Глава 6: Август 1983 – Июль 1984 12 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 13 из 22Следующая ⇒

Безусловно, новости о смерти Клиффа были чрезвычайно убийственными для его девушки Корин Линн. Среди многих друзей и членов семьи, которые узнали об аварии в ту же субботу, Корин была в числе последних. Как она вспоминает: “В пятницу ночью «R.E.M.» выступали в Беркли. Клифф обожал эту группу. Он всегда слушал их, и даже немного завидовал мне, что я пойду туда. Он сказал мне тогда: ‘Позвони мне после концерта, чтобы я знал, как всё прошло!’ Я была так рада, что смогу увидеть их. Они должны были выступать в “Greek Theatre”, но в тот день была молния и шёл ливень, Майкл Страйп вышел на сцену и сообщил: ‘Сожалею, но нам не разрешат играть, опасаясь, что мы сегодня умрём’. Позже я вспомнила эту цитату, и подумала, что она дикая”.

Корин и её подруга пошли с концерта в бар, в котором провели некоторое время, после чего отправились домой. Она продолжает: “Около полуночи или где-то около часа ночи я начала звонить в отель в Копенгагене. Администратор продолжала утверждать, что они ещё не прошли регистрацию. И я подумала: ‘Странно’. Клифф обычно регистрировался под псевдонимом Сэмьюэл Бёрнс, что довольно смешно. Я ему ещё говорила: ‘Это что, имя порнозвезды?’ Однако Бобби Шнайдер всегда регистрировался под своим настоящим именем, но его тоже не было на месте. Я подумала, это так странно, и не могла заснуть. Я звонила каждый час: ‘Нет, они не зарегистрировались’. Я думала: ‘Да что за фигня происходит?’, но в конце концов пошла спать”.

Автобусная авария произошла примерно в одиннадцать часов вечера в ночь на пятницу по калифорнийскому времени, так что к тому времени, когда Корин проснулась следующим утром, новости о смерти Клиффа уже достигли США. Но из-за отсутствия сотового телефона и электронной почты, с Корин было невозможно связаться, особенно учитывая, что она провела субботу в доме у друга, вдали от своего обычного места проживания. “Я пошла домой к другу своего соседа по дому” – говорит Корин, “потом все решили поехать на пляж в Санта Круз. Мне не хотелось. Я чувствовала, что что-то не в порядке, но не могла понять, что именно. Я сказала: ‘Нет, я останусь на диване и немного вздремну. Я смотрела MTV, эти идиотские видеоклипы, и думала: 'Какого чёрта я вообще это смотрю?’”

Корин узнала о случившемся ближе к вечеру, когда её сосед по дому, Мартин Клемсон, услышавший новости от своих родителей, пришёл домой к своему другу. О том, что произошло дальше, больно вспоминать. “Мартин говорит: ‘Мне нужно поговорить с тобой’, а я ему: ‘Что? Что случилось?’, и он говорит: ‘Клифф мёртв’, а я отвечаю: ‘Нет, он не мёртв! Что ты такое говоришь?’, а он говорит: ‘Произошла авария’. А я говорю: ‘Черт…что? Я пытаюсь до него дозвониться!’”

Корин немедленно позвонила родителям Клиффа. “Они пытались дозвониться до меня весь день. Это было до появления сотовых телефонов, поэтому никто не знал, где я нахожусь. Мама Клиффа вкратце рассказала мне о том, что случилось, насколько она сама знала. Это было невероятно. Той ночью я не поехала к ним домой, я была не в себе. Первым делом на следующее утро я поехала к ним. Думаю, что я находилась у них около двух недель, не считая тех моментов, когда нужно было зайти домой и взять немного одежды”.

Дейв Мастейн, чья группа «Megadeth» за последние два года добилась большого успеха, был раздавлен новостями о смерти Клиффа. Однажды он вспомнил, что эта потеря вдохновила его на написание песни ‘In My Darkest Hour’. Он сообщил, что Мария Ферраро, работавшая на «Megaforce», позвонила ему в тот день или около того, чтобы сообщить о том, что Клифф погиб. “Никто из Металлика или их менеджмента не сделал этого. Я сразу пошёл к наркодилеру, достал у него дури, и начал петь, плакать и писать эту песню”. В то время Дейв боролся с героиновой зависимостью. “Хотя текст песни не имеет с ним ничего общего, его безвременный уход из жизни подсказал мне мелодию, которая и по сей день живет в сердцах металистов по всему миру”.

Корин Линн также озвучила интересный факт, что Клифф и Дейв остались в хороших отношениях, несмотря на то, что противостояние между Металлика и «Megadeth» носило весьма угрожающий оттенок, с того момента, как четыре года до этого Дейв был уволен из группы. Как она говорит: “Я познакомилась с Дейвом через Клиффа. Он был чудесным человеком, потому что всегда восхищался Клиффом. У них действительно не было никаких разногласий между собой. Они относились друг к другу весьма уважительно”.

Дуг Тайксайра, друг детства Клиффа, услышал новости несколько позднее. “Я находился на метал-вечеринке в “Stone”, и тут ко мне подходит мой приятель и говорит: ‘Ты слышал о Клиффе Бёртоне? Он погиб в автокатастрофе’, а я ему: ‘Да иди ты, я его недавно видел!’ Последний раз я видел Клиффа, когда Металлика открывали выступление Оззи в “Cow Palace” в Сан-Франциско. Они звучали великолепно. Сразу после того, как они завершили выступление, Клифф спустился со сцены и нашёл меня. Мы разговаривали и прикольно проводили время, а вокруг него стали собираться люди, которые его узнали. И я сказал ему: ‘Чувак, лучше уходи отсюда, они тебя растерзают’. И он такой: 'Ладно, встретимся позже’, а потом он ушёл, и это был последний раз, когда я его видел”.

Фотограф Росс Халфин из Великобритании услышал новости немного позднее, чем американцы. Вот что он рассказывает мне: “Это было на самом деле. Я тогда включил ‘Battery’ в машине, чтобы позлить свою тогдашнюю жену, и она такая, выключи эту ерунду, а потом я приехал домой и услышал, что он мёртв. Я был в шоке. Последний раз я фотографировал группу на репетиции в Бирмингеме, перед тем, как они начали новое турне. Помню, как позже рассказывал Кёрк мне, что больше всего его убивала мысль, что той ночью они поменялись спальными койками, перед тем, как всё случилось, и Кёрк мог вместо Клиффа вылететь через окно. Он находился в полном шоке”.

7 октября 1986 года семья и друзья собрались на похороны Клиффа в Кастро Уэлли. На службе присутствовали члены группы, их семьи и друзья, а также несколько фэнов Металлика. Рассказывает роуди группы, Джон Маршалл: “Было также несколько фанатов, которые узнали об этом и пришли, но все они вели себя почтительно. Там также находилось несколько местных музыкантов со сцены района Залива. Играла ‘Orion’ и, кажется, некоторые другие его композиции”.

“Это было так нереально” – говорит Гарольд Оймэн, “потому что все были настолько потрясены, что никто не мог поверить в то, что произошло. Скотт Иэн из «Anthrax» прилетел из Нью-Йорка. Все, кто знал Клиффа, были там”.

Вспоминает Корин Линн: “Было тяжело видеть участников Металлика на похоронах. Вид у них был жуткий. Джеймс был в гипсе, Ларс на костылях, Бобби Шнайдер с плечевой повязкой, Кёрк с синяками на лице. Было очень тяжело. Господи, мы просто бухали. Ничего другого, кроме как пить, нам не оставалось. Мы пошли. Чёрт возьми, куда же мы пошли? К кому-то домой. Кажется, к Джимми Мартину, и смотрели записи с Клиффом. Помню, как Джеймс только повторял: ‘Чёртов Клифф…чёртов Клифф…чёртов Клифф’. Это было всё, что он мог сказать. Ни у одного из нас не было опыта, как себя вести в подобной ситуации, понимаете? Мы были так молоды, и просто не ожидали, что произойдет нечто подобное. Мы смотрели в шоке на лица участников группы, и я уверена, у всех были такие лица”.

Майк Овертон из «Trauma» был приглашён на похороны вместе с вокалистом Доном Хильером. “Не имеет значения, что тогда говорилось, Клифф до сих пор остаётся моим лучшим другом” – говорит Майк. “Его родители дружили с моими. На самом деле, какое-то время Дон встречался с сестрой Клиффа. Было тяжело находиться на похоронах. Тяжело потерять такого друга, как Клифф. После похорон мы вспоминали его в доме родителей, и я был рад находиться там, чтобы их поддержать”.

Фред Коттон вспоминает, что после службы он пришёл на частную церемонию на ранчо Максвелла, где прах Клиффа был развеян близкими ему людьми. “Мы пришли на ранчо с урной его праха вместе с его семьёй и близкими друзьями группы, где каждый взял горсть его праха и развеял по ветру. Мы также посадили дерево и остались там на несколько дней, стреляя из оружия и выпивая. Его семья осталась только на небольшую мемориальную службу, которую мы вместе провели, затем они вернулись домой, и пьянка продолжилась”.

Джеймс МакДэниэл вспоминает, как представился матери Клиффа после похорон. “Мы находились у них в Кастро Уэлли. Когда она наконец поняла, кто я, участник глупой группы, в которой он играл, её лицо осветилось, она сказала, что помнит, как Клифф приходил домой после концертов с нами, с пятью или десятью долларами в кармане, говоря при этом, что провёл лучшее время в своей жизни, зарабатывая эти пять баксов. Слышать это действительно много значило для меня”.

“Я знал, что ему нравилось проводить с нами время” – говорит МакДэниэл. “Мы никогда особенно не обсуждали то, чем занимались, мы просто делали своё дело. Даже притом, что «Spastik Children» это шуточная группа, мы хорошо ладили друг с другом, поэтому нам действительно нравилось вместе играть или репетировать. После встречи с его мамой я понял, почему Клифф был таким, каким он был. Его мама была такой же – очень искренним человеком. Она знала, что Клифф очень особенный парень”.

МакДэниэл говорит: “У меня осталось много приятных воспоминаний о Клиффе, несмотря на то короткое время, что я его знал. Самые лучшие из них – они же самые простые, когда мы тусовались вместе, понимаешь? Когда мы вместе пили пиво, ехали куда-нибудь поесть перед началом одного из концертов в нашем городе, или ехали куда-нибудь перекусить на его автомобиле, а в задней части автомобиля на полу валялись все эти обертки от фаст-фуда. Я помню, как боялся включать инструменты в гараже Джеймса и Ларса, потому что на улице как из ведра лил дождь, протекая через крышу и образовывая ручей, и нам не хотелось быть первыми, кого ударит током”.

Несмотря на онемение, которое все чувствовали, люди в кругу Клиффа сплотились. Для Джен Бёртон потеря сына, её вторая тяжелая утрата, как мы помним, была особенно мучительной. Она только недавно победила рак. “Для Джен это было особенно тяжело” – говорит Корин, “потому, что у неё был рак, находившийся в состоянии ремиссии. Это было что-то вроде ‘Господи, она так усердно с этим боролась!’ Смерть одного сына, затем рак…и затем смерть Клиффа”.

Из воспоминаний тех, кто был там, казалось, что Джен была, как и Клифф, крепким орешком. Объясняет Корин: “Джен была изумительным человеком. Она была такой сильной. Она сообщила, что большую часть этой силы она получила в качестве поддержки от людей. У них был неиссякающий поток посетителей. Хлынули письма и телефонные звонки. Она была такой храброй. Она плакала, улыбалась и смеялась, потому что люди рассказывали ей такие забавные истории о Клиффе. Ей нравилось слушать, как люди рассказывали о Клиффе. Любое взаимодействие с окружающим миром имело для неё огромное значение. Она цеплялась за это”.

Ещё бóльшую поддержку оказали друзья Клиффа: Джим Мартин, его брат Лу и Майк “Яз” Ястремски. Говорит Гарольд Оймэн: “Яз поддерживал отношения с людьми, когда умер Клифф, когда мы все пытались справиться с этой трагедией. Мы все были так молоды, ведь никому из нас до этого не приходилось сталкиваться со смертью кого-то из близких. Для нас это было большим испытанием. Он был тем парнем, который произвёл большое впечатление на репортёров из газеты, когда они приехали взять интервью у Джен и Рея”. Корин добавляет: “Яз, Джимми Мартин и Лу Мартин были Клиффу как братья. Они были потрясающими парнями. Мы все вместе помогали. Это было непрерывное общение”.

Местная пресса, безусловно, заинтересовалась этой историей, послав репортеров в дом родителей Клиффа в Кастро Уэлли. Джон Маршалл вспоминает, как приходил с Кёрком к ним домой несколько дней спустя. “Там был репортёр из “The Oakland Tribune”, который говорил с нами, и, кажется, сделал один или несколько снимков”. Гарольд добавляет: “Местная газета выпустила заметку под названием ‘Рок-звезда из Кастро Уэлли погибла в автокатастрофе’, и Конни Бёртон, старшая сестра Клиффа, сильно расстроилась. Она позвонила в газету и сообщила, что Клифф не любил, когда его называли рок-звездой. Это была самая безумная вещь, какую только можно сказать о нём. Его раздражало всё, что относилось к синдрому рок-звёзд как таковых. Он был самым анти-звёздным человеком, какого только можно представить. Даже когда они стали набирать популярность, он остался приземлённым человеком”.

Один репортер из местной газеты написал, довольно странно, что Клифф был “местным парнем мирового класса”. Газета писала, что он обожал Баха, мексиканскую еду и свой родной город. По словам его родителей, “Клифф был очень заботливым и внимательным сыном. Из-за того, что он выступал, он спал днём и ложился за полночь, при этом никогда нас не будил. Однажды ранним утром к нам пришёл маленький мальчик и хотел, чтобы Клифф подписал его футболку. Клифф, пошатываясь, вышел на порог. Он едва мог видеть, и сказал: ‘Конечно, я подпишу её’”.

Также была использована цитата Конни: “Однажды я позвонила ему и спросила: ‘Каково это быть рок-звездой?’, и он пришёл в ярость. Он попросил меня больше никогда так его не называть”.

Смятение, вызванное внезапной смертью близкого человека всегда нелегко перенести, и смерть Клиффа не стала исключением. Корин Линн пришлось сдать свой билет на самолёт до Нью-Йорка, где она планировала встретить группу по возвращении из Европы, и для того, чтобы это сделать, ей пришлось подтвердить авиакомпании факт смерти Клиффа. Задача была не из легких.

Кроме того, стоял вопрос о личных вещах Клиффа. Как о тех, что находились в доме его родителей, так и о находившихся в европейском туровом автобусе, которые позже вернули семье Бёртона. “Джен раздала много его вещей” – говорит Корин. “Я знаю, что Одри Кимболл досталась одна из его бас-гитар. Она стала одной из моих лучших подруг. Она встречалась с Клиффом несколько лет до того, и они остались близкими друзьями. Она была таким классным, весёлым человеком. Тем не менее, Джен оставила у себя его Рикенбакер. Он всегда висел в гостиной”.

Джен также нашла подарок для Корин в вещах Клиффа: ювелирное украшение, которое он приобрёл для неё на гастролях. “Он любил Дублин” – говорит Корин, “и обожал Ирландию. Мне нравилось всё, что было связано с кельтами – кельтская музыка, кельтские мифы, кельтские исследования, кельтская история, и он сказал, что купил мне кое-что в Дублине, но не скажет, что именно. Когда вернули его вещи, его мама сказала: ‘Я думаю, что это предназначалось тебе’. Это красивое ожерелье с кельтским крестом, очень изящное, но при этом не слишком вычурное”.

По просьбе Бёртонов Корин прожила у них почти год. За это время она очень хорошо их узнала и вспоминает как исключительных людей. “Рею и Джен пришлось через многое пройти. Им оказывали просто тонны поддержки. У них были прочные взаимоотношения между собой, они очень поддерживали друг друга. Рей был тихой, интроспективной личностью, очень любил классическую музыку. Очень умный и интересующийся политикой, он ненавидел Рейгана. Он многое рассказал мне из истории. У нас с ним была общая любовь к истории, археологии и астрономии. Джен была горячей, страстной женщиной. Они уравновешивали друг друга. Его мама очень любила музыку кантри! Она была скорее экстравертом”.

Корин рассказывает забавную историю о матери Клиффа. “Как-то Росс Халфин, дай Бог ему здоровья, прислал самые лучшие фотографии Клиффа и группы родителям Клиффа. Они играли концерт в Айове, на котором «Aerosmith» выступали в роли хэдлайнеров. Росс сделал фотографию Стивена Тайлера и Ларса, и Джен Бёртон говорит: ‘А кто эта индийская женщина рядом с Ларсом?’ В то время Стивен носил бусы и повязку на голове. Это было чертовски смешно! Кажется, я смеялась минут двадцать. В этом была вся Джен”.

Одним из самых печальных аспектов смерти Клиффа на двадцать пятом году жизни было то, что он готовился сделать огромный шаг вперёд, как в личном, так и в профессиональном плане. Металлика наконец начали зарабатывать деньги, к большому облегчению Клиффа и других музыкантов, которые были практически нищими с момента основания с группы.

“Он был так счастлив, что у него теперь есть деньги в банке, и поэтому ему не нужно ни о чём переживать” – говорит Корин. “Первым делом он хотел перевезти родителей. Он всегда говорил, что не хочет, чтобы его родители работали. Он знал, что всё к тому идет. Металлика ворвались в тридцатку лучших исполнителей в чарте “Billboard”, что было неслыханным событием, учитывая, что их песни не крутили по радио, и я помню, как он сказал, что у них всё только начинается”.

“Это был серьёзный толчок” – говорит Корин, “и Металлика не останавливались на достигнутом. Он просто знал, что скоро придёт успех. Он так обрадовался, что сможет позаботиться о родителях. Ещё он хотел купить новую машину. Я на самом деле хотела купить его Фольксваген, и он сказал: ‘Ты же не хочешь покупать эту машину’, а я сказала: ‘Да нет же, я хочу, больше всего на свете! Я училась ездить на этой машине, она будет моей’. Он ответил: ‘Ладно, забирай за 50 баксов’”.

В личной жизни Клифф также собирался совершить серьезный шаг: купить дом для себя с Корин. Она вспоминает: “Совместный переезд было совершенно естественной вещью. Мы оба знали, что это станет следующим этапом наших отношений. Отношения развивались и становились глубже. Всё было понятно без слов”.

Корин: “Когда Металлика находились в турне с Оззи, он постоянно был на телефоне. Он говорил: ‘Мы можем уже сейчас приобрести дом. Не хочешь начать присматривать что-то подходящее?’ И я сказала, что не знаю, какой именно дом он хочет. А он ответил: ‘Это неважно. Всё, что ты захочешь. Только убедись, что там достаточно места, и я смогу там играть громкую музыку. Ничего показного. Не хочу, чтобы дом был ляпистым’. Именно так он попросил меня переехать вместе с ним. Тогда я начала смотреть дома в окрестностях”.

Безжалостность внезапной смерти Клиффа усиливается, когда понимаешь, что он думал по отношению контроля над своей судьбой в течение лета 1986 года. В интервью, проведённом за кулисами “Tingley Coliseum” в Альбукерке, Нью-Мексико, Клифф предстал человеком, который наслаждался очень ясным пониманием того, к чему стремится, и чётко представляет, как достичь поставленной цели.

Его спросили, планирует ли Металлика снимать видео, на что Клифф ответил с абсолютной уверенностью: “Вероятнее всего, рано или поздно нам придётся это сделать, но на самом деле мы с этим не торопимся, потому что на данный момент нам это не кажется необходимым. У нас неплохо идут дела и без видеозаписей. Кроме того, чтобы создать одно такое, потребуется потратить достаточно много денег. На самом деле менеджмент хочет дождаться момента, когда это будет кстати, когда видео, которое мы создадим, принесёт лучший результат из возможных. Во многом этот вопрос связан со временем, и они прекрасно об этом знают. Но пока это не кажется необходимой вещью, поэтому это главная причина, по которой мы этого не делаем”.

Клифф сообщил, что в будущем Металлика определённо появится Япония. “Несколько людей приехали в Новый Орлеан, и Ларс с Джеймсом дали для них интервью. Всё похоже на то, что мы туда действительно поедем в скором времени”. Вопрос европейского пива тоже поднимался в этом интервью. “Америка – лучшее место в мире. Я люблю Америку больше, чем что-либо, но если дело касается пива, европейцы в этом деле гораздо лучше понимают, и гораздо дольше этим занимаются. Они варят пиво уже около тысячи лет…они на голову впереди нас в этом деле”.

Он сообщил, что группа однозначно не вернётся в Данию на запись следующего альбома. “Мы чертовски устали от Копенгагена” – смеётся он. “В следующий раз, когда я поеду туда, я хочу лететь туда в кабине бомбардировщика. Вероятнее всего, мы найдем место в Калифорнии”. Корин говорит, что Клифф ненавидел Данию. “Он чертовски ненавидел это место. Ему просто не нравилось находиться так долго вдали от дома. Он был таким домашним парнем”.

Дата добавления: 2019-02-13; просмотров: 209; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 121314 15 16 17 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!