Недопустимость допроса в качестве подозреваемого (обвиняемого) лица, непризнанного таковым

⇐ ПредыдущаяСтр 16 из 37Следующая ⇒

В соответствии с частью 1 статьи 52 УПК РСФСР подозреваемым признается: лицо, задержанное по подозрению в совершении преступления (т.е. лицо, задержанное в порядке, установленном статьей 122 УПК РСФСР) либо лицо, к которому применена мера пресечения до предъявления обвинения (в порядке статьи 90 УПК РСФСР).⁶⁹

При отсутствии этих условий лицо не может быть признано подозреваемым и, следовательно, не может быть допрошено в качестве подозреваемого.

В Ростовском областном суде протоколы допросов лиц в качестве подозреваемых при отсутствии условий, указанных в части 1 статьи 52 УПК РСФСР, исключались, как полученные с нарушением закона, начиная с первого же процесса суда присяжных по делу Ярмизина⁷⁰.

Аналогичные решения принимались и в суде присяжных Московского областного суда.⁷¹

Если лицо задерживается по подозрению в совершении преступления с нарушением установленного порядка (ст. 122 УПК РСФСР), то протокол допроса такого лица в качестве подозреваемого также признается недопустимым доказательством.

Так, Верховным Судом РФ по делу Рагаускаса был признан недопустимым доказательством протокол допроса в качестве подозреваемой Лапшиной. При этом было указано следующее: «Согласно

⁶⁷ См.: Архив Верховного Суда РФ, дело № 835 п 98.

⁶⁸ См.: Архив Ростовского областного суда, дело № 2-193/94.

⁶⁹ Проект нового УПК (часть 1 статьи 42) среди условий признания лица подозреваемым дополнительно предусматривает и факт возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица.

⁷⁰ См.: Архив Ростовского областного суда., дело № 2-97/94.

⁷¹ См., например, дело Баклыкова и других, арх. № 2-115-32/95.

Глава III 89

материалам дела, с Лапшиной проводились следственные действия, когда она была задержана в качестве подозреваемой. Вместе с тем в соответствии со ст.ст. 122, 127 УПК РСФСР орган дознания и следователь вправе были задержать Лапшину в качестве подозреваемой лишь при наличии оснований, указанных в ст. 122 УПК РСФСР. Но в протоколе задержания эти основания не указаны: Лапшина не была застигнута при совершении преступления или непосредственно после его совершения; очевидцы прямо не указывали на Лапшину как на лицо, совершившее преступление; на ней или на ее одежде, при ней или в ее жилище не обнаружены явные следы преступления, она не покушалась на побег и имела постоянное место жительства».⁷²

Лицо может быть допрошено в качестве обвиняемого после того, как в отношении его в установленном уголов-но-процессуальным законом порядке будет вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого (часть 1 статьи 46 УПК РСФСР, часть 1 статьи 41 проекта нового УПК) и когда оно будет ознакомлено с этим постановлением (статья 148, часть 5 статьи 150 УПК РСФСР, статья 229, часть 6 статьи 231 проекта нового УПК).

Недопустимость допроса в качестве

Свидетеля лица, фактически подозреваемого в совершении преступления

Показания, данные лицом, которое фактически подозревается в совершении преступления и которое допрашивалось по обстоятельствам причастности его к этому преступлению в качестве свидетеля с предупреждением об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний, а также — за дачу заведомо ложных показаний по статьям 307 и 308 Уголовного кодекса РФ, не имеют доказательственной силы.

Данный вывод вытекает из существенных различий в процессуальном положении и порядке допроса свидетеля и подозреваемого (обвиняемого). И прежде всего это выражается в том, что свидетель не может воспользоваться юридической помощью защитника; он (свидетель) обязан давать показания, под угрозой уголовной ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний; подозреваемый (обвиняемый) не только не обязан, но и вправе отказаться от дачи показаний; он вправе также воспользоваться при допросе помощью защитника.

Следует заметить, что на недопустимость допроса в качестве свидетелей подозреваемых и обвиняемых всо-

⁷² См.: ВВС РФ , 1998, № 1, С. 12.

90 Часть вторая

вершении преступлений указывали российские процессуалисты еще в начале XX века.

Так, И.Я. Фойницкий писал: «Необходимо помнить, что запрещение допрашивать обвиняемых в качестве свидетелей по существу направлено к тому, чтобы избегнуть всякого принуждения обвиняемых к показанию и обеспечить им полную свободу ответа; поэтому оно должно быть распространяемо и на лиц, подозреваемых судебными органами, если им еще грозит или может угрожать опасность судимости.

Нельзя поэтому признать правильным усвоенный в нашей следственной практике прием, состоящий в том, что следователи, не собравшие еще достаточных данных для привлечения к делу определенного лица в качестве обвиняемого, но подозревающие его, первоначально допрашивают его в качестве свидетеля; неправилен этот прием как потому, что им подозреваемый превращается в свидетеля и принуждается к показанию, так и потому, что допрашиваемый в качестве свидетеля не пользуется теми процессуальными правами, какие принадлежат обвиняемому, так что этим способом в сущности обвиняемый лишаетоя своих прав».⁷³

Н.Н. Розин также отмечал, что «по общему психологическому и юридическому правилу никто не может быть свидетелем в своем деле».⁷⁴ ~—

• Наша Современная "следственная практика в этом вопросе мало чем отличается от прежней, хотя суды уже в течение длительного времени пытаются эту практику устранить.

Еще 26 июня 1968 года Верховный Суд СССР (по делу Рейхнера) обращал внимание на недопустимость допроса в качестве свидетеля лица, фактически подозреваемого в совершении преступления. Так, в решении по этому делу было указано следующее.

«Из дела усматривается, что имеющиеся в деле доказательства уже к 19 апреля давали органам следствия основания для вынесения постановления о привлечении Рейхнера в качестве обвиняемого. К этому времени помимо его личного признания имелись уже показания свидетелей и данные следственного эксперимента, которые полностью соответствовали объяснениям Рейхнера. Более того, после проведения судебно-психологической экспертизы, без чего, по мнению прокурора, обвинение не могло быть предъявлено,задень до окончания предварительного следствия Рейхнер по поводу совершенных им и вменяемых ему в последующем действий еще дважды допрашивался в качестве свидетеля с предупреждениемоб

⁷³ Фойницкий И.Я. Указ.,соч., т.2,С. 273—274.

⁷⁴ Н.Н. Розин. Указ., соч., С.406.

Глава III 91

уголовной ответственности за дачу ложных показаний, иначе говоря, под угрозой уголовной ответственности. Таким образом, в связи с непризнанием Рейхнера подозреваемым и несвоевременным привлечением его в качестве обвиняемого он был лишен возможности в ходе предварительного следствия пользоваться теми правами, которыми по закону наделены в уголовном процессе обвиняемый и подозреваемый» .'⁵

25 октября 1973 года Верховный Суд СССР вновь (по делу Садыкова} указал, что «допрос в качестве свидетеля подозреваемого в совершении преступления лишает его возможности осуществить свое право на защиту и поэтому не может быть признан соответствующим требованиям процессуального закона».⁷⁶

Допрос Фактически подозреваемого в качестве свидетеля продолжает оставаться наиболее распространенным нарушением закона, влекущем признание доказательств недопустимыми⁷⁷.

'Недопустимыми следует признавать и протоколы допросов подозреваемых и обвиняемых, в которых отсутствует изложение каких-либо обстоятельств дела и содержится лишь ссылка на показания, данные подозреваемыми или обвиняемыми ранее, в качестве свидетеля.

В подобных протоколах обычно содержится такая запись: «Подтверждаю все показания, данные мною ранее при допросе в качестве свидетеля. Больше ничего добавить не могу».⁷⁸

⁷⁵ Сборник постановлений пленума и определений коллегии Верховного Суда СССР по уголовным делам. 1959—1871 г.г. М„ 1973, С.359—360.

⁷⁶ См.: ВВС СССР, 1974, № 4, С.25.

⁷⁷ В связи с таким нарушением исключались доказательства вМосковском областном суде — по делу Терехова (арх. № 2-99-6/94), по делу Томилина (арх. № 2-126-13/94), по делу Щербакова (арх. № 2-139-16/ 94), по делу Новосадова и др. (арх. № 2-301-78/94) по делу Балыкова и др (арх. № 2-115-32/95), по делу Кириллова и др. (арх. № 2-115-44/95), по делу Колупаева (арх. № 2-173-51/95), по делу Лаврентьева, по делу Каменева(см.: Труды научно-практических лабораторий. Часть 1, С. 216);

в Саратовском областном суде — по делу Бурмистрова (см.: БВС РСФСР, 1994, № 8, С. 4), по делу Борцова (см.: Немытина М.В. Указ., соч., С. 52);

в Ростовском областном суде — по делу Панчишкина и Филиппова (арх. № 2-89/94), по делу Козлова и Шаталова (арх. № 2-242/94), по делу Корнилова и др. (арх. № 2-318/94), по делу Суворова и др. (арх. № 2-98/ 95), по делу Минаева (арх. № 2-191/95), по делу Крохина и др. (арх. № 2-2/96), по делу Ханмырадова (арх. № 2-21/96), по делу Семенкина (арх. № 2-140/97), по делу Кузнецова (арх. № 2-32/98). По последнему делу любопытен первый вопрос следователя Кузнецову, допрашиваемому в качестве свидетеля: «Следствие располагает достаточными данными о Вашей причастности к организации умышленного убийства Мокрикова, которое имело место 21 сентября 1995 года в поселке В. Грушевском_Что вы можете сказать по этому поводу?»

'° Данный пример взят из дела Томилина(см.: Архив Московскогообластного суда, дело № 2-126-13/94).

Часть вторая

В таких случаях, указывает П.А. Лупинская, и первые протоколы допросов (в качестве свидетеля), и последующие протоколы допросов (в качестве подозреваемого или обвиняемого), в которых имеется ссылка на первые протоколы, следует признавать недопустимыми,⁷⁹

Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 2006; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 151617 18 19 20 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!