Правовые позиции Конституционного Суда РФ. 4 страница
Совершенно очевидно, что препятствий для изменения меры пресечения в отношении Т. на подписку о невыезде у органов предварительного расследования не было. Ущерб ее преступными действиями потерпевшим причинен не был. Почему меру пресечения в отношении Т. менять следует именно на залог, из ходатайства не ясно. Совершенно очевидно и то, что, разрешая ходатайство следователя, суд забыл о презумпции невиновности, особенно такой ее составляющей, как презумпция на лишение свободы. Выбор меры пресечения - прерогатива следователя (ч. 1 ст. 108 УПК). С предложением последнего относительно ее строгости суд вправе согласиться (п. 1 ч. 7 ст. 108 УПК). Если же суд с предложением следователя не согласен, то закон разрешает ему определить менее строгую меру пресечения (ч. 7.1 ст. 108 УПК). Данный закон не может быть истолкован иначе, как прямой запрет на избрание судом меры пресечения более строгой, чем об этом ходатайствовал следователь. Поскольку следователь ходатайствовал об избрании такой меры пресечения, как залог, то суд мог с ним согласиться, фактически же он должен был избрать менее строгую меру пресечения, например, подписку о невыезде. Решением же суда была сохранена мера пресечения в виде содержания под стражей. Анализ двух последних документов позволяет сделать вывод о том, что компетентные инстанции последовательно уклонялись от принятия самостоятельного решения о мере пресечения. Желая добиться освобождения Т. судом, заместитель руководителя Следственного управления СК при прокуратуре РФ по Московской области ходатайствовал перед исполняющим обязанности прокурора Московской области об "опротестовании" Постановления Одинцовского районного суда от 6 апреля 2010 г. и указал при этом, что, "учитывая обстоятельства и тяжесть совершенного Т. корыстного преступления, избрание в отношении нее иной более мягкой меры пресечения, не связанной с лишением свободы, нежели чем залог, недопустимо". Кассационная инстанция 20 апреля 2010 г. оставила Постановление Одинцовского районного суда Московской области без изменения. Мотив: "документов о том, что Т. не может содержаться под стражей, в суд не представлено, учитывая тяжесть и обстоятельства совершенного ею преступления, оснований для изменении меры пресечения нет". Выше применительно к постановлению суда первой инстанции уже было приведено обоснование, почему такое решение является явно незаконным. Разрешая надуманный спор, кому следовало освободить Т., Председатель СК при прокуратуре РФ в своем приказе однозначно констатировал: "Однако следователем мера пресечения не была изменена". Все ли от нее зависящее сделала защита? В вышеуказанном приказе есть ответ и на данный вопрос. "В центральный аппарат СК при прокуратуре РФ от участников уголовного процесса обращений по делу Т. не поступало". О грубейших нарушениях закона по делу Т. свидетельствуют также указания в приказе на то, что "руководитель СУ не принял должных мер по своевременной реализации законных решений и обеспечению контроля", а его заместитель - должных мер по контролю "за неукоснительным обеспечением конституционных прав граждан при избрании меры пресечения". Какова практика разрешения споров о возвращении залога? По общему правилу согласно ч. 9 ст. 106 УПК в случае нарушения обвиняемым обязательств, связанных с внесенным залогом, залог обращается в доход государства по судебному решению, принимаемому в соответствии со ст. 118 УПК. Вместе с тем названная норма самостоятельного регламента обращения суммы залога в доход государства не содержит, входящая в нее ч. 6 лишь предлагает применить правила ст. 118 УПК, установленные для наложения денежного взыскания на нарушителя судебного заседания, по аналогии. Пример 1. Органами предварительного расследования К. обвинялся в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 150 УК (вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления) и п. "а" ч. 2 ст. 158 УК (кража). Постановлением Заднепровского районного суда г. Смоленска от 28 ноября 2010 г. в отношении него избрана мера пресечения - заключение под стражу, однако Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Смоленского областного суда от 6 декабря 2012 г. она была изменена на залог. 7 декабря 2010 г. Заднепровским районным судом г. Смоленска составлен протокол о принятии у его отца суммы залога 150000 руб. 25 января 2011 г. К. следователем дополнительно было предъявлено обвинение в совершении им 5 января 2011 г. преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 309 УК, - понуждение свидетеля в даче показаний, уклонение от дачи показаний. Поскольку предъявление такого обвинения автоматически свидетельствует об установлении факта нарушения обвиняемым условий ранее избранной меры пресечения, то по инициативе следователя, поддержанной как следственным органом, так и соответствующим прокурором, 27 января 2011 г. постановлением Заднепровского районного суда г. Смоленска таковая К. была изменена на заключение под стражу. Этим же постановлением сумма залога, внесенного его отцом, обращена в доход федерального бюджета РФ. 14 апреля 2011 г. органами предварительного расследования уголовное преследование в отношении К. по ч. 3 ст. 309 УК прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления (п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК). Несмотря на то что вынесение такого постановления следователем автоматически свидетельствует о том, что обвиняемый: - условий соглашения о залоге не нарушал; - за незаконное уголовное преследование приобрел право на реабилитацию, в рамках которой вправе рассчитывать как минимум на принесение извинения прокурором, - органы предварительного расследования, прокурор, каждый в пределах своей компетенции, обязаны инициировать два вопроса: об обратном изменении меры пресечения в отношении обвиняемого и возвращении суммы залога. На выполнение вышеперечисленных действий сторона обвинения ориентирована: - п. 3 ч. 2 ст. 133 УПК, согласно которому обвиняемый имеет право на реабилитацию, если уголовное дело в отношении него прекращено за отсутствием состава преступления; - ч. 10 ст. 106 УПК, в силу которой залог возвращается залогодателю в том числе и при прекращении уголовного дела следователем, о чем указывается в постановлении последнего. Поскольку все перечисленные регламенты органами предварительного расследования и прокурором были проигнорированы, то отец К. обратился в суд, поспешивший, как теперь выяснилось, без достаточных оснований обратить сумму залога в доход бюджета РФ, с заявлением о восстановлении его имущественных прав. 15 декабря 2011 г. в судебном заседании прокурор обозначила правовую позицию своего ведомства, согласно которой заявление залогодателя подлежит удовлетворению в полном объеме. Суд не только возвратил отцу К. всю сумму залога, но и, признав факт причинения заявителю вреда незаконными действиями органов государственной власти, применил правила ч. 4 ст. 135 УПК, что позволило органу судебной власти с учетом инфляции увеличить размер подлежащей выплате заявителю суммы до 154 706 руб. (Постановление Заднепровского суда г. Смоленска от 15 декабря 2011 г. (Архив Заднепровского суда г. Смоленска. 2011); Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Смоленского областного суда от 01.02.2012 N 22-178/12 (Архив Смоленского областного суда. 2012)). Безусловно, приведенное судебное решение имеет прецедентное значение, поскольку является оригинальным вариантом решения проблемы. В то же время разбирательство по делу К. выявило ряд недостатков процессуальных регламентов, содержащихся в ст. ст. 106, 108 и 118 УПК. В анализируемом примере основанием для изменения меры пресечения в отношении обвиняемого явилось установление следователем факта оказания им давления на свидетеля, что само по себе уже может быть рассмотрено как свидетельство нарушения К. ограничений, установленных залогом. Естественно, что суд, рассматривающий вопрос об изменении меры пресечения на более строгую, адекватную следственной ситуации, получив информацию о нарушении обвиняемым закона, обязан проверить обоснованность суждений следователя о наличии конкретного состава преступления. В то же время нельзя не признать, что возможности такой проверки у суда, действующего строго в рамках ст. 108 УПК, весьма ограничены. Практика показывает, что в таких ситуациях суд практически безоговорочно верит следователю, особенно если его позиция поддержана прокурором, который имеет гораздо больше возможностей проверить законность и обоснованность решений и действий органов предварительного расследования (см. Постановление Заднепровского районного суда г. Смоленска от 27 января 2011 г., в котором суд прямо признает, что входить в обсуждение вопроса о доказанности вины по ч. 3 ст. 309 УК он не вправе (Архив Заднепровского районного суда г. Смоленска. 2011)). Анализируемый пример свидетельствует, что и прокурорский надзор, и судебный контроль со свой функцией не справились, процессуальную ошибку обнаружил и исправил сам орган предварительного расследования. Естественно, что участники процесса в этом случае вправе были рассчитывать, что этот же орган государственной власти (следователь) примет решение о возвращении суммы залога, сам изменит меру пресечения обвиняемому. Если данные решения не были выполнены следователем, то они в той или иной форме должны были быть инициированы прокурором. Вышеперечисленные решения должны были быть приняты уже 14 апреля 2011 г. Законодательство РФ в целом, УПК в частности, предусматривает возможность наказания государства как за незаконные действия его чиновников, так и за нераспорядительность. Наказание за незаконные действия - реабилитация, за нераспорядительность - возмещение ущерба, причиненного человеку и гражданину. Очевидно также и то, что государство не вправе забывать, что по правилам регресса вред, причиненный обществу нерадивыми чиновниками, ими же и возмещается. В деле К. есть еще один орган, "ставящий палки в колеса" нормальному движению дела, - это федеральное казначейство. Именно оно инициировало длительное и совершенно бесполезное движение элементарного спора по многочисленным судебным инстанциям, что само по себе не что иное, как напрасная трата народных денег. Практика свидетельствует, что расходы, наличие которых вызвано ретивыми чиновниками, могут быть весьма значительны. Так, например, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ 15 марта своим постановлением взыскал в пользу одной из фирм с проигравшей стороны (госорган) около 3 млн. руб. Пример 2. Постановлением суда от 6 апреля 2011 г. в отношении обвиняемого К. избрана мера пресечения залог - 700000 руб. Залогодателем выступила его супруга. На обвиняемого судом были возложены обязанности: не покидать место постоянного проживания без уведомления об этом следователя и суда; в назначенный срок являться к ним по вызовам; не препятствовать производству по делу. 27 декабря 2011 г. Псковским областным судом К. осужден по п. "б" ч. 3 ст. 291.1 УК к шести годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима со штрафом в размере 50000 руб., с лишением права заниматься адвокатской деятельностью сроком на два года. Согласно закону (п. 10 ч. 1 ст. 308 УПК) суд в момент постановления обвинительного приговора обязан решить вопрос о мере пресечения в отношении осужденного до вступления приговора в законную силу. Поскольку К. осуждался к длительному сроку лишения свободы, то суд изменил в отношении него меру пресечения с залога на заключение под стражу. Так как до момента удаления суда в совещательную комнату нарушений условий залога К. допущено не было, то суд принял единственно возможное по закону решение (ч. 10 ст. 106 УПК) - о возвращении залоговой суммы залогодателю. Однако в судебное заседание, назначенное на 27 декабря 2011 г. для оглашения приговора, К. не явился, приговор был провозглашен в его отсутствие. Постановлением Псковского областного суда от 27 января 2012 г. осужденный объявлен в федеральный и международный розыск, до настоящего времени его местонахождение не выявлено. Правила уголовного судопроизводства, написанные еще в условиях планового социализма, таковы: - в сложившихся условиях суд сам является заложником пресловутого принципа строгого соблюдения тайны совещательной комнаты, благодаря чему получить информацию о том, что подсудимый скрылся, он не вправе; - опять-таки в соответствии с этими же "социалистическими" правилами суд лишен возможности быстро пересмотреть вопрос о мере пресечения, изменив, например, свое решение с возвращения суммы залога на обращение ее в доход государства. При рассмотрении дела в кассационном порядке Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 7 марта 2012 г. отменила приговор в части возвращения залоговой суммы залогодателю и направила дело в этой части новое рассмотрение в тот же суд в порядке исполнения приговора. Постановлением Псковского областного суда от 4 мая 2012 г. сумма залога была обращена в доход государства. Залогодатель принесла на данное решение кассационную жалобу, в которой указала на нарушение ее прав как залогодателя. Она полагает, что все возложенные на обвиняемого судом обязательства К. выполнены. Его неявка на оглашение приговора не может рассматриваться как нарушение обязательств, и потому залог подлежит возврату залогодателю. Не выяснены и причины, по которым К. отсутствовал на оглашении приговора. Указывает, что судом не исследовался вопрос о разъяснении залогодателю обязательств и последствия их нарушения. Обращает внимание на то, что у нее на иждивении малолетняя дочь и деньги были взяты ею в долг. Просила изменить постановление и возвратить ей денежный залог. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, в очередной раз рассмотрев вопрос о залоге, постановление отменила в первую очередь потому, что оно было вынесено тем же судьей, который постановил приговор (Кассационное определение СК ВС РФ от 02.07.2012 N 91-012-5 (Электронный архив ВС РФ. 2012)). Однако очевидно и то, что по делу К. выявлены явные лакуны в законодательстве, в их числе: - механизм составления документа о залоге с участием залогодателя, не являющегося подозреваемым, обвиняемым, подсудимым, осужденным; - момент решения вопроса о возврате залога. Именно в силу этого данный пример был помещен в Обзор судебной практики за июль 2012 г. По мнению кассационной инстанции, суд вопреки требованию закона при обращении залога в доход государства не исследовал вопрос о разъяснении залогодателю существа обвинения, предъявленного К., вида и характера обязательств, связанных с обеспечением надлежащего поведения обвиняемого с учетом избранной меры пресечения, и последствия их неисполнения. По смыслу закона, эти обстоятельства являются значимыми для разрешения вопроса об обращении залога в доход государства или о возврате его залогодателю. 1.2. Домашний арест В чем сущность меры пресечения - домашний арест? Домашний арест - альтернатива заключению под стражу. По сравнению с залогом сфера применения такой меры пресечения, как домашний арест, весьма ограничена, так как ее избрание ввергает стороны в комплекс трудно прогнозируемых правоотношений. Если в случае с залогом "торг" предельно ясен: деньги в обмен на свободу, то сущность института домашнего ареста такой конкретикой не обладает. В первую очередь необходимо уяснить, чего именно ожидает правоохранительная система от помещенного под домашний арест. Буквальное толкование этого словосочетания означает, что он не покидает дома. Одного этого, как правило, достаточно, чтобы конечная цель меры пресечения была достигнута. Домашний арест - не более чем квалифицированная форма такой хорошо известной меры пресечения, как подписка о невыезде и надлежащем поведении: обвиняемый под роспись обязуется не выезжать из дома и вести себя в рамках этого помещения надлежащим образом. В то же время, ограничивая жизненное пространство обвиняемого конкретным жилым помещением, суд должен озаботиться проблемой его жизнеобеспечения. Во-первых, у обвиняемого должны быть средства на оплату питания и жилья. Во-вторых, заранее должны быть определены лица, готовые взять на себя обязанности по снабжению обвиняемого необходимым: покупать для него продукты питания, лекарства, оплачивать коммунальные услуги. Например, по делу Гонтмахера сторона защиты заявила о готовности снять для подсудимого квартиру, организовать ему питание и медицинскую помощь (Кассационные определения СК ВС РФ от 18.08.2010 N 60-О10-11 и от 26.10.2010 N 60-О10-19 (Электронный архив ВС РФ. 2010)). Сказанное означает, что на смену простой двусторонней сделке, свойственной залогу, приходит сделка сложная и многосторонняя, обязательными участниками которой также являются лица, взявшие на себя обязанность жизнеобеспечения обвиняемого (см. Кассационное определение СК ВС РФ от 14.07.2010 N 16-О10-48 (Электронный архив ВС РФ. 2010)), а также органы, контролирующие как поведение самого обвиняемого, так и поведение лиц, оказывающих ему услуги жизнеобеспечения. Если в основе залога лежит право гражданское, то домашний арест - хитросплетение гражданско-правовых и административно-правовых отношений. Общеизвестно, чем сложнее механизм, тем хуже он работает и тем чаще в нем происходят системные сбои. Кроме того, анализ практики свидетельствует, что одной только физической изоляцией обвиняемого участники процесса, инициирующие избрание меры пресечения - домашний арест, не ограничиваются, потому что они преследуют не только основную цель - удержание обвиняемого в конкретном жилом помещении, но и дополнительную - его информационную изоляцию (см. Кассационное определение СК ВС РФ от 02.09.2010 N 21-010-18 (Электронный архив ВС РФ. 2010)). Совершенно очевидно, что дополнительные цели - это дополнительные технические и технологические решения и, как следствие этого, дополнительные расходы. В чем заключается мера пресечения - домашний арест? Домашний арест заключается в нахождении подозреваемого, обвиняемого в полной либо частичной изоляции от общества в жилом помещении, в котором он проживает в качестве собственника, нанимателя либо на иных законных основаниях, с возложением ограничений и (или) запретов и осуществлением за ним контроля. С учетом состояния здоровья подозреваемого, обвиняемого местом его содержания под домашним арестом может быть определено лечебное учреждение (ч. 1 ст. 107 УПК). Избирая подозреваемому, обвиняемому в качестве меры пресечения домашний арест, суд должен учитывать его возраст, состояние здоровья, семейное положение и другие обстоятельства. Особое внимание надлежит обращать на лиц, не достигших 18 лет, их возрастные особенности, условия жизни и воспитания, особенности личности, влияние на них старших по возрасту лиц, в том числе их законных представителей (п. 28 Постановление Пленума ВС РФ от 29.10.2009 N 22). Каков порядок избрания меры пресечения в виде домашнего ареста? На стадии предварительного расследования домашний арест в качестве меры пресечения избирается по мотивированному ходатайству дознавателя, следователя, в установленных законом случаях прокурора по судебному решению в отношении подозреваемого, обвиняемого при невозможности применения в отношении него иной, более мягкой, меры пресечения. Алгоритм такого действия полностью идентичен регламенту, предусмотренному ст. 108 УПК, который подробно будет проанализирован ниже. Рассмотрев ходатайство дознавателя, следователя об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста, судья выносит одно из следующих постановлений: 1) об избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого меры пресечения в виде домашнего ареста; 2) об отказе в удовлетворении ходатайства (ч. 4 ст. 107 УПК). В решении суда указываются условия исполнения меры пресечения. Следует точно указать: 1) место, в котором будет проживать подозреваемый, обвиняемый; 2) периоды времени, в течение которых ему разрешается находиться вне этого места; 3) места, которые подозреваемому, обвиняемому разрешено посещать (ч. 9 ст. 107 УПК).
Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 91; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!