А) Развитие доктрины до Реформации
Термин «таинство» происходит от латинского слова «сакраментум», которым Вульгата воспроизводила греческое слово «мустерион», а оно использовалось в Новом Завете для обозначения того, что не было открыто в Ветхом Завете, но позднее оно приобрело дополнительное значение. Оно стало обозначением всего таинственного и непонятного в христианской религии и в других религиях, включая таинственные действия или вещи. Это значение термина было перенесено и на латинское слово «сакраментум», которое первоначально обозначало клятву, требуемую от солдата, или сумму денег, отложенную как залог в случае суда и конфискуемую в пользу государства или богов, если дело проиграно.
Это говорит о том факте, что слово «таинство» имело довольно широкое применение в первые века христианства. Оно могло прилагаться ко всему, с чем могла быть связана идея святости. Тертуллиан использует это слово, говоря о трудах Творца и о труде воплощенного Сына, особенно Его смерти. Знак креста, соль, даваемая оглашенным, назначение священников, брак, изгнание бесов, празднование субботы — все это называлось «сакраментум». В то же время термин использовался по преимуществу в приложении к крещению и Вечере Господней. То же широкое использование термина находим в трудах Августина, Илария, Льва Великого, Григория Великого и других.
В целом можно сказать, что схоласты следовали Августинской концепции таинств, как видимых знаков и средств невидимой благодати. Не было единства в вопросе об их числе, разброс был от пяти до тридцати (Гуго Сен-Викторский). Петр Ломбардский был первым, кто назвал известные семь таинств Римско-католической Церкви. В силу того, что его «Сентенции» стали главным справочником по богословию, его частное мнение вскоре стало общим мнением, и, наконец, Собор во Флоренции официально принял эти семь в 1439 г.: крещение, конфирмация, евхаристия, епитимья, посвящение в священничество (рукоположение), брак и елеосвящение.
|
|
|
Это сокращение числа таинств естественно повело к ограничению концепции. Доктрина таинств была все еще неясной, недостаточной: было неясно определено отношение разумного элемента к духовному; не было также ясного представления о том, как действуют таинства. Августин однажды упомянул, что действие таинств настолько зависит от веры принимающего их, что внешнее таинство стало только образом того, что Бог вырабатывает в душе. Эта мысль была также ясно отражена в одной из точек зрения, преобладавшей в схоластический период и которая фактически одно время была доминирующей, — что таинства не содержат, но только символизируют благодать, хотя Бог обещал сопровождать использование таинств прямым действием Своей благодати в душах принимающих их. Эту точку зрения видим у Бонавентуры и Дурандуса, и она стала преобладать в Средние века через защиту Дунса Скота.
|
|
|
Наряду с этой точкой зрения, однако, имелась другая, а именно, что благодать действительно пребывает в видимом таинстве. Это не значит, что она обитает в видимых элементах, как постоянная сила, но что «слова установления производят духовное действие во внешнем знаке, которое и пребывает в последнем, пока не достигнет своей цели». Гуго Сен-Викторский и Фома Аквинский отстаивали этот взгляд, который в итоге был принят Церковью.
В связи с вопросом, зависит ли действие таинств от достойного или недостойного принятия или преподания их, схоластика тяготела к мнению, что они эффективны в силу их объективного преподания. Это значит, конечно, что принятие благодати через таинства не зависит ни от духовной преданности принимающего, ни от характера преподающего их священника, хотя духовная подготовка к принятию таинств будет иметь, несомненно, свое вознаграждение. Считалось, что подобное действие таинств показывает превосходство новозаветных таинств над ветхозаветными.
|
|
|
Трентский Собор принял несколько решений о таинствах, из них наиболее важны следующие:
1) Таинства необходимы для спасения, т. е. они должны быть приняты или, по крайней мере, желаемы теми, кто будет спасен. Нельзя сказать, однако, что они все необходимы для каждого человека.
2) Они содержат благодать, которую они означают, и даруют ее через осуществление действия над тем, в ком не встречают препятствия своему действию, такого, как смертный грех или какое-нибудь другое.
3) Намерение священника преподать таинство со всей искренностью, делая то, что намерена делать Церковь, существенно для его действительности. Он должен намереваться делать то, что делает Церковь, но в остальном может быть в смертном грехе.
4) Таинства крещения, конфирмации и посвящения накладывают неизгладимый отпечаток на душу воспринимающего и поэтому не повторяются.
5) Священники, и только священники являются законными преподателями (отправителями) таинств. Однако конфирмацию и посвящение могут проводить только епископы, а крещение, в случаях необходимости, могут проводить недуховные лица.
Кроме крещения и Вечери Господней признаны следующие таинства: конфирмация, покаяние, соборование, посвящение и брак. Они могут быть коротко описаны так:
|
|
|
1) Конфирмация — это таинство, в котором через возложение рук епископа, помазание и молитву ранее крещенные лица принимают всемерную благодать Святого Духа, чтобы они могли твердо исповедовать свою веру и верно жить в соответствии с нею.
2) Епитимья — это таинство, через которое получается прощение смертных грехов, совершенных после крещения, получают его те, кто сердечно сокрушается о своих грехах, искренне их исповедует и хочет понести наказание, возложенное на них.
3) Елеосвящение — это таинство, во время которого те, кто на грани смерти, получают особую благодать, чтобы довериться Милости Божией и сопротивляться последним атакам и искушениям дьявола. Состоит в помазании святым маслом и молитве священника.
4) Посвящение в священничество — это таинство, которое передает тем, кто принимает его полную власть священства, вместе с особой благодатью, чтобы хорошо исполнить свои обязанности.
5) Брак — это таинство, которым соединяются мужчина и женщина в святом союзе и получают необходимую благодать, верно исполнять свои обязанности до смерти.
Здесь заслуживают внимания следующие моменты:
1) В понимании Рима, благодать передаваемая в таинствах, — это исключительно вливаемая, освящающая благодать, которая поднимает человека до сверхъестественного уровня и делает его причастником Божественной природы. Она рассматривается как сверхъестественный дар, который приходит к человеку извне. Прощение грехов, которое в Писании обычно связывается с крещением, занимает в системе Рима сравнительно незначительное место.
2) Практически игнорируется связь таинства со словом Божьим. Слово имеет некоторое, но только подготовительное значение в том, что оно вырабатывает в человеке чисто историческую веру, которая в действительности не может спасать, если оно не сообщается с любовью, т. е. вливаемой благодатью. Так как эта любовь передается только таинством, последнее получает независимое значение, параллельно со словом и в действительности превосходит его в ценности.
3) Вера не является абсолютным требованием для принятия таинства. Освящающая благодать присутствует как материальный элемент в таинстве, передается в процессе его и предполагает, как самое большее, что у принимающего нет непреодолимых препятствий на пути благодати.
Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 220; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!