Возвращение к индивидуальной душе. Новой рассмотрение возможности.

 

Возьмем за отправной пункт рассуждений мое представление о субъекте опыта как о «метафизическом экране». Я утверждал, что раз все области этого экрана эквивалентны друг другу, это значит, нет никакой возможности для создания устойчивой индивидуации, то есть мы подобны освещенным областям на этом «сплошном полотне», которые разделены не освещенными зонами, и такая индивидуация феноменальна, а не эссенциальна или метафизична. То есть две отдельные «области» этого экрана – это два разных феноменальных мира, скажем, одновременно переживаемых разными людьми, но так как они эквивалентны, то не имеет значения, какая из областей что переживает. Если моя жизнь переживается на одной эквивалентной области, а ваша – на другой, то они обе принадлежат этому экрану, другими словами, любой эпизод моей жизни относится к любому эпизоду вашей, так же как два любых эпизода моей жизни друг к другу, если они оба мои, «скрепленные» через «экран» или S, то и ваша жизнь тоже моя( принадлежит одному S), как и моя – ваша. Или же опыт одного и того же человека в разное время может переживаться разными областями. По крайней мере, такую ситуацию можно представить.

 Такая подмена – одной области на другую - не что иное как выраженный другими словами небезызвестный мысленный опыт с переносом ( трансференцией ) двух душ между телами ( только не как в кино, а под «телом» имеется ввиду и мозг с личностью/памятью). Субъективно это осталось бы незамеченным. Анализ самих метафизических субъектов разных людей ( с ложным допущением, что их два, а не один), приводит к мысли, что они не различимы, так как им не характерная протяженность в пространстве и вообще любые атрибуты объектов. Опять, значит, трансцендентальный субъект, следовательно, всего один. Но что, если копнуть глубже. Пусть они не протяженны в нашем трехмерном пространстве, но в своем ноуменальном мире они различимы? Что, если дифференциация субъектов происходит в размерности более высокого порядка, чем в трех измерениях? В данном случае мой «метафизически экран» как раз обладает такой размерностью, значит, эта метафора может работать «против меня» и на нем субъектов может быть бесконечное множество?

 Что, если у каждой такой области на «экране» есть свои неприступные границы, пусть даже они и на сплошном полотне? То есть, даже если и можно представить, что наши души переключаются туда обратно между телами, то в действительности такого может не происходить в силу некой т.н. «сильной метафизической необходимости». Скажем, в случае множественных личностей один субъект может параллельно обеспечивать несколько независимых потоков сознания, но такое деление ограничено ресурсами мозга. Так или иначе, деление происходит внутри «метафизических» границ отдельного субъекта. Как бы ни был похож случай диссоциативного расстройства на параллельные сознания двух людей, их идентичность может сойти на нет, если существуют неприступные границы между двумя субъектами. Что, если сила таких границ – самая прочная связь в мире и ничто не сможет нарушить целостность отдельной «души»? Действительно, если эти границы могут быть разрушены, то субъект перестает существовать раз и навсегда, ведь кроме границ и их предполагаемой принципиальной непроницаемости между ними нет никаких различий. А создание границы заново на неком едином поле – равноценно созданию нового субъекта, разрушенный не вернуть ( за скобками мы можем иметь в виду их индивидуальную историю, как то : карма, «прошлые жизни», но это все будет по определению лишь контентом, а не самой сутью субъекта). Трудно представить, из чего бы могли состоять такие границы. И, главное, они кажутся чем-то совершенно лишним. Если всё на свете может быть под эгидой одного субъекта, зачем копировать его бесконечность раз? Можно так же представить, что у всего этого экрана есть «проектор», который и будет тем самым единственным S, он будет во всех маленьких s, хоть каждый из них и будет вечно отделен от своих «соседей». Даже без слияния и аннигиляции возможно, чтобы все индивидуальности были лишь проявлением одного субъекта. Поэтому тут уместно будет на манер буддизма сказать, что индивидуальность в нирване и есть и нет одновременно.

Вопрос о границах можно обойти, если представить следующий  вариант – каждый субъект находится в своем собственном «измерении», соответственно, он абсолютно отделен от других таких же субъектов. Можно вообразить Бога как непрерывно порождающего все новые и новые «измерения», словно разветвляющаяся виноградная лоза, и каждая «виноградина» - новый индивидуальный трансцендентальный субъект. В таком случае решается вопрос и о бесконечности существования индивидов. То есть все они когда-то да начинают свой путь, но ничто не может их разрушить, так как они с самого начала в абсолютной изоляции, в своем собственном измерении ( хотя, все они могли бы быть всегда с тем же успехом, почему нет? Или появиться одновременно в момент времени t=0 ). Как длина никогда не станет высотой, так и один субъект никогда не будет граничить с другим, а тем более ассимилировать с ним. Такая «анатомия» поддерживает преемственность индивидуальной истории и кармы.

Счастье нирваны должно быть на совершенно ином качественном уровне, нежели предельная кульминация счастья сансары. Возможно, для его достижения нужно его именно достигнуть. Как по аналогии с тем, что в обыденной жизни мы не узнаем, что такое счастье, не познав страдание, так и в случае нирваны, для того, чтобы «оценить» ее, необходимо испытать сансару и прийти к тому, чтобы отказаться от нее. Если нирвана – горная вершина, а страдающий мир – долина, то оставив только эту вершину, она перестанет таковой являться, а сама превратится в холмик на плоскости долины. Поэтому-то «достигший» нирваны продолжает охватывать взором оставленный им мир позади, мир своих неисчислимых воплощений.

Прежде чем продолжать развивать данную мысль, хотел бы отметить, что такая картина действительности мне кажется избыточной. В индивидуальной душе НЕТ необходимости, не то чтобы ее не может существовать в принципе, но разве это не удивительно и не прекрасно, если ее нет и один субъект может делиться сколь угодно без потерь? И будет важно, что именно он одухотворяет, а не то, индивидуален он или нет. Таким образом, тождественный субъект волновать должно его «место пребывания» и динамика жизни, а сам он может и исчезнуть или быть заменен на такой же тождественный, никто не почувствует разницы, значит и не надо создавать такие не пересекаемые вечные границы между ними.

 

Если существ > 1 ( то есть трансцендентальных субъектов >1), то их как бы автоматически становится бесконечное количество, сам факт возможности копирования дает такое следствие, потому что время бесконечно, история бесконечна, а значит и деятелей должно быть бесконечное количество. Для таких существ нужна преемственность их кармы, они действительно не должны пересекаться, чтобы каждый из них смог достичь нирваны. По сути, хоть у них и может не быть атмана, души и самости, у этого «нечто», повторяющейся структуры бытия, должна быть своя история в сансаре. Я могу сказать, как и в случае принятия открытого индивидуализма, что я – всё, хотя под этим будут подразумеваться только мои последовательные воплощения. Но такое принятие разделенности на самом базовом уровне не исключает, что на каком-то более высоком уровне можно будет считать, что параллельно существующие люди – тоже я, и у нас общая карма; да, каждый «достигнет» просветления в «свое время» и у каждого человека своя кармическая линия преемственности, но все равно они образуют некое супер Я. То есть первое объединение происходит на уровне моей ( пусть даже бесконечной, хоть это и абсурд ) линии перерождений, однако, может быть еще и второй уровень – там, где каждая такая линия так относится к другой «параллельной» линии, как одно воплощение из одной линии к другому из нее же. Я к тому, что мои «прошлые» жизни все отдельны, хоть и сцеплены условной связью кармы, так почему не объединить все отдельные потоки всех людей? Этому ничего не препятствует, в принципе. Грубо говоря, всё, что я пытаюсь показать, так это то, что если что-то можно с чем-то объединить, вывести их общее основание, происхождение, то так, скорее всего, и обстоит дело в действительности. В физике тому пример – постепенное восходящие объединение всех сил, сначала электромагнетизм, потом электрослабое взаимодействие, таким образом ищут теорию, в которой все силы будут объединены в одну. Значит, может существовать какой-то центр, который и будет истинным и единым субъектом (S), возможно даже назвать его Богом (?) (Как я уже ранее высказывал эту мысль - если Бог есть, то мы интимно с ним связаны, по сути, тождественны с ним, а если его нет, то, так или иначе, мы «занимаем его место», то есть разницы нет, есть Бог или нет, все равно он – есть! )

Тут я рассуждаю в стиле «атеистической» религии, где Бог – что-то невнятное, почти исчезающее понятие, а все внимание сконцентрировано на самом человеке, хотя можно было такой центр сделать более «теплым», более «живым», нежели какой-то «системой координат»…Пришла на ум такая аналогия – смерть человека или несчастная жизнь – насколько большая трагедия? Если пройтись мысленно по всем «уровням», то получиться, что человека можно уподобить пешке в игре, гибель человечества – проигранной партии, проигранный чемпионат – гибели Вселенной. Проигранный чемпионат – разве такая большая беда для игрока?

  Но могут ли быть еще другие супер-Я, из других Вселенных? Может быть, их тоже бесконечное количество? По большому счету, это не так уж и важно. Скажем, идея о том, что все люди не тождественны и не образуют сверх Я, а каждый имеет в «багаже» только цепочку своих последовательных, пусть и бесконечных перерождений, может вызывать (по крайней мере, у меня) некий дискомфорт и ощущение ограниченности, метафизической отделенности. Но, так или иначе, мы, каждый из нас, если он отождествит себя со своим метафизическим началом, имеет целый мир (!) и нирвана раскроет ему полноту бытия.

 Если все люди образуют это «супер Я» и нирвана дает выход в такое бытие, где они объединяются, то как насчет существ из параллельной Вселенной? Предположим, они не входят в «нашу» систему, в таком случае нет разницы, будет ли каждый отдельный человек ( существо ) в «своей» нирване или же будет столько же «супер Я» в своих. Пусть наша Вселенная – это эманация «супер Я №1», а другая – «супер Я № 2» и т.д., у меня не возникнет в таком случае ощущения «метафизической отделенности» по поводу тех существ, о которых я даже не знаю, есть ли они вообще. Значит, тот же принцип можно применить и к другим людям, есть ли необходимость в таком объединении, если каждый из нас создает свою собственную вселенную, бог сам для себя, может делиться и дробиться бесконечность раз на параллельные потоки и т.д. и т.п. То есть все пути ведут к одному результату, так или иначе, а он заключается в том, что бытие фрактально и на каждом уровне повторяет схему всего мироздания, и мы можем быть счастливы в «своей» нирване, наедине с собой не меньше, чем при самой высокой степени интеграции и солипсизма, и там и там мы имеем основание в себе – единственном субъекте безмерного опыта.

 А может быть и все «супер Я» ( включая другие вселенные, принципиально нам недоступные ) объединяются на «самом верху»? Если же не произойдет «великого объединения», они так и останутся для нас ( даже для S ) недосягаемой тайной. Только подумайте, что, если эти миры настолько отдельны, что никогда и никто не сможет побывать в двух сразу? Смысл в том, что даже будучи отдельным субъектом из множества, можно иметь собственный самодостаточный мир без оглядки на «других», и не будет иметь значения, что этих субъектов на самом деле много, а не один, не будет никакого чувство «одиночества», ну и в конце концов никто не отменял общения между ними. Поэтому, если важно осуществление некой функции, которая обеспечивает нас счастьем, конкретика ее реализации не имеет значения, она может быть реализована как в одно-субъектном мире ( где один S – единственный субъект вообще всего ), так и в много-субъектном мире.

В случае одного S получается что-то вроде «сквозного видения», можно провести линию от самого Центра ( который я, разумеется, схематически определил как «пункт высшего объединения», в котором сходятся все лишь относительно отдельные бесконечные «супер Я» всех существ. Лингвистически это получается именно пункт, примерно так мы образно и свою личностную основу определяем, хотя это может быть бесполезной иллюзией ) до самого примитивного воплощения. Быть может, с точки зрения бытия на таком уровне, человеческое воплощение будет выглядеть так же, как для нас выглядел бы экстравагантный эксперимент, в ходе которого подопытный методом блокировки 99, 99% мозга субъективно пожил бы в роле насекомого ( с подключением виртуальной реальности ). Человек по отношению к себе же на том более высоком уровне сейчас как раз в роли такого «подопытного». Получается, что возможно прямо сейчас мы – жалкая иллюзия, наши иллюзорные духовные устремления могут быть столь же смехотворными, как попытки разбогатеть во сне. Но с другой стороны именно потому, что мы такая иллюзия, и наши страхи такие же смехотворные. Естественно, находясь под таким самообманом, мы не можем догадываться, что мы из себя представляем на самом деле, и насколько все благополучно и прекрасно, а видим только ту боль, которая нас заполняет в данный момент.

Забавно, что все это САМООБМАН, по другому и не скажешь, но сильно корпеть не стоит над этим, достаточно для нашего «насекомого» уровня разработать концептуальные рамки и жить сообразно с ними, а не отвечать на вопросы, которые не имеют ответа по определению. Я убежден, что философия должна иметь самое непосредственное и практическое применение в жизни, только так мы будем счастливы.

Систему с унифицированным центром ( по сути, единственным субъектом ) можно еще ( больше лингвистически ) представить как систему вообще без центра. То есть, если «сверх Я» отдельных существ ( первый уровень ) это некое «пустое пространство» без центра, то их объединение на втором уровне – это «сложение бесконечного количества пустых пространств», каждое из которых тоже без центра. В таком случае, нет разницы, с чем мне в конечном итоге отождествляться – со «своей» пустотой или же…с пустотой «более высокого уровня»? Я хочу сказать с помощью этой метафоры, что консервативный взгляд на самость ( положим, в буддизме, христианству сразу - «давай, до свидания», с его непробиваемым догматизмом и атомизмом душ ) и самый экстремально-радикальный только при первом рассмотрении отличаются друг от друга.

Допустим, «я» - это пространство с неким условным центром, а рядом такое же пространство со своим «центром». Но, как я сказал, если центра на самом деле нет, а мы все «вложены» друг в друга, то невозможно будет сказать, в «чьих» владениях находится какое-то явление, временный феноменальный вихрь ( то есть наши жизни ), поэтому в такой аналогии легче принять, что все мы не разделены, а одно и тоже. То есть нирвана подразумевает именно такое обнажение и децентрализацию, значит, «индивидуальная» нирвана – это просто игра слов, поэтому, даже приняв такую ее замкнутую концепцию, все равно мы приходим к тому, что каждое личное пространство расширяется до бесконечности, а значит и исчезают всякие границы.

Вопрос о количестве субъектов имеет практическую сторону – надо ли стремиться к просветлению или же стоит уповать на то, что вследствие тождественности всех людей и по причине отсутствия индивидуальной кармической линии, Будда и ему подобные уже взяли на себя эту «обязанность» и за себя и за всех ( сравнить с мифом о спасителе – он тоже каким-то чудесным образом «взял все грехи мира и грехи всех людей» на себя). Вообще, речь о том, что я не очень склонен к практике, я ей не рад, она для меня нечто нежелательное, но для тех, кто нирваны (якобы), все же, достиг, дела обстояли иначе, они были более приспособлены для этой цели, как внутренне, так и внешне. Так что же делать? Сбросить с себя ответственность - не это ли является моим скрытым мотивом?

Больше всего меня волнует этот вопрос, мы все - отдельные существа или, все же, на каком-то уровне одно и тоже? То есть просветления может достичь один, а все будут, как тождественные ему, пожинать его плоды, или же это задача каждого из бесконечного числа существ?

Для «движения» нужна история, то есть должна существовать независимая преемственность кармы ( если она вообще существует ), даже при отсутствии вечной души, атмана ( концепция безличности в буддизме ). Наша история - это история числовой оси, где 0 - переломный момент, он неизбежен, но его достижение занимает бесконечность времени. Это абсурд, но это может быть правдой, хотя бы уже потому, что если представить эту ось во вневременном измерении, то никакого реального движения нет, все существует одновременно, вся бесконечность всех бесконечностей. Тогда, в принципе, не велика разница, принадлежат ли жизни каждой истории отдельным субъектам или только одному. Произвол все равно равновелик и там и там. Он заключается в том, что в любом случае у нас будет бесконечное количество «неблагородных» инкарнаций, нежеланных состояний бытия. Буддизм не решает этого произвола своей концепцией «духовного развития». Он только добавляет ненужной суеты. В моем случае, я провозглашаю большую свободу тем, что призываю отказаться от иллюзорных практик, а просветление для меня – понять эту иллюзорность и…успокоиться. Я предлагаю жить бесконечность жизней без не имеющих смысла попыток вырваться из «колеса сансары», это лишь игра слов, такого действия не существует в действительности! Буддист приобретает желаемые духовные качества, взгляд на жизнь как на, мягко говоря, не заслуживающей серьезного отношения, но вместе с ними и массу заблуждений, заключающихся в ограничениях по поводу того, что можно делать, а что нельзя, чтобы «достичь» своей духовной «цели». Но как только придет понимание, то, которое пришло ко мне, уже не надо ничего достигать, уже все достигнуто!!!  

 Если «просветление» это задача каждого из нас в отдельности, то повторюсь, это математически неизбежно, если использовать мою метафору с числовой осью и нулем. Я писал, что на всей длине этой оси мы будем задавать себе один и тот же вопрос - «почему я здесь, а не в другой части этой оси?», большинство ( если не все ) верующие видят себя сейчас в той ее части ( хотя и не могу этого знать наверняка ), где до момента их просветления отделяет конечный отрезок инкарнаций. Но стоп. С какой стати? Что если я сейчас нахожусь в той ее точке, где до моего просветления остается еще…бесконечное количество перевоплощений. Дело в том, что мы должны побывать во всех таких точках своей истории. Как такое может быть правдой? До моего освобождения целая вечность, реально целая вечность, и тем не менее мне надо к нему…стремиться? Это как? Зачем?

Другими словами, я прихожу все же к выводу, что сложно в одной концепции соединить адекватно учение о бесконечности сущего и о метафизической индивидуальности отдельных существ. Если существа имеют начало, то тогда им можно отказать в их бессмертии и неуничтожимости, стоит «отмотать время назад» и они снова в небытии, а любой процесс можно принципиально «отмотать назад», продолжая ход времени «вперед», да взять, хотя бы, наши тела, которым суждено стать прахом. Но есть «лазейка» для множественных s ( «супер Я первого уровня» ) - их метафизическая основа была отдельна от остальной нирваны вечно. Вопрос не в том, что это не нужно, а в том, что это может быть, в принципе. Но и тут можно найти выход из положения – все эти «монады», отдельные измерения, могут объединяться все равно в еще более высоком измерении.

Это не принципиально для нас. Важнее понять смысл просветления и решить – «мистическое» оно по сути или «бытовое». Но загвоздка в том, что мы это не узнаем, мы достигаем просветления исходя из нашего информационного алгоритма, будь то карма или «бренная материя», исходя из порыва сердца, мы стремимся уменьшить боль, нам это удается, но мы не знаем, что мы в итоге сделали с метафизической точки зрения, реально что-то «сдвинули» своим «импульсом», проделали «полезную работу», или же просто успокоились ( обытовленный вариант, который мне больше нравится ), мы никогда этого не узнаем наверняка, не услышим после просветления этого ответа, как по звуку брошенного пробного камня мы узнаем, как глубок колодец. Но это и не требуется. Если бы я сказал «просто будьте», при том, что таким образом жизни не создать «мистического импульса», в то время как в этом и состояло бы предназначение жизни, было бы это лжеучением? А что, если меня послушают и будут так делать? Ответ такой – если следовать моему «плану», в теории, я не говорю про саму практику, которая может быть буддийской, то произойдет просветление, то есть, если я не считаю его мистическим, а оно таковое на самом деле, я его не «испорчу». Поэтому можно стремиться к освобождению по-разному. Для меня человек – это следствие следствия. Он порождение законов материи, которые, в свою очередь, следствие каких-то необходимых для функционирования бытия процессов. Поэтому я не склонен считать именно наши жизни – краеугольным камнем бытия, что мы тут реально что-то делаем с сансарой, кармой и т.п. Возможно и так, а может, и нет. Это, еще раз, не имеет значения.

 Серьезное метафизические границы должны быть «обрамлены вечностью», все возникшее – не вечно по определению и по многим другим доводам, перечисленным в главах выше. В рамках моей концепции все люди, все судьбы, не выстраиваются в бесконечные последовательные временные «ряды» перерождений, они существуют параллельно и «одновременно» ( в измерении более высокого порядка ), также избегается абсурдность вышеприведенного примера, где надо вечность к чему-то «стремиться». Все эти жизни, даже с учетом их бесконечного количества, просто есть, это не история, не духовная эволюция, не попытка прорвать пелену, отделяющую один мир от другого. Ад от рая. Сансару от нирваны. Как я и отмечал ранее, всякое может быть, и могут быть даже «квази будды» и «квази просветления» ( копирование посмертной информации и дальнейшая ее история ), но это тогда только стадии самосовершенствования персонажей этой глобальной игры. Наши жизни, в качестве личностей, тогда могут быть более объемными, информационные потоки могут простираться и дальше после смерти, но эти «образования» все равно не будут иметь под собой отдельной, «своей», метафизической основы, всё это будет в поле одного единственного S. Другими словами, много конечных субъектов = один вечный S, на чем я и настаиваю.

 Какое это может иметь практическое значение? Самое прямое, я демистифицирую «просветление», оно не какое-то мистическое прозрение в ткань бытия, которое мало того, что влечет за собой «неземное блаженство», так еще и выносит существ из страдающей сансары. Ничего подобного. Пресловутое блаженство, которое тот или иной раз кому-то удается поймать – явно не критерий истины, даже люди, входящие в транс в тоталитарной секте могу испытать больше «драйва», чем Далай Лама, блаженство – это всего лишь «духовное ЛСД», его редкость и сложность добычи говорит еще раз о том, что жизнь – не повод для радости и счастья, короче говоря, это последнее слово, которое надо использовать в предложении об истине.

 Я задаюсь вопросом, на самом ли деле есть это бесчисленное количество «клонов» ( субъектов ), или есть только одно существо, которое видит из своего высшего измерения всю бесконечность как отрезок или точку, и это оно является во всех людях и животных? Или же таких огромных необъятных «богов» тоже бесконечное число, и каждый из нас - отдельная история? Для практических целей в первом случае можно ничего не делать, один просветленный = все просветленные ( однако, что делать, а что нет – тоже не совсем в компетенции человека, некоторые вещи «случаются», как и просветление, скорее, стоит спросить так – а можно не делать, если «душа не лежит»? Задавший этот вопрос уже отрезал себе дорогу, стоит посмотреть на психологию тех, кто неистово религиозен – и сразу видно, что это их стихийный душевный порыв, а не вопрос, который они решали на уровне рассудка ), после смерти мы коллапсируем в высшее измерение и не важно, кто как прожил жизнь.

 Для второго, более ортодоксального варианта, надо все же самолично себя вытаскивать из ненавистной сансары, реально и деятельно стремится к нирване, хоть это, по сути, неизбежный процесс и он, так или иначе, случится исходя из «информационного алгоритма кармы». Возможно, что какую концепцию я приму, уже предопределено этой информационной моделью, я, по сути, и не выбираю ничего, но это опять вариация на тему извечной дилеммы свободы выбора, степень которой зависит от того, насколько я верю в нее, что в свою очередь ( моя вера в свободу воли ) чем-то определена из вне и т.д., то есть я не свободен выбирать свое мнение относительно того, свободен я или нет, что определяет, насколько я свободен и т.д.  –  получаем бесконечную рекурсию. С учетом этого каламбура, коллективная карма это что-то более адекватное, чем индивидуальная, так как свобода выбора - это системное понятие, в каждом элементе отражается целое, а он – во всем целом, и опять в нем отражается целое, в котором он отразился и т.д. Значит, не стоит думать даже на каком-то, самом первом уровне ( принимая, к примеру, объединение этих историй в «супер Я» на втором уровне ) об индивидуальном просветлении через бесконечность «своих» воплощений, и принять первый вариант ( один просветленный = все просветленные ). В этом варианте, который мне ближе, просветление этого одного – не метафизической действие, подобно тому, как бодхиссатва спасает других, это просто банальное бытовое «поумнение», ничего мистического.

Для второго варианта, чтобы достичь нирваны, мне нужно сначала убедить себя ее достигать, и так как это неизбежно ( судя по числовой оси ), то рано или поздно я смогу себя убедить, самое забавное, что не важно насколько рано, учитывая, что у всех существ в такой парадигме есть уже бесконечность «неудачных» попыток. Получается, вроде как и не надо прикладывать усилия, потому что все должно случится естественно. Я говорю это на тот случай, если я ошибаюсь - я ничего не теряю. Но интуиция мне кричит просто о том, что стремиться к просветлению, зная, что меня, быть может, отделяет от него ВЕЧНОСТЬ, просто смехотворно. Разве может быть что-то более несуразное и абсурдное вообще? Уж лучше просто БЫТЬ вечность с тем же успехом и наслаждаться ею что ли, если сбежать и так и так нет возможности?

Насчет того, почему мы так глухи к истине и нам не посылается реального откровения свыше, могу заметить, что, вероятно, по-другому и быть не может. Во-первых, мы ограничены нашим мозгом, о каком откровении может идти речь, если мы не знаем ничего, что дальше нашего носа? Мы не можем даже внутри своего мира получить дистанционно информацию «напрямую в мозг», о том, что происходит на других планетах, к примеру. С какой радости у нас должен быть какой-то выход в параллельные миры? Да, субъект, S, населяет все миры, но как кому-то до нас «достучаться»? Через что? Через этот жалкий мозг? Как в той шутке : «британские ученые доказали, что коты думают, что люди – это большие коты», мы всё пропускаем через свои априорные категории познания, через свой мозг и никак иначе. Может быть, процесс развития миров идет по «ниспадающей», то есть мы не можем посмотреть в сторону своего источника, как не можем увидеть что-то, если нам светит в глаза фонарь. То есть само наше сознание имеет «направление» и сам мир только и существует из-за этого центробежного стремления. Так же можно найти аргумент, почему никто нас не научит «уму-разуму» из других миров : должно быть, все миры развиваются «одновременно», то есть я не могу влезть в историю другой вселенной, она уже завершена, истории всех миров уже завершены, нечего менять. Ну или если выразиться в мифическом стиле : Бог только на секунду отвернулся, отвлекся, а мир со всей его бесконечностью времени – уже свершившийся факт. Нельзя кому-то из одного мира увидеть другой и решить сделать «операцию» в той или иной его части (времени), если он так сделает, то изменит будущее, но…это бесконечное будущее, как можно видеть из вне бесконечный мир, если ты конечен? А любая эманация S конечна, как я говорил, значит, такая «операция» невозможна, только если попасть в один мир из другого через «портал», изменить тут что-то и вернутся. Но такие порталы – вещь очень спекулятивная, они могут просто не существовать, их нельзя создать, если они не предусмотрены изначально. Если бы существа из одного мира могли бы как с игрушкой обращаться с другим, то их мир был бы выше в «иерархической лестнице миров». Ну, скажем, творимый нами виртуальный мир – ниже нашего, поэтому мы можем его менять. Вопрос в том, что если бы не было всеобщего равенства между мирами, то нашего бы не было. Другой бы, обладающий больше властью мир, не стал бы просто давать команды, как нам тут меньше страдать, его существа просто уничтожили бы его, как мы уничтожили бы плохо работающую модель. Скорее всего, существует некий «паритет», равенство, и каждый мир весьма и весьма изолирован от всех остальных. Возможно, что, несмотря на то, что S наполняет каждый из миров, он не может быть активным участником в неком «межмировом гиперпространстве». Скажем, по аналогии, люди – это миры, в которых S, а пространство между ними ничем не заполнено, в нем нет деятеля. Смысл в том, что и самого пространства отдельно от людей, субъектов, нет, это категория нашего восприятия. Есть только S и ничего больше, но S как сознание – это отдельный независимый мир, вне сознания нет другого управляющего людьми центра. Так и это «межмировое пространство» пустое. Поэтому там нет никого, кто может координировать деятельностью миров, в конце концов, как я говорил, этот S должен «думать» минуя пространство, время и вообще быть бесконечным, что невозможно по определению. То есть все миры – это запушенные, стихийные процессы, неуправляемые ничем, но имеющие свои причины, предназначение и т.д. Ну, можно, конечно, еще вообразить нирвану как это самое гиперпространство, но нирвана и ее «субъективность» должны молчать по определению, то есть это такое состояние бытия, которое не может нам тут что-то сказать, подсказать, направить и т.д., может быть в том числе, что они «вырастает» их этих миров, и «изменить» она их не может, так же как и мы себя в детстве, так как своем существованию обязаны ему.

 Может быть, «нирвана» это нечто, что противоположно всем мирам вместе взятым, скажем, если наши сознания – это движение в нижней части полукруга бытия, то нирвана – это состояние (субъективное) обратного направления в верхней части полукруга, то есть всё бытие – это движение по кругу, где нирвана – это верхний полукруг, а сансара - нижний. Говоря о вечном движении, я не имею в виду, что некто проходит этот круг более одного раза, вся нижняя половины – это уже бесконечность времени всех бесконечный миров, а верхняя – гипотетическая противоположность им в виде нирваны. То есть оборот всего «один». Это еще одно возможное «объяснение», почему мы так одиноки, просто тот, кто наверху круга не может «зайти в гости» к тому, кто внизу, да и вообще, это один и тот же S, точно так же мы не можем с собой завтрашним побеседовать тет-а-тет. Так или иначе, мы имеем только этот мир в свое распоряжение и всё равно нам не даст ничего никакие откровения, их нет, потому что они просто не нужны, они бесполезны, мы своим нахождением тут уже выполняем «миссию», лабораторным мышам тоже нет необходимости объяснять, какого рода эксперимент на них ставится. Они все равно выполнят свое предназначение. Ну и еще, просто для таких объяснений может не быть соответствующих каналов, как говорится : «нет времени объяснять…». Я думаю, что религиозные откровения – это едва ли те самый «каналы», скорее, это результат конструкта мозга верующего и человека вообще, часто получаемые истины отчасти верны, но это не удивительно, ведь мы можем хоть частично понять, как устроено мироздание, так как являемся его частью, все-таки ( как сказал Планк : «мы мыслим законами природы» ). Но такие откровения слишком банальны и, как видно, противоречат друг другу в разных религиях, так что их ценность очень невелика и они вообще не откровения в том смысле, какой я вкладываю в это слово, а именно прямой диалог другого существа из другого мира. Я убежден, что если личностный Бог есть, он должен говорить со всеми нам и не прятаться, БЕЗ всяких отговорок. Бытие, скорее всего, «вечное кольцо», и кто кого создал, вопрос не корректный и не имеющий смысла. Или же наш источник – и есть наш Бог, но это принцип, которому обязаны одинаково все, без исключения, этот источник – S, и опять идея личностного Бога-творца теряет свой фундамент.

Один человек мне сказал, что «сознание не на что направить, нет достойной цели». Это что-то вроде бремени, ноши, которую так и хочется сбросить. От усталости мы так и поступаем, погружаясь в сон. В момент сильной усталости нет ничего более желанного, чем забытье. Конечно, если ноуменальный мир часть себя воплотил в этот мир, то может немного странно упрекать его, как будто за «грехопадение», есть ли смысл так однозначно отрицать жизнь и идти против нее всем своим существом, если она есть, как факт? В брахманизме, только 1/4 часть Брахмы воплощается в мир. Получается, что даже будучи бесконечным во времени и пространстве, он лишь бесконечно малая точка по отношению к бытию ноуменального субъекта. Он настолько ничтожен со стороны «истинного бытия» с его понятиям о размерности, что оно и не замечает его существования, как мы едва можем помыслить математическую точку, как что-то действительное. Мы уже прожили все свои жизни за всю бесконечность времени. Мы – «живая история» для нирванического бытия. Все наши проблемы - фикция, мы - фикция, грех, спасение - все это иллюзии движения в якобы противоположных направлениях. Как говорится, надо лишь «осознать» себя уже освобожденным, потому что нет даже того, кого надо от чего-то освобождать. Однако, как бы ни было это красиво, все равно, находясь в навозной куче по пояс, мы вынуждены дышать испарениями нечистот, на то она и иллюзия, чтобы ей быть, а иначе она была бы ничем, а не иллюзией.

По поводу того, что мы не может понять «вещь в себе» есть такая аналогия. Допустим, черная дыра обладает некой внутренней жизнью - некой формой разума, со своими квалиа и т.д. Если я побуду ею какое-то время, а потом попытаюсь пережитой опыт привнести в человеческий разум, то, естественно, ничего не выйдет, такой объект как мозг не способен никак представлять процессы, происходящие в черной дыре. В лучшем случае я буду помнить сам факт такого опыта. Так вот, для меня в форме черной дыры я нынешний буду мертв, буду ничем, а для меня как человека та форма жизни - полнейшее ничто. Поэтому смерть эмпирического сознания, которая наступает со смертью мозга - это обращение в ничто всего того, что мы знаем и может вообразить о себе, но в тоже время, с точки зрения бытия по ту сторону, мы нынешние - ничто. Можно даже представить, что вся дальнейшая история этой Вселенной будет вечной и очень неприятной историей - галактических войн, сплошных скитаний и несправедливости. Но с точки зрения «3/4 Брахмы» вся это бесконечность наших бед - сущий вздор, исчезающая математическая безразмерная точка. Представьте, что все, даже те, кто будет после нас, проживают жизни как бы параллельно, и каждый испытает свою долю счастья или несчастья, таким образом эту не столь желанную бесконечность можно сжать вполне себе до конечной одной человеческой жизни - и я и вы возьмем на себя кусочек боли и со смертью обретем бесконечную свободу и счастье. Точнее, мы уже ее обрели, тут понятие «до» и «после» опять только условно работают.

Если этот мир иллюзия, значит, он что-то наподобие компьютерной игры, игровые миры могут для персонажей игры как бы возникать из ниоткуда и уходить в никуда. Тот же эффект с индивидами - нет ничего глупее считать, что человек уходит в небытие, как что-то может стать ничем и наоборот? Так вот, если эта добровольная игра, то как тот, кто создал игру, может от нее получать какие-то директивы, то есть быть зависимым от своего же творения? То есть нет необходимости «спасаться», потому что игровой мир и тот, ноуменальный, не находятся в прямой казуальной связи. Это бессмысленно, «спасать» себя из игры, как из чего-то реального, что имеет над нами власть. Мир лишь один из модусов бытия, его онтологический вектор такой же, как и в нирване, какое может быть «достижение» в игре или во сне, которое можно будет «перенести» в реальную жизнь? Да никакое! Просветление – это не достижение, которое мы зарабатываем для нирваны. Это нонсенс. Это просто один из алгоритмов нашего «движения» в мире, но никак не «билет на свободу». По сути, если усилия по «пробуждению» были бы реальными, тем самым мы должны были бы «создавать» нирвану, но это нонсенс, так как мы сами и вышли из нее. Да, «осознайте, что это сон», говорится, но это можно понимать двояко. Я против плоской трактовки, что это осознание дает какой-то «толчок» и переносит нас из мира, как осознание, что спишь, запускает нейрологические механизмы пробуждения. Для пробуждения не нужно осознавать что спишь, это один из модусов, который проходит сам, сон – это не самостоятельные «силы зла», которые надо победить, как известно, мы проснемся в любом случае, независимо оттого, поймем, что спали или нет.

 

                                                                  ***

 

Есть такая фраза : «не ищите смысл жизни, он все равно за ее пределами». Смысл жизни всегда только в самой жизни. Эта фраза подразумевает, что мы не знаем, как живется в других «состояния бытия», других мирах и нам, по сути, должно быть наплевать, нам жить тут, здесь и сейчас. Каждый человек задает себя вопрос о том, почему он здесь, он мог и не существовать, в принципе, но вот он тут. Его появление тоже, своего рода, спонтанное творчество Вселенной, оно в свою очередь может быть результатом неконтролируемого «творчества», самоактуализации ( нирваны, ноуменального начала ), и тоже не иметь особой «миссии» и «цели», как и каждый их нас, мы просто есть, мир просто есть. Но, конечно, должно быть, мы должны быть от этого в выигрыше, почему это не так? Скорее всего потому же, что и те или иные люди терпят поражение в жизни, весь этот мир можем быть просто неудачной попыткой ( длинною в вечность ), это даже в какой-то степени смешно, наш мир похож на нелепую судьбу маленького человека, постоянно попадающего в глупое положение и страдающий от этого, от своей бессмысленности…как говорят дзен буддисты : «мир – это шутка».

В каком-то смысле мне не важно, что оно, мое «я», из себя представляет, факт в том, что это комплекс, который думает, чувствует и т.д. Мне важно счастье или несчастье этого комплекса, независимо от того, «иллюзорен» он или нет. Согласно учению анатмана, жизнь этого комплекса, который мы называем нашим «я», обеспечивается его «движением», за ним ничего не кроется, кроме его элементов, мое «я» - это всегда серия «мгновенных состояний системы». Каждое из них было моим «я». Это значит, я умирал со смертью каждого из них и появлялся на свет с появлением каждого из них. Каждое следующее мое «я» существует только благодаря смерти предыдущих мгновенных состояний системы. Нет никакого смысла бояться смерти, она лишь означает, что после какого-то состояния системы следующего не наступит. Но для предыдущего, т.е. последнего состояния, это не имеет значения, так как оно все равно «умрет», чтобы уступить место следующему. А для следующего состояния его «не наступление» тоже не имеет значения, - то, чего нет, не может волновать факт его отсутствия. Нечто подобное должен будет сказать нам сильный искусственный интеллект и послать нас подальше со всеми нашими человеческими претензиями на «бессмертие», потому что это пустое понятие, ему ничего не может соответствовать в действительности, никогда.

 Сознание – это динамика, за ней нет «я», нет «деятеля». Субъективность – это то, что эту динамику делает «живой», S – это тоже не душа, его самотождественность – это условное обозначение того, что я отношусь к себе в будущем ( и в прошлом и настоящем ) так же, как в любому другому сознательному существу. S – это обеспечивающий принцип. Но это не есть наша общая «мировая душа», какое-то сверх Я.

Однако, так как мир существует только за счет субъективности, именно она обеспечивает эту «системную интеграцию» разрозненных элементов, то есть само это «состояние системы» ( сознание ) – не «продукт» независимых элементов, скорее наоборот, сами элементы выстраивается в «поле» субъективности. Каждая часть материи – словно элемент пазла, который только выглядит как нечто «независимое», на самом же деле его «импульс» - проекция с какого-то более высокого уровня бытия. Материя так устроена, что, как мы видим по факту, собирается в живые системы словно пазл, собирается «сам собой», хоть и методом проб и ошибок. Таким образом, та система, что работает сейчас в наших головах – не случайность, а та самая картина, то самое «поле», по которому элементы выстраивались.

 Попробую зайти с другой стороны, представьте «мысль» в идеальном мире, в неком пустом «субъективном пространстве», сама эта мысль, ее математическая «схема», стала бы создавать материю, «обрастать» ею в процессе развития своей динамики. Тогда материя была бы «продуктом» мысли, что-то вроде ряби на поверхности воды. Только вот сама эта материя не должна быть чем-то «плотным», как мы привыкли ее представлять ( ни в этом условном «идеальном» мире, ни в нашем ). Она, по сути, и есть эта «математика» в действии, то есть ее внешний аспект, как то : пространственно-временной паттерн и прочее, просто необходимое выражение ее протекания. Внешний аспект только потому внешний, что есть уже две, хотя бы, пространственно различные части в этой системе, но они все «внутренние» для самих себя, так как единственный их смысл ( то, что делает вообще внешний аспект реальным ) – сама субъективность, которая содержится в мысли, иначе всё это стало бы ничем, вся эта система. Таким образом, субъект – это условное обозначение того системного эффекта, который образуется при определенной динамике элементов. Но сам эффект, субъект, первичен по отношению к существованию элементов. При этом нельзя сказать, что он где-то «находится», в каком-то месте. Он находится в каждом элементе, несет в них свой «заряд», и при этом его не обнаружить нигде конкретно. У него нет размера, положения в пространстве, субъект невозможно никак определить внешними атрибутами, потому что каждый из них – параметр динамики элементов, а субъективность – это «обратная» сторона системной динамики. Субъекта не может быть ни то что два, три и так далее ( это параметры элементов, субъект стоит за ними ), едва ли можно сказать, что он даже всего один ( эта самая «мировая душа» ). Это тоже будет не верно, единица как число существует только, если существуют и другие числа, то есть, если что-то «один», то этого чего-то может быть и «два» и так далее. Будет правильнее сказать, что субъект – это всё бытие, если взять его в скобки, или же «он равен самому себе», или же бесконечности.

 Будда говорил, что «не нашел строителя дома»* - то есть он не нашел в себе этот самый субъект, душу. Но я это понимаю, скорее, как то, что субъективность – понятие, которое невозможно куда-то «спрятать», «свернуть» и сделать «своим» так, что, вглядываясь внутрь, мы увидим этот «сгусток», свой «атом субъективности». Нет, мы всегда будем видеть пустоту и всегда будем оставаться с пустыми руками. Субъект всегда по ту сторону совокупности объектов. Если говорить о людях, то есть просто «совокупность состояний», динамики мыслительной деятельности. Каждое из этих состояний того или иного человека стоит как бы «параллельно» с другим такими же, они как рой пущенных стрел. Каждая такая «стрела» так же относится к себе спустя мгновение, как и ко всем другим таким же стрелам рядом с собой. Так как субъективность не поделена на «кластеры» ( так как не объект ), то можно сказать, что вся она «целиком» присутствует в каждом моменте бытия, в каждом моментальном состоянии сознательной системы, поэтому, условно говоря, я как субъект нахожусь не только в «своих» состояниях ( своего мозга ), но и в состояниях мозга других существ. Если можно сказать, что субъект всегда «равен» тому, что он «оживляет», и каждый квант сознания не равен другому, значит, чисто условно можно сказать, что каждый квант сознания, опыта, «населен» «новым субъектом». В таком случае у меня тоже нет оснований беспокоиться о себе больше, чем о ком-либо еще. Я лишь знаю, что завтра «кто-то» будет в «этом теле», поэтому я не буду делать сегодня так, чтобы этот «кто-то» страдал», потому что я помню как это неприятно. Но я также знаю, что не смогу отличить этого завтрашнего «кого-то» от себя нынешнего, потому что субъективность

 

* «Я прошел через сансару многих рождений,

ища строителя дома, но не находя его.

Рожденье вновь и вновь - горестно.

О строитель дома, ты видишь! Ты уже не

построишь снова дома. Все твои стропила

разрушены, конек на крыше уничтожен.

Разум на пути к развеществлению достиг

уничтожения желаний»

 

инвариантна, я просто знаю, что создаю предпосылки к страданию и знаю, что «субъект будет страдать», и считаю этот субъект «собой». Но с физической точки зрения это тело завтра и любое другое для меня как «субъекта этого момента» равнозначны. Если я знаю, что эти «два субъекта» двух моментов моей жизни каким-то образом «один субъект», значит, точно так же я имею основания считать, что у меня общий субъект с любым другим сознательным существом. Так как было бы безосновательно считать, что на самом деле каждый момент времени рождает и губит своего субъекта, то можно сделать вывод, что он один, во всех существах. Но в тоже время он безразмерен, поэтому его не получится «схватить» или «увидеть» - вглядываясь в себя и ощущая свое «я» мы видим не субъект, а только объекты, но так как наше феноменальное поле конечно ( из-за конечности самой системы ), мы думаем, что конечен и «наш субъект», но он не имеет границ. Он так же «конечен» и «ограничен», как и та часть звездного неба, которая помещается в наше поле зрения. Субъект подобен пространству, которое пустое и не определимо само по себе. Так же как и пространство, оно обеспечивает динамику процессов. Наша глубинное существо – пустое «пространство», притом два разных процесса не имеют «своего пространства», так как любая часть пространства тождественна себе и тоже не делится на «кластеры».

Если говорить в терминах открытого индивидуализма, я позаимствую у Д.Колака его формулу – «я это я» ( I am I ), она говорит о тождественности моей субъективности самой себе и ничему другому, то есть, нельзя сказать «я это…то-то и то-то», нет, только так - «я это я». Это тот «голый стержень», который остается, если убрать все то, что можно определить. Но эта формула работает также и через вас, вы тоже говорите себе «я это я», мы имеем два тождественных равенства. Но это не я1 = я1, и я2 = я2, а просто два раза записанное я = я, потому что, как я говорил, нет оснований для различия между вашим я и моим, не больше, чем между моим в момент времени t1 и в момент времени t2. Таким образом, левая часть равенства может быть «моим» я, а правая – уже «вашим» я, и мы получаем «я это вы» ( я1 = я2, потому что нет 1,2, 3 и т.д., у я нет нумерации ). Надо оговорится, что я это p1 ( личность, мозг ), и я это p2, это не значит, что p1 = p2, все потому, что я не равно p1, и не равно p2 и т.д., личность это не мое я. Я – это «чистая субъективность».

Будда ( по моему ощущению ) учил о нирване не как о состоянии, которое наследует просветленный, а как о той части бытия, которое существует наравне с нашей и которое принципиально отличается от нашего, оно «нежелающее» бытие, не вечно куда-то стремящееся и страдающее от неудовлетворенности вечно возникающих потребностей. Мы такое состояние представить не можем, потому что мы как система вечно в динамике, мы не можем субъективно уловить что-либо еще. Но, так как субъект всего «один», то мы уже в нирване, ею наслаждается не кто-то другой, потому что никого «другого» нет ( кроме S ). Это первый важный момент его учения. Второй – наш мир уродлив. Он возник, потому что он мог возникнуть, интуитивные творческие силы не могут наложить ограничения на свою способность творить. Как нельзя, стоя на весах и давя себе на макушку, увеличить свой вес. Этот мир просто есть и он такой, какой есть. Вопрос в том, жить нам тут вечность или нет и если жить, то как и т.д., но это не так важно ( на первом этапе, когда мир разочаровал и ищешь «выход», потом приходит понимание, что его нет, и более того, что он и не нужен вовсе, только после этого вопрос «как жить?» становится снова на первое место, как у всех «нормальных» людей, которые вечно в суете, но уходит суета, злоба, алчность, появляется возможность жить как человек, а не как озлобленный зверь ).Главное, что нам не стоит слишком за него цепляться, счастье в нем невозможно в принципе, можно только минимизировать страдание. Он данность, наши страдания обусловлены тем, что мы пытаемся сделать из него подобие нирваны, мы пытаемся зимой устроить лето, но это невозможно. Ключ к счастью – осознать, что этот мир - «зима», успокоиться и жить соответственно. Но знать в то же время, что «лето» есть, параллельно, сейчас, в другой части света, в другом измерении…и мы «там». Более-менее получить от мира радость можно, конечно, если принимать его таким, какой он есть. По идее, но лишь по идее, удовольствие должно быть равно боли «по модулю», однако есть и другие мнения, в частности, что оно призрачно и отрицательно, а боль всегда положительна ( как в нижеприведенной цитате ), это все дискутабельно. Быть может, преждевременно говорить, что «счастья нет», как это доказать? Ничто не мешает нам на него надеяться, но главное – научиться не страдать.

 

       Цитат из «Афоризмов житейской мудрости» А.Шопенгауэра :

 

«Счастливейшим человеком будет тот, кто провел жизнь без особенных страданий, как душевных, так и телесных, а не тот, чья жизнь протекла в радостях и наслаждениях. Кто этим последним измеряет счастье своей жизни, тот выбрал неверный масштаб. Ведь наслаждения — всегда отрицательны, лишь зависть может внушить ложную мысль, что они дают счастье. Страдания, напротив, ощущаются положительным образом, поэтому критерий жизненного счастья — это их отсутствие. Если к беспечальному состоянию присоединится еще отсутствие скуки, то в главных чертах земное счастье достигнуто, все остальное — химера. Отсюда следует, что не должно никогда покупать наслаждения ценой страданий или даже ценой риска нажить их, ведь это значило бы ради отрицательного, ради химеры пожертвовать положительным и реальным, и наоборот, мы выигрываем, жертвуя наслаждениями для того, чтобы избежать страданий. В обоих случаях безразлично, предшествует ли страдание наслаждению или следует за ним. Нет худшего безумия, как желать превратить мир — эту юдоль горя — в увеселительное заведение и вместо свободы от страданий ставить себе целью наслаждения и радости, а очень многие так именно и поступают. Гораздо меньше ошибается тот, кто с преувеличенной мрачностью считает этот мир своего рода адом и заботится поэтому лишь о том, как бы найти в нем недоступное для огня помещение. Глупец гоняется за наслаждениями и находит разочарование, мудрец же только избегает горя. Если ему и это не удалось, значит, виноват не он, не его глупость, а судьба. Если же это хоть сколько-нибудь удастся, то разочарования ему нечего бояться: страдания которых он избег, всегда останутся вполне реальными. Даже если он, избегая их, слишком уклонился в сторону и даром пожертвовал несколькими наслаждениями, то и тогда он, в сущности, не потерял ничего: все радости — призрачны, и горевать о том, что они упущены — мелочно, даже смешно.»

 

Нирвана – это «состояние бытия», сансара – это «состояние бытия», Петр Никифорович - это «состояние бытия», есть Бытие и есть его «состояния». Что мы можем сделать для себя тут, в этой жизни? «Нирвана» для людей – это остывание их страстей. Это просто состояние полного внутреннего спокойствия, если бы были такие нейротропные препараты, которые могли бы полностью блокировать страх, страсть, гнев, алчность и т.п., при этом оставляя сознание ясным и незамутненным, не делая пассивным и безразличным, то это был бы искусственный эффект от того, что дает понимание «устройства мира» в медитации. Ведь главное даже не надежда на другой, лучший мир, главное понять, что из себя представляет этот, как он непостоянен, ненадежен, не будет минуты или часа, когда можно «расслабиться» и насладиться «уверенностью в завтрашнем дне», в конце концов, один из этих дней будет последним. Переживать и волноваться нет смысла, все равно случится то, что должно случиться. Если наша животная психика всё время норовит нас погнать туда, куда ей угодно, есть ли смысл с этим мириться и позволять этому происходить? «Нирвана психики» – это то, что мы можем сделать, чтобы она не скакала как буйно помешанная и не несла нас в кромешный ад.

 

                                          Предназначение

 

Все те предположения о происхождении/назначении этого мира, что я приводил, сводятся к идее, что он нужен для чего-то, его функция имеет смысл только в более широком контексте. Самая простая идея - наш мир своего рода «темный брат близнец» какого-то более желанного, того, ради которого вообще есть «что-то, а не ничего», в двух словах, дуализм нирвана - сансара. Уравнение, в котором одно из неизвестных - наше земное счастье - просто не имеет «действительных решений», однако есть «комплексные» решения, но наше счастье тогда уже частично, большей частью, не здесь. Но жить мы должны все равно так, словно этот мир единственный, даже если это не так.

Вот цитата из одной книги, дающей беглый очерк по религиям мира, касаемо сути просветления : «по прошествии сорока девяти дней на него (будду) снизошло озарение. В этот момент, один из самых великих в мировой истории, он понял, что все сущее скоротечно и пребывает в состоянии непрестанных изменений. Он понял: мы страдаем, потому что хотим, чтобы мир был другим. И вдруг он заметил, что во время этих озарений улетучились и его страдания». Это по-настоящему блестящие слова, если их правильно понять. Мы живем в несовершенном мире, где нам уготовано бесчисленное количество бед и страдать мы будем в любом случае, по обстоятельствам, но вот только мы можем изменить свое отношение к происходящему – а именно понять тот факт, что это именно то, что с нами тут и должно происходить. Если это происходит, если мир таков, мы должны это принимать, если не можем изменить. Страдания, по сути, предназначение этого мира, коль скоро их так много в нем и на это есть веская причина ( о которой уже можно только догадываться ). Мы, конечно, будем пытаться, потому что не знаем наверняка ничего, но если я потерплю фиаско, то должен буду отнестись к этому, как к должному. Страдания – сущность мира, это его основа, это его «гравитация», мы не оказываемся в аду только потому, что постоянно этому сопротивляемся, как делаем это при ходьбе, чтобы не упасть. Но мы не должны отвергать этот ад. Он – не зло, а необходимость. Вот что значит «не хотеть, чтобы мир был другим». То есть не думать, когда мы попадаем в капкан, что это «неправильно» и мы не заслуженно страдаем, а осознавать, что сам этот мир, возможно, только для этого и существует, чтобы мы мучились. И надо это, естественно, нам самим, так как только в рамках открытого индивидуализма это имеет такой смысл, что нирвана и сансара принадлежат одному нелокальному субъекту, пребывающим во всех живым существах всех миров.

Я думал над тем, как же прожить полную смысла жизнь, когда, согласно моей философии, смерть – это конец для нашей личности, а сама жизнь тут – просто «пребывание», без какого-либо реального духовного прогресса и цели. А тот ультимативный смысл, который я искал, как раз таки должен быть духовным по определению, как же выйти из такого противоречия? Я пришел к выводу, что у нас есть предназначение и мы его выполняем, просто живя, просто дыша, страдая и умирая, просто делая все то, что мы и так делаем. Я могу поэтому, в контексте открытого индивидуализма, сказать, как говорил Иисус про себя, «я пришел, чтобы взять на себя все грехи мира». Он принес себя в жертву, пострадал за людей. Мы же приносим себя в жертву за себя самих. И грех в моем определении – это изнанка бытия, мы по сути как торчащие нитки на этой «изнанке», это несовершенное, болезненное, уродливое состояние бытия. Значит, каждый из нас так же велик и важен, как и сам Иисус, быть может, он и хотел сказать что-то подобное, но не смог выразить это словами или его не поняли. Значит, наше величие прямо пропорционально величине тех страданий, что выпадает на нашу долю. Но это только на первый взгляд так, так как все люди – один субъект, никто не может сравнивать себя с кем-то, потому что никого, кроме него нет. Даже суицид - это не бегство от «работы», ведь до него надо еще дойти и пройти через него, суть в том, что просто пребывая в мире, мы выполняем свое предназначение, чтобы мы ни делали, и каждый из нас - Христос, несущий на своих плечах всю тяжесть бытия...

Чтобы «правильно» прожить жизнь, полагаю, надо понимать, в чем ее суть. Мы вынуждены страдать постольку поскольку, сами страдания – не цель мира, конечно, а следствие. Так или иначе, мы выполняем свое «предназначение», проходя через боль. Но боль не равно предназначение, этот мир – не кара, не наказание. Жизнь есть предназначение, но так уж вышло, что она – боль. Разница существенная. Жизнь не что иное, как игра, это канат, натянутый над озером с крокодилами. Наша миссия тут ( «пребывание» в мире ) оформлено в игровой форме, мы можем избежать страданий и делаем это. Но как делать это максимально эффективно? Для этого есть рецепт, главный компонент которого, на мой взгляд, бесстрашие, потому что отсутствие и активное сопротивление страху тянет за собой массу преимуществ. Как известно, с помощью эффекта плацебо лучше всего получается справляться с болью. Подавление страха стоит так же в первых рядах, среди наиболее эффективных мишеней эффекта плацебо ( реальных эксперимент, в котором пустышка была преподнесена испытуемым как «таблетка от страха» и реально избавила их от фобий ).

 Страх сродни боли, так как это негативное физиологическое и когнитивное переживание, а убрать легче, чем создать, чувство любви, к примеру. Известно, что вера в эффект плацебо также оказывает воздействие, другими словами, знание о скрытых психических резервах помогает человеку «поверить в себя» и методом самовнушения устранить тот же страх. Проще говоря, страх – единственная проблема. Страх перед жизнью. Потому что страх перед смертью, как я стараюсь показать в своем произведении, не обоснован на все 100%.

Страх – единственная проблема, потому что, лишаясь его, человек воспринимает жизнь как игру в буквальном смысле. Никто не боится играть и проигрывать. Никто еще не прошел по канату над пропастью с дрожащими коленями. Бесстрашие – ключ к жизни. Проигрыш в этой игре сулит жестоким наказанием, но если нет страха, то это больше не аргумент, не переменная, все упрощается. Мы просто делаем свое дело. Правда во имя чего, если ради победы (счастья), тут возникает диссонанс, стремление к счастью способствует возникновению страха его не достичь. Но это не обязательно должно быть так. Мы можем стремиться к нему без страха.

Что дает мудрость? Какого рода счастье она может дать? Мы ведь прекрасно понимаем, что мудрый человек может иметь очень мало благ, и, тем не менее, не быть от этого несчастным, не быть более несчастным, чем многие, которые имеют больше, чем он. Или, как еще говорят, «счастье зависит от внутреннего состояния», но часто происходит смешение и подмена понятий. Если говорить о том виде счастья, которое бывает когда мы получаем то, о чем мечтали, то мудрость и «свет истины» подразумевает нечто противоположное – а именно минимизация страдания, когда мы не получаем, то о чем мечтаем, более того, вообще ничего не получаем, а живем в крайней нужде и лишении. Загвоздка в том, что нет никакого «света и радости» в банальном понимании этого слова – что мы можем уйти от мира, углубиться в молитву или медитацию и будем просто «кайфовать» от измененных состояний сознания, быть может, редкие люди, крайне редко в силу особенностей своей психики могут выходить в такие трансы и принимать эндорфиновые ванны своего мозга за «благодать», им даже позавидовать можно, но их такое состояние прежде всего обусловлено заблуждениями и фантазиями о рае и посмертном блаженстве. В принципе, они имеют отчасти право так фантазировать, я, отталкиваясь от свое философии тоже могу сказать, что это не лишено доли истины, мы все как S конечно имеем уже свои компенсацию в нирване или других блаженных состояниях, да даже небытие может быть чем-то положительным на фоне наших страданий. Но чтобы получить «приход» эти святые должны быть в заблуждении, что именно их страдания сейчас – будут прямой причиной их блаженства, эта линейная логика, то есть они даже рады язвам и голоду, болезням и гонениям, так как в их представлении все это только «духовный вклад» в их будущее блаженство. Более того, они должны в это безоговорочно верить. Это самогипноз сродни эффекту плацебо. Люди под гипнозом ( кажется фраза принадлежит Л. Толстому ) словно дети имеют безоговорочную и беззаветную веру и доверие перед жизнью. Если все это сошлось клином в человеке, то его мозг словно агрегат про трансформации боли в удовольствие на нейрохимическом уровне. Я плохо себе представляю, как такого добиться, имея критическое мышление. Так или иначе, это не для большинства.      Мы живем в покрытом мраком мире и лишь приняв его таким, перестав шарахаться от его ужасов, отпустив свои иллюзии, сердце расслабляется, становится мягким, и приходит так называемая «радость»...она сродни тому ощущению, когда ложишься после тяжелого физического труда, все тело расслабляется и по нему идут «волны блаженства». Есть лишь одна возможность для «света и радости», которую я вижу для себя - принять свое «мученичество» на этой земле и не напрягаться по этому поводу, расслабьтесь! Страх - вот причина такого напряжения. Страхом мы защищаем что-то важное для нас. Надо понять одну вещь - защищать нечего, нет ничего, чтобы нельзя было бросить в пасть огня, небытия - даже свою жизнь…

Все, так или иначе, сводится к страху. Даже лень – производная страха. Как кто-то сказал  «жизнь - противоположность страха», если мы поборем в себе страхи - самые глубокие - и пойдем на встречу неизвестности, в полной обезоруженности перед действительностью, только так мы и сможем куда-то прийти и чего-то достичь.

Мы боимся боли и скуку, если отсеять страх смерти. В принципе, скука – тоже разновидность боли, поэтому мы просто боимся боли, в самом общем определении. Что будет, если от меня уйдет любимый человек? – Мне станет скучно, а значит больно, я лишусь секса, это тоже «больно» и так далее. Все очень прозаически. Чтобы понизить порог «болевой чувствительности», я предлагаю такой вид «медитации». Представьте, что вас в качестве терапии депрессии, поместили на год в белоснежную комнату без окон и дверей. Вот уж квинтэссенция скуки! По выходу из такого заточения, для вас любая мелочь, наполняющая вашу жизнь, будет что-то значить, вы будете замечать и ценить всё, что вам попадется в руки. Жизнь можно, с таким ювелирным подходом, прожить вполне счастливо, не имея много того, что традиционно считается необходимым, даже любовь и секс можно исключить, если «не везет в любви». По сути, любовь – сильнейший наркотик. Лозунг, нацеленный на борьбу с наркозависимостью, говорит « жизнь – без наркотиков», это заявление есть чем подкрепить, действительно, прожить можно без наркотиков, кто бы спорил? Просто потому, что если продолжить – то это верная гибель. Многие так и поступают – лучше умереть, чем лишить себя кайфа и этот выбор, как мне кажется, надо уважать. Почему же этот лозунг нельзя распространить на «любовь»? Я имею в виду половую любовь, а не агапе, конечно. Тот же наркотик, и точно так же, это самая частая причина самоубийств – люди не хотят жить без любви, она слишком пресная становится и тоже, в свою очередь, такую точку зрения можно уважать. Но можно, как и в случае лечения накрозависимости, найти в жизни радость без любви, я уверен, что это так, если вы боитесь, что это скучно, то вряд ли это так на самом деле. Жизнь можно заполнить до отказа и не страдать, не любя. По большому счету жизнь только тогда может считаться достойной человеческой, когда за исключением страсти, остается еще много чего. Если человек складывается как картонный домик, стоит лишить его любви, то его жизнь больше подобная животному существованию. В моих словах, конечно, нет осуждения, ведь люди не выбирают себе приоритеты, не все адаптируются к суровой правде, не все смиряются с тем, что они не преодолеют пропасть между ожиданием и реальностью. В конце концов, люди просто могут быть не на что не способны, кроме как потреблять и рожать. Лиши их любви и они окажутся в вакууме, так как ни одно другое потребление не компенсирует любовного экстаза. Но если вы не хотите быть такими, то выход есть.

Относительно недавно я думал над тем, как же «выстраивать отношения с Богом». Конечно, надо сразу учитывать то обстоятельство, что между Богом и мной я поставил знак равенства, однако взаимодействие с ним может иметь место, как и взаимодействие между людьми, невзирая на «самотождественность единственного субъекта всех личностей». В моем случае «Его Воля» будет целиком совпадать с моей, так как в моей парадигме нет понятия морали и греха. Поэтому смысл веры в Бога, полагал я, – «отдаться потоку Целого», это ближе во всех аспектах к даосизму уже. Это «Целое» я представлял, как что-то сродни «коллективному бессознательному». Себя тогда надо вообразить в виде «пустой трубочки», проходя через которую, воздух – «поток Целого» - превращается в музыку. Правильнее, конечно, отождествляться не с самой флейтой, а с «целым», флейта тогда – это «эго», личность, тело, мозг. В самом деле, если посмотреть на фотографию радужки крупным планом, мы не увидим в увеличенном зрачке признаков субъекта – смотрящего на нас оттуда живого существа, мы увидим всего лишь зияющую пустоту. Наша суть – это безграничная «пустота», не запертая внутри тела, а лишь проходящая сквозь него. Все это полезные метафоры, но я искал прежде всего «защиты», хотел чтобы моя жизнь получила что-то сродни уже христианской благодати : согласно поверию, человек, связавший себя с Богом душей как бы обретает «защитное поле» от неприятностей. Но теперь я понимаю как это наивно и пошло. Мы все тут беззащитные. В этом суть мира – в полной и тотальной незащищенности. И все эти витееватые метафоры и образы были лишь прикрытием трусости. Но она-то и составляет главную проблему, как я полагаю.

Второй компонент рецепта – вера в себя, оптимизм. Если говорить об игровой динамике, это важный момент. Вера всегда заполняет некий пробел, если я убежден, что у задачи есть решение и настроен оптимистически, я смогу ее решить с большей вероятностью, чем будучи убежденным в ее чрезвычайной сложности. Если есть разрыв между моими реальными силами и силами противника в игре, оптимизм опять придет на помощь, а вера заполнит этот пробел. Можно подумать о том, что у него есть слабые места или он где-то ошибется и т.д. Та же схема может закрыть пробел в личной жизни, если я поверю, что где-то есть тот, кто меня любит, меня не так расстроит предательство и измена. Вера – всегда некий мостик между удручающей реальностью и ее лучшей версией. Видя этот мостик и «идя по нему», мы в буквальном смысле воссоздаем в мозге образ, к которому стремимся. Если это образ здоровья, то человек выздоравливает. Если образ любимого – человек находит свою «половинку». Вера – это положительные ожидания. Быть может, разум воспротивится, но его протесты можно будет усмирить следующим образом – давайте разобьем на две части жизнь оптимиста дл и после некой катастрофы, когда его надежды не оправдались. Если ему суждено было потерпеть фиаско, по крайней мере, он был счастлив до своего поражения. А в случае с пессимистом, он был несчастен все время. Но это еще не все, как я говорил, сам оптимизм увеличивает вероятность благополучного исхода. Так что, его, даже скромная доля, в купе с бесстрашием могут творить чудеса. На ум приходят блаженные и просто глубоко верующие – даже если их вера в загробную жизнь иллюзия, сама их полная предвосхищения жизнь имеет больше смысла, чем угрюмая безысходность ярого атеиста, хоть он и прав в своих суждениях.

Получается, в некоторых ситуациях отсутствие критики и безоговорочная вера дает большие преимущества, потому что такая вера в буквальном смысле – самогипноз, который к картине желаемого прикрепляет ярлык «действительного» и наш организм так устроен, что возникает прямая психофизическая цепь событий, как то «исцеление». Это происходит лишь постольку, что эволюция дала нам такое «второе дно» наших защитных сил. Никакая вера не заставит человека летать, примеры тому – душевнобольные, среди которые не один не полетел вверх с крыши пока что. Так вот, как же это «второе дно» мы получили в «подарок»? Эволюция не делает ничего зря, но иногда некоторые избытки появляются как следствие других, важных функций организма. К примеру, у нас нет генетической программы, позволяющей нам умножать друг с другом в уме восьмизначные числа. Так же не было «предусмотрено» владение боевыми искусствами, что само по себе грандиозное чудо совершенного контроля своим телом.

Это – следствия устройства нашего мозга. Оно позволяет «закачивать» в него такое разное «программное обеспечение» как кунг-фу. Точно так же, наш иммунитет в среднем более чем достаточен для выживания вида и это отлично видно судя по распространенности людей. Тот факт, что он не может побороть сифилис и ВИЧ эволюция «не видит», это было бы не необходимым «бонусом». Однако, сама структура иммунитета и его связь с лимбической системой мозга (эмоции) позволяет его «разогнать», что и происходит в случае безоговорочной искренней веры ( эффект плацебо). Этого могло бы и не быть, но оно просто есть. Если мы не можем стать на колени перед иконой и расплакаться , сокрушаясь в своих грехах, потому что не верим не в грехи ни в Иисуса, мы не получим «чудесного исцеления», для нас эта дорога закрыта. За все надо платить, разум с его критикой лишает иных преимущество человека. Однако не стоит забывать, что этот же разум подарил нам медицину, которая в масштабах населения в тысячи раз эффективнее самой искренней молитвы, которая хоть и может иногда излечить от рака, но вот он множественных переломов со смещениями не спасет. Как и от потери крови, как и от множества острых инфекционных осложнений. Все же у нас, критически настроенных людей, есть кое-что – это «вера в веру», вера в свои скрытые способности, в том числе и к исцелению, кто знает, может быть не нужен сильный эмоциональный вихрь и глубокий самогипноз для достижения тех или иных результатов. Быть может, что-то вроде «рациональной веры» тоже может помочь. По крайней мере, по части избавления себя от страхов, это работает безоговорочно. А это, как я выразился, самое важное для эффективной «игры в жизнь».

Многие согласятся, что если ради чего-то и стоит жить, так это ради любви. Как был бы прекраснее мир, если бы любовь была только между двумя, как разность потенциалов между "+" и "-", а то получается, что по сути каждый «любит свою любовь»…но вот так «работает» мир. Вывод такой - с этим миром что-то глубоко не так. Ваша любовь - часть этого мира, этого «не так», значит, сожалеть о ней не стоит, все это, вокруг нас, какая-то «пробная версия», глупость, шутка, словно мир делал не Бог, а его самый плохой ученик. А может, это поделка в школе для умственно отсталых богов? В любом случае, этот мир больше смеха, чем слез достоин. Он такой уродливый. Проблема и боль от того, что мир не оправдывает наши ожидания, но он не должен, все равно, что ожидать от дурака умных действий. Мир сломан, любовь сломана. А если нам кажется, что нет, то нам кажется. «Нормальная любовь» это нонсенс, она похожа на то, как дергаются лапки у мертвой лягушки при подаче тока. Она не живая, это имитация. Все тут - пластмассовое, живые только наши эмоции. Но они всего лишь краски, которыми рисует наш мозг, этот буйно помешанных не подконтрольный «художник». Повторю еще раз слова, которые отражают самым простым образом учение Будды – «он понял, что мы страдаем, потому что хотим, чтобы мир стал другим…» Надо понять, что другим мир не станет и принять его абсурдность. Тогда не будет разности потенциалов между нашими надеждами и реальностью. Мы же не ждем от фильма ужасов, что он станет комедией. Если ждем, то зря страдаем и это глупо. Так что давайте наслаждаться той игрой, что выпадает на наши головы. Остановить ее не так просто, у кого-то получается выйти из игры «раньше времени», а у большинства нет, но зато ныть всю жизнь - это то, что происходит чаще всего…

                              

 

 

                                         

 

                                          Быть или не быть?

 

 

       Возможно, что при полном погружении в нирвану сознательная деятельность полностью прекращается, тогда вернувшись оттуда, монах будет иметь только провал в памяти (1). Такая практика лишена смысла сама по себе, она может иметь значение только в рамках принципиально недоказуемой и произвольной до определенной степени метафизики. Если сознание висит «задним фоном» (2), в этом тоже нет смысла, только как средство ухода от действительности, логическим продолжением чего является, как я уже упоминал, суицид. Насколько мне известно, этот вариант не существует, буддизм считает, что есть либо (1) либо феноменальный «отпечаток» нирваны на нашем мозге (3), но он не самоцель, разумеется, а лишь этап на пути к (1), то есть мир надо покинуть, это ужасное место, отсюда надо бежать, сломя голову. Но впадая в транс (3), монах успокаивается и уже мир его так не пугает, он нашел «убежище» от невзгод и теперь лишь в ожидании естественной смерти. Остаток жизни же посвящается практике.

       Итак, нирвана может проецироваться на какие-то «внутримировые элементы» и создавать свой «отпечаток» (3). Я имею в виду тот случай, если сама нирвана не так интересна, как этот ее отпечаток, когда особое состояние рождается от соприкосновения нирваны и сознания. Но не особый ли феноменальный вихрь тогда интереснее самой нирваны? Не в этом ли «цель жизни», если такой вихрь – наилучшее переживание? В таком случае о нирване, как о чем-то отдельном нельзя говорить, у нас есть краски, и мы их смешиваем. Чтобы нарисовать квадрат, нам не нужно делать проекцию от куба, другими словами. Правомерно ли с практической точки зрения говорить, что если бы не нирвана, то мы бы никогда не смогли достичь сами ничего подобного? Мы бы смогли прийти к этому другим путем, методом моделирования и изучения мозга. Вероятно, практика – самый короткий путь к этому, изнутри, а может и единственный. Если нирвану, точнее ее проекцию, можно смоделировать (4), тогда зачем нам сама нирвана? Можно смоделировать искусственно или нет, вопрос отдельный. Главное, что есть естественный способ и тогда цель бытия как бы «синтетическая» - она на стыке двух ее состояний. Тогда практика нужна, если руководствоваться принципом гедонизма. То есть (3) – лучшее, что у нас может быть. Но буддизм, конечно, ничего такого не утверждает. В его понимании лучшее (1) и это цель жизни. Но это противоречие, потому что нирвана уже есть и она не зависит от наших усилий. Наша цель тогда либо уничтожение, как ошибки, либо оптимизация данных нам Вселенной возможностей и получение удовольствия от жизни (5), выход в транс (3) будет входить в (5), таким образом. Либо (3) заместит собой (5). 

       Противоречие можно устранить, если нирвана – просто «внутримировой элемент» и доступ к нему открывается через сознание, то есть сначала нужно спроецировать сознание в нирвану, далее в момент смерти мы продолжим свое бытие в ней, то есть между нашим усилием и состоянием после смерть есть прямейшая казуальная связь. Нирвана тогда не запредельна и самостоятельна, а вытекает напрямую из информационных алгоритмов Вселенной, она сродни техническому прогрессу, когда мы обрабатываем то, что дает нам природа и после этого уже пользуемся неким благом, которое до того просто «ожидает» нас. И тогда это цель жизни, через практику обеспечить такое состояние, выход в него (6). Это частный вариант (1), когда неизвестно, существует ли нирвана сама по себе или же только после проникновения в нее нашего намерения, то есть она в (6) этап эволюции Вселенной, хоть субъективно памятование может тоже отсутствовать. В таком случае (7) будет этим самым вторым вариантом (1), когда «достижение» нирваны фикция. Самое смешное, что без памятования нельзя сказать, (7) это или (6), а с памятованием мы всегда имеем либо (2), либо (3). Но (2) это, вероятней всего, условность, которую я ввел для полной картины, как бы возможность сравнить сансару и нирвану без остатка, о чем нет заявлений со стороны буддизма. Мы можем одновременно воспринять звук и свет, но это происходит через сознание, а как одновременно воспринять нирвану ( не через сознание по определение, хоть она и субъективна ) и сансару – чего-то среднего между ними нет, этакого «сознания – не – сознания». Если (7) – мы не делаем ничего. Поэтому беспокойство может вызывать (6) и (3). Решать надо между ними. Если (3), то дело будущего определить, как относится (3) к (5), может быть, «гедонический прогресс» предоставит что-то получше мозгового транса нирваны? Тогда получается, что нирвана – просто какое-то «повисшее в космосе» состояние, не плохое и не хорошее, мы все равно не узнаем какое, отсутствие памятования будет мешать. Если, как я настаиваю, не бежать впереди паровоза и не заявлять безосновательно (6) или (7), а ждать и смотреть, то будущее должно показать нам, (3) поглотит (5) или же (5) поглотит (3). Грубо говоря, формула остается такой же – для нас наш мир – единственный и «самый лучший», в (6) нирвана входит как элемент мира, в (3)-(5), назовем этот объединенный вариант (8), ее проекция на сознание – элемент мира, грубо говоря. Может быть она и есть отдельно в «своем собственном соку», но это не так интересно, как ее контакт с сознанием со всеми интересными следствиями для жизни тут, в сансаре. Рассмотрим в отдельности (6) и (8).

       Согласно (6) те, кто не достигнет просветления, просто исчезнут. Казалось бы…так уж это важно? Это не потеря в принципе. Кто-то попал туда и слава богу. Открытый индивидуализм все еще действует. Суть буддизма в большей степени в освобождении от страданий, а не в стремлении к блаженству. После того, как я упорядочил метафизику буддизма, перебирая все мыслимые варианты и оставляя лишь несколько, говорить о том, что в случае не достижения просветления человек будет «перерождаться» и страдать бессмысленно. Нет, он просто умрет и освободиться тем самым. Значит, есть просто «бонус» в виде продолжения в нирване, не более. Если Вселенная конечна во времени мы ничего как S не теряем, даже в случае, если в нирвану никто вообще не попадет. Все потому, что небытие – не зло. Если же она бесконечна, человечество должно задуматься над таким вопросом – хочет ли оно вообще быть? Если да, то (6) показывает еще один вариант, как быть. Не обязательный, хоть и лучший, но узнать что (6) правда, можно только поверив. Ведь практика лишь дает увидеть (3), что само по себе не ведет к (6). В принципе практика требует не так много жертв, но вся загвоздка в том, что достижения нирваны не раскрывает правды о ней и о том, какой же вариант истинный. В идеале все мы должны исчезнуть, если (6) истина, нет смысла оставаться тут и продолжать страдать. Надо тогда прикинут шансы, то есть решить вопрос, что будет, если тот или иной вариант истинный и как мы пострадаем в случае, если пойдем по ложному пути. Если окажется, что мы пострадаем больше в случае истинности (6) при выборе (8), а не при истинности (8) и выборе (6), то надо принять (6) и поступить соответственно. Выбор делается условно всем человечеством, как-будто все согласны с открытым индивидуализмом. Если так, то можно распространить и на себя это решение. То есть принимать решение в одиночку нет смысла, мы говорим о всеобщем благе или страдании, и я ищу соответственно такую железобетонную логику, на которую каждый сможет опереться.

       Согласно (8) мы свое счастье можем обеспечить только, если останемся в живых. Не очень-то комфортно опираться на мир, если это так, ведь религиозна мысль к нему относится пренебрежительно в лучшем случае. Этот вариант мне ближе всего : думать о том, как нам выжить и как оптимизировать свое существование, считая этот мир единственно доступным. Если у нас не получится, если этот мир сам об себя будет спотыкаться целую вечность и сам себя мучить, нам все равно не легче от того, что есть что-то еще. Если получится, мы тогда достигнем «цели жизни». Если все же (6), мир будет немного шире, чем (8), но мы об этом не узнаем.

       Предварительно оговорюсь, что при бесконечности сансары или ее повторяемости ( или повторяемости разумной жизни ), все равно нам есть смысл думать о свой судьбе, точно в такой же степени как мы думаем о том, как прожить свою жизнь, пусть и небольшую, в горе или счастье, независимо от того, что есть условная бесконечность других людей, на который можно сослаться, что «это я».

       (I). Итак, пусть истинно (6), а мы выбрали (8) : практика может исчезнуть и соответственно о нирване могут забыть, если будет что-то «приятнее» ее проекции. Что мы теряем : нечто большее и лучшее, чем (8), так как нирвана без памятования - «цель жизни» в гедонистическом смысле.

       (II). Пусть теперь истинно (8), а мы выбираем (6) : мы ошиблись и считаем, что мир шире, приняли на веру это дополнительное измерение. Либо оно есть, но не лучше (8), либо есть, самобытно, но автономно, не зависит от нашей практики. Уходя в (6), мы перестаем размножаться и вымираем. Мы не достигаем «цели жизни», а просто уничтожаем ее, думая, что получи нечто большее, а останемся с тем, что и так было и есть ( самобытная автономная нирвана ). Что же, большой потерей это назвать нельзя, не будет того, кто оценит ущерб. Значит, если мы выбираем (II), то тоже не оценим «ущерб», в обоих случаях мы что-то теряем, не достигаем «цели жизни», поэтому в каком-то смысле (I) и (II) равнозначны в части возможных потерь. Но равнозначны ли они в части того, какое положительное страдание у нас останется?

       (II) мне не кажется мне катастрофой. В конце концов, кто-то всегда будет верить в (6) и стремиться к практике, это мир внутри мира. А кто-то будет думать, что (8) истина и не заботиться об иллюзорных практиках, если окажется прав. Пока есть и те и другие, ошибки быть не может. Но если расценивать мир как ужас и ад, по существу своему, лучше нам выбрать (6) и ошибиться, чем оставаться в этом мире, уверяя себя, что он все, что для нас есть, и что он не так уж и плох. Мы при (I) по крайней мере спасаемся от доли страданий. При (II) же мы не избавляемся от мира, так как не знаем, страдание он или нет, стоит оно того или нет. Вероятно, лучше избавиться от того, что может быть кошмаром, а мир явно показал себя с такой стороны, чем оставить его в надежде, что он все же лучше, где-то «глубоко внутри». Потому что, потеряв что-то лучшее, мы не оценим ущерб. Тогда, учитывая негативный характер мира, я не могу быть спокоен, что лишь кто-то выбирает (6), я должен настаивать на планетарном уходе из жизни. Тогда, с учетом возможных страданий, точнее их риска с учетом облика мира, мы ошибемся меньше, если выбреем (I) все вместе.

       Вопрос еще в том, насколько (6) кажется правдоподобным сам по себе, что некоторые психические усилия действительно подключают неизвестную нам «материю», нирвану, «четвертый элемент», и мы «записываем» себя туда, хотя она «пустая». Если она такая пустая и ей даже сознание не нужно, что мы можем ей дать? Выглядит нелогично. Это отнимает пункты соответственно и от (I), причем значительно. С другой стороны, время покажет характер мира, и по идее мы можем решать, быть нам или не быть только исходя из этого, как в принципе и делает это каждый из нас. Но речь о далеком будущем, данных будет больше и т.п., это добавляет очков (II), особенно факт независимости решения о характере мира, если он злой и мы выберем просто планетарный суицид (III), без всякий практик, веря в (8), то опять ущерб оценить будет некому, и да и черт с ним со всем!

       Вообще, мне все равно, кто там «попал» в нирвану согласно (6), это все равно я. Значит, можно не думать о невыполнении «цели жизни», не возлагать на себя такую ношу, если нет желания. Я могу, конечно, тогда решить, что правда (8), так как (II) логичнее (I) и жить соответственно, либо не жить. Можно потратить время на практику из интереса и как средство против суицидальных наклонностей, а можно и не делать этого. Надо смотреть каждому уже по его ситуации. В конце концов, нет оснований агитировать за (6), чтобы свети к минимуму риски глобальных страданий в будущем, пусть это будут и мои страдания как S. Все равно эти акты дифференцированы и мне и каждому из нас надо думать о решении вопроса своих страданий. Практика может стать альтернативой суициду, становясь «уходом от реальности». С другой стороны, вместо такого ухода можно попытаться решить проблемы. Или же пойти сразу двумя путями. А можно просто страдать и молиться о скорой смерти. Вопрос еще в том, возможна ли практика, если не верить в (6)? Трудно ответить, да и стоит ли это делать, если (6) кажется нелогичным? С одной стороны, чем больше мотивация, тем с большей вероятностью придет успех. Но при неверии в (6) есть другое преимущество – большая безмятежность ума. Так или иначе, «истина дороже», а внедрить веру там, где она уже пошатнулась - гиблое дело. Для страдающего человека даже покой, а не экстаз будет желанен как высший результат практики.                    

 

                                                                      

       Рассмотрим нелогичность (6) в целом более подробно.

 

1) с одной стороны нирвана существует вне сознания, в своем «собственном соку», с другой же стороны буддизм призывает нас «проецировать» туда сознание, чтобы после смерти «перенестись» туда, так что переносится? Если речь не о сознании, значит, речь о субъективности как таковой, но она так «не работает», она существует вне времени и пространства, это подложка реальности, которая не то, что не требует своего «переноса», но сам он невозможен по определению.

2) Если поставить нирвану в прямую казуальную зависимость он нашего прижизненного сознания/личности, это совершенно не вяжется с фактом ее полной противоположности сознанию/личности.

3) Так же бессмысленно делать различие между тем, чтобы включать ее как некий элемент, принадлежащий Вселенной и тем, чтобы сделать ее отдельным независимым состоянием бытия. Речь о том лишь, существует ли между ними «мост» или нет. Если субъективность находится и там и там, никакого моста не требуется между ними для их самодостаточного существования.

4) Если в нирване нет сознания, то как она делится внутри себя на индивидуальности? Опять непонятно, стираются ли индивидуальности при попадании, как волны разбиваются о камни? Если да, то для волны такой путь не имеет смысла.

 

       Мы не можем вечность быть в нирване и временно в сансаре, если говорить, что как субъект, мы одной ногой там, одной здесь. Значит, самое простое объяснение, что нирвана и карма появились и оформились с какого-то момента из «гомогенной» массы и мы представляем из себя существо наполовину состоящую из кармы, наполовину из нирваны, из «оформленной» ее части. «Отрицание воли» невозможно, желание «не быть» - это способ воли убежать от боли, страдания, но само это убегание и есть основополагающий вектор жизни в нашем мире. Значит, чтобы отрицать мир в целом, надо иметь еще одно «измерение», с точки зрения которого мир будет не интересен. И вроде бы это измерение и есть «нирвана». Но вот, что забавно – если пребывание в ней не сопровождается памятованием, как можно сравнить? Все же, предположим, что определенный процесс усмирения желаний и проекция нирваны на сознание инициирует некое перенесение «центра тяжести» нашего существа с «кармического вещества» на «субстанцию нирваны» ( как я условился, это наша часть такая же тривиальная, как и карма/привычная материя ). Что же произойдет после смерти? Допустим, мы полностью станем состоять из нирваны и вечно пребывать в таком состоянии. Значит, получается, что каждый из нас имеет начало во времени, но не имеет конца, в начале каждому дается две половинки, одна из которых «дефектная», она словно поплавок удерживает нас до поры до времени в сансаре, но по истечению конечного времени наш алгоритм меняет баланс сил – поплавок растворяется и мы погружаемся на вечно в океан нирваны. И так происходит постоянно всю бесконечность времени. Но почему бы нам не рождаться в нирване изначально? В принципе, этому ничего не мешает. Однако буддизм утверждает, что реальность такова, что мы рождаемся с этим «поплавком» и нам надо от него избавиться. Все это было бы здорово, но стоит вспомнить постулат открытого индивидуализма и такая наивная логика пропадает. Все, кто «погрузился» - это я, все, кто остался – это тоже я. Значит, я не могу думать только о том, как побыстрее свалить с поверхности, растворив свой поплавок. И все же другого способа оказаться под поверхностью нет, кроме как выработать свой алгоритм. Тут присутствует странный фатализм. Если бы такая резиньяция была чем-то естественным, одно дело, но речь о сугубо специфической практике, я должен при жизни именно увидеть нирвану своим сознанием, а потом, может быть, еще несколько жизней посвятить монашеству и медитации. Буддизм слишком узкая дорожка, слишком искусственен, чтобы быть «главным элементом» , привратником двух состояний бытия. Это похоже на то, как если я разукрашу швабру и начну считать танцы с ней по 5 часов в день – единственным инструментом, чтобы попасть в загробный мир после смерти, а не остаться тут. Именно так искусственно и вычурно выглядит буддизм со стороны, как бы он не казался сам себе блистательным изобретением нашего духа. Ну ладно, «поплавки» должны рано или поздно исчезнуть, ибо алгоритм ( теория вероятности ) говорит об обязательности этого. С другой же стороны, что, если я буду неистово сопротивляться? Как и что меня заставит начать практику? Не стоит еще забывать о том, что количество людей/существ растет в геометрической прогрессии, а количество практикующих значительно меньше. Горлышко все уже и уже становится. Ну ладно, на это есть «решение», новая кальпа – это огромная волна, которая уничтожает все поплавки, все начинается заново. Быть может, это и решение вопроса о специфичности практики : волна смывает и подводную часть – просто уничтожает тех, кто не успел достичь просветления, снимая с них эту тяжкую ношу, с которой они не справились. Это решает проблему эссенциальной необходимости буддизма. Проблема на самом деле есть – это как, например, случай, когда я, отправившись в прошлое, должен буду сделать что-то крайне вычурное, чтобы запустить цепочку событий, которая уже существует в настоящем, то есть я не смогу что-то не сделать, даже если захочу, но как это возможно? Дикий парадокс путешествий во времени : получается, что я не смогу не захотеть? Что-то заставит меня изнутри? Есть два решения парадокса : я все сделаю, как предначертано мировыми линиями, даже если мне придется изнасиловать бомжа. Второй вариант : путешествий в прошлое не существует и парадокса тоже. В случае с буддизмом вариант, что он не верен, сходен со вторым вариантом. Но возможное «решение» - это смена мировых циклов.

       Итак, я могу, в принципе, не заниматься практикой, я либо обречен это сделать в будущем, либо мир меня уничтожит ( что еще лучше). Как должно быть в идеальном случае, если буддизм верен? Итак, по обе стороны от поверхности нахожусь я, как нелокальный субъект. Меня волнует не столько то, как мне оказаться под поверхностью, как то, что мне надо растворить «поплавок», потому что он вызывает страдания. При этом все поплавки – это я, у меня две задачи – агитация и практика. Но на первом месте, все же, практика. Чем быстрее я растворю поплавок, тем меньше боли будет испытывать нелокальный субъект и это отнимание вполне конечной величины страданий из общей ее массы. ( Пусть этот поплавок имеет несколько слоев, и растворение каждого из них переживается болезненно – от самой сильной боли при растворении наружного слоя до самой слабой - внутреннего, ближе к просветлению – меньше боли. В принципе, это не имеет значения большого для метафоры. )

       Единственное, что я «теряю» в случае не принятие буддийской точки зрения – я увеличиваю своим бездействием страдание. Для метафизических целей бытия, для вечности, это не имеет большого значения. Я, мы, не уничтожим бытие, если перестанем верить в буддизм. Стоит ли заниматься им, если речь только о том, насколько больно будет нелокальному субъекту? В принципе, не плохая мотивация. Однако мы будем добиваться той же цели, если пойдем более привычным и знакомым нам путем – оптимизируем свою жизнь на основе философии будущего – концепции открытого индивидуализма. Сама эта философия проще и ближе уму человека, чем практика буддизма. Во-первых, она имеет больше доказательств, во-вторых, применима уже здесь, без оглядки на то, прав буддизм или нет, есть нирвана или нет. Это более близкая, понятная, доступная цель. Ее осуществление снизит и количество страдания в мире. Вопрос в том, если не говорить о суициде, что эффективнее борется со страданием?

       Быть может, что медитация и «погружение в нирвану» - хороший инструмент. Медитацию можно и нужно рассматривать как нужный для жизни инструмент, ее возможное метафизическое продолжение не должно заботить нас, хоть, как это ни парадоксально, согласно буддизму это ключевое звено жизни, «врата рая», трамплин для осуществления «цели бытия». Мы будем стремиться к счастью и избегать страданий, пробуя все известные средства, пренебрегать измененными состояниями сознания было бы неразумно. Согласно моей трактовки буддийского учения планетарный суицид – одно из решений, как и суицид каждого конкретного человека. Если это слишком «круто», есть медитация и тривиальное «делай все, что от тебя зависит». Метафизика остается в тени. Открытый индивидуализм это не метафизика, он не говорит о многих звеньях бытия, которые постичь можно лишь эмпирически и которые, естественно, навсегда останутся для нас не досягаемы ( хотя утверждать с априорной достоверностью это опять-таки нельзя, речь о сегодняшнем дне ). Я хочу отнять у буддизма его пассивно-агрессивный компонент и оставить практику лишь как инструмент для жизни, несмотря на возможную правдивость его постулатов. В рамках именно открытого индивидуализма, который «априорней» буддизма во много раз ( их нельзя сравнивать, метафизика буддизма – гипотеза, призванная объяснить феномен мозга – «выход в нирвану», открытый индивидуализм – строгая теория, при тщательном сравнительном анализе которой все ее мыслимые альтернативы проигрывают ), нас не должна заботить метафизика просветления, единственная задача – решить вопрос страдания всеми доступными способами. Как я говорил, вера обязана своему существованию страху…в случае буддизма – это страх не уничтожить страдания этого мира, а не боязнь смерти и состояний после смерти в других «сферах». Именно этот страх может показать более прямой путь – планетарный суицид, но суть в том, что это будет страх перед возможными страданиями, перед миром, который мы не понимаем. Это будет означать, что мы уничтожим то, что не понимаем, то, что мы боимся, потому что не понимаем до конца. Чем это «лучше» страха веры, когда мы верим, потому что боимся последствий неверия? Не трогать мир, не стремиться уничтожить его на «всякий случай», чтобы не страдать, углубляться и постигать его равноценно тому достоинству, которое мы находим в себе, чтобы не верить во что-то только из страха. Страх перед миром - тоже самое, что страх и перед иллюзиями, которые мы сами себе создаем. Страх, конечно, в каком-то смысле и наш «друг», ведь он нужен, чтобы избежать страданий, а это и есть наша цель. Но он не объективный друг, он не абсолютен, а если у него есть изъяны, то разумнее не руководствоваться страхом, как истиной в последней инстанции. Хотя он всегда будет «говорить» нам, что он и есть такая «истина», он словно злой дух, который уверен в своей доблести и святости, будучи зациклен на себе страх – как и жизнь – никогда не сможет усомниться в своей правоте. Но мы можем. Итак, рискуя «оставить» этот мир, не уничтожая его, не веря в буддийскую метафизику, мы рискуем умножить наши страдания. Как я и говорил, с точки зрения вечности это едва ли имеет значение. Но нам не надо верить в ту или иную метафизику, чтобы стремиться избегать страданий. Точно так же, как не надо нам быть религиозными, чтобы быть моральными и сострадательными.

       Буддизм склоняет к практике именно метафизикой, кто захочет ею заниматься, если ее отклонить, как не достоверную? В рамках открытого индивидуализма буддизм может быть верен, тогда практикой занимались бы только те, кто решил взять на себя такую ответственность, это не отличалось бы оттого, как нашлись бы люди, которые без страха отправились бы на неизведанную территорию, чтобы найти новый дом для всего человечества ( имеется в виду вариант (6) ). Я против навязчивой необходимости каждому себя насиловать и заниматься тем, что ему не хочется. Любая религия всегда выдвигает доводы именно в таком ключе, буддизм не исключение. Я говорю, что его нет, мы свободны. Медитацию нужно оставить в первую очередь как средство для жизни в мире. Но иметь в виду ее возможный потенциал для «переселения» в нирвану нелокального субъекта. Именно в этом ключе я говорю, что этот мир и эта жизнь – на первом месте, потому что метафизика не однозначна, а нам нужно опираться на то, что мы знаем наверняка, открытый индивидуализм – это краеугольный камень философии свободы, первый рубеж, на который нам надо опираться.

       Раньше от практики меня отделяла целая масса сомнений в отношении ее целесообразности. Теперь, вроде бы, я пришел к выводу, что медитация – это одно из направлений вполне себе «мирских», которым нет причин не воспользоваться. Однако, если желания нет к определенным вещам, то ничто не способно его вызвать. Особенно, если природная лень скажет свое слово. В случае не предрасположенности к медитации, она не станет частью жизни ни в случае ее прагматической целесообразности, ни в случае даже «доказательства» ее крайней метафизической необходимости. Если человек не захочет чего-то, ничто его не вынудит. Мне, как и многим другим людям, остаются другие способы «оптимизации» существования – познание особенностей своей психики и коррекция ее недостатков, поиск своего «места в жизни» и решимость делать все, что возможно сделать и изменить.

           

                                                      ***

 

       Я по-буддийски предлагаю «отпустить ситуацию», позволить происходить тому, что происходит, просто жить, воспринимать интегрально жизнь, а не убегать в концепции. Согласно восточному мистицизму, нет ничего более естественного, чем отдаться потоку жизни, и религиозная практика и мирская жизнь со всеми ее горестями – только части этого потока, выделение среди всего какой-то веры и судорожное стремление убежать от боли жизни через догмы этой веры не приведет к цели, даже в рамках этих самых догм. Даже в рамках буддизма стремление к нирване не может быть продиктовано желанием сбежать из жизни. Будда искал решение, потому что не видел другого достойного применения тому времени, которое ему было отпущено, он и не знал о нирване, пока не открыл ее. Страх едва ли лучший проводник в деле поиска истины. Поэтому прежде чем пускаться в путь, нужно признать дорогу и местность в качестве «друзей», а не врагов. Дорога и пункт назначения представляют собой одно целое. Как подножие горы и ее вершина. Поэтому необходимо принять жизнь и перестать воспринимать ее как злое божество, чью тиранию мы должны свергнуть.

       Стоит особо отметить в метафоре про поплавки, что все это представимо, если работает концепция индивидуальной кармы, что я собственно, как мог, опроверг. Для Будды было очевидно, что избежать страданий, просто убив себя, не получится, все опять-таки потому, что он верил в карму, что после суицида он родится вновь и так далее, пока он полностью не «спроецируется» в нирвану. Однако, я более чем допускаю состояние нирваны, как еще одну дополнительную «степень свободы» нашего существа, но лишь в том контексте, что это «измерение» доступно в течение жизни, и лишь в контексте жизни только и имеет смысл. Смерть означает не только конец духовной эволюции, так как кармы не существует, но нирвана, как один из возможных самобытных элементов нашего существа, так же теряет всякие личные идентификаторы и «распадается» подобно грубой материи, если угодно. Состояние, достигаемое медитацией крайне ценно для жизни, но все имеет границы своей применимости.

       Я могу «отправить в нирвану» свой страх, гнев, страсти, желание жить и т.д., это отличное состояние, которое дает трансцендентную, «не от мира сего» устойчивость перед жизненными бурями. Она в отношении всей казуальности «пуста», не знаю, насколько корректно так говорить, но нирвана чего-то, того же страха, должно быть, не выводится из каких-то линейных алгоритмов психики. Потому Будда и считал ее неким «дополнительным элементом», который пуст, в этом его преимущество, ему не нужно объяснять свое действие, так как оно заключается в отрицании такового. Если я все же по каким-то причинам решу уйти из жизни, то это не менее «правильнее», чем пребывать в нирване и просто уклоняться от жизненных невзгод. Но чаще всего дополнительным стимулом терпеть страдания является искаженная, на мой взгляд, метафизическая трактовка всей этой истории, поэтому нирвана хороша «до поры до времени», сама по себе она не имеет стоимости, только в контексте остальной жизни, но никак не ради «вознесения» после нее.         

       Желание жизни, ее неутомимую страсть можно «погасить», точно так же неприятие негативных сторон жизни вызывает только усталость, так как борьба с ней неэффективна и отнимает слишком много энергии, в смысле эмоциональной борьбы против самой ее не справедливости, бессмысленности, жестокости и т.д., поэтому, с другой стороны, требуется еще и погасить, остудить свой страх перед ней, наряду со страстью. Конечно, такое равновесие не возможно или очень трудно удерживать постоянно, так как эта «нирвана» пустотна, и такое ее свойство плохо совместимо с сознанием как таковым, но даже мимолетные попытки принесут свои плоды, дадут почувствовать эту необъяснимую непоколебимую пустоту внутри себя. Неизвестно, какова природа этой нирваны сама по себе, но для сознания она пуста. Именно в этом весь секрет, иначе мы словно шарик для пинг-понга, которые мечется между импульсами страха и страстными императивами.

       Возвращаясь к поплавкам, без кармы получается, что смерть – естественное «освобождение» субъекта, а его «подводная» часть, конечно же, не может иметь никаких сдерживающих факторов и «принудительно» связываться с другим случайным существом, ведь все они равнозначны, без кармы нет никаких алгоритмов, развития и т.п. То есть, вообще, изначально нет оснований для индивидуации субъективного начала в «подводной части». Поэтому нирвана просто «заимствуется» нами, да так, что это происходит незаметно для нее. Она светит нам, словно звездное небо и даже «не догадывается» о нашем существовании, мы же в свою очередь, находим в ней отдушину от жизненных потрясений, сама же жизнь, то, что мы представляем из себя по большей части, по-прежнему была и будет зациклена на себе вечно. Будда по-своему логично поступил, что найдя такой, казалось бы, «неземной элемент», как нирвана, решил, что это единственная альтернатива выйти из колеса перерождений, то есть страданий, таинственность нирваны без сознания, а не ее проекция, еще больше добавляло интриги и вполне логично, если рассматривать концепцию кармы, было отправиться именно туда после смерти, сама жизнь потому что воспринималась как больное явление, некий нарыв, воспаление, а медитация «сбивала жар». С другой же стороны, разве просветление не преображает восприятие жизни? Само по себе, а не в смысле ложной надежды уйти навсегда из мира. Вопрос не в том, чтобы «земля стала небом», это нонсенс, вопрос в том, чтобы перестать смотреть себе под ноги без конца. Кажется, нирвана как состояние сознания дает нам отдых от жизни, но не разлучает с ней, в этом отпадает необходимость. В конце концов, если мы настроены по каким-то причинам против жизни, никто и ничто не заставит нас размножаться. Массовый отказ от размножения оставит огромное количество живых существ на нашей планете, который продолжат страдать еще как минимум 4 миллиарда лет, пока Солнце не превратится в красного гиганта. Так что в свете моего понимания буддийской философии, встает вопрос, пусть даже в теории, о самоуничтожении, ведь это, по сути, и есть краеугольный камень буддизма. С другой стороны, нирвана просто по природе своей не имеет внутренней мотивации к изменению внешних к ней вещей. Опираться на нирвану, как на сторонника разрушения сансары бессмысленно, она говорит жизни «ну и пусть будет», агрессия к жизни обусловлена, вероятно, конфликтом внутри нее самой, это аутоиммунная реакция. Но нирвана приходит как жаропонижающее средство. Само по себе оно не решает конфликт жизни, только сама жизнь может себя уничтожить, как это бывает, когда изначально защитная реакция становится разрушительной и фатальной. Нирвана даже сдерживает это, а не усиливает, как казалось бы должно происходить, ее будет правильней характеризовать не как «миронеприятие», а как «мироравнодушие». Такое вот отрешение может как следствие привести к гибели мира, как и жаропонижающее может стать ядом в сверх дозах. Но это будет следствие, а не причина. Агрессия к миру исходит из него же самого. По сути дела , жизнь должна сама себя уничтожить, в случае сильного конфликта, нирвана не должна выступать как фактор сдерживания, бессмысленно просто вводить себя в транс, это и не жизнь и не смерть. Метафизической цели все равно у этого нет. Нирвана всего лишь «симпотматическое» средство, которое полезно до поры до времени. Можно спрятаться в ней, говоря себе «все это не имеет ко мне никакого отношения», сознание будет просто в оцепенении ждать пассивно своей гибели без особых мук. С другой же стороны, оно может взять все в свои руки и «решить» конфликт – убив себя – это будет во многих смыслах более честное решение.

 

       Меня злит не только христианство с его активной позицией «будете в аду гореть», но и буддизм с его пассивной агрессией «если не просветлитесь, навечно останетесь тут» ( то есть в аду). Будда, по сути, был одержимый псих, ушел из дворца, бросил жену и ребенка, чтобы постичь смысл жизни, и вот что замечательно - разве он мог его не «постичь», конечно, рано или поздно он нашел то, во что верил, но это была изначальная фанатическая предвзятость и не объективность. Нашел какое-то состояние, транс, и решил сделать из него «цель жизни»...чему тут удивляться? О его весьма вероятном заблуждении говорит то, что свои поиски он начал с брахманистской философии о карме и реинкарнациях, что само по себе бред сивой кобылы, он вырастил свое учение на бреде, соответственно, ничего кроме бреда и не могло получиться. Мистический транс не говорит ничего о его природе, это не предельная истина, есть варианты его трактовки и вариант, на который настаивал Будда, не имеет преимуществ, нет априорных и апостериорных данных о том, что есть нирвана вне сознания и как она связана с нашим миром. Безапилляционные утверждения, основанные на трансе - вот и вся «философия».

           

       Что касается моего «гедонизма», который остается в случае принципиальной не осуществимости и ненужности метафизический задач, то он не так линеен, как может показаться :

       1) удовольствие - это то, ради чего мир существует, это его единственный язык, это зацикленная на себе самоцель;

       2) все мы одно существо, значит любовь - это фикция, это всего лишь синхронизированное получение удовольствия со своей копией в параллельном времени, я отрицаю всю эзотерическую чушь для женщин предбальзаковского возраста про "обмен энергий";

       3) любовь - тот же секс, это желание быть с человеком, наслаждение им, это эмоция, а секс -разновидность этой эмоции. Другая часть любви - это «доброжелательность», или сострадание, - тоже эмоция, которая возникает благодаря зеркальным нейронам, которые создают модель психики другого человека внутри нашего мозга. Даже при условии, что я знаю, что «все - это я», не имей я этих эмоций, обусловленных конкретными материальными образованиями в моей голове, мне было бы глубоко наплевать на всех, и даже на самого себя;

       4) можно отказаться от всего и уйти в небытие, жизнь не стоит того, чтобы причинять страдания кому-то ради удовольствия себе, и, конечно, она не стоит того, чтобы мучить себя просто так.

        

 

       Если просветление - функция от мира, его любви, сострадания и т.п., оно не просветление, а нирвана не нирвана, а просто рай, лучший мир, утрированный этот, тогда не надо ни от чего отказываться, а просто «быть хорошим». Если же нирвана - качественно независимое и трансцендентное миру, то тем более нет смысла от мира «освобождаться», потому что нирвана и так свобода и существует сама по себе наряду с такой же вечной сансарой. Так как субъект один, то и перехода никакого нет. А есть, максимум только привнесение нирванического блаженства в страдающий мир, но это только временный, не метафизичный акт «обезболивания», который не имеет продолжения после смерти. Таково мое глубокое убеждение.

       Представьте, что завтрашний день - это нирвана. Он все равно у вас есть, и вы знаете об этом, вы знаете, что он будет безумно счастливым. Попасть сегодня туда нельзя, разумеется, но можно потратить весь день, лишая себя всего приятного, на то, чтобы все-таки последние пару часов, и то, если повезет, как бы «перенестись» в переживание счастья завтрашнего дня. Зачем это делать? Варианты – вам просто плохо сегодня, и есть две альтернативы, кроме вышеперечисленной : 1) вколоть снотворное и проспать до завтра - это аналог суицида в этой метафоре, теряется и боль и нирвана; 2) все-таки прожить этот день максимально эффективным способом, уменьшая боль и увеличивая радость, импровизировать, проявлять творчество и т.п. - это то, что предлагаю я, если до суицида ситуация еще не ухудшилась настолько. Вот и все. А самый первый с нирваной, не как пониманием, а как именно переживанием, все очень сложно и ненадежно. Но, что-то подсказывает мне, что даже «понятийного просветления» достаточно, чтобы произошла «нирвана», то есть угасание большинства страданий. Может быть и нет никакого супер транса, а только это глубокое умиротворение и пофигизм, спад лихорадки и алчности, умение радоваться мелочам, незлобливость и т.п. и т.д. Нирвана это один из принципов, модусов бытия/сознания. Но так как она сама себя не создала из ничего, кроме нее реализуются другие смежные принципы/миры. Короче говоря, если вы идете, то идут и левая и правая нога, считайте одну ногу - нирваной, другую - сансарой.     

       Желание продолжения своей индивидуальности - это все равно, как если бы муха спрашивала, когда ей пообещали превратить в человека : «а будет ли у меня неограниченное количество говна на завтрак/обед/ужин?" Вы не нужны себе, чтобы быть в нирване...вы и есть сама нирвана! ( Как нелокальный субъект, конечно. )

       Д. Колак называет буддизм пустым индивидуализмом. Надо разобраться, что это значит и чем он может отличаться от открытого. Никто не знает, что на самом деле думал Будда, мы имеем кучу школ и направлений, каждая со своей трактовкой, не знаю, совпадает ли моя хоть с одной из них. Насчет разницы пустого и открытого индивидуализма - она не такая уж и большая, скорее, условная.

        Согласно пустому ин-му, идентичности нет вообще. Я спустя минуту, не я вообще и даже предложение это дописал другой человек, не тот, который начал. Это имеет ограниченный смысл. В конце концов, я не собираюсь этому своему «бенефициару» подкладывать свинью в будущем. Почему? Да потому что, если я исчезну через минуту, мне нет надобности создавать ситуации с негативными последствиями, это просто того не стоит. Так же я не должен воспринимать другого человека как средство, ведь спустя мгновение он и «будущий я» будут в равной степени не иметь ко мне отношения. Значит, я не должен выбирать свои выгоды и противопоставлять им чужие потребности/права. Если все же как-то действовать, то исходить опять-таки из золотого правила этики, другой – не менее достоин благ, чем я, так как все будут «другими» ( или я не более достоин благ, чем другой, без разницы). Пустой ин-м работает на отрицании, постоянно от него отталкиваясь. Открытый же – на утверждении, а именно на признании, что нас, как «будущего меня», так и любого другого человека, что-то все-таки связывает, и это «что-то» - нелокальный субъект. То есть работает формула : другой не менее достоин благ, чем я, так как «другой» - это всегда я и есть. Обе системы ведут к одним выводам.

        Если понимать буддизм как пустой ин-м, то получается еще радикальнее : так хоть я говорю, что нирвана принадлежит S, а в пустом мы просто умрем и все, тотальный материализм, а в нирване...нирвана, мы можем только при жизни ее увидеть и исчезнуть, она не наша вообще, мы к ней не имеем никакого отношения, как вы ко мне, как я к себе спустя минуту и т.п. Полный хаос и разобщение. Но если понимать буддизм так, тогда тем более никакая практика не имеет смыла. Оба варианта - что пустой, что открытый, говорят, что вас не должно волновать, что после смерти, хотите освободиться от страданий сейчас - вперед, сделайте это сейчас для этой жизни.

       Сознание ничем не ограничено, это потенциал, как вездесущее поле, каждое мгновение мой мозг обновляется, и спустя пару дней он будет уже другим, нельзя будет сказать, что с моим нынешним он будет принадлежать одному и тому же существу. Но сознание не меняется, оно так же присутствует и в этом и в том мозге, и в любом другом, как его ограничить? Как его привязать, замуровать? Это невозможно...оно бесконечно свободно, а значит и нирвана ему доступна, кто еще там, как не S? Да, это не я, как мозг, но это, естественно, не возможно, нельзя быть как мозг и тут и там.

       В пустом ин-ме, если говорить не о светском ( материалистическом ) его понимании, а уже применить его к метафизике, религии, субъективность - как пространство или экран, каждая часть которого тождественна другой, и вопрос «кто я?» не имеет смысл. Но тут есть проблемы...это метафора и такой экран - гипостазированная материя все равно. Но это полезная метафора, которая говорит, что ты не замкнут, а свободен. Если говорить о сознании, то оно безразмерно, вне времени и пространства и прочее. А значит, невозможно отличить одно сознание от другого, все сходится в одно Я, больше просто некуда деваться! Если нет возможности две вещи отличить, значит, она одна. Так и с сознанием ( субъективность в широком смысле слова тоже ). Это уже открытый ин-м. То есть такое Я сжимается в точку и любое существо может сослаться на нее, как на себя. В пустом ин-ме так не получится, я могу сослаться на «метафизический экран», где каждая область тождественна другой. По сути, это две крайние метафоры. В пустом я эту бесконечно малую точку просто раздуваю до уровня бесконечно большого пространства, и ткнув в любую его область, я не ошибусь, это буду Я. То есть одна и та же область может обеспечивать поочередно нескольких существ сознанием, или разные области одно существо. В таком случае, я отождествляюсь со всем этим пространством...

       Насколько я помню, Колак писал, что Парфит ( Reasons and Persons, автор пустого ин-ма ) не мог прийти к пониманию того, как субъект может быть в двух местах сразу, так же в этом отношении и буддизм «подтормаживает». Так что, если принять этот пункт, то уже можно считать себя открытым индивидуалистом, а не пустым и вообще снять все ограничения. Буддизм консервативен в большинстве своем и часто признает метафизическую индивидуальность...Стоит выбросить весь этот бред давным-давно. «Танец с бубнами, вызывающий рассвет» - вот метафора «метафизического просветления».      

 

Планетарный суицид, за и против.

 

       Я часто не могу найти причины, чтобы оправдать жизнь, как бы ни старался, вопрос не в том, чтобы принять свою судьбу и не жаловаться, это не так сложно, но думая о всех людях, не могу успокоиться, хочется порой разнести в щепки эту планету, уровень страдания зашкаливал и будет зашкаливать, может быть, всегда, и кроме планетарного суицида, как порой кажется, едва ли есть другой выход решения вопроса страдания. Животных тоже стоит уничтожить - хотел бы вы быть антилопой, которую едят заживо? Или львом, который вывихнул ногу, или которого порвал на флаг его более сильный сородич. Вся природа заключается в непрестанном пожирании друг друга, это просто отвратительно. Буддизм думает, что решает проблему «индивидуально», что каждый человек, пожелавший уйти с «вечеринки», собственно так и поступает, выпутываясь постепенно из липкой паутины привязанностей. Но стоит ему это сделать, он исчезает…Исчезая в забвении смерти, он остается в других существах, буддисты об этом не думают. ( Точнее, они фантазируют в своем стиле – про бодхисатв и т.п., просто замыливание проблемы нелепыми конструкциями. )

       Речь о философии, которая откроет людям глаза, и они сами сделаю шаг в бездну, все вместе, этот шаг сделает каждая цивилизация в каждом мире при определенном уровне развития. Разве это не единственная разумная вещь, которую следует сделать с жизнью? Может быть, я не правильно поступаю, что экстраполирую свое миронеприятие на всех, но ведь я не без основания это делаю, несчастных людей гораздо больше, более того, один несчастный не окупается девятью счастливыми, как, скажем, час агонирующей боли не стоит девяти часов относительного благоденствия. То есть боль не окупается...Мы в огромном минусе очень давно. Никто не думает так, с «точки зрения небытия». Все думают, что жизнь – это безапелляционное самооправдание себя. Но как она себя оправдывает? Только тем, что существует исключительно благодаря самодовольству и бесконечному нарциссизму? Оправдать себя жизнь должна не просто заявлением «я такая, какая есть», а по факту, как на суде, она - преступник и не должна говорить ничего вроде «ну, это моя природа, ничем не могу помочь».

       Смысл в том, что мы ничем не рискуем, убив себя, метафизических последствий у этого не будет. Никто и ничто не заметит этого исчезновения. Небытие не страдает. Конечно, мир будет и дальше себя творить, речь о том, чтобы понять весь бред и остановить процесс, когда появится такая возможность. Любая религия это делает, но неправильно, разумеется. Скучно никому не может быть там, в нирване, если она есть, то это самодостаточный и такой же самодовольный мир, как и наш, она ничего не знает о нас. Мы есть только у себя и для себя. Это как уборка, когда вы замечаете пыль, вы берешь тряпку и вытираете ее. Точно так же с сансарой - как только мы поумнели, мы устраиваем «big bada boom»...Мы замкнуты тут навечно, никто не войдет и не выйдет. Нирвана и все остальное стоит особняком. Решать надо имеющуюся проблему - наши жизни. Я вижу только один выход - небытие, это универсальное и абсолютное решение. Кристально чистое и безупречное.

       Получается, что моя философия зашла в тупик, она ведь должна быть универсальной, а единственное общее решение, которое я вижу - это планетарный суицид, как бы тупо это не звучало. Нельзя сказать с философских позиций «не важно, пусть каждый сам страдает от своей тупости, живет, как хочет и плодит ад дальше», это тоже самое, если бы врач сказал, «пусть выживет сильнейший, естественный отбор, мать его». Философия должна дать общее решение, как математическая теорема. Если есть радикальное решение вопроса страдания, в чем моя логика неверна? Допустим, я прав, и мир будет страдать миллионы лет, только поддаваясь рефлексу и страху небытия. Второй вариант - я заблуждаюсь, значит, в случае планетарного суицида, мы потеряем какой-то кайф. Но кто будет сожалеть? Это бессмысленно, если тебя нет, ты не можешь жалеть о том, что не приобрел. Но если ты есть, то очень даже можешь пожалеть о том, что тебя терзает. Если вас спросят, «готовы ли вы вечно проживать свою жизнь по кругу?», без малейшего изменения в ней, разумеется, что бы вы ответили? Уверен, что 90% людей предпочтут небытие, чем такой кошмар. Так что о характере мира можно уже сказать с большой вероятностью.

       Представьте все миры и все планеты как будто существующие параллельно, как люди на Земле, значит, если каждый из них решает закончить свои страдания «заблаговременно», мы будем иметь в масштабе всей сансары тоже самое, что и на нашей отдельно взятой планете. Есть разница - страдать под пытками час или день? Так вот я говорю «день», хватит с нас и того, что уже есть. Все остальные миры тоже принимают подобное решение. Каждый мир думает сам за себя в этом вопросе, итого мы будем иметь значительное облегчения своей «ноши».

        Не впадаю ли я сейчас в заблуждение? Если количество страдающих за все время равно бесконечности, то от того, что мы разделим свой срок пополам, ничего не изменится, деля бесконечность пополам получаем бесконечность. Вычитая из бесконечности бесконечность получаем ее же…А вот теперь такая задачка - пусть каждому человеку надо в жизни испытать десятиминутный болевой приступ, после которого он потеряет сознание. Получается, если все приступы списать на одного человека, который будет страдать тысячи лет и даже бесконечность времени, мы ничего не меняем в целом. Этот бедолага может быть уверен, что его бесконечные страдания «лишь иллюзия», ведь он так же бесконечно свободен от них во всех остальных людях, согласно открытому индивидуализму. Где тут ошибка? Разве его боль будет сильнее от моральных страданий? Модифицируем опыт : пусть каждый человек в момент приступа впадет в безумство и будет думать, что он страдает уже миллион лет и ему страдать вечно. Тогда тот единственный будет поставлен в ту же ситуацию. С точки зрения морали и этики, не будет разницы оставить страдания распределенными или списать все их на этого одного. Не будет и субъективной разницы. И даже если вам скажут, что этим бедолагой будете вы, вы не должны будете протестовать, если рассудить логически. Круто, да?

       Так есть ли смысл мне убивать хотя бы себя, если я страдаю? Ведь мое такое сокращение страданий будет иллюзией? Все равно в бытии бесконечное количество боли. Допустим, я признаю, что нет смысла. В таком случае, если я буду страдать вечно, пока не остановлю это, мне тоже нет смысла это делать, абсурд? А с точки зрения математики? Хотя нет, ведь с каждым днем моя боль будет становиться сильнее от осознания вечности страданий. Значит, все-таки нужно будет это остановить. Тогда почему бы не сделать это даже с учетом конечной жизни? Значит, тоже математически есть смысл. А если рассматривать жизнь всей планеты, как одного существа, ему тоже тогда есть смысл закончить страдания, чем раньше, тем лучше. Так? Получается, я опять вернутся к началу, это не отнимание бесконечности от бесконечности, а вполне ощутимое «отнимание»...

       Я пришел к абсурдному выводу, что если мне скажут «ты будешь за всех страдать вечность, каждый день, забывая обо всем», я смогу дать согласие, не имея разумных доводов против. Но если у меня появится возможность убить себя на год раньше, если я точно буду знать, что он будет просто немного неприятный, я с такой же необходимостью это должен буду сделать, потому что так я увеличу свои страдания, а первом случае нет.

       А если я знаю, что во всех мирах будут такие люди, которым назначат страдать каждый день вечность, будет ли смысл, при возможности, сделать так, чтобы я прострадал всего день, а не вечность? Ведь опять будет бесконечное число страдальцев за все время, страдай они лишь один день, или каждый из них - каждый день всю вечность, конечно с учетом каждодневной амнезии. То есть у меня не будет никаких оснований не мучить себя вечность? Абсурд или нет? Где тут ошибка? В таком случае я как «просветленный» не нуждаюсь в амнезии, если осознаю себя как нелокальный субъект, страдание есть страдание, не зависимо, что я о нем думаю, то есть если сделать его исключительно объективным, а именно в этом суть просветления - убрать все субъективное, то у меня нет причин себя убивать, живи я вечно или нет. Так же не причин отказываться от вечных мук, даже без амнезии, какая мне разница - гореть заживо все равно не будет менее больнее от того, что я буду знать, что это навсегда. День или вечность гореть - нет разницы, так получается? Если это имеет значение, если тут кроется ошибка, то человек, желающий избавления от страданий, имеет основания для самоубийства. Как и вся наша планета в целом с точки зрения любой «религии освобождения».

       Проблема многих людей в депрессии в том, что они не хотят с этой жизнью «что-то делать», это тоже самое, что официант принесет говно на блюдечке, а вы ему : «нет, я не ем говно», а он в недоумении : «как так? может оно просто недостаточно прожаренное, я могу добавить специи и базилик», а вы ему опять : «да не хочу я говно», а он вам снова : «о, да вы просто не пробовали его под нашим фирменным соусом»...Лучше не есть ничего, никогда, чем вечность «жрать дерьмо под разными соусами». По сути, все эти парадоксы должны привести к короткому замыканию, «синему экрану», мы должны, я в частности, просто впасть в ступор и умереть от голода/жажды. Но более сильные животные контуры не дадут просто этого сделать. Придется вставать и идти есть и т.п.

       Пусть даже мир имеет сам в себе «хорошие» намерения, но он тупой...а мы имеем эту хромую реализация, страдание - это инверсия счастья. Но есть надежда, что мы научимся в далеком будущем создавать счастье, равное по силе боли, не думаю, что сейчас есть аналог боли от просверливания зуба дрелью, вероятно, для таких состояний нет даже физиологических возможностей в самом мозге, который эволюционно был создан как «убегающий от боли», что, естественно, логично.

       Все-таки ход моих рассуждений выше имеет ошибку : я сравнивал страдания со страданиями, но надо сравнивать страдания с удовольствием - если все существа всех миров будут страдать час в день, то, естественно, это лучше, чем если бы они страдали 50% времени. Хоть бесконечность страданий не станет ни больше, ни меньше сама по себе, она станет меньше бесконечности не страданий. В математике есть понятие о неравных бесконечностях, то есть одна может быть больше другой, как ни парадоксально, этот пример тому иллюстрация. Так что если удастся доказать страдающий характер мира, будет логично его уничтожить, как и себя каждому человеку, если он докажет себе несостоятельность своей конкретной жизни.

       Априорная недостоверность злостности мира заключается в его нелинейности. Внезапный скачек интеллекта, который произошел спустя стони миллионов лет прозябания тому пример, поэтому не так просто взять и заклеймить мир! Только поэтому уже не стоит делать общий философский вывод в пользу необходимости прямого уничтожения жизни на Земле. Преждевременное решение этого вопроса – не что иное как страх, который говорит, что лучше уничтожить, вместо того, чтобы изучить, вместе с водой и ребенка выплеснуть. Человек всегда абсолютизирует свои частные «позывы», в данном случае пассивность, страх и неудовлетворенность собой ищут выхода таким вот образом – в желании уничтожить всю жизнь, как явление. Я постоянно апеллирую к математике, это безошибочная стратегия. Моя философия дает полную свободу - каждый сам должен решать, жить ему или нет, в этом смысл, это математически неверно - частное решение делать общим.

       Буддисты довольно хитрые, они просто прячутся в измененных состояниях сознания, словно наркоманы, и надо сказать, это не самых плохой вариант, ведь они не страдают. Но все, во что они верят - полная ересь. Вот представьте, шаолиньские монахи, к примеру, развивают невероятные способности, это факт, но что если у них существовала бы громоздкая философия, согласно которой только их занятия предотвращают гибель всего живого? Я к тому, что есть огромная пропасть между некими практическими достижениями и философией. Метафизика буддизма - старые наивные сказки глупых людей, живших до нашей эры. Но тот факт, что они нашли едва ли не лучший способ прятаться от боли - что же, надо поаплодировать за это. Не буду кривить душой и скажу, что немного завидую им, но это тоже самое, как помолиться на икону и вылечиться за счет эффекта плацебо, надо быть очень бесхитростным и наивным человеком, чтобы иметь доступ к некоторым вещам, трезвый ум и скепсис навсегда закрывает дорогу к плацебо.

       Конец кальпы в буддизме очень плачевен, это, как правило, не подъем духовности, а наоборот - полный упадок и деградация, то есть в конце происходит «принудительная сборка» всех душ в одну «каплю», и все начинается заново. Если есть такая схема - какой смысл быть единицами тех, кто «ушел» немного раньше, если как мировой субъект мы останемся по уши в аду? Смысл все же есть, но опять-таки очень прагматический, да, все очень плохо, мир страдает и т.п., но есть путь, который может уменьшить боль – и Будда нам его открыл, мол, «пользуйтесь на здоровье», спасибо ему большое. Но это только один из путей прижизненного избавления от страдания, «обезболивание». Если нет смысла в уничтожении сансары, то есть смысл стать «воронкой», которая будет делать вполне ощутимую работу по уничтожению страдания. Вариант, в котором буддийская практика своего рода единственный вход в нирвану кажется крайне спекулятивным, ни на чем не основанным. Нирвана тогда нечто тривиальное и принадлежащее этому миру, какая-то «особая материя», которая как бы не существует, пока первый человек в очередном космическом цикле Вселенной не «спроецирует» свое сознание на элементы этой материи, чтобы это не значило. Пусть даже это так, но это только один из возможных вариантов, который остается только принять на веру всем желающим, отказавшись, естественно, от нормальной жизни. Если убрать карму, не понятно, что мешает после смерти сознанию переселиться самостоятельно в свою вторую половину? И вообще, человеческое сознание, продукт хаотической эволюции, едва ли правдоподобный кандидат на такого рода манипуляции, в смысле перезаписи себя на какой-то загадочный вид материи с одновременным «стиранием» из материи кармы. Каким образом? Просто сидя в позе лотоса и впадая в отключку? Природа так позаботилась о нас, что нам ничего не требуется для этого, кроме как запустить сложнейший естественный процесс какими-то примитивными психотехниками? Зато природа почему-то не заботится об остальном, у нас даже одежды и дома нет в естественной среде обитания, бедные наши предки проходили через чудовищный естественный отбор, чтобы научиться выживать. Чтобы постигнуть тайны атома, нам приходится строить коллайдеры и компьютеры, без которых ни один человек не в состоянии был бы просчитать и проанализировать результат столкновения двух частиц. А тут видите ли природа сама все сделает, когда дело касается «переселения» из мира кармы в мир нирваны. Надо просто сидеть в тишине и ни о чем не думать, уставившись в стенку. Вы в это верите? Если нирвана, таким образом, часть нашей Вселенной, нам надо о ней узнать не из сказок древних людей, которым так опостылела жизнь, что они придумали себе место во все ему противоположное и соответствующий способ туда перебраться. Место это – пустота и покой, а способ – полное отречение и впадение в почти бессознательное состояние. С одной стороны, нет ничего плохого в такого рода заблуждениях, это все же не монотеизм с его остервенелым фанатизмом, буддизм снижает уровень страдания в мире, а это уже самоцель. Если же мы чисто гипотетически вымрем, отказавшись от размножения и прияв буддизм поголовно, то потеряем этот мир, не приобретя ничего (если буддизм не верен ), но в этом не будет никакой трагедии. Если же буддизм прав, что маловероятно, отказываясь от него, мы смещаем равновесие в сторону страдания, потому что согласно буддизму счастье сансары отрицательно, а нирваны положительно. Если речь только о том, чтобы как можно меньше страдать, можно обойтись без метафизики буддизма и даже без медитации. Их роль сильно переоценена в этом плане. Если речь о том, посвящать ли в наш прогрессивный век всю жизнь сидению в позе лотоса, уставившись в стену только потому, что есть исчезающая вероятность того, что это единственный путь в так называемую нирвану? ( Относительно которой даже не ясно, существует она или нет вообще, а если и существует, то связана ли с нашими такими усилиями или нет. ) Очевидный ответ – не стоит этого делать. О да, мы тогда сделаем чудовищную ошибку и наглухо закроем «двери в рай», такого же не может быть, ведь вся «задумка» Вселенной согласно этой модели в том, чтобы такая дверь исправно функционировала. Давайте попытаемся обмануть бытие и закроем ее, если получится, значит, эта дверь была «иллюзией». Это как если бы представился шанс убить бога – разве не стоило бы попробовать? Ведь, если он умрет, значит и не был богом тогда. Буддизм радикален и заявляет, что даже самый счастливый мир, который можно только представить будет жалкой пародией на счастье, это не цель, это убогое, ничтожное и самодовольное попадание мимо цели. Очевидно, что чем более люди счастливее, тем меньше процент религиозности и в этом пункте религии правы, что мы, быть может, сам крадем у себя свое истинной счастье, обманываясь временными земными утехами. Но постойте, что, если именно эволюция науки даст реальный выход в эту систему материи нирваны? Что, если только любя жизнь, мы сможем достичь цели, а ненавидя ее и занимаясь самобичеванием, мы движемся в прямо противоположном направлении? Речь-то как раз о нирване, как части этой Вселенной, кто знает точно, как ее достичь? Едва ли Будда что-то мог помыслить о нейронауке и физике гиперпространства. Речь о том, готовы ли вы сейчас посвятить свою жизнь возможной и весьма вероятной иллюзии, имея призрачный шанс оказаться правым, не дожидаясь будущего, не дожидаясь ответов? Да, вы отнимете от мира страдание, но все это имеет смысл, только если принесет еще и благо нелокальному субъекту, это работа в слепую. Ну не принесем мы это благо, нирвана потеряет своих кандидатов. Боли, однако, останется не меньше. Как мы узнаем, компенсировалась нам наша боль или нет? Тот, кто страдает, ему все равно, его боль имеет смысл только в рамках его индивидуальности, кроме успокоения, я думаю, не важно, последует небытие за этим или рай. В этом смысле практика буддизма бессмысленна, если усматривать ее направление на увеличения счастья вне мира, а не на уменьшении боли внутри него. Единственная мотивация стать буддистом тогда такая : а вдруг вся эта специфическая метафизика правда, и я своей практикой немного изменю баланс страдания/счастья, ведь если этого никто не будет делать, то нелокальный субъект будет страдать больше, а пребывать в блаженстве меньше. «Пребывать в блаженстве меньше», как я только что показал – не релевантная функция для нас, это не то, чем мы должны быть озабочены. А вот насчет уменьшения страдания – вопрос дискутабельный. Нужна ли нам практика буддизма в этом исключительно секуляризованном обытовленном варианте? Вероятно, что ее можно оставить, но она естественно блекнет на фоне нашего внимания к миру и жизни, мы, все же, центр тяжести нашего внимания оставляем в этом единственно лишь доступном нам мире, а не сидим весь день и не смотрим в потолок. Я обращаю свои слова, естественно, к образованным людям, а не к миллионам буддистов из беднейших стран мира, которые даже не знают, что Земля не плоская.

       Что на самом деле происходит, когда человек становится приверженцем той или иной религии? Это прежде всего бегство от жизни, ее невыносимой жестокости и бессмысленности. Но просто сбежать не достаточно, наш мозг придумает оправдание трусости – оказывается, скажет себе монах, я не просто прячусь от мира, я делаю какую-то невероятно важную и полезную работу, по спасению своей души или даже всего мира. Мозг мыслит категорически, приверженец религии переворачивает все с ног на голову – оказывается то, чем он занимается в своей келье или общине – это самая важная вещь на свете, предназначение человеческой жизни и Вселенной вообще. Вот это поворот! А разве могло быть иначе? Разве смог бы хоть один буддист сказать себе и всем : «я просто боюсь жизни и сбегаю от нее, не знаю, куда и зачем...» Я утверждаю, что никакого реального побега совершить не удастся, можно только по-разному обыгрывать свою роль в этом мире, придумывать утешения, отрекаться от него, впадать в трансы, переосмыслять свое место в нем и т.п. Убеждение в том, что тот или иной транс или практика ведет в другую реальность для меня квинтессенция самообмана и трусости. Особенно, если учесть, что каждая религия считает, что обладает исключительными правами в этой отрасли, что она нашла путь, а все остальные жестоко заблуждаются и идут прямиком в ад.

       Верующих людей можно понять, они надеются на «космическую справедливость» - будь то приход Царствия Небесного или естественный ход вещей, вроде кармы и просветления. Иисус обещал своим последователям, что вернется еще при жизни некоторых из них, чтобы свергнет тиранию «земных царей» и установить власть Бога на Земле. До сих пор спустя 2000 лет люди закрывают глаза на все противоречия нового завета, лишь бы утешиться мыслью о том, что когда-нибудь ( обязательно вот-вот, конечно ) Бог спустится-таки на Землю и принесет долгожданный мир, покой и процветание ( после конца света, разумеется ). Какие наивные, детские фантазии! Только мы сами и никто другой сможем принести себе мир! Никто не вмешается в наши «ролевый игры» и не остановит столь излюбленное занятие человечества – истреблять и мучить друг друга. Наука, на мой взгляд, должна иметь решающее слово в том, что истинно. Если нирвана есть – мы ее найдем, или, по крайней мере, найдем указатели на нее, как это происходит в случае обнаружения черных дыр – они сами не подлежат исследованию и прямому наблюдению, но есть масса косвенный признаков, указывающих на эти объекты, чем бы они не являлись сами по себе. Тоже и в отношении «темной материи» и т.п. Объяснение сознания на уровне подробной математической модели, на уровне нейронных его коррелятов, приведет к объяснению его разновидностей, в т.ч. и медитативных трансов – тогда будет понятно, что же происходит, когда монах якобы «проецирует» свое сознание в нирвану. Если обнаружить ее саму не удастся напрямую извне, по крайней мере, будет понятно, является ли это просто иллюзией мозга в попытке сбежать от жестокой и бессердечной реальности, или же обнаружатся некие указатели на что-то самобытное и интересное, как в случае черных дыр. О них мы тоже ничего не знаем в данный момент, называя такое состояние вещества «сингулярностью», но мы знаем, это что-то интересное и не сводящееся к известным состояниям.

 

 

                                  

 

                                  

 

                              Духовная эволюция

 

Снова и снова перед людьми встает навязчивая картина, где наш мир – это площадка, где мы проходим некие «испытания», посылаемые нам свыше, чтобы по завершении земного пути наши «души» отправились далее по «лестнице миров». Напомню, что переход может быть в лучшем случае информации из одного мира в другой, а сознание никуда не движется, оно как среда, где распространяются волны, где сами эти волны - информация. Перенос нашей «копии» после смерти в другой мир равноценно с физической точки зрения созданию такой копии с нуля в нашем, созданию клона с информацией в нашем мозге на момент смерти. То есть опять простой выбор – либо у нас нет идентичности вообще, даже с самим собой спустя мгновение, либо она распространяется на все сущее, и наше «я» никуда не движется, не эволюционирует, не развивается, не исчезает, не путешествует после смерти и т.п., так как оно повсюду. С огромной натяжкой может оказаться правдой, что мы стоим у истоков некой огромной космической «эволюции», но это не единственное и не лучшее решение, на мой взгляд. Лучшее из решений – это вариант, в котором миры казуально связаны, но не последовательно и не напрямую, как два момента жизни одного человека, они могут быть связаны как две жизни двух людей, когда один поддерживает другого и это его «предназначение», или же просто оба самодостаточны, плюс, имеют общий источник своего существования 

Итак, если задуматься над «эволюционистским» вариантом, то как бытие может «вычислить» алгоритм разума существа, которое будет наиболее счастливо в дальнейшем? Надо провести, собственно, это вычисление, и наш мир может быть самим «процессом», он – огромный «калькулятор». Тогда один из миллиона, к примеру, становится этим статистически удачным кандидатом для дальнейшей эволюции/существования в иных мирах. Эволюция - это расчет в слепую, но он должен где-то и когда-то быть, не может же у бытия сразу быть готовые ответы на всё? Пусть существует какой-то критерий «отбора» - проходят более «достойные» кандидаты для блаженства, у кого больше шансов - у матери Терезы или у Гитлера? Гитлер - ошибка, «неверный расчет» как и почти все мы...ну, согласно этой теории. Она имеет недостаток - человек слишком...тупой и скучный сам по себе, чтобы что-то там унаследовать, рай или ад, он даже ада не достоин, не считаем же мы, что кошка или червь должны унаследовать вечную жизнь? А люди слишком высокомерны, чтобы мнить о себе такое, мы, весьма вероятно, просто ПЫЛЬ, следствие следствия, тупиковая ветвь раскрытия бытия. Есть шанс, что мы все равно какую-то подспудную роль выполняем самим фактом своего существования, словно являемся звеном в некой метафизической «электрической цепи» всего бытия в целом. Я почти на 100% уверен, что смерть мозга = потеря информации, не думаю, что она вообще кому-то или чему-то нужна в нирване или еще где-то, кроме нас самих, самое смешное, что мы сами думаем, что нам это надо, наши «посмертные копии». Если вдуматься, мы просто животные, случайно поумневшие обезьяны, которые, естественно, бояться умереть и страх смерти «путают» с желанием жить. Пожалуй, главное, что тут надо сказать, вряд ли качественно другому состоянию бытия что-то требуется от нашего мира, что-то, что эти «копии» должны принести с собой туда, чего бы там не существовало изначально. Так или иначе, надо думать лишь о том, как здесь прожить жизнь наилучшим образом, нас не должны интересовать возможные следствия из этого, этот «расчет» идет своим чередом и нас не касается, а правильная понятая и правильно прожитая жизнь будет тогда иметь «побочный продукт» - заветную комбинацию, поиск которой – цель этих «вычислений».

Куда нам дальше развиваться тогда в рамках нашего мира? Мы тупик по определению, хотя бы уже потому, что есть недоступные нам a priori состояния бытия, они - цель, мы – тупик. Сам этот мир имеет такой «вектор от Бога», мы - центробежный мир, мы, если и будем счастливы, то только «по-своему», это на бесконечность меньше уже того, что есть в более приспособленных для этого состояниях бытия/сознания. Вероятно, что если мы несчастливы сейчас, то мы уже не можем быть счастливыми, никогда, даже через миллиарды лет. Есть такой вариант, что нирвана как бы «вырастает» из этого мира, как из грязи цветок растет, но мы этого не увидим, мы всегда останемся «грязью», это вписывается в то, что я называю «круговая динамику», есть еще «радиальная динамика» - из Источника образовалась нирвана, а вместе с ней и такие уродливые миры как наши - тупики, они - цена, которую мы же и платим за пребывание в нирване. Тут может быть тоже два возражения, первое – быть может, мы сможем когда-нибудь пронзить всю ткань бытия, «не сходя с места», то есть не останемся этим «компостом», а при жизни сможем быть везде и быть всем. Второе, попроще, – нельзя быть всем сразу, поэтому наш мире имеет право быть наряду с остальными, создавая неповторимый «вкус» жизни, который может быть только тут, у нас. Так или иначе, все это не столь важно, нам надо как-то тут обустроиться, но всегда иметь в уме знание о том, что мы, так или иначе, получим свое заветное счастье, нирвану, которая может быть линейна к нам, радиальна, параллельна и еще как угодно, но нам не о чем переживать, мы как S не получим ни меньше того, что может дать бытие, ни больше того. В данный момент мы - как прыщ на «теле бытия», наша задача – «помазать себя», чтобы не чесалось…И может мы навсегда останемся в своем «пузыре» и нам не будет доступна предельная реальность никогда. Наш мир уже бесконечен, мы не сможем охватить даже его, как конечные существа, тем более не сможем постичь и другие миры, которые тоже бесконечны, нирвана же подразумевает собой некое «состояние», которое интегрирует всё, в этом смысле наша миссия довольно скромная – нет необходимости претендовать на звание чего-то абсолютного даже в невероятно отдаленном будущем, всё, что требуется он нас, как мне это представляется, так это просто быть собой, быть человеком…

Даже если считать этот мир – началом начал всей космической эволюции, то это будет куда более правдоподобнее теории кармы, эффективность которой просто катастрофически ничтожная, если требуется бесконечность времени, чтобы достичь нирваны ( берем в расчет гипотезу «последовательных» историй, где каждое существо достигает нирваны в конце своего пути ). Пусть пути «отдельных» существ конечны тогда ( а бытие имеет «начало» в момент t=0 ) и движемся мы в одну строну. Даже если учесть один S, ему так же надо существовать через p, что в теле человека, что в его гипотетической посмертной копии, мы должны быть обеспокоены судьбой этих наших «копий», вот только вопрос - существуют ли они?

По сути, это было бы единственное, о чем нам стоило бы переживать, если бы они существовали, ведь тогда жизнь на Земле – лишь младенческий период для наших «душ». Я могу отказаться от благочестивого образа жизни, думая, что кто-то другой возьмет на себя эту задачу, но если моя «колея», история, карма – это выделенная линия, такая логика не работает ( карма может быть как раз этой «копией» мозга ). С другой стороны, движение идет только к просветлению, значит, мои попытки «деградировать» вызовут прямо противоположный эффект, я просто не могу не развиваться из жизни в жизнь. Так или иначе, наше тело – недостойный «сосуд» для сознания. Было бы просто, знай мы, что именно нам надо делать в плане своих духовных качеств…но мы даже не знаем, существует ли вообще такая плоскость. Но даже если существует, что же делать? Любить ближнего, как самого себя? А если не получается? А если не хочется? Да и что такое эта любовь? Так ли она важна? Куда движется эти «истории»? Что из себя конечный пункт представляет? Опять эта самая неописуемая нирвана? Слишком много вопросов и неизвестно, как быть. Вероятно, не стоит думать о своей «душе», карме, слишком много, пусть она «развивается», как ей угодно и куда угодно, если она есть. Я ничего не помню о прошлых жизнях и заново наступаю тысячный раз на те же грабли, дебильная и неэффективная система. Если уж мне, скажем, захочется уйти из жизни, почему я должен думать о каких-то негативных последствиях для моей «копии»? Мол, она «ничему не научится», что это индикатор «неприятия жизни», а мне нужно, якобы, выработать такой подход и понимание, чтобы не только не было стремления к удовольствию, но и бегства от ада, только такой тонких баланс, мол, приводит к единственно верному результату для моего «алгоритма» и допускает к дальнейшему продвижению в космической эволюции.

 В таком случае, обычные «банальные» религии успешно решают эту головоломку...Каким-то образом алгоритм «правит» себя и, так или иначе, движется вперед. А что было бы, если никто не верил бы в такое поступательное развитие? Ведь именно такая вера и дает этот баланс, без него плохая жизнь теряет ценность и все, что остается одно – убить себя. Мы не убиваем себя не только из-за боли, но и из-за религиозного страха. В обществе, где религия бы допускала это, никто бы не достигал просветления, ведь жизнь тогда важна, только если в радость, а в случае плохой судьбы – есть простой выход и «решение» проблемы. Что, развитие Вселенной бы остановилось тогда? Ответ может быть следующий : такого не может быть, «история не терпит сослагательного наклонения», все так устроено, чтобы религии были и выступали фабрикой просветления, и это смысл жизни. Но религии есть лишь потому, что так устроен наш хаотичный разум, который жаждет вечной жизни и т.п. Скорее всего, в вопросах нашего предполагаемого духовного развития важную роль играют какие-то другие моменты, и нам нет необходимости жить в аду до последнего вздоха, не давая себе права на смерть. К числу таких важный моментов относится «любовь к ближнему», но это понятие секулярное и вытекает из моей философии в том числе ( как разновидности открытого индивидуализма ), значит, если кто-то уже не может дать этому миру что-то хорошее, если ему плохо и он устал от жизни, он не обязан никому и ничему продолжать свою муку. С другой стороны, «любовь к ближнему» без любви к Богу может потерять смысл, наша любовь друг к другу может померкнуть при взгляде на «оригинал» - на слепящего как солнце Бога, чьей проекцией только и тенью выступают наши чувства друг к другу. Да, действительно, религии так говорят, «живите только для Бога» – вот источник терпения верующего. Но почему же мы не можем умереть «для Бога»? Ведь наша «душа» кардинально не изменится от того, что мы просто будем терпеть свои муки. Значит, мы должны не просто терпеть, а как-то «по-особенному»…иначе снова мимо цели…Если я убираю всю эту конструкцию, остается, что надо просто жить друг для друга и умирать ради себя. Многим покажется, что жизнь от этого слишком обедняется и обесценивается, как же можно жить, если это ведет в никуда? На это есть два ответа. Первый – ничего страшного, в моей философии предусмотрена «компенсации», но она не линейная. Второй – не факт, что в никуда, духовный прогресс может идти и без достройки таких громоздких конструкций, как Бог, и быть в рамках той позиции, которую отстаиваю я. В конце концов, эти религиозные фантазии только умозрительные построения, боль остается болью, терпим мы ее просто так или «ради очищения», а любим мы все равно только друг друга, а не Бога…все это чистая абстракция, не имеющая жизни. Поэтому ее можно отбросить и оставить себя в этом «одиночестве», где есть только мы друг у друга и эта странная короткая жизнь. Надежда, так или иначе, выносится за ее рамки, на мой взгляд было бы не плохо изменить акценты – подчеркнуть радость и позволить, все таки, себе смерть, оставить за собой право не мучиться ради «очищения», которого нет. Моя философия непримирима с такого рода учениями. Что же, можно было бы даже совершить планетарное самоубийство? Почему бы и нет, если все проголосуют за это…Если Вселенная конечна во времени, то все равно количество «душ» будет конечным, и не важно больше или меньше. Если вселенных много, тем более не важно.

Дилемма в том, что если я «разрешаю» суицид, то вся система стандартной религии рушится, плохо ли это? Вопрос в том, каков мир на самом деле – если он такой, как говорит «стандартная модель», то «плоховато», но мир все равно «сильнее» и алгоритм возьмет верх над нигилизмом. Если мир таков, каким я его считаю, то суицид – это «хорошо», потому что а) уменьшает бессмысленные страдания; б) не уменьшает, по крайней мере, счастье, которое было связано с понятиями о Боге и загробной жизни, просто оно переводится из последовательного в параллельное ( или же остается последовательным, но без лишних абстрактных конструкций ). По идее, те, кто хочет жить не должны захотеть умереть, но умрут те, кто использовал бы свои страдания как «трамплин» в загробный мир или влачащие жалкое существование только из-за чуть ли не врожденного религиозного страха. Вопрос в том, есть ли такой «трамплин»? По логике, при последовательном сценарии, страдания углубляют человека, чем дольше он терпит их, и значит, могут стать эволюционным подспорьем. Если все сразу будут пить цианид, чуть что, это сделает духовные достижения «более плоскими» ( если они есть вообще в природе, в плане их миграции в другие миры ). Чем больше мы страдаем, тем мы более сострадательные и больше готовы отдать…это естественно, но…все равно этот показатель не стремится к бесконечности, мы не отправимся в ад навечно ради того, чтобы туда не отправился кто-то другой, скажем, незнакомый нам, это бессмысленно, ведь кто-то все равно отправится туда и такое решение не имеет смысла, они ничего не меняет в системе. Если сострадание имеет предел, не важно насколько оно велико, в обоих случаях оно всего лишь хорошая адаптационная надстройка, тот, кто дольше страдает глубже в той же степени, что и умнее тот, кто больше учится. Это вопрос степени, количества, а не качества, ум и сострадание перешли бы в другую качественную категорию, стань они бесконечными, но тогда они теряют весь свой смысл. Поэтому нет никакого смысла в таких «тренировках» тут на Земле, это не тот случай, когда количество переходит в качество. К примеру, если можно научиться чему-то с помощью технологий за день, зачем тратить всю жизнь? Нам не нужна глубина страданий для дальнейшей внеземной эволюции. Сострадание нам нужно тут, для себя и других. Разве что духовная эволюция беспрецедентно последовательна и другой мир – прямое продолжение этого, а сострадание и ум никто не «подкрутит» до нужного уровня, потому что просто некому это сделать, хоть это и возможно, в принципе, вот почему мы можем рассчитывать тогда только на естественный процесс. Мол, с чего бы следующему миру быть «круче» этого и давать нам «буст», если этот так убог? Но что дает такой уровень сострадательности? Вопрос в том, к чему это ведет? Где тот качественный скачек? И куда, главное? Смысл в том, что нет понятия о том, как развитие таких свойств могу что-то дать, а если такого понятия нет, то и нет смысла думать об их развитии. Конечно, можно представить просто «обычный» рай, куда подают «достаточно развитые», но тогда этот мир не особо нужен, зачем сострадание там, где нет страдания? Короче говоря, не стоит ничего в серьез принимать в этом мире, я за то, чтобы человек оставил за собой право на добровольный уход из жизни ( считаю это удобным и мощным индикатором истинности той или иной метафизической парадигмы ). Разумнее думать о настоящей, нынешней жизни, ее вызовах, и противостоять ее хаосу.

       Рождаясь, мы уже имеем «модульную» психику, плоды миллиардов лет эволюции, мы умеем любить и ненавидеть, причинять боль и сострадать. Все это возникло как средство выживания в первую очередь, жизнь, конечно, должна была «думать» только о своем выживании, это ее «цель», а устройство нашей психики – это те «средства», которые она разработала и не важно, насколько они совершенны или порочны сами по себе. Мир удивителен тем, что развивается в полной темноте, бессознательно, но в тоже время такие вещи, как вкус шоколадного кекса должны были существовать как бы изначально, в какой-то «плоскости идеальных сущностей». Где-то существует весь бесконечный спектр всех возможный состояний сознания, всех переживаний, это «хранилище» похоже на запуганного ботаника, который не может противостоять более сильному и волевому миру-хулигану, который не отличается умом и деликатностью, и, хоть и имеет в распоряжении всю базу данных, не в состоянии ею воспользоваться с умом. Эта «база данных» вечна, вне времени, нечего ни добавить к ней, ни убавить, то есть не сам мир, который случайно создал шоколад «пополнил» эту базу данных, мир в этом отношении вторичен и «бесплоден», он лишь взял информацию и реализовал ее. Таким образом, любой мир – это реализация чего-то вышестоящего, но почему-то неразумная, бессознательная. В каком-то смысле, это единственный способ существования бытия, ведь оно не может быть пронизано сознанием и быть только сознанием, которое должно на что-то опираться, и это что-то, конечно, должно быть устойчивым бессознательным принципом, нерушимой основой всего. Бытие - вечный сплав сознательного и бессознательного.

Значит, то, какие мы есть – один из возможный вариантов разумных существ, наша модульная психика, хоть и состоит из «вечных кирпичиков», но то, в какой причудливой комбинации они находятся – результат «слепого» случая. В какой-то момент в истории жизни на Земле, наши предки вынуждены были спуститься с деревьев и совершать переходы с одного островка жизни к другому, им необходимо было стать умнее, чтобы выжить в новых экстремальных условиях, и у них это «получилось». Было бы странным считать, что с какого-то момента эволюция наших посмертных копий продолжится в другом мире, причем только «лучших» из нас ( по какому, опять, критерию и кто его установит? ). Мы уже с рождения имеем готовый набор модулей, мы их ничем не «заслужили», точно так же в другом, лучшем мире, могут быть свои законы и тоже существовать более разумная сборка, где никто не достигает способности к состраданию таким нелепым и окольным путем тут, где они получают все «готовенькое», не дергаясь в потемках этого мира миллиарды лет. Наш мир в таком случае нелепость в контексте того, другого, и наша «эволюция» для него – «медвежья услуга», которую надо еще исправлять.

Способность к сопереживанию, один из доставшихся нам модулей, – важнейшая функция социального взаимодействия, ее обеспечивают т.н. зеркальные нейроны, задача которых в первую очередь создавать модель психики другого существа, чтобы понять, что думают и чувствуют другие, чтобы эффективно с ними взаимодействовать, перенимать опыт и умения, чтобы манипулировать ими, в конце концов. Если бы кто-то не был способен чувствовать боль, физическую или эмоциональную, то он был бы напрочь лишен способности к сочувствию и «любви к ближнему», невозможно проникнутся тем, на что сам не способен. Наше сострадания – «квинтэссенция» духовности – только результат работы зеркальных нейронов, которые в буквальном смысле дают нам почувствовать боль другого существа. Однако интенсивность этого сигнала зависит еще и от того, насколько «больно» нам самим. С одной стороны, заблуждения относительно жизни – наши страсти, аффекты, алчность, заглушают этот сигнал, и развитие духовности означает их подавление – т.е. устранение неправильного понимания жизни, животного инстинктивного понимания, когда мы ценим только себя, а другие – лишь фикция, бездушные призраки, средства к нашему удовольствию. С другой стороны, чрезмерные страдания могут только ожесточить сердце, естественным образом заглушив способность «слышать» более слабый сигнал от чужой боли. Страдания - это довольно неэффективный «учитель» добродетели. Некоторые уникумы, как святые, демонстрируют аномальную способность к состраданию и «любви» к ближнему. С одной стороны это можно объяснить уникальным генотипом, с другой же – их представлением о том, что их собственная боль – некий «ключ» к благополучной загробной жизни, именно убежденность, что страдания дадут в будущем блаженство является основой для большинства святых. Но что это, как не «сделка»? Человек отказывается от малого ради большего, это чистейший эгоизм, для такого условного святого остается только одна связь в поле зрения : «я-Бог»; он отдается полностью этой идее, он сострадателен к другим только по той причине, что его не волнуют его собственные страдания - если мое собственное тело не стоит ни гроша отныне, а важна лишь «душа», то, конечно, мне нечего делить больше с этими «жалкими людишками», мне их жалко и я их «люблю» и помогаю, отдаю всего себя им, ведь мне больше нечего дать самому себе. Такая «любовь к ближнему» - это квазилюбовь, она лишь результат иллюзорных отношений «я-Бог», она – ореол, что-то вроде солнечной короны во время затмения ( разума?). Такая «любовь» похожа на то, как мы внезапно становимся добрыми и дружелюбными со всеми, если нам приходит известие о чем-то хорошем, если исполнилась наша заветная мечта, и мы готовы «обнять весь мир». Но это не любовь к ближнему, это любовь к себе. Вот что дает идея посмертного воздаяния за страдания. Любовь к ближнему, настоящая, – это сопереживание, которое обеспечивается зеркальными нейронными, это естественная эмпатия, степень и выраженность которой может быть как врожденной, так и приобретенной. Плюс к этому необходимо понимание, что нет никакого «ближнего», что все – это я ( как S ), если кому-то плохо – то это мне плохо. Понимание дает «отрицательный» заряд – будет неразумно кому-то делать больно ради своего удовольствия ( сюда условно и месть относится ), даже если я ничего не чувствую, если эмпатия на нуле. Она же, в свою очередь, дает «положительный» заряд – если я буду напрямую чувствовать чью-то боль, то, конечно, я не стану ее причинять, все равно, что резать самого себя. Вот и все, никакая «духовность» тут не нужна.

Итак, строго говоря, смысл духовности – создание максимально счастливого состояния бытия, потому что бытие вообще – это уже факт. Я настаиваю на том, что духовность, основанная на эгоистическом желании блаженства в загробной жизни, «бесплодна» и не дает ничего «душе», это ложное самообольщение. Концепция открытого индивидуализма предлагает иной путь – уменьшение совокупного страдания/увеличения совокупного счастья. Если и говорить о дальнейшем путешествии «посмертных копий» нашего мозга в других мирах, то копии описанных мною «святых» не отличаются какой-то исключительностью в плане подлинной духовности, ведь они были нацелены на себя, их сострадательность – просто следствие. Поэтому, если эволюция продолжается в другом мире ( а не в этом ), то наиболее достоин будет тот, кто осознал себя единственным субъектом любого опыта и не причиняет не необходимых страданий себе и другим. Я буду максимально духовен в этом мире, даже если никакого продолжения нет после смерти, святой же, возможно, был бы «средним» человеком, не имея своей веры ( разве что, он более сострадателен генетически ). Его «духовность» основывается только на концепции, существование которой под вопросом, которая, однако, даже может иметь смысл в рамках концепции открытого индивидуализм, который сам – чуть ли не аксиома, единственно верное представление о действительности. Эмпатия у такого святого формируется как «щедрость» у слепого, который рад подарить свою коллекцию очков, которая ему теперь ни к чему. Эмпатия святого – вторичный продукт его эгоизма, который светит так ярко, что даже «ореол» в виде «любви к ближнему» может нас ослепить и очаровать. Вероятно, это результат наложения, как его приобретенных убеждений, так и генотипа.

Можно задаться вопросом, так ли важно основание, на котором сформировалась эмпатия, если речь о том, какая ее степень «отправится» в другой мир? Конечно, я рассматриваю такой слишком фантастический сценарий только ради того, чтобы выяснить, как следует проживать жизнь, учитывая все вероятности. Если бы вероятность снятия посмертных копий была бы равна нулю, то я бы дал однозначный ответ, как жить. Но если есть ненулевая вероятность, что мир существует только как начало эволюции «душ», возникает путаница. Конечно, в любом случае, надо стремиться как S к максимальному всеобщему счастью, но, так как мы разбиваемся на индивидуальности, надо будет еще думать о том, как преобразить свою «душу», что еще необходимо сделать, кроме того, чтобы улучшить наши условия тут, на Земле. Я бы не стал развивать эмпатию как таковую, зачем это надо для моей нынешней жизни? Но если этот «мускул» нужен для жизни после смерти, вероятно, это имеет смысл. Тогда я должен не только отдавать всего себя другим, но и полностью отречься от своих потребностей. Это очень специфическая психотехника и образ жизни. Было бы разумно так действовать, если по моим представлениям, такой сценарий маловероятен? Думаю нет, я стану все же жить так, словно моя смерть – это конец «эмпирического сознания» или же «космическая эволюция» не цепляется за столь произвольный признак, как эмпатия, а рассматривает человек «в целом», мне думается, достаточно, чтобы он не был «окончательно сломан». Но тут возникает проблема, где провести эту черту, чтобы его нельзя было «исправить»? Вероятно, либо всех можно исправить, либо никого, если всех можно – то наш мир, скорее всего, «не нужен», но мы отталкиваемся в этом сценарии, что это не так, значит, он исправляет всех без исключения. Если не исправляет никого и попадают туда только святые или «около того» – то тот «лучший» мир просто продолжение этого, то есть ничем он не «лучше», а значит, все теряет смысл, мы имеем фантастический переход между двумя «банальностями», ведь там есть какие-то «преимущества», значит, он не может быть таким же посредственным и инертным, как наш мир. Любая граница между «все» и «ничего» будет произвольной, то есть ни на чем не основанной, а такого не может быть.  

Итак, есть представления и есть эмоции. И то и другое – блоки, модули. Святой, имея неверную предпосылку, развивает эмоциональный модуль. Я, имея ( как я убежден ) верную предпосылку, не развиваю эмпатию, так как не вижу в этом смысл. Какая «духовность» более истинная? Как я и говорил, она по определению – стремление ко всеобщему счастью, для чего необходимо правильное понимание, прежде всего. Эмпатия – словно острота зрения в смысле нашей способности видеть чужие страдания. Но такой «глаз» не различает свои и чужие страдания. Тогда истинные убеждения – это понимание, того, что все страдания мои, а не только те, что попадают в поле зрения. Это возможность думать и оперировать не интуитивными знаниями, а тем, что нельзя увидеть и представить. Короче говоря, это «разум» сострадательной способности. Именно его нет у святых, их сострадание зиждется на ложных убеждениях и обязан даже им отчасти, такое странное и ироничное следствие. Эмпатия сама по себе - это только «инструмент», который развился ровно таким, каким «посчитала нужным» сделать его природа, не думаю, что стоит заострять на его степени так много внимания, ведь эгоизм был нужен для выживания намного больше, зачем же мы станем порицать себя за то, что дала нам природа? Да, мы можем часто причинить боль другому из-за такой своей «близорукости», но значит ли это, что мы «плохие»? И да и нет. Но мы не можем просто развить феноменальную эмпатию, как и увидеть недоступные нам цвета. Святой добивается этого окольным путем, усиливая свой эгоизм. Мы же можем пойти рациональным путем, развивая концепцию открытого индивидуализма. Ее отсутствие это тоже «интеллектуальная» близорукость. Опять я задаюсь вопросом, неужели нам нужна ложная теория, чтобы на ее основе развивать эгоизм, который лишь как следствие даст рост эмпатии, чтобы такие «копии» отправились дальше, в другие миры? Это кажется чудовищной ахинеей. Гораздо правдоподобнее, что истина должна обеспечивать нам все необходимое, для чего угодно, а не удобное заблуждение. Вообще, если мы точно не знаем истины, то и никакой духовной эволюции быть не может, мы просто не подходим на эту роль, человек слишком слаб, чтобы быть трамплином всего бытия. Если уж на то пошло, то мы хотя бы должны быть максимально близки к истине. О какой эволюции может идти речь, если мы развиваем эмпатию только через ее противоположность плюс заблуждение. Вся история развития нашего разума – это история таких вот т.н. клуджей – случайных, быстрых и нелепых «инженерных» решений, одна глупость на другой, а та на третьей и т.д., и вот эта несуразица почему-то должна каким-то совершенно невероятным способом скопироваться и «развиваться» дальше? Если этот мир дает такой нелепый старт, такой случайный и стихийный результат, вместо правильной, стройной и гармоничной системы, то почему такая нелепость должна появляться в «лучшем мире», ведь он должен быть совершеннее по определению, это все равно, что у людей рождались бы шимпанзе. С какой стати? В этом лучшем мире все должно быть «правильнее», ближе к идеалу, а значит намного логичнее ему начать сначала свою собственную эволюцию, а не работать с глупыми системами, «занесенными» из нашего мира. Но даже если так, он должен будет тогда преобразить и исправить их глупость ( и усилить ту же эмпатию, если ее уровень низок ), а не продолжать ошибки нашего мира, если это не так, чем от тогда отличался от нашего? Либо так и критерий отбора расширяется, то есть попадают все или многие и быстро исправляются, либо критерий отбора – истинность убеждений в этом мире, лучшее, что он может предоставить, и уж точно под это определение не подходят основанные на развитии эгоизма «святые».

Как отличную конфликтную модель можно рассмотреть ситуацию с самоубийцей, чью душу терзают сомнения по поводу того, правомерно это или нет. Религия говорит, что нет, убить себя, все равно, что ( в лучшем случае ) сорвать несозревший зеленый «фрукт», только испитая до дна чаша адский страданий сформирует полноценную достойную лучшего мира душу. Согласно моим представлениям, умирая, самоубийца может за невозможностью представить свое небытие, может ожидать фантастического сценария – его личность будет иметь «продолжение» и не бояться никакой «кары» за свой поступок в той или иной форме. Конечно, речь еще и о том, что привело его к этому шагу и какой он человек в целом, но я рассматриваю ситуацию, когда мой суицидник противопоставляется условному «святому», и в целом по духовным качествам, за вычетом веры, не уступает ему. Просто он не верит в загробную жизнь или считает себя «нормальным» человеком, который был бы ее достоин. Выше я выяснил, что суицид и бегство от страданий не разрушают «эволюцию» предполагаемой «души», ведь тот, кто убивает себя, тоже страдает, лишить себя страданий так же гуманно, как и позаботиться о «ближнем», облегчив его ношу. Святой вполне мог бы убить себя, если бы не его ложные убеждения, которые заставляют его терпеть свою боль, он ничем не лучше в этом отношении. Так же мой самоубийца все равно не сможет уже развить эмпатию больше имеющегося у него уровня, ведь собственные страдания все равно будут затмевать боль других и в этом трудно упрекнуть. Значит, ему больше «нечего тут делать». Его неразвившаяся, как у условного «святого», эмпатия подобна неразвившемуся геморрою у того, кто много ходит. У святого же этот «эмпатийный геморрой» по следующим причинам : единственный вариант заработать его - перестать страдать самому для начала, но для этого нужна вера в ложные убеждения ( уж если их нет, ничего не поделать, «беда» ), что страдания что-то дают, то есть задержаться на этом свете при прочих равных условиях поможет только ложь, ибо страдания сами по себе не делают человека святым, они не дают ничего после какого-то значения, им все равно нужна мировоззренческая база, без которой даже много и обильно страдающий может остаться жестоким и злым. «Святой» ничего «нужного» не развивает, он:

 

1) опирается на ложные убеждения;

2) снижает «порог своей болевой чувствительности»;

3) как следствие - начинает помогать другим и посвящать себя другим, так как в ожидании смерти больше «нечем заняться», кроме молитвы;

4) эмпатия развивается, во-первых, из-за того, что не затмевается своими страданиями, которые отныне принимаются за «блажь», а во-вторых, в результате «ореола» от ожидания блаженства, то есть, по сути, ничего экстраординарного не происходит. Считать этот пункт целью всей земной жизни – просто нелепо. Как я уже говорил, любой блок или модуль психики равнозначен, сострадание можно сравнить с умом, почему не принять тогда за главный критерий – интеллект, что в рай попадают самые умные? ( И не злые. ) Там они «доразовьют» эмпатию. «Святые» могут доразвить свой ум, коим они не блещут, точно также.

 

Самоубийца лишается более-менее развитой эмпатии, только и всего, это ли станет тем препятствием, которое заставит его «информационный алгоритм» продолжить вычисления на Земле еще пару эонов? Что же касается «возможных рисков» не пройти тот или иной «отбор» и остаться на Земле ( в аду ) на вечно : в таком случае сам Бог ( как S ) обрекает себя на вечный ад, такого не может быть по определению. Все должно иметь свою цель и «эффективность». В данном случае, нельзя сказать, что самоубийца не подходит для рая больше, чем тот или иной человек, «выстрадавший до конца», если судить только по этому критерию, ведь первый просто решил избавить себя от мук, что естественно, а второй заставил себя страдать, движимый ложью, в противном случае присоединился бы к первому при прочих равных условиях. Если говорить о той роли пережитых ими страданий, которые каждого «преобразили», то они оба эквивалентны друг другу в этом отношении, страданий надо совсем немного, чтобы открыть глаза на «правду мира», первый просто не видел дальнейшего смысла жить в аду, второй же подавил боль фантазийным блаженством в перспективе.

 

 

Приложение

---

Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 228; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!