ОБЕСПЕЧЕННОСТЬ ЖИЛЬЕМ В ГОРОДАХ
Самым ярким проявлением хронического жилищного кризиса была низкая обеспеченность жильем в городах. Санитарный минимум в 9 квадратных метров, который был провозглашен еще в начале 1920-х, был наконец-то достигнут только в 1980-е годы. Тот факт, что достижение санитарной нормы потребовало 60 лет, отражает низкий объем инвестиций в жилищное строительство, несмотря на стремительный рост городского населения и увеличение масштабов жилищного кризиса.
В начале 1950-х годов душевая жилплощадь сократилась до минимального уровня за всю советскую историю - 4 квадратных метра. Лишь после 1953 года был достигнут определенный прогресс. Этому способствовала энергичная кампания 1956-1963 годов по строительству массового дешевого жилья - 5-этажных (чтобы не строить лифты) "хрущоб", - проведенная за счет некоторого сокращения ассигнований на производство неядерных вооружений.
Первые шаги к изменению ситуации были сделаны Хрущевым после Всесоюзной конференции строителей и архитекторов в декабре 1954 года, на которой он выступил с речью "О широком внедрении индустриальных методов, улучшении качества и снижении стоимости работ в строительстве". Благодаря его усилиям и несмотря на противодействие военных, было построено более 85% из предполагаемых 15 миллионов новых квартир. Но разовые кампании не могли переломить общую тенденцию к пренебрежению жилищным строительством.
|
|
|
Причины этого крылись в бесплатности государственного жилья.
Строительство не могло принести каких бы то ни было прибылей ведомствам-застройщикам и всегда рассматривалось ими как задача третьестепенной важности.
МИКРОРАЙОНЫ И СТАНДАРТИЗАЦИЯ ГОРОДСКОГО СТРОИТЕЛЬСТВА
Массовость и стандартизация строительства были связаны с планировочной концепцией микрорайона. Он состоял обычно из 5- 8 модулей - кварталов - и имел население от 8 тысяч до 12 тысяч человек. Несколько микрорайонов составляли жилой городской район.
Упорядоченное пространственное размещение вспомогательных служб в микрорайоне выглядело вполне логичным. Минимальная планировочная единица - квартал - должна была обеспечивать ежедневно потребляемые услуги (медицинская помощь, снабжение продовольствием, прачечные), которыми прежде занимались "буржуазные" домохозяйки в своей домашней экономике. Кварталы группировались в жилые микрорайоны, предполагавшие следующий, более высокий уровень образовательных, рекреационных и торговых услуг. Группы микрорайонов образовывали городские районы, где размещались наиболее специализированные учреждения, обслуживающие весь город в целом. Это военное единообразие районной структуры было связано с иерархическим строением партийных органов власти и само казалось прямым отражением политики.
|
|
|
Микрорайон представлялся планировщикам своеобразным компромиссом. Он должен был обеспечивать своих жителей всем необходимым и одновременно поддерживать чувство общности и коллективной ответственности в большом городе. Но социологические опросы не подтверждают, что этих целей удалось достигнуть. Отношения с соседями сильно зависели от их места в социальной иерархии. Тот, кто принадлежал к номенклатуре, не только не стремился общаться со своими соседями, но даже не пытался запомнить их в лицо. С другой стороны, рабочие и вспомогательный персонал, занимавшие нижние этажи социальной лестницы, были более склонны к общению, но привыкли уделять больше внимания не соседям, а родственникам.
Чувство отчуждения оказалось для жителей микрорайона более типичным, чем чувство коллективизма. Эта тема достаточно полно отражена в советской литературе.
Массовая застройка микрорайонов осуществлялась при дефиците всех видов строительного обеспечения, низкой эффективности строительных технологий и эксплуатации зданий. Наиболее ценными считались такие решения, которые позволяли бы свести к минимуму освоение территорий, уменьшить длину коммуникаций и удешевить квадратный метр жилплощади. Логика дефицита заставляла добиваться максимального однообразия застройки и городской среды в целом, что само по себе обессмысливало проблему выбора места жительства. Она также поощряла стремление к компактности городского плана, поскольку степень обеспеченности личным автотранспортом оставалась крайне низкой. Стремление к компактности, впрочем, не касалось промышленных и транспортно-складских территорий, которые находились под полным ведомственным контролем и были недоступны для муниципальных планировщиков.
|
|
|
Сейчас около половины горожан проживает в микрорайонах. Они застроены домами-"коробками" тяжеловесного архитектурного стиля, которые постепенно заменяют застройку низкой плотности. Их примитивная конструкция и дизайн, приспособленные к дешевому массовому производству, оставляют желать лучшего.
В 1970-1980-е годы муниципальные власти контролировали менее половины государственной жилплощади. Остальное оставалось в собственности министерств, учреждений и ведомств, которые получали возможность привлечь дополнительно рабочие руки, сохраняя контроль над строительством и распределением жилья. Поэтому они очень неохотно шли на передачу этого жилья городским властям. Но в любом случае государство контролировало не весь жилой фонд, а лишь около 70%. Остальное составляло кооперативное и частное жилье.
|
|
|
КООПЕРАТИВНОЕ ЖИЛЬЕ
Жилищные кооперативы появились в СССР еще в 1920-е годы, когда государственные жилищные программы были еще крайне ограничены. Власти пошли на их создание, потому что считали кооперативное жилье меньшим злом, чем частное. Но в конце 1930-х годов все кооперативы были национализированы, а их члены превращены в арендаторов, плативших за квартиру. В соответствии с официальным признанием острого жилищного кризиса в постсталинскую эпоху отношение к кооперативам стало более терпимым.
В 1962 году кооперативное домовладение было еще раз легализовано. Как правило, государство предоставляло льготный заем для покрытия 60% от стоимости строительства. Сведения о доли кооперативного сектора крайне скудны, но известно, что чем больше город, тем выше доля жилищных кооперативов. В Москве, например, 11% всех зданий, начавших строиться в 1973 году, были кооперативными. К концу 1970-х годов около 2,5 тысячи кооперативов по всей стране насчитывали 2,2 миллиона пайщиков, а общая доля кооперативных домов составила около 7 %.
Успех деятельности кооператива во многом зависел от способности его членов обеспечить это строительство, поэтому членство в кооперативе привлекало не все, а строго определенные социальные слои советского общества. Кроме возможности что-то достать или "выбить" для строительства, членам кооператива нужно было иметь значительные денежные средства для первого взноса и солидный ежемесячный доход для текущих выплат в счет своего пая. Это приводило к тому, что в кооперации чаще всего участвовали высокооплачиваемые служащие и квалифицированные рабочие, чем низкооплачиваемые слои населения.
Поэтому, как правило, качество жилья было выше того, которое доступно в госсекторе. Общественное пространство - холлы, фойе, дворовые площадки - содержались гораздо лучше, а площадь квартир была больше, чем в государственных домах.
Территориальное распределение кооперативного жилья в городе - интересный, но малоизученный вопрос. Социально-географическое изучение Таллина обнаружило пространственную концентрацию кооперативного жилья. В 1975 году, когда было предпринято это исследование, кооперативное жилье составляло здесь 4,3% общего жилого фонда, но в районах новой застройки этот процент был гораздо выше. В двух таких районах, находящихся на периферии, он колебался от 15 до 16,3%. Большинство владельцев кооперативных квартир были чиновниками, хозяйственными и партийными руководителями среднего звена. Встречались и квалифицированные рабочие, но они не составляли большинства. Таллин имеет более высокие жилищные стандарты, чем большинство других городов бывшего Союза. Доля кооперативных квартир в других городах еще ниже, и их внутригородская концентрация особенно важна как надежный свидетель социально-экономической сегрегации.
Вероятно, было бы ошибкой считать кооперативные дома местом жительства советской элиты. Разветвленная система щедрых жилищных льгот для советского правительства, военной, хозяйственной, научной и артистической элиты способствовала тому, что эти группы не хотели расставаться с государственными квартирами из-за минимальной квартплаты и платить гораздо больше за кооперативное строительство.
ЧАСТНОЕ ЖИЛЬЕ В ГОРОДАХ
Частное жилье существовало на протяжении всего советского периода, хотя оно и испытывало порой весьма жесткое давление сверху.
Наиболее распространенным было частное домовладение в деревне. Его доля в городах постепенно падала, хотя и в 1987 году еще 23% жилья оставалось в частных руках. Но были заметны региональные вариации. В Армении, например, эта доля составляла 30%, в Узбекистане - 40%, а в России - только 16%. Чем меньше был город и чем более он был удален от крупных городов и транспортных магистралей, тем выше была там доля частного жилья.
Хотя с начала 1960-х годов строительство частного жилья в столицах и крупных городах было запрещено, в меньших по размеру городах строительство продолжалось, в том числе и с использованием госзаймов. Эти послабления объяснялись тем, что крупномасштабное домостроение наиболее эффективно в больших городах из-за экономии на масштабе производства. В средних городах его преимущества минимальны, а в малых крупноблочное домостроение просто убыточно.
Таким образом, помощь частным застройщикам избавляла государство от излишних расходов. Хотя качество жилья и размер приусадебных участков сильно варьируются, частное жилье особенно привлекало недавних выходцев из села и закрепляло внутригородскую сегрегацию, которая зависела от этнической и социально-экономической структуры населения.
ЭТНИЧЕСКАЯ СЕГРЕГАЦИЯ
Эпоха самодержавия оставила в составе России обширные территории, заселенные неславянским населением, часть из которых была присоединена к империи в эпоху империализма, а некоторые - еще в средние века. Ситуация, сложившаяся в Самарканде, типична во многих отношениях. Несмотря на периодические кампании по выселению жителей Старого города в связи с плохим состоянием жилья и коммунальных сетей, его жители сопротивлялись переменам.
Историческая городская среда обеспечивала им материальную основу для сохранения тех культурных ценностей, которые не соответствовали советской традиции. Рождаемость здесь по-прежнему высока, женщины играют подчиненную роль в семье и редко заняты в общественном производстве вне дома. Сегрегированное расселение узбеков и таджиков помогает им адаптироваться при переходе от сельской жизни к городской.
Но этот феномен характерен не только для Средней Азии.
Показателен и пример Казани, попавшей в орбиту России еще в середине XVI века. Как и в Самарканде, коренное население составляет здесь менее 1/2 населения города, уже перешедшего миллионный рубеж. Хотя татары расселяются по всему городу, исследование 1980 года обнаружило, что есть некоторые территории, где их доля резко возрастает. Очевидно, степень пространственной концентрации татар в Казани меньше, чем узбеков в Старом городе, но и такие разреженные анклавы позволяют сохранить этнические и культурные традиции.
Дата добавления: 2018-09-20; просмотров: 230; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!