ЧАСТЬ 9. WITHOUT YOU (БЕЗ ТЕБЯ)
________________________________________________________________________
Day 41
________________________________________________________________________
Я не знаю, сколько часов я пробыла в больница.
Я не знаю, сколько предстоит мне ещё здесь быть.
Неизвестность пугает меня.
Ребята едут куда-то и возвращаются. Эмили всё время со мной, не отходит ни на минуту. Меня уже не заботит ситуация с ней, или с кем-нибудь другим. Дезмонд, кто-то ещё. Всё, о чем я могу думать – это Стив.
Я не знаю, сколько уже проплакала.
Я не знаю, где я.
Я не знаю, кто я.
Всё, о чем я могу думать, это Стив. Врачи ничего не говорят. Это нервирует больше всего. Я сейчас на грани нервного срыва. Мне уже все говорили о том, что я должна пойти домой, отдохнуть, но я хочу только Стива.
Больше ничего.
Сейчас 13.00. А такое чувство, будто прошла вечность. Я жду какого-то известия. Но ничего.
Дверь распахивается, и я наконец-то вижу врача. Он, молча, подходит к нам. Наконец-то.
— Вы посетители Джейка Трента? — я подумала, что мне сначала послышалось, но моментально вспомнила про новые документы.
— Да, — пискнула я, зажмурившись.
«Никто не отберет меня у него».
— Нам удалось остановить кровотечение. Нож пробил его легкое, мы вставили в него трубку, чтобы мистер Трент мог дышать. С легким все будет хорошо, трубка пробудет в теле несколько недель, а затем мы сможем ее извлечь, — сказал врач.
Трубка на пару недель? Я чувствовала, как мое состояние улучшается. Это же так здорово!
|
|
|
Я улыбнулась и кивнула.
— Могу я его увидеть? — спросила я.
Врач покачал головой.
— В данный момент он без сознания. Джейк потерял много крови, и мы пытаемся как можно скорее ее восстановить. И есть кое-что еще, что мне необходимо с вами обсудить.
— Хорошо, — моя эйфория моментально ушла.
— Нож повредил его позвоночник, — промычал он.
Я почувствовала, как остановилось мое сердце. Это не может быть правдой. Его позвоночник поврежден? Это значит, что он парализован, или что? Это просто не может быть правдой.
— Это временно? Или нужна операция, ещё что-то? — сказала Эмили.
— Мы можем попытаться, с помощью операции, — сказал он.
Я кивнула, и облегченно улыбнулась, а в душе я умерла тысячу раз.
— Один из наших хирургов уже осмотрел его, и оценил нанесенный ущерб. Нужна инвазивная процедура. Все может стать еще хуже, операция способна даже убить его, — сказал мужчина.
Я умерла.
Я готова плакать. Я готова. Готова, готова, готова.
— И он будет ходить? — мой голос охрип.
Он кивнул.
— Да. Без операции у него будут парализованы ноги.
— Но он может умереть? — недоверчиво сказал Алекс.
Врач кивнул.
— Около двадцати пяти процентов, что он не выживет, и вот поэтому я хочу поговорить с вами. Дело в том, что он в отключке, и не может решить, делать операцию или нет. Без операции он не сможет ходит, а с операцией он может умереть, а может опять чувствовать ноги.
|
|
|
Я не знаю, что доктор хотел этим сказать, но я с пониманием слушала. Естественно, операция лучше. Я не могу представить, как буду жить без Стива, но я не позволю ему умереть, а он не будет жить, если будет парализованным.
— Нам нужен его ближайший родственник, для того, чтобы решить за него. У него есть родители, братья?
— Нет. — сказал Алекс.
— Я его жена. — сказала я, и показала свою руку с кольцом, который ранее просила принести Алекса.
— Вы официально зарегистрировали ваш брак?
— Нет, но…
— Так я и думал. — перебил меня врач. — Дело в том, что документы очень важные, ведь от них зависит жизнь человека. Так как кольца у Джейка не обнаружено… — он не закончил.
Он просто развернулся, и хотел уже уйти, но я отдернула его руку.
— Что вы будете делать?
— Будем ждать, пока он придет в себя и сам примет решение.
— Когда он придет в себя?
— Неизвестно. Всё зависит от него. Ещё есть одна проблема. Чем больше часов он в отключке, тем меньше шансов операции стать успешной. — этот доктор издевается? Как будто он специально это делает.
|
|
|
— Могу я его увидеть?
Врач взглянул на меня, взглядом, говорящим, «нельзя», но кивнул.
Врач пошел в конец коридора, и я поплелась за ним. Мое сердце сжималось при каждом шаге. Он толкнул дверь в палату, и я шагнула за ним. Мои глаза остановились на кровати, и, как только я увидела на ней неподвижно лежащего Стива, я усомнилась, смогу ли быть достаточно сильной и не сорваться. Такое чувство, что я сейчас умру в пытках. Я просто не могу это вынести. Я слишком слабая.
В его руках были вставлены капельницы: донорская кровь, лекарство. Он был подключен к монитору. Из его рта выходила прозрачная пластиковая трубка, через которую Стив был подключен к аппарату искусственной вентиляции легких. Такое чувство, будто кислород кончился и я начала судорожно дышать. «Вдох, выдох, вдох, выдох».
Я сделала еще один шаг к Стиву и села на его постель. Глаза были закрытыми, но было видно, что он спит, что не умер. Я облегченно улыбнулась, и крепко обняла его, сильно, так, чтобы он не чувствовал боли. Я не хотела этого сделать.
— Стив, ты должен очнутся! Очнись, пожалуйста, очнись! Ты же знаешь, я люблю тебя, сделай это РАДИ МЕНЯ, пожалуйста! Я всё сделаю, если ты очнешься. Я исчезну из твоей жизни, просто уйду, НО СДЕЛАЙ ЭТО РАДИ МЕНЯ! Я ПРОШУ! — я обняла его крепче, я просто не хотела отпускать.
|
|
|
Никаких звуков.
Тишина.
Звук монитора.
— Я не могу жить без тебя! Не делай этого, не надо, не спи! Очнись! Я прошу… Я… Я не смогу без тебя.… Живи… Живи, ради меня… Пожалуйста… Крылья… Наши крылья… — это звучало словно мольба, я повторяла и повторяла это так, словно не могла остановиться.
Пожалуйста…
Пожалуйста…
Пожалуйста…
Ответ один.
Тишина.
***
Никаких известий. Он не очнулся, до сих пор. Уже вечер, а я до сих пор сижу около него. Я просто не могу отойти от него. Я. Не. Могу.
— Глория, иди сюда, — послышался голос Алекса, и я неохотно отстранилась от Стива, поцеловав его в лоб. То ли холодный, то ли горячий.
Горячий.
Я пошла к Алексу, и он сжал меня в объятиях.
— Я люблю его. — прошептала я, и снов погрузла в слезах. — Алекс, мне всё равно на Дезмонда и всех других. Я люблю его. Я люблю его. Я слишком сильно люблю его, чтобы потерять.
— Знаю, Глория, знаю. Он очнется. Он справится.
«Знаю, Глория, знаю».
«Очнется».
— Я надеюсь на это, — пробормотала я, возвращаясь к Стиву.
Дорогой дневник! Знаешь, всё рушиться в один момент. Я готова была умереть вместо него, а в итоге, он парализован вместо меня.
«Это должна быть я» - всё время крутится в моей голове. Я понимаю, ничего не исправить, но чем больше часов проходит, тем меньше шансов на успешность операции. Такое чувство, что это не я, и что это всё не со мной.
Я просто не верю, что это всё со мной.
Я не смогу жить без него.
Мне трудно дышать.
— Глория.
________________________________________________________________________
Day 42
________________________________________________________________________
Сколько же я проспала? Часа два? Три? Я не знаю.
Единственное, что я знаю, это то, что Стив не очнулся. Шанс выжить при операции всё меньше и меньше, словно сейчас истекают часы его жизни. Я всё время держу его за руку, разве что иногда Алекс выходит со мной поговорить.
Но я хочу быть со Стивом.
С ним, с ним, и только с ним.
Мне больше ничего не надо. Я хочу его и только его.
Такое чувство, что без него — я — не я. Мне трудно представить, что когда-то я жила без него, что когда-то я даже не понимала кто он, а он тот без кого я не могу жить сейчас. Мне так трудно без него.
Я невозможна без него.
— Глория, ты должна отдохнуть, — я осмотрелась.
Я даже не заметила, как в палату вошел Джей. Я слабо улыбнулась и кивнула. Тот помог мне встать, я практически ничего не ела, и чувствую, что силы покидают меня.
— Как ты? — спросил он.
Я вспыхнула, ярость хлынула из меня. Он что, не знает как я?
— А как ты думаешь? — ехидно сказала я.
Он вздохнул и обнял меня.
— Если ты не помнишь, я находился в той же ситуации.
Я замялась, глаза стали квадратными.
Ребекка.
Джей ведь тоже… Я могу теперь понять, что он чувствовал.
Утерю.
Боль.
Конец.
Я не могу определиться с эмоциями. Мне даже жаль Джея. Я полностью расклеилась за эти несколько дней, а что же было с ним, там, в тюрьме? Ох, черт…
— Господи, Джей, извини, — пробормотала я, чувствуя, что к глазам подступают слёзы. — Я такая дура…
— Эй, Глория, успокойся. Ты ничего такого не сказала. Просто знай, что около тебя есть люди, которые готовы поддержать. Мы знаем Стива не хуже тебя, хотя в этом я сомневаюсь, но да, это так и есть. И нам всем очень трудно, и понимаем, что тебе тоже. Мы здесь, вместе с тобой, и всегда готовы тебя утешить, — я обняла его, он сначала замер от неожиданности, но обнял в ответ. — Сестренка… — добавил он следом, и я улыбнулась.
Это была не фальшивая улыбка, как обычно. Это было совершенно иное.
— Я люблю его, — я повторяла эту фразу вновь и вновь, повторяла, словно молитву.
Я люблю его.
Люблю его.
Его, и только его.
— Я знаю, сестренка, знаю. — сказал Джей, обняв меня покрепче. — Мы все любим его. А теперь тебе нужно идти, тебя звал Алекс, он на улице.
Я посмотрела на Стива, но переборола себя, и кивнула.
Алекс ждал меня на улице, куря. Я, не спрашивая, взяла сигарету из пачки, зажигалку, и зажгла ее.
Вдох-выдох. Вдох-выдох.
— Как ты? — спросил он. Этот вопрос всё повторялся и повторялся, словно это код к чему-то.
— Ужасно. — пробормотала я, и невольно вздохнула.
— Стив написал это письмо, когда мы шли к Дезмонду, — сказал он, протягивая мне бумажку. — …тебе. — добавил он следом, я взяла письмо в руки и вошла внутрь больницы, так как на улице было холодно.
Я зашла в уборную, и дрожащими руками начала читать его.
«Малышка, я знаю, что ты будешь зла из-за того, что мы пошли к Дезмонду. Не знаю, вернусь я или нет, вернемся мы в полном составе, или нет. Но я хочу сказать единственное — я люблю тебя.
Я полюбил тебя с первой секунды, с первого мгновения, с первого взгляда. Я люблю тебя разную. Я люблю тебя в постели, с бардаком на голове, без макияжа, такую настоящую и такую Мою. Я люблю тебя в элегантных платьях, я обожаю твой смех, я люблю твои волосы, я люблю тебя всю. Всю, без остатка. Ты та Глория, которой была вчера, и которой будешь завтра. Мне с тобой ничего не страшно. Совершенно ничего. Мне не надо кого-то, кроме тебя, ты – и есть я. Знай, ты первая. Ты во всем только первая.
Я не знаю, стоит ли писать это тебе, я уверен, ты это знаешь. Но ты — моя, Глория, запомни это. Я тебя отпускаю. Если я не вернусь, я буду рад, если ты найдешь человека, с которым захочешь разделить свою жизнь, свою любовь. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. Возможно и без меня.
P. S. Я люблю тебя».
Слёзы скатываются по щекам. Я теряю равновесие и падаю.
Солнце светит, нежит, греет…. А оно может его спасти?
***
— Он очнулся! — ору я, почувствовав, что его пальцы шевелятся на моей ладони. Уже вечер, около девяти часов, я уж никак не ожидала что он очнется, хотя весь день молила об этом. — ОН ОЧНУЛСЯ! — кричу я громче, я уверена, все услышали меня.
Я с довольной улыбкой, прикасаюсь к его лбу. Уголки его губ приподнимаются, а мое сердце падает и падает, падает и падает.
— Малышка… — хриплым голосом пробормотал он.
Слёзы хлынут из моих глаз.
— Это я, Стив. Это я. Ты со мной, — прошептала я, вновь и вновь целуя его.
В комнату вошел встревоженный доктор, и начал объяснять Стиву об операции.
— А почему мне до сих пор её не сделали?
— У вас нет того человека, который бы мог решить вместо вас, Джейк. — сказал доктор. Стив вопросительно посмотрел на меня, а я одними губами сказала: «Потом объясню».
— Тогда я согласен.
— Но вы же помните, что риск высок?
— Да, но я всё равно согласен.
Доктор кивнул. Я хотела было уже вмешаться, одна мысль о его смерти сбивает меня с колеи, но всё же промолчала. Это его решение, я не вправе решать вместо него.
— Я думаю, в десять мы сможем начать. Чем быстрее, тем лучше, — сказал врач и вышел из палаты.
Я обняла Стива, терпко и нежно, осторожно, я бы не вынесла, если бы он из-за меня испытал хоть капельку боли.
— Глория, я… — начал Стив, но я поднесла палец к его губам.
— Не надо. Просто знай, я люблю тебя. Сильнее, чем когда-либо.
— Я люблю тебя, Глория. — сказал он и поцеловал меня в губы.
Я расслабилась и спустя секунду ответила на поцелуй. Блондин начал вытирать слёзы, которые всё ещё предательски текли.
— Ты моя, — прошептал он, отрываясь от поцелуя.
— Я твоя, навсегда, и ты мой, — сказала я, опять привлекая его к себе.
Я и он – это вечность.
Я люблю его.
Я не устану повторять это.
Я люблю его, и всегда любила. Его.
Дорогой дневник! Стив очнулся. Я так рада. Я счастлива, по настоящему, хотя сейчас будут мои самые сложные девять часов. Мы отправили Стива на операцию. Ребята были очень рады тому, что он очнулся. Но никто не был рад этому так, как я. Я просто изнемогаю от счастья. Стив. Мой Стив.
Ночь наступает, срывая мою защиту. Я так не хочу уснуть, но ребята буквально уговаривают меня это сделать. Я нужна Стиву. А он нужен мне.
Господи, спасибо тебе! Спасибо за то, что не отобрал его у меня! У меня просто нет слов. Такое чувство, что за эти дни все мои эмоции испарились, но как только Стив очнулся – мое сердце опять заполнилось этим чувством.
Любовью…
Мы части чего-то большого. Мы вдвоем. Мы дышим вместе, дышим в унисон. И я наконец-то могу вздохнуть полной грудью. Без него я поняла то, чего не понимала долгое время. Я поняла, что он – это я, в другом обличии. Мы разные, но такие схожие. Любовь к нему помогает мне жить, а не просто выживать. Я испытала в своей жизни многое, и утрату, и ложные надежды, и приступы боли. Но всё это ничего по сравнению с любовью. И когда он знает мои чувства, я могу жить спокойно.
Никто не сможет отобрать его у меня.
Даже смерть.
— Глория.
________________________________________________________________________
Day 43
________________________________________________________________________
Меня угнетает то, что прошло уже пятнадцать часов с начала операции, а ещё нет известий от врачей.
Меня угнетает то, что я ничем не могу помочь.
Меня угнетает то, что Он может быть мертв.
Это так, будто я умираю внутри. И я знаю, что меня никто не спасет, только Он.
Я сижу уже в комнате ожидания кучу времени, но ничего так и не произошло. Не зашел врач, и не сказал, что всё в порядке. Это более чем странно и трагически. Я не хочу думать о худшем, но каждую секунду моего пребывания здесь, я словно умоляю о том, чтобы он остался жив. Остался со мной.
— Как ты? — сквозь пелену слёз, я слышу голос Алекса.
— А разве не видно? — спрашиваю я.
Я чувствую гнев.
К себе, и ко всему окружающему миру.
— Тебе нужно успокоится, — говорит Алекс, ярость растекается по моим венам.
— Как? — шепчу я, когда так хочется, как же хочется закричать! — Как мне это сделать? — слёзы, слёзы, слёзы.
— Ты должна научится сама успокаивать себя. — молвил он, чрезвычайно спокойным тоном. Ну и что же он хотел мне эти сказать?
Есть что, метод «самоуспокоения?»
— Ты сама знаешь, как.
— Ну, так скажи мне!
— Ты же всегда пишешь в своем дневнике. Разве не это всегда помогало тебе?
— Это не такой случай, когда я могу забыться благодаря записи в дневнике.
— Тогда нужно придумать ещё какой-то способ. Думай, Глория, думай.
Думай, Глория, думай.
"— Стив, ты же сам прекрасно знаешь, это не «просто телка». Эта девушка нравится тебе.
Долгое молчание.
— Может быть, но это уже не имеет ни какого значения. Она выбрала тебя. Все выбирают тебя. Ты же такой супер крутой, кроме тебя вообще никого не существует.
— …я отношусь к Глории по-другому. Когда я впервые увидел ее, мне показалось, что она такая же, как и все. Стоит в толпе, слушает нашу музыку и думает, какие же мы красавчики. Но когда я подошел к ней после выступления, я понял, что ошибался. Она совсем другая. С кучей проблем, на которые всем наплевать. Он такая же, как моя сестра. Одинокая, настроенная против всего мира. Когда я поцеловал ее, я понял это еще раз. Мне казалось, что я целую Данну… Так что если она тебе нужна — добивайся ее. Я не буду стоять у тебя на пути".
"— Как жаль, что ветчины не хватит на нас обоих.
— Ты что, издеваешься?
— А что ты хотела, малышка? Ты живешь здесь не одна, а в большой семье, как говорится, клювом не щелкают.
Чувствую, что еще одно мгновение, и я взорвусь от злости. Направляюсь к плите, хочу взять турку с кофе, но Стив отталкивает меня.
— Кофе я заваривал себе, не обессудь.
Он делает противную ухмылку и уходит к себе в комнату. Я достаю из полупустого холодильника салат в контейнере. В животе неприятно урчит, я беру вилку, пробую салат, и только потом замечаю, что салат покрыт плесенью!
— Да кстати, салат трехнедельной давности, — выглядывает Стив из-за двери, и увидев мое перекошенное от этой мерзости лицо, начинает ржать, как лошадь".
"— А что ты нашел во мне? — спрашиваю я, резко повернувшись к нему.
— Меня в тебе ничего не привлекает.
— Да ладно?! Врать ты не умеешь. Я слышала вчера ваш разговор с Алексом.
Стив делает несколько шагов ко мне.
— Ты не такая уж и красотка, фигура у тебя не фонтан и еще ты любишь сверлить мозг. Ты можешь понравиться только последнему идиоту.
Мне становится так неприятно, после услышанных слов, что я готова расплакаться здесь перед ним, как пятилетний ребенок, но я этого не делаю, лишь смотрю на него прищуренным взглядом, скрывая свою ненависть и обиду.
Я глупо улыбаюсь, хотя мне действительно хочется плакать. Алекс был прав. Я сама должна успокоить себя. И я это сделаю.
***
Спустя несколько часов, из палаты, наконец-то, вышел доктор. Я жадно хватаю воздух. Пожалуйста, чтобы всё было хорошо.
Пожалуйста.
— Как он? — спрашивает Алекс.
У врача невозмутимое лицо, что меня пугает, и в то же время настораживает.
— Операция прошла успешно, возникли некоторые осложнения, но это всё пройдет. Сейчас он без сознания, потому что восстанавливается.
— Он в порядке? — прохрипела я. Мое сердце бешено колотилось в груди, тело покалывало. Все закончилось. Стив жив, через какое-то время мы увидим, сработала ли операция, но главное, что он жив. Сейчас это все, что имело для меня значение.
— Он в порядке, — подтвердил доктор . — Он сильный: некоторое время он проспит, через пару часов действие наркоза пройдет, и он проснется. Когда он придет в себя, лучше его совсем не волновать. Операция была интенсивной, нужно позволить его телу восстановиться. Завтра проведем некоторые тесты, чтобы проверить, каких результатов мы добились.
— Но вы считаете, что все прошло хорошо? Я имею в виду операцию, — спросила я с надеждой.
Врач кивнул.
— Все прошло без сучка и задоринки, нам просто нужно посмотреть, как отреагирует его тело. Мне пора. Джейка привезут в ближайшее время и отправят обратно в ту же палату.
— Спасибо! Спасибо вам большое, — прошептала я, глядя на него с благодарностью. Как я могу отблагодарить человека, который, как я надеялась, спас Стива от несчастья? — Могу я увидеть его?
— Да, но он без сознания.
— Я просто хочу увидеть его.
— Хорошо, можете проходить в палату.
Я покорно зашла туда. И увидела его. В синяках, побоях.
Но живого.
Сердце выпрыгивает из груди.
Дорогой дневник, я не знаю, что должна испытывать сейчас. Стив жив. Эта фраза заставляет сердце биться сильнее, а пульс ускориться. Я не знаю, могу ли я нормально объяснить свое состояние, но с уверенностью говорю: я люблю его. Что бы не случилось. Я всегда буду любить его.
Я так изменилась за эти дни. Я испытала всё: и слёзы, и радость, и горечь потери, и счастье. Я не могу сказать, что из этого мне запомнилось наибольше. Каждое чувство было по своему поучающим, и преподносило мне определенный урок.
Я благодарна судьбе за то, что она не поступила со мной так. Я рада, что он жив. Жив. Жив. Жив.
Такое чувство, что вокруг меня даже воздух изменил запах и цвет, а всё утратило значение. Он так мирно спит на кровати, я чувствую его вдохи и выдохи, и стоит мне понять, что он здесь, со мной, сердце успокаивается.
— Глория.
***
Дари мне любовь, как она,
Ведь недавно я просыпался один.
Раскрась пролитые на моей футболке слёзы.
Уверяю, я бы стёр их,
Уверяю, буду сражаться за свой уголок.
Может, этой ночью я позвоню тебе,
Когда разбавлю кровь алкоголем.
Нет, я просто хочу обнимать тебя.
Дай мне немного времени или сожги всё это,
Мы сыграем в прятки, чтобы исправить всё,
Я хочу одного – ощутить вкус твоих губ.
Дорогая, дорогая, о, подари мне любовь.
Подари мне любовь, как никогда прежде,
Ведь недавно я жаждал большего,
Прошло немного времени, но ощущения остались,
Может, надо отпустить тебя.
Знаешь, я буду бороться за своё
И сегодня вечером я позвоню тебе,
Когда разбавлю кровь алкоголем,
Нет, я просто хочу обнимать тебя.
________________________________________________________________________
Day 44
________________________________________________________________________
— Глория…
Я вздрогнула, услышав такой знакомый, но хриплый голос. Такое чувство, что прошло несколько лет спустя нашего последнего разговора.
На моем лице заиграла радостная улыбка.
— Я не чувствую ног, — прошептал он.
Улыбка исчезла. Я обняла его сильнее, пытаясь утешить, хотя сама не смогла вымолвить ни слова. А затем поцеловала. Я не знаю, как описать то, как я скучала по этим губам. Таким родным.
Я быстро оправилась после его известия, но это удалось мне с трудом.
— Я пойду позову врача, хорошо? Может это и должно так быть?
— Не уходи, останься со мной.
Я поцеловала его в лоб.
— Стив, нужно узнать, что с тобой. Я быстро. И я никогда не уйду.
Врач как раз вышел из кабинета, и я, не тратя ни секунды, подошла к нему.
— Здравствуйте, С… Джейк проснулся, не могли бы вы зайти в палату?
Доктор коротко кивнул, и мы вместе пошли в палату. И только сейчас я оценивающим взглядом прошлась по Стиву. Такой бледный, можно сказать потрепанный. Не привыкла видеть его таковым. Такое чувство, что всё так изменилось с того момента, когда мы были счастливы. Я уже не та маленькая девочка, которая не могла за себя постоять.
Я так люблю его, и почувствовав, что у меня из глаз текут слёзы, я быстро смахнула их и взяла себя в руки.
— Джейк, — врач пожал руку моему парню. — Как вы?
— Неплохо, за исключением того, что я не могу чувствовать ноги.
Доктор почесал свой лоб, из-за чего я напряглась и сжала руку Стива.
— Это нормально, — после этих слов я заметно расслабилась. — Нужно время для восстановления. Это может быть период от нескольких недель до нескольких месяцев, если можно быть честным. Но все ваши былые возможности полностью восстановятся, это главное, по крайней мере, для нас. Вы должны всё это время находиться под присмотром врача, и соблюдать его инструкции.
— То есть, всё это время он должен был в больнице? — вставила я.
— Да, это так.
— А можно сделать домашний присмотр? Там, чтобы доктор приезжал на дом? — послышался голос Алекса, я встрепенулась, потому что не услышала, как он зашел.
— Что именно вы имеете ввиду?
— Ну, всё это время он должен провести именно в больнице? Мы не можем, там, например, перевезти его домой, а сами дополнительно оплатить присмотр доктора?
— Это возможно, но сегодня мы не можем это сделать. Мистеру Тренту нужно сдать дополнительные анализы, и если всё действительно прошло так хорошо, как и мы думаем, то мы, конечно же, можем отпустить его, но только под предлогом, что к вам будет приезжать отобранный врач, и он будет выполнять все наши указания.
— Хорошо, — проговорил Алекс, выдохнув.
Я быстро оправилась, и такое чувство, что я даже стала сильнее благодаря этому случаю. Мне так легко, после того как врач сказал, что всё в порядке. А теперь мне ещё лучше, зная, что он сможет вернуться домой. Чувствуется досадность из-за того, что на восстановление может пойти много времени, но это того стоит. Мне трудно сказать, чтобы я чувствовала без Стива. Мне вообще трудно сказать, каково это жить без него.
Доктор ушел, и Алекс сел рядом со Стивом.
— Как ты? — спросил он, перебирая сигарету в руках.
— Всё тело ноет, и я даже рад, что не чувствую ног, и что не чувствую боли похуже, — выдал Стив.
Господи, если бы был способ, который бы позволял мне забрать хоть небольшую часть его боли, я бы воспользовалась им.
Зашел Джей и Эмили, я взяла ее за руку. Я знаю, что она была предательницей, но не могу отрицать то, что я не слышала всей истории.
— Всё будет в порядке, старик. Радуйся, что выжил, — отчеканил Джей, и я шутливо пихнула его в плече.
— Ты знаешь, как утешить, — прошипела я, и ударила его колким взглядом.
— Ну извини, я тут хоть как-то стараюсь разрядить обстановку, — злостно сказал Джей, и ответил снисходительным взглядом. — Что врачи говорят?
— Ничего определенного. Говорят, что если всё будет в порядке с анализами, то они позволят нам вернуть его домой.
Я невольно замялась от этого. Я верю, что с ним всё будет хорошо. Всегда буду верить.
— Всё хорошо, малышка? — прошептал Стив, так, чтобы услышала только я.
Я кивнула, не найдя слов. Не хотела врать. Но как всё может быть хорошо? Неизвестность убивает меня. Просто убивает.
Я не хочу чувствовать себя беспомощной и слабой. Я хочу быть сильной, но не могу. Такое чувство, что я всё время чего-то жду. Жду, когда Стив проснется. Жду, когда доктор войдет и скажет, что всё в порядке. А сейчас я просто изнемогаю от желания узнать, всё ли в порядке с ним, когда можно начинать восстанавливаться. Это просто… просто убивает.
— Мы купили тебе поесть, — пролепетала Эми, но не радостным, а печальным тоном.
— Ох, Господи, я уже несколько дней ничего не ел, — ответил Стив, а потом добавил, посмотрев девушке в глаза: — Спасибо.
Он улыбнулся. Сердце просто замерло, и я сама чуть ли не растаяла. Его улыбка была для меня словно спасение, словно радуга, среди дождевого дня.
Я почувствовала облегчение от того, что он рядом. Эта разрядка нужна была мне уже столько дней. Я успокоилась. Спокойствие нашло на меня лавиной, я даже забылась. Нельзя описать то, как я скучала по нему.
Врач зашел в палату, и я скользнула взглядом по открытой двери.
— Джейку нужно пройти обследование, — пропел он, будто сказав этим «уходите отсюда».
Я подошла к Стиву и мы растворились в поцелуе. Я целовала так робко и так нежно, как только могла.
Когда мы вышли из комнаты, я хотела уже было выйти на двор, но меня догнал Алекс. Я быстро повернулась лицом к нему.
— Извини меня.
— За что? — в недоумении спросила я.
— Помнишь, ты тогда попросила меня позвонить в скорую. Я не видел, чем и куда попали в Стива, и думал, что он умирает. Из-за моего эгоизма, если это можно так назвать, ты должна была справляться одна. Мне жаль.
Воспоминания нахлынули на меня лавиной, захлестнули с головой. Только что я смеялась, улыбалась, а сейчас я плачу.
Стоп, я действительно плачу?
Да, я плачу. И не могу остановиться.
— Глория, что с тобой? — я еле расслышала слова Алекса, они казались очень приглушенными.
— Оставь меня! — закричала я, побежав в уборную.
Сев на кафель, я осознала, что делаю. Я накричала на Алекса, и по непонятным причинам начала плакать.
Что со мной такое?
Я быстро встала, и, как ошпаренная, побежала обратно. Это казалось странным, но это единственное правильное решение.
Я увидела солиста, который уже хотел куда-то идти, но я остановила его.
— Алекс, извини… Я не знаю, что со мной. Это, наверное, из-за стресса.
— Да ничего, Глория, я понимаю.
— И если что, я тебя давно простила. Я понимаю тебя. Просто мне уже надоело терять близких мне людей.
Алекс вдохнул, прижав меня к себе.
— Ты больше никого никогда не потеряешь, — прошептал он.
Хотелось бы в это верить.
***
Стива только вечером привезли обследования, сказав, что результаты анализов будут утром. Я быстро зашла в палату блондина. Эти стены больницы начали мне надоедать, но я привыкла к ним. К этому «аромату» лекарств и других препаратов. Такое чувство, что я сейчас нахожусь в параллельной Вселенной, но нет, я до сих пор в Бревэрде.
— Глория? — услышала я громкий, но всё ещё хриплый, такой неизвестный, но любимый голос.
— Это я, — пролепетала я, всё ещё не веря своему счастью.
Я до сих пор не верю в то, что судьба выручила меня. Я всегда думала, что жизнь ужасна, но сейчас, когда я осознала, что такое счастье, я поняла – что ничего ужасного в жизни нет.
— Ты останешься со мной? — спросил он.
На глаза начали наворачиваться слёзы, не знаю, то ли от грусти, то ли от счастья. Да, определенно от счастья.
Он со мной. Он мой. Он полностью мой.
— Глупенький, — чуть охрипшим голосом сказала я, так тихо, так невинно, что еле смогла услышать её, в кромешной тьме, которая окутала город. — Я навсегда теперь твоя.
И я всегда буду оставаться с тобой.
— Ты – моя, — словно не веря, повторил блондин. — Почему же я такой удачливый? — его слова развеселили меня, я даже на секунду утратила равновесие, подходя к его кровати.
— Потому что ты любишь меня.
— Я влюбился в тебя, когда увидел.
— А я улыбнулась тебе.
На губах Стива заиграла улыбка, такая милая, я бы отдала всё ради того, чтобы он улыбался всегда, в независимости от обстоятельств.
— Потому что знала, — сказал он, отчего я рассмеялась и легла около него.
— «Когда я увидел тебя, я влюбился, а ты улыбнулась, потому что знала». Читал Шекспира?
— Нет, просто кто-то написал на столбе у больницы.
Он поднял руку в сторону окна, и, увидев надпись, я засмеялась ещё громче, и Стив, не выдержавши, то же рассмеялся.
Я знаю, что буду делать завтра. Я знаю, что я хочу делать. Я хочу быть с ним, чего бы это ни стоило. Я всегда буду оставаться с ним, всегда. И неважно, сколько пройдет дней, месяцев, годов. Я просто хочу быть с ним.
Я любила его,
я любила его,
я любила его,
и я до сих пор люблю его,
я люблю его.
Дорогой дневник! Когда-то я не верила в выражение «время остановилась», но сейчас я скажу обратное. Здесь, со Стивом, я действительно поняла, что такое любовь. Это не только совместное счастье, страсть. Это ещё и совместные переживания, страдание, мольба.
Я забыла год, время, свое имя, дату своего рождения.
Потому что он сейчас здесь. Со мной. И мне этого всегда будет мало.
— Глория.
________________________________________________________________________
Day 45
________________________________________________________________________
Я проснулась, шелохнувшись не очень резко, чтобы не разбудить блондина. Оправившись, я попыталась встать, но так не хотелось отпускать Стива. Такое чувство, что мое сердце разрывается от его боли. Знаете, что близнецы чувствуют, если одному из них плохо? Такое же со мной и Стивом. Если ему больно, то и мне, пускай морально, я была бы даже рада, если бы эта боль переросла в физическую.
Сегодня мы, наконец-то, возвращаемся домой. Не верится, что весь этот кошмар заканчивается. Так бы хотелось, чтобы вошли доктора, и сказали, что с ним всё в порядке.
Сердце разрывается от моих ошибок.
Я посмотрела на спящего блондина. Он такой безобидный, как будто полностью в моей власти. От его вида мне хочется плакать. Так бы хотелось его обнять, сильнее, так, чтобы у меня кости хрустели, чтобы я никогда его не отпускала.
Я смотрю на часы. Уже 11 часов утра, я полностью выспалась, но так не хочется остаться здесь, с ним. Я никогда больше не отпущу его. Никогда.
Я виню себя во всем происходящем. Не знаю, почему, но по-моему, я изначально была виноватой во всем. Во всем и всегда.
Я, наконец-то, нахожу в себе силы и поднимаюсь с кровати. Я подошла к противоположной стене, на которой было зеркало, и посмотрела на себя. Спутанные волосы, ужасно бледный вид. Я быстро взяла расческу, которую Алекс привез с остальными вещами, и начала управляться со своими волосами. Я выгляжу сейчас словно приведение. Срочно нужно поесть. Я уже не ела очень много времени, да и сейчас у меня нет особого аппетита, но всё же, нужно же когда-нибудь поесть.
Одежда моя ещё более-менее нормальная. Помятая, но ходить в ней можно.
— Малышка..? — более вопросительным тоном спросил Стив, как будто поверить не мог, что я здесь.
— Да, это я, Стив, — ответила я, чуть не заплакав оттого, как радостно мне услышать его голос. — Ты в порядке? — спросила я, подойдя к нему, и сев на кровать. Он скрепил наши пальцы.
— Со мной всё нормально, — он слабо улыбнулся. — А вот тебе стоит отдохнуть.
— Стив, я хочу быть с тобой, — я сильнее сжала его руку. — Мне ничего больше не надо.
— Отдых нужен всем, — сказал он, уже более настойчивее.
— Сегодня отвезем тебя домой, там и отдохнем, — молвила я. — Ник уже уехал.
Стив положительно кивнул.
— А что если результаты анализов будут плохими? — на моем лице появилась печальная улыбка. — А что, если я на всю жизнь останусь инвалидом?
— Ну и что? Главное, что ты здесь, со мной.
— Но тогда я не позволю остаться тебе со мной, — проговорил он, я еле смогла разобрать слова, но у меня уже пробежались мурашки по коже.
— Почему?
— Ты не заслуживаешь такого, — сказал он. — Ты молода, красива, да ты просто идеальна. Зачем тебе всю жизнь возиться с инвалидом? Я не могу позволить это.
— Всё, что мне нужно, так это быть с тобой, — я потерла его ладонь.
Он вдохнул, как будто понимал, что меня не уговорить.
— Но здесь есть один плюс, — молвил он.
— Какой же? — чуть с усмешкой, сказала я.
— Я уже чувствую боль в ногах.
Мое сердце пошатнулось, я как будто ожила. Я не знаю, что это может значить, но я уверена, к нему возвращается его чувство ног.
Я так хочу подпрыгнуть на месте. Чтобы это не значило, всё налаживается.
Я поцеловала его в лоб, не знаю зачем, но просто захотелось это сделать.
— Вот видишь? — пролепетала я. — Всё хорошо, Стив.… Всё хорошо.
— Надеюсь, — пробормотал он себе под нос.
Теперь я уже поцеловала его в губы, всё сильнее и сильнее, настойчивее и настойчивее.
— Вот так уже лучше, — сказал он, его лицо озарилось красивой, просто чудесной улыбкой.
И черт, я растаяла.
Всегда таяла.
***
Мы замерли в ожидании врача. Я сижу на кушетке, около Стива, держа его за руку. Алекс, Эмили и Джей на диване, который расположен в метре от нас. Мне бы так хотелось, чтобы всё было хорошо, так, как и должно быть.
Я останусь со Стивом в любом случае, но я так хочу, чтобы он был счастлив. Я никогда не желала бы увидеть его грустным, и никогда бы не хотела, чтобы все его желания, мечты, пошли под откос. Я мечтаю просто о том, чтобы нам всегда было так хорошо, как раньше. Я не хочу убегать от кого то, то ли от полиции, то ли от родных. Но я буду делать всё это ради него. Мне всё равно, что потребуется для этого, но я люблю его. Всегда любила.
В комнату, медленным шагом, зашел врач. В то время, как мы сгорали от нетерпения, он в спокойной манере сел на стул около Стива и начал:
— Вы ничего не чувствуете, Джейк?
— Боль в ногах, — неохотно ответил Стив.
— Это хорошо, — улыбнулся доктор. — Анализы очень неплохи, я бы даже сказали, на ваше состояние, они отличны, — я выдохнула, и мое лицо вытянулось, словно я стала сильнее. — Я не буду вам объяснять, что к чему, поэтому всё скажу врачу, который будет приезжать к вам на дом. Вы будете разрабатывать ваши ноги, но на время вам нужно кресло для передвижений, мы обеспечим вас им, — продолжил врач, — на восстановление у вас пойдет примерно две недели. Ваш организм хорошо борется со слабостью.
Я улыбнулась, точнее все улыбнулись. Определенно, от известия, что со Стивом всё в порядке, даже тепло разливается по венам.
— Значит, с ним всё хорошо? — всё ещё не веря, переспросила я. Трясло от одной мысли, что с ним всё плохо.
– Да, всё хорошо, мисс Тэтчер.
Я ничего не ответила. Ноги подкосились, а на лице засияла глупая, беззаботная улыбка.
Я рада, что всё именно так.
Я хочу быть здесь, я не хочу убегать.
Я просто хочу жить.
Не выживать.
***
Только что мы вернулись домой. Такое необъяснимое чувство охватило меня. Смесь горя и переживаний, радости и смущения.
Такое чувство, что меня здесь не было не несколько дней, а год, может быть даже пару годов. Всё так изменилось. Я не знаю, с чем это связано. Возможно, я повзрослела. Возможно, я стала сильнее.
А возможно, всё просто расцвело оттого, что Стив в порядке.
Я не чувствую никакого дискомфорта рядом с ним, и ребятам.
— Глория, может быть, мне стоит объясниться перед тобой? — меня вырвала из раздумий Эмили, я натянуто улыбнулась.
Мне не хотелось разговаривать насчет Дезмонда, но да, ей стоит рассказать нам всё.
— Хорошо.
— Так вот, да, как это не прискорбно осознавать, я работаю на Дезмонда. Изначально я думала, что это забава, я буду крутой, и смогу иметь кучу денег. Но всё дальше и дальше я понимала, что мой выбор неправильный. Я никогда не пробовала наркотики, никогда не пила и не курила, не вливалась, можно сказать, в их «банду». Поэтому Дез заставил меня ходить на всякие задание, по разоблачению его, так сказать, «бывших» друзей, например, таких, как Алекс. Алексу, кстати, я рассказала об этом уже давно, — я открыла глаза, не веря в это. — С прошлого моего задания я пыталась сбежать, но меня поймали, и, в итоге, послали к вам, сказав, что ещё одна такая попытка, и меня убьют. Когда я ушла от вас, они опять же подумали, что я сбежала, и когда они приставляли ко мне пистолет, они действительно могли убить меня. Я бы не знаю, что делала без вас. Я ни в коем случае не хотела чем–либо задеть тебя. Я просто раньше была глупой и маленькой, хотела стать лучше другим, вот таким глупым способом. Теперь я наконец-то осознала, какую ошибку сделала. И да, я действительно полюбила вас.
Я попыталась переварить эту информацию, но ничего не получилось. Новость о том, что Алекс, и, вероятно, ребята об этом знали, застала меня врасплох, и я чуть ли не поперхнулась собственной слюной.
— Спасибо, что открылась мне, — единственное что сказала я, не скрывая свое изумление от услышанного.
***
Просторы Бревэрда укутала ночь, солнце исчезло, осталась только кромешная тьма. Всё: ожидания, фатальности, ошибки исчезли, сейчас только я и Стив.
Я переворачиваюсь набок, и вижу его глаза. Красивые, бездонные глаза. В них можно утонуть.
Я бы хотела утонуть в них.
— Не вериться, что мы прошли всё это без потерь, — сказал он, еле слышным тоном.
Я улыбнулась.
— Я рада, что так и случилось, — прошептала я. — Я не хочу больше терять, Стив.
— Никто не хочет никого терять, — говорит блондин. — Но рано или поздно мы все умрем.
— Ты очень оптимистичен, — засмеялась я. — Ты же знаешь, что я достану тебя, будь ты даже мертвым.
— Поверь, я не знаю, я уверен в этом.
— Я люблю тебя, Стив.
Сквозь мертвую тишину, я слышу дыхание его и моего сердца, словно они бьются в унисон. Мы забылись, его дыхание опаляет мне кожу, я чувствую его на себе.
Я чувствую его.
— Я люблю тебя, Глория МакФинн.
— Я уже не Глория, забыл? — напомнила я.
— Но для меня ты всегда останешься девушкой, с голубыми волосами, в которую я когда-то влюбился.
Я провела рукой по его спине, и взглянула на крыло, которое было идентичное с моим. Я усмехнулась, вспоминая, какой же я глупой была когда-то. Сейчас я уже другая.
С ним я меняюсь.
— Навсегда, — пробормотала я.
— Навечно, — будто ответ, прозвучал голос, который раздался эхом по комнате.
Дорогой дневник! Я рада. Я никогда не была так рада прежде. Я сейчас с теми, кого люблю и всегда буду любить. От счастья у меня трясется рука, я даже не могу придумать слова, чтобы описать свои чувства.
Я просто хочу жить, дышать, любить.
И быть любимой.
— Глория.
ЧАСТЬ 10. THE END (КОНЕЦ)
________________________________________________________________________
Day 46
________________________________________________________________________
Очнулась я, от тепла, который окутал меня. Я придвинулась сильнее к Стиву, у меня словно такое чувство, что мне всегда будет его мало. Я хочу всё ближе и ближе, больше и больше. И мне всё равно на всех вокруг. Я просто хочу быть здесь.
С ним.
Мне больше ничего не надо. Так бы хотелось исцелить его, один движением, чтобы он смог ходить, и чтобы всё было как раньше. Как бы хотелось, чтобы он больше не испытал этого. Когда я только представляю, что ему пришлось пережить всё это, меня захлестывает неведомая волна, которая втягивает меня своей силой.
Я поднялась с кровати, поцеловал Стива в лоб, потому что не смогла удержаться. Не хотелось будить его; ещё совсем рано, пуcть выспится. Я одела чуть растянутую футболку, которая лежала в шкафчике, и шорты, в которых я обычно ходила по дому.
Я вышла из комнаты, захотев выйти на наш балкон. В принципе, я не рассмотрела дом, когда мы приехали, и даже не видела его полностью, поэтому стоит это сделать сейчас.
Когда я вышла на балкон, хотя это скорее была терраса, то увидела Алекса, который выкуривал очередную сигарету. Также я увидела рассвет.
«Посмотри на этот рассвет. Это восьмое чудо света. Ради этого нужно жить. Каждое утро наслаждаться этим, наслаждаться музыкой, свободой. Для счастливой жизни люди не нужны».
Я, не спеша, подхожу к Алексу, который, видимо, не заметил меня. Он поворачивается на шорох, но ничего не говорит, видя меня.
У меня сейчас такое чувство, что я могу коснуться солнца, ощутить его тепло, понять, почему оно такое смертоносное, и жгучее.
— Как там Стив? — от звука голоса Алекса я вздрогнула, но мгновенно оправилась.
— Спит, — ответила я. — Ты как? — спросила.
— Если честно, у меня дурное предчувствие, — сказал Алекс. — Хочется наконец отдохнуть от этого всего.
Да уж, с этим я согласна. За последние дни мы испытали всё: и боль, и утерю, и горечь. Хотелось бы это всё стереть из памяти, забыть обо всем. Хотелось бы покинуть этот город навсегда, и никогда не возвращаться.
— Когда мы планируем уезжать отсюда? — спросила я.
— Это пока что неважно, главное решить: куда?
— Лично мне всё равно, только чтобы подальше от этого города.
— Глория, ты не можешь всю жизнь бежать от воспоминаний.
— Мне не надо бежать всю жизнь, — сказала я. — Я хочу скрыться на время.
— И что тебе это даст?
— Как что? Время на раздумья.
— Не надо всю жизнь убегать от этого, рано или поздно оно и так настигнет тебя.
— Лучше бы поздно.
Я понимаю, что делаю неправильно, но я к этому не готова. Я не готова ещё раз вернуться сюда, не готова увидеть родителей. Может, я просто не хочу этого. Зачем мне это всё? Я выбрала уже свой путь, свою жизнь. И я не хочу запятнать свое будущее прошлым.
Алекс продолжил смотреть на вид, а я обдумывала свои поступки, вновь и вновь. Что же я упускаю? Что я делаю не так? Почему все вокруг меня страдают?
Я никогда не найду ответы на эти вопросы.
***
Стив уже проснулся, и я решила сделать завтрак. Эмили будить не хотелось, поэтому я быстро взяла те продукты, которые у нас остались, и начала делать блинчики. Не знаю почему, но думаю, на завтрак это самое то.
Внезапно ко мне подошел Джей, я вздрогнула.
— Что делаешь?
— Блинчики, — сказала я, счастливое лицо Джея сменилось задумчивым. — Поможешь?
Ещё несколько секунд он что-то раздумывал, а затем кивнул.
Мне было неудобно, так как хотелось немного прояснить некоторые вопросы, которые не давали мне покоя. Я очень боюсь говорить о них с Джеем, но так и хочется это сделать.
— Твое выражение лица говорит о том, что ты хочешь что-то спросить.
Я вышла из раздумий, не сразу поняв, о чем говорит Джей, но когда уже, наконец, набралась смелости, сказала:
— Как насчет Беккс? Ты… до сих пор переживаешь насчет её смерти?
Джей немного подумал над моим вопросом.
— Глория,— покачал головой он и усмехнулся. — Я не переживаю. Не могу сказать, что мне не больно, потому что я любил её, действительно любил, — продолжил он. — И я всегда буду любить её. Что насчет неё? Знаешь, если судьба разъединила нас, значит, так должно было быть. Я не хочу говорить, что мне теперь просто безразлично на всё, но я просто хочу продолжать жить дальше. Пока что не очень получается, но я стараюсь.
Я зажмурилась, пытаясь осмыслить его слова.
— Но знаешь, что бы то ни было, я всегда буду помнить её.
— Я тебе верю, — произнесла я, глядя в пустоту.
Мне всегда будет не хватать Ребекки…
Но в моем сердце навеки останется место для неё.
***
Наступил закат. Мое неведение и плохое настроение испарилось, я осталась один на один с собой и своей душой.
Сегодня к Стиву приходил доктор. Я была очень рада его приходу, так как он говорил, что Стиву становится лучше. Оптимистическое настроение сразу же дало о себе знать. Все плохие новости ушли на второй план, когда я поняла, что волноваться не о чем.
Этим днём особо не чем было заниматься. Мы обдумывали, куда бы хотели уехать. Лично мне уже так надоели эти американские пейзажи. Хочется чего-то новенького, неизведанного.
Сейчас я хожу по ночному городу. Одна. Настроение такое, что хочется плясать, хочется выкрикивать о том, насколько я счастлива. Мне уже всё равно, абсолютно всё равно на то, что я могу кого-то встретить. Мне надоело бежать.
Я не хочу жить по законам, написанным в уставе. Я просто хочу жить. Жить, как всегда хотела. Жить со Стивом, Алексом и Джеем. На одном месте, или же наоборот ездить по миру.
С ними я обрела себя.
Я просто хочу жить.
Я зашла на пляж. Волны плещут в океане, так хочется подойти к ним поближе. Я не знаю почему, но всё это вызвало у меня слёзы. Такое чувство, что у меня сейчас полный душевный покой. И умереть не жалко.
Это просто какое-то… Чувство спокойствия.
Я живу, а не выживаю.
Всё пропало. Исчезло. Даже я. Такое чувство, что я даже не предмет . Что я камера, которая снимает помещение.
В комнату входит девушка. Такая хрупкая. И я узнаю её.
Это Ребекка.
Она садится за стул, сгибая свои ноги, отчего мне хочется подойти, обнять её, чтобы ей было не больно делать это. Я даже слышу, как хрустят её кости.
— Глория, — тишина, — ты меня слышишь?
Я хочу закричать, что я здесь, но у меня ничего не выходит.
— Я люблю тебя, — произнесла девушка, хриплым, тихим, изнеможенным голосом. — Я всех вас люблю.
От её глаз у меня сжимается всё внутри, хотя я до сих пор не понимаю, зачем она всё это говорит, зачем я здесь, что случилось.
— Для тех, кто никогда больше не увидит меня, — загадочно проговаривает она, — я люблю вас.
Я просыпаюсь в холодном поту, около меня сидит насупленная Эмили, которая застыла с ужасом на лице.
— Что такое?
— Ты кричала, вырывалась, — говорит она. — Я не знала, что с тобой делать.
— Где я?
Я осмотрелась; я лежу на пороге нашего дома.
— Ты только пришла домой, и упала, я не сразу поняла, что с тобой случилось, но такое чувство, что ты умираешь, и бьешься в конвульсиях.
Я рывком стала с места, и второпях спросила:
— Со Стивом всё хорошо?
— Да, он наверху. Уже поздно, кстати, где ты была?
— Если бы я помнила…
— Думаю, мы когда-нибудь узнаем это. А сейчас действительно поздно.
— Узнаем, – прошептала я, словно не верила.
Я быстро пошла наверх, ласково улыбаясь блондину, который уже лежал в кровати.
— Как ты? — спросила он. — Ты кричала.
— Плохой сон, — соврала я. — А ты как? Врач говорил, что всё замечательно.
— Да, мне он сказал, что скоро начнем разрабатывать ноги, — улыбнулся Стив.
Я быстро переоделась, и легла в кровать.
— Я люблю тебя, — прошептала я.
Стив скрепил наши пальцы.
— Я люблю тебя, — уже громче сказал он.
Дорогой дневник! Мне сегодня впервые за долгое время снилась Ребекка, и в тот момент, я, наверное, не осознавала, что делала. Потому что была на улице я довольно долго, так что, что я делала тогда – не понимаю. Странно, правда?
Мне хорошо. Все сомнения пропали, мне действительно хорошо. Такое чувство, что я живу, дышу, могу делать всё, что считаю нужным.
Разве ради этого стоит быть живым?
Есть люди, которые любят меня.
Которых люблю я.
И я бы всё отдала, только чтобы этот момент длился вечность.
Я в руках любимого человека.
Разве это не прекрасно?
— Глория.
________________________________________________________________________
Day 47
________________________________________________________________________
Просыпаясь, я потянулась на кровати, стараясь при этом не задеть Стива. Сейчас он кажется таким уязвимым, но при этом очень сильным. Я не представляю, какую боль пришлось вытерпеть ему, и представлять не хочу. Мне просто хорошо от той мысли, что уже всё позади.
Стоя у зеркала, я начала рассматривать себя. Под глазами ужасные круги; всё лицо и тело истощено, как и я внутри. Знаете, только сейчас я поняла, что это мое привычное состояние. Я практически всегда так выгляжу, и только иногда как человек.
Прихватив несколько неплохих вещей, я направилась в душ. Скинув с себя одежду, я стала под струйки бодрящего душа. Капельки теплой воды стекали по моему телу, пробуждая ото сна. Приятный аромат вишни, исходил от геля для душа, от чего я расслабилась. Помыв голову шампунем, с приятным запахом манго, я вышла из ванной. Обернувшись махровым, банным полотенцем, я умылась, почистила зубки и высушила феном волосы. Укладывая при помощи утюжка, я придала волосам изысканность, завивая их в мягкие локоны.
Я взяла свою небольшую косметичку, с которой я почти не расставалась от своего так званого «самоубийства», и сделала себе неброский макияж. Нарисовала стрелки, и покрыла губы бальзамом.
Оделась я в легкое, летнее платьице, хотя на дворе уже почти что зима, но в Бревэрде очень тепло. Ну да, конечно же, мы ведь в Майями.
Я вышла из ванной, попутно приоткрыв дверь, дабы видели, что в ванной никого нет. Зайдя на кухню, я увидела как там уже во всю хозяйничает Эми.
Я хмыкнула.
— Я думала, что твоя любовь к готовке это просто прикрытие, и ты, чтобы не разговаривать с нами, делаешь это.
— Ну, наверное, это правда, но если честно, готовить мне действительно нравится, — пролепетала девушка, нехотя отвлекаясь от своего любимого занятия.
— Что у вас с Алексом? — спросила я, глаза девушки вспыхнули.
— Он мне нравится, — как-то хрипло пробормотала она. — Очень нравится.
— И…?
— Наверное, я люблю его, — сказала она, пытаясь не встречаться со мной взглядом.
— А он что?
— Ну, я не знаю… Он такой.… Такой, я бы хотела сказать странный, но язык не поворачивается, — она задумчиво посмотрела в стену, словно сквозь меня. — Я бы сказала… загадочный.
Я рассмеялась из-за её не уверенности. Она недоуменно посмотрела на меня.
— Знаешь, я ведь тоже так думала. И думаю до сих пор. Но он обычный с теми, кто ему дорог. Я думаю, что вы, ребята, немного странные, и да, действительно странные. Но когда я смотрю на вас, я вижу красивую пару. Ты сможешь растопить его сердце, по крайней мере, я надеюсь на это, — с искренностью сказала я.
На лице девушки заиграла улыбка.
— Что готовишь?
— Я решила, раз это завтрак, сделать пирог, — молвила она, а я постаралась припомнить, когда я ела его в последний раз. — Непривычная еда для вас, я думаю.
— Да, действительно, — подтвердила я, — но всё меняется, ведь так? — огонь запылал в моих глазах.
***
— Стив, а ты хотел бы уехать? — я легла около него на кровати.
— Думаю, самое время сделать это, — сказал он. — Не именно сейчас, а когда я полностью восстановлюсь. Врач говорит, что всё отлично, и за две недели, вероятно, я смогу ходить, — видя его сияющие глаза, я не смогла сдержать улыбки.
— А куда мы уедем? — я переплела наши пальцы, и с надеждой посмотрела ему в глаза.
— Кажется, у кого-то была мечта покорить Париж?
— Ты помнишь? — спросила я.
«Конечно же, помнит».
— Я просто хочу быть только с тобой, — ответил он, — вдвоем.
— Я уже так привыкла к этой жизни, просто не представляю, как жить без ребят, — я закрыла лицо руками, — они мне как родные.
— Ради Бога, Глория, они же не уйдут из нашей жизни навсегда.
– Но Франция.… Так далеко.
— Я больше не хочу тебя терять, — сказал Стив. — Я просто не хочу видеть, как ты страдаешь, не хочу больше подвергать тебя опасности.
— Я тоже… но здесь всё такое родное. Там же совершенно иные улицы, кафе… Это всё так странно. Господи, да что я несу такое? Конечно же, я уеду с тобой хоть на край света, Стив, — последние слова я произнесла практически шепотом.
— Чтобы приобрести, нужно потерять.
— Ты, значит, заговорил цитатами? — усмехнулась я, глядя на его ухмылку.
— Можно и так сказать, — молвил он, — ты меняешь меня.
— Я что-то не припомню, чтобы я говорила цитатами.
— Всё меняется, малышка. Ещё заговоришь.
— Посмотрим, — сверкнула глазами я.
— Глория, доктор пришел! — послышался внизу голос Алекса.
Я еще раз посмотрела в глаза Стива, и мне стало грустно от того, что я уже должна уходить.
— Я люблю тебя, — сказала я, чмокнув его в губы.
— Я люблю тебя, — сказал он, я улыбнулась, и вышла из комнаты, попутно поздоровавшись с врачом.
— Не вериться, что всё это закончилось, — сквозь раздумья услышала я голос Алекса. — Дезмонд мертв, нам не грозит опасность, мы все живы… Я думал, что только в сказке есть счастливые концы. Ну, так и есть, ведь Стив.… Но всё же, это лучше, чем другое решение проблемы.
— А что Ник? — спросила я. — Я его не видела уже давно.
— Он умер, Глория, — голос Алекса дрогнул.
Я развернулась к нему лицом, не веря в его слова.
— Но… он же…
— Его подстрелили. Скорая приехала не вовремя, он уже был мертв.
— Как… мы можем его похоронить?
— Конечно же, можем, — вздохнул Алекс. — Но это так сложно. Ты знаешь его несколько дней, а я уже знаком с ним много лет. Это так странно. Как будто человек говорил, смеялся вместе с тобой, а потом умер.
Да уж, мне знакомо это чувство.
— Но мы знаем, что он умер не напрасно, — сказала я, глаза заблестели, изображение Алекса стало размытым. — Он умер ради нас.
Алекс, не отвечая на мое предложение, просто обнял меня.
Это то, что было необходимо мне сейчас.
Дорогой дневник! Скоро, совсем скоро, начнется моя новая жизнь. Без Дезмонда, без погонь, без драк. И так хорошо осознать, что в этой жизни не будет места для старых обид, грез. Я уже так хочу уехать отсюда, конечно же, будет трудно, но я чувствую, что готова. Готова целиком и полностью.
Мое настроение очень переменчиво. Это странно, но как по мне, обычно. То, что я натерпелась в последние дни, дало большой удар по моему здоровью, как и физическому, так и психологическому. Мне действительно трудно справится с напряжением, но такое чувство, что всё это в прошлом. Настала пора новых надежд, идей. Я хочу жить.
И как сказал один очень умный человек:
«Всё меняется».
— Глория.
***
— Пора спать, — сказал Стив.
День изменился вечером, я даже не успела сообразить. Всё происходит так быстро и так хаотично, прямо страшно становится.
— Да, пора спать, — ответила я, захлопнув дневник.
Я накинула одеяло на себя, и начала засыпать.
И вдруг мой взгляд застыл на небе, я еле заметно улыбнулась.
— Ник передает вам привет, — одними губами сказала я звездам.
________________________________________________________________________
Day 48
________________________________________________________________________
Я чувствую, что мои раны постепенно заживают: боль смешивается со счастьем, со злобой, с гневом, и направляет всё это в хорошее русло.
Проснулась я с ощущением новизны, и приятности, как бы то ни было, я понимаю, что выполнила свой долг. Я понимаю, что убила Дезмонда, и долгое время это было для меня главным.
Но сейчас я вдруг поняла, что это совершенно не правильно. Я выбрала путь мести. Я стала чудовищем, которое всё решает смертью человека. Какой бы мразью не был Дезмонд, он всё равно не заслуживает смерти. Я должна была простить его…
«Должна была».
Ещё одно напоминание о том, что ничего не изменить. Время прошло. Я уже не могу исправить ошибки прошлого, и от этого не легче.
Я касаюсь лица Стива своими миниатюрными руками. Он так красив. Солнечный свет, который падает прямо на его лицо, словно освящает его своими лучами.
— Стив, просыпайся, — прошептала я, не поднимая рук.
Тот заерзал на кровати, и когда его она коснулась моей, я ощутила прилив радости от того, что он может двигать ими.
Он открыл глаза, и посмотрел прямо на меня. Когда мы встретились взглядом, я увидела в его взгляде нежность и любовь, ласку и заботу. Мне так приятно от той мысли, что он — это человек, который любит меня. Вряд ли кто-то поймет меня, иногда я сама не могу понять себя… Я превратилась в совершенно иного человека. Это так странно, и просто невозможно…
Я даже готова простить Дезмонда! По-моему, это высший уровень сумасшествия!
— Малышка, — сказал он, смотря на меня. — Как ты? Твое лицо бледное.
— У меня к тебе тот же вопрос, — усмехнулась я.
— Мне лучше, намного, — улыбаясь, говорит он, — возвращаются прежние рефлексы. Жизнь приходит в норму.
— Это хорошо, я рада, что ты счастлив.
Он поцеловал меня в макушку.
Я почувствовала, что в мире я единственная, кто настолько рад простому поцелую.
***
Я с Эмили сидела на диване, смотря разные телепередачи. Только что позавтракав, я решила отдохнуть.
— Что собираешься делать? — спросила Эми.
— Ну, прежде всего, мне бы хотелось отдохнуть от всех этих тяжелых событий. А ещё… Ты же вроде работала на Дезмонда, да? Ты не знаешь, где живут его шестерки в Бревэрде?
— В Бревэрде… стоп, ты что-то задумала, верно?
— Можно и так сказать, — в моих глазах сверкнул огонь.
— М-м… Ну ладно, записывай адрес.
Я ухмыльнулась, и начала думать о том, какая же я глупая, что решилась на это.
***
Я стояла на каком-то складе, с пистолетом в руке, думая, какая я дура, что всё-таки пришла сюда. Зачем я вообще меняю что-то в своей и так не без приключений жизни? О Господи, что же я делаю? Хотя, может быть, мне так будет и лучше. Может быть, я должна это сделать, чтобы, наконец-то, забыть обо всем этом.
— Кто здесь? — спросил амбал, вышедший из-за двери, где, наверно, и размещались люди Дезмонда.
— Я Глория МакФинн, — сказала я, не скрывая своей гордости.
Тот сразу же направил на меня пистолет, и я незамедлительно подняла свою пушку.
— Мне всего лишь нужно поговорить, — объяснила я, — поверьте, я не такая уж беспомощна, как кажусь.
Человек кратко кивнул, понимая, что я не вру. Я всё равно опасалась его, но всё же опустила пистолет, и прошла внутрь.
Там было около полсотни людей, отчего я начала трястись, коленки загибались, но всё равно, я держалась ровно.
Один мужчина подошел ко мне, и у меня появилось предположение, что он здесь главный, после смерти Дезмонда. Он был моложе всех других, но сейчас я просто-напросто не обращала внимания на это.
— И что здесь нужно знаменитой Глории МакФинн? — спросил он, не скрывая своей ненависти. — Ты, девочка, наверное забыла, что убила Дезмонда?
— Нет, не забыла, — гордо сказала я. — Поэтому и пришла сюда, — я опустила голову вниз, принимая свой стыд.
— И что именно тебе нужно? Знаешь, у нас нет времени на подростков.
— Я хочу извиниться. Мне действительно жаль, что всё так получилось.
— Жаль? — среди «шестерок» послышался смех. — То есть тебе жаль, что ты убила моего отца? — смех тут же испарился.
Отца?.. У Дезмонда есть ребенок?
Да, похоже, это была действительно очень глупая идея.
— Хотя нет, это даже хорошо, что ты пришла, — сказал он. — Не придется искать тебя, чтобы убить.
— Но… Но… Мне очень жаль, что я так поступила, — пыталась оправдаться я.
— Это хорошо, — загадочным тоном произнес он. — Но извини, мы должны тебя убить.
И тут я поняла, что пора бежать. В моей голове что-то щелкнуло, и это было сигналом, сигналом для меня, что пора. Я быстро рукой нащупала дверную ручку, и мигом вылетела из здания.
Но на этом ничего не закончилось. Я видела, как тот начал бежать за мной, но больше никого. Начиная набирать темп, я постепенно скрылась, и забралась в какой-то переулок, пытаясь восстановить дыхание.
Я ударила рукой в бетонный асфальт.
— Ох, Господи, какая же я глупая, — пробормотала я, до конца не осознав, что я сделала.
Я только что пробралась в банду Дезмонда, где у каждого второго есть огнестрельное оружие, и где все хотят меня убить. О чём я только думала?
Я попыталась оправиться, но слёзы жгли мне кожу.
— Ребекка, я надеюсь, ты видишь, что я делаю, — сказала я, взглядом впиваясь в серые облака. — А я ведь делаю это ради тебя, — шепчу я. — Да, я знаю, они виноваты. Но я думаю, ты хотела бы, чтобы я это сделала. Я просто простила их. Да, это было сложно, но я ведь сделала это, слышишь? Я простила их, и отпустила обиду. Мне всегда будет не хватать тебя.… Но я сделала это.
Теперь всё это в прошлом.
***
Пришедши домой, я быстро прошмыгнула в ванную, чтобы меня никто не успел заметить. Собрав волосы в пучок, и поправивши тушь, которая растеклась из-за слёз, я, наконец-таки, успокоилась. Было трудно сидеть там и оправится, перейти через всё это, но я сделала, я сделала то, что должна была.
Я быстро прошла в гостиную, где сидели Эмили и Алекс, и видя, что они лежать в обнимку, а Эмили, видя меня засмущалась и начала подниматься, я ухмыльнулась и подмигнула ей, решив оставить их наедине.
Знаете, я поняла, что когда смотрю на друзей, смотрю на них, когда они счастливы и беззаботны, то я чувствую что тьма, которая долгое время укутывала мое сердце — рассеивается, и всё возвращается в свое русло.
Выйдя на веранду, я увидела Джея, который сидел там и смотрел на звезды. Я бесшумно подошла к нему, и когда стала около него, он еле заметно шелохнулся от неожиданности.
Я долго не могла заговорить с ним, но он сам нарушил нашу тишину:
— Знаешь, когда я смотрю на звезды, у меня такое чувство, что я вижу её, — начал он. — Наверное, я никогда не смогу забыть её. Чтобы там не говорили, я любил её. Мы же были знакомы слишком мало, для любви, но то, что я чувствовал к ней, я не чувствовал ни к кому другому. Я действительно любил её. И когда я вспоминаю её улыбку… Я тоже улыбаюсь. Я понимаю, что время не вернуть, но я верю, что она ещё здесь, со мной. Хотя её уже нет, но у меня есть надежда на то, что может быть, когда-то мы будем с ней счастливы. Пускай не здесь и не на земле, но я всё равно продолжаю верить в это. Это глупо, я знаю…
— Нет, Джей, это не глупо, — я взяла его за руку. — Я знаю, вы будете вместе. И будете счастливы, — шепотом сказала я.
Он улыбнулся, продолжая смотреть на звезды. И я знала, что он увидел её улыбку.
Дорогой дневник! Что бы там не говорили, прощение — это самое величайшее чувство, которое может создать человек. Когда мы прощаем, мы освобождаемся от барьеров, которые долгое время ограничивали нас.
— Глория.
________________________________________________________________________
Day 49
________________________________________________________________________
Открывая глаза, я сразу же почувствовала приступ тошноты, и, не скрывая своего порыва, я как ошпаренная выбежала из комнаты, при этом разбудив Стива своими неловкими движениями.
Когда я, наконец, высвободила свой желудок, то увидела Эмили, которая сидела в гостиной. Я села около неё и начала рассматривать её красные волосы, но её голос отвлек меня от моих мыслей.
— Ты как? — обеспокоенно спросила она. — Тебя что, тошнит?
— Да, — с грустью ответила я. — Всё болит, и голова кружиться, а так, то всё в полном порядке.
— А ты не беременна, девочка? — Эмили ухмыльнулась. — Знаешь, симптомы на лицо.
Её слова повергли меня в шок.
— Нет, Эми, — начала отрицать я. — Это… — я не нашла слов, чтобы опровергнуть её предположение.
— Вот-вот, именно это, — сказала она. — Тебе нужно пойти к врачу и провериться, Глория. Я волнуюсь. Если это не беременность, то болезнь, и надо начинать лечение. Так что, ты просто обязана это сделать.
— Да, да, я понимаю, — всё ещё не отходя от шока, пробормотала я.
В голове у меня сразу же выстроилась логичная цепочка вещей. Задержка, боль, рвота, перемена настроения.… Но, знаете, даже если это так, мне просто не верилось. Беременна? У меня будет ребенок. Я-то сама всё ещё ребенок. Как я буду его воспитывать? Я сделала за свою жизнь множество ошибок, и мне так плохо от того, что, наверное, я ничего не смогу его научить, а даже если смогу, то правильно ли я поняла это всё? Вдруг, я делаю что-то неправильно? Я не хочу, чтобы он повторял мои ошибки.
Так, так, Глория, притормози. Неизвестно ещё, беременна ли ты. Ух, так, нужно просто успокоиться и думать о лучшем.
***
После приема у доктора, я вся дрожала от нетерпения узнать, действительно ли всё так, как предположила Эмили.
Знаете, так трудно ожидать что-то. Такое чувство, что я разделилась на обе части, и каждая из меня решает, что правильно, а что нет. В один момент я говорю: «Успокойся, ничего особенного не случилось», а в другой я уже сгораю, то ли от счастья, то ли от горя. А как Стив это воспримет? Думаю, он поддержит меня, но всё же надеюсь, что он будет ощущать радость.
Так, ладно. Нужно успокоится и ждать результатов.
Посидев ещё на стуле около пятнадцать минут, ко мне подошел врач и сказал, протягивая бумаги:
— Поздравляю!
Я быстро перевела взгляд на результаты анализов, где черным, жирным шрифтом внизу было выделено:
«Беременна».
Я прикрыла рот рукой, до сих пор не осознав, что у меня будет ребенок. Это так неожиданно, и так странно. Я совсем не готова к этому. Или готова.
Черт, всё так трудно.
Я провела рукой по своим волосам, которые были собраны в пучок. Не верилось, что это я. Мне кажется, я категорически изменилась. Подойдя к зеркалу, которое было в уборной больницы, я увидела совершенно иную версию себя. Волосы стали тусклыми, кожа была бледной, живот был слегка округлен.
Просто не вериться. Такое странное чувство. Увиденное повергло меня в шок, да что там в шок, в ужас. Как я только могла этого не осознавать все эти дни? Почему сперва это поняла Эмили, а потом я? Если я — мать, то почему не почувствовала собственного ребенка?
Это так неправильно. Да, теперь моя жизнь измениться навсегда.
Я положила руки на живот, нежно поглаживая его.
— Добро пожаловать в мою жизнь, малыш.
***
Я погрузилась во тьму, ехав домой на такси. Честно, я ещё до сих пор не осознала, что произошло сегодня, а как рассказать об этом Стиву? Я не знаю, какова будет его реакция. Но я точно знаю, что он меня любит, значит, полюбит и такую.
Всё-таки, я не могу знать наверняка.
— Приехали, — сказал таксист. — С вас пятьдесят долларов.
Я протянула ему деньги, и вышла из такси, попутно обдумывая, как расскажу об этом Стиву. Господи, как же всё сложно!
Войдя в дом, я почувствовала себя уютно и безопасно. На улице серые тучи закрыли солнце; очевидно, что будет дождь. Я посмотрела с окна на этот вид. Всегда восхищалась такой погодой. Почему-то, именно сейчас я люблю сосредотачиваться на чем-то, можно сказать, это мое собственное время размышлений.
Так, я немного отвлеклась. Как я вижу, ребята сидели в гостиной, попивая кофе.
— Глория, ты где была? — спросил Алекс.
— Прогулялась, — сказала я, пытаясь не встречаться с ними взглядом, дабы они не поняли моего вранья.
Эмили вопросительным взглядом посмотрела на меня, и я кратко кивнула. Её глаза засияли, а я виновато опустила голову, и начала подниматься по лестнице.
Так, хорошо, здесь главное — не струсить.
Я вошла в нашу со Стивом комнату. Блондин сидел и смотрел телевизор, который ранее перенесли к нам ребята, чтобы ему не было скучно сидеть в комнате.
Я робкими шагами подошла к нему, боясь при этом выдать себя странным поведением, но, видимо, мне это не удалось.
— Ты в порядке? — спросил Стив, я и не удивилась, что он меня так быстро раскусил; он чувствует меня, как никто другой.
— Да, всё хорошо, — сказала я. — Стив… я должна тебе кое-что сказать, — я уловила его взгляд, в котором читалось непонимание и переживание. Набрав воздуха, я на одном дыхании выпалила: — Я беременна.
Тот удивленно посмотрел на меня; сначала в его глазах отображалось удивление, потом все чувства сменились любовью и лаской.
— Малышка, я… Я не знаю, что сказать, — ответил он, и прикрыл глаза. — Я люблю тебя, — прошептал он.
Блондин сжал меня в объятиях, и, смотря на него, я была вне себя от счастья.
— Так, значит, у нас будет сын?
— Или дочка, — съязвила я.
— Ещё одной Глории МакФинн я уж точно не выдержу.
— Придется, — сказала я, подняв бровь.
***
Ночь окутывала Бревэрд; светлый пейзаж сменился темным. Я сидела в кухне, пытаясь понять, как мне справится со всем этим.
Да, моя жизнь никогда не будет нормальной.
— Что делаешь? — спросил меня только что вошедший Алекс.
— Да так, — пробормотала я, — думаю о жизни.
— О-у, — сказал Алекс. — Тогда я не буду тебе мешать.
Он уже хотел уходить, но я мигом окликнула его:
— Алекс, подожди! — он остановился. — Эмили действительно любит тебя. Я понимаю, что тебе трудно в это поверить, но это так. И я вижу, что она тебе тоже нравится.
Солист улыбнулся, и вышел из комнаты.
А я всё сидела и смотрела на звёзды, пытаясь понять, что же будет дальше.
— Вечность, — прошептала я.
________________________________________________________________________
Day 50 (дополнение)
________________________________________________________________________
Дорогой дневник!
Знаешь, когда я приехала в Марион, то думала, что у меня больше не будет ни приключений, ни друзей, ни Ребекки, — ничего. Но сейчас я понимаю, что обрела намного больше, нежели потеряла. Меня окружают самые любимые люди и я чиста душой и телом.
А главное, у меня есть тот, кто любит меня. Мы со Стивом прошли много испытаний, которые были предоставлены нам судьбой, но мы должны были пройти это, чтобы узнать, что такое душевное спокойствие. Сейчас, именно сейчас, наконец, я могу вздохнуть полной грудью, не боясь при этом, что кто-то будет нас выслеживать, преследовать, унижать, потому что у меня есть он.
Теперь я, наконец, поняла, что дело было совершенно не в моих волосах. Я помню, когда считала, что с голубым цветом волос я чувствую себя уверенно, но нет, дело было совершенно не в нём. Дело во мне. Я просто решила, что время измениться, и начала меняться своим внешним видом, совсем забыв о мыслях, а они ведь не изменились. Я оставалась той же девочкой, внутри, глубоко внутри себя, я понимала, что совершенно не сбежала от своего прошлого, от своего настоящего. Но теперь я чувствую себя в сто, а может быть в тысячу раз лучше.
У меня есть огонь в сердце и огромная надежда. Я верю в себя. Я верю в то, что даже когда я ошибалась, то это ничего не значило по сравнению с тем, чему я научилась. А научилась я гораздо большему.
Я стала ценить рассвет, уважать близких людей, жить один днем. Я начала быть независимой, и прислушиваться к себе. Да, я ещё ошибаюсь. Да, я падаю, но не смотря на это, я поднимаюсь и иду вперед. Я просто стараюсь не обращать внимания на фатальности, но всё же изрекаю из них собственную мудрость, ту мудрость, которая иногда поможет мне в жизни.
И когда всё будет казаться плохим, когда будет казаться, что весь мир против меня, я буду продолжать опровергать это, буду продолжать жить. Я ведь знаю, пускай я никогда не говорила так о себе, но всё это время я понимала, что я — особенная. Есть много людей в этом мире, но все мы особенные. И главное — это суметь осознать вовремя, что мы все уникальны и по-своему красивы, не стоит судить о человеке предвзято, нужно сначала изучить его изнутри, а потом уже делать выводы.
Но ты знаешь, дневник, я не жалею. Я не жалею абсолютно ни о чем. Ни о смерти Ребекки, ни о потери собственных друзей. Я знаю, потому что они все со мной. В моем сердце.
Когда всё плохо, я вижу её, вижу Ребекку, такую красивую. И я сразу же представляю её живой. Представляю, как бы она окончила университет, стала знаменитой, популярной, как у неё бы появились дети, заботливый муж. И я верю в то, что так и будет. Я верю в это.
И сейчас, когда я узнала так много потерь и горечи, любви и дружбы, я понимаю, что это даже не половина жизненного пути, и мне предстоит пройти намного больше. Но когда я вижу это насмешливое выражение судьбы, которая готова предоставить мне много испытаний, то я не боюсь заявить ей прямо в лицо:
«Я готова».
— Кэтрин Тэтчер.
ЭПИЛОГ
ГОД СПУСТЯ
«James Vincent McMorrow – Look Out»
Глория
Когда девушка вышла на террасу своего дома, то посмотрела на улицы Парижа, которые освещали фонари в ночном свете. Она присела на диван, и, держа в руках миниатюрную Беккс, думала о том, как они со Стивом будут встречать ребят.
Практически весь год они не виделись. Алекс и Эмили всегда были в разъездах, Джей и Элис всё так и не решались поехать в Францию, но сейчас, наконец, она сможет вновь увидеть их всех.
Глория услышала шум за спиной, и не спеша вошла в дом, чтобы не разбудить малышку Беккс.
Войдя в комнату девочки, она положила Беккс в её кроватку, и прошла в гостиную.
Там на неё уже ждал Стив, и она увидела на столе посреди комнаты ужин, который он ранее приготовил для неё. Глория посмотрела на него благодарными глазами, и подойдя к нему поцеловала, прошептав:
— Я люблю тебя.
Блондин улыбнулся.
— Как там Беккс? — спросил Стив.
Глория судорожно вздохнула.
— Боюсь, что я скоро не выдержу. Это так трудно, быть мамой.
— Эй, ты замечательно справляешься, — сказал блондин, и крепко обнял меня. — Значит, к нам скоро ребята приедут?
— Да, — пробормотала девушка. — Нужно подготовиться ещё к их приезду, — она закрыла лицо руками.
— У нас всё получится, — заверил её парень. — А теперь давай просто насладимся этим днем, стараясь не думать больше ни о чем.
Девушка кивнула, понимая, что нужно отдохнуть.
Их губы сомкнулись в поцелуе.
Алекс
Алекс ждал Эмили возле аэропорта, где они должны были отправиться в очередное путешествие.
Парень не знал, любит он эту девушку, или нет, но ему было хорошо с ней. Солист никогда не понимал такого чувства, как любовь. А может быть, и в этом заключается его ошибка?
Вдруг, он увидел её, бегущую к терминалу, и Алекс тихо рассмеялся из-за её наивности и глупости. Но он любил её. И в глубине души он знал, что любит её.
— Я не опоздала? — спросила запыхавшаяся Эмили.
— Нет, конечно, — ответил Алекс, смотря на неё с улыбкой.
Он подошел к девушке, и крепко обнял её. Она была настолько миниатюрна для него, что он боялся навредить ей.
— Так, значит, мы едем навещать Стива и Глорию? — приподняв бровь, спросила Эми.
— Ты забыла ещё кое-кого, — язвительно ответил Алекс.
— Ах, ну да. Едем навещать Стива, Глорию и Ребекку?
— Именно.
Эти двое ведь совершенно разные. Но что-то их объединило, и они знали, что будут вместе всегда.
Джей
Парень, сидя около мраморного памятника и теребя в руках милый кулон, который когда-то мечтал подарить своей первой любви, не мог произнести ни слова, не мог решиться подойти к могиле.
Он знал, что около шоссе его ждала новая возлюбленная, Элис, но он не мог проститься с Ребеккой. Джей посмотрел на небо, мечтая увидеть там ответ, что он должен делать, но нет, ничего не вышло.
Парень вдохнул воздух в легкие, и подошел к надгробию, и увидев на фотографии красивую, улыбающуюся Ребекку, на его лице появилась загадочная улыбка, а сам он осмелился подойти ближе, с каким бы трудом ему это не давалось.
— Привет, Беккс, — сказал он тихо, будто боялся, что его может кто-то услышит. У него был хриплый голос, поэтому он выдал судорожный вздох, пытаясь казаться сильнее. — Я не знаю, услышишь ли ты меня.… Каждый раз когда я прихожу на твою могилу, то говорю это, но всё же… Я всё ещё люблю тебя, — прошептал парень, пытаясь смотреть на небо, но изображение вдруг стало размытым. Он вытер глаза и рассмеялся. Здесь он никогда не мог утаивать свои эмоции. Ему стало стыдно, хотя на самом деле, не было чего стыдиться. — Знаешь, я всегда знал, что ты особенная. Для меня ты всегда была другой. Но я любил тебя не за это. И мне очень жаль, что я не успел сказать тебе это… Я… счастлив, Ребекка. Я думаю, ты хотела бы этого, поэтому, знай, сейчас я счастлив.
Он положил кулон, который купил ей ранее, боясь, что это ничего не изменит. Он чувствовал себя идиотом из-за того, что не успел подарить его ей. Когда он поставил кулон на памятник, то увидел лист, который лежал на земле около него. Он взял его, и улыбнулся, глядя на сем простых слов, написанных почерком Глории:
«Я слышу, и я тоже люблю тебя».
У него прекрасная жена. Скоро, возможно, он увидит своего ребенка. Но в его сердце всегда остается место для неё.
Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 764; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!