Если бы человек знал, что такое счастье, он бы даже не захотел его

POSTED ON9. ИЮНЬ, 2017

— Нормунд, давай вернемся к вопросу о медитации, но вот в таком ключе: чем конкретно ты можешь помочь людям, как доктор? (Собеседник)

— Мистические учения по своему внешнему исполнению всегда были уловками для больных, чтобы отвлечь их внимание, и, пока внимание отвлечено, подлечить их. То есть весь восточный мистицизм: большой массив мифологического описания, вся эта лирика красоты текстов, благовония, храмы, ашрамы, специальные одежды, музыкальные инструменты, красивость мандал, привлекательность мантр — это всё медицинские уловки для принудительного лечения, т.е. это методики, завлекающие больных на сладость, и пока они сидят мирно и не буйствуют, с ними происходит лечение.

— Как сладкая оболочка у горькой пилюли.

— Да, именно этим объясняется, почему в Тибете медитации описываются так, а в Индии по-другому, один мудрец говорит одну истину, а другой мудрец говорит другую истину. Это связано с тем, что в самих словах и красивых формах истины нет. Истина, которую они провозглашают, это наше здоровье, а здоровье не покажешь, не опишешь, его нужно добиться. Но как больному рассказать о здоровье? Он не знает язык здорового тела, он знает боль, он знает страдания и наслаждения. Поэтому мудрец в Тибете говорит: «Слушай, у меня есть рецепт секретного лекарства для счастья, ты будешь получать удовольствие пять раз в день, я тебе раскрою тайны пяти магических чакр». И больной идет к нему, потому что он хочет эти пять чупа-чупсов. Пока он рисует их в своем воображении, пока он старается правильно выговорить нужные слоги, пока он учится держать прямо спину, он не замечает, что изо дня в день, из секунды в секунду его буйство угомоняют, успокаивают, его остужают, т.е. это такая невидима методика вроде душа Шарко. Но внешне это не должно быть видно, иначе больной убежит из больницы. Ашрамы — это больницы, монастыри — это больницы, это больницы духа. И больному не дано понять, что доктор делает.

В современном мире из-за того, что пациенты интерпретируют методику того или иного доктора, происходят такие странные суждения: этот мастер прав, а тот не очень. Это примерно то, как люди описывают свою ситуацию после посещения определенного санатория: кто был в Крыму на душе Шарко, говорит, что это есть то, что надо, а тот, кто побогаче, и ездил в добрые Альпы, утверждает, что душ Шарко — это грубо, а в Альпах целебные ландыши. Но на самом деле, они оба не заметили, что находились в медицинских учреждениях. Именно таким образом объясняется, почему в нашей истории разные мудрецы говорили абсолютно разные вещи. Просто патологии их пациентов были очень разными и то, что нужно сказать болеющему в Сибири, и то, что нужно сказать болеющему в Индии, чтобы уговорить их лечиться, это очень разные слова.

— У нас ведь даже иные больные выбирают доктора по внешнему виду.

— Да. Это всё тоже известно докторам, поэтому они вынуждены создавать внешний образ, определенным образом подстраивать слова, делать определенные телодвижения, просто чтобы привлечь этих больных. Ведь самое главное, что может сделать пациент, это довериться доктору. Но, к сожалению, наш больной воспаленный ум очень недоверчив. Конечно, красивые благовония, красивая музыка и добрые пасущиеся кругом коровы вызывают чувство доверия. Но не они лечат: ни мандалы, ни мантры, ни благовония, ни прикосновения «святого», ни вода «святой реки» — это всё не лечит, это всё отвлекающие маневры. Лечение происходит на невидимом плане, оно как успокоение, его не увидишь.

— Понятно, что, вдыхая благовония, пропевая мантры, люди должны обращаться внутрь себя, чтобы прочувствовать свои состояния. Таким образом начинается самоисследование. Но ты же знаешь, что есть люди, влюбленные в свои болезни, они носятся с ними, требуя к себе внимания, например, говорят: «Да, у меня взрывной характер, принимайте меня таким, какой я есть, я и дальше буду взрываться».

— Да. Поэтому я в первой части нашего разговора так сильно делал упор на том, что люди не в курсе, что это есть болезненное поведение. Поэтому мы живем в мире, где войны не особо осуждаются, где убийства — почти что норма, где оскорбления, жестокость, детдома, пьянство, буйство, обман, ложь – в порядке вещей. А это есть ничто иное, как симптомы нашего заболевания.

Я еще раз повторюсь: болезнь проста. Мы в процессе истории расщепили свое видение мира на внутреннее и внешнее, и внешнее стало конкурентом внутреннего, внутреннее конфликтует со внешним. Это есть наша болезнь, а медитация — это методика восстановления нашей целостности.

— Когда человек познал внутреннюю науку, когда он излечил это расщепление, тогда и приходит просветление?

— Медитация — это лекарство. Если ты употребляешь лекарство, скажем, обезболивающее, ты можешь почувствовать определенную эйфорию, и эта эйфория может стать более привлекательной, чем то, для чего ты это лекарство употребляла. Это духовная наркомания. Я, когда в предыдущем интервью говорил, что медитировать нужно не ради цели, имел ввиду, что медитировать нужно не ради той цели, которую обещает это лекарство. То есть, если медитация обещает просветление, а просветление в твоих глазах – пока еще большое наслаждение, и на самом деле, ты хочешь таблетку, которая даст тебе большое удовольствие, ты становишься наркоманом. Я хотел обратить внимание на этот аспект. То есть просветление — это твое здоровье. Ты не можешь употреблять всё больше и больше лекарств, чтобы быть всё более и более здоровой, это и есть наркомания. Лекарство, как и медитацию, нужно употреблять, как необходимость для чего-то, т.е. она не должна быть самоцелью, она есть средство.

Если тебе доктор говорит, что у тебя больное мышление, ты совершаешь какую-то медитацию и мышление становится в норме. Когда ты в норме, ты не будешь искать ничего особенного. В современном описании просветление — это что-то особенное, а на самом деле мы хотим не что-то особенное, а полнейшую норму, полное равновесие. То, что есть здоровье или счастье, оно неощутимо. И поэтому, когда я говорю с полным залом разных людей о просветлении, я говорю о том просветлении, о котором говорят современные ищущие его, как о вершине какого-то наслаждения, наивысшего счастья, словно в крови 99% героина и 1% самой кровушки. Я вот об этом говорил, что такое просветление не должно быть целью.

То, что на самом деле есть просветление, об этом в современном обществе не очень-то говорится, потому что просветление — это норма, норма — это равновесие, а равновесие не чувствуется и потому абсолютно неинтересно. Поэтому, как ты можешь прыгать на качелях, чтобы поймать равновесие качелей? Да никак, любое твое движение нарушает равновесие. Люди качаются на качелях потому, что им нравятся эти перемены, эти бешенные мотыльки в животе. Поиск счастья интересен сам по себе, к сожалению, это — адреналин. Никто на самом деле не заинтересован его найти, ведь если бы человек знал, что такое счастье, он бы даже не захотел его, ведь это абсолютный быт, это то, что есть. Это не есть Гималаи, это не есть Альпы, это не есть седьмая чакра, это не есть знать всё, что делают твои соседи, а это есть описание здоровости — равновесие. Поэтому, когда я говорю с залом о просветлении, я на самом деле язвлю и иронизирую.

В современном мире просветление — это синоним счастья, как наслаждения, и жажда просветления — это жажда собственного обогащения, это скупердяйство, которое страшно далеко от равновесия и покоя. И вот эта жажда и есть, в основном, источник самого несчастья. Если бы ищущий просветления сознательно отказался от него и перестал бы его искать, он был бы уже счастлив. Вот так всё просто! Но такое людям не предложишь, и поэтому я так же как все другие мудрецы всех времен, говорю о просветлении, используя такие очень желаемые ищущими эпитеты. Но это все чепуха. Как я уже говорил, это всё — чтобы обмануть больного. Ты заворачиваешь горькую таблетку в красивый фантик, а когда он ее проглатывает, он на тебя ругается, но таблетка уже тает, она уже начинает делать свое дело. И когда она всасывается в него, он тебя благодарит.

— А как же те люди, которые демонстрируют необычные состояния, когда «просветлевают» на разных сатсангах в YouTube?

— Это как раз в контексте нашего разговора. Просветление, о котором пишут восточные мудрецы, это нормальное состояние. Какое-то искажение восприятия в хорошую или плохую сторону считается болезнью. То есть, если ты чувствуешь страдания, то это болезнь, но и если ты чувствуешь эйфорию, это тоже болезненное состояние. Когда современные искажатели восприятия утверждают, что так говорили мудрецы, это грубая ложь. Наши органы восприятия — это те окна, через которые мы воспринимаем мир. Эти окна могут быть испорченными, тогда ты можешь чувствовать непрерывную печаль и ты можешь беспричинно чувствовать удовольствие. Это всё болезни, аномалии. На Востоке это называется болезнью йогов, когда ты видишь божества, чувствуешь присутствие чего-то, даже Бога или кого-либо — это всё болезнь йогов. К этому относятся как к побочным эффектам, которые абсолютно нежелательны. Что-то видеть, слышать — это нездоровье.

— Люди говорят, что в присутствии просветленного ощущают некие энергии, благость…

— Это всё бред воображения. Но с медицинской точки зрения, это позволительный бред. То есть, когда ты ребенку рассказываешь о Дедушке Морозе, он добро возбуждается, и в таком детском возрасте эти добрые эмоции ему помогают. Если, скажем, ему снится по ночам серый волк, то ты можешь рассказать ему сказку, используя специальные интонации, ты будешь играть его воображением, и он почувствует, что защита рядом, что пришли охотники и убили этого серого волка. Но это всё воображение. Чакры, мандалы, параллельные миры, астральные путешествия, хроники акаши, цвета, света, звуки, разговоры с мёртвыми — это всё воображение. А вопрос только один: тот, кто играет воображением тех, кто пришел на встречу с ним, делает это осознанно, как терапевт, или он сам подвержен этому воображению и, значит, сам болен?

В психиатрической клинике с очень больными пациентом психиатр говорит на его языке, он не отрицает присутствие инопланетян, но он знает, что это бред. Но когда сам доктор начинает видеть пришельцев, он болен. Когда современный йог и современный эзотерик начинает видеть чакры и энергии, он больнее тех, кто к нему пришел, потому что те еще этого не видели. И распространяя знания о видении, слышании и секретных каналах инофрмации — это усугубление заболевания. Это очень важно уяснить! И это связано с темой нашего сегодняшнего разговора — с тем давлением суеверия, которое существует в религиозно-духовной сфере. То есть 300 лет назад наука была подвержена таким же болезням, каким в нынешнее время подвержены эзотерики, йоги и некоторые духовные учителя, они сами больны и свою болезнь продают, как в цирке уродцев. Это очень опасно, потому что они искажают восприятие, которое исказить легко, а исправить сложно. Это то же самое, что с наркотиками: они дают незамедлительный эффект, ты видишь то, чего тут нет, но при длительном их употреблении твоя психика и даже твоя физическая структура мозга могут необратимо повредиться. И то же случается с йогами и эзотериками — они могут исказить восприятие человека до такой степени, что человек не сможет его восстановить, когда он уже не захочет больше этого искажения. Это называется портить человека и должно пресекаться.

— Я не раз наблюдала в YouTube, как на сатсангах хохочут, потому как вдруг увидели, что то, что они долго искали — это были они сами.

— Это аномалия современных публичных учителей духовности. Это вообще отдельная тема. Как я уже говорил, это связано с тем, что религиозно-духовная сфера жизни светским обществом оставлена этим самым «учителям». И все регулирующие инстанции в их же руках, т.е. исполнительная и законодательная власти в религиозно-духовном мире находятся в одних руках. Поэтому там происходит жуткое бесчинство, там больные лечат больных, а это казус, это невозможно. Они продолжают болеть. Это, конечно, трудно увидеть по внешним признакам. Как я уже говорил, когда человек ходит хмурым, его можно заподозрить в депрессии, а возможно, это не депрессия, а глубочайшее погружение в тишину себя, но внешние признаки будут одинаковыми: его не будет интересовать секс, его не будет интересовать работа, его не будет интересовать внешний мир. Но если это осознанно, то такое состояние временно и оно пройдет, не оставив негативных последствий, а наоборот, трансформирует. Но внешне это не увидишь, так как из-за расщепленности внешнего и внутреннего мы не можем больше верить тому, что видим, и не можем верить тому, что чувствуем.

— Я еще хотела бы тебя спросить об ищущих. Ты чуть раньше сказал, что часто сам поиск счастья увлекает, а реально его и не ищут. И мне бы хотелось поговорить об этом, об ищущих – когда люди действительно озадачены своим излечением, а когда – это просто такие тусовщики духовных школ. Хотелось бы поговорить о самом поиске.

— Хорошо, давай поговорим об этом, но в следующий раз.

— Договорились. Спасибо тебе за беседу!

Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 230; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!