Глава 31. Подчиненность и главенство денег
Отдельной темы заслуживает проблема соотношения подчиненной и главенствующих ролей экономических инструментов. Весьма вероятно, что базовый инструмент экономики – деньги – был введен в обращение с целью упростить, усовершенствовать механизм обмена. Инструмент был изобретен человеком, и в этом подчиненная его роль. Однако с определенного момента развития этого инструмента человеку, в связи с его повсеместным использованием, пришлось самому подстраиваться под него, как будто этот инструмент стал заданным фактором. Произошло это, скорее всего, в тот момент, когда деньги стали выполнять те функции, которые не были назначены изначально, а были приданы им впоследствии. Другими словами можно сказать, что у денег, денежной сферы есть свои объективные законы. Чем больше деньги использовались в жизни, тем сильнее проявлялись эти законы.
Глава 32. Но не все потеряно!
Вспомним, что война, как это ни прискорбно, в ХХ веке, принося с собой огромные жертвы, стала локомотивом науки и технического развития. Чем это вызвано – во многом тем, что во время войны все силы на пределе, возможности человека обостряются и ускоряются, способности реализуются в большей степени, чем в комфортных условиях.
Причина успехов западной цивилизации во многом в том, что там смогли убедить людей существовать по‑военному, напрягая до максимума свои силы, причем с неким удовольствием, с верой в пользу. Война переместилась из сферы конфликтов в область производства и труда. Усилия, прикладываемые сотрудниками крупных ТНК в производстве, науке, технологии и изучении искусства управления, близки к мобилизационным – это обеспечивает большой успех.
|
|
|
И деньги – это тот инструмент, который в том числе регулирует усилия общества.
Однако люди, в конце концов, устают от чего‑либо, их непрестанно преследующего. Они либо восстают против этого, либо падают без сил. Такое возможно. Возможно, что люди устанут от такой сильной, хоть и несколько скрытой, мобилизации и перестанут быть годными для существующего порядка.
Глава 33. Деньги и человеческие отношения
Опять представим, что денег попросту нет. Представим затем на перроне поезд. Вагоны в нем первого, второго и третьего класса. Проезд бесплатный. Вопрос очевиден – кто займет места в первом классе, кто‑то – во втором, а кто‑то – в менее комфортабельном. Вариант ответа один – те, кто придут раньше, займут лучшие места, кто позже – худшие. Со временем ситуация может измениться, если объективная физическая сила сможет обеспечить себе лучшие места. Возможен и вариант, при котором места распределятся согласно тому статусу, которое занимают отдельные члены общества, а возможно, что лучшие места уступят детям и пожилым. Именно подобная ситуация представляется, если элиминировать влияние денег, другими словами, занятие лучших мест будет определяться различными межчеловеческими отношениями. Другая ситуация возникает с введением денег. Как распределятся места, известно: кто готов потратить деньги на билет первым классом, им и поедет, если не будет дефицита билетов. В данной ситуации деньги изменяют характер отношений, переводят их на другую основу – это большое достижение человечества, это достижение цивилизации. Отношения из естественных превращаются в искусственные, они определяются искусственным элементом, который во многом помогает сгладить конфликты и усовершенствовать отношения. Есть объективные законы человеческих отношений, есть объективные законы денежной сферы. Деньги сдвигают человеческие отношения в сторону своих законов, отношения сдвигают в свою сторону денежные законы, а в итоге выходит некий гибрид технических денежных законов и человеческих отношений – основа современной экономики и общества. Но главное здесь – подчеркнуть переход на новую основу соприкосновения. Этот переход произошел очень давно, задолго до нашей эры. В человеческой истории он сыграл огромную, хотя и подчиненную роль. Теперь главный показатель – наличие денег или их отсутствие, а также их количество. Другой вопрос – как они достаются, эти деньги, как распределяются, не имеют ли тут место те же самые человеческие отношения.
|
|
|
|
|
|
В любом случае, деньги – прежде всего инструмент, который не несет в себе содержательной части. Содержание в них добавляют люди, которые вроде бы вольны распоряжаться инструментом для его эффективного использования.
Экономика – это нечто, полностью создаваемое людьми. Степень охвата экономики так велика, что человек забывает, что первоначально он создал экономику. Люди начинают искать закономерности в данной области, забывая, что они призваны сами устанавливать законы. Суть современной западной микроэкономики в том, что она признает деньги, процент и другие факторы заданными, считая, что необходимо подстраиваться под них в различных организационных формах.
Являясь инструментом, призванным усовершенствовать окружающий мир, деньги одновременно могут полностью разрушить экономику и отдельные ее части. Это вызвано чрезвычайной дисциплинированностью людей, верой в силу денег. Способность денег разрушать, не имея материального начала, можно назвать разрушительной силой денег.
|
|
|
С другой стороны, как подчеркивали многие исследователи, любая идеальная модель при ее реализации приводит к несколько иному результату, чем хотелось бы изобретателям модели. Причина здесь в том, что модель здесь наталкивается на людей, на законы взаимоотношений, которые не могут быть четко определены. Так, социалистическая модель равенства в Советской России привела к определенному равенству, но это равенство – до определенной степени равенство ограниченности, создания определенных шаблонов, чего человек, при любви к равенству, видимо не смог длительно терпеть, ему нужны были определенные флуктуации. Хотя достижения равенства, кое в том понимании, в котором оно закладывалось в Советском Союзе, есть безусловное божественное благо, здесь, безусловно, были и остаются по сей день пробелы, которые, учитывая генетическую природу людей, вряд ли будет выкинуты. Советский союз был героическими усилиями по свержению устарелых, обрыдлых и тяжелых моделей, которые еще менее устраивали их участников с разных сторон. И надо отметить, что, может быть, главным достижением этого равенства стало не столько материальное равенство, которое есть показатель духовного равенства, а именно глубокое духовное равенство, поддерживаемое определенным нигилизмом в отношении материального, хоть и не абсолютным. И все равно на фоне всеобщего равенства, серости в жизненных стандартах, были так сказать «более равные», что явилось отражением объективного стремления определенной части человечества к материальному, порочной сущности человека и иному возвышению над другими. Утопичность утопий не в том, что технически их реализация невозможна, а в том, что их реализация невозможна именно из‑за людей и их законов.
Математический аппарат сейчас позволяет просчитать, да и создать идеальную экономику. Именно мы, сами люди этого пока не позволяем. Наш уровень понимания экономики, понимания мира вообще еще не достиг того момента, когда ясным станет, что задачей человечества является на данном этапе преодолеть экономический детерминизм, как это в свое время было с географическим. Поэтому пока что разработчикам идеальных моделей нужно делать поправку на людей, как бы сдвигать модели, учитывая человеческую природу. В этом то и сложность экономики как науки – ее изначальная нематематичность и неточность. Поэтому то у нее есть два пути: максимально ослабить человеческий фактор или приспособиться под него.
Западная модель, например, делает такую поправку на человеческую безмерность, выделенную и описанную Макиавелли. Погоня за прибылью – это именно это. Способ избежать диспропорций здесь – разумная конкуренция. Конкуренция – это та самая поправка. Ведь конкуренция стала возможна не сама, а только когда законодательно и силовыми методами подавили возможность сговора, то есть объединения множества производителей в монополии.
С другой стороны на современном Западе есть попытка, стремление воспитать людей, лишенных определенных качеств, которые века были присущи людям. Попытка воспитать людей, которые в экономической жизни были бы подобны машине, несмотря ни на что выполняющей свою работу (вернее, часть общей работы без понимания конечного результата данной работы), другими словами, огромный человеческий муравейник. В этом сама суть современного корпоративизма – выбить из людей человеческое, выбить грызню и склоки, оставить стремление к творчеству и субординацию. Без успешного внедрения такой философии сложно существование растущего западного общества. Если анализировать корпоративные политики фирм в этой части, то это можно подтвердить фактами. Современная корпоративная политика направлена на то, чтобы максимально извлечь эмоции из экономического труда и творчества, чтобы уменьшить возможность неформального общения внутри корпораций.
Многие почему‑то называют именно это глобализацией и кризисом идентичности. А ведь это, на самом деле, попытка избежать негативного для экономического смысла!
Только у муравьев их жизнь предопределяется некоторыми генетическими установками, а у людей установками тех, кому дано право формировать результат, творческим началам. Так размышляют сведущие и одаренные. Число людей, определяющих результат, ограничено. Число беспрекословных исполнителей должно быть очень велико. Поэтому‑то американцы плохо знают, где находится Афганистан, когда Америка бомбит его, а их недружелюбие к России определялось не их доскональным знанием ее и отвращением к ней, а общей установкой недружелюбия.
В этом недоработка западной системы, в том чтобы понять, что все люди внутри своей сути творчески, направлены на стяжание духовных благ в этом мире. И уже на втором плане стоят экономические составляющие.
Недаром многие выходцы из России, уехавшие работать в Америку, неоднократно замечали, что там при осуществлении каких‑либо проектов, американские работники совершенно не представляют конечного результата их работы. Американцы даже несколько перестарались в воспитании людей конвейерного типа. Русских и выходцев из других стран подчас приглашали на роль тех, кто будет сводить труд остальных в одно целое (например, часто так было в области компьютерных технологий). Экономическое воспитание в Америке направлено на максимальное подавление собственного мнения или на его консервацию его в человеке. Замещается это высоким материальным уровнем.
Количество же так сказать «элиты», то есть тех, кто определяет результат и устанавливает законы ограничено. Это даже не высший менеджмент компаний, это еще выше и еще малочисленней. Это в какой‑то мере Платоновские Стражи Америки, хотя отношение к ним в мире весьма неоднозначно.
В Советской России подобным экспериментом была пионерия и комсомол, с помощью которых было необходимо воспитать людей, четко подчиняющимся определенным законам и имеющим некоторую свободу в остальном. Здесь, однако, эксперимент натолкнулся на те самые человеческие законы и успех его был хоть и большим в определенное время, но, в целом, локальным. Та определенная свобода, которая должна была быть, исчезла совершенно, когда на Западе часть этой свободы осталась, по крайней мере, в сфере личных отношений, возможности влиять на усовершенствование условий труда. В Союзе эта экономическая свобода была частично только в личных отношениях и в науке.
От старых времен у нас осталось понятие – люди сталинской закалки – понятие положительное, относящееся не к политике, а именно к умению организовать дело, хотя отношение к этой эпохе неоднозначное. Их число было ограниченно. Это как раз Платоновские Стражи Советской России. То есть те, кто знает, к чему нужно стремиться и тот, кто призван вести остальную массу, воспитанную через пионерию и комсомол, к достижению коммунизма. Большинство этих людей относились к Партии, хотя и не все. Но Партия, увы, не справилась с ролью, которую давно была отведена ей Платоном. И причина этого во многом в том, что не было некоторых поправок на человеческую природу. Была попытка победить ее, но это в конечном итоге этого сделать не получилось.
Русский писатель Александр Зиновьев отмечал, что наша страна создала людей какого‑то нового типа, людей, которые знали законы, которым должны подчиняться, но не осознавали уже общей цели, так на мой взгляд. «Те, кто были призваны строить на этих новых людях государство, уже не могли понять их» [А. Зиновьев]. А ведь еще Ленин в своем знаменитом выступлении «О союзах молодежи» подчеркивал, что «еще более опасным было бы, если бы мы начали усваивать только коммунистические лозунги. Если бы мы вовремя эту опасность не поняли и если бы мы всю нашу работу не направили на то, чтобы эту опасность устранить, тогда наличие полумиллиона или миллиона людей, молодых юношей и девушек, которые после такого обучения коммунизму будут называть себя коммунистами, принесло бы только великий ущерб для дела коммунизма».
Неплохой намек на радетелей любых идеологий.
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 199; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!