Портреты русских деятелей в Эстонии 1 страница
Базилевские: отец и сын
Драматические события 1917-1920 гг. в России, Октябрьская революция (историки, впрочем, ныне предпочитают говорить об октябрьском перевороте) и Гражданская война привели к значительным изменениям в составе русской общины в Эстонии. Она возросла численно, но, главное, в ней появилась большая, сильная, высокообразованная прослойка интеллигенции. Среди 16 – 18 тысяч русских эмигрантов, осевших в независимой Эстонской Республике, было много бежавших из Петрограда и его окрестностей представителей столичной культурной элиты – писателей, актеров, художников, музыкантов, ученых, инженеров, педагогов и пр. Интеллектуальный и образовательный уровень российского офицерства (оно составляло значительную часть здешней эмиграции) также был в целом весьма высок.
Среди тогдашних русских в молодой Эстонской Республике мы встречаем много удивительно ярких индивидуальностей, своеобразных человеческих типов, часто с экзотической биографией. Очень интересно было бы создать документальную книгу биографических очерков – как бы своеобразную галерею портретов «героев того времени».
О двух ярких личностях из рода Базилевских нам и хотелось бы рассказать.
Основным источником нашего рассказа послужили материалы архива одного из них – Ивана Викторовича Базилевского. Архив до недавнего времени хранился в Швеции и был практически недоступен исследователям. В настоящее время он находится в Тарту. Это заслуга хранителя архива, ныне уже покойного доцента-эмеритуса Тартуского университета Льва Михайловича Васильева (племянника Ивана Викторовича), ценные разыскания которого о роде Базилевских также использованы в нашей публикации.
|
|
|
Дворянский род Базилевских не относился к числу древних. Он ведет свое начало от Федора Ивановича Базилевского, протоиерея и позже благочинного в Стерлитамаке Оренбургской губернии, где было смешанное русско-татарско-башкирско-казахское население. Ф.И. Базилевский получил дворянство в 1835 г.[440] Он, по-видимому, был женат на татарке, дочери Шишака из рода здешней татарской знати, который вел свое начало от Золотой орды. Кстати, в облике Ивана Викторовича Базилевского, правнука Федора Ивановича, сохранились наследственные монголоидные черты: раскосые глаза, смуглый цвет кожи, щетинистые черные волосы.
Сын Федора Ивановича Иван Федорович Базилевский не пошел по стопам отца. Он стал золотопромышленником, составил себе значительное состояние, не бросая при этом казенной службы и завершив свою карьеру в чине действительного статского советника. И. Ф. Базилевский, кроме золотых приисков на Урале и в Сибири, был владельцем больших земельных угодий в разных губерниях. Некоторые из современников утверждали, что ему принадлежало примерно полмиллиона десятин земли. Всё это богатство И.Ф. Базилевский передал в наследство сыну – Виктору Ивановичу – представителю нового поколения российских предпринимателей.
|
|
|
Виктор Иванович Базилевский (15.VI 1840 – 9.III 1929) родился в Уфимской губернии, образование же получил в 1-ой Петербургской гимназии и в Петербургском университете.[441] Вслед за тем он отправился в Германию и Швейцарию для усовершенствования в геологии и в горном деле, много путешествовал по Европе. Возвратившись на родину, В. И. Базилевский стал помощником отца, заведовал золотыми приисками на Урале и в Сибири. Молодые, да и зрелые годы Виктора Ивановича прошли в разъездах по его многочисленным «латифундиям», в кипучей разносторонней деятельности. В отличие от отца он никогда не был на государственной службе, всегда оставался частным лицом.
После смерти отца Виктор Иванович стал одним из самых богатых людей Российской империи. Кроме уже упомянутых выше золотых приисков, В. И. Ба-зилевский имел угольные шахты на Сахалине, пароходы, поместья в Смоленской и Уфимской губерниях.[442] В 1880-х гг. В. И. Базилевский в Ямбургском уезде Петербургской губернии купил имение Великино, которое он более всего любил. Отсюда он отправлялся в деловые поездки по своим предприятиям, разбросанным по всей стране, здесь проживала его большая семья. Хозяин был знаменит своим «чадолюбием»: от двух браков у него было четырнадцать детей – восемь сыновей и шесть дочерей! Всем им он постарался дать хорошее образование.
|
|
|
«Образованный, талантливый, аристократ по рождению и родственным связям, сказочно богатый, ласкаемый вниманием высочайших особ», как характеризует его биограф, В. И. Базилевский очень отличался от привычного нам типа капиталиста-эксплуататора, для которого главное – деньги, обогащение. «Широкая, не знавшая границ благотворительность, мягкость и добродушие создали ему популярность, – продолжает биограф: – его любили во дворцах и барских хоромах, и он был желанным и дорогим гостем в бедной крестьянской избе».[443]
Современники отмечали, что В. И. Базилевский в Сибири постоянно оказывал поддержку ссыльно-поселенцам, особенно полякам, защищал их перед властями. К проживавшим в его владениях крестьянам он относился очень доброжелательно, строил для них школы, открывал разного рода просветительные учреждения, много помогал крестьянам, возводил дома погорельцам и проч.[444]
|
|
|
Интересен круг знакомых и друзей В. И. Базилевского. Он был другом выдающегося юриста и мемуариста, почетного члена Петербургской Академии Наук А. Ф. Кони, неоднократно гостил у него в имении. Тесная дружба связывала его и со знаменитым пианистом и композитором А. Г. Рубинштейном. Он увлекался игрой талантливейшего виолончелиста с мировой известностью А.В. Вержбиловича, который бывал частым его гостем. Виктор Иванович был душевно близок с великим русским художником И. Е. Репиным, с которым он переписывался до последних дней своей жизни. В. И. Базилевский был горячим почитателем таланта знаменитых русских актрис той поры М. Г. Савиной, В.Ф. Комиссаржевской и др., часто бывал на их спектаклях, принимал их у себя дома и вообще поддерживал с ними самые теплые отношения. Он был лично знаком с российскими императорами Александром II, которого очень уважал, и Александром III; неоднократно встречался также с крупнейшими государственными деятелями Российской империи, в частности с С. Ю. Витте. В круг хороших знакомых В. И. Базилевского входил и петербургский митрополит Исидор, человек редкого ума, один из виднейших деятелей православия XIX в.
В результате октябрьских событий 1917 года В. И. Базилевский лишился всего своего состояния. Некоторое время он жил с семьей в Великино, но в 1919 г., когда началось отступление белой Северо-западной армии из-под Петрограда, вынужден был вместе с сыном Александром эмигрировать в Эстонию. Он обосновался в Нарва-Йыэсуу у своего старого знакомого Василия Петровича Волкова. Жил Виктор Иванович здесь на более чем скромные средства, высылаемые ему родственниками и знакомыми дореволюционных лет. Тем не менее, он никогда не сетовал на свою судьбу, всегда был весел, бодр и общителен. Вплоть до дня своей кончины, почти девяностолетним старцем, он внимательно следил за политикой и литературой, выписывал русские и иностранные книги, журналы и газеты. В. И. Базилевский вел обширную переписку с родными и знакомыми, среди которых были сестра Николая II великая княгиня Ольга Александровна, принц К. П. Ольденбургский, И. Е. Репин и др.[445]
Особо следует отметить, что Виктор Иванович в 1920-е гг. в Нарва-Йыэсуу работал над своими воспоминаниями, а ему было, что вспомнить! «Он был живым свидетелем четырех ведшихся Россией войн, видел и знал четырех русских императоров, на его глазах совершались крупнейшие либеральные реформы царствования Александра II – отмена крепостного права, введение гласного суда, земских учреждений. Он видел кровавый закат жизни Александра II, перед ним прошли царствования императора Александра III и Николая II, неудачная русско-японская война, 1905-й год и революция 1917-18 гг.».[446]
К сожалению, рукопись мемуарных записок В. И. Базилевского вскоре после его смерти пропала. Друзья мемуариста позже отмечали, что Виктор Иванович в их кругу, при встречах любил обращаться к далекому прошлому, вспоминать о виденном и давно пережитом. Особенно часто он «говорил о своей случайной прикосновенности к тайне загадочного старца Федора Кузьмича, в тождестве которого с императором Александром I он не сомневался».[447]
На этой истории, вероятно, надо остановиться чуть подробнее.
Сразу же после смерти Александра I в народе получили широкое распространение слухи о том, что император не умер, он тайно покинул двор, вместо него был похоронен совсем другой человек. Затем эти слухи затихли, но вспыхнули с новой силой в конце 1840-х – в 1850-е гг. Теперь они были связаны с именем таинственного старца Федора Кузьмича, сосланного в Сибирь как бродяга и поселившегося в глуши близ Томска.[448] Молва о нем как мудром старце, ведущем святой образ жизни и всегда готовом дать совет людям, распространилась сначала в округе, а потом и по всей стране. Кто он такой, никто не знал, но знакомые с ним люди утверждали, что он похож на Александра I.
Старец был высокого роста с красивой благородной внешностью, широкоплечий, с голубыми глазами, с мягкими вьющимися волосами, с длинной бородой, с правильными чертами лица. Одевался он подчеркнуто просто, гардероб его был незатейлив, но, как вспоминали современники, «носовые платки имел он очень тонкие, чулки менял ежедневно, чистоту соблюдал чрезвычайную, как в своей одежде, так и в своей келье. Обстановка всех его келий была одна и та же: стол, лежанка, два-три стула (самого примитивного образца) и по стенам несколько картин или гравюр религиозного содержания».[449] Крайне неприхотлив был Федор Кузьмич и в еде. Он учил крестьянских детей грамоте, знакомил их со Священным писанием, с географией и историей. Взрослых старец увлекал беседами на разные темы, занимательными рассказами о событиях прошлого, в особенности об Отечественной войне 1812 года и о царствовании Александра I, вдаваясь часто в такие мелкие подробности, о которых мог знать только свидетель этих событий. Обладая незаурядным даром слова, старец был и отличным психологом, умел обращаться с больными, что позволяло ему исцелять душевные недуги. Он был, выражаясь современным языком, очень «демократичен»: чины и звания для него ничего не значили, он оценивал человека по его личным качествам. В своих беседах старец подчеркивал «значение земледельческого класса в государственном строе» и «низводил великих государственных деятелей до степени обыкновенного человека».[450] «Частная жизнь Федора Кузьмича отличалась особой строгостью, правильностью и воздержностью <…> У себя в келье Федор Кузьмич принимал всех приходящих к нему за советами и редко отказывал кому-нибудь в приеме. Денег он ни с кого не брал и не имел их у себя <…>. С некоторыми, в особенности с бродягами и странниками, беседовал иногда подолгу, а иных оставлял ночевать у себя».[451] Нет ничего удивительного, что старец пользовался исключительно большим уважением у местных крестьян, да и не только у них. Народная молва утверждала, что Федор Кузьмич никто иной, как император Александр I, тайно покинувший двор. Забегая вперед, отметим, что это предположение разделяли и многие более образованные люди, даже некоторые солидные ученые-историки, как, например, Н. К. Шильдер, хотя, скорее всего, всё это не более, чем легенда.
В 1852 г. с Федором Кузьмичем, проживавшим в селе Краснореченское, познакомился томский купец и предприниматель Семен Феофанович Хромов, который стал его горячим почитателем. Он неоднократно предлагал старцу переехать на жительство к нему. В 1858 г. Федор Кузьмич перебирается к С.Ф. Хромову, построившему специально для него два домика-кельи: один в Томске, другой в лесу, в заимке, в четырех верстах от города. Здесь и прошли последние годы жизни Федора Кузьмича. Он скончался на 87-ом году жизни в Томске 20 января 1864 г. и там же был похоронен. Его могила стала местом паломничества почитателей старца. Там побывал и будущий император Николай II (в ту пору наследник престола) во время своей поездки по Сибири.
С. Ф. Хромов был свидетелем последних лет жизни и кончины старца. После смерти Федора Кузьмича он нашел в его кельи записки с непонятным текстом и, как будто, свидетельство о бракосочетании великого князя Александра Павловича (будущего императора Александра I) с принцессой баден-дурлахской Луизой Марией Августой (будущей императрицей Елизаветой Алексеевной). Заметим, что, если записка с таинственным текстом известна исследователям, то свидетельства о бракосочетании монарха никто не видел, и ученые считают историю с находкой этого документа вымышленной. С. Ф. Хромов оставил записки о Федоре Кузьмиче.[452] Он предпринял ряд попыток встретиться с царствующими монархами, дабы рассказать им о великой тайне старца. При Александре II это ему не удалось, но с Александром III он, в самом деле, встретился. Сам факт встречи Хромова с Александром III сомнению не подлежит.[453]
Однако пора нам вернуться к Виктору Ивановичу Базилевскому. О встречах с С. Ф. Хромовым и о своем участии в посмертной истории старца Федора Кузьмича Базилевский-старший рассказал в 1922 г. в небольшой мемуарного типа публикации на страницах выходившей в Таллинне русскоязычной газеты «Последние известия».
«Первые сведения о кончине Александра I (т.е. старца Федора Кузьмича – С.И.) в Томске привез в Петербург, я точно помню, купец Хромов. Это было в 80-х годах прошлого века.
С Семеном Феофановичем Хромовым я познакомился в 60-ых годах в Енисейске, где я управлял делами моего отца <…> Хромов из Сибири никуда не выезжал и вел хозяйство на своей заимке около Томска.
В 1875 году я окончательно покинул Сибирь и поселился в своем имении Великино в Ямбургском уезде.
В 80-ых годах ко мне совершенно неожиданно приехал Хромов <…>. Не отдыхая, он прямо прошел ко мне в кабинет и тут поразил меня своим невероятным, странным рассказом:
– Я с бумагами к царю от покойного Александра I, который скончался уже давно у меня, на моей заимке. Я все не решался ехать, боялся – не поверят, примут за сумасшедшего. Как бы беды не вышло… Куда обратиться с бумагами?! Вот и вспомнил, что вы всех знаете в Петербурге… Укажите же, как поступить.
Хромов показал мне запечатанный конверт и большой портрет старика высокого роста, с большим лбом и длинной бородой».
Далее в публикации рассказывается о старике-страннике, назвавшемся Федором Кузьмичем, который пришел однажды к Хромову да и остался тут жить. Весь образ жизни Федора Кузьмича, «вежливая простота в обращении и что-то неуловимое, располагающее к нему каждого – всё это заставляло Хромова предполагать, что странник – человек не только интеллигентный, но и родовитый.
Кузьмичу было лет за восемьдесят. Лета и долгие скитания взяли свое. Он опасно захворал и, чувствуя близкую кончину, открылся ему, Хромову, передав, что он – Александр I, и поручив передать свои бумаги царю.
Через несколько дней предстоял праздник в гатчинской дворцовой церкви, и я направил Хромова с письмом к знакомому генерал-адъютанту, прося последнего представить Хромова великому князю Владимиру Александровичу (брату императора Александра III – С.И.). Хромов сообщил великому князю то же, что и мне, и бумаги покойного Александра I и его портрет были переданы Александру III.
Молва гласит, что в Таганроге в гроб было положено тело умершего курьера, который и наружностью, и фигурой походил на Александра I. Гроб по пути в Петербург и в Петербурге не открывался – так и опустили в могилу…
После получения бумаг, привезенных Хромовым, Александр III, как мне передавали, приказал митрополиту тайно вынуть из гроба тело курьера и тогда же было повелено поддерживать в порядке могилу старца Федора Кузьмича».[454]
В некрологах В. И. Базилевского приводятся несколько иные версии этого своеобразного продолжения или, вернее, завершения легенд о старце Федоре Кузьмиче,[455] в основном, впрочем, повторяющие то, что рассказал на страницах «Последних известий» сам Базилевский.
Какова же была тайна старца Федора Кузьмича, мы, видимо, никогда не узнаем…
Нам осталось сказать, что Виктор Иванович Базилевский скончался в Нарва-Йыэсуу в марте 1929 г. и был похоронен на здешнем кладбище, на участке своего покровителя В. П. Волкова. Могила его сохранилась до наших дней.
Вместе с Виктором Ивановичем в Эстонии в эмиграции оказались некоторые члены его семейства, среди них младший сын Иван. Жизненный путь последнего мы можем восстановить по архивным материалам. Особую ценность представляет автобиография И. В. Базилевского на шведском языке, сохранившаяся в его архиве.
Иван Викторович Базилевский родился 17 августа 1898 г. в имении Великино. Начальное образование, как это было широко принято в дореволюционную пору в дворянских семействах, он получил дома: детей Виктора Ивановича обучали в Великино специально нанятые домашние учительницы, подготавливавшие их к занятиям в гимназии. В 1910 г. Иван сдал экзамены за второй класс гимназии и поступил в 1-ый Петербургский кадетский корпус. В нем Базилевский-младший получил весьма основательное образование, уступавшее гимназическому лишь по части латинского языка и классических древностей (их в программе кадетских корпусов не было). Среди преподававшихся в кадетском корпусе языков были французский и немецкий.[456]
В июне 1916 г. Иван Базилевский окончил Первый кадетский корпус в Петрограде и вступил добровольцем в действующую армию.[457] Шла Первая мировая война, его зачислили в 78-ую артиллерийскую бригаду, которая вела боевые действия на Юго-западном фронте, в Буковине и Галиции. В июне 1917 г. Базилевский был произведен в бомбардиры, в августе – в младшие фейерверкеры, а в ноябре 1917 г. за боевые заслуги получил первый офицерский чин – стал прапорщиком. В начале февраля 1918 г. Базилевский-младший был демобилизован, так как в результате революционных событий последовал полный развал Российской армии. Он возвратился домой в Великино, где ему пришлось стать свидетелем всех «прелестей» новой власти, включая красный террор. В октябре 1918 г. как «классово чуждый элемент» он вместе с другими представителями духовенства, купечества и дворянства был отправлен на так называемый «трудовой фронт», где на долю призванных выпал принудительный, тяжелый и грязный физический труд.
Весной 1919 г. Белая армия перешла в наступление, в мае от красных был освобожден Ямбургский уезд. И. В. Базилевский незамедлительно вступил в Ингерманландский добровольческий отряд, сражавшийся на стороне белых, некоторое время командовал там батареей и вслед за тем был начальником команды военных разведчиков. После создания белой Северо-западной армии (первоначально – Северный корпус) он в конце июня переходит в ее состав во 2-ую батарею Отдельного гаубичного дивизиона, участвует в боях за форт «Красная горка» и в осеннем наступлении северо-западников на Петроград. Однако под Петроградом белые потерпели поражение, началось исполненное трагики отступление Северо-западной армии, завершившееся уже в Эстонии, где белые были разоружены и перенесли страшную эпидемию тифа, унесшую тысячи жизней. Правда, к Базилевскому-младшему судьба оказалась милостива. В начале ноября или декабря 1919 г. он был переведен в Ингерманландский полк (батальон), вошедший в состав Эстонской Армии. С этого момента И. В. Базилевский, служивший в 1-ой Ингерманландской батарее, считался офицером Эстонской Армии и позже, в 1923 г., получил памятную медаль участника Освободительной войны. Летом 1920 г. Ингерманландский батальон был расформирован, и 20 июня Базилевский демобилизовался. В личном деле прапорщика запаса Эстонской Армии Ивана Базилевского сохранилась его аттестационная характеристика, подписанная командиром Ингерманландской батареи:
Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 560; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!