Ноября 2005 года Продолжение семинара 7 страница

А.М. Вилькин: Варя здесь все время ходит.

Из зала: Нет, чисто практически, - зачем к реке? Там сыро и кома­ры.

(Смех в зале.)

A . M . Вилькин: Найдут они, где им уединиться. Но, значит, вы счи­таете, что между ними ничего не произошло? А когда человек спраши­вает в раздражении: «Аня, где мои калоши?», вам не кажется, что так Разговаривают с близким человеком?

Из зала: Простите, а может такое быть, что Раневская живет с Яшей?

A . M . Вилькин: Почему с Яшей?

Из зала: А зачем же она его привезла?

A . M . Вилькин: Потому что Яша был слугой у этого «страшного че­ловека», потом его не на что стало содержать, и Раневская увезла его с ^собой. Но роман с Яшей?! И начинается этот бред не от анализа, а от

 

53

 

желания как бы это все «обустроить», как бы это все сделать позанима* тельней, посексуальней, - публика любит «клубничку».

Так вот. У Пети с Аней уже к четвертому акту достаточно серьезные отношения - это совершенно очевидно. Скажите мне, пожалуйста, вас не смущает появление Шарлотты в первом акте? Ну, вот они пришли все, разошлись по комнатам, потом Раневская сказала, что хочет пить кофе. Кстати, в котором часу все это происходит?

Из зала: В два часа ночи. Там говорится об этом. A.M. Вилькин: Конечно. Это надо самочувствие уловить - почему Раневская вдруг решила пить кофе. Она пришла в спальню к себе, ус­тавшая, но она там одна не может - опять нахлынули воспоминания, и Гриша, и муж, и Париж, - поэтому нужно, чтобы кто-то был рядом. И в два часа вообще-то ложиться спать надо всем - нет, они кофе пьют. По­тому что у каждого свои дела - Пищику надо деньги достать, Лопахин с радостью «как спасти имение» пришел, - и зачем-то появляется Шарлот­та. На какой предмет? Чтобы сказать свою реплику, чтобы ей ответили: «Шарлотта Ивановна, покажите фокус»? - «Не хочу, я спать пошла», - и уходит.

Из зала: Ну, она с ними приехала в поезде.

A . M . Вилькин: Ну, приехала... Зачем вошла Шарлотта? Зачем она там нужна? Что-нибудь изменилось, если бы она не пришла, если бы не было ее реплик? «Если дать Вам поцеловать руку, Вы потом потребуете локоть, потом плечо, потом...»

Из зала: Может быть, Чехов хотел добавить абсурдности в эту си­туацию?

A . M . Вилькин: Что значит «абсурдности добавить»? Это же не суп-харчо, подбрасывать туда что-нибудь «остренькое». Абсурдность зало­жена в его поэтике, во всем: и в том, как они не слышат друг друга, как разговаривают каждый о своем, как выстроено все это. Но вот конкрет­но, реально... У меня актриса спрашивает: «Александр Михайлович, платье хорошее, я бы хотела в нем пройти. Но, в принципе - я зачем вы­шла на сцену-то?» Я должен ей ответить.

Из зала: Ей не хватает мужского внимания, мужского общения. A . M . Вилькин: В два часа ночи? (Смех в зале.)

Из зала: Может, она намекает, что пора спать? A . M . Вилькин: Она намекает, что пора спать, и поэтому выходит? Она что, хозяйка там? Там всем Варя заведует. Варя действительно на­мекает, говорит: «Господа, уже солнце взошло, птицы поют, Аня спит»,

мол, может быть, вы все-таки разойдетесь? Никто не расходится, у каж­дого свои дела... Ну, и?.. Зачем выходит Шарлотта?

Из зала: «Гулять, так гулять!»

A . M . Вилькин: В два часа ночи - «гулять так гулять»?

Из зала: Там уже три часа, четвертый час утра.

A . M . Вилькин: Но это только-только начинает светать. Когда мне говорили: «Да нет, ну что вы! В три часа уже в России светло», - я спро­сил у ребят, которые этим занимаются. Они говорят: «Где это светло? Это под Харьковом в три часа?!» Я служил там в армии, мы вставали в шесть тридцать и еще было темновато.

Из зала: У нее бессонница.

A . M . Вилькин: У нее бессонница? Хорошо. И мы актрисе говорим: «Понимаешь, у Шарлотты бессонница»...

Из зала: Она алкоголичка.

A . M . Вилькин: «Она алкоголичка и у нее бессонница».

(Смех в зале.) Актриса говорит: «Да, я поняла». Там сцена идет, что-то выстраивается; выходит Шарлотта и начинает играть бессонницу. (Показывает.)

(Смех в зале.) Потому что, если у вас бессонница, то это не действенная задача. Она должна понять, зачем она пришла, что произошло, и с чем она ушла.

Из зала: Она пришла убедиться, что сейчас все более-менее спокой­но.

A . M . Вилькин: В два часа ночи? Она что, лунатик? Она в два часа ночи ходит по усадьбе и в колотушку бьет?

Из зала: Может быть, она у кого-то побыла и идет в комнату?

A . M . Вилькин: У кого? Там еще есть много комнат.

Из зала: Прошла проверить кого-то?

A . M . Вилькин: Так, близко. Кого?

Из зала: Раневскую.

A . M . Вилькин: У нее сексуальное инакомыслие, она следит за Ра­невской, ревнует ее к Яше, к Пищику, к Гаеву, к Карпу?

Из зала:

- Нет.

- Еще с Симеоновым-Пищиком она могла...

A . M . Вилькин: В два часа ночи пошла знакомиться с Симеоновым-Пищиком? Увидела Симеонова-Пищика, сказала: «Я спать пошла», - и Симеонов-Пищик пошел за ней.

Из зала: Там все ясно - Лопахин с ней не поздоровался...

A . M . Вилькин: Слушаю вас. Лопахин с ней не поздоровался, и?..

54

Из зала: Лопахин с ней не поздоровался, когда они все приехали. Он оказал внимание всем, кроме нее, и поэтому она приходит... A.M. Вилысин: Чтобы он с ней поздоровался? (Смех в зале.)

Из зала: Чтобы проверить его отношение к себе. A . M . Вилькин: В два часа ночи? (Смех в зале.) Не обижайтесь. И начинайте улыбаться, это вам очень идет. Из зала: Может быть, она к Ане ходила?

A . M . Вилькин: Моя задача, как педагога, чтобы вы начали думать. К Ане ходила? Аня ее уже видеть не может. Из зала: Может, из-за Яши? A . M . Вилькин: Яша? У нее роман с Яшей? (Смех в зале.) Из зала: Нет.

A.M. Вилькин: Ну, слава Богу, а то Яша там какой-то сексуальный маньяк! Там и Раневская, и Варя, и Дуняша, а он, почему-то, присматри­вается к Фирсу. И потом, когда Фирс ему отказывает, он говорит ему: «Скорей бы ты подох».

(Хохот в зале.)

Из зала: Она одинокий человек.

A . M . Вилькин: Согласен.

Из зала: ... А Раневская была за границей.

A.M. Вилькин: Она за ней ездила, она тоже была за границей, она же с Аней поехала.

Из зала: Может быть, она к Трофимову ходила?

A . M . Вилькин: У меня есть ощущение, что какая-то нимфоманка эта Шарлотта! Вы все время говорите: Трофимов, Лопахин, Пищик...Но самое главное, что теперь, когда вы начали думать, то вы все-таки най­дете зачем она выходит.

Из зала: Может быть, она каким-то образом услышала и пришла, чтобы «разбавить» это все?

A.M. Вилькин: Здесь сидят профессионалы. Если я актрисе говорю: «Будьте добры, Вы там услышали, Вы придите, разбавьте это все», - она сочтет, что я пришел не в форме на репетицию и скажет мне: «А Вы вод­ку разбавляете?» Ну, найдет, как отшутиться. Что значит «я пришла раз­бавить»? Ну, как я могу актрисе дать такое задание?.. Мне интересно кто догадается.

Из зала: Она доказывает свою нужность, и поэтому ей нужно быть здесь.

55

A . M . Вилькин: В два часа ночи?

Из зала: Ну, чтобы не было ощущения, что она не нужна.

A . M . Вилькин: Очень хорошо, если говорить об анализе того, чем она живет. Согласен с вами. Но сейчас конкретно она зачем вошла?

Из зала: Может быть, она ходила к Гаеву?

A.M. Вилькин: Именно! Скажите мне, пожалуйста, кто-то вообще может вспомнить взаимоотношения гувернантки и хозяина? И вообще все эти проблемы?

Когда-то я докладывал эту гипотезу на Чеховской комиссии (Имеет­ся в виду Чеховская комиссия при Совете по истории и теории мировой культуры Российской Академии наук). Зиновий Самойлович Паперный -Царствие ему Небесное - когда я ему сказал, что между Шарлоттой и Гаевым очень тяжелые, очень сложные отношения, отшутился: «Ну, Са­ша, с Вами вообще сложно спорить. Вы скоро докажете, что у Фирса роман с собачкой». Я говорю: «Но иначе не понятно, зачем она выходит. А потом, - отношения гувернантки и хозяина всегда были непростыми: он же - Гаев-то - одинок». Прошло месяца три-четыре, мне позвонил Владимир Яковлевич Лакшин, очень крупный специалист по Чехову; он тогда был уже главным редактором «Иностранной литературы». Ранний звонок, часов в семь - полвосьмого утра: «Саша, извините, что рано Вам звоню». - «Да, Владимир Яковлевич, что случилось?» - «Саша, тут такая вещь... Срочно приезжайте ко мне. Помните, Вы сказали, что, наверно, роман у Гаева с Шарлоттой. Ваше предположение документально под­твердилось. Мне документы пришли по поводу того, с кого писалась Шарлотта: она потом уехала в Англию и таки увезла с собой этого «Гае­ва». Кстати, потом переписывалась почему-то с наркомом просвещения. У нас был приличный нарком, на четырех языках говорил - Луначар­ский. Лили Глассби (прототип Шарлотты) была гувернанткой в семье Бостанжогло-Смирновых. В замужестве стала Смирновой. Ну, это же надо! Мы никто не знали. Только что пришли документы по поводу этой Глассби».

Сейчас это уже знают многие, потому что Бродская подробно напи­сала об этом (Бродская Г. Алексеев-Станиславский, Чехов и другие. Ьишневосадская эпопея: В 2т. М., 2000), и уже все знают, с кого писа­лись все эти отношения. Тогда этого никто не знал. Но просто режиссер, который думает, как объяснить актрисе задачу - он должен точно нафан­тазировать эти обстоятельства, пусть даже ошибочно, но надо, чтобы это как-то было мотивировано. И тогда станет понятно, что происходит в четвертом акте, когда Гаев говорит: «Все от нас уходят», - выходит

56

=====

Шарлотта, поет колыбельную, у нее ребенок. Ну, это еще Антон Павло-вич все-таки «вставил» Книпперше за то, что у нее выкидыш был.

В связи с этим много было смешного в Польше. Никак я не мог прл. думать, как сделать, чтобы она качала ребенка, и вдруг - бах! - ничего нету. Вызывали фокусника, тот ставил фокусы очень дорогие Шарлотте, лихо сделал все, но заломил сумму такую, что директор театра сказала: «Александр Михайлович, мы для Вас все сделаем, но это уже сверх того, что мы можем». Мой друг, Василий Валериус, художник этого спектак­ля, говорит: «Тогда мы по-русски это решим. Надо сделать конвертик детский, легкий, из марли, но очень точно сделать, а внутри надуть пре­зерватив. И она несет это, а потом - бах! - он лопается, а марлю она не­заметно складывает в сумку. И шоковое впечатление обеспечено!»

Дальше я репетирую. Смотрю, на репетиции группа каких-то моло­дых девочек появилась и что-то там между собой выясняют, что-то хи­хикают. Ну, хихикают, ради Бога... Но что-то странное происходит. Я подхожу к директрисе, а та хохочет. Я говорю: «Ядвига, что ты хохо­чешь? Расскажи». Она говорит: «Сашка, я не могу! Я послала своего зав-поста в аптеку напротив. Он приходит в аптеку: «Будьте добры, мне две­сти презервативов и счет». - «Зачем вам двести презервативов?» -«Приехали русский режиссер и художник, будут ставить русскую клас­сику».

(Хохот в зале.) И, значит, они - девочки из аптеки - решили все-таки посмотреть, что это за русский режиссер и русский художник, которые в первый день в Польше потребовали двести презервативов.

(Хохот в зале.)

Там было много хорошего. У замечательной актрисы Янины Бахеньской, которая играла Раневскую, было две собаки - ризеншнауцер молодой, здоровый и старый-старый бассет, который еле двигался. Я выбрал бас­сета, потому что он был копия актера, который играл Фирса. Тот был под два метра ростом и копия этого бассета - одно лицо! Он его подрес-сировал немножко, и когда они разговаривали друг с другом - Фирс ему что-то рассказывал, а бассет на него смотрел и иногда подтверждал: «Угу» - это был гениальный диалог! Зрительный зал взрывался апло­дисментами. Актер спрашивает меня в начале репетиций: «О чем я буду говорить с собакой? У автора этого нет». Я говорю: «Вы прочтите чехов­ский рассказ «Скука». Тот прочел рассказ - пришел в слезах. Сказал: «Это будет моя любимая мизансцена. Какой гениальный рассказ!» Он все, что можно, из пьесы собрал - все монологи, и то, как он с ним раз­говаривал... это было поразительно!

57

И этот бассет оказался талантлив: он медленно ходил (здоровая со­бака), и когда Варя на скамеечке во втором акте одна и плачет, он шел к ней через всю сцену, внимательно смотрел на нее, подходил, клал ей громадную голову на колени и подвывал. Единственное, что было нехо­рошо, что в машине сидел второй пес, который после спектакля все вре­мя его рвал: мол, «где ты был два с половиной часа!». Все время его дос­тавал.

(Смех в зале.) Ну, ладно. Вы немножко расслабились, теперь переходим к серьезным вещам. Я не думаю, что Петя с утра до вечера вымаливает прощение, но приходит он с этим. И ведет он себя достаточно прилично. Ну, не очень тактично с Раневской: представляете, женщине, которая с ума сходит от любви к «этому» человеку, сказать: «Да он же жулик, сутенер, - Вы одна этого не знаете. Мало того, что он обобрал Вас, но мы же знаем, чем он заболел там, и от чего Вы его лечили - это все знают, одна Вы не знае­те». Так сказать женщине, которая любит мужчину! Ну, нехорошо. По­аккуратней, иначе надо это говорить...

Вот то, что я называю разминкой. Потом я начинаю разбирать пьесу методом действенного анализа, но не «куда я иду, что я физически де­лаю», а «что я хочу». У поляков есть замечательный термин, я им часто пользуюсь: «Чем жие?» - «Чем живу?» В это вкладывается: «чего хо­чу?», «ради чего?», «чем живу?». Но это - следующий этап.

Так, потихонечку «размяв» материал, я посылаю студентов читать текст, чтобы слышать их соображения, возражения. Но это тогда, когда актер уже знает, что «Вишневый сад» —это не шесть соток, а двенадцать тысяч гектар. Он вынужден будет что-то читать и как-то погружаться в роман жизни, с тем, чтобы соответствовать человеку, который с ним раз­говаривает. Это не значит, что я умнее всех. Никоим образом. Просто, если я что-то делаю - я должен идти к актерам достаточно подготовлен­ным теоретически и практически, с тем, чтобы актера чем-то заинтере­совать...

Скажите мне, пожалуйста, а Варя чья дочка? Ну, вы уже привыкли к моей системе вести разминку - что я с одного нарочно перескакиваю на Другое. (Пауза.)

Из зала:

- Первого мужа?

- Нет, она приемная дочь.

A . M . Вилькин: Никаких других соображений нет?

Из зала: Шарлотты?

A . M . Вилькин: И Шарлотта по ночам все ходит ищет дочку?

5$

59

Из зала: Может, она внебрачная дочь?

A . M . Вилькин: Кого? Раневской от Яши? Ну, ладно - шучу. Больщ_е не буду. Так чья?

Из зала: Может, Гаева?

A . M . Вилькин: Правильно, конечно. Тогда очень многое станет по­нятно и в отношениях с Лопахиным, и в отношении Раневской к ней. А в какой еще пьесе есть такая маленькая тайна, где непонятно кто чья доч­ка? В «Чайке» понятно, что Маша - дочка Дорна.

Из зала: В «Трех сестрах».

A . M . Вилькин: Да. Ирина. И чья дочка она?

Из зала: Чебутыкина.

A . M . Вилькин: О, видите, вы уже все-таки накапливаете знания. Но вот интересно (вопрос на засыпку, для того, чтобы вы поняли, что этим серьезно надо заниматься или не заниматься вообще), скажите мне, по­жалуйста, в пьесе «Дядя Ваня» - там же речь идет об убийстве? (Пауза.) Из зала: Нет там убийства. В Серебрякова только стреляли. A . M . Вилькин: Ну, покушение на убийство. Значит, не промахнись дядя Ваня, он получил бы лет двадцать каторги. Покушение на убийство, и сознательное! Он же перезаряжает пистолет, чтобы его пристрелить. Или себя. Значит, приедет следователь - там, в усадьбе кто-то стрелялся. Как с «Чайкой» - начнут разбираться: кто застрелился, почему, что, как. И вы вместе со следователем, как режиссер, будете следить за тем, как всю эту историю распутать. Правильно? Будут выяснять, кто стрелял, отчего стрелял. Выяснится, что «покушение на убийство-то было». Ска­жите, пожалуйста, что же такое должно было произойти в этой пьесе, чтобы один человек поднял пистолет и выстрелил в другого с желанием его убить? Ведь за это потом человек идет на каторгу, значит, это доста­точно серьезный поступок. Что же такое там внутри, в сердцевине ле­жит, чтобы человек вынул пистолет и выстрелил в другого человека?

Из зала: Это была последняя капля. Есть такое, что в человеке про­сто накапливается, тогда он берет...

A . M . Вилькин: Согласен. Я больше скажу - там и пьянство, там и наркотики есть в пьесе.

Из зала: В том, что сама основа конфликта имеет разрешение, - Се­ребряков отнял у него жизнь.

A . M . Вилькин: Это - литература.

Из зала: Он всю жизнь работал, отдавал ему деньги, а потом Сереб­ряков стал профессором, а дядя Ваня...

A . M . Вилькин: Я когда-то хотел написать очень злобную рецензию на подобные типы анализа. «Дядя Ваня - Шопенгауэр». Мы все хотели

быть Шопенгауэрами, а кто-то из вас хотел стать... я не знаю... - Бель-мондо!Ну,ичто?

Из зала: «Он забирает мое имение, поэтому я убить его хочу».

A . M . Вилькин: Да, правильно. А имение разве дяди Вани?

Из зала: Сонино.

A . M . Вилькин: А каким образом имение стало Сонино? Она чья дочка-то?

Из зала: Она дочка первой жены Серебрякова, которой и принадле­жало имение. Родной сестры дяди Вани.

A . M . Вилькин: Правильно. Скажите, пожалуйста, а где это указано?

Из зала: Так в контексте идет.

A . M . Вилькин: В контексте? А вообще-то это называлось «майо­рат», когда имение передается. Кому? Девочкам или мальчикам?

Из зала: По мужской линии.

A . M . Вилькин: Дядя Ваня свою часть наследства отдал. Почему?

Из зала: Почему?

---

Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 155; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!