Глава 14. Социальное обеспечение 14 страница

141

По отношению к церкви одним из первых мероприятий на этом пути стало восстановление Указом 1701 г. Монас­тырского приказа по управлению всеми церковными и мо­настырскими имуществами. Однако на сей раз он имел дру­гие задачи, а именно должен был по точной и подробной описи принять от церковных властей их земли, промыслы, села, здания и наличные капиталы с тем, чтобы в дальней­шем всем этим хозяйством управляли органы государства. По этому указу монастырским монахам устанавливалось денежное и хлебное содержание по определенной норме. Все доходы монастырей предписывалось концентрировать в Монастырском приказе. Они расходовались на выдачу мо­нахам положенных им денег и продуктов, а остаток пред­полагалось использовать на обеспечение убогих и преста­релых в богадельнях и на пособия монастырям, не имев­шим вотчин и получавшим субсидии от государства.

Указами 1721—1724 гг. был окончательно установлен порядок государственного управления церковью. Вместо Патриарха во главе церкви ставился "Святейший Прави­тельствующий Синод" или Духовная коллегия. Важно от­метить, что в петровское время руководство сферой соци­ального призрения был поручено, в конечном счете, цент­ральной и местной государственной администрации, Сена-ту, Синоду, Камер-Конторе, губернаторам и воеводам.

Принимая меры по созданию государственной системы социального призрения, Петр I превратил часть монасты­рей в богадельни, и они стали составным звеном сети "зак­рытых" благотворительных заведений. Другие монастыри были обязаны принимать по распоряжению Сената и Сино­да на содержание определенное количество больных, пре­старелых и других нуждавшихся. Одновременно правитель­ство стремилось широко использовать' имевшиеся при мо­настырях богадельни для устройства людей, "милосердия достойных". Петровский указ от 8 июня 1701 г. предписывал размещать в церковных богадельнях "нищих, больных и престарелых". Наряду с этим экономически состоятельным

142

монастырям позднее было повелено "построить странно­приимные дома или лазареты" и собирать в них "престаре­лых здравия весьма лишенных" и "кормить себя не могу­щих".

В связи с длительной Северной войной (1700—1721 гг.) монастыри особенно активно использовались для призре­ния отставных раненых и больных офицеров и солдат. Уво­ленные в отставку, такие военнослужащие определялись для прокормления в монастыри, которые должны были вы­давать им за счет монастырских доходов установленное де­нежное и хлебное жалованье. Своим именным указом от 31 января 1724 г. Петр I повелел "солдат отставных, кото­рые трудиться не могут... расписать по монастырям, по доходам".

Петровское правительство обращалось к помощи цер­кви, когда нуждалось в средствах на содержание госпита­лей. Так, по указу Сената от 5 июля 1714 г. в церквях был вдвое увеличен венечный сбор, что объяснялось необходи­мостью улучшать финансирование лазаретов, лечение и питание раненных воинов.

В условиях государственно-бюрократического управле­ния церковью многие давние благотворительные традиции регламентировались, добровольные милосердные деяния превращались в обязанность. В частности, 29 июля 1723 г. Синод своим официальным распоряжением включил в чис­ло обязанностей церковных приходов материальное содер­жание бедных прихожан. Церковным старостам предписы­валось собирать благотворительные пожертвования веру­ющих, продавать восковые свечи и использовать эти сред­ства для призрения неимущих членов прихода.

В послепетровский период еще в течение 40 лет цер­ковь участвовала в социальном призрении в соответствии с законами великого реформатора. Монастыри продолжали служить приютом для увечных, больных и престарелых военнослужащих. Эта повинность была подтверждена ука­зами Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны.

143

Направляя отставных военных в монастыри, Военная коллегия, Коллегия экономики, заведовавшая монастырс­ким имуществом, а также Синод по возможности учитыва­ли их экономическое положение. Например, в Троице-Сер-гиевой лавре, в вотчине которой было 104 тыс. душ крес­тьян, в 1752 г. содержалось 800 бывших военнослужащих, а Курский Знаменский монастырь, имевший во владении 3 тыс. душ крестьян, призревал 12 отставников. Однако мо­настыри продолжали засыпать правительство жалобами на свою экономическую несостоятельность и даже отсылали направленных к ним воинов обратно. Правительство Елиза­веты Петровны пыталось путем "строгого повеления" зас­тавить монастыри выполнять повинность призрения "слу­жилых людей". В указе от 18 января 1757 г. Елизавета по­требовала "отсылаемых от военной коллегии и от команд к ' монастырям отставных офицеров и прочих чинов в те мо­настыри принимать, и жалованием, и призрением, и поко­ем содержать по заслуге их в надлежащем порядке и удов­летворении,... не чиня ни малейшего в содержании их ос­корбления, под опасением ее Императорского Величества тяжкого гнева и штрафа". В конце 50-х гг. XVIII в. в монас­тырях призревалось 1358 отставных офицеров и солдат, на содержание которых расходовалось 112,5 тыс. руб. и 29,6 тыс. пудов хлеба в год.

Вскоре после воцарения Екатерины II правительство осуществило секуляризацию церковных земель, т. е. пере­дачу монастырских и церковных имений в государственное управление. Они были переданы в веДение Коллегии эконо­мии. Подобная мера значительно ослабила экономическую силу монастырей. Учитывая эти и другие обстоятельства, Екатерина II с 1764 г. прекратила использование монасты­рей как государственных заведений социального призрения. В то же время екатерининское правительство продол­жило линию Петра I на преимущественное развитие госу­дарственного призрения. Во второй половине XVIII в. еще более усилился контроль за церковной благотворительнос-

144

тью. Апогей бюрократизации государственной жизни в цар­ствование Николая I, гипертрофированный централизм уп­равления, подавление всяких ростков общественной само­деятельности — все это не могло не сопровождаться все большим падением роли монастырей и церквей в области благотворительности. Практически до 60-х гг. XIX в. цер-ковно-монастырская отрасль призрения находилась в состо­янии кризиса.

§ 2. Активизация церковной

благотворительности во второй половине XIX — начале XX в_А

В начале второй половины XIX в. вопрос о реоргани­зации дела социальной помощи нуждавшимся приобрел ис­ключительную остроту. Предшествовавший опыт организа­ции централизованного государственного призрения про­демонстрировал свою ограниченность. Поэтому либеральные слои общества выступали против бюрократической опеки социально-каритативной деятельности, считали необходи­мым дополнить работу официальных государственных ор­ганов в области призрения потенциалом земских и городс­ких институтов самоуправления, созданием различного рода благотворительных обществ, повышением роли такого цен­тра милосердия, каким являлась русская православная цер­ковь.

Либеральные реформы 60—70-х гг., сделавшие пер­вый шаг на пути создания в России правового государства, создали более благоприятные условия для благотворитель­ной деятельности монастырей и церквей. И хотя реформы лишь в небольшой степени коснулись церкви и она остава­лась частью государственной организации, известная либе­рализация общественной жизни способствовала росту со­циальной активности духовенства в сфере благотворитель­ности. Во второй половине XIX в. церковь получила воз-

145

 

 

 

можность развивать давнюю традицию призрения нуждав­шихся в монастырских и церковно-приходских богадельнях, странноприимных домах, лечебницах и других заведениях. В 70—90-е гг. XIX в. в России действовало около 1000 монастырей. К этому времени они укрепили свое эко- ] номическое положение, ослабленное секуляризацией их земель екатерининским правительством. В царствование Александра I и Николая I каждый монастырь получил от государства земельный надел. Им было разрешено приоб­ретать недвижимое имущество. В результате монастырс­кое землевладение и их денежные капиталы вновь стали непрерывно расти. В 1890 г. 697 монастырям принадлежало 486 тыс. десятин земли. К 1905 г. земельные владения 860 монастырей только в Европейской России составляли 739 тыс. десятин. Многие монастыри получали значитель­ные денежные доходы, например, Троице-Сергиева лав­ра — 1,5 млн руб. в год. Следовательно, монастыри имели определенную экономическую базу для милосердно-благо­творительной деятельности.

Конечно, в условиях подчинения церкви государству монастырская благотворительность регламентировалась официальными властями. По распоряжению правительства в 70-е гг. XIX в. создание при обители благотворительных и воспитательных заведений стало обязанностью каждого вновь открываемого монастыря. В своем указе от 6 апреля 1856 г. обер-прокурор Синода граф Л. А. Толстой потребо­вал от учредителей монастырей обеспечить соединение "с удобствами монашеской жизни цель»благотворительную или воспитательную". На основании данного установочно-рас-порядительного документа в 1866—1869 гг. духовенство уч­редило 10 монастырей, при которых были созданы бога­дельни, приюты и другие благотворительные заведения.

В течение 1870—1886 гг. возникло около 40 новых мо­настырей с различными учреждениями социально-благотво­рительного назначения. К 90-м гг. XIX столетия православ­ная церковь содержала 660 богаделен и почти 500 больниц.

146

По данным на 1 декабря 1907 г., из 907 мужских и женских монастырей, действовавших в то время в России, более 200 обителей вели постоянную работу по социальному при­зрению инвалидов, престарелых, неимущих, сирот и дру­гих обездоленных людей. Таким образом, почти четвертая часть монастырей занималась разносторонней благотвори­тельной деятельностью, что с полным основанием следует записать в актив русской православной церкви.

История благотворительной деятельности православной церкви неразрывно связана с функционированием ее тако­го важного структурного звена, каким являлся церковный приход. До начала XVIII в. церковный приход соединял в себе функции административной, финансово-податной и территориальной единицы. Он обладал правом избрания свя­щенника на собрании прихожан. Как самоорганизующиеся объединения и относительно независимые в финансовом отношении организации, церковные приходы могли оказы­вать социальную помощь многим увечным, престарелым и • сиротам, создавать богадельни и лечебницы. К XVIII в., на­пример, в Москве действовало около 20 церковноприходс­ких богаделен. Во всех 90 московских богадельнях, принад­лежавших церкви, городу и частным благотворителям, со­держались в 1719 г. около 4 тыс. нуждавшихся.

В 1745 г. в Казани действовало 6 церковно-приходских богаделен. Они призревали более 100 неимущих и преста­релых людей. В 50-е гг. XVIII в. церковное ведомство ре­шило построить сеть церковно-приходских богаделен в Санкт-Петербурге. Богадельни строились при церквях Анд­рея Первозванного, Матфея Апостола, Рождественской, Вознесенской и других церквях. В результате строитель­ства в Петербурге к трем действующим церковно-приходс-гсим богадельням должны были прибавиться еще 17 богаде­лен на 400 мест.

В XVIII в. по мере развертывания государственной си­стемы призрения и подчинения церкви государству церков­ный приход все более терял самоуправленческие права и

147

ставился под жесткий бюрократический контроль. В июле 1797 г. по распоряжению Сената и Синода прихожане были лишены права подбора кандидатуры и избрания священни-' ка по своему усмотрению. После решения Синода в 1808 г. об изъятии из церквей остатков сумм, предназначавшихся на общественное цризрение, приходские богадельни и дру­гие благотворительные заведения стали закрываться. При­мерно к середине XIX в. деятельность прихода в основном сводилась к исполнению церковных треб и поддержанию здания храма.

"Либеральная оттепель" 60-х гг. XIX в. положила на­чало постепенному оживлению церковных приходов и их благотворительной деятельности. Широкую известность по- * лучило церковно-приходское братство при Христово-Рож-дественской церкви в Санкт-Петербурге, основанной в ап­реле 1863 г. Его основатель о. Александр Гумелевский су­мел объединить членов прихода на почве милосердия к нуж­давшимся, создать начальный капитал в 6 тыс. руб. В тече­ние года братство открыло старческий дом, два детских приюта и библиотеку.

Инициатива приходов по созданию церковных братств получала все большую поддержку общественности. В этих условиях правительство Александра II 8 мая 1864 г. приня­ло устав "О правилах учреждения православных братств", в которых разрешалась и в то же время регламентирова­лась церковная благотворительная деятельность. В соответ­ствии с уставом церковные братства могли вести религиоз­но-просветительскую, церковно-устроятельную, миссионер­скую и благотворительную работу. Членами братства счи­тались граждане, вносящие регулярно денежные взносы либо участвующие в его деятельности личным трудом. Брат­ство возглавлялось Советом, избранным на общем собра­нии.

После выхода устава православных братств священно­служители и сторонники возрождения самоуправленческих церковных объединений благотворительной ориентации ак-

148

тивизировали деятельность по их созданию. За время с 1864 по 1880 г. было образовано 63 братства. В 90-е гг. XIX в. в России действовало почти 140 церковных братств.

Особенно деятельно функционировали церковные брат­ства в западных губерниях. В 1880 г. Виленское Свято-Ду­хово братство содержало за свой счет школу и детский приют, выделяло стипендии учащимся. различных учебных заведений, выдавало денежные пособия бедным прихожа­нам. Ковельским Николаевским братством была открыта школа и содержалась группа его стипендиатов в учительс­кой семинарии. При Киевском Владимирском братстве ра­ботало начальное училище, в котором обучалось 40 детей малоимущих родителей, при Каменецком Иоанно-Предте-ченском братстве — ремесленная школа на 30 учащихся и женский приют на 15 воспитанниц. Церковно-приходские братства Полтавской епархии содержали школы и читаль­ни, оказывали помощь неимущим прихожанам деньгами и хлебом, выдачей беспроцентных или низкопроцентных ссуд, участием в ремонте жилых домов и др.

На балансе Санкт-Петербургского епархиального пра­вославного братства во имя Святой Богородицы в 1893— 1894 учебном году находилось 188 церковно-приходских школ, в том числе в столице — 30, в Гдовском уезде — 43, Лужском — 34, Ямбургском — 21, Царскосельском — 17 и т. д. При этом 23 церковно-приходских школы являлись школами-приютами. Средства на содержание школ Совет братства получал за счет членских взносов, частных по­жертвований, специальных сборов с церквей, финансовой помощи приходских попечительств, городских и сельских обществ. Всего в церковно-приходских школах Петербург­ского братства училось 7480 детей. Одновременно братство развернуло сеть школ грамоты. Она объединяла 133 школы с 2700 учащимися.

Возрождение церковно-приходской благотворительно­сти во многом связано с "Положением о приходских попе-чительствах при православных церквах", утвержденном

149

2 августа 1864 г. Оно находилось в русле либеральной отте­пели" 60-х гг. и способствовало медленному возрождению приходской социально-каритативной деятельности. Вскоре после выхода в свет этого закона церковные попечитель­ства были учреждены в 7502 приходах, или в пятой части общего количества церквей России. К 1901 г. количество церковно-приходских попечительств увеличилась в 2,5 раза и составило свыше 19 тыс., в том числе в Подольской гу­бернии — 1264, Тамбовской — 975, Черниговской — 915, Рязанской — 865, Самарской — 818, Тульской — 807, Нов­городской — 651, Вологодской — 592. В 1915 г. из общего количества 40 590 приходов России церковно-приходские попечительства и их советы были созданы при 36 626 при­ходах, т. е. 90% первичных структурных звеньев церквр имели собственные попечительства, занимавшиеся не толь­ко поддержанием церковных зданий, но и значительно» благотворительной деятельностью.

Милосердно-попечительская работа приходских Сове тов характеризовалась многообразием форм и охватывала различные группы нуждавшихся. Так, в' Петербурге в кон­це 90-х гг. действовало 30 жизнеспособных церковно-при­ходских попечительств с совокупным капиталом свыше 1 млн руб., образованным главным образом за счет членскг взносов, сборов с церквей, благотворительных пожертвс ваний. Советы попечительств уделяли большое внимаш "закрытому" призрению инвалидов, престарелых, неизле чимо больных. При 27 приходских попечительствах 30 были открыты богадельни, в которых нашли кров и за-' боту свыше 800 нуждавшихся. Советы 19 церковно-приход­ских попечительств учредили детские приюты с интерна­тами, где содержались 650 детей-сирот. Десять приходс­ких попечительств организовали при каждом из них днев­ные приюты и школы, которые посещали около 500 детей.

Все петербургские церковно-приходские попечитель­ства использовали такую форму социальной помощи, как денежное пособие. В 1899 г. было выдано постоянных и еди-

150

новременных пособий на сумму 30 тыс. руб. Такие пособия получили почти 4,5 тыс. неимущих или малоимущих лиц. Целый ряд приходских попечительств практиковал выдачу бедным людям бесплатных обедов из богаделен, оказывая бесплатную медицинскую помощь, располагал бесплатными или дешевыми квартирами в общей сложности на 200 мест.

В Москве в 90-е гг. работало 42 церковноприходских попечительства. Ежегодно они расходовали на благотвори­тельные цели в среднем 52 тыс. руб. На их содержании на­ходилось 29 богаделен, приютов и других заведений. В них проживало постоянно около 250 человек. В целом если в 1868 г. при церковных приходах было 272 богадель­ни, то в 90-е гг. количество церковно-монастырских бЬга-делен увеличилось до 730 с числом призреваемых около 10 тыс. человек.

Целую отрасль попечительской деятельности церкви составило создание и развитие сети церковно-приходских школ. Уже вскоре после своего организационного оформ­ления по закону 1864 г. многие Советы при православных церквях стали открывать церковно-приходские школы. Уже к 1880 г. в Калужской губернии работало 189 церковно­приходских школ с 8658 учащимися, в Орловской — 147 с 4900 учащимися, в Смоленской — 95 с 3600 учащимися. В это же время в западных губерниях было около 3 тыс. церковно-приходских школ, в которых училось почти 70 тыс. детей. Церковно-приходские попечительства финан­сировали школы за счет членских взносов, пожертвований и других источников. В 1880 г. попечительские советы при­ходов Московской губернии выделили на содержание цер­ковных школ 21 тыс. руб, Самарской — 13 тыс. руб., Екате-ринославской — 11 тыс. руб., Саратовской — 10 тыс. руб. Одновременно росла сеть приходских библиотек, в частно­сти, в рассматриваемый период в Псковской губернии было открыто 26 библиотек, Черниговской — 25, Самарской — 15, Новгородской — 11 библиотек и т. д.

151

После выхода в свет правительственных "Правил о церковноприходских школах" (1884 г.) церковь была еще более тесно привязана к государственной системе народно­го просвещения в духе официальной идеологии, строив- I шейся на принципах "православия, самодержавия и народ­ности". Опираясь на государственное финансирование и ис- ] пользуя собственные средства, за 10 лет церковь открыла почти 30 тыс. церковноприходских школ, увеличив их сеть по сравнению с 1884 г. более чем в шесть раз. В этот же период было введено в действие около 18 тыс. школ грамо­ты. Общее количество учащихся церковно-приходских школ за 1884—1885 гг. возросло со 105 до 900 тыс. человек. И хотя учебные программы разрабатывались под влиянием господствовавшего религиозного учения, церковно-приход-ские школы тем не менее способствовали распространению основ грамоты среди широких народных масс.

---

Дата добавления: 2018-04-15; просмотров: 259; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!