ЭЛИТАРИЗМ: ПОСТУЛАТЫ, АРГУ- МЕНТЫ И ПСЕВДОАРГУМЕНТЫ 1 страница
Всем элитаристам, несмотря на различия в способах аргументации, присущи определенные общие черты — явно выраженная антимарксистская направленность их теорий, стремление трактовать социальную дифференциацию с позиций не классов и классовой борьбы, но «континуума власть — подчинение», отрицание исторического прогресса (история рассматривается как совокупность социальных циклов, характеризуемых господством определенных типов элит), отрицание концепции народного суверенитета как «утопического мифа романтиков». Фундаментом социальной жизни открыто признается неравенство, служащее основой для выделения элиты.
Обычная схема рассуждений элитаристов выглядит следующим образом. Люди не могут жить в изоляции друг от друга, они кооперируются; всякая же кооперация нуждается в управлении, следовательно, в людях, осуществляющих это управление;
они и именуются элитой. Последняя всегда — меньшинство общества, поскольку управляющая система должна быть на порядок или на несколько порядков меньше управляемой, ибо иначе эта система теряет смысл. Как и в любых других буржуазных социальных теориях, тут определенные реальные основания смешаны с фальсификациями, в целом же концепция носит характер апологии социального неравенства. Верно, что люди вступают в кооперацию, верно и то, что подобная кооперированная деятельность нуждается в управлении. Но отделим эти бесспорные положения от подтасовок. А для этого зададим элитаристам несколько вопросов. Почему социальное управление должно быть прерогативой меньшинства общества? Почему управляющее меньшинство должно быть привилегированным меньшинством? Наконец, почему управление должно принимать с необходимостью политический характер?
|
|
|
Поскольку политика — это отношения между классами, государствами, можно сделать вывод о том, что управление носит классовый, политический характер лишь на определенном этапе человеческой истории, связанном с расколом общества на классы; следовательно, политическое управление — не всеобщая характеристика социальных отношений, а особенная характеристика, относящаяся к определенному историческому периоду.
Однако элитаристские построения не дают адекватной интерпретации и этого периода человеческой истории, ибо они не раскрывают, а, напротив, нарочито маскируют основные вопросы, относящиеся к управлению в классово-дифференцированных структурах: в интересах какого класса осуществляется управление? Интересы какого класса представляет правящая элита?
Как правило, элитаристы исходят из того, что политические отношения, политическая власть являются основой и предпосылкой всех социальных отношений. Необходимая для общества функция управления не может осуществляться всем обществом, она «неизбежно, хотя бы по соображениям чисто техническим»
|
|
|
(Р. Михельс), выполняется квалифицированным меньшинством, то есть элитой. Выполняя свои руководящие функции, элита не может не заботиться прежде всего о том, чтобы утвердить себя как господствующее меньшинство, обеспечить постоянство своей власти. Ибо принадлежность к «избранному меньшинству» дает возможность обладания рядом привилегий — имущественных, престижных и т. д. Вполне естественно, что для обладания этими привилегиями она консолидируется в более или менее компактную группу. Как замечает западногерманский элитарист Л.
Фройнд, общая боязнь потери власти, престижа приковывает членов привилегированной группы друг к другу. Элита закрепляет за собой определенный статус, вырабатывает нормы поведения для своих членов и противостоит попыткам непривилегированных проникнуть в ее ряды.
Главным орудием, при помощи которого элита достигает своих целей, является государство. Все ключевые посты в государственных органах занимают ее представители. Не случайно Моска именовал элиту «государственным классом». Исходный пункт элитаризма, таким образом, — абсолютизация политических отношений. Он базируется на том, отмечает американский марксист Р. Баркли, что политическая власть — «основной ингредиент социальных отношений, и поэтому классы определяются с точки зрения их власти относительно друг друга»1. Как утверждает канадский элитарист Дж. Портер, политическая власть является предварительным условием любой социальной организации. Общественная система требует индивидов, которые берут на себя ответственность за координацию и управление активностью группы. Поэтому деление общества на элиту — носительницу функции управления и массу исполнителей объявляется первым и основным условием цивилизованного общества, а его отсутствие означает «анархию», «общую неустойчивость» и «болезнь социальной системы».
|
|
|
Дифференциация общества, считают элитаристы, углубляется по мере его развития, достигая своего апогея в «индустриальной»
цивилизации.
Все общественные отношения, включая отношения собственности, элитаристы рассматривают в качестве производных от политических. Как отмечает Р. Баркли, они «игнорируют социальную и экономическую основу классового деления... Они смешивают понятие власти как способности отдельного человека или группы координировать деятельность более широкой группы в направлении общепризнанных целей и власти как способности путем принуждения навязывать более широкой группе цели, соответствующие системе, ценностей правящих... Поэтому элитаризм сваливает все социально-политические системы и все типы социальных организаций в одну кучу»2. Для элитаристов та или иная группа обладает политической властью не потому, что владеет средствами производства или выражает интересы собственников; для них имущественные привилегии есть следствие обладания политической властью. Таким образом, элитаристы коренным образом извращают соотношение экономики и политики.
|
|
|
Они разделяют взгляд, характерный для домарксистских социологов, которые за политической борьбой партий, лидеров не могли разглядеть борьбу классов и лежащие в ее основе экономические интересы. Т. Боттомор вскрывает фундаментальный порок элитаризма: «Концепция правящей элиты... избегает трудности показа того, как определенный класс, занимающий определенное экономическое положение, на деле господствует во всех сферах социальной жизни; но достигается это только ценой отказа от всяких попыток объяснения явлений, на которые она ссылается» 3.
Порой тезис о примате политических отношений в жизни общества оспаривается, правда, довольно робко и ограниченно, в буржуазной политической науке. При этом «обстрелу» подвергается и предварительно фальсифицированное учение марксизма. Так, Л. Филд и Дж. Хайли пишут о двух главных парадигмах, по которым строится большинство современных политологических теорий. Это «элитистская парадигма», абсолютизирующая политику и выводящая из нее все другие социальные отношения, и «марксистская парадигма», якобы абсолютизирующая экономику и отказывающая политике в относительной автономии. Совершенно верно подмечая слабость и односторонность элитаристской позиции, авторы превратно изображают марксистский подход, делая вывод о том, что «обе парадигмы» в силу категоричности их суждений «не могут превратиться в эффективные теории». Они предлагают «компромиссный вариант», в котором якобы «учтены все стороны», и отмечают, что, поскольку политика, проводимая элитой, нуждается в поддержке неэлиты, она корреспондируется с требованиями последней и детерминирована уровнем социально-экономического развития общества. В целом эта концепция представляет собой новейшую модификацию знакомой нам «теории факторов» 4.
Без политической власти нет общества, уверяют элитаристы;
связывая власть с насилием, они утверждают, что элита не может не опираться на насилие по отношению к массе. Э. Ледерер называет общество без политической власти «марксистским мифом». С. X. Нг требует признать, что «политика — основа социальной дифференциации» и что в политическом отношении существенна только одна страта— властвующая элита5. По Р. Далю, политика — «неизбежный» факт человеческого существования.
Идеализация политических отношений — отправная точка всех теоретических построений элитаризма. При этом они опираются на определенный момент действительности, но затем раздувают, извращают его. История всех антагонистических формаций свидетельствует о том, что им присущи отношения господства и подчинения, угнетение меньшинством большинства. Однако эту посылку элитаристы искажают, делая вывод, что господство меньшинства над большинством «вечно», «естественно», вытекает из самой «природы человека». В действительности политика и политическая власть — это исторические категории, содержание которых выражает отношения между классами, прежде всего по поводу руководства обществом. Они существуют тогда ч постольку, когда и поскольку существуют классы, то есть на определенном историческом этапе. Конечно, управление, координация усилий, планирование необходимы для нормального функционирования общественного механизма, для обеспечения целостности общества. Но эти функции не всегда имеют политический характер.
Только в антагонистическом обществе власть выступает как отношение господства — подчинения. Для Т. Дая необходимость элиты вытекает из «общей нужды в общественном порядке»6. Но это порядок в интересах определенного класса. Класс всегда является субъектом политической власти. Обеспечивая управление классовым обществом, политическая власть приобретает специфическую функцию сохранения господства класса — собственника средств производства, подчинения интересов других классов интересам господствующего класса. Политическая власть в антагонистических формациях требует создания системы органов, отдаленных от населения и противостоящих ему, причем главным методом реализации властных отношений является принуждение.
Элитаристы любят ссылаться на то, что история цивилизации свидетельствует об извечном отстранении народных масс от управления обществом, которое неизменно монополизировалось господствующей верхушкой. Таким образом, отождествляя цивилизацию с антагонистическими формациями, элитаристы утверждают «вечность» социального неравенства, «естественность» господства элиты7. Элита свойственна любому обществу — вот лейтмотив писаний элитаристов, обнаруживающий их общую черту— антиисторизм. Так, американский социолог А.
Грин пишет: «Киплинг, не будучи социологом, признавал социологический принцип, по которому народные массы — он называл их сынами Марти — во все времена служили высшим классам— сынам Мери. Система различных привилегий установлена везде, независимо от социальной структуры и политической идеологии»8. Как видим, элитаристы стремятся представить процесс выделения элиты как нечто имманентно присущее социальной, политической и культурной жизни общества, как атрибут цивилизации. Это — одна из форм демагогии господствующих классов, средство идеологического оправдания эксплуатации большинства меньшинством. Р. Баркли справедливо пишет, что теории элиты * «основыВ письме к автору данной книги Р. Реймонд (Баркли — его псевдоним) пишет: «Я полагаю, что эта теория имеет определенную функцию— подменить классовый анализ общества предпосылкой неизбежного деления человечества на элиту и массу. Поэтому ее действительный контекст — антидемократический и антисоциалистический» (Университет Невады, 4 апреля 1967 г.).
ваются на прошлом, чтобы доказать невозможность изменений в будущем», доказать, что «человечество всегда должно быть разделено на управляющий и управляемый классы, что лишь немногие должны управлять, тогда как многие — подчиняться, что подавляющее большинство населения — пассивная толпа, что будущее не может принести ничего, кроме выбора между теми, кто будет нами править»9.
Опираясь на то, что история рабовладельческой, феодальной и капиталистической формаций — это история эксплуатации угнетения меньшинством большинства, элитаристы прогнозируют, что так будет и в будущем *. Их аргументация напоминает точку зрения царского министра Маклакова, который после расстрела бастовавших рабочих заявил: «Так было, так будет».
Известно, каким горе-пророком оказался этот министр; такая же судьба ждет пророчества элитаристов. Классово-антагонистические формации возникли на определенном этапе развития человечества. Если человечество существует сотни тысячелетий, то антагонистические формации — лишь несколько тысячелетий. Более того, история до сих пор существовавших формаций — лишь предыстория человечества; его подлинная история начинается с преодоления классовых различий, ликвидации эксплуатации человека человеком. Исчезнет и сам элитаризм — порождение эксплуататорского общества, продукт насилия и отчуждения.
Элитаристы искажают историю, механически отождествляя вождей первобытных племен с эксплуататорским меньшинством антагонистических формаций. При первобытнообщинном строе существовало полное равенство всех членов племени по отношению к средствам производства; это обусловливало и отсутствие эксплуатации человека человеком. Общественная власть принадлежала всему населению; дела племени решались при равном участии всех его членов, достигших совершеннолетия.
Во главе родов стояли старейшины, вожди, которые избирались непосредственно всеми членами племени из числа наиболее авторитетных, опытных людей и осуществляли свои функции, руководствуясь общими интересами и с согласия всех членов племени; они могли быть смещены в любое время. Их власть была властью самого общества, поэтому они пользовались его уваАмериканский футуролог Хэйдон прогнозирует, что в XXI веке человечество будет разделено на две части: одна пятая будет занята творческим трудом, остальные четыре пятых будут исполнителями воли первых (см.
Progressive, 1980, June, p. 34).
жением и поддержкой. Противопоставляя первобытную демократию публичной власти эксплуататорского общества, Ф.
Энгельс писал: «Самый жалкий полицейский служитель цивилизованного государства имеет больше «авторитета», чем все органы родового общества, вместе взятые; но самый могущественный монарх и крупнейший государственный деятель или полководец эпохи цивилизации мог бы позавидовать тому не из-под палки приобретенному и бесспорному уважению, которое оказывают самому незначительному родовому старейшине. Последний стоит внутри общества, тогда как первые вынуждены пытаться представлять собой нечто вне его и над ним» 10.
Первобытное общество наиболее статично; отношения в нем регулируются, главным образом, обычаем; творческие силы первобытного человека неразвиты, личность находится в процессе пробуждения, становления. С возникновением частной собственности, имущественного неравенства возникает социальное разделение труда; определенные стороны жизнедеятельности общества превращаются в исключительные, пожизненно закрепленные за определенными людьми функции. Управленческая деятельность профессионализируется, занятие ею становится привилегией. В условиях антагонистического разделения труда творческая сущность человека реализуется односторонне, противоречиво. Эксплуататорские классы, рассматривая историческое творчество как привилегию, используя аппарат насилия и принуждения, отстраняют подавляющее большинство общества от управления социальными делами, политики, культуры, оставляя на их долю репродуцирующую деятельность, воспроизводящую чуждые их интересам социальные формы, через которые осуществляется их эксплуатация. Большинство обрекается на нетворческое, «массовое» существование, отключается от творческой деятельности, монополизированной элитой эксплуататоров. Определенные виды деятельности, прежде всего социальное управление, закрепляются за отдельными социальными группами, становятся их прерогативой.
Элитаристы извращенно описывают этот процесс: социальное разделение труда, отделение умственного труда от физического, превращение творчества в привилегию элиты, то есть определенный этап исторического развития, связанный с недостаточным развитием производительных сил и представляющий собой предысторию человечества, они рассматривают как общесоциологическую закономерность. С точки зрения элитаристов, это следствие того, что лишь немногие люди одарены способностью к творческой деятельности, что большинство «бездарно от природы», лишено творческих потенций, тогда как именно социальные условия жизни масс обрекают их на нетворческое, нечеловеческое существование.
Итак, элитарные, теории отталкиваются от двух постулатов:
1) независимо от характера социальной системы каждое общество делится на правящее меньшинство и управляемое большинство; 2) любая социальная система может быть интерпретирована с точки зрения формирования, структуры и конфликтов правящих групп11. Оба эти постулата, базирующиеся на неисторическом подходе к обществу и на отрицании творческой роли народных масс в историческом процессе, не выдерживают критики. Борясь с марксистско-ленинской теорией классов и классовой борьбы, элитаристы игнорируют социально-экономическую основу классового деления общества. В их концепциях стираются различия между общественно-экономическими формациями, между различными эксплуататорскими классами, маскируются действительные причины эксплуатации человека человеком, отвлекается внимание от отношений собственности. Сложную и противоречивую классовую структуру элитаристы подменяют дихотомией элита —масса. Ставя реальные общественные отношения с ног на голову, они доказывают, что «избранные» приобретают лидирующие позиции в силу своих природных качеств, «врожденных способностей занимать привилегированное положение» (Г. Лассуэлл), «стремления к власти» (М. Гинсберг), в силу «божественного озарения», мистических качеств (Л. Фройнд), только не потому, что представляют класс, владеющий средствами производства. Замаскировать подлинную суть эксплуататорских отношений, доказать, что господство элиты законно, необходимо, — вот цель элитаризма. Их назначение — освятить деление общества на правящий и управляемый классы, отношения господства и подчинения.
Не потребность в политической власти ведет к делению общества на классы, а, напротив, классовое деление, обусловленное экономическим строем общества, вызывает к жизни политические отношения, государственную власть. Государство возникает как политическая организация экономически господствующего класса. Оно, как указывал В. И. Ленин, «есть продукт и проявление непримиримости классовых противоречий. Государство возникает там, тогда и постольку, где, когда и поскольку классовые противоречив объективно не могут быть примирены» 12. В первобытнообщинном строе, как мы видели, отсутствовала политическая власть и насилие одной части общества над другой, не было отношений господства и подчинения. Таким образом, ссылки элитаристов на историю для доказательства «вечности» социального неравенства и «необходимости» для общества элиты оказываются несостоятельными. Тем более лживы теории о неизбежности социального неравенства и элиты в будущем. В коммунистическом обществе — обществе полного социального равенства — не может быть и речи о привилегированной элите.
Таким образом, первый постулат элитаризма оказывается ненаучным. Столь же ложен и второй его постулат — о том, что при анализе политики можно ограничиться описанием формирования, структуры правящих групп и изменений в них. Поскольку элитаристы объявляют политику монополией элиты, сама политическая наука рассматривается ими как обобщение практики элиты, как выработка основных положений, руководствуясь которыми элита может утвердить и обеспечить свое господство. Г. Меджид считает, что политическая философия призвана помочь элите осознать ее исторические задачи. По Бернхэму, смысл политической науки заключается в изучении элиты, ее состава, ее отношения к «толпе»; она рассматривается как наука об условиях прихода элиты к власти, консолидации ее в правящую группу, защиты ее привилегий от посягательств масс.
Нельзя не признать, что в досоциалистических формациях общественной жизнью руководило эксплуататорское меньшинство. Поскольку государство в этих условиях представляло собой организацию эксплуататорского меньшинства для угнетения большинства, поскольку прерогативы управления находились в руках этого меньшинства, последнее оказывало огромное, непропорциональное своей доле в составе населения воздействие на весь ход социального процесса. Управленческие решения принимались правящей элитой без консультации с народом и, как правило, против народа. Марксизму, обосновывающему решающую роль народных масс в социальном процессе, в том числе и в политике, чуждо игнорирование исторической роли эксплуататорских классов; марксизм отличает глубокий научный анализ исторического процесса во всей совокупности его связей и отношений, противоречивых тенденций. В. И. Ленин отмечал, что марксизм смотрит на различные группы людей, участвующих в производстве, как на творцов общественной жизни, раскрывает всю совокупность общественных отношений, являющихся результатом взаимоотношений между классами, социальными группами, имеющими различные интересы и играющими различные исторические роли 13.
Дата добавления: 2018-05-30; просмотров: 244; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!