Kinderforschung. 1913. Heft Juli. 95 страница



 

Гораздо чаще встречаются в сознании более простые смены фокуса внимания, неудачно названные Вундтом пассивною апперцепциею. Если мы не особенно увлекаемся работою и плохо владеем собою, стоит только явиться любимой мелодии, хотя бы на самой периферии поля сознания,

 

мы тотчас без колебаний, станем усиливаться расслушать ее, а немецкие термины при этом совсем потухнуть в сознании. Стремление расслышать, чувствование активности и, наконец, перемена, наступающая с чувствова­ нием удовлетворения или неудовлетворения, все эти элементы, несомнен­ но, присутствуют в так называемой пассивной апперцепции; она также есть целестремительный акт, и описанный случай ее относится к числу неопоз­ нанных неполных внутренних актов.

 

Наконец, и все остальное содержание сознания, находящееся на пе­ риферии, тоже не лишено участия внимания. Можно найти бесчисленное количество переходных ступеней, связывающих перципирование с аппер­ ципированием, так что резкой границы между этими процессами вовсе не существует: они различаются лишь количественно, по степени осознанно­ сти и степени интереса, возбуждаемого переживаемым состоянием. По­ следний признак особенно важен: в самом деле не только апперцепция, но

 

перцепция совершается лишь в отношении явлений, более или менее ин­ тересующих нас: то, что ни в каком отношении не интересно, вовсе не попа­ дает в сферу сознания. Поэтому и явления на периферии сознания не ка­ жутся нам абсолютно данными; даже и они, хотя и в очень слабой иногда степени, сознаются, как мои, поскольку я созерцаю их, поскольку мое вни­ мание направлено на них.

 

Без сомнения, внимание есть один из самых важных внутренних актов. Однако даже и в самой высшей форме, в форме апперцепирования, переводя­ щего состояния сознания с периферии в фиксационную точку, оно произво­ дит, по существу, лишь незначительную перемену, именно увеличивает лишь ясность и отчетливость состояния, но не создает его. Иными словами, в акте апперцепции мы сознаем себя деятельными, но ясно чувствуем, что не все со­ здано нами, что основной материал возникшего явления дан нам, и мы играем лишь роль зрителя, деятельно рассматривающего, но не творящего свой объект.

 

См. II. 2.


 

268


ПЕРВЫЕ ПРОГРАММЫ ПОСТРОЕНИЯ ПСИХОЛОГИИ...

 

Только в том случае, если мы анализируем таким образом психиче­ ские явления и различаем в них данные и мои элементы, мнимые противо­ речия тезису волюнтаризма могут быть устранены с успехом. При этом оказывается, что одно и то же психическое явление, поскольку оно чув­ ствуется как мое, заключает в себе элементы волевого акта, а поскольку оно чувствуется как данное, вовсе не подходит, да и не должно с точки зрения волюнтаризма подходить под понятие волевого акта.

 

Всякое психическое состояние пользуется хотя некоторою долею вни­ мания Я, следовательно, всякое психическое явление, должно, если не це­ ликом, то хоть до некоторой степени чувствоваться, как мое, что и под­ тверждается наблюдением. Если психическое явление чувствуется как мое, только постольку, поскольку мое внимание, направлено на него, то оно заключает в себе минимальное количество элементов активности. Если психическое явление все целиком чувствуется как мое, и со стороны фор­ мы, и как объект внимания, то оно заключается в себе максимальное коли­ чество элементов активности, оно все целиком подходит под понятие мое­ го волевого акта. Большинство психических явлений располагается между этими двумя крайними ступенями, соединяя их бесчисленным множеством переходных форм. Как и процессы внимания, эти переходные формы вы­ зывают много опасных для волюнтаризма недоумений, потому что в них мои элементы перемешиваются с данными. Мы рассмотрим с этой точки зрения продукты всех главных психических деятельностей в восходящем порядке, т. е. начиная с продуктов, заключающих в себе в общем наимень­ шее количество моих элементов, именно начиная с восприятий.


Дата добавления: 2021-03-18; просмотров: 52; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!