Который играл дворецких и камердинеров в кино, театре и на телевидении, начиная 13 страница
Подкова была ржавая и покрытая слоями краски, так что ни Адам, ни Анафема даже не вспомнили о ней и не заметили, как теперь она остывала после белого каления.
***
Какао Азирафеля полностью остыло.
Тишину в комнате нарушал лишь шелест перелистываемых время от времени страниц.
Изредка раздавался стук в дверь - это потенциальные покупатели магазина «Интимная литература», располагавшегося по соседству, ошибались дверью.
Несколько раз Азирафель едва не чертыхнулся.
***
Анафема так и не успела почувствовать себя в этом коттедже как дома. Большинство ее приборов было разложено на столе. Они выглядели интересно. Они выглядели так, словно жрец вуду только что открыл магазин научного оборудования.
- Блеск! - сказал Адам, впечатленный таким разнообразием. - Это что такое с тремя ногами?
- Теодолит, - ответила Анафема из кухни. - Для отслеживания лей-линий[100].
- А что это? - сказал Адам.
Она объяснила.
- Ухтыж, - сказал он. - И они существуют?
- Да.
- Везде-везде?
- Да.
- Никогда не видел. Птрясающ, кругом полно силовых линий, а я их не вижу.
Адам нечасто слушал, что ему говорят, но эти двадцать минут были самыми захватывающими во всей его жизни. По крайней мере во всей его жизни за сегодняшний день. Никто в семействе Янгов не прикасался к дереву так часто и не сбрасывал соль за левое плечо. Единственной их уступкой в сторону чего-то сверхъестественного в те годы, когда Адам был младше, стала неубедительная побасенка о том, что Рождественский Дед пролезает в дом через каминную трубу[101].
|
|
|
Адам испытывал острую нехватку информации о любых вещах, которые были оккультнее Праздника Урожая. Его разум, словно промокашка, впитывал все то, что рассказывала ему Анафема.
Пес, лежавший под столом, заворчал. Он начал всерьез сомневаться в себе.
Анафема верила в важность не только лей-линий, но и тюленей, китов, велосипедов, тропических лесов, цельнозернового хлеба, переработанной бумаги, белых южноафриканцев из Южной Африки и американцев практически отовсюду, включая Лонг-Айленд. Она не сортировала свои убеждения по степени важности. Все они были крепко спаяны в одну гигантскую, цельную веру, по сравнению с которой вера Жанны Д'Арк казалась пустышкой. Что же касается измерения в масштабах передвижения гор[102], то она превышала отметку в ноль пять альп[103].
Еще ни от кого Адаму не доводилось слышать слов «окружающая среда». И тропические леса Южной Америки были для Адама закрытой книгой, но даже она была сделана не из переработанной бумаги.
Он лишь один раз прервал Анафему, чтобы выразить свое полное согласие с ее взглядами на ядерную энергетику:
|
|
|
- Я как-то раз был на атомной электростанции. Скукотища. Никакого тебе зеленого дыма, и в трубках ничего не булькало. Запретить такое надо, когда народ прошел весь этот длиннющий путь, чтобы посмотреть как оно булькает, а вокруг полно людей и даже скафандров на них нет.
- Все начинает булькать, как только посетители расходятся по домам, - мрачно сказала Анафема.
- Хе, - отозвался Адам.
- Их надо закрыть сию же минуту.
- И поделом, раз не булькают, - сказал Адам.
Анафема кивнула. Она все еще пыталась понять, что же такого странного в Адаме, а потом вдруг осознала.
У него не было ауры.
Анафема была настоящим экспертом по аурам. Она видела их, если тщательно всматривалась. Ауры слегка светились вокруг человеческих голов, и согласно книге, которую она читала, цвет ауры мог многое рассказать о человеке, состоянии его здоровья и общем благополучии. Аура была у всех. У людей недалеких или замкнутых она была слабая, с дрожащими контурами, в то время как люди экспрессивные и творческие обладали аурами плотными, в несколько дюймов толщиной.
Анафема никогда не слышала о людях без ауры, но она никак не могла обнаружить ее у Адама.
И все же он казался таким веселым, полным энтузиазма и уравновешенным, словно гироскоп.
|
|
|
Может быть я просто устала, подумала она.
Как бы то ни было, Анафема была рада, что нашла такого благодарного слушателя, и даже одолжила ему несколько номеров « Дайджест Нового Водолея » - небольшого журнала под редакцией ее приятеля.
Это изменило жизнь Адама. По крайней мере, изменило его жизнь в этот день.
К удивлению родителей, он рано пошел спать, а потом лежал под одеялом с фонариком, журналом и пакетиком лимонных леденцов. Время от времени его с энергично жующего рта слетало очередное: «Блеск!»
Когда у фонарика сели батарейки, он погрузился в темную комнату и, запрокинув голову на руки, стал наблюдать за эскадрой звездных истребителей T-65 X-крыл, свисавших с потолка. Они мягко покачивались в ночном воздухе.
Но Адам смотрел вовсе не на них. Он пристально вглядывался в яркую панораму, развернувшуюся в его собственном воображении, бурлящую будто площадь в ярмарочный день.
Это вам не тетка Уэнслидейла с ее рюмкой. Оккультизм такого рода был намного интереснее.
Кроме того, Анафема ему понравилась. Конечно, она была очень старой, но когда Адаму кто-то нравился, он хотел сделать этого человека счастливым.
И он размышлял над тем, как бы ему сделать счастливой Анафему.
|
|
|
Раньше считалось, что мир изменяют такие большие события, как мощные бомбы, политики-маньяки, сильнейшие землетрясения или большое переселение народов, но теперь-то стало ясно, что это весьма устаревшая точка зрения, которой придерживаются лишь люди, не овладевшие современным взглядом на вещи.
Согласно теории Хаоса, мир изменяют мелочи. Где-то в джунглях Амазонки бабочка взмахнет крылышками, и половину Европы разнесет ураган.
Где-то внутри сна Адама появилась бабочка.
Анафема смогла бы - а может и нет - понять суть происходящего, если бы ей удалось выяснить очевидную причину, по которой она не могла увидеть ауру Адама.
Причина была той же, по которой люди, стоящие посреди Трафальгарской площади, не могут увидеть Англию.
***
Сработала сигнализация.
Конечно, нет ничего удивительного в том, что ночью в диспетчерской атомной электростанции сработала сигнализации. Сигнализации постоянно срабатывают. Потому что вокруг столько счетчиков и циферблатов, что можно запросто пропустить что-то важное, если не прозвучит звуковой сигнал.
Работа главного инженера ночной смены требует, чтобы эту должность занимал человек спокойный, дельный и невозмутимый; человек, на которого вы сможете положиться, зная, что в чрезвычайной ситуации он не увильнет прямиком на парковку. В общем, такой человек должен производить впечатление, будто он курит трубку, даже если никакой трубки у него нет.
Было три часа ночи. Обычно в диспетчерской электростанции Тёрнинг Поинт[104] в это время все тихо, спокойно, и в общем-то нечего делать, кроме как заполнять журнал, да вслушиваться в отдаленный рев турбин.
Так было раньше.
Гораций Гендер[105] смотрел на мигающую красную лампочку. Затем перевел взгляд на циферблаты. Затем посмотрел на лица своих коллег. Затем поднял глаза на большой циферблат, висевший в дальнем конце помещения. Четыреста двадцать практически надежных и почти совсем дешевых мегаватт покидали станцию. Согласно другим циферблатам, ничто их не производило.
Он не сказал: «Это ненормально». Он не сказал бы «это ненормально», даже если бы мимо него на велосипедах проехало стадо овец, играющих на скрипках. Ответственный инженер не произносит подобные слова.
А сказал он:
- Альф, тебе лучше позвонить начальнику станции.
Прошло три суетливых часа. Было совершено множество телефонных звонков, было отправлено множество факсов и телеграмм. Двадцать семь человек были подняты с постели по цепочке, и они, в свою очередь, вытащили из постелей еще пятьдесят три человека, потому что если и существует что-то, чего хочет знать мужчина, проснувшийся в панике в четыре часа утра, так это то, что он не один.
Как бы то ни было, требуется получить всевозможные разрешения, прежде чем вам дозволят открыть крышку ядерного реактора и заглянуть внутрь.
Они их получили. Они отвинтили крышку. Они посмотрели внутрь.
Гораций Гендер сказал:
- Этому должно быть разумное объяснение. Пять сотен тонн урана не могут просто так взять и уйти.
Счетчик в его руке должен быть оглушительно верещать, но вместо этого он издал лишь слабый щелчок.
В том месте, где положено находиться реактору, было пусто. Там можно было сыграть в сквош[106].
В самом низу, прямо в центре блестящего, холодного пола лежал лимонный леденец.
Снаружи, в зале, похожем на пещеру, ревели турбины.
А в ста милях оттуда Адам Янг повернулся во сне.
ПЯТНИЦА
Вран Соболь, тонкий, изящный мужчина с бородкой, одетый во все черное, сидел на заднем сидении своего тонкого, изящного лимузина и вел разговор по тонкому и изящному черному телефону со своей базой на Западном Побережье.
- Как продвигаются наши дела? - спросил он.
- Вроде неплохо, шеф, - ответил руководитель отдела маркетинга. - Утром я буду завтракать с закупщиками всех ведущих сетей супермаркетов. Нет проблем. В следующем месяце ПИЩА появится во всех магазинах.
- Хорошая работа, Ник.
- Нет проблем, Вран. Нет проблем. Это все твое влияние. Ты ведешь нас за собой, приятель. Во всяком случае, меня это вдохновляет.
- Спасибо, - сказал Соболь и повесил трубку.
ПИЩА™ вызывала у него особую гордость.
Появившись одиннадцать лет назад, Нутриция корпорейшн начинала весьма скромно. У нее была небольшая команда ученых-диетологов, огромный штат маркетологов и специалистов связям с общественностью, а также лаконичный логотип.
Два года инвестиций и исследований привели к появлению торговой марки ХАРЧИ®. ХАРЧИ® содержали скрученные, переплетенные, запутанные молекулы протеина, закодированные и упрятанные в капсулы настолько ловко, что даже самые прожорливые ферменты пищеварительного тракта не могли их распознать, а еще там были лишенные калорий подсластители, масло минеральное вместо масла растительного, пищевые волокна, красители и ароматизаторы. Конечным результатом стало появление продукта практически неотличимого от любого другого, если не считать двух особенностей. Во-первых, его цена была несколько выше обычной, а во-вторых, он обладал питательной ценностью плеера Sony Walkman. Не имеет значения, сколько ты съел - вес ты потеряешь[107].
Его покупали толстые люди. Его покупали худые, не желавшие становиться толстыми. ХАРЧИ® были идеальной диетической пищей - тщательно скрученные, сплетенные, растертые и текстурированные, они имитировали все что угодно от картофеля до оленины, хотя курица продавалась лучше всего.
Соболю осталось лишь откинуться на спинку кресла и наблюдать за тем, как текут ручьем деньги. И он наблюдал, как ХАРЧИ™ заняли ту экологическую нишу, которую раньше занимали старые-добрые немаркированные продукты питания.
Следом за ХАРЧИ™ появилась СНЕДЬ™ - бросовая еда, которую готовили из настоящих отбросов.
ПИЩА™ была новой блестящей идеей Соболя.
ПИЩА™ представляла из себя все те же ХАРЧИ™, но с добавлением сахара и жира. Согласно теории, употребляя ПИЩА™, вы в скором времени: а) толстели б) умирали от недоедания.
Этот парадокс Соболя восхищал.
В данный момент продукт ПИЩА™ проходил испытания по всей Америке. ПИЩА-пицца, ПИЩА-рыба, ПИЩА-по-сычуаньски, ПИЩА-макробиотический-рис и фастдаже ПИЩА-гамбургер.
Лимузин Соболя был припаркован в Де-Мойне, штат Айова, рядом с заведением Бургер Лорд - сетевым рестораном фаст фуда, принадлежащим его компании. Именно здесь последние шесть месяцев ПИЩА-гамбургер проходила пилотные испытания. Соболь приехал взглянуть на их результаты.
Он наклонился вперед и постучал по стеклянной перегородке, отделяющей его от шофера. Тот нажал на кнопку и стекло опустилось.
- Да, сэр?
- Я собираюсь посмотреть, как мы работаем, Марлон. Вернусь через десять минут. Потом обратно в Лос-Анджелес.
- Да, сэр.
Соболь неторопливо подошел к Бургер Лорду. Все здесь было в точности так, как и в любом другом американском Бургер Лорде[108]. Клоун МакЛорди приплясывал в детском уголке. У обслуживающего персонала были одинаковые ослепительные улыбки, которые, однако, никогда не касались их глаз. За стойкой пухлый мужчина средних лет, облаченный в форменную одежду Бургер Лорда, плюхнул гамбургеры на сковородку и, вполне довольный своей работой, начал что-то насвистывать.
Соболь подошел к стойке.
- Привет-меня-зовут-Мари, - сказала девушка за стойкой. - Чем-могу-помочь?
- Двойной бластер-громобой, экстра картофель, без горчицы, - ответил он.
- Будете-что-нибудь-пить?
- Особый густой взбитый шокобанановый коктейль.
Она нажала на маленькие квадратики пиктограмм на кассе. (Грамотность больше не была обязательным условием работы в подобных ресторанах. В отличие от улыбки). Затем она повернулась к пухлому мужчине за стойкой.
- ДБГ, ЭК, без горчицы, - сказала она. - Шок-шейк.
- Ухххху, - пропыхтел повар. Он сортировал еду в маленькие контейнеры, останавливаясь только затем, чтобы откинуть седую прядь, спадающую на глаза.
- Готово, - сказал он.
Она взяла контейнеры, не удостоив его взглядом, и довольный повар вернулся к своей сковородке, тихонько напевая: «Loooove me tender, looooove me long, neeever let me go…»
Такое мурлыкающее пение, отметил Соболь, противоречило фоновой музыке, звучавшей в Бургер Лорде - дребезжащему кассетной лентой рекламному куплетику ресторана - и он сделал мысленную пометку уволить повара.
Привет-меня-зовут-Мари подала Соболю его комплект ПИЩА™ и пожелала хорошего дня.
Соболь нашел маленький пластиковый столик, сел на пластиковый стул и осмотрел еду.
Искусственная булочка. Искусственная котлета. Картофель фри, никогда не видавший настоящей картошки. Непитательные соусы. Даже (и этим Соболь гордился особо) кусочек маринованного укропа был искусственным.
Коктейль он осматривать не стал. Питательной ценности он не имел, впрочем, как и любой напиток в заведениях конкурирующих фирм.
Повсюду вокруг него люди ели свою несъедобную пищу, и если на их лицах и не проступали явные доказательства удовольствия, то и отвращения на них было не больше, чем у любого другого человека, включенного в гамбургерную цепочку планеты.
Он встал, отнес поднос к баку ПОЖАЛУЙСТА, АККУРАТНО УБЕРИТЕ ЗА СОБОЙ и отправил содержимое в урну. Если бы вы сказали ему, что в Африке голодают дети, он был бы польщен, что вы заметили этот факт.
Кто-то дернул его за рукав.
- Наименование Соболь? - спросил его невысокий мужичок в очках и кепке с надписью Интернейшенл Экспресс. В его руках был коричневый сверток.
Соболь кивнул.
- Я так и понял. Смотрю и думаю, ага, высокий джентльмен, с бородой и костюм хороший - таких не очень-то много. Вам пакет, сэр.
Соболь подписал квитанцию своим настоящим именем - одно слово, пять букв, созвучно слову «холод».
- Сердечно благодарю, сэр, - сказал курьер. Он сделал паузу. - А вон тот парень за стойкой. Он Вам никого не напоминает?
- Нет, - ответил Соболь, дал на чай пять долларов и открыл пакет.
В нем лежали небольшие латунные весы с двумя чашами.
Соболь улыбнулся. Его улыбка была тонкая, изящная и она исчезла почти мгновенно.
- Вовремя, - сказал он.
Соболь сунул весы в карман, не обращая внимания на урон, нанесенный стройной линии его черного костюма, и вернулся к лимузину.
- Возвращаемся в офис? - спросил шофер.
- В аэропорт, - произнес Соболь. - И позвоните им прямо сейчас. Мне нужен билет в Англию.
- Есьсэр. Обратный когда?
Соболь повертел в кармане весы.
- Закажите в одну сторону. Обратно я доберусь сам. О, и позвоните в офис- отмените все встречи.
- Надолго, сэр?
- На обозримое будущее.
А тем временем человек с седой прядью, стоявший за кухонной стойкой Бургер Лорда, швырнул очередную порцию котлет на гриль. Сейчас он был самым счастливым человеком на свете и тихонько напевал: «…y’ain’t never caught a rabbit», - мурлыкал он себе под нос. - «and y’ain’t no friend of mine…».
***
Эти слушали с интересом. Шел мелкий дождь, но листы железа и линолеума, покрывавшие их логово в карьере, едва от него защищали. Эти всегда надеялись, что Адам придумает, чем им заняться, когда идет дождь. И в этот раз разочарованы они не были. Глаза Адама сияли радостью обладателя тайного знания.
Было три часа ночи, когда он наконец заснул, погребенный под ворохом Нового Водолея.
- А еще был такой человек - Чарльз Форт[109], - сказал Адам. - Он умел вызывать дождь из рыб, лягушек и всяко-такого.
- Гы, - сказала Пеппер. - Ага, конечно. Прям из живых лягушек?
- О, да, - сказал Адам, все больше воодушевляясь темой. - Они прыгали, квакали и все такое. Люди ему заплатили, чтобы он убрался со своими лягушками и... и... - Адам ломал голову чем бы еще заинтересовать аудиторию - все-таки за один присест он прочитал очень много, если сравнивать с обычным положением дел, конечно. - И этот Форт уплыл на Марии Целесте, а потом основал Бермудский Треугольник. Это на Бермудах, - пояснил он.
- Не, он не мог этого сделать, - веско заметил Уэнслидейл. - я читал о Марии Целесте и на ней никого не было. Она именно тем и известна, что там не было никого. Ее нашли, когда она плавала сама по себе и без никого на борту.
- А я разве говорю, что там кто-то был, когда ее обнаружили? - сказал Адам язвительно. - Конечно его там не было. Тамушта прилетело НЛО и его забрали. Я думал все это знают.
Эти немного расслабились. В теме НЛО они чувствовали себя увереннее. Однако НЛО Новой Эры было каким-то сомнительным. Они, конечно, вежливо выслушали Адама, но было ясно, что этим новым НЛО не хватает запала.
- Если бы я была инопланетянином, - выразила Пеппер общее мнение. - я бы людям не рассказывала о таинственной космической гармонии. Я бы сказала, - ее голос стал хриплым и гнусавым, таким, словно внятно говорить мешала злобная черная маска. - Это лажерный блаштыр, делайте што гофорят, мятежные свиньи.
Все остальные согласно кивнули. Самая любимая обитателями карьера игра основывалась на событиях очень успешной серии кинофильмов, в которых были лазеры, роботы и принцесса, носившая прическу в виде стереонаушников. (Безо всякого обсуждения было решено, что если кто и будет играть роль всяких глупых принцесс, то это точно не Пеппер). Игра как правило заканчивалось битвой за право носить на голове черное угольное ведерко® и взрывать планеты. Адам в этом деле был успешнее остальных. Когда злодеем был Адам, то всем казалось, что он и правда может взорвать мир. Так или иначе, но Эти, согласно своему темпераменту, всегда были на стороне разрушителей планет, однако при условии, что одновременно с этим им можно будет спасать принцесс.
- Полагаю, что именно это они и делали, - сказал Адам. - Но теперь все по-другому. От них исходит голубое сияние и они несут добро. Такие галактические полисмены, летают повсюду и говорят жить во всеобщей гармонии и все такое.
Некоторое время они молча размышляли о никчемности совершенно добрых НЛО.
- Мне всегда было интересно, - сказал Брайан, - почему они называются НЛО, если всем прекрасно известно, что это тарелки. В смысле, они же Опознанные Летающие Объекты.
Дата добавления: 2021-02-10; просмотров: 75; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!