Глава 3. КОНСТРУКЦИЯ ЛИЦЕНЗИОННОГО ДОГОВОРА 9 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 28 из 31Следующая ⇒

Бесспорно, что не с чем иным, как с объектом обязательства, действие совершено быть не может. На это, например, указывает В.А. Белов: в обязательственных правоотношениях "управомоченное лицо не совершает никаких активных действий в отношении объекта обязательства, но требует их совершения от определенного конкретного обязанного лица" <1>.

--------------------------------

<1> Белов В.А. Понятие и определение вещных прав. С. 15.

При этом объект обязательственных отношений, как подчеркивает Л. Лапач, всегда конкретен: нельзя требовать исполнения чего-то абстрактного <1>.

--------------------------------

<1> Лапач Л. Доля в уставном капитале как "иное имущество" в системе объектов гражданских прав // Хозяйство и право. 2006. N 12. С. 64.

Теперь вернемся к правоотношению по предоставлению права использования объекта интеллектуальной собственности и поставим вопрос: в чем именно заключается обязанность должника (правообладателя, лицензиара) - какое именно действие и какого характера (фактического или юридического), а также с каким объектом права должен совершить действие должник в обязательстве, возникающем из лицензионного договора, и может ли оно привести к удовлетворению имущественного интереса кредитора (лицензиата)?

Исходя из легальной дефиниции лицензионного договора (п. 1 ст. 1235 ГК РФ) содержанием обязательства, вытекающим из него, является следующее действие должника: лицензиар предоставляет или обязуется предоставить лицензиату (кредитору) право использования объекта интеллектуальной собственности.

Опишем содержание и характер этого действия, а также, принимая во внимание высказывание Ю. Барона, который так характеризует обязательственное право: "Если мне принадлежит обязательство, то это значит, что я должен получить" <1>, ответим на вопрос: что же должен получить кредитор?

--------------------------------

<1> Барон Ю. Система римского гражданского права. Вып. III. Кн. IV: Обязательственные права. СПб., 1908. С. 1 - 2.

Объектом права, тем предметом, на который вообще может быть направлено действие должника, могут быть: 1) непосредственно результат интеллектуальной деятельности или 2) право использования этого результата. Результат интеллектуальной деятельности является идеальным объектом и он не может быть подвержен ни фактическому, ни юридическому воздействию, поэтому объектом действия должника может быть только право использования охраняемого результата.

Таким образом, из приведенных рассуждений следует, что, во-первых, действие должника является определенным: кредитор требует от должника предоставления ему права использования конкретного охраняемого результата определенным способом; во-вторых, по своему характеру это действие является юридическим: ранее (§ 4 данной главы) мы пришли к выводу, что передача права использования результатов интеллектуальной деятельности не нуждается в совершении никаких фактических действий, т.е. что предоставление права использования является юридическим действием.

Отмечу, что данный вывод является дискуссионным, и, по мнению ряда цивилистов, передача (предоставление) права не может быть действием должника в обязательстве ввиду того, что сама передача права не нуждается в совершении вообще каких-либо действий.

Например, такова точка зрения К. Скловского: "Передача права не нуждается в совершении действий вообще и не является действием по исполнению обязательства в частности. Поэтому она и не упоминается в ст. 307 ГК РФ" <1>. Он считает, что исключительные права отчуждаются без создания обязательства о передаче права и, естественно, без исполнения такого обязательства <2>.

--------------------------------

<1> Скловский К. О виндикации права // Хозяйство и право. 2010. N 4. С. 45.

<2> Там же. С. 49.

В-третьих, действие должника по предоставлению кредитору права использования является имущественным, имеет имущественную ценность.

Приведу доводы в защиту последнего положения, но сразу отмечу, что нельзя согласиться с мнением В.В. Кулакова, когда он из имущественного характера обязательственного правоотношения делает вывод, что его объектом должно выступать только имущество <1>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Монография В.В. Кулакова "Обязательство и осложнения его структуры в гражданском праве России" включена в информационный банк согласно публикации - РАП, Волтерс Клувер, 2010 (2-е издание, переработанное и дополненное).

<1> Кулаков В.В. Обязательство и осложнения его структуры в гражданском праве России: Монография. С. 51.

Ранее такую точку зрения высказывал Ф. Богатырев: "Хотя в литературе существует единодушное мнение, что авторское произведение представляет собой нематериальное благо, есть основание предположить, что это не соответствует действительности, ибо характер субъективного права предопределен характером объекта (блага), на который оно (субъективное право) устанавливается" <1> (выделено мной. - В.В.).

--------------------------------

<1> Богатырев Ф. Указ. соч. С. 86.

В частности, по его мнению, "авторское право как субъективное право есть сугубо имущественное право. Оно является таковым... потому, что его объектом выступает материальное благо - авторское произведение" <1> (выделено мной. - В.В.).

--------------------------------

<1> Там же.

Но почему авторское произведение он считает материальным благом? По причине имущественного характера авторского права, так как, по его мнению, "в отношении нематериального блага не может быть установлено имущественное право" <1>.

--------------------------------

<1> Там же.

При этом автора не смущает то обстоятельство, что у него объект авторского права одновременно является и материальным благом, и неосязаемым объектом. С этим, конечно, согласиться нельзя.

Таким образом, В.В. Кулаков и Ф. Богатырев считают, что обязательственное право является имущественным только в том случае, если его объектом является материальное благо (вещь) <1>.

--------------------------------

<1> Кулаков В.В. Имущественные права и ценные бумаги как объекты обязательства: проблемы применения юридической фикции // Законодательство. 2009. N 9. С. 10.

Соответственно на вопрос: "Может ли субъективное право требования быть благом?" В.В. Кулаков отвечает: "Нет, конечно. С его помощью нельзя удовлетворить конкретные потребности человека, но можно этого блага добиться от другого лица" <1>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

<1> Кулаков В.В. Обязательство и осложнения его структуры в гражданском праве России: Монография. С. 58.

С этим, полагаю, нельзя согласиться, ведь, например, сублицензиат может удовлетворить свой имущественный интерес, вообще не получая блага - "объект интеллектуальной собственности", когда непосредственно не реализует имеющееся у него право использования (субъективное право), а только передает его другому субъекту права.

Очень интересный вопрос задает К. Скловский: "Если объект - благо, то в чем оно состоит, когда речь идет о деньгах? Ведь такая вещь, как деньги, сама по себе блага не представляет" <1> и в самом обладании деньгами никакого блага нет.

--------------------------------

<1> Скловский К. Рецензия на книгу В.А. Лапача "Система объектов гражданских прав: теория и судебная практика". С. 103.

Таким образом, нельзя согласиться с позицией В.В. Кулакова, что все, что непосредственно не удовлетворяет потребности, благом не является.

В этой связи обращу внимание на высказывание Я.А. Канторовича, который подчеркивал, что "предметом защиты служит не само содержание произведения... а тот имущественный интерес, который возникает для автора в связи с предоставленным ему исключительным правом на воспроизведение и размножение, которое он может эксплуатировать сам или отчуждать за деньги другим лицам" <1>.

--------------------------------

<1> Канторович Я.А. Авторское право на литературные, музыкальные, художественные и фотографические произведения. Пг., 1916. С. 37.

Л.А. Чеговадзе также считает, что субъективное право "отдельной (обособленной от субъекта) социальной ценности не представляет" <1> и что имущественные права существуют не сами по себе, а опосредуют движение социальных благ, выступающих в качестве их объектов <2>.

--------------------------------

<1> Чеговадзе Л.А. К дискуссии о природе имущественного права. С. 22.

<2> Чеговадзе Л.А. К дискуссии о природе имущественного права. С. 22.

Ведь, по ее мнению, субъективное гражданское право как юридическая категория "должно быть объявлено лишь идеальной моделью фактического поведения, существующей не в реалии, а в понятиях, представлениях, определениях" <1>.

--------------------------------

<1> Чеговадзе Л.А. Субъективное гражданское право как элемент правоотношения // Законодательство. 2003. N 6. С. 33.

Полагаю, что имущественный характер обязательству, точнее - "обязательственному" действию должника, придает не физическое свойство объекта - его материальность ("имущественность"), а то, как отмечал Г.Ф. Шершеневич, какие интересы оно защищает: "Защищая... имущественные интересы автора, авторское право носит характер имущественного института" <1>.

--------------------------------

<1> Шершеневич Г.Ф. Авторское право на литературные произведения. Казань, 1891. С. 67.

Приведу мнение М.А. Москальца, который вообще считает, что "субъективные права приобретают свойства самостоятельных имущественных ценностей и способны удовлетворять специфические потребности участников оборота" <1>.

--------------------------------

<1> Москалец М.А. Указ. соч. С. 16.

Л.А. Новоселова также возражает против оценки обязательственных прав как не имеющих реальной ценности в качестве предмета имущественного оборота, считая их, напротив, основным видом имущества в развитом обороте <1>.

--------------------------------

<1> Новоселова Л.А. О понятии и правовой природе безналичных расчетов // Законодательство. 1999. N 1. С. 27.

Отмечу мнение В.П. Грибанова, который считал, что "ценность всякого субъективного права, в том числе и субъективного гражданского права, заключается в его осуществимости, в возможности посредством реализации заложенных в нем правомочий получить известную практическую пользу" <1>.

--------------------------------

<1> Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. 2-е изд., стереотип. С. 246.

Следует согласиться с выводом К. Скловского о том, что "оборот создал целую группу объектов, ценность которых состоит не в них самих, но в их способности быть проданными" <1>.

--------------------------------

Итак, нельзя согласиться с тем, что действия должника являются имущественными исключительно по той причине, что они направлены на перемещение материальных благ (вещей).

Резюмируя сказанное, приходим к выводу о том, что правоотношение, возникающее из лицензионного договора, обладает следующими квалифицирующими признаками:

1) его содержанием является действие и действие определенное: кредитор требует от должника предоставления ему права использования определенным способом конкретного охраняемого результата;

2) действие должника по предоставлению права использования объекта интеллектуальной деятельности является юридическим, а не фактическим;

3) действие должника по предоставлению кредитору права использования является имущественным;

4) правоотношение устанавливается между определенными лицами - лицензиаром (должником) и лицензиатом (кредитором), т.е. носит относительный характер, что является одним из признаков обязательства.

Как видим, один из признаков обязательства, выводимый из его легального определения, - характер действия не обладает необходимым качеством: действие должника является юридическим, а не фактическим.

Напомню, что, основываясь на доктринальном определении обязательства, мы пришли к выводу, что отношения по предоставлению права использования результатов интеллектуальной деятельности нельзя квалифицировать в качестве обязательственных по той причине, что в них отсутствуют сами материальные блага, способные к перемещению, и поэтому в правоотношении отсутствует такой признак обязательства, как направленность действия на перемещение материальных благ.

Понятно, если согласится с тем взглядом, что действия должника должны быть именно фактическими, то невозможно признать правоотношение по предоставлению права использования объекта интеллектуальной собственности в качестве обязательственного.

Но действительно ли из нормы п. 1 ст. 307 ГК РФ следует, что действие должника должно быть именно фактическим?

Например, по словам В.А. Белова, понятие обязательства "ориентирует в первую очередь на совершение фактических действий" <1>, но, основываясь на нормах п. 2 ст. 307, ст. 421 ГК РФ, он приходит к заключению, что "содержанием обязательства могут быть требования о совершении любых законных действий" <2>, т.е. действия могут быть и юридическими.

--------------------------------

<1> Белов В.А. К проблеме гражданско-правовой формы корпоративных отношений. С. 14.

<2> Белов В.А. Определение обязательства. С. 17.

В поддержку этого мнения приведу высказывание И.А. Покровского, который считал, что в целом "все то, что возможно ("impossibilium nulla obligatio" - "невозможное не является обязательством") и что не противно закону, может быть предметом обязательства" <1>.

--------------------------------

<1> Покровский И.А. История римского права. СПб.: Летний сад; Нева, 1999. С. 371.

Полагаю, что следует согласиться с мнением В.А. Белова, допускающего, что исходя из п. 1 ст. 307 ГК РФ содержанием обязательственного правоотношения может быть совершение должником как фактических, так и юридических действий.

Считаю необходимым заметить, что право использования удовлетворяет и тем признакам обязательственного права, на которые указывает В.С. Ем: 1) оно всегда является правом, предоставленным на определенное время; 2) его содержание определяется и изменяется соглашением сторон <1>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Учебник "Гражданское право: В 4 т. Обязательственное право" (том 3) (под ред. Е.А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации - Волтерс Клувер, 2008 (3-е издание, переработанное и дополненное).

<1> Гражданское право: Учеб. / Отв. ред. Е.А. Суханов. 3-е изд. Т. III: Обязательственное право. М.: Статут, 2005. С. 461.

Основываясь на приведенных доводах, считаю, что право использования объекта интеллектуальной собственности, т.е. субъективное право лицензиата, носит обязательственно-правовой характер.

Такой вывод находит поддержку в юридической литературе.

Например, В.А. Белов считает, что требование о передаче конкретного субъективного права, вне всякого сомнения, является требованием обязательственным <1>.

--------------------------------

<1> Белов В.А. Определение обязательства. С. 17.

Как следствие, заключает В. Абрамов, право использования, как любое обязательственное право, является относительным, так как "оно применяется в отношении заранее известных лиц - участников правоотношения" <1>, является, как более точно формулирует В.А. Белов, "правом на действие со стороны определенного (конкретного) лица" <2>.

--------------------------------

<1> Абрамов В. Указ. соч. С. 126.

<2> Белов В.А. Определение обязательства. С. 18.

Приведу позицию О. Ломидзе, которая полагает, что "исключительные права, возникающие из авторского договора о передаче исключительных прав у контрагента автора, из лицензионного договора у лицензиата, являются, по сути, обязательственными, поскольку осуществление соответствующим субъектом данных прав тесно сопряжено с выполнением этим субъектом возложенных на него обязанностей" <1>.

--------------------------------

<1> Ломидзе О. Отчуждение обязательственных прав. С. 18 - 19.

При этом, продолжает О. Ломидзе, "некоторые права на нематериальные результаты могут быть определены только как обязательственные, но не как исключительные. Например, при выдаче неисключительной лицензии у лицензиата возникает право использовать нематериальный результат, но это право к исключительным не относится, поскольку такое же право на этот нематериальный результат может быть одновременно предоставлено и иным лицам" <1>.

--------------------------------

<1> Там же. С. 19.

Итак, подводя итог, можно утверждать, что преобладающим мнением в юридической литературе является квалификация права использования результата интеллектуальной деятельности как обязательственного права, которое, как отмечал С.С. Алексеев, как и всякое обязательственное право, "включает возможность распоряжения этим правом" <1>.

--------------------------------

<1> Алексеев С.С. Односторонние сделки в механизме гражданско-правового регулирования // Антология уральской цивилистики 1925 - 1989: Сб. ст. М.: Статут, 2001. С. 61.

Как верно, что "реализация собственником правомочия распоряжения ведет к возникновению обязательственного правоотношения" <1>, так же верно, что и реализация правообладателем правомочия распоряжения исключительным правом тоже ведет к возникновению обязательственного правоотношения.

--------------------------------

<1> Гражданское право: Учеб.: В 3 т. Т. 1. 6-е изд., перераб. и доп. / Отв. ред. А.П. Сергеев, Ю.К. Толстой. М.: Проспект, 2003. С. 571.

Итак, с учетом приведенных доводов считаю, что перед нами, без сомнений, обязательство.

Имеющаяся на этот счет арбитражная практика скудна и неоднозначна. В ней можно найти примеры, когда окружные суды не признавали право использования результатов интеллектуальной деятельности в качестве имущественного.

Так, ФАС Московского округа в Постановлении от 1 апреля 2009 г. N КА-А40/2218-09 указал, что "суды пришли к правильным выводам о том, что право на товарный знак, а также операции по передаче (предоставлению) таких прав не могут рассматриваться ни как имущество (работа, услуга), ни как имущественное право".

Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 376; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 22 23 24 25 26 272829 30 31 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!