ВЕК МОНПАРНАСА: К ВОПРОСУ О ХРОНОЛОГИИ «ПАРИЖСКОЙ ШКОЛЫ»
Следует отметить, что художники не только приезжали в Париж, но и уезжали из него, причем особенно волны эмиграции увеличивались в связи с Первой и Второй мировыми войнами. Рудольф Леви (Rudolf Levy, 1875–1944, погиб в Освенциме), Отто Фрейндлих (Otto Freundlich, 1878–1943, погиб в Майданеке), Вальтер Бонди (Walter Bondy, 1880–1940) вернулись в Германию, Леопольд Готтлиб присоединился в Польше к армии маршала Пилсудского (правда, после этого в 1920-е годы вернулся в Париж), Марк Шагал, Мане-Кац, Савелий (Цалий) Шлейфер (1881–1943, погиб в Освенциме) вернулись в Россию (и они в 1920-е годы снова оказались в Париже). Александр Архипенко в 1923 году навсегда уехал в США, Юлиус Паскин отправился в Лондон, чтобы уклониться от службы в болгарской армии, призвавшиеся во французскую армию Луи Маркусси (урожденный Людвиг Казимир Маркус, ок. 1880 — 1941) и Моисей Кислинг (он вернулся с фронта с тяжелой контузией от удара прикладом в грудь) Париж, естественно, тоже покинули. Принимая во внимание тот факт, что Марк Шагал прибыл в Париж только в 1910 году, Михаил Кикион и Пинхус Кремень — в 1912-м, а Хаим Сутин и Мане-Кац — в 1913-м, напрашивается вывод: созданный коллективной памятью художественный мир Монпарнаса никогда не существовал в реальной жизни: одни художники покинули его еще до того, как успели приехать другие.
При этом необходимо понимать, что процесс обретения художниками хотя бы некоторой известности и признания требует какого-то времени. Так, каталог выставки «Салона Независимых» 1910 года включает 58 произведений различных художников, среди которых и Робер Делоне, и Мари Лорансен, и Рауль Дюфи, но только три живописца «Парижской школы» русско-еврейского происхождения — уроженец Соболевки Александр Альтман, прибывший в Париж из Одессы в 1905 году; уроженка Чебоксар Мария Воробьева, дочь этнической еврейки актрисы Марии Розанович, удочеренная в возрасте двух лет польским аристократом-католиком Брониславом Стебельским, известная как Маревна (1892–1984); и Евгений (Эжен) Зак (1884–1926), учившийся в Париже еще с 1900 года87. Подавляющее большинство из 53 живописцев, работы которых экспонировались на парижском Салоне Независимых 1910 года — времени, когда, если следовать периодизации, предложенной М. Ю. Германом, «Парижская школа» находилась в зените своего «классического периода» — ни к русским (любого этнического происхождения), ни к еврейским (из какой бы то ни было страны) иммигрантам не имело никакого отношения.
|
|
|
Только семь художников были представлены на том Салоне Независимых более чем одной работой (каждый из них демонстрировал по два полотна), и лишь один из них — Жан (урожденный Иван) Песке, родившийся в Херсонской губернии в семье врача польского происхождения и уже в 1891 году эмигрировавший во Францию, где прожил всю оставшуюся жизнь, принадлежал к иммигрантам. Все остальные шестеро были уроженцами Франции: и Шарль Ангран (Charles Angrand, 1854–1926), и Огюст Шабо (Auguste Chabaud, 1882–1955), и Жорж д’Эспаннья (Georges d’Espagnat, 1870–1950), и Анри Манген (Henri Manguin, 1874–1949), и Жан Маршан (Jean Marchand, 1882–1940), и Луи Вальта (Louis Valtat, 1869–1952). В наши дни эти художники скорее забыты, чем широко известны (так, в именной указатель книги Михаила Германа «Парижская школа» не включены биографии ни одного из них), но в то время именно они считались в Париже ведущими представителями передового искусства — подчеркнем это, не официальным художественным истеблишментом, настороженно, чтобы не сказать враждебно относившимся к новому искусству, а среди самих «независимых художников».
|
|
|
Хронологически экспозиция в ГМИИ охватывала период с 1905 по 1932 год. Эти временные границы, особенно верхняя, вызывают очень много вопросов. Что именно случилось в 1932 году? Неужели так рано прекратился творческий путь Шагала и Сутина, Пикассо и Утрилло, Вламинка и Матисса, Кременя и Кикоина?.. Если он не прекратился, то какой кардинальный поворот пережили все эти художники в то время? Еще более сокращает время жизни «Парижской школы» видный искусствовед Михаил Герман: как максимум он готов «иметь в виду едва ли не всю первую треть XX столетия», указывая при этом, что «ее становление и наивысший расцвет — это два недолгих периода... с начала 1900-х годов до Первой мировой войны, время становления фовизма и кубизма... и первые годы после мировой войны, экспансия дадаизма и сюрреализма»88.
|
|
|
Другие авторы менее радикальны, но существует достаточно широкий консенсус вокруг того, что история «Парижской школы» закончилась перед Второй мировой войной или в ходе нее.
Это кажется, однако, совсем не очевидным. Достаточно сказать, что в 1959 году в издательстве Editions Andre Sauret в Монте-Карло был выпущен комплект литографий, включавший в себя, как гласил заголовок, афиши выставок «мэтров Парижской школы». Это афиши выставок семи художников, самая ранняя из которых (Марка Шагала) прошла в 1933-м, а последние (того же Марка Шагала, Жоржа Брака, Хуана Миро и Пабло Пикассо) — в 1959 году! Подавляющее большинство включенных в данный комплект афиш касались выставок, проведенных этими живописцами, а также Анри Матиссом, Раулем Дюфи и Фернаном Леже, уже после окончания Второй мировой войны!
|
|
|
Ил. 26–27. Обложка и титульный лист комплекта литографий «Мэтры Парижской школы», 1959 г. Mourlot Fernand. Les affiches originales des maîtres de l’école de Paris. Monte-Carlo: Editions André Sauret, 1959
Вдумчивый читатель может заметить, что даже если «Парижская школа» как явление культуры и существовала после войны, гитлеровская оккупация Парижа положила конец художественному миру «еврейского Монпарнаса». Действительно, в связи с еврейским происхождением были депортированы и погибли художники Натан Грюнсвайг (1880–1943), Адольф (Айзик) Федер (1887–1943, погиб в Освенциме), Владимир (Шулим-Вольф) Баранов-Россине (1888–1944, погиб в Освенциме), Хаим Грановский (1889–1942, погиб в Освенциме), Анри (Хенрик) Эпштейн (1891–1944, погиб в Освенциме), Сандро Фазини (Александр Файнзильберг, 1893–1944, погиб в Освенциме), Абрам Берлин (1894–1942), Леон Вейсберг (Leon Weissberg, 1894–1943, погиб в Майданеке), Иоахим Вейнгарт (1895–1942, погиб в Освенциме), Жак Готко (Янкель Готковский, 1899–1944, погиб в Биркенау), Якуб Мончник (1905–1945, погиб в Маутхаузене), Хана Гитла Ковальска (1907–1941) и другие; Роман Крамштык (1885–1942) был убит в Варшавском гетто. (Кстати сказать, кроме В. Д. Баранова-Россине, выставки работ которого прошли в Третьяковской галерее в 2002 году и в ГМИИ — пять лет спустя, никто из этих художников практически не известен в России до сих пор.) Одни из художников «Парижской школы» умерли еще до Второй мировой войны, как Амедео Модильяни, другие, как скончавшиеся в 1943 году, соответственно в Париже и в вынужденной эмиграции в Нью-Йорке Хаим Сутин и Наум Аронсон (1872–1943), ушли из жизни как раз в это время. Насколько известно, Х. Сутин вначале уехал из Парижа в небольшую деревню в департаменте Йонна в Бургундии, но позднее с поддельными документами скрывался у друзей в деревне Шампиньи-сюр-Вед близ Шинона. Если верить ее мемуарам, краски для Сутина покупала ставшая позднее знаменитой актрисой Симона Синьоре (Simone Signoret, 1921–1985), взявшая фамилию матери дочь французского офицера еврейского происхождения Андре Каминкера (André Kaminker, 1888–1961)89. Острый приступ язвы желудка вынудил художника срочно вернуться в Париж, куда на крестьянской повозке его доставила Мари-Берта Оренш (Marie-Berthe Aurenche, 1906–1960), бывшая жена Макса Эрнста. Сутин умер от перитонита 9 августа 1943 года и был похоронен на Монпарнасском кладбище под безымянной плитой; М. — Б. Оренш покончила с собой семнадцать лет спустя.
Однако целый ряд художников выжили: Моисей Кислинг, Мане-Кац, Осип Цадкин, Оскар Мещанинов и Марк Шагал смогли добраться до Соединенных Штатов (этому периоду жизни и творчества М. З. Шагала посвящено несколько интересных недавно вышедших публикаций в издающемся в Торонто альманахе «Русские евреи в Америке»90) — и почти все они после окончания войны вернулись во Францию. Владимир Найдич (1903–1980) добрался до Кубы, а позднее — до США, Хана Орлова вместе с сыном и художником Жоржем Карсом смогла найти убежище в Швейцарии — после войны и они, и прятавшийся у швейцарско-итальянской границы Иосиф Хехт (его считали погибшим; в Париже даже прошла выставка его памяти91) вернулись во Францию. Более того, Пинхус Кремень, Лазарь Воловик92, Соня Делоне (урожденная Штерн), Исаак Добринский, Зигмунд Ландау, Леон Зак, Иосиф Прессман, Леон Инденбаум, Вилли Эйзеншитц (был арестован, депортирован и погиб его сын, вступивший в Движение сопротивления) и другие художники восточноевропейско-еврейского Монпарнаса спаслись, скрываясь в различных районах Франции. Михаил Кикоин и Исаак Анчер были интернированы в трудовые лагеря (И. Анчер успел до этого послужить во французской армии, откуда был демобилизован в 1941 году), но смогли выжить — и после окончания войны вернуться к искусству.
Согласно имеющимся свидетельствам93, достоверность которых, по понятным причинам, не может быть полной, Михаил Кикоин скрывался с семьей в пригороде Тулузы; Исаак Добринский два года не выходил на улицу, скрываясь в доме тещи в городке Бержерак на юге Франции, в южной части департамента Дордонь региона Аквитания; Пинхус Кремень — в городке Тюренн в департаменте Коррез в Лимузене, в 430 километрах к югу от Парижа (он жил у одного деревенского жителя и работал в полях, а тулузская галерея снабжала его красками, чтобы он мог продолжать рисовать); Лазарь Воловик во время облав прятался у тещи в Булонь-сюр-Сен (ныне — парижский пригород Булонь-Бийанкур); Соня Делоне (урожденная Штерн) провела годы с 1941 по 1944 в городке Грасс в департаменте Приморские Альпы сравнительно недалеко от Марселя; неподалеку в курортной тиши Сен-Тропе прятался Зигмунд Ландау; Леон Зак скрывался в Аркашоне в Аквитании, Вильфранш-сюр-Мер и в Гренобле в Альпах; Иосиф Прессман прятался от облав в подвалах и даже в шкафах; Исаак Пайлес провел одиннадцать месяцев в сельском сарае; Артур Кольник бедствовал в лагере для интернированных в Верхней Гаронне; Михаил Финк и первый хранитель Еврейского музея Львова Людвиг Лилле участвовали в Движении сопротивления; Морис Блюм в 1939 году поступил добровольцем во французскую армию, а после капитуляции Франции скрывался в регионе Авиньон, где, приняв псевдоним Морис Блонд (который сохранял и в дальнейшем), работал в крестьянском хозяйстве. Поэтому едва ли правы утверждающие, что «после Второй мировой École de Paris не имела ни единого шанса на возрождение, хотя бы потому, что ее еврейская составляющая практически ушла в небытие»94: многие художники выжили и все они продолжили творческую деятельность и после окончания Второй мировой войны, порой — на протяжении нескольких десятилетий.
Последний из живописцев еврейского происхождения «золотого века» «Парижской школы» — Исаак Анчер — пережил ушедшего из жизни раньше всех Амедео Модильяни более чем на семьдесят лет! Модильяни умер от туберкулезного менингита 24 января 1920 года, в тот же день покончила с собой Жанна Эбютерн, находившаяся на девятом месяце беременности. Спустя десять лет, 2 июня 1930 года, в отчаянии покончил с собой в Париже «князь Монпарнаса» Юлиус Паскин. 25 апреля 1931 года умер от инфаркта совсем молодой (ему не было и тридцати трех) Абрам Минчин. 21 декабря 1935 года, как и за пятнадцать лет до этого Модильяни, умер от туберкулеза 38-летний Иссахар-Бер Рыбак. Как уже указывалось, многие художники — хватило, к сожалению, на целую книгу «Депортированный Монпарнас», вышедшую, увы, лишь по-французски95, — погибли в огне Холокоста. Однако среди тех, кто выжил, не все остались во Франции — и этим существенно расширили географию «Парижской школы».
Оскар Мещанинов, уехав в США, во Францию уже не вернулся; он умер в Лос-Анджелесе в 1956 году96. Жак Липшиц, с 1941 года живший в США, в 1946 году приехал в Париж, провел персональную выставку в галерее Maeght и был удостоен ордена Почетного легиона. Однако, расставшись с женой, он вернулся в США и с 1947 года жил в пригороде Нью-Йорка Хастинг-на-Гудзоне. С 1961 года ежегодно проводил лето на собственной вилле в Италии, где и умер в мае 1973 года.
Мане-Кац на склоне лет проводил довольно много времени в Израиле, где и умер в 1958 году; спустя почти двадцать лет, в 1977 году, в его доме в Хайфе был открыт музей, существующий и поныне. Музей Шагала был открыт в 1973 году, еще при жизни мастера, в Ницце, музей Цадкина97 — спустя пятнадцать лет после смерти скульптора, в 1982 году в Париже. В Израиле же в 1968 году умерла Хана Орлова, спасшаяся от Холокоста в нейтральной Швейцарии98.
Эжен Эбиш в 1939 году вернулся в Польшу. Он сменил имя, и ему удалось, скрыв еврейские корни, преподавать в Академии изящных искусств Кракова, которую он в 1945 году возглавил. Позднее он преподавал в Академии изящных искусств Варшавы, принимал участие во многих выставках и умер в 1987 году, перешагнув 90-летний рубеж.
Очевидно, что привычной среды «Улья» после Второй мировой войны уже не было (хотя другие художники продолжали жить и работать в этом здании), но выросшая из «Улья» «Парижская школа», на наш взгляд, просуществовала столько лет, сколько прожили художники, начавшие в «Улье» и вокруг него свой творческий путь в 1900–1910-х годах. По всей видимости, именно кончина И. Анчера в 1992 году, спустя два года после его ретроспективной выставки в галерее Кати Гранофф в столице Франции99, ознаменовала собой конец жизненного пути последнего из художников «золотого века» «Парижской школы».
Нет другой страны, искусство которой подверглось бы столь сильному влиянию художественного мира Франции в XX веке, особенно его первой половине, как Россия. Как уже было сказано, великий русский портретист В. А. Серов прибыл во Францию уже сложившимся мастером, однако и для него знакомство с новой живописью стало вызовом, от которого он не мог отмахнуться, свидетельством чего, в частности, стал натюрморт Анри Матисса, перерисованный В. А. Серовым на заднем плане созданного им изумительного портрета И. А. Морозова100. Целый ряд художников, формирование стилистики которых проходило в непосредственном контакте с живописцами «Парижской школы», которыми, впрочем, были в те годы и они сами, вернулись в Россию, где проработали многие десятилетия, как, в частности, Роберт Фальк, Давид Штеренберг и Натан Альтман. Фактически, именно эти живописцы, в наше время справедливо относимые к числу наиболее значительных российских художников XX столетия, перекинули мостик от первой ко второй волне российского художественного авангарда: кажется очевидным, что именно на почве работ Фалька, Штеренберга и Альтмана в значительной мере выросло искусство Оскара Рабина и Михаила Рогинского, которые, в свою очередь, эмигрировав из СССР, осели именно во Франции. Пусть даже Оскар Рабин указывает, что приехал в Париж в 1978 году уже полностью сложившимся художником, ни одной работы кого-либо из живописцев Монпарнаса никогда не видев101, и сам дух его живописи, и экспрессионистский стиль его письма, и обстоятельства, в которых он оказался, особенно после лишения его советского гражданства, вызывают в памяти очевидные параллели с художниками русско-еврейской диаспоры, оказавшимися во Франции за пятьдесят-семьдесят лет до него.
В 1970–1980-е годы художественный мир Парижа был, разумеется, радикально другим, чем в начале века, однако и тогда галеристы и искусствоведы русско-еврейского происхождения играли значимую роль в знакомстве неравнодушной интеллигентной публики с новым для них искусством. Подобно тому как в 1910–1920-е годы Поль Гийом, Леопольд Зборовский и Йонас Неттер поддерживали и пропагандировали искусство Амедео Модильяни и Хаима Сутина, в 1970–1980-е годы Дина Верни (урожденная Айбиндер, 1905–1991), Александр Глезер и некоторые другие поддерживали Оскара Рабина, Михаила Рогинского, Эдуарда Штейнберга и Владимира Янкилевского и пропагандировали их самобытное искусство. В последние сорок лет, когда, кроме четырех вышеупомянутых живописцев, во Франции обосновались такие крупные художники, как Олег Целков, Эрик Булатов, Юрий Купер, Владимир Кара, Борис Заборов и другие, правомерно говорить о новом, фактически третьем этапе развития «Парижской школы».
Третьем, ибо после Второй мировой войны, когда целый ряд (хотя, к счастью, далеко не все и, насколько можно судить, даже не большинство) живших и работавших на Монпарнасе живописцев были депортированы в нацистские лагеря смерти и погибли, начался второй, «серебряный» век «Парижский школы», среди звезд которого немало художников российского происхождения, в частности Сергей Шаршун (Serge Charchoune, 1888–1975), Андрей Ланской (1902–1976), Николя де Сталь (Nicolas de Staël, 1914–1955), Серж Поляков (Serge Poliakoff, 1900–1969) и, конечно, Соня Делоне, ставшая первой женщиной-художницей, персональная выставка которой прошла в Лувре102. Во второй половине 1970-х годов начался поэтому третий, «бронзовый» век русско-еврейской «Парижской школы».
Каждому из вышеупомянутых художников посвящены многочисленные книги и статьи, изданные к настоящему времени на разных языках; задача же настоящей монографии — попытаться описать и проанализировать ту среду, в которой смогло появиться, окрепнуть, сохраниться и утвердиться их творчество. Среда эта чрезвычайно малоизвестна — и при этом очень мифологизирована.
ГЛАВА 5
Дата добавления: 2018-11-24; просмотров: 247; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!