Шкала жизненного стресса Холмса – Рея 1 страница
ВСД: Психолухи продолжают вас обманывать
Предисловие
Дорогие читатели! Перед вами – долгожданное продолжение серии «Тело и Разум». Прежде чем рассказать о собственно своей последней работе, опишу в нескольких словах для моих новых читателей, как организовано моё исследовательское творчество в целом. Знакомясь с новой темой, представляющей как познавательный/мировоззренческий, так и важный практический интерес, я начинаю активно «копать» в неё, собирая ценные оригинальные фактические сведения при помощи людей, на собственном опыте столкнувшихся с описываемой проблемой и советующихся со мной и т.д. Результаты изысканий публикуются как в виде формальных по стилю (которые тем не менее стараюсь писать доступным языком) статей, адресованных широкой аудитории, так и несколько более детальных «повествовательных историй». Последние призваны осветить в первую очередь человеческую, эмоциональную сторону ситуации, показав её как бы «изнутри».
Главным героем повествования неизменно выступает странный персонаж по имени Джонни, несмотря на скудное формальное образование (которое сам он характеризует как «два класса церковно-приходской школы») наделённый неутолимой любознательностью, которую он применяет, чтобы разбираться в удивительных проблемах и явлениях, с которыми ему приходится сталкиваться. Изложение ведётся от третьего лица, дабы избежать смешения в восприятии читателей позиции героя с собственно авторской.
|
|
|
Первым опытом создания такого рода квази-художественных произведений стала серия «Красавица Леночка». Она изначально была призвана осветить мрачный внутренний мир психопатов – людей, по природе своей несущих в себе зло, не способных к эмоциональной эмпатии, состраданию и другим подобным проявлениям, делающим человека Человеком в высоком смысле слова. Чтобы способствовать разрушению царящего с массовом сознании стереотипа о деструктивных личностях как «злобных мужиках с перекошенными рожами», в качестве центрального (помимо Джонни, разумеется) действующего лица была выбрана очаровательная девушка. Затем на детальном иллюстративном материале описываются ещё несколько подобных персонажей, уже мужского пола.
По мере развёртывания повествования в произведениях серии, однако, начинает выясняться: помимо психопатов, «от рождения» лишённых совести, на разных этажах общества существует множество людей, вроде как номинально наделённых ею, но по тем или иным причинам предпочитающих её не использовать.
Центральный сюжет серии «Тело и Разум», второй частью которой является настоящая работа, сводится к следующему: Главный герой, Джонни, с детства страдает странной болезнью под названием «ВСД», сильно портящей его жизнь и ограничивающей возможности, но ни он сам, ни окружающие, ни даже доктора, к которым он обращается, не понимают толком происходящего с ним. Из-за многообразия весьма мучительных проявлений недуга у него начинает складываться впечатление: он один на белом свете с такой проблемой, и уже в этом, можно сказать, уникален, а потому удивляется, почему никто не пытается разобраться в происходящем с ним хотя бы «из научного интереса». Со временем, по мере того как ему становится всё хуже и хуже, он от безысходности начинает предпринимать всё более настойчивые попытки самостоятельно изучить свой организм и происходящие в нём патологические процессы.
|
|
|
К своему изумлению, благодаря современным средствам коммуникации, Джонни находит людей с похожими проблемами, но… Они уверенно заявляют ему: у них это вообще не болезнь, а «невроз», т.е. вроде как дурь в башке, следствие «неправильного мышления» и подобное. Любой же дискомфорт и вообще неприятности в организме за пределами собственно головы рассматривают как: «Это их тело им в такой форме сообщает, что они неправильно живут».
|
|
|
Джонни категорически не может принять такое объяснение: во-первых, это не может быть справедливо применительно к нему, поскольку у него причины другие – из тех, которые в обиходном словоупотреблении принято называть «реальными физическими», соответственно, в них всё равно придётся разбираться отдельно; во-вторых, если у тех людей такое творится в организме от глупости и неумения «жить как надо», то как работает эта трансформация с ментального на физический уровень? Каков её биологический механизм?
Джонни стремится во что бы то ни стало разобраться в этом как можно лучше. А тем временем в его состоянии здоровья происходит ещё один очень неприятный и опасный поворот к худшему… Что ему удаётся выяснить и чем это для него обернётся? Ответ на эти вопросы вы узнаете, прочитав настоящую книгу…
Тайна болезни, калечащей жизни людей
Как бы ему самому ни было плохо и трудно, Джонни стремился находить время и силы делиться своими знаниями со страждущими, рассказывать им то, что ему удалось выяснить о реальных причинах, механизмах и возможных подходах к лечению недуга, искалечившего их жизни. Джонни также был решительно настроен никогда, ни при каких обстоятельствах не брать денег с тех, кто обращался к нему за помощью, – даже тогда, когда ему самому не станет хватать средств на еду (за исключением, возможно, символических пожертвований, слишком незначительных, чтобы рассматривать их как источник дохода даже в масштабах его крайней бедности). Ведь он знал не понаслышке, каково приходится человеку, мучительно страдающему непонятной болезнью, не ведающему, что его ждёт в будущем, и в то же время интуитивно понимающему безрадостность своих долгосрочных перспектив.
|
|
|
Знакомясь с историями своих «пациентов», Джонни невольно вспоминал собственную отравленную тем же недугом жизнь. С самых ранних лет, сколько он себя помнил, каждый день был для него исполнен страха по разным поводам, пусть и сводящегося в итоге к одному центральному, «экзистенциальному», который, словно пресловутый червь в сердцевине яблока, мешал ему сполна наслаждаться радостью бренного бытия. В то время как другие дети весело резвились, играя между собой, маленький Джонни уединённо размышлял о болезнях и смерти, навязчиво прокручивая в своём сознании леденящий ужас перед неминуемой последней чертой, за которой его ждёт вечное небытие.
Конечно, будучи по природе своей социальным животным, Джонни всё же иногда пытался наладить контакт со сверстниками, играть с ними и т.д., но поскольку его часто обижали – в детском саду, а затем в школе и во дворе, он в итоге вскоре снова замыкался в себе, предаваясь мыслям о конечности и хрупкости человеческого существования.
В дополнение к значительному дискомфорту от постоянных простуд, самочувствие Джонни значительно ухудшилось в восемь с половиной лет, когда, понуждаемый частыми унизительными призывами взрослых «вести себя как мальчик, а не девочка», он робко попытался «постоять за себя», за что одноклассник его слегка приложил головой об пол. После этого случая с ним стали практически «ни с того ни с сего» происходить эпизоды жуткой паники, когда его вдруг охватывал невыносимый страх и ощущение надвигающейся катастрофы. Внезапно всё вокруг начинало казаться каким-то неестественным, и ему становилось так плохо, что практически каждый раз в такой ситуации он прощался с жизнью, охваченный мучительным ужасом.
А к тринадцати с половиной годам состояние Джонни безвозвратно перешло в следующую фазу ухудшения. Теперь и до конца жизни его восприятие окружающей действительности было окутано странным, пугающим дурманом, когда всё вокруг казалось «каким-то не таким».
Погружаясь окончательно в это состояние, Джонни первое время чувствовал себя так плохо, что два месяца значительную часть времени просто лежал, лишь изредка выходя из дома для посещения
поликлиники. Его самочувствие было столь отвратительным, что он уже не мог радоваться освобождению от школы, где над ним постоянно издевались одноклассники, а учителя заставляли выполнять неинтересные и непонятные задания.
Неделю за другой Джонни валялся на кровати, с ужасом ожидая скорого прихода смерти. Потом, когда он с удивлением обнаружил у себя некоторые силы ходить, для него начался мучительный период частого посещения врачей детской, а затем взрослой поликлиники, в которую Джонни перевели, когда ему исполнилось пятнадцать лет. Вначале Джонни был убеждён: у него непременно найдут какую-нибудь страшную болезнь, которая объяснит его ужасное состояние. В тот период он не боялся даже вреда от частого рентгеновского облучения то одной части тела, то другой – сильная тревога по этому поводу придёт к нему гораздо позже. Тогда же Джонни был убеждён: у него наверняка и так где-нибудь уже была злокачественная опухоль, так зачем ему тогда бояться той, которая возможно когда-то там разовьётся в результате вредных для здоровья диагностических процедур?!
Подобная подростковая недальновидность впоследствии драматически отрыгнулась Джонни ещё и ранней потерей большей части зубов. Ведь в те годы трудной юности он рассуждал так: какой смысл их чистить, если всё равно скоро умирать, и жизненно важные органы откажут раньше, чем станет нечем жевать?! А ещё ему совершенно не хотелось оставить дурную привычку заедать свою тревогу разными сладостями – ведь это было одно из очень немногих его утешений. Потом, много лет спустя, такая неосмотрительная позиция обернётся ему не только болевыми ощущениями во время многочисленных стоматологических процедур, но и мучительным страхом умереть от какого-нибудь септического эндокардита, когда инфекция из ротовой полости, превратившейся в гнойную помойку, распространится на внутренность сердца и его клапаны, неправильно качающие кровь из-за врождённой аномалии ткани.
Однако в те свои ещё детские годы больной мозг Джонни думал вовсе не об этом, а о том, как помочь врачам разгадать, наконец, тайну его злополучной болезни. Они же, как назло, как будто совершенно даже не стремились понять странного юного пациента. Когда в ответ на вопрос «что беспокоит?» Джонни мог лишь смущённо пролепетать: «я всё время чувствую себя плохо», доктора в лучшем случае лишь кивали головой, и доброжелательно улыбаясь, интересовались: «Как? Ты можешь объяснить?» Однако он даже не мог толком сформулировать.
Инструментальная и лабораторная диагностика также не давали удовлетворительных результатов. С одной стороны, конечно, Джонни всё же ставили какие-то диагнозы. Сильно беспокоило его, например, состояние печени, как из-за небольшого увеличения размеров данного органа, так и найденных функциональных нарушений (типа повышения уровня билирубина, в основном за счёт непрямого). Потом Джонни ещё больше стал думать в этом направлении, прочитав в популярной книжке о невропатологии историю одного мужчины:
«Передо мной мужчина, лет сорока, с помятым лицом. Небрежно, но чисто одетый. Специальность весьма распространенная – программист.
— Поймите, доктор, я уже устал от такой жизни. Устал от самого себя. Всё время плохое настроение, мрачные мысли, все раздражает, даже то, чему надо было бы радоваться. В кино хожу редко, в основном на комедии. И то, когда всем смешно, мне неприятно. Постоянно к себе прислушиваюсь: вдруг опять где-нибудь появятся какие—либо ощущения. Это может быть сдавливание головы, легкое головокружение, этакая вибрация в позвоночнике, а то начинается довольно бурное урчание в животе, слышимое окружающими, которые только диву даются. Оно нередко сопровождается перемещающимися болями. Да и еще многое другое – неприятное и непонятное. А в голове постоянный ералаш, какая-то тупость, часто появляется тяжесть, головные боли. Сплю очень плохо…
Он смотрел на меня потухшими глазами мученика, увлажненными набежавшей слезой, при этом по краям белков видна была легкая желтизна
— Только умоляю вас, не просите меня взять себя в руки. Эту фразу я уже слышал от многих, в том числе и от врачей — глупейшая рекомендация. Человек, который может взять себя в руки и удержать – никогда не пойдет к врачу.
Что ж, в этом он прав. Такая рекомендация, по сути, бессмысленна, хотя слышать её приходится нередко.
— И смотреть меня не надо – уж столько раз все смотрели, делали множество исследований. Никто ничего не находит, а мне плохо.
Это было видно по его внешнему виду и поведению. Неврастеник? Очевидно. Но это ничего не объясняет. Неврастения такого характера обязательно должна иметь свои причины. Больной выкладывает на стол целую пачку бумаг – результатов множественных исследований, и даже новинку того времени – результаты компьютерной томографии. Действительно – придраться почти не к чему, разве что... Попробуем по-другому.
На вопросы о пищевых предпочтениях отвечал охотно и с интересом. Что больше любит – рыбу или мясо? Жирное или постное? Молоко или кефир? Какие яблоки кислые или сладкие? Какие ягоды? Подобных вопросов было много, вплоть до просьбы назвать любимые цветы – имеющие определенный цвет и запах.
Наконец он задал вполне резонный вопрос:
— А почему вас это интересует?
Пришлось объяснить, что все его ответы нужны не для выяснения полноценности питания. Основная задача – установить, если так можно выразиться, индивидуальные функциональные особенности естественных биохимических процессов. Подобное «исследование», порой, дает весьма ощутимые и более тонкие, сугубо индивидуальные результаты, зачастую недоступные современным рутинным исследованиям. Его я заимствовал у земских врачей начала прошлого века, а они, во многом, у народной медицины.
— И что же получилось?
— Попробую объяснить, чтобы было понятно. Во-первых, у вас имеется какая-то недостаточность печени и желчевыводящих путей. Вы предпочитаете мясо и птицу, не содержащих тяжелых, трудно усваиваемых жиров. Очевидно, имеется и снижение кислотности желудочного сока, ибо вы лучше воспринимаете молочные продукты. Кроме того, предпочитаете кислые сорта яблок, вишню и, чтобы к обеду была кислая капустка и соленые огурчики.
— Но какое отношение это имеет к моей болезни?
— Самое прямое. Ваше состояние может быть обусловлено не только состоянием внутренних органов, но и сопряженными с ними, вторичными заболеваниями некоторых отделов симпатической нервной системы. Очевидно, в этом кроется причина многих ваших бед.
После этих объяснений он разрешил осмотреть себя.
Моё предположение подтвердили выявившиеся боли при глубокой пальпации позвоночника через живот, в определенных зонах. Вскоре выяснилось, что у него давно уже имеется хроническое заболевание печени. Все стало ясно – у нашего больного трунцит (от греч. Trunkus — ствол) — вторичное заболевание нескольких узлов симпатического ствола на уровне брюшной полости, обусловленное хронической, слабо выраженной болезнью печени.
В дальнейшем, при сотрудничестве со специалистами – гепатологами, нормализовавшими функцию печени, нам удалось, медикаментозно, значительно погасить активность пораженных симпатических узлов и он, по его словам, «стал, наконец-то, человеком».»
Впоследствии, спустя много лет, вспоминая эту историю и даже разыскав книжку в интернете, Джонни уже с накопленными им к тому времени медицинскими знаниями снова и снова мысленно возвращался к описанной ситуации. Конечно, конкретные умозаключения того доктора сделанные на основании расспросов об употреблении в пищу жирного и кислого представлялись Джонни весьма сомнительными. И тем не менее сама идея копать действительно глубоко в «индивидуальные функциональные особенности естественных биохимических процессов» представлялась ему очень важной. Её Джонни собирался воплотить в жизнь, став биохакером, чтобы действительно хорошо разбираться в работе своего организма и уметь его «чинить» самостоятельно.
Однако задача эта оказалась отнюдь не проста. Чего стоила, например, загадка, содержащаяся в приведённом выше примере, превратившаяся для Джонни со временем в своего рода квест разобраться в происходящих процессах, понять их патофизиологические механизмы.
Теоретически он мог, конечно, представить себе, например, как у больного циррозом печени вследствие портальной гипертензии происходит расширение периферических сосудов. В результате, центральные рецепторы чувствуют как бы уменьшение количества крови, и запускаются неуместные в такой ситуации компенсаторные механизмы, такие как удержание натрия и воды (через ренин/ангиотензин/альдостерон и антидиуретический гормон) и активация симпатической ветви вегетативной нервной системы – сердце начинает работать с повышенной нагрузкой, прокачивая увеличенный объём циркулирующей крови (в контексте перечисленного Джонни считал для себя зловещими признаками красные тёплые ладошки и увеличенное пульсовое давление).
Но Джонни не мог понять, каким образом поражение печени могло поражать отдельные ганглии симпатического ствола. Такие вопросы он считал для себя стимулом к развитию, подталкивавшим его ещё активнее приобретать новые знания, чтобы лучше понять свой организм…
В юности же, когда у него имелись ничтожные познания в биологии, которую очень плохо изучал в школе, Джонни испытывал ещё большие сложности с пониманием патологических механизмов своей болезни. И тем не менее, даже на основе тех скудных сведений, которыми он тогда располагал, Джонни считал в тот период потенциально очень важными для понимания происходящего с ним процитированные выше соображения из популярной книжки о невропатологии, поскольку они помогали связать два поставленных ему в районной больнице диагноза: нейроциркуляторная астения (по сути, иное название «вегетососудистой дистонии», которую ставила ещё в детской поликлинике ревматолог, когда он доставал её своими частыми визитами по поводу «колющих болей в сердце») и «хронический гепатит».
Заинтересовала его и ещё одна история из того же источника, про «пациента, страдавшего на протяжении многих лет, приступами беспричинного, различно выраженного страха. Это был основной, но далеко не постоянный симптом. Подобное часто сопровождалось ощущением жара или болей в левой половине груди, иногда стягивающих ощущениях на тыльной поверхности левой кисти руки или выраженными болями в области сердца, напоминающими стенокардические, сердцебиением, своеобразными головными болями и стягивающими ощущениями, захватывающими иногда противоположную сторону». Причина этих странных и мучительных симптомов выяснилась, когда «больной вспомнил о небольшой травме шеи с той же стороны...» И Джонни, разумеется, был впечатлён рассказом в книжке о том, как пациента удалось избавить от мешавших полноценной жизни приступов новокаиновой блокадой левого звёздчатого симпатического узла.
Знакомясь с последней историей, Джонни не мог не вспомнить как почти семь лет назад его повалили на перемене чем могли, нанести травму не только и не столько головы, сколько шеи, после которых начались эти приступы когда ему казалось он умирал.
Однако основной, самой важной темой для себя Джонни всё же считал связь проблем головы с заболеванием печени. И в этом плане возлагал большие надежды на Институт Гастроэнтерологии (ИГЭ), куда ему дали направление…
Впоследствии, много лет спустя, Джонни вспоминал те времена, сравнивая их с новой реальностью не в пользу последней. Конечно, уже тогда, во второй половине 80-х в связи с приходом новой, гнилой государственной власти, устроившей тотальный развал пусть и безнадёжно далёкой от декларировавшихся официальной демагогией идеалов, но всё же великой страны, медицина также во многом начала горбиться не по-детски. И Джонни за три с лишним недели пребывания в районной больнице повидал много шокировавших его сцен. Так, на соседней койке едва не умер парень по имени Лёшка с аппендицитом, у которого имела место странная ситуация: почти месяц болела голова, вследствие чего юноша оказался в одном неврологическом отделении с Джонни (госпитализированным туда со своей ВСД), но живот практически не беспокоил. И даже когда поднялась высокая температура, доктора списывали это на грипп. Когда же начал беспокоить живот, доктора уже не спешили бежать срочно к порядком доставшему их на тот момент своими жалобами пациенту. Парень же, понимая что его дела плохи и который к тому времени едва ходил, уговорил Джонни помочь ему дойти по какому-то длинному подземному коридору в хирургическое отделение, чтобы «сдаться» тамошним врачам «раз тут не помогают». Джонни, само собой, был совершенно не в восторге от такой идеи, однако никогда не умел отказывать людям в их просьбах даже при вопиющей абсурдности предлагаемого. Джонни, наверное, запомнил на всю оставшуюся жизнь, как по дороге его накрыло со страшной силой, ему стало казаться он задыхается, и он собирался умереть прямо там по пути в хирургическое отделение раньше парня с перитонитом, пытавшегося успокоить его словами типа: «Здесь не может не быть достаточно воздуха, просто такие ощущения возникают из-за того что ты сильно нервничаешь, я тебя понимаю… Тебе нужно сейчас успокоиться и дальше идти, чтобы мы с тобой смогли туда добраться…»
Дата добавления: 2021-02-10; просмотров: 29; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!