Дальнейшая разработка церковного учения
О благодати в трудах свт. Григория Паламы
Библиография работ о святителе Григории Паламе на русском языке перешагнула уже за многие сотни источников: по данным авторитетного боголосвского сайта РПЦ их более 360[39]. Но до сих пор наследие фессалонитского святителя переводится на русский язык, например, усилиями современного доктора богословия, председателем ОВЦС РПЦ митр. Илариона. Чтобы не потеряться в осмыслении неисчерпаемого по глубине мысли и проблематики наследии «учителя молчания» (так именует его прот. Иоанн Мейендорф), возьмем в руководство церковное указание.
И церковный тропарь, и кондак одинаково именует святителя Григория как «κῆρυξ τῆς χάριτος» – «проповедниче благодати»[40]. И хотя богословие святителя Григория Паламы охватывает многие вопросы, и вклад святителя в их разработку весьма важен, именно учение о благодати становиться как бы «визитной карточкой» трудов святого Григория.
Протоиерей Иоанн Мейендорф[41] в своем фундаментальном труде 1959 года, не утратившем до сих пор своей богословской значимости для современной патристики во всем мире, во второй главе «Учение святого Григория Паламы» различает не менее шести аспектов богословия святителя Григория: 1) Борьба со светским эллинизмом: человек, лишенный благодати; 2) Богословское обобщение исихазма: жизнь во Христе; 3) Христос и обожженное человечество: спасение, обожение, екклесиология; 4) Богословие истории: символы и реальность; 5) Богословие бытия: сущность и энергия; 6) Две особые проблемы: исхождение Святого Духа и мариология.
|
|
|
Но это введение в богословие свт Григория не ставит особой целью изложить его учение о благодати – этому посвящена лишь одна страница, в которой прот. Иоанн различает в уче6нии понятия «тварная и нетварная благодать»: «Нет ничего удивительного, — пишет св. Григорий, — что термин «благодать» прилагается к тварному и к нетварному, и что существует тварная благодать и другая, нетварная»[42]. В каком же смысле можно применять один и тот же термин «благодать» к абсолютно разным реальностям? Мы уже знаем, что св. Григорий сознавал многозначность этого термина; он уточняет: «Все, что проистекает от Духа на тех, кто был, согласно Евангелию благодати, крещен в Духе и сделался целиком духовным, исходит из Источника; все исходит из Него и в Нем пребывает»[43]. Общность происхождения определяет общность названия: люди «не сами, а благодатью Божией получили то, что получили, ибо лишь Бог не благодатью обладает этим; термин «благодать» здесь значит, что это было им дано»[44]. «Однако, — продолжает он, — не все, что дает нам Бог, одинаково... Через Иезекииля Бог сказал: И дам вам сердце ново и дух нов дам вам, и отъиму сердце каменное от плоти вашея и дам вам сердце плотяно (Иез. 36:26) и: Аз введу в вас дух животен (Иез. 37:5). Видишь ли разницу даров? Дух новый и новое сердце — это тварное, то, что Апостол называет также «новой тварью» (2 Кор. 5:17; Гал. 6:15), ибо она была воссоздана и обновлена пришествием во плоти Того, Кто изначально ее создал; что же до Духа Божия, даруемого новому сердцу, то это — Святой Дух.» «Есть тварная благодать, — пишет он в другом месте, — и иная, нетварная благодать... но коль скоро то, что приемлют святые — то самое, по чему они обоживаются, не что иное, как Сам Бог, как же, по-твоему, это тварная благодать?»[45] Так, воскресшее Тело Христа было тварным, но очевидно, что Божество, сообщившее Ему бессмертие, было нетварным». Конечно, протоиерей Иоанн указывает и на те моменты, которые послужили камнем преткновения для его оппонентов – Варлаама, Акиндина, Никиты Григоры – психосоамтическая практика исихазма смущала первого, и на нее напал Варлаам, а вот собственно спор о природе благодати развернулся между вторым и третьим оппонентами свт. Григория Паламы. Протоирей Иоанн как раз и разбирает эти спорные моменты, например, «низшее божество».
|
|
|
Собственно, против двух последних еретиков – и были направлены решения V Константинопольского Собора 1351 года в поддержку свт. Григория Паламы. Этот Собор продолжил линию V Вселенского Собора, направленного против Оригеновского апокатастасиса и предсуществования душ, и этим самым косвенно осуждается учение Платона с его переселением душ (лозунг «познай самого себя и есть постижение предыдущих перевоплощений). Православные греки до сих пор почитают Вселенским Собор 1351 года. Из решений этого Собора проясняется сущность учения о благодати счвятителя Григория Паламы.
|
|
|
Собор постановил:
«1. Существует различие между божественным существом и действием. Они различаются друг ох друга и в том отношении, что божественное действие воспринимается и разделяется неразделимо (на части) и называется и именуется некоторый образом, хотя и неясно, по своим последствиям; существо же несообщимо и нераздельно, безименно, т.е. оно выше имени и совершенно непостижимо.
2. Божественное действие неосотворено.
3. Следует думать, что в отношении к Богу сложность не существует.
4. Божественное и несозданное действие святыми называется божеством.
|
|
|
5. Бог по существу пребывает выше божественного действия и того, что существенно относительно его признается.
6. Мы знаем, что существо и божественное по природе действие есть нечто нераздельное, ибо никогда действие не может быть отдельно от своей сущности, и кто, конечно, не знает относительно изначала сотворенного Богом, что всякое творение получает участие не в существе, а в действии Творца.
7. Свет Преображения Господня несотворен»[46].
В решениях этого собора легко увидеть влияние "Исповедания православной веры"[47] свт. Григория, которое он специально написал к собору 1351 года. Исповедание написано на основе догматических определений первых Семи Вселенских Соборов и прежних Поместных Константинопольских Соборов 1341, 1347 и 1351 годов. Св. Григорий в «Исповедании» подробно излагает свою позицию по всем вопросам, ставшими камнем преткновения для его противников.
Объясняя Божественную вечную природу благодати, ее освящающее действие, свт. Григорий пишет:
«Является же не по сущности, ибо никто никогда не видел или объяснил Божию Сущность, но по благодати и силе и энергии, которые общие Отцу и Сыну и Святому Духу. Свойственна Каждому из Них Его собственная Ипостась и все, что стремится к ней.
Общее есть не только пресущая Сущность, которая абсолютно безымянна, неявляема и непричащаема, яко превыше всякого имени и явления и причастия, но тоже благодать и сила и энергия и блеск и царствие и нетленность и, одним словом, все, чем Бог причащается и соединяется по благодатисо святыми ангелами и человеками, без лишения своей простоты, ни частностью и различием Ипостасей, ни частностью и разнообразием сил и энергий. Итак, есть у нас один всемогущий Бог во едином Божестве. Ибо от совершенных Ипостасей никогда не зарождается составление, ни может могущественное, потому что имеет силу или силы, когда-то из-за этого быть искренно названно составленным.
К тому же мы почитаем святую икону Сына Божия, Который стал описанным как нас ради вочеловечивыйся, вознося наше почитание от образа к Первообразу; и честное древо Креста, и все символы Его страдания, как сущие Божественные Трофеи против общего противника нашего рода; мы почитаем еще спасительное знамение честнаго Креста и Божественные церкви и места и священные сосуды и богоданные слова из-за в них обитающего Бога. Мы почитаем тоже иконы всех святых из-за любви к ним и к Богу, которого они искренно любили и служили, вознося наш ум в их почитании к лицам, на иконах представленным. Мы почитаем тоже самые мощи святых, потому что освящающая благодать не оставила их святых костей, подобно как Божество не разлучилось от Владычнего тела в Его тридневной смерти».
О ереси Варлаама и единомысленного с ним Акиндина, св Григорий пишет:
«Мы принимаем тоже все Святые Соборы, проведенные Божиею благодатию в свое время и место для утверждения благочестия и евангельской жизни; к ним принадлежат те, которые проведены в этом великом городе в славной церкви Святой Божественной Премудрости (Св. Софии) против Варлаама Калабрийского и против Акиндина, который был за него и думал, как он, и спешил, чтобы его с хитростью оправдать; которые учили, что общая благодать Отца и Сына и Святаго Духа, и свет будущего века, в который праведные будут сиять яко солнце, как это Христос предъявил, когда Он сиял на Горе, и просто всякая сила и энергия Триипостасного Божества, и все, что неким образом различается от Божественной природы--что все это созданно, рассекая этим злочестиво единое Божество в созданное и несозданное, а тех, которые благочестиво исповедуют, что этот Пребожественный Свет несозданный и всякая сила и энергия Божественная --ибо ничего от всего принадлежащего по природе к Богу не возникло недавно--они называют двубожниками и многобожниками, точно как нас называют иудеи, саввелиане и ариане. Но мы изгоняем и первых, и последних как настоящих безбожников и многобожников, и мы их окончательно отсекаем от полноты благочестивых--как это и сделала Святая Соборная Апостольская Христова Церковь Синодиком и Томосом Агиоритским, верующие во Единое, Триипостасное и Всемогущее Божество, никогда не отпадающее от единства и простоты из-за сил или Ипостасей.
Мы соединяем все это с нашим чаянием воскресения мертвых и бесконечной жизни будущего века. Аминь».
Таким образом, излагая церковное учение о благодати, он утверждает нетварность благодати из учения о различении вечной сущности и вечной энергии (действования) в Боге, на учение о том, что нет сущности без действия (энергии) и на учении об обожении человека, когда человек становиться «причастником Божественного естества» (2Пет. 1:4)[48]. В этом движении богословской мысли святитель Григорий продолжает богословскую линию не только упомянутых выше св. ап. Иоанна Богослова, свт. Григория Богослова и прп. Симеона Нового Богослова, указанных нами выше, но опирается на всю предыдущую историю Вселенских Соборов.
В богословском наследии свт. Григория Паламы мы можем отчетливо видеть апофатическое богословие автора ареопагитик, размышления о пределах богопознания свт. Василия Великого, родившихся в полемике с Евномием, аскетические рассуждения в духе прп. Антония Великого, прп Макария Египетского, прп. Иоанна Лествичника и аввы Дорофея и других авторов Добротолюбия, рассуждения о различении сущности и энергии и учение о двух волениях во Христе прпмч. Максима Исповедника, твердость богословской позиции и системность изложения прп. Иоанна Дамаскина, антикатолическую полемику патриарха Фотия в спорах о filioque. Однако именно учение о благодати свт. Григория Паламы составляет уникальный вклад в святоотеческое богословие, что и отображается в церковных гимнах в память о святом, в которых он именуется «учителем благодати»
Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 546; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!