Фантазия на тему «милосердия» монотеистического личностного Бога 11 страница
Стоит задуматься вот над чем – мир часто оборачивается адом для нас. Сущим кошмаром. Нам не только счастье и радость кажутся чем-то «обязательным», самим собой разумеющимся, но и наши страдания нас пугают, но не удивляют. Но если задуматься, ад – это целый мир, целая «вселенная», которой могло бы и не быть, мы бы могли иметь «0» как худшее из переживаний, но мы имеем огромный «красочный» мир самой разнообразной боли. Это достойно восхищения! Ад – он настолько же крут, насколько и ужасен. Ведь его могло и не быть в бытии, до него, конечно, никто сознательно не додумывался и специально не создавал, но он есть и мы ничего с этим не сможем поделать. Представьте мир, в котором нет боли, ни душевной, ни физической ( или незначительный их уровень ), люди в нем фантазируют о страданиях так же, как мы размышляем, каково было бы носить тестикулы в руках, если бы не было кожи. Эти люди не смогли бы страдать, что может быть лучше? Именно это агитирует Библия с приходом Царствия Небесного, но тогда мир был бы не полон, он был бы «кастрирован», люди не знали бы целого измерения. Мы, в сущности, все равно «кастраты», не знаем почти ничего кроме своего узкого человеческого спектра счастья и горя, но все же, страдания и ад - это чудо само по себе, это уникальное явление, которого могло бы и не быть. Наслаждайтесь своей болью, она эксклюзивна, Бог не знает страданий, Бог не напишет музыку, плакать и писать музыку может только человек…
|
|
|
Бегство от боли и стремление к удовольствию – вот два измерения, которые дает нам жизнь. Но это имеет смысл, только если мы саму жизнь воспринимаем в серьез. Но разве она того стоит? Жизнь сама по себе несостоятельна, это пресловутая актуализация Воли Шопенгауэра, чьи «намерения» изначально «благородные», но исполнение не на высоте, точнее, сама затея «провальная», ошибка находится в «системном коде». Эта самая Воля – с нее «нечего взять», этот аспект бытия, его «изнанка», на которой мы находимся, не может нас обеспечить счастьем, мы по инерции свой «инстинкт счастья» проецируем на удовольствия этой жизни и возводим их в абсолют, в то время как боль на фоне такой абсолютизации выглядит просто непомерно ужасной и невероятно глубокой. Стоит обесценить жизненные радости, тут же уйдет и такое неистовое неприятие зла и ада в жизни. Если нам от жизни ничего не будет нужно, если мы с усмешкой сможем швырнуть обратно ее жалкие «подачки», которые она нам представляет как «блаженство», то нам не страшны будут и ее уколы, которые станут комариными укусами вместо пчелиных жал. Обесценивая одно, обесценивается и другое. Если сама жизнь больше не стоит и гроша, так как мы видим ее несостоятельность, ее «некомпетентность» в вопросах нашего счастья, то ей больше нечего у нас отнять, с чем мы сами не готовы были бы расстаться.
|
|
|
Оба варианта «плохи»
Мне представляется, что как и вариант, в котором этот мир создал Бог-творец, так и тот, где мы продукт какого-то бессознательного процесса, если не одинаково плохи, то уж точно один не на много лучше другого. Если нирвана – источник этого мира, то будет немного произвольно назвать такой источник «бессознательным», равно, как и наоборот. Скажем, это то, что мы не можем понять, но что точно не соответствует простому сознательному волевому акту Бога-творца. Вообще, понятие Бога мне кажется противоречивым. Он, понятное дело, вне категорий пространства и времени, как и нирвана, но у него есть ипостась – вполне временная и ограниченная, и в этом пункте учение о нирване сходится с монотеизмом, ведь мы, по аналогии с Христом, его земным воплощением точнее, тоже проекция абсолюта на этот несовершенный мир. Короче говоря, можно свести эти два понятия – Бог и нирвана. Для нас они неотличимы в своей запредельности и трансцендетности. Тогда они сливаются в один – какой-то непонятный вариант, согласно которому, в любом случае для нашего существования есть вполне определенная причина, и произвола в наших несчастьях нет.
|
|
|
Зачем терпеть?
Если меня спросят, как бы я объяснил случаи околосмертного опыта, когда люди видят то ангелов, до демонов, то умерших родственников и т.п., скажу следующее : я испытываю даже какое-то отвращение и брезгливость, когда слушаю подобные, сама идея индивидуальной души вызывает у меня раздражение. Для этого нужно вообразить большого, добренького, теплого бога, а себя представить маленькой жалкой душенкой, каким-то инфантильным ангелочком, он будет щекотать нам пяточки, а мы заливаться от этого смехом. Все это очень инфантильно. Если человек может получать удовольствие, наживую вырезая из матери ее ребенка, после насиловать его на ее глазах, пока та еще жива, то бог - как то существо, что выплеснуло в мир такие кошмары, должен быть самым настоящим маньяком! Если в мире есть зло, то оно не могло прийти ниоткуда, кроме как от бога. Почему, как вы думаете, люди с легкостью создают изощренные картины ада? В то время как рай – просто красивое «место для прогулок». Все потому, что они подсознательно чувствуют «творческий потенциал» своего бога, ад просто утрированная жизнь, очевидно, что это характеризует создателя, но это остается в «слепой зоне», как и все другие противоречия, и ответственность за адские муки переносится на грешника. Все картины загробной жизни – производное виденного и испытанного в жизни, в них нет ничего трансцендентного. Даже если человек не испытывал чувство эйфории и «растворения личности», его агонирующий мозг в процессе умирания ему такую возможность предоставит, отсюда и небывалый экстаз некоторых людей, переживших клиническую смерть.
|
|
|
Вопрос о мировом зле не так проблематичен, если мы признаемся себе в том, что это не кто-то другой несет бремя ответственности, а мы сами, каким-то образом. То есть между нашей душой и богом, сотворившим мир нет такого разделения, как между отцом и сыном. Это не два отдельных существа. Отношения бога и человека - это не отношения 1+1, это равенство 1=1.
Не может быть доброго и любящего бога и злого грешного человека. Эту проблему избегали веками, она не имеет решения. Обратная логика не совсем уместна, то есть, если человек злой, а это так ( я имею ввиду не всех людей, а многих, чья личность дошла, так или иначе, до степени невероятного уродства и жестокости ), это не значит, что и бог злой. Надо просто его «убрать». Тогда не возникнет проблем с тем, кого нет. Убрать бога надо в том смысле, чтобы не представлять его как некоего «архитектора» с самосознанием, который в ответе за каждый «пиксель» этого мира, как художник в ответа за свою картину. Надо их объединить – картину и художника, который ее рисует. Значит, бог не трансцендентен миру. Нельзя сказать, что художник в ответе за нее полностью, ведь творчество процесс отчасти бессознательный, таким образом, бог тоже обусловлен чем-то еще, своим «бессознательным».
В глубине своего существа мы имеем тот же источник, что и мир, вместе со своим злом, естественно, он (источник) нам неподконтролен. Даже богу он не подконтролен, если представить его в виде этого «отдельного» от своей «картины» художника, значит, вопрос о зле передается дальше «по эстафете». Злобность человека обусловлена миром, мир же обусловлен чем-то над ним. Это что-то – его (мира) извинение, то есть «беспричинное зло» - это нонсенс, противоречие по определению, значит, «так надо».
Человек как трансцендентный субъект не злой. Бог = субъект = человек. Значит не злой ни бог, ни человек. Моральной дилеммы больше нет, про то как злым может быть один, но добрым другим и т.п. Доброта - это обратная сторона злобы. Они – мировые переменные, это «свет и тень» этого мира, но они не относятся ни к субъекту, ни к богу. Мораль, добро и зло - это условная валюта этого мира. Наказание за грех «после смерти» - это все равно, как если вы в реальной жизни потребуете с человека денег, если он задолжал их вам в компьютерной игре с тамошней игровой валютой. Эти валюты a priоri не конвертируемы. Поэтому все, что есть тут - остается тут. Никто ни за что не отвечает ни перед каким «судом», потому что отвечать только самому перед собой можно. Это то, во что верю я. Пока что мы в этой игре, а значит, и не можем не играть по ее правилам, в том числе не можем не поступать так, как требует от нас необходимость, в том числе психологическая.
Я мимоходом выше упоминал, что я не против идеи «снятия копии» с личности и сохранения информации после смерти, это никак не противоречит тем идеям, которые я отстаиваю. Но вот, что характерно, люди с «христианским околосмертным опытом» видят картины, которые как бы подтверждают ортодоксальную парадигму, что есть душа, ад, рай, посмертное существование личности, наказание за грехи. Такая парадигма, как известно, бога считает «добрым», когда как люди, его творения, остаются «злыми». Это прямое логическое противоречие. Если мы при жизни испытываем 1000 и 1 иллюзию в отношении реальности, то почему в процессе умирания мы должны видеть что-то другое кроме своих же иллюзий? Естественно, все, что видят люди в клинической смерти – иллюзия. Единственное, их видения могут описывать какие-то мифологические отношения, которые не стоит трактовать буквально. Даже «доброта» бога не так проблематична, если бы все видения были только приятные, но многие из них – видения ада, а значит, наказания, то есть того, чего не может быть по определению с «добрым» богом…
Традиционное возражение против упразднения души настаивает на ощущении своей индивидуальности, самости, то есть раздельности себя от других – но я говорю снова и снова – это иллюзия. Она - сущая необходимость, можно даже сказать, что, не будь ее, и мира не было бы. Как и любая другая иллюзия, от факта ее осознания она не исчезает, если вы видите, как соломинка в стакане преломляется, вы все равно видите этот эффект, независимо от того, знаете вы законы оптики или нет. Нам по-прежнему будет казаться, что солнце вращается вокруг Земли, а не наоборот. Понять иллюзию - не значит от нее избавиться. По поводу страха потерять память и личность - не стоит бояться потерять то, что вам не принадлежит изначально, если оно может исчезнуть - туда ему и дорога…
Мало кто сочтет «справедливым», если весь испытанный и накопленный за жизнь опыт исчезнет, почти все согласятся, что это делает все бессмысленным. Но весь наш «опыт» - это мозг, так что закон сохранения работает тут без исключения. Сознание покидает мозг, оставляя там весь «опыт» в виде материальных структур и так выходит, что они распадаются. Нравится нам это или нет, но это факт. Вы можете надеяться, что есть какой-то «дубликат», если вам от этого легче станет. Но что-то мне подсказывает, что это не так, хотя буддисты и утверждают, что якобы карма такую функцию выполняет. Стоит посмотреть только на Далай Ламу, который якобы уже в *надцатый раз рождается и становится предводителем тибетских буддистов. Однако он с самых азов изучает учение в течение многих лет и даже десятилетий. Кто же, как не он, должен помнить свои «прошлые жизни»? Однако он, по собственному признанию, их не помнит. Сказать, что то или иное устройство реальности делает «все бессмысленным» безрассудно, если бы мы узнали как все работает, мы бы мало того, что согласились бы со всем, но и осознали, что по-другому и быть не может! Мы думаем о бессмысленности только из-за незнания. Вам не нравится действительность? Хотите быть вечно со своей памятью, обладать безграничными возможностями, любить и быть любимым вечно, чтобы не было при всем при этом скучно и т.д. и т.п.? Как я вас понимаю! То, о чем вы мечтаете, да и все, и я в том числе, - это ничто иное, как утрированное понятие о счастье человека, его «видовое» понятие счастья. То, что мы часто не можем достичь даже элементарного покоя в жизни, сверх удручает, но как тогда найти утешение во всем этом кошмаре? Что сказать себе? Есть две альтернативы : 1) «все очень плохо»; 2) счастье есть, но оно не здесь и не сейчас, и вообще не такое, каким мы себе его представляем.
Масштаб человеческой жизни может быть не так велик, как нам кажется, то есть, мы хотим всё и сразу, не хотим ждать и мучиться неизвестностью. Но и ребенок тоже часто не может и 5 минут потерпеть, в очереди, например. В его сознании не так ощущается время, как у взрослого. Если у нас сейчас нет счастья, это не значит, что его вообще нет. Такие рассуждения, опасения точнее, похожи на то, как ребенок пугается, что мама «пропала», если она руками лицо закрывает или в другую комнату выходит. Я могу дать себе только 1000 и 1 утешение, но разве это не стоит того? Разве лучше себя изнурять рассуждениями о том, как все беспросветно плохо?
Зачем терпеть? А почему бы и нет? Может быть это «метафизическое» терпение, какая-то часть бытия «стоит в очереди», терпит, ведь это кажется естественным, даже чтобы поесть, надо сначала прожевать еду. Просто в нашем восприятии искаженный масштаб, наша жизнь кажется нескончаемым адом и, пусть и невозможно избавиться от такого ощущения, мне так же трудно избавиться от мысли, что терпеть тоже нормально. Не может же Вселенная быть исключительно блаженствующей, может мы – та часть, которая как бы в «тоске по счастью», чтобы создавалось что-то вроде «разницы потенциалов»?
Вспомним мысленный опыт, где человека мучают в виртуальной реальности до скончания жизни самой Вселенной. Если субъект один ( и этот субъект ничто иное, как сам бог), то как он может создать мир, в котором будет обречен на такие страдания? Ответ напрашивается сам собой – никак! И если такой прецедент возникнет, то это не будет непредвиденным обстоятельством, неким карманом абсолютного зла, куда субъект попадает как в ловушку, которую сам себе приготовил по не знанию. Не знание существует с нашей точки зрения. Но разве будет разумно предположить, что источник этого мира может каким-то образом обречь СЕБЯ на великие страдания, которые не были бы необходимыми, то есть, были бы произвольными? Даже если окажется так, то те пытки, которыми будет миллионы лет подвергаться один индивид – это уже состоявшийся факт в каком-то смысле, на который нельзя повлиять, это цена нашего бытия, но это не жертва, которая страдает «за всех». Ведь это бог в нас испытывает всё, в каждом существе мучается он. Это еще одна причина, чтобы стать терпеливее к своей судьбе. Мы должны быть не просто смиренно-терпеливыми, а терпеть с великим достоинством, как делал бы это сам бог. Надо увидеть в себе высшее существо, чтобы осознать, как невелик на самом деле масштаб бедствий наших столь коротких жизней. Пожалуй, стоит упрекать себя в минуты слабости, что мы не можем вынести такой ерунды. Какой-нибудь сумасшедший философ и алхимик мог бы в ад отправиться на столетия ради каких-то своих целей, скажем, поиска философского камня или решения другой задачи. Не стоит смотреть на себя как на подопытных кроликов, посмотрите на себя так, как бог смотрит на(или в) свое отражение.
…Конечно, мир без боли и страдания – великая цель, но, может быть, радость без боли невозможна?
Если все так тесно в жизни переплетено – и боль и страдания, то почему бы просто не отдаться ей – пусть это будет жгучая боль, и чистые страдания! Ведь никогда не знаешь, когда они закончатся и что за ними последует? То есть, когда за болью идет радость, тем не менее, в период боли – она не есть еще радость, а самая настоящая боль, и только в период радости кажется, что она как бы «задним числом» становится пособницей счастья, но она таковой не является сама по себе. Поэтому в период страдания можно сказать себе, что эти страдания необходимы, а не просто бессмысленный кошмар, то есть необходимо устранить своеобразную «политику двойных стандартов» в отношении к злу и добру, и считать зло неким необходимым элементом не только постфактум, но и в самом центре урагана, в самой гуще темной ночи…
Это еще наивно выражается во фразе «перестань этого ждать и оно придет». Конечно, оно может и не прийти, но эмоциональная наполненность такого «не ожидания» соответствует тому, что стоит воспринимать боль/счастье как одно целое.
Жизнь не несправедливая. И некого к ответу призвать. Бог (или мы) либо был вынужден сделать такой мир, либо он просто…психически не здоров, что с него нечего взять, либо он творил в бессознательном состоянии. Но есть, все же, какая-то «призрачная справедливость» в этом мире. Она заключается в том, что те, кто хочет детей и делает их - сторонники жизни, они сознательно «за бытие». Те же, кто против, никогда не станут отцом или матерью. Так что, творение мира - это не единовременный акт, который был в прошлом, он продолжается прямо сейчас и попробуй объясни планете, что им лучше бы уйти в небытие, там, знаете ли, «лучше» намного. Ответ будет таков – «все там будем», зачем спешить? А действительно…
Прекращение
Далее следует отрывок из неизвестного мне источника.
***
Готама учит, что достижение полного прекращения возникновения всех феноменов,
всех совокупностей так, что они ПРЕКРАЩАЮТ появляться, возможно. Однако это исчезновение не порождает небытие. В тот момент проявляется иная реальность, другой феномен, иная категория явлений. Это именно то, что открыл Будда. Он увидел, что, когда совокупности прекращают появляться, там остается что-то еще. Это открытие было сделано под деревом, которое называется деревом пробуждения, поскольку Будда назвал этот опыт пробуждением. Он увидел, как возникают совокупности, и что действительно происходит, когда они прекращают появляться. Он увидел, что это не является ни аннигиляцией, ни небытием.
Посмотрим, на пример, что происходит с волной, которая гибнет на берегу. Вода не исчезла, песок не исчез, скалы не исчезли. Однако волны больше нет. Посмотрим, что происходит с погасшим огнем: пепел не исчез, камни вокруг пепла и тепло огня не исчезли. Но огонь исчез без остатка. Тем не менее, все остальное на месте. Растущие рядом деревья и галька – все там, хотя огонь погас. Точно так же, когда в комнате выключен свет, ничто не исчезло, хотя ничего и не видно. На этом сравнения заканчиваются, поскольку все имеет свой предел.
Один шаг вперед
То, что ощутил Будда, было полным прекращением всех видов образов, звуков, запахов, вкусовых и тактильных ощущений, и что было особенным – это прекращение всех видов умственного сознания, фактически, всякого восприятия. Готама, можно сказать, сделал шаг вперед и увидел исчезновение сознания, которое некоторые именуют трансцендентным, возвышенным, безграничным, он увидел исчезновение того восприятия. В том, в чем видят бога, он увидел не-бога. В том, в чем видят "буддовость", он увидел его отсутствие, он увидел ее исчезновение. В том, в чем видят нирвану, он видел отсутствие нирваны. В том, на что указывают как на запредельное, абсолютное состояние, состояние всеведения, просветления, он увидел исчезновение всего этого. Тогда, что же остается?
То, что остается, в полной мере невыразимо, но, все же, это есть нечто. Это настолько объект, что Будда поместил его в категорию объектов, которые составляют эту вселенную. Он говорит, что эта вселенная состоит из четырех универсальных категорий. Они универсальны в том смысле, что проявляются везде, что они везде есть, и что о них везде знают. Это – материальные феномены, обычно называемые материей.
Это – психические феномены – восприятия, ощущения, воображения, концепции и т.д. Это – сознание, которое обладает способностью познавать материальные и психические феномены. Наконец, к ним относится и четвертый объект, который абсолютно реален. Это то, чего мы не видим. Мы не видим его, потому слушаем звуки, видим образы или забавляемся духовными, мистическими или запредельными состояниями. Мы не видим его, потому что мы осознаем что-то еще. Что мы осознаем? Мы осознаем материальные и психические феномены.
Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 186; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!