Как рыба сердце, «зикр» для него – вода,
Жизнь сердца – вспоминание Дарующего, суть, всегда».
ПОВЕСТВУЮТ, что наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) отправил одного дервиша куда-то по делу. На обратном пути дервиш заснул в тени дерева. Во сне он увидел Хазрати Хаджу, грозящего посохом. - «Здесь - не место для сна!», - восклицал он. [Дервиш] тотчас проснулся. Смотрит - десять волков приближаются к нему. Вскочив с места, он отправился в Касри Арифон. На подходе он увидел Хазрати Хаджу, стоявшего на дороге. - «Такое бывает, когда человек спит в неподобающем месте!»,- произнесли Хаджа.
МАВЛАНА АРИФ поведал: «В один из дней с группой бухарских дервишей мы отправились в Касри Арифон, дабы проведать Хазрати Хаджу (к.с.а.). Когда мы возвращались, один из дервишей помянул Хазрати Ишана плохими словами. Он допустил бестактность в отношении Хазрати Ишана. Мы все предостерегли его от этих слов и укорили. - «Ты не знаешь Хазрати Ишана», - говорили мы. Он не внял нашим предостережениям. Внезапно в воздухе появилась оса, которая ужалила его в язык. От боли он был вне себя. Дервиши воскликнули: «Это - прекрасный урок виновнику». Дервиш покаялся и много плакал. После этого происшествия у общины появилось большое влечение и вера в Хазрати Хаджу».
ОДИН ДЕРВИШ из Гадъюта поведал: «У меня умерло 10 детей. Взмолившись, я обратился к Хазрати Хадже (к.с.а.): «У меня нет потомка, я очень надеюсь, что по Вашей благосклонной милости Всемогущий Господь дарует мне наследника – долгожителя!». Они [Хазрат] отвечали: «Я не лишён надежды на щедрость Всевышнего - я попрошу Его».
|
|
|
По их благой милости Всемогущий послал мне дочь. Прошло несколько дней, она заболела. Я пошёл к Хазрати Хадже. - «Ради жизни нужна жизнь», - ответствовал [Хазрат]. Я отнёс ему барашка. Ребёнок поправился и прожил долгую жизнь. Я снова пошёл к Хазрати Хадже и попросил о рождении сына. [Просьба] была принята - через некоторое время Всевышний даровал мне сына. Я отнёс [сына] к нему [Хазрату]. Попросил для ребёнка рубаху. Рубаху не дали. Я возвратился из присутствия, сын скончался. Я снова попросил у Них [Хазрата]. – «Есть упование, что молитвами дервишей Всевышнего Аллаха тебе будут ниспосланы два сына, жизнь этих сыновей будет долгой», - сказали [Хазрат].
И правда, Их молитвами Всевышний дал мне двух сыновей. Вскоре один из них заболел. Я взмолился к Хазрати Хадже. - «Он – наше дитя, тебе незачем переживать за него! Будет много болеть, однако выздоровеет», - сказали [Хазрати Хаджа]. Так и произошло. После этого родился еще один мальчик».
Как упоминает Мавлана Салоху-л-Милла ва-д-Дин (Салохиддин) в своей книге «Анису-т-толибин», когда описывались эти божественные проявления и милости (описанные в его книге), этот дервиш и его два сына присутствовали в этом обществе.
|
|
|
ОДИН ИЗ ДЕРВИШЕЙ поведал: «Однажды у меня вышел спор с моими домашними, однако, спустя немного времени, [мы] опять помирились. Когда я явился к Хазрати Хадже, сказали: «Тяни крепко, притягивай в свою сторону». Затем, обращаясь к другому, сказали: «Надо жить с обществом в добрых отношениях». Я подумал про себя: «Если бы сказали с таким-то».
Хаджа незамедлительно сказали: «Хазрати Хаджа Мухаммад Баба Саммаси (к.с.а.) говаривали: «Притягивает в свою сторону». В душе я подумал: «Враждовали недолго, помирились быстро». Хазрати Хаджа сказали: «По мере возможности нужно проявлять уважение и внимание. Хазрати Рисолатпанох [Печать Пророков] (с.а.в.), если ты слышал повествование об этом, своими святыми руками придерживал волосы рабам, с тем, чтобы они могли наливать воду, стоя совершая «гусл»(омовение). Это делалось из уважения и внимания [к ним]».
ОДИН ДЕРВИШ рассказал: «В один из дней наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) набросил на свои благословенные плечи платок. У меня мелькнула мысль: «Это - путь «олифта» (щегольства)». Хазрати Хаджа в тот же миг, обращаясь к другому человеку, сказали: «Такой-то человек поссорился с другим человеком, правота на его стороне, я хочу примирить их обоих, этот платок я хочу отдать этому человеку - я это дело сделал не для себя».
|
|
|
МАВЛАНА МУХАММАД ХУСАЙНИ поведал: «Ещё при жизни нашего Хазрати Хаджи (к.с.а.) я увидел во сне Ад. Людей сбрасывали туда. Человека по имени Юсуф, жившего в Фатхабаде, тоже сбросили в Ад. Тут я увидел «аркан» (верёвку), один конец его был в руках Хазрати Хаджи, второй конец был привязан к поясу Юсуфа. Ходжа вытащили его [Юсуфа]. Я проснулся. Незамедлительно пошел в Касри Арифон. Я ещё не успел рассказать этот сон Хазрати Хадже, как Он сказал: «Это был «аркан» нашего «мухаббата» (любви)».
ОДИН ДЕРВИШ поведал: «Наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) в Касри Арифоне поставил меня «имамом» (предстоящим) на молитвах «шом» и «хуфтан»157. Когда я обратился лицом к «кыбле»158, он сказал: «Нужно держаться левой стороны алтаря – «мехраб», и настаивал на этом. Тогда я подумал: «Всю жизнь я ходил по пустыне и устал - что проку мне от этих слов».
Ночью я заснул. Во сне Хазрати Хаджа явственно показали мне Каабу. Приглядевшись, я увидел, что если держаться левой стороны алтаря, то оказываешься точно напротив водостока Каабы. По окончании мной предрассветной молитвы «бомдод», Хазрати Хаджа, обращаясь к собравшимся, сказали: «Уже долгое время этот дервиш находится в нашем «сухбате» (собеседовании). Когда ему было сказано: «Обращаясь к «кыбле» предпочтительнее стоять слева от алтаря», он отвечал: «Я устал, что мне проку от этих слов». Пришлось ночью потратить время для того, чтобы показать ему Каабу и уверить его».
|
|
|
ОДИН ДЕРВИШ поведал: «В один из дней я пошёл к услугам Хазрати Хаджи (к.с.а.). Немного погодя, я почувствовал, что во мне иссякло великое состояние – «сифат», полученное мной по Его благосклонности – «барака». Я подумал: «Неужто Хаджа забрал назад моё состояние «сифат». В это время Хаджа, обратившись лицом к другим дервишам, сказали: «Всё, чем мы обладаем - от Саммаси, однако, пачкаться, поедая кусок от [пищи] прирученной собаки - не стоит».
ОДИН ДЕРВИШ поведал: «Однажды наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) был обижен на меня. Спустя две недели, согласно аята «Ва зокат айлахими-л-арзу бимо рахабат»,159 широкая земля стала [для меня] тесной. Наконец, по милости Всемогущего, мной овладели раскаяние и сожаление. Я попросил заступничества духов недавно умерших шейхов и дервишей. Во время молитвы «бомдод» появилась потребность подойти к Хазрати Хадже. Подошёл, поздоровался, [Хазрат] оказали добрые милости. Повернувшись к одному из дервишей, сказали: «Мы были обижены на тебя, и изгнали тебя из своего сердца, однако ночью чистые духи из Великих Подвижников веры и духи недавно умерших людей, призванные тобой в покровители [вступились], поэтому мы простили тебя и приняли».
ОДИН ДЕРВИШ поведал: «В один из дней, группа дервишей готовила «кабоб» - жаркое у нашего Хазрати Хаджи (к.с.а.). Я, проявив дерзость, украл немного «кабоба» и съел его. Когда «кабоб» принесли Хазрати Хадже, Хазрати Ишан, по своему обычаю, придерживаясь традиции Пророка нашего, (с.а.в.), стали раздавать по доле каждому человеку, готовившему и варившему блюдо. Тут Хазрати Хаджа посмотрели на меня и сказали: «Съесть украденную долю и смотреть алкающими глазами на нашу долю – это выходит за грань».
КАК ПОВЕДАЛ дядя Мавланы Хисамуддина Хаджи Юсуфа - Хаджа Хофизиддин ал-Бухари, они были в саду Сафидмуни. Наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) прибыли из Хорасана в Бухару. Все друзья пришли его проведать. Они [Хазрати Хаджа], обратившись к друзьям заявили так: «Вы думаете, что Хаджа нас не знает, и, не знает, что с нами происходит». Сказав это, он указал на Хаджу Мухаммада Парса (к.с.): «Человек, бывший неизменным и в наше присутствие, и в наше отсутствие - это Хаджа».
Хаджа Мухаммад Парса рассказывает: «Для меня этот «сифат» (духовное состояние) [был инициирован] по благой милости – «баракат» Хазрати Ишана. Причина в том, что, однажды обращаясь к моему великому дяде Хадже Юсуфу, [Хазрати Хаджа] сказали: «Нас известили, что в скором времени Вы покинете эту землю», и, указывая на меня, сказали: «После Вас останется он». Затем сказал ещё: «Эти места перейдут к наследникам Вашего «барадара» (сотоварища) Хаджи Яхъи». Представьте, Хаджа Яхъя был [тогда ещё] жив. Эти слова произвели глубокое впечатление на Хаджу Юсуфа и в его облике появились признаки печали. В форме добрых советов [Хазрати Хаджа] говорили ему разные слова. На лице Хаджи [Юсуфа] появились знаки радости и веселья. [Хаджа Юсуф] много улыбался и расположился к этому. После этого, вскоре в Бухаре произошли известные опустошения. В этих событиях был неправедно убит Хаджа Юсуф. Некоторое время спустя и Хаджа Яхъя преставился милости Аллаха».
ХАДЖА АЛАУДДИН АТТАР - да будет благоуханна его могила - повествует так: «Хаджа Юсуф (к.с.) попросил нашего Хазрати Хаджу (к.с.а.), говоря, что хочет, чтобы тот направил свои священные стопы в сад этого недостойного бедняка, который расположен у «мазара» (святилища) Сафидмуни. Согласившись, Хаджа с дервишами направились в сад. Там они пробыли два дня. «Сухбат» (беседа) была в самом разгаре. В это время появился с визитом Мавлана Ариф. Около часа длилась беседа. После беседы Хазрати Хаджа вышел наружу. [Он] сидел, облокотившись, в тени дерева. Сей недостойный [Аттар так говорит о себе] направился следом за ним. Немного погодя, Хаджа Юсуф с некоторыми учениками вышли из [комнаты] беседы. Однако не смели приблизиться к Хазрати Хадже. Тогда, подозвав меня [они сказали]: «У нас возникло опасение, поэтому мы не можем подойти к услугам Хаджи. Причина в том, что когда Хазрати Хаджа вышли из беседы – «сухбата», Мавлана Ариф, найдя уединённое место, стал говорить слова «марифата» (наставления). Какое-то время мы слушали его слова. У нас возникли тяжесть и стеснение. Мы быстро вышли из собрания. Появились сильные боязнь и страх».
Хазрати Хаджа вошёл в сад. Было время намаза «пешин» (полуденной молитвы). Занялись намазом. «Имамом» (предстоятелем) поставили Мавлану Абу Бакра Авшанаджи. Несмотря на то, что после «такбири тахрима»160 прошло достаточно времени, Мавлана Абу Бакр не сделал ни одного движения. Выведя его из «мехраба» – алтаря, Хаджа сам стал предстоящим в молитве. Прихожан охватило величие. Каждого человека охватил такой «тассаруф» (состояние Божественного экстаза), в результате которого никто не смог читать намаз. Только единственный человек смог дочитать молитву до конца. Общее число присутствующих в саду было семьдесят [человек]. У каждого был разный настрой, некоторые вознамерились отправиться в пустыню. Мавлана Абу Бакр, сбросив чалму и шерстяную одежду, бегал взад-вперёд, приговаривая: «Мой Предводитель рассержен». Говоря это, он осыпал голову прахом.
Хазрати Хаджа, завершив молитву, обозрел состояние прихода и вышел из сада. [Хазрат] вышел по утренней росе. В это время Хаджа Юсуф подозвал меня. - «Наша боязнь усилилась, что нам теперь предпринять?», - спросил он. Я поведал состояние Хаджи Юсуфа и прихода Хазрати Хадже. В сердцах Хазрати Хаджа воскликнул: «Средство таково: пусть идут к Мавлане Арифу, ибо это состояние общества возникло из-за его слов, пусть придёт и исцелит недуг общества!»
Кстати, Мавлана Ариф затаился в одном уголке. Одна группа отправилась на поиски и привела его. Хазрати Хаджа обратился к Мавлане Арифу: «Этот твой поступок не соответствует пути дервиша, видя интерес собрания, ты решил перетянуть их на свою сторону: свои старые лепёшки ты решил сунуть пока печь горяча и внёс смуту. Когда я вышел из сада, ты, видя оживленную беседу – «сухбат», обратился к Абу Бакру, толкуя Божественные Истины. Памятуя заслуги Хаджи Юсуфа, я изыскал меры [избавления] для всего прихода, кроме Мавланы Абу Бакра. Теперь тебе «ваджиб» (обязательное предписание) - исправить состояние Мавланы. Ты сбил с пути такого учёного и образованного человека, теперь его потомки не оставят тебя в покое».
Когда Хаджа говорил эти слова, становились все очевиднее признаки величия и грандиозности. Мавлана Ариф встал с места и взмолился: «Я сделал плохое дело, я раскаиваюсь, у меня нет права делать этого!» Хисамиддин и Хаджа Юсуф также, поднявшись с мест, стали просить снисхождения. После этого Хазрати Хаджа простили Мавлану Арифа. Велели вернуть чалму и шерстяную одежду Абу Бакру. [Хазрати Хаджа] снял появившееся у того состояние и вернул его прежнее положение, оказал много милости. Затем отправился с дервишами в Бухару».
ПОВЕСТВУЮТ, что после события в саду Сафидмун, некоторые властители и предводители Бухары, заключив союз, выступили против Султана того времени. Отправив Хаджу Юсуфа с группой людей к Хазрати Хадже, они передали: «Пусть содействует нам в этом выступлении». Хазрати Хаджа отвечал: «Что может бедняга – «факир»?». Затем сказал: «Это великая смута, этот город сожгут». Бывшие в это время дервиши сказали: «Слова, сказанные Хазрати Хаджой, сбылись - город подожгли, Бухаре был нанесён большой ущерб».
ОДИН ДЕРВИШ поведал: «Я был в Каршинском вилаяте. В укромном месте я стал танцевать с компанией. У меня был хороший поясной платок – «фута». Я поднёс его флейтисту. Затем, по делу, я вышел на улицу. В это время наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) возвращался из Кешского вилоята. Из каршинских дервишей никто с ним прежде [меня] не беседовал. Я поприветствовал Хазрати Хаджу, он не отвечал на приветствие. Достигнув дома [в котором остановился], он не оказал никому милости. Наедине [Хазрат] сказали мне так: «Всякое милосердие нужно оказывать нуждающимся из нас,161 и поведал историю моей «футы». Ещё сказал: «В нашем Тарикате нет громкого «зикра» и танца!» От его осведомлённости я переменился. [Хазрат] закрыли мне дорогу в свой священный «сухбат». Наконец, по просьбе группы дервишей разрешили [присутствовать] в «сухбате». Хаджа простили моё прегрешение. После этого я обрёл кончик нити клубка».
ШЕЙХ САККО САМАРКАНДИ рассказал: «Были времена моего хождения по Самарканду. Я много слышал о «халях», «сифатах» и «кароматах»162 Хазрати Хаджи (к.с.а.). У меня появилось желание пойти к Хазрати Ишану. Достигнув Их благословенного «сухбата», некоторое время я был к Их услугам. Я уговаривал «асхабов» - сподвижников: «Пусть Хаджа примет меня [в свои ученики]». Хаджа сказали: «Чтобы принять тебя, нужен [жертвенный] взнос». Я отвечал: «Я бедный человек, у меня нет состояния». - «Без взноса нельзя», - говорил Хаджа. Я же по-прежнему выказывал свою бедность. Тогда [Хаджа] сказали: «Для тебя в нашем Тарикате нет выгоды, ибо первый шаг на нашем пути – благотворительность, однако, в тебе торжествует скупость. Достань те четыре динара из зашитого места!» И впрямь, когда я выходил из Самарканда, мама дала мне четыре динара денег, я зашил их в пояс штанов.
От этой Их проницательности я преобразился. Я был сильно сконфужен. В сильнейшем смущении, достав четыре динара, я положил их перед ним. Я много умолял. Хазрати Хаджа категорически не принял. Я же стоял, опустив голову от стыда. Стоял один мальчик, [Хазрат] велели передать эти деньги ему. [Я] отдал, он, взяв их, выбросил через забор. Мой стыд усугубился.
После этого Хазрати Хаджа ушёл в Гадъют. Там был «сухбат». В этом собрании также был один ребёнок. Хаджа велел: «Дай эти деньги младенцу!» Я отдал. Он также отбросил деньги в сторону. Я впал в тяжёлое отчаянье. «Барадары», встав с мест, долго умоляли и просили прощения [за меня]. Тогда Хазрати Хаджа, смилостившись, сказал: «Жадность – большой порок, особенно, на пути Преславного Господа, это - самое недостойное дело». Оказав мне великую милость [Хазрати Хаджа] приняли меня в подданные».
ОДИН ДЕРВИШ поведал: «Я жил в одном месте в Касри Арифоне. Время от времени я занимался ремеслом мясника. В этих метах у одного достойного была отара овец. В один из дней наш Хазрати Хаджа (к.с.а.), дав мне барана, сказал: «Присоедини [его] к баранам того достопочтенного». Через некоторое время [Хазрати Хаджа] велел: «Зарежь этого моего барана». Я запоздал с этим делом.
На другой день Хазрати Хаджа призвал меня и этого достопочтенного. Обращаясь к нему [Хазрат] сказали: «Расскажи о ночном происшествии». Тот достопочтенный ответил: «Ночью воры утащили из отары четырёх моих и одного Вашего барана». Дервиш-мясник сказал: «Я был сильно сконфужен этим происшествием, я допустил изъян в исполнении Их указания, и, безотлагательно принеся извинения, доставил Хазрати Хадже стоимость этого барана. «Возмещение убытка лежит на мне, я виновен», - сказал я. Хазрати Хаджа изрёк: «Я не приму эти деньги, ибо ночью я обратился к Всемогущему с просьбой пожертвовать этого барана на твоём пути и в возмещение хотел этого барана».
После этого я и тот достопочтенный с нетерпением ожидали благородного дыхания (милости) Хазрати Хаджи, в этот день во время молитвы «аср» дервиши Хаджи со стороны Насафа привезли барана. Моя любовь к Хазрати Хадже ещё более возросла. Упомянутый достопочтенный также обратился в одного из почитателей Хазрати Ишана».
ЭТОТ ДЕРВИШ поведал: «Стояла зима. Было очень холодно. Ночью [у меня] возникла потребность совершить «гусл» - полное омовение. Из-за сильных препятствий я не смог совершить «гусл». Я был сильно подавлен. Тем временем из Бухары пришёл Хазрати Хаджа (к.с.а.). Я поздоровался с Хазрати Ишаном.- «Такой-то, твоя душа сильно замутилась», - сказал [Хазрат]. От ужаса и безысходности я произнёс одно слово. Хаджа произнесли: «Ты противоречишь мне? Тебе необходимо совершить омовение «гусл», ты совершил большой проступок, не совершив молитву «бомдод», а ещё говоришь, что ты не грязен и не замутнён». От этого моё смятение ещё более усилилось. Однако [это] стало причиной увеличения моей веры и приверженности ему».
ОДИН ДЕРВИШ поведал: «Однажды наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) с группой дервишей был в бане, некоторые [дервиши] массировали его благородные ноги. Я был перед ним. В это время один из людей, бывших в бане хотел полить воду на его ноги. От того, что он удостоился чести полить воду, [он] сначала поцеловал мои ноги. Я был сильно сконфужен этим. Озарённый светом проницательности Хазрати Хаджа понял это, и вывел меня из конфуза. - «Тот человек был нуждающимся и вошёл в двери потребности. Ты был моложе нас, сначала [он] начал с тебя», - произнесли [Хазрат]».
ПОВЕСТВУЮТ, что был год сильной засухи. Посевы зерна Насафского вилаята страдали от безводья. Дервиши Насафа послали одного дервиша к Хазрати Хадже (к.с.а.). Поведав о случившемся, просили обратить благословенный взор на это дело. Когда упомянутый дервиш прибыл к Хазрати Хадже, Хаджа спросили: «Что, насафские «асхабы» (последователи), послали тебя за водой?». Затем сказал: «Я пошлю вам воду, я - ваш «мираб» (лицо, ведающее распределением воды)».
Спустя немного времени начал накрапывать дождь. С каждым часом усиливался. Наутро упомянутому дервишу дали разрешение [на отъезд]. Когда он достиг Насафа, трое суток, не прекращаясь, лил дождь. Вся земля Насафского вилаята была насыщена водой. Хазрати Хаджа часто повторял: «Я – «мираб» насафцев».
ОДИН ДЕРВИШ поведал: «Когда наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) жил в Хорасане и шёл из Туса в Священный Мешхед, [ему] повстречался всадник и спешился с лошади. Выразив готовность к услугам, он выказал свою нужду. Хаджа сказал: «Расскажи о своём положении». Всадник сказал: «Прошло три месяца с тех пор, как я потерял семь верблюдов». Хаджа сказали: «Возьми свои деньги, мы их примем назад, когда ты заберёшь своих верблюдов». Затем сказал: «Скоро найдешь». Немного погодя, упомянутый всадник вернулся. «Вашим благородным дыханием (милостью) я нашёл верблюдов!», - сказал он. Он, «ухватившись за подол» Хазрати Хаджи, занял место среди последователей».
ПОВЕСТВУЮТ, что по достижении Герата, наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) отправился для аудиенции к [правителю] Малику. Когда [Хазрат] шёл по Бустансараю (Дворцу Цветников) Малика, все вельможи и придворные, на которых падал его благородный взор, падали наземь и теряли сознание. У общества возникло удивительное состояние – «кайфият».
ОДИН ДЕРВИШ поведал: «В один из дней наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) почтил своим посещением лачугу этого недостойного. В доме не было муки. Из одного места я привёз один вьюк муки. Я предстал к услугам Хазрати Ишана. Хаджа сказал: «Приготовь еду из этой муки, ни одному человеку ничего не говори о том, много или мало её».
До двух месяцев дервиши и почтенные люди приходили повидать Хазрати Ишана. Мы готовили пищу из этой муки, однако, она стояла как прежде. После ухода Хазрати Ишана некоторое время также использовалась эта мука, однако [она] стояла как нетронутая. После того, как я рассказал об этом событии своим детям, той благодати – «барака» не осталось и то свойство исчезло».
ДЕРВИШ МУХАММАД ЗАХИД поведал: «В начале «халя» (состояния просветления духа) в один из дней мы с Хазрати Хаджой (к.с.а.) были в пустыне. Была весна. У меня возникло сильное желание [поесть] дыню. Я попросил дыню у Хазрати Хаджи. Он сказал: «Иди на берег того «арыка» (канала)». Я пошёл. В воде я увидел плывущую свежесорванную дыню «бобошайх». Я выловил её. Моё состояние преобразилось. Моё упование на Хазрати Хаджу ещё более усилилось».
КАК ПОВЕСТВУЮТ, в бытность Хазрати Хаджи (к.с.а.) в Карши, когда группа дервишей сидела на его благословенном «сухбате» – беседе, Хаджа сказали: «В Бухаре есть один наш дервиш, имя его Мавлана Нажмуддин Дадраг, призовём его, он прибудет завтра во время полуденной молитвы – «пешин».
Дервиши с нетерпением ожидали исполнения этого священного дыхания (предсказания). Назавтра во время полуденной молитвы вошёл Мавлана Нажмуддин. Дервиша спросили о его состоянии. [Нажмуддин] поведал: «Вчера я был в Бухаре. Я услышал призывный голос Xазрати Xаджи. Утратив волю, я отправился сюда. Сегодня я достиг этого места».
КАК ПОВЕСТВУЮТ, наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) был в Сухоре в доме сына Амира Кулала – Амира Бурхана. Амир Бурхан попросил Хазрати Хаджу: «Я мечтаю побеседовать с Мавланой Арифом, он в Насафе, если бы Вы направили достопочтенный взор на это дело, с тем, чтобы он поскорее прибыл сюда». Хаджа отвечал: «Хорошо, призовем Мавлану».
Сказав это, он поднялся на крышу «ханаки» (обители дервишей) и трижды произнёс: «О, Мавлана». После этого он сказал: «Мавлана Ариф услышал наш голос, он направился в эту сторону».
Мавлана Ариф прибыл в Сухор и рассказал: «В такой-то день, в такой-то час мы сидели с друзьями в Насафе, моих ушей достиг голос Хаджи: я срочно отправился в путь и достиг этого места».
ОДИН ДЕРВИШ повествует: «До того как я последовал за Хазрати Хаджой (к.с.а.), в содружестве с одним жителем Бухары я отправился по торговым делам в Кеш. Мой товарищ остался там. Я, присоединившись к каравану, прибыл в Карши. Через несколько дней я заболел. Я пребывал в таком состоянии, (когда) потерялся мой осёл. Я был сильно огорчён. Между тем прошло 12 дней. Внезапно передо мной появился Хазрати Хаджа (к.с.а.) и сказал: «Мы сегодня прибыли в вилаят, как твоё состояние?». Я пожаловался на недомогание и разлуку с товарищем. Они (Хазрат) спросили: «На твоей душе есть другая проблема?». Я сказал: «Потерялся мой осёл». Хазрати Хаджа сказал: «Скоро найдешь, бодрись». Рассвело. Мой сосед, войдя, сказал: «Твой осёл стоит у двери». Я был поражён предвидением Хазрати Хаджи и удостоился его общения».
ПОВЕСТВУЮТ, что наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) был в одном «кишлаке» – селении Бухары. Дервиши сидели в благословенном «сухбате»- беседе Хазрати Ишана. Внезапно, встав с места, Хазрати Хаджа сказали: «Мавлана Ариф Хаджа сидит в кишлаке Муборак у Мавланы Бахауддина и призывает нас». Тотчас же [Хазрат] отправился в путь. Воистину произошло так, как он говорил.
ПОВЕСТВУЮТ, что Хазрати Хаджа (к.с.а.) был в Тусе. Однажды с группой дервишей [он] пошёл на могилу Машуки Туси. Придя туда, он произнёс: «Ассалому Алайка, о, Машуки Туси. Хорошо ли твоё состояние?».- «Ваалайка-с-салом, я хорош», – прозвучал голос. Это услышали все присутствующие здесь.
ПОВЕСТВУЮТ, что наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) сидел с друзьями на крыше «ханаки» Дервиш Ато. Кстати, тут же рядом находилось одно пышное здание - всю ночь с его крыши слышались крики, звуки сурная и непотребный шум. Хаджа сказали: «Это - порицаемые вещи и звуки их также порицаемы. Средство [против этого] таково: мы заткнём уши ватой, дабы не слышать эти звуки». Только Хаджа произнёс эти слова, как никто не стал слышать этих звуков - у всех проявился «халь» (состояние духовного просветления). Слышавшие эти звуки люди спросили наутро дервишей: «Как вы провели ночь?».- «Благоволением нашего Хазрати Хаджи мы абсолютно не слышали этот шум», – отвечали они.
ПОВЕСТВУЮТ, что один дервиш принёс Хазрати Хадже яблоки. Хаджа сказали: «Погодите есть, яблоки произносят «тасбех» (перебирают чётки, произнося Божественные Имена)». Присутствующие на «сухбате» дервиши явственно слышали «тасбех» яблок.
МАВЛАНА САИДУДДИН КАРШИГИ рассказал: «Однажды наш Хазрати Хаджа сказал мне: «Пойдемте в Ваш сад на прогулку». Стояла зима. Придя в сад, мы увидели, что он зарос колючками и покрылся солончаком. Мной овладело великое состояние. Тут Хаджа сказали: «Мы превратим Ваш сад в прелестный зелёный цветник, только бы Ваша вера стала превыше». Взглянув на сад, я увидел ликующий и очаровательный цветник. – «Это не мой сад», – пролепетал я. – «Это - Ваш сад»,- произнёс Хаджа. Прошло немного времени. Я узрел сад в прежнем состоянии. Это событие стало причиной укрепления моей Веры».
ПОВЕСТВУЮТ, что наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) написал вместе со своими дервишами послание и наказал: «Зарежете моего бычка, который у такого-то дервиша и не допустите изъяна в этом деле». Собравшись, люди связали бычка и зарезали. Внутри него в нескольких местах были повреждения. Знающие люди сказали, что если бы прошёл ещё час, возникла бы опасность, что бычок сдохнет. Представьте себе, Хазрати Хаджа не видел этого бычка два года.
ХАДЖА АЛАУДДИН АТТАР, да будет благоуханна его могила, рассказал: «Когда я последовал за Хазрати Хаджой (к.с.а.) мой брат Шахабуддин много упрекал меня. Он подвигал меня на путь людей мирского богатства. Внезапно, в момент торговли дорожные разбойники ограбили его. Его охватило сильное отчаяние, он окончательно потерял покой. Ежеминутно он твердил: «Что теперь я буду делать?!» Видя его страдания, я сказал: «У этого дела есть решение - если довести до благословенного слуха Хазрати Ишана, то можно надеяться на возвращение состояния». Сказав так, я донёс до Хазрати Хаджи положение моего брата. Хаджа сказали: «Скоро решится, при этом нужно быть собранным».
После этого Хаджа вышел из дому наружу. В тот же миг к нему подъехал и спешился всадник. Он поприветствовал Хаджу. Хаджа сказал: «Мы вышли для решения одного дела, ты оказался первым встречным человеком». Затем рассказал о происшествии. Всадник, произнеся: «Вашей благосклонностью, да разрешится», быстро удалился. Через час [он] возвратился. - «Воры в таком-то саду, делят товары»,- поведал он. Хазрати Хаджа отправил в этот сад меня и моего младшего брата Хаджу Муборака. Войдя в сад, мы увидели воров, они делили товары. Увидя нас, они вскочили на коней и протянули руки к стрелам. Мой младший брат сильно испугался. - «Благосклонной заботой нашего Хазрати Хаджи они не причинят нам вреда», - сказал я ему. Воры, бросив товары, кинулись врассыпную. Благополучно заполучив товары, мы доставили их нашему брату. После этого у моего брата Шахабуддина усилилась вера в Хазрати Хаджу и он перестал упрекать меня.
ПОВЕСТВУЮТ, что у одного мусульманина пропала служанка. Его душа опечалилась. Он снарядил двоих людей для поисков. Внезапно повстречав Хазрати Хаджу, поведали [ему] о происшествии. - «Вы оба, ступайте занимайтесь своим делом, рабыня никуда не ушла. Однако, Вы должны дать компенсацию», - сказал Хаджа. Упомянутый мусульманин обрадовался и принял условия сделки. Он ещё не успел вернуться домой, и рассказать о случившемся, как его жена вошла в амбар и увидела накрытую крышкой большую корзину. Открыв [её], она увидела на дне корзины лежащую невольницу. Их вера в Хазрати Хаджу укрепилась.
КАК ПОВЕСТВУЮТ, после этой истории один достопочтенный, у которого двумя годами раньше пропала служанка, придя к Хазрати Хадже (к.с.а.) рассказал [о пропаже] и принял условия сделки. Хаджа сказали: «Невольница найдётся», через некоторое время упомянутый человек, прийдя, сообщил, что рабыня не вернулась. - «Нужно ещё подождать», - сказали Хаджа.
Прошло несколько дней. Этот достопочтенный сидел в своем «дукане» – лавке, когда пришёл человек и спросил: «У вас пропала служанка?».- «Да, вот уже два года как у меня пропала работница такой-то наружности»,- ответствовал он. – «Ваша работница в таком-то кишлаке», - сказал (человек). Упомянутый человек очень обрадовался. Служанка же возвратилась.
КАК ПОВЕСТВУЮТ, однажды в благословенном сознании Хазрати Хаджи (к.с.а.) появилась мысль: «Хорошо бы повидать принца Абдуллаха». Поистине так и произошло. «Эмир» (правитель) Абдуллах уезжал в Хорезм. Со своим большим войском он вернулся в Бухару. Хаджа прогнал эту мысль от себя и не встретился с ним.
Эмир Абдуллах наказал всем, от мала до велика, выходить на охоту. Хазрати Хаджа также вышел в пустыню. Там был один большой «талл» - . [Он] поднялся на него. Сидя в укромном месте, Хазрат начал штопать свою рваную «хирку».163 Вновь в его благородной душе промелькнула мысль: «Святые угодники - «Авлиёуллох» были такими, что на порог их могущества клали голову «султаны» [правители] времени».
Немного погодя появился Эмир Абдуллах. Прийдя пешком, он приблизился с величайшим почтением. [Амир] поздоровался с Хазрати Ишаном и создал ему тень [прикрыв от палящих лучей солнца]. Хазрати Хаджа прогнал от себя и эту мысль и не оказал ему внимания. Наконец, подняв голову, спросил: «С каким делом пришёл?». Эмир Абдуллах отвечал: «Был на охоте, в душе произошло нечто, поневоле пришёл в эту сторону». Хазрати Хаджа сказал: «Оставь меня, я - простой бедняк, был в этом селении, Абдуллах Каттаган вывел народ на охоту, я тоже последовал за ними. Из-за того, что у меня нет способности к охоте, я выбрал этот уголок». Эмир Абдуллах сказал: «Однако, несмотря на это, вы поймали меня в силки». После этого Хаджа встал с места, накинув «хирку» на одно плечо, волоча вторую сторону, направился в пустыню. [Он] прошёл достаточно далеко. Эмир Абдуллах бежал пешком за ним следом. Хазрати Хаджа внушительно глянул в его сторону. Эмир Абдуллах застыл на месте. До тех пор, пока Хазрати Ишан не скрылся из виду, Эмир Абдуллах поражённо смотрел ему вслед, затем присоединился к своему войску.
МАВЛАНА АБУ БАКР САРАХСИ поведал: «По достижении Исфагана я направился в обитель Хаджи Имама. В том «сухбате» – беседе я внутренне обратился к Хазрати Хадже (к.с.а.). У Хаджи Имама появились признаки благого «халя»» - состояния духовного просветления. «Придерживаешься, как и мы, Пути «Накшбандия»?» - спросил [он].
Хаджа Имам был в очень высокой степени приверженности нашему Хазрати Хадже. Кто бы из последователей Хазрати Хаджи ни пришёл сюда, [Имам] оказывал тому много почестей. Выказывая почтение [он говорил]: «Этот человек - из окружения Хаджи, сидел в его «сухбате», был под взором святых – «авлиё»; делил с ним трапезу: «Мин акала маъа магфурин гуфира ляху».164
ПОВЕСТВУЮТ, что Хазрати Хаджа (к.с.а.) отправил одного дервиша в Хорзанд. С ним была группа бухарских торговцев. Остановились в одном караван-сарае. Как-то между дервишем и бухарцами возникла ссора. Дервишу высказали много непотребных слов. В отношении Хазрати Хаджи (к.с.а.) также проявили неприличие и в этом перешли грань. Дервиш был сильно уязвлен. [Он] обратился [сердцем] к Хазрати Хадже и сказал: «У меня есть шейх и у этого общества тоже есть шейхи. Если их дело правое, тогда пусть пострадает моё имущество или моя жизнь. Если же правда на моей стороне, пусть удар падёт на их имущество или жизни». Затем, призвав в свидетели людей караванов, сказал, что последствия этих слов проявятся сегодня или завтра.
Ночью в дом одного из них проник вор и унёс всё, что было из вещей. Бывшие в караван-сарае были потрясены этим. Хозяин дома, увидев упомянутого дервиша, спросил: «Что за дыхание исходило от тебя?» Дервиш ответил: «Непотребство в отношении угодников Божьих – «Авлиёуаллох» есть ущерб для Веры и Мира».
У второго человека, спорившего с дервишем, был «гулям» (раб), купленный за 400 дирамов. У «гуляма» проявилась болезнь, вскорости он умер. У людей караван-сарая возникли ужас и смятение (паника), все они признали совершенство Хазрати Хаджи. Отрицавшие же были посрамлены.
ПОВЕСТВУЮТ, что наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) был в Карши у шейха Бахманшаха. Хазрати Ишан захворал и болезнь затянулась. После захода солнца пришла группа странников проведать его и вошла на благословенную беседу – «сухбат». Каждый на своём языке справлялся о самочувствии Хазрати Ишана и задавал вопросы о преимуществах («мушкилот») Тариката. Некоторые говорили по-арабски, некоторые на фарси и тюркском (узбекском) языках. Хазрати Ишан давал ответы на языке каждого. До окончания ночи занимались таким видом [диалога]. Домочадцы шейха Бахманшаха, бывшие из рода «Саидов» (потомков Пророка (с.а.в.), удостоившиеся благосклонного внимания Хазрати Хаджи, были к услугам [участников] «сухбата».
ОДИН ДЕРВИШ повествует: «В один из дней наш Хазрати Хаджа был в Гадъюте. Я, мой дядя Дервиш Некишах и Богарслани в этом «сухбате» пребывали в подавленном состоянии – «кабз». Помрачённость этих двоих была до такой степени, что они непроизвольно катались по земле, их лица и головы были измазаны землей. Тут Хазрати Хаджа сказал: «Для избавления нужна компенсация. Дервиш Богарслани должен дать тысячу динаров». Моему дяде повелели сто динаров. Мне велели десять динаров. Я подумал про себя: «У дервиша Арслани нет даже полудинара, если же я соберу все свои вещи - наберётся тысяча динаров, а у меня просят десять динаров». Тогда Хаджа сказали: «Мы требуем компенсацию не по материальному состоянию, а по величине преданности этому Пути. Дервиш Арслани – тысяча динаров, твой дядя - сто динаров, ты же - десять динаров». Видя проницательность Хазрати Ишана, я преисполнился преданности к нему.
ШЕЙХ РАШИД МУЙБАФ поведал: «В начале «халя»» (состояния Божественного просветления) я был «муридом» (учеником) шейха Мухаммада Дарахани и состоял в его окружении. Между ним и Хазрати Хаджой была крепкая взаимная любовь – «мухаббат».
Однажды Шейх послал меня с важным делом в Касри Арифон к Хазрати Хадже (к.с.а.). Когда я достиг Их сада, увидел, что Шейх Амир Хусайн, Шайх Мухаммад Харгуш и другие дервиши стоят поражённые с лопатами и носилками в руках. Когда я приблизился к ним, в моём сердце возник страх, и в теле появилась дрожь. Немного погодя, из своего благословенного жилища вышел Хазрати Хаджа. - «Почему ты преобразился?», - спросили меня. - «Прийдя сюда, я почувствовал какой-то страх», - отвечал я. «Причину спроси у Амира Хусайна», – сказали [Хазрат]». Я спросил его. [Амир] сказал: «Утром мы носили с дервишами на носилках землю, Хазрати Хаджа тоже присутствовал. Затем он ушёл в свой дом. Немного погодя, глядим, из его дома вышел молодой человек и как птица стал перелетать с места на место. В таком состоянии он пролетел мимо нас. Мы все были поглощены этим зрелищем. Хотели остановить работу и последовать за ним. В это время из дома вышел Хаджа и велел подождать немного его прихода. От его слов нас обуяли опасение и страх».
Когда Амир Хусайн довёл рассказ до этого места, Хаджа сказали: «Появившийся у тебя страх – следствие их страха». Затем сказали: «История того парня такова: я возвращался из Насафа в Бухару, увидел его в дороге, он летал как птица. Спросил: «Зачем оставил «сухбат» уединённых, какая причина привела тебя сюда?». Он с болью отвечал: «Я был в таком-то городе, они призвали меня и сделали своим другом, допустили до своего благословенного «сухбата». Одно время я был с ними. Однажды мы все вместе сидели у подножья одной горы, внезапно я вспомнил жену и детей. Они узнали об этом. Я взялся за подол одного из них, попросил оставить меня в обитаемом месте. Гляжу, увидел себя в этом месте!» Мы привели этого парня из Насафа сюда. Шесть дней он пробыл в нашем доме. Сейчас испросил нашего дозволения и удалился. Я собирался принести дервишам еду. Однако, увидел дервишей отрешёнными, быстро выйдя из дому, я сказал: немного потерпите до моего прихода».
Когда Хазрати Хаджа произносил эти слова, в его существе стали проявляться признаки грандиозности и великости. В это время он произнёс: «Летать по воздуху – лёгкое дело, мухи тоже летают по воздуху!». Затем глянул на дервишей: «Наполните носилки землёй». Затем указал на носилки, наполненные землей - носилки двинулись сами собой, выгрузив землю, вновь возвратились [на прежнее место]». Это повторилось несколько раз. Состояние всех [присутствующих] переменилось. Это укрепило мою веру.
После этого я вернулся в город. Я постоянно рассказывал о достоинствах Хазрати Хаджи Шейху Мухаммаду. Однажды Шейх Мухаммад собрался в Гиждуван. Он сел на осла, я шёл рядом. Выехав из города, Шейх достиг исполненной светом гробницы – «мазара» Абу Хафса Кабира (к.с.). Выполнил обряды паломничества. Затем я, взяв его подмышки, усадил на осла. Тут Шейх заявил: «Эй, Рашид, я хочу спросить тебя о чём-то, однако, говори правду». – «Скажу правду», – отвечал я. Спросил: «Меня любишь или Шейха Бахауддина?» Я ответил: «Шейха Бахауддина». Он сказал: «Посмотрим, что в этом путешествии проявится из милостей Шейха Бахауддина».
Мы достигли Гиждувана. Едва мы достигли одной стороны Гиждуванского Чорсу (речки), как с другой стороны прибыл Хазрати Хаджа. Когда взор Шейха упал на Хазрати Хаджу, глянув на меня, [Шейх] обменялся приветствиями с Хаджой. По набережной поднялись вверх. Там первое слово было за Шейхом. Он произнёс: «Этот дервиш некоторое время [находится] в нашем «сухбате», сегодня мы посвящаем его Вам».
Взяв меня за руку, [Шейх] передал в руки Хаджи. Хаджа приняли меня. Я же, поднявшись из-за Шейха, прошёл и сел позади Хазрати Хаджи».
ОДИН ДЕРВИШ рассказал: «В Касри Арифоне мы с Хазрати Хаджой (к.с.а.) носили носилки. Одну сторону [нёс] Хаджа, другую сторону поднимал я. Некоторое время мы так носили. После этого Хазрати Хаджа остановился и обратился ко мне: «Ты продолжай поднимать свою сторону, мне поднимать не обязательно». Я поднял свою сторону, носилки беспрепятственно шли и возвращались назад. Я совсем не затруднялся, у меня возникло удивительное ощущение, я с восторгом бежал за носилками. В этот день это событие повторилось несколько раз».
КАК ПОВЕСТВУЮТ, наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) сидел у дороги из Калабада в Бухару. Очень много людей проходило в сторону Фатхабада. Хазрати Хаджа выделил из прохожих одного оборванца. Когда тот подошёл, [Хазрат] спросил: «Почему ты отдалился от «сухбата» уединённых?» Тот поведал: «Однажды мы сидели на горе Абу Кабис. Нашего предводителя звали Халис. Каждый раз, когда мы хотели есть, у каждого в руках оказывалась «коса» (чаша) с «татмачем» (род лапши). Мне подумалось: как бы было хорошо, если бы была рисовая молочная каша – «ширгурунч». Из-за этой мысли я лишился «сухбата» Ишана. Прошло столько времени, а я до сих пор одержим желанием увидеть Ишана».
ОДИН ИЗ ПРИВЕРЖЕНЦЕВ ХАЗРАТИ ХАДЖИ (к.с.а.) поведал: «Однажды Хазрати Хаджа сидели в бане. У меня было начало «халя» (Божественного просветления), для укрепления своей веры я стремился увидеть «карамат» (Божественные чудеса) и что-то сверхъестественное. В бане возобладала жажда. Тогда Хаджа сказали мне: «Принеси немного холодной воды». Я вышел из бани. Я наполнил пиалу водой, чтобы отнести Хадже. У меня появилась мысль - сначала испить самому, а следующую [пиалу] отнести Хадже. Я попил, следующую пиалу отнёс Хазрати Хадже. Хаджа сказали: «Почему ты подумал - первую выпью сам, а следующую - отнесу Хадже?». От этого Его «карамата» (чуда) я преисполнился веры».
ПОВЕСТВУЮТ, что наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) был в Насафе. Стояла зима. Хаджа вознамерился ехать в Бухару. В этом путешествии ему сопутствовал сын Мавланы Хафизуддина - Мухаммад Набира. Этот день был облачным.
Насафские дервиши сказали: «Погода облачная, пусть Хаджа повременят». Хазрати Ишан, не задерживаясь, отправился в путь. Большая группа дервишей была с ними. Начался дождь. Чем далее шли, тем [дождь] усиливался. Тогда Хазрати Хаджа, обращаясь к Хадже Мухаммаду, сказал: «Скажи, пусть дождь прекратится». Хаджа Мухаммад в присутствии Хазрати Хаджи, согласно обычая, не смел повелевать [из уважения к Хазрату]. - «Я тебе говорю, скажи дождю «прекратись», почему ты не говоришь?», - спросил Хаджа. Хаджа Мухаммад по указанию Хазрати Ишана произнёс: «Эй, дождь, прекратись!». В одно мгновение дождь перестал, распогодилось, выглянуло солнце. Собравшимися овладело диковинное состояние. Вышедшие провожать [Хазрата] дервиши Насафа принялись плакать и начали целовать стремя Хазрати Хаджи. Позже они возвратились назад.
ШЕЙХ АМИР ХУСАЙН поведал: «Наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) находился в саду, где сейчас находится его гробница. Амир Бурхануддин принёс Хазрати Хадже рыбу. Хаджа занялся приготовлением рыбы. Когда он закладывал рыбу в «тандыр» (печь для приготовления лепёшек), по причине того, что была весна, внезапно на небе появилась большая туча. Хазрати Хаджа, указывая Амиру Бурхануддину, изрёк: «Скажи, пусть на место, где мы стоим, не падает дождь!» Тот взмолился: «Увольте меня от произнесения этих слов, мои речи недостойны быть принятыми». Хаджа заявил: «Тебе говорю я, скажи, не тяни!»
Амир Бурхануддин вынужден был произнести слова, сказать которые велел Хазрати Хаджа. По милости Всевышнего Аллаха, на место, где стоял Хазрати Хаджа, упало всего несколько капель дождя. Однако, кроме этого места, везде прошёл такой дождь, что всюду образовались лужи. Видя это, окружающие ещё более преисполнились веры в отношении Хазрати Хаджи».
ОДИН МУДРЕЦ поведал: «Наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) прибыл в Кеш. Была весенняя пора. Часто шли дожди. Ибо в Кешском вилаяте дождь следует за дождём. В месте, где остановился Хазрати Хаджа, дождь лил с таким ожесточением, что стала протекать крыша дома. Со вступлением благословенных стоп Хазрати Хаджи в этот дом капель прекратилась. В это время, кстати, дождь лил пять дней и ночей, многие дома и строения просели и разрушились. Щедрой благостью – «барака» благословенных стоп Хазрати Хаджи дом, где Они остановились, не претерпел никакого вреда. Крыша не протекала. Очевидцы этого убедились в силе могущества Хазрати Ишана».
ПОВЕСТВУЮТ, что наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) однажды пошёл в дом своего друга. Была весенняя пора. В этот день лил сильный дождь, его крыша стала протекать. Как раз Хазрати Хаджа остановился в этом доме. Хозяин дома был сильно обеспокоен. Хаджа сказали: «Успокойся, благодаря приходу дервишей капель прекратится». Только эти слова прозвучали из благословенных уст Хазрати Хаджи, как капель с потолка дома прекратилась. В течении нескольких дней, пока Хазрати Хаджа находился здесь, дождь лил беспрерывно, многие постройки обвалились.
В конце дня, когда Хазрати Хаджа готовился к возвращению, хозяин дома приготовил угощение. Когда домочадцы выкладывали на «дастархан» – скатерть хлеб для гостей, этот почтенный хозяин дома сказал: «Положите побольше хлеба на «дастархан». Его жена недовольно проворчала: «Если выложим побольше хлеба, нам самим хлеба не достанется». Домочадцы оставили без внимания его [хозяина] слова. Этот почтенный огорчился словам домочадцев. Когда «дастархан» принесли и расстелили пред Хаджой, Хаджа произнёс: «Этот хлеб будет съеден». Тот почтенный ещё больше закручинился и понял, что поступок домочадцев стал известен Хазрати Ишану. Хазрати Хаджа, вновь проявив милость, сказали: «Несмотря на то, что близкие [хозяина дома] выложили хлеб на «дастархан» без желания, мы будем есть ради твоего удовлетворения».
Хаджа и дервиши поели хлеб. Когда этот благословенный «дастархан» отнесли обратно к домочадцам, «дастархан» был полон хлеба. После этого Хазрати Хаджа, собравшись в путь, вышел из дому. Вода хлынула с крыши [в дом] словно из жёлоба. Тот достопочтенный попенял Хазрати Хадже: «Из благословенных уст Хазрати Хаджи прозвучало, что вода не просочится с крыши». Хаджа отвечали: «Так было, однако так случилось из-за недовольства того общества. Скажи им, «дастархан» полон хлеба и жёлоб полон воды».
ОДИН ДЕРВИШ поведал: «Наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) направлялся из Насафа в Бухару. Солнце стояло в Близнецах (конец мая - июнь), стояла сильная жара, день же близился к полудню. Хазрати Хаджа велели: «Готовьте ослов». Дервиши взмолились: «Погода очень жаркая». Хаджа сказал: «Нужно безотлагательно отправляться в путь».
Дервиши, сопровождая его, вышли в дорогу. Обратившись благородным ликом ко мне недостойному, Хазрати Хаджа спросил: «Жарко?». Я отвечал: «Да, моя шея обгорела [на солнце]». По случаю на голове Хазрати Хаджи был войлочный «кулах» – колпак; сняв его с головы, он открыл шею для солнечных лучей. Затем воскликнул: «Ну-ка, обожги-ка и мою шею!». Только Хазрати Хаджа произнёс эти слова, мгновенно появилось облако, немного погодя [оно] закрыло всё небо. Раскалённый воздух превратился в приятный. Хаджа произнёс: «Ну-ка, поглядим, как теперь будет обжигать!»
У дервишей, видевших это, полностью преобразилось состояние».
КАК ПЕРЕДАЮТ от Мавланы Арифа Шейха Хусрави, он поведал: «Однажды мы с Хазрати Хаджой (к.с.а.) шли по дороге. Было зимнее время. На моих ногах не было ни галош, ни сапог. Начался снегопад. Мы сильно обеспокоились. Я обратился к Хазрати Хадже: «Что же это происходит?». Хаджа был в удивительном состоянии, он внушительно глянул на небо. В одно мгновение снегопад прекратился и погода стала весьма приятной».
ОДИН ДЕРВИШ поведал: «Наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) находился в жилище Дарвиша Исхака. В «тандыре» (печи для хлеба) был разведён огонь, его пламя поднималось высоко, Хазрати Хаджа по локоть засунул свои благословенные руки в горящее пламя «тандыра». Немного подержав, затем вынул [руки] наружу. По Божественной милости [на руках] не обгорел ни один волосок. У всех видевших это возникло благое состояние».
Хазрати Хаджа произнесли: «Мы по милости Истинного Всевышнего совершили дело, сообразное Пророку (с.а.в.). Наш сын тоже скончался. Всё, что проявилось у досточтимого Пророка (с.а.в.), повелением Воли [Всевышнего] проявилось и у нас. Всё, завещанное Пророком (с.а.в.), дошедшее до нас, мы исполняли на практике и на себе увидели воздействие этого. Увидели в такой степени, что, к примеру, однажды Пророк (к.с.а.) был со своими сподвижниками в одном доме. В «тандыре» собрались печь хлеб. Пророк (с.а.в.) сказал: «Пусть каждый человек прилепит лепёшку в «тандыр». Сподвижники, да будет с каждым из них благословение Аллаха, так и сделали. Почтенный Пророк (с.а.в.) также вложил лепёшку в «тандыр». Крышку «тандыра» закрыли. Немного погодя крышку «тандыра» открыли. Все лепёшки испеклись, однако лепёшка, прилепленная Пророком (с.а.в.), была в состоянии теста».
ОДИН ДЕРВИШ поведал: «Мой отец был в Гадъюте, там он исполнял службу правителей. Нежданной милостью Всевышнего, я удостоился любви Хазрати Хаджи, однако, мои отец и мать, высказав много неподобающих слов, заставили страдать одного из дервишей Хазрати Хаджи. Хазрати Хаджа был обижен на моих родителей. Нагрянула беда и разразилось несчастье, положение стало тяжёлым. Мой отец стал подвержен мучительным припадкам эпилепсии – «сакра» и это затянулось на четыре месяца. Дело дошло до того, что много времени нужно было заниматься им в бане. Некоторое время я не мог встречаться с ними [Хазрати Хаджой].
В один из дней Хазрати Хаджа сказали мне: «Я ходил в такую-то баню города, там увидел твоего отца, мне стало жаль его, он хочет видеть тебя – пойди, проведай его». Я обратился к нему с просьбой: «Уже довольно давно я не видел отца, я прошу Вас [сделать так], дабы моё посещение принесло отцу облегчение». Я много умолял и упрашивал. Смилостившись, Они [Хазрати Хаджа] сказали: «Когда пойдёшь к нему, скажи, пусть произнесёт «Ё Гиёс ал –мустогисин, агисни»; станет хорошо».
По Их [Хазрати Хаджи] указанию я пошёл к отцу. Передал приветы Хазрати Хаджи. «Хаджа сказали, что если произнесёте «калиму» (изречение): «Ё Гиёс ал-мустагисин, агисни», то выздоровеете». Отец трижды повторил эту «калиму». Истинный Господь своим Совершенным Могуществом даровал ему избавление от страданий, недуги «сакры» (эпилепсии) полностью оставили его».
Наутро мой отец сел в седло, собираясь из Гадъюта в направлении Хазрати Хаджи. Достигнув Чорсу, он увидел сидящего у дверей мечети Хаджу и спешился. Поздоровавшись, он возблагодарил за благословенную заботу и рассказал о своем излечении. Хаджа сказал: «Посади отца в седло». Поддерживая отца, я хотел помочь ему сесть верхом, отец воспрепятствовал этому и сказал: «Несмотря на то, что ты - мой сын, тебе не подобает держать ногу такому грешнику и притеснителю как я, ибо ты - из людей Хазрати Хаджи». Хазрати Хаджа возразил: «Оставь, пусть держит ногу и подсадит [в седло]». Отец мой взмолился: «Сын мой близок к Вам, я же - не близок». Хаджа сказали: «По причине близости [ко мне] твоего сына, у тебя есть также такая близость, что, умирая, ты уйдешь с «иманом» (верой), однако умрёшь в мучениях, тяжести и стеснении».
И поистине, было так, как говорил Хазрати Хаджа. Благостью Его священного дыхания, [отец] ушёл [из жизни] со счастьем «имана» (веры). Боже, Господь Истинный и Пресветлый, удостой своей милостью всех правоверных и доставь их из этого временного дома в дом вечный со счастьем «имана», и пусть любовь Твоих «авлиё» (святых) станет для них залогом прощения. Аминь!»
КАК ПОВЕСТВУЮТ, в один из дней наш Хазрати Хаджа (к.с.а.) направлялся из Гадъюта в сторону Баги Арслан. Когда они приблизились к кишлаку, между ним и одним безумцем завязалась беседа. В этом месте они присели с неразумным. В разговоре этот безумец проявил непочтительность к Хазрати Ишану. - «Я и тебе, и твоему Богу оказываю снисхождение»,- произнёс он дурные слова. В Хазрати Ишане произошли такие перемены, которым не было предела. Он дважды произнёс: «Баъд аз кудрат афу».165 Затем, свернув с намеченного пути, направился в сторону Гадъюта. Упомянутый безумец – «маджзуб» последовал за ним. Пройдя немного пути, он сказал: «Позвольте мне вернуться». Хаджа отвечал: «Ты свободен, возвращайся, следуй своим путём». Это повторилось несколько раз. Однако он («маджзуб») не мог отделиться от благословенной поступи Хазрати Хаджи. Наконец он сказал: «Скажите одному из Ваших дервишей, пусть возьмёт меня под руку». Хаджа отвечали: «Воля твоя». Он («маджзуб») сказал: «Прикажите Шейху Амиру Хусайну». Хаджа приказал Амиру Хусайну и сам быстро удалился.
Амир Хусайн, взяв его («маджзуба») под руку, преобразился, упал и умер. «Маджзуб» в изумлении застыл. Хазрати Хаджа удалился на значительное расстояние. «Маджзуб» побежал за Хазрати Ишаном. Догнав, поведал о происшествии. Хаджа произнёс: «Хорошо сделал, что умер – «маъшаллах» - займись погребением». «Маджзуб» принялся упрашивать и взмолился: «Найдите средство [исправить положение]». Хазрати Хаджа не оказали ему благосклонности. «Маджзуб» молил то одного дервиша, то другого: «Попросите Хазрати Хаджу исправить эту трагедию». Наконец Хаджа обратился к нему: «Человек, пренебрегающий Всемилостивейшим Господом и его творением, должен легко справиться с исправлением такого происшествия - такие дела должны быть для него лёгкими». «Маджзуб» твердил: «Я сделал дурное дело, раскаиваюсь». Дервиши в один голос воскликнули: «Он сделал дурное дело - его непристойность безмерна, однако, теперь он осознал свою убогость и беспомощность». Смилостившись, Хаджа вернулся с пути, и, вынув свою благословенную ногу из «ковуша» (тапочка), возложили её на грудь Амира Хусайна. Дух вернулся в его [Амира] тело, возвратилась подвижность, и [Амир] вернулся в нормальное состояние. Хазрати Хаджа произнесли: «Подойдя к нему, я совершил обозрение – «сайр», отыскал его дух на Четвёртом небе и возвратил оттуда».
Воистину, жизнь этого дервиша [«маджзуба»] обратилась в жизнь упомянутого общества и их вера и приверженность святости Хазрати Ишана достигла совершенства.
ОДИН ДЕРВИШ поведал: «В один из дней, наш Хазрати Хаджа (к.с.а.), будучи в Гадъюте, внутренне оказывали благосклонность одному человеку. – «Хорошо бы вступить ему в «Тарикат» (суфийское братство)»,- говорили [Хазрат]. Тот человек дал мне кусок «наввата» (кристаллический сахар). – «Доставь это Хазрати Хадже»,- сказал он. Я доставил его Хазрати Хадже. Они [Хазрат] не приняли. Я возвратил «навват» хозяину. Сказал о том, что не приняли. Тот человек, памятуя о святости Хазрати Хаджи, сказал: «Да, в точности так, - я, отдавая «навват» в твои руки, отправляя Хазрати Хадже, про себя сказал: «Если в Них (Хазрате) есть святость, этот «навват» не примут». Теперь отнеси, [Хазрат] примут. Я снова отнёс «навват» Хазрати Хадже. Приняли. Затем сказали мне: «Сохрани его». Сами [Хазрат] пошли в одну сторону. Когда прошли немного пути, один почитатель принёс полную корзину плодов граната. Взяв один гранат, Хаджа отдали его в мои руки.- «Отнеси человеку, давшему «навват», здесь есть одна запечатанная тайна»,- сказали [Хазрат] и прочитали этот байт:
Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 360; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!