Раздел 3. ОСОБЕННОСТИ ДОКАЗЫВАНИЯ ПО ОТДЕЛЬНЫМ КАТЕГОРИЯМ
ДЕЛ, ПОДВЕДОМСТВЕННЫМ СУДАМ ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
И АРБИТРАЖНЫМ СУДАМ
§ 1. Особенности доказывания по делам искового производства
Раскрытие особенностей доказывания по отдельным категориям гражданских дел - это составная часть более широкой проблемы выявления процессуальных особенностей рассмотрения отдельных категорий гражданских дел - проблемы, достаточно подробно изученной в науке гражданского процессуального права. Выявление особенностей доказывания по отдельным категориям дел предполагает изучение процесса влияния норм материального права на гражданское судопроизводство. Как известно, данный вопрос явился предметом обстоятельного научного исследования в диссертационной работе Л.А. Грось <1>.
--------------------------------
<1> См.: Грось Л.А. Влияние норм материального права на гражданское процессуальное право: Научно-практические проблемы: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 1999.
Н.А. Чечина указывала, что "в пределах каждого вида судопроизводства рассматриваются споры, вытекающие из различных правовых отношений (т.е. различные категории дел), для выполнения общей задачи правосудия суд обязан выполнить более узкую задачу регулирования определенных отношений. Для этого введены специальные процессуальные правила, которые в совокупности составляют процессуальные особенности различных категорий дел"; процессуальные особенности рассмотрения отдельной категории дел образуются дополнениями общих процессуальных правил и изъятиями из них, а также введением правил, рассчитанных на одну или несколько категорий гражданских дел <1>. О.В. Баулин приходит к выводу о том, что "путем наполнения процессуальной формы конкретным материальным содержанием формируются обладающие устойчивостью, смешанные материально-процессуальные правоприменительные правила" <2>. Особенностью специальных норм, регулирующих рассмотрение отдельных категорий гражданских дел искового производства, является их хаотичная рассредоточенность по ГПК РФ и актам материального права; процессуальная норма размещается обычно рядом с той материальной нормой, применение которой опосредует, либо ее расположение является бессистемным <3>. Вполне очевидно, что специальные процессуальные нормы, содержащиеся в материально-правовых актах, могут устанавливать особые правила доказывания обстоятельств, имеющих существенное значение для дела, а также особые правила о допустимости доказательств <4>. Разнообразие спорных материальных правоотношений, которые могут оказаться предметом деятельности суда в исковом производстве, обусловливает значительное число особенностей доказывания в зависимости от категории конкретного гражданского дела. О.В. Баулин разделяет специальные нормы, регулирующие процесс доказывания, на две группы: 1) правила, ограничивающие действие общих процессуальных норм либо содержащие дополнительные положения (доказательственные презумпции, нормы о допустимости доказательств); 2) правоприменительные положения, в которых приводятся примерные перечни доказательств, типовые предметы доказывания по отдельным категориям дел (такие положения могут содержаться в руководящих разъяснениях Верховного Суда РФ, судебной практике, научной и справочной литературе) <5>.
|
|
|
|
|
|
--------------------------------
<1> См.: Чечина Н.А. Особенности судопроизводства по отдельным категориям гражданских дел // Проблемы применения норм гражданского процессуального права: Межвузовский сборник научных трудов. Свердловск, 1986. С. 31 - 32.
<2> См.: Баулин О.В. Специальные нормы в гражданском процессуальном праве. Воронеж: Изд-во Воронеж. гос. ун-та, 1997. С. 24.
<3> См.: Баулин О.В. Специальные нормы в гражданском процессуальном праве. С. 77.
<4> См.: Особенности рассмотрения и разрешения отдельных категорий гражданских дел (исковое производство) / Под ред. И.К. Пискарева. М.: Городец, 2005. С. 12 - 13.
|
|
|
<5> См.: Баулин О.В. Специальные нормы в гражданском процессуальном праве. С. 67 - 68.
Опыт выявления особенностей доказывания по отдельным категориям гражданских дел, наряду с анализом иных процессуальных особенностей рассмотрения дел отдельных категорий, принадлежит работам, подготовленным по курсу (спецкурсу, спецсеминару) "Особенности рассмотрения отдельных категорий гражданских дел" как в гражданском <1>, так и в арбитражном процессе <2>; трудам, посвященным анализу какой-то одной категории дел (группы однородных дел) <3>; работам в области доказательственного права <4>, а также различным практическим пособиям и справочникам, имеющим адресатами не только судей <5>, но и самую широкую юридическую аудиторию <6>. В ряде случаев Верховный Суд РФ или Высший Арбитражный Суд РФ специально подчеркивают в своих постановлениях необходимость использования по определенным категориям споров тех или иных доказательств. Так, например, ранее в п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 апреля 1988 г. N 2 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству" <7> прямо указывалось на то, что "по каждой категории гражданских дел существуют различные средства доказывания". "В частности, по делам: а) о восстановлении на работе, копии приказов о принятии на работу, о переводах и об увольнении", и далее следовал перечень примерно из 12 разноотраслевых категорий дел, сопровождаемый описанием доказательств, которые должны быть использованы по тому или иному делу.
|
|
|
--------------------------------
<1> См., например: Процессуальные особенности рассмотрения отдельных категорий гражданских дел в суде: Учебное пособие / Науч. ред. Я.Ф. Фархтдинов. Казань: Изд-во Казан. ун-та, 1989; Особенности рассмотрения отдельных категорий гражданских дел. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1995; Трубников П.Я. Судебное разбирательство гражданских дел отдельных категорий: Пособие. М.: Былина, 1996; Особенности рассмотрения и разрешения отдельных категорий гражданских дел (исковое производство) / Под ред. И.К. Пискарева; Гражданское судопроизводство: особенности рассмотрения отдельных категорий дел: Учебно-практическое пособие / Отв. ред. В.В. Ярков. М.: Юрист, 2001; и др.
<2> См., например: Особенности рассмотрения дел в арбитражном процессе: Практическое пособие / Отв. ред. А.А. Арифулин и И.В. Решетникова. М.: Норма, 2005.
<3> См., например: Фархтдинов Я.Ф. Судебное рассмотрение дел о расторжении брака (некоторые вопросы теории и практики). Казань: Изд-во Казан. ун-та, 1978; Власов А.А. Проблемы судебной защиты чести, достоинства и деловой репутации. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2000; Гришина Я.С. Особенности судопроизводства по неисковым делам, возникающим из земельных правоотношений: Учебное пособие. Саратов: Изд-во ГОУ ВПО "Саратовская государственная академия права", 2008; Судебная защита семейных прав: Учебное пособие / Науч. ред. Н.М. Кострова. М.: Городец, 2008; Защита прав инвесторов в сфере рынка ценных бумаг / Под ред. М.К. Треушникова. 2-е изд. М.: Городец, 2009; и др.
<4> См., например: Решетникова И.В. Курс доказательственного права в российском гражданском судопроизводстве (гл. 2 разд. 3 "Особенности доказывания по отдельным категориям дел, подведомственным судам общей юрисдикции"); Баулин О.В. Доказательства и доказывание в гражданском судопроизводстве: Учебное пособие. Воронеж: Изд-во Воронеж. гос. ун-та, 2006 (тема 7 "Методика доказывания по отдельным категориям гражданских дел") и др.
<5> См., например: Ефимов А.Ф., Толчеев Н.К. Настольная книга судьи по земельным спорам / Под ред. Н.К. Толчеева. М.: ТК Велби; Проспект, 2006; Толчеев Н.К., Потапенко С.В. Настольная книга судьи по спорам о праве собственности. М.: ТК Велби; Проспект, 2007; Толчеев Н.К., Ефимов А.Ф. Настольная книга судьи по жилищным спорам / Под ред. Н.К. Толчеева. М.: ТК Велби; Проспект, 2007; и др.
<6> См., например: Куницын А.Р. Образцы судебных документов / Отв. ред. Ю.Д. Северин. М.: Юрид. лит., 1987; Справочник по подготовке гражданских дел к судебному разбирательству / Под ред. Н.М. Гурбатова. М.: Юрид. лит., 1989; Радченко М.Ю. Арбитражные споры: Справочник практикующего юриста. М.: Палеотип; Логос, 2001; Мамай В.И. Справочник по подготовке гражданских дел к судебному разбирательству. М.: ИКЦ "МарТ"; Ростов н/Д: Издательский центр "МарТ", 2003 и др.
<7> Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по гражданским делам. М.: Спарк, 1994. С. 209 - 210.
Автор видит свою задачу в том, чтобы выявить особенности, относящиеся к доказыванию в каждом виде гражданского и арбитражного производства, но не к доказыванию по каждой отдельной категории дел, входящей в тот или иной вид. Как замечает И.В. Решетникова, специфика каждого вида судопроизводства отражается на доказывании; "общие положения о доказательствах и доказывании в законодательстве изложены применительно к исковому производству и эти же положения применимы в большинстве своем при рассмотрении в особом производстве и по делам, возникающим из публичных правоотношений" <1>. И.В. Решетникова последовательно анализирует особенности доказывания в различных видах гражданского процесса <2>.
--------------------------------
<1> Решетникова И.В. Доказывание в гражданском процессе: Учебно-практическое пособие для магистров. С. 386.
<2> См.: Там же (разд. III работы).
Раскрытие особенностей доказывания по отдельным категориям споров не сводится, например, к констатации того, что по жилищным спорам суд должен исследовать договор социального найма жилого помещения, а по обязательственным спорам - долговые документы. Характеристика особенностей доказывания по отдельным категориям гражданских дел не означает перечисления доказательств, которые должны быть получены и исследованы по той или иной категории дел. Определение особенностей доказывания по различным категориям дел искового производства, сводящееся к перечислению круга используемых доказательств, представляется задачей, во-первых, трудновыполнимой в связи с обилием гражданских дел самых различных категорий; во-вторых, сиюминутной, поскольку любой возможный результат оказался бы недолговечен в силу таких факторов, как постоянное изменение социально-политических, экономических и других реалий, ведущее к изменению конфигурации общественных отношений, и производная от этого нестабильность законодательства (прежде всего материального); еще большая нестабильность правовых позиций судебной практики; изменение предпочтений правоприменителя, происходящее в том числе вследствие развития научной доктрины, обогащающей практику актуальными научными разработками.
Авторы, анализирующие особенности рассмотрения и (или) доказывания по отдельным категориям дел, как правило, идут путем выбора дел, наиболее распространенных, сложных, принципиальных и важных с их точки зрения, но при этом подобный выбор в значительной степени субъективен и относителен. Одно и то же дело в зависимости от конкретных обстоятельств может в одних случаях обнаруживать сложность и значимость, а в других случаях может ее и не иметь.
На наш взгляд, специфику деятельности по доказыванию можно проследить как минимум на уровне отдельных видов производств в гражданском и арбитражном процессах. Общие закономерности доказывания по делам искового производства предопределены таким основным признаком искового производства, как спор о праве. Доказывание по делу искового производства детерминировано спором о праве в той же степени, как и само исковое производство детерминировано наличием спора о праве.
Характеристика особенностей доказывания по различным категориям дел искового производства должна строиться с учетом реалий (в том числе негативных) судебной практики, среди которых еще сохраняющееся в процессе проявление следственных начал, вызванное пассивностью сторон в доказывании; не всегда уместные проявления состязательности; встречающееся игнорирование или весьма поверхностная оценка в решении доказательств, представленных одной из сторон; проблемы с получением доказательственного материала. Соответственно, совершенствование доказывания по делам искового производства должно осуществляться путем купирования или минимизации отмеченных проявлений.
1. В качестве тенденции доказывания по делам искового производства (встречающейся по преимуществу в гражданском процессе) можно указать сохранение рудиментов следственного процесса, при котором суд вынужден во многом проделывать за стороны работу по получению необходимых доказательств. Объективной причиной такой ситуации является низкий юридический уровень тяжущихся граждан. Недостатки подобной модели судопроизводства (хотя и не закрепленной в законе, но сохраняющейся на практике) неоднократно разбирались в литературе <1>.
--------------------------------
<1> См., например: Малешин Д.Я. Особенности российского типа гражданского процесса // Труды юридического факультета. Кн. 10. М.: Правоведение, 2008. С. 140 - 141.
Многие разъяснения высшей судебной инстанции, призванные дозировать активность суда и сторон, имеют значительный крен в сторону следственных начал. Так, абз. 5 ст. 148 ГПК РФ в качестве задачи подготовки дела к судебному разбирательству называет представление сторонами, другими лицами, участвующими в деле, необходимых доказательств. Из смысла разъяснений, содержащихся в п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 июня 2008 г. N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству", можно сделать вывод о том, что эта задача не будет считаться выполненной, когда представленные доказательства недостаточно подтверждают требования истца или возражения ответчика либо не содержат иных необходимых данных. В этом случае судья вправе предложить сторонам представить дополнительные доказательства, а в случаях, когда представление таких доказательств для названных лиц затруднительно, по их ходатайству, отвечающему требованиям ч. 2 ст. 57 ГПК РФ, оказывает содействие в собирании и истребовании от организаций и граждан, в частности, письменных и вещественных доказательств.
На практике подобные рекомендации часто воспринимаются как некий императив, и судьи зачастую "навязывают" сторонам свои "услуги" по собиранию необходимых доказательств. Например, судья, невзирая на то, что в судебном заседании ходатайства стороны об истребовании доказательств вообще не заявлялись и не разрешались, вручает стороне запрос на получение необходимых доказательств. В основе подобной ситуации лежит осознание судом того, что неполнота материалов дела, обнаружившаяся на стадии апелляционного производства, скорее всего, подвигнет суд второй инстанции не на выяснение причин, по которым, несмотря на все усилия суда первой инстанции, стороны так и не представили необходимых доказательств или не заявили ходатайств об их истребовании, а на получение таких доказательств и проверку законности и обоснованности решения суда через призму новых доказательств. Суд апелляционной инстанции может столкнуться в своей деятельности с тремя ситуациями: 1) суд первой инстанции предложил стороне представить дополнительные доказательства, но не получил их, поскольку сторона вообще не заявляла ходатайств об их истребовании; 2) суд первой инстанции отказал стороне в ходатайстве об истребовании доказательства, так как оно не соответствовало требованиям ГПК РФ, в частности лицо не обосновало невозможность самостоятельного получения доказательств; 3) суд первой инстанции по своей инициативе, без просьбы об этом стороны, истребовал необходимые доказательства и с их учетом разрешил дело. В первых двух случаях, несмотря на то, что процессуальный закон был судом соблюден, неистребованные и неисследованные доказательства сигнализируют о возможной необоснованности решения. В третьем случае процессуальный закон формально был нарушен, однако с точки зрения полноты доказательств решение оказывается безупречным. Достаточно легко представить себе ситуацию, когда решение суда будет отменено в первых двух случаях вследствие того, что новые доказательства, так или иначе "проникшие" в суд апелляционной инстанции, повлияют на выводы суда по существу спора; и практически невозможно представить положение, при котором суд апелляционной инстанции сочтет, что судом первой инстанции в противоречии с принципами состязательности по своей инициативе были истребованы доказательства, которые должны быть представлены самой стороной, исключит или проигнорирует такие доказательства, отменит (изменит) решение и разрешит дело иначе, полагая такие доказательства несуществующими. Вероятнее всего, подобное нарушение суда будет расценено как условное (ч. 3 ст. 330 ГПК РФ), не повлиявшее на правильность решения по существу спора.
Логика отдельных разъяснений высших судебных инстанций также свидетельствует о том, что необоснованное принятие доказательств судом второй инстанции - "меньшее зло", чем их необоснованное непринятие. Так, в абз. 5 п. 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 28 мая 2009 г. N 36 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции" <1> указывается, что "принятие дополнительных доказательств судом апелляционной инстанции не может служить основанием для отмены постановления суда апелляционной инстанции; в то же время непринятие судом апелляционной инстанции новых доказательств при наличии к тому оснований, предусмотренных в ч. 2 ст. 268 Кодекса, может в силу ч. 3 ст. 288 Кодекса являться основанием для отмены постановления суда апелляционной инстанции, если это привело или могло привести к вынесению неправильного постановления". С учетом зачастую оценочного характера критериев уважительности (неуважительности) причин непредставления доказательств данное правило способно скорее подтолкнуть суд к принятию доказательств в пограничных ситуациях, чем к их отвержению.
--------------------------------
<1> Вестник ВАС РФ. 2009. N 8.
Отрадно, что правоприменительная практика арбитражных судов подходит к применению данной рекомендации достаточно взвешенно. Так, в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 17 июля 2012 г. N 4160/12 по делу N А56-6180/2011 <1> в обоснование отмены постановлений судов апелляционной и кассационной инстанций отмечалось следующее: "Действительно, само по себе такое обстоятельство (принятие дополнительных доказательств. - Прим. авт.) не является основанием для отмены постановления суда апелляционной инстанции. Однако если это обстоятельство в совокупности с другими (отсутствие сведений о направлении приобщаемого доказательства другой стороне, необсуждение вопроса о причинах непредставления его в суд первой инстанции, лишение другой стороны возможности участвовать в исследовании и оценке данного доказательства и т.д.) привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта, то оснований для неприменения ч. 3 ст. 288 АПК РФ не имеется".
--------------------------------
<1> СПС "КонсультантПлюс".
Вследствие описанного положения суд первой инстанции часто пренебрегает некоторыми "состязательными" положениями. Для четкого претворения в процессуальной деятельности состязательной модели поведения сторон необходимо изменение сложившейся ситуации за счет установления паритета между оценкой нарушений норм процессуального права, касающихся порядка получения доказательств, и нарушений, относящихся к необоснованности решения суда. В настоящий момент "перевыполнение" судом требований, предъявляемых к его процессуальному поведению (собирание доказательств по собственной инициативе), оказывается предпочтительнее, чем их "недовыполнение" (возложение обязанностей по представлению доказательств на стороны).
Однако определенные шаги по корректировке сложившегося положения все же предпринимаются. Так, в абз. 3 п. 28 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" совершенно справедливо акцентируется внимание на том, что доказывание наличия обстоятельств, объективно препятствовавших лицу, ссылающемуся на новые доказательства, представить их в суд первой инстанции, с учетом принципа состязательности есть обязанность такого лица.
В связи с изложенным суд в решении должен приводить развернутую мотивировку того, почему он счел не подлежащим удовлетворению ходатайство стороны об истребовании доказательств; почему он счел не доказанными факты, на которые ссылались стороны; почему имеющиеся в распоряжении суда процессуальные средства не позволили ему стимулировать стороны на представление необходимых доказательств. Исчерпывающая аргументация на этот счет, во-первых, избавит суд от необходимости отступать от стандартов состязательного процесса; во-вторых, блокирует возможность суда апелляционной инстанции по принятию новых доказательств от стороны и минимизирует угрозу отмены решения по данному основанию.
2. В качестве тенденции доказывания по делам искового производства, противоположной описанной нами ранее и более распространенной в арбитражном процессе, можно назвать чрезмерное "увлечение" сторон состязательностью процесса, при котором данный принцип обнаруживает определенные изъяны <1>. Одна из граней данной проблемы - это злоупотребления сторон принадлежащими им процессуальными правами, однако мы не будем останавливаться подробно на данном вопросе, ограничившись указанием на имеющиеся по этой проблеме источники <2>.
--------------------------------
<1> В литературе встречается позиция, оправдывающая наличием принципа состязательности любое процессуальное поведение, прямо законом не запрещенное. Тем не менее принцип состязательности не имеет абсолютного значения и не может служить оправданием процессуальной недобросовестности. См.: Юдин А.В. Злоупотребление процессуальными правами в гражданском судопроизводстве: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. СПб., 2009. С. 11, 23 - 25.
<2> См.: Грель Я.В. Злоупотребления сторон процессуальными правами в гражданском и арбитражном процессе: Дис. ... канд. юрид. наук. Новосибирск, 2006; Аболонин В.О. Злоупотребление правом на иск в гражданском процессе Германии: Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2008; Юдин А.В. Злоупотребление процессуальными правами в гражданском судопроизводстве. СПб.: Издательский дом С.-Петерб. гос. ун-та, 2005; Приходько А.И. Воспрепятствование разрешению дел в арбитражных судах: актуальные вопросы судебного правоприменения. М., 2006; и др.
Более актуальной представляется проблема практически неограниченной возможности сторон в формировании доказательственного материала, который служит не столько задаче установления действительных обстоятельств дела, сколько формированию некоего ложного представления суда о таких обстоятельствах, при том что другая сторона зачастую оказывается лишена возможности противопоставить такой искусственно создаваемой фабуле свои контраргументы. В основе данного явления лежит избирательный подбор (формирование) стороной достаточно "одиозных" доказательств. Этому, в частности, в немалой степени способствует распространение в последнее время негосударственных экспертных учреждений, не обладающих серьезной технической базой, но предлагающих свои услуги в сфере производства экспертиз разных видов. Некоторые такие организации гарантируют заказчику требуемый результат в виде "экспертного заключения" заранее определенного содержания (как известно, в процессе такие документы квалифицируются в качестве письменных доказательств) и готовность при необходимости "отстоять" его в суде. В практическом отношении для заказчика это позволит формировать завышенную цену исковых требований или заявлять требования, которые при прочих равных условиях были бы признаны несостоятельными.
В подобных случаях перед противоположной стороной встает задача по опровержению представленного экспертного заключения, которая может быть решена либо посредством заявления ходатайства о назначении судебной экспертизы, либо посредством обращения в аналогичное частное экспертное учреждение, которое может подготовить лицу заключение, отвечающее его интересам, и (или) заключение, порочащее заключение, представленное оппонентом.
В первом случае (при назначении судебной экспертизы) лицо вынуждено нести судебные расходы, связанные с оплатой экспертизы, а также терпеть иные неудобства (в частности, задержку процесса на срок, необходимый для производства экспертизы). Кроме того, эксперт, проводящий исследование по поручению суда, психологически может оказаться "связан" первичным (досудебным) экспертным заключением (которое может поступить в его распоряжение вместе с материалами дела либо может быть представлено одной из сторон) не только в плане нежелания опровергать заключение своего коллеги, а в плане того, что свое экспертное заключение он будет формировать не самостоятельно (с "чистого листа"), а строить его в русле полемики с уже имеющимся заключением.
Во втором случае (когда сторона пожелает частному заключению противопоставить такое же, но уже "свое", частное заключение) возникает риск возникновения двух полярных заключений, подготовленных специалистами, руководствующимися не своими специальными знаниями, а желаниями разных заказчиков. В итоге суд будет иметь два противоречащих друг другу письменных доказательства <1>, содержание которых может изобиловать серьезной научной аргументацией и ни одно из которых он не сможет опровергнуть ни с помощью научных доводов (суд не обладает для этого специальными познаниями), ни с помощью доводов формально-юридических (некомпетентность эксперта, отсутствие права производства такого рода исследований и т.п.), поскольку организация, выдающая подобные заключения, имеет все необходимые для осуществления данной деятельности документы. Все это может породить спор о том, чей эксперт "лучше", "образованнее", "убедительнее", и вызвать эскалацию деятельности по доказыванию на уровень сопоставления стажа экспертов, их "остепененности", квалификации и пр.
--------------------------------
<1> М.А. Фокина предлагает квалифицировать материалы несудебной экспертизы в качестве "неформализованных доказательств", но при этом уточняет, что "неформализованные доказательства нельзя рассматривать как результат неупорядоченных действий заинтересованных лиц"; порядок представления и исследования неформализованных доказательств должен соответствовать общим правилам представления и исследования доказательств. См.: Фокина М.А. Механизм доказывания по гражданским делам: теоретико-прикладные проблемы. С. 335 - 336.
В науке процессуального права встречаются концепции, которые можно расценить как частично реабилитирующие подобные проявления состязательности. Так, например, в литературе обосновывается вывод о том, что в связи с состязательной формой гражданского судопроизводства "вызываемые в суд для дачи показаний граждане выступают свидетелями сторон и оказывают им содействие в отстаивании их (выделено мной. - Авт.) прав и законных интересов" <1>. С точки зрения практики этот подход фактически констатирует действительное положение дел, поскольку свидетель, о допросе которого заявляется ходатайство, появляется "не с улицы", и в очень редких случаях такой свидетель - это действительно подлинный очевидец события, развернувшегося на его глазах (такое положение характерно больше для сферы уголовного процесса). В гражданском судопроизводстве, как правило, сторона "подыскивает" свидетелей, выясняет их согласие на свидетельствование в суде, предварительно "инструктирует" свидетеля (хотя бы в отношении предмета спора, о котором лицу придется свидетельствовать), всячески стремится к тому, чтобы показания "его" свидетеля оказались наиболее полезными для дела. Разумеется, речь не идет о том, что сторона подстрекает некое лицо к лжесвидетельствованию; в худшем случае сторона предлагает свидетелю изложить некую одиозную оценку имевших место фактов. Описанное положение закономерно для гражданского процесса в силу того, что, исходя из специфики гражданско-правовых споров, в качестве свидетелей выступают не посторонние для сторон лица, а как правило, их родственники, друзья, знакомые и т.п.
--------------------------------
<1> См.: Молчанов В.В. Развитие учения о свидетелях и свидетельских показаниях в гражданском процессе: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 2009.
Однако если отрешиться от неоднозначных практических реалий, то с чисто процессуальной точки зрения свидетель - это лицо, не заинтересованное в исходе процесса, которое не должно содействовать стороне в защите ее прав (в том числе под страхом уголовной ответственности), иначе свидетель превращается в некоего представителя стороны. В связи с этим нельзя определять свидетеля в качестве "частного средства стороны", "свидетеля стороны", "лица, содействующего стороне в отстаивании ее прав и законных интересов", поскольку все это грозит перерасти в "соревнование" между выдвигаемыми сторонами свидетелями.
Рассматривая перечисленные проявления как "издержки" состязательности, необходимо прийти к выводу о том, что при доказывании по делам искового производства суд (арбитражный суд) не должен "увязать", допускать смещения акцентов в доказывании с юридически значимых обстоятельств дела на доказывание фактов, одиозно преподнесенных суду стороной; суд должен стремиться к изобличению возможной лжи сторон и к устранению недостоверных доказательств.
3. В числе распространенных тенденций в сфере доказывания по делам искового производства можно указать игнорирование или весьма поверхностную оценку судом в решении доказательств, представленных одной из сторон. Это может, в частности, выражаться в своеобразном способе аргументации судебных актов, воспроизводящем некие устоявшиеся словесные клише, пропитанные формализмом и не несущие какой-либо самостоятельной смысловой нагрузки.
Зачастую описанная ситуация складывается под влиянием двух факторов:
а) объективная и непреодолимая с помощью имеющихся у суда (арбитражного суда) процессуальных средств неопределенность информации, устанавливаемой с помощью представленных сторонами доказательств. Как известно, суд в гражданском или арбитражном процессах не наделен доказательственными возможностями, имеющимися, например, у органов предварительного расследования. В цивилистическом процессе, движущим началом которого являются заинтересованность и активность спорящих сторон, этого и не требуется. Но такое, безусловно, правильное и разумное положение способно порождать ситуации, когда суд будет ограничен в своих возможностях познания обстоятельств дела, связанных главным образом с изобличением недостоверности представляемых доказательств (так, например, суд не может инициировать оперативное наблюдение за свидетелем, выявление его связей и т.п.), и другая сторона для изобличения недостоверности доказательств своего оппонента будет вынуждена прибегать к другой лжи (например, для опровержения ложных показаний свидетеля подготовить "своего" свидетеля). Этим обстоятельством, в частности, можно объяснить то, что в последнее время в гражданском процессе внедряются методики доказывания, заимствованные из сферы уголовного производства (например, определение местонахождения сторон, свидетелей с помощью данных оператора сотовой связи <1>).
--------------------------------
<1> См., например: Юдин А.В. "Мобильные" доказательства // ЭЖ-Юрист. 2010. N 35. С. 7.
Таким образом, от суда (арбитражного суда), действующего в условиях порожденной объективными факторами неопределенности, сложно требовать подробнейшего и достовернейшего суждения об исследуемых доказательствах. Суд оценивает доказательства только с помощью тех познавательных возможностей, которые имеются в его распоряжении. Так, зачастую в решениях судов можно встретить достаточно поверхностное, но вынужденное указание следующего характера: "Показания свидетеля N. опровергаются показаниями других свидетелей, допрошенных в судебном заседании, не доверять которым у суда оснований нет". В условиях реального судебного процесса суд, как правило, не может с достоверностью изобличить ложь свидетеля - иное означало бы, что в отношении свидетелей, чьи показания были судом отвергнуты, сразу следовало бы возбуждать уголовное дело по ч. 1 ст. 307 УК РФ. Равным образом в подобных случаях нельзя утверждать, что свидетелем были даны ложные показания - как уже отмечалось, сложившаяся ситуация является следствием объективной неопределенности;
б) объективная и непреодолимая с помощью имеющихся у суда процессуальных средств полярность информации, устанавливаемой с помощью представленных сторонами доказательств. Фактором, обусловливающим внешнюю (видимую) поверхностность решения, является полярность информации, следующей из представленных сторонами доказательств, что обусловлено противоположностью их интересов и позиций. Суд зачастую не имеет возможности сформулировать суждение, которое бы полностью уничтожало аргументацию одной из сторон, при том что аргументация другой стороны оказывалась бы безупречной. Изучение обстоятельств реальных гражданских дел (сказанное не относится к делам по бесспорным требованиям, а также к делам, в которых опровержение исковых требований возможно исключительно за счет юридической аргументации) свидетельствует о том, что, как правило, система доказательств и доводов, приводимых одной из сторон, напрямую не опровергает систему доказательств и доводов другой стороны. Так, например, по делам о признании лица утратившим право пользования жилым помещением свидетели, вызванные по инициативе истца, утверждают, что, будучи соседями по подъезду, длительное время не видели ответчика, тогда как свидетели, приглашенные по инициативе ответчика, могут утверждать, что периодически встречали его в месте жительства. Несмотря на то что подобные показания позволяют сделать противоположные выводы (соответственно об отказе ответчика от права пользования квартирой или об отсутствии такого отказа), суду в данной ситуации бывает сложно аргументированно и критически оценить показания свидетелей "со стороны" истца или ответчика.
Это вынужденно порождает множество штампов в оценке доказательств, встречающихся в решениях судов: а) "показания свидетеля N., вызванного по инициативе истца (ответчика), подтверждаются всей совокупностью обстоятельств дела"; б) "не доверять им у суда нет оснований"; в) "показания свидетеля N. даны незаинтересованным лицом"; г) "мотивов для оговора стороны свидетель N. не имеет"; д) "показания свидетеля N. не опровергнуты стороной" и др. Приведенная аргументация, безусловно, имеет право на существование, однако ее уязвимость состоит в том, что она может быть без каких-либо изъятий приложена и к доказательствам, представленным другой стороной.
Часто оценка доказательств бывает сопряжена с заведомым искажением логики и смысла системы доказательств и доводов одной из сторон. Для этого используется аргументация, восходящая к заведомому упрощению, примитивизации судом позиции стороны. Так, предположим, что истцом предъявлен иск о признании недействительным договора дарения по мотиву его притворности (п. 2 ст. 170 ГК РФ), как прикрывающего сделку купли-продажи. Отказывая в удовлетворении требований, суд указывает, что договор, признаваемый недействительным, был лично подписан истцом и данное обстоятельство им самим не оспаривается; в момент заключения договора истец выражал свое волеизъявление на заключение данного договора; из показаний свидетелей следует, что стороны не обусловливали заключение договора действием каких-то других взаимных договоренностей и т.д. Все перечисленное, безусловно, верно, однако истец может и не оспаривать факты, приводимые судом: факт личного подписания договора, внешнюю готовность к его заключению, отсутствие устных договоренностей с другой стороной в момент заключения сделки и пр. Его позиция может сводиться к утверждению иных обстоятельств (например, к отсутствию мотивов одаривать другую сторону, к наличию доказательств получения истцом денежных средств от якобы одаряемого без каких-либо оснований), однако за счет массы формально правильных аргументов, по сути примитивизирующих позицию истца, суд выносит отрицательное для такой стороны решение.
Зачастую логика суда в оценке доказательств по делу искового производства сводится к отрицательной оценке доказательственной деятельности одной из сторон, как якобы не выполнившей некий стандарт (обязанность) доказывания, при том что такие требования являются заведомо невыполнимыми. Это также своеобразный прием оценки доказательств, используемый в том числе в силу вышеприведенных объективных факторов. Так, например, возвращаясь к примеру, связанному с оспариванием сделок, суд указывает, что истцом не представлено доказательств заключения другой (прикрываемой) сделки, а именно договора купли-продажи в письменной форме, содержащего определенные условия. Вполне очевидно, что такого договора не существует и представить его истец не в состоянии; если бы ситуация была иной, то, возможно, у истца и не было бы необходимости обращаться в суд. Ясно, что парировать такой упрек в свой адрес истец не может, и это обрекает его на проигрыш дела.
В широком плане поставленный вопрос - это проблема достоверного и вероятного знания в правосудии. Из последних фундаментальных исследований данной проблемы можно назвать работы А.Т. Боннера и М.А. Фокиной <1>. В литературе вполне справедливо утверждается, что установление обстоятельств гражданских дел на основе вероятности - явление весьма распространенное и "в очень многих случаях единственно возможный и необходимый способ их разрешения в условиях, когда достоверное установление истины практически недостижимо"; "суд вынужден довольствоваться вероятным знанием об обстоятельствах дела в связи с тем, что он ограничен достигнутым уровнем человеческих знаний в соответствующей области" <2>. Однако ситуации, описанные нами, обусловлены не столько сложностями достижения верного знания, сколько поверхностным подходом к оценке доказательств и установлению обстоятельств дела.
--------------------------------
<1> См.: Боннер А.Т. Проблемы установления истины в гражданском процессе. СПб.: Юридическая книга, 2009. С. 177 - 205; Фокина М.А. Механизм доказывания по гражданским делам: теоретико-прикладные проблемы. С. 20 - 53.
<2> Боннер А.Т. Проблемы установления истины в гражданском процессе. С. 192, 194 - 195.
4. При доказывании по делам искового производства наличие спора о праве зачастую детерминирует не только спор о содержании взаимных прав и обязанностей, но и спор относительно существования и содержания доказательств, подтверждающих заявленные требования и возражения. Одной из известных форм объективации такого спора является заявление о подложности (ст. 186 ГПК РФ) или фальсификации доказательств (ст. 161 АПК РФ) <1>. Другими малоисследованными аспектами данного вопроса выступают проблема сохранности доказательств и проблема принудительного получения доказательств, не передаваемых удерживающей их стороной добровольно:
--------------------------------
<1> Процедура проверки заявления о фальсификации доказательств в арбитражном процессе более формализована, чем в гражданском процессе, в связи с чем внимание исследователей в данном вопросе обращается преимущественно к нормам АПК РФ. См., например: Шварц М.З. К вопросу о фальсификации доказательств в арбитражном процессе // Арбитражные споры. 2010. N 3. С. 1 - 18; Скобликов П.А. Фальсификация доказательства по АПК, УК и УПК // Закон. 2006. N 1. С. 84 - 90; и др.
1) проблема сохранности доказательств в общем плане может предстать как обязанность лица озаботиться сохранением (фиксацией) важных обязательственных и иных документов, которые в будущем могут явиться доказательствами по делу, под страхом того, что к такому лицу могут быть выдвинуты требования, основанные единственно на имевшей место случайной либо предумышленной утрате доказательств. Так, например, в практике неоднократно имели место ситуации приобретения коллекторскими фирмами долгов заемщиков банков, в том числе и таких долгов, которые были уже давно оплачены. Выдвижение требования об оплате якобы имеющегося долга основывалось во многом на том, что заемщик, посчитав свою обязанность исполненной, не озаботился сохранением подтверждающих документов. Известны также ситуации, когда муниципалитеты уступали различным организациям право требования оплаты коммунальных платежей к гражданам, причем среди уступленных требований оказывались и те, по которым задолженность реально отсутствовала, однако истечение длительного срока со дня оплаты влекло ситуацию, при которой у граждан не сохранялись доказательства произведенного платежа. Нередки случаи предъявления фискальными органами требований об оплате уже уплаченных налогоплательщиком (в том числе умершим <1>) налогов и санкций. Усиление ответственности за неуплату административного штрафа, вплоть до административного ареста на 15 суток (ч. 1 ст. 20.25 КоАП РФ), позволило констатировать, что очень многие граждане не хранят документы об уплате штрафа и "выбрасывают их, не задумываясь о последствиях. Теперь штрафные квитанции желательно сохранять. Потому как простым удорожанием забывчивости новый закон не ограничился" <2>.
--------------------------------
<1> На страницах периодической печати нередко описываются моральные переживания, вызванные получением родственниками давно умершего лица требований об уплате налогов, взимаемых с него как с живого и по настоящий день.
<2> Козлова Н. Мелочь подорожала // Российская газета. 2011. 26 июля. С. 9.
Проблемой сохранности доказательств функционально предопределено существование различных институтов материального и процессуального права. Например, институт исковой давности обусловлен в том числе таким явлением, как "застарение доказательств" <1>. В гражданском процессе существует специальная процедура восстановления утраченного судебного производства (гл. 38 ГПК РФ), рассчитанная на случаи, когда лицо не может подтвердить свои права, ранее установленные судебным решением, вследствие утраты материалов гражданского дела и (или) процессуальных документов <2>. Отсутствие пунктуальности российского гражданина в хранении (и сохранении) различных документов обусловливает содержание некоторых правовых норм. Так, отсутствие у потребителя товарного или кассового чека либо иного подтверждающего оплату товара документа не лишает его возможности ссылаться на свидетельские показания (абз. 3 ч. 1 ст. 25 Закона РФ от 7 февраля 1992 г. N 2300-1 "О защите прав потребителей" <3>).
--------------------------------
<1> См.: Гурвич М.А. Пресекательные сроки в гражданском праве. М., 1961. С. 34 - 35.
<2> Аналогичная процедура существует и в арбитражном процессе, однако на "правах" не процессуальной, а делопроизводственной операции. См. разд. 16 Инструкции по делопроизводству в арбитражных судах Российской Федерации (первой, апелляционной и кассационной инстанций), утвержденной Постановлением Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 25 декабря 2013 г. N 100 // СПС "КонсультантПлюс".
<3> Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. N 15. Ст. 766.
Все изложенное требует постановки и разрешения следующего вопроса: имеет ли "сохранение доказательств" характер обязанности юридического свойства? При положительном ответе на данный вопрос необходимо выяснить, каков ее отраслевой характер, какие действия (бездействие) составляют содержание данной обязанности, каковы последствия ее неисполнения и т.д. В целом речь может идти о месте обязанности по сохранению доказательств в механизме гражданского процессуального и арбитражного процессуального доказывания.
Данный вопрос в науке не подвергался специальному исследованию. Из имеющихся работ можно привести следующее частное суждение по этому поводу С.В. Курылева: "...если супруг расходует на приобретаемое в течение брака имущество свои личные средства и заинтересован в том, чтобы это приобретаемое имущество было его личным имуществом, то он в соответствии с такой заинтересованностью должен обеспечить себя необходимыми доказательствами, сохранить их (выделено мной. - Авт.) и представить в суд или, по крайней мере, указать, где суд может их получить" <1>.
--------------------------------
<1> Курылев С.В. О принципах распределения обязанностей по доказыванию // Советская юстиция. 1966. N 16. С. 10.
Обязанность по сохранению доказательств (если вообще рассматривать сохранение доказательств в качестве обязанности) не может позиционироваться в качестве обязанности процессуального характера, поскольку ее исполнение имеет место до и вне гражданского (арбитражного) процесса. Следовательно, в системе координат материальное/процессуальное долженствование по сохранению доказательств принадлежит скорее к сфере материального, чем к сфере процессуального.
Если и проецировать обязанность по сохранению доказательств на сферу о процессуальных правоотношений, то ее можно признать обязанностью лишь в том смысле, что исполнение такой обязанности позволяет достичь благоприятного исхода будущего возможного судебного процесса и стимулируется личной заинтересованностью субъекта правоотношения. В гражданском и арбитражном процессах существует немало подобного рода долженствований, которые, с одной стороны, не обеспечены какими-либо императивами в виде юридической ответственности, а с другой стороны, называть их субъективными правами также было бы не вполне логично. Исследование подобного рода феноменов было предпринято, в частности, О.Э. Лейстом и М.А. Гурвичем <1>. В одной из работ высказывалось предложение именовать такие обязанности относительными, противопоставляя их обязанностям абсолютным, обеспеченным мерами процессуальной ответственности <2>. Для характеристики долженствований подобного толка Е.В. Васьковский использовал весьма удачное сравнение: "Процессуальные действия представляют собой только средства, которыми стороны могут пользоваться с целью защиты своих прав в процессе и которые необходимы для достижения этой цели точно так же, как необходимо, например, землепашцу посеять зерна, чтобы взошел хлеб. Нельзя, однако, назвать эту необходимость обязанностью и сказать, что землепашец юридически обязан производить посевы: его побуждает к этому только собственный интерес, но не станут принуждать органы государственной власти" <3>.
--------------------------------
<1> См.: Лейст О.Э. Санкции и ответственность по советскому праву (теоретические проблемы). М., 1981. С. 26; Гурвич М.А. Является ли доказывание в гражданском процессе юридической обязанностью? С. 16.
<2> См.: Юдин А.В. Гражданское процессуальное правонарушение и ответственность: Монография. СПб.: Юридическая книга, 2009. С. 159 - 167.
<3> Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. М.: Зерцало, 2003. С. 177.
Следующий тезис может сводиться к тому, что обязанность по сохранению доказательств - это долженствование, которое представляет собой конкретизацию требований заботливости и осмотрительности в действиях субъектов гражданских правоотношений. Исходя из положений абз. 2 п. 1 ст. 401 ГК РФ, устанавливающей общие основания ответственности за нарушение обязательства, "лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства". Впрочем, такие требования к поведению лиц в гражданском обороте, как заботливость и осмотрительность, могли бы претендовать на включение их не только в нормы обязательственного, но и в нормы вещного права. Необходимость получения и сохранения доказательств есть проявление заботливости и осмотрительности при реализации субъективных гражданских прав и исполнении обязанностей. Так, например, купля-продажа жилого помещения в устной форме не нарушает напрямую какое-либо императивное предписание закона и не влечет для сторон сделки какой-либо юридической ответственности. Однако при возникновении спора покупатель рискует тем, что факт заключения договора и уплаты денег продавцу никогда не найдет своего подтверждения в суде и он будет просто выселен из квартиры как лицо, самоуправно ее занявшее.
Отсюда можно сделать обобщение более широкого плана: все нормы гражданского права, относящиеся к правилам оформления и фиксации обязательственных и вещных правоотношений, необходимы лишь постольку, поскольку они при возникновении спора или любой неопределенности в объеме и содержании прав и обязанностей позволят устранить подобный спор или неопределенность. Логично предположить, что если все субъекты гражданских правоотношений будут уверены в существовании определенных прав и обязанностей и никаких разногласий возникать в этой сфере не будет, то письменная фиксация правоотношений сторон станет абсолютно излишней. Однако, исходя из того, что подобная ситуация является нереальной <1>, закон для обеспечения устойчивости оборота требует документальной фиксации отношений сторон.
--------------------------------
<1> Нереальной для требований сегодняшнего дня; в исторической ретроспективе отсутствие документального оформления отношений встречалось достаточно часто. Например, отмечается, что "были времена, когда на Руси купеческое слово ценилось выше, чем договор с печатями" (См.: Миронов В. Купеческое слово // Восточно-Сибирская Правда. 2002. 26 декабря).
Таким образом, с функциональной точки зрения гражданско-правовые нормы, относящиеся к правилам оформления и фиксации обязательственных и вещных правоотношений, могут быть отнесены и к нормам доказательственного права. Фактически подобные положения ГК РФ заранее очерчивают доказательства, которые должны быть использованы при возникновении определенного спора.
Сохранение доказательств - это также во многом проблема сочетания объективного и субъективного в процессе формирования доказательств.
Закономерно предположить, что формирование доказательств есть процесс в первую очередь объективный, в том смысле, что их накопление (аккумуляция) происходит не специально, а в результате того, что события окружающей действительности продуцируют появление доказательств своего существования. Иными словами, субъекты правоотношений, которым (правоотношениям) в будущем предстоит обнаружить свою спорность, не специально собирают доказательства в преддверии будущего судебного спора, а "обрастают" доказательствами в результате определенной логики развития их взаимоотношений.
С другой стороны, "приобретение" доказательств есть процесс субъективный, в том смысле, что субъекты правоотношений либо другие лица, являющиеся "поставщиками" доказательств, выступают либо "авторами" таких доказательств (например, лицами, составившими и подписавшими письменный договор), либо интерпретаторами фактов, превращающихся в доказательства (например, информация, излагаемая впоследствии в виде объяснений сторон).
При данном подходе отсутствие доказательств демонстрирует неадекватность процесса развития общественных отношений процессу их фиксации, влекущая дефицит доказательственного материала. Отсутствие доказательств может быть следствием самого широкого круга факторов, начиная от умышленных действий стороны, уничтожившей доказательство, до явлений непреодолимой силы (форс-мажорные обстоятельства).
Все изложенное должно способствовать решению практических задач, а именно решению проблемы последствий потери документа - будущего доказательства по делу - и последствий умышленного уничтожения документа оппонентом лица, с тем чтобы последний лишился возможности использовать его в качестве доказательства. В уголовном процессе и в криминалистике данная проблема выражена более "рельефно" и объективируется в качестве проблем недостаточности доказательств, прекращения уголовного дела в связи с непричастностью подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления (п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ), сокрытия следов преступления, криминального уничтожения доказательств, в том числе находящихся в материалах уголовного дела, и т.д. В гражданском и арбитражном процессах конфликтность отношений, как правило, не достигает такого накала, когда заинтересованные лица совершают преступные действия с целью завладения доказательствами; обычно утрата доказательств имеет место в связи с небрежностью самого обладателя доказательств. Однако нельзя полностью отрицать существование ситуаций, при которых умышленные действия субъекта будут направлены на завладение доказательствами, "опасными" для лица или в уже идущем, или в будущем судебном процессе (например, завладение должником долговой распиской). Это тем более актуально, что многие граждане ошибочно полагают, будто обладание документом вручает им и права, подтверждаемые таким документом. В ряде случаев подобные суждения имеют под собой определенную почву (например, на основании абз. 2 п. 2 ст. 408 ГК РФ "нахождение долгового документа у должника удостоверяет, пока не доказано иное, прекращение обязательства"); однако в других случаях подобный подход явно ошибочен (например, излишне говорить, что завладение свидетельством о праве собственности на недвижимое имущество не влечет перехода права собственности на такое имущество), равно как ошибочен подход, уравнивающий потерю документа с утратой субъективного права, в подтверждение которого документ был выдан (в ряде случаев подобная утрата все же может означать потерю права, однако и здесь закон специально предусматривает определенные восстановительные процедуры - например, производство по делам о восстановлении прав по утраченным ценным бумагам на предъявителя и по ордерным ценным бумагам (вызывное производство) (гл. 34 ГПК РФ)).
Полагаем, что потеря доказательства, произошедшая в силу случайных или злоумышленных причин, сама по себе не может повлечь автоматического удовлетворения исковых требований или отказа в иске, соответственно, при утрате доказательств ответчиком или истцом. В этом нас может убедить, в частности, содержание норм ч. 7 ст. 67 ГПК РФ и ч. 6 ст. 71 АПК РФ, исходя из которых доказанными, при утрате оригинала документа, не могут считаться только те обстоятельства, которые подтверждены копией документа или иного письменного доказательства, если: 1) представленные каждой из спорящих сторон копии этого документа не тождественны между собой; 2) невозможно установить подлинное содержание оригинала документа с помощью других доказательств. Если же приведенные условия отсутствуют, то даже утрата оригинала документа еще не означает принципиальной утраты возможности доказывания искомых фактов.
Определение судебных доказательств, предлагаемое процессуальными кодексами (ст. 55 ГПК РФ, ч. 1 ст. 64 АПК РФ), как известно, является достаточно широким в части обозначения круга обстоятельств, которые подлежат установлению при помощи доказательств, - это не только те обстоятельства, на которых стороны основывают свои требования и возражения, но и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. "Иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения и разрешения дела" могут относиться в том числе к фактам утраты доказательств и к фактам содержания утраченных доказательств. Таким образом, возникает своего рода "доказательство существования иного доказательства".
В рассматриваемом случае фактом, нуждающимся в доказывании, становится не сам по себе искомый факт, а содержание оригинала документа, из которого будут получены сведения об искомом факте. Полученную конструкцию по отдельным аспектам можно сопоставить с категорией доказательственного факта, т.е. факта промежуточного характера, непосредственно в нормах права не называемого, но служащего средством установления юридического факта <1>. Однако между этими понятиями имеется отличие: факт утраты доказательства указывает не на существование факта, а на существование доказательства, из которого, в свою очередь, может быть сделан вывод об искомом факте.
--------------------------------
<1> См.: Баулин О.В. Доказательства и доказывание в гражданском судопроизводстве: Учебное пособие. С. 34.
Деятельность по доказыванию может быть сопряжена здесь с серьезными трудностями, поскольку суждение об обстоятельствах дела выводится из несуществующего доказательства, т.е. доказательства, существование которого само явилось предметом доказывания. Познающему субъекту здесь приходится прибегнуть к двум допущениям: во-первых, к допущению того, что доказательство существовало именно в таком виде, в каком его существование вытекает из представленных доказательств; во-вторых, к допущению того, что из данного доказательства вытекают именно определенные выводы об искомом факте. Вполне очевидно, что подобная логическая цепочка является весьма непрочной и факты, устанавливаемые подобным образом, оказываются покоящимися на весьма шаткой основе.
В обозначенной нами возможной ситуации утраты доказательства по вине другого лица доказыванию также могут подлежать факты противоправных действий такого лица. Суд с учетом данных о заинтересованности лица в недопущении уничтоженного доказательства в процесс может сделать предположение об изобличающем характере такого доказательства и прийти к определенным выводам;
2) проблема принудительного получения доказательств, не передаваемых добровольно стороной или другим лицом, их удерживающим. В судебной практике нередки ситуации, при которых лица либо всячески уклоняются от исполнения требований суда о передаче доказательств под различными предлогами, либо требования о передаче доказательств открыто игнорируются. Несмотря на то что принуждение не должно рассматриваться как приоритетный способ претворения в жизнь правовых предписаний, сложившаяся ситуация является прямым следствием того, что суды крайне редко наказывают лиц, не представляющих доказательств по требованию суда, фактически попустительствуя совершаемым правонарушениям. Еще 20 лет назад отмечалось, что практика применения санкций, предусмотренных ГПК РФ за непредставление доказательств, по существу отсутствует <1>.
--------------------------------
<1> См.: Молчанов В.В. Собирание доказательств в гражданском процессе. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1991. С. 62.
ГПК РФ и АПК РФ по-разному подходят к регулированию вопросов ответственности за непредставление доказательств. С точки зрения своего материально-правового статуса субъектами штрафной ответственности в арбитражном процессе являются граждане, должностные лица и организации (ч. 1 ст. 119 АПК РФ), владеющие истребуемым доказательством. В ГПК РФ аналогичная норма (ст. 57) не содержит указания на организации, которые также могут владеть истребуемым доказательством и уклоняться от его представления в суд.
С точки зрения процессуального статуса субъектами штрафной ответственности в арбитражном процессе могут быть лица, как участвующие, так и не участвующие в деле, поскольку арбитражный суд наделен правом наложить штраф за непредставление истребуемых доказательств (ч. ч. 7 - 11 ст. 66 АПК РФ), в том числе на лиц, участвующих в деле (абз. 4 п. 17 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 20 декабря 2006 г. N 65 "О подготовке дела к судебному разбирательству"). В гражданском процессе субъектами штрафной ответственности за непредставление доказательств могут выступить только лица, не участвующие в деле (ч. 3 ст. 57 ГПК РФ).
С точки зрения вторичных последствий непредставления доказательств АПК РФ предусматривает повторное наложение штрафа при новом невыполнении требований суда о представлении доказательств (абз. 3 ч. 10 ст. 66 АПК РФ), тогда как ГПК РФ аналогичных или иных последствий на этот счет не содержит.
Гражданское процессуальное законодательство отдельных стран предусматривает возможность изъятия доказательств в случае их непредставления по запросу суда. Так, в соответствии с ч. 1 ст. 93 ГПК Украины "в случае непредставления без уважительных причин письменных или вещественных доказательств, истребованных судом, и несообщения причин их непредставления суд может постановить определение о временном изъятии этих доказательств для исследования судом" <1>; на основании ч. 4 ст. 49 ГПК Республики Армения "определение об истребовании доказательств исполняется немедленно в порядке, установленном Законом Республики Армения "О принудительном исполнении судебных актов", с соблюдением требований законодательства о государственной, служебной, коммерческой, банковской и иной тайне" <2>.
--------------------------------
<1> Гражданский процессуальный кодекс Украины. Харьков: Одиссей, 2011. С. 37.
<2> Гражданский процессуальный кодекс Армении. Официальный перевод. Ереван, 2003. С. 25.
Если лицо, несмотря на наложенные на него штрафы, так и не представило доказательства, гражданский и арбитражный процессы "заходят в тупик", поскольку никаких более "сильных" средств для получения доказательств закон не предлагает. Комментарии арбитражно-процессуального и гражданско-процессуального законодательства, как правило, обходят эту проблему молчанием, ограничиваясь воспроизведением соответствующих нормативных положений <1>. Провозглашенная в процессуальном законе обязательность требований суда (ст. 13 ГПК РФ) для всех субъектов права, конечно, относится и к обязательности требований суда о представлении доказательств, однако указанная норма не предлагает никаких реальных процессуальных механизмов, которые позволили бы воплотить такое требование в жизнь.
--------------------------------
<1> См., например: Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В.И. Нечаева; рук. авт. кол. и науч. ред. В.В. Ярков. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, 2008. С. 206 - 207 и др.
Маловероятно также, что проблема принудительного получения необходимых доказательств может быть решена с помощью института обеспечения доказательств (ст. ст. 64 - 66 ГПК РФ, ст. 72 АПК РФ). Процедура обеспечения доказательств предназначена не для их истребования, а для фиксации доказательственной информации в связи с угрозой уничтожения или потери доказательств. Причина встречающегося на практике смешения процедур обеспечения и истребования доказательств состоит в близости оснований для применения соответствующих процедур. В первом случае таким основанием служит опасение, что представление необходимых доказательств станет невозможным или затруднительным (ст. 64 ГПК РФ, ч. 1 ст. 72 АПК РФ); во втором - это неисполнение требования суда о представлении доказательства. Неисполнение требований суда может выступить доказательством реальности опасений невозможности или затруднительности представления доказательств, однако институт обеспечения доказательств подразумевает ситуации, когда невозможность представления доказательств будет вызвана их утратой преимущественно по объективным причинам (уничтожение вследствие свойства самих доказательств, природных явлений, тяжелая болезнь свидетеля, его длительная командировка и др.). М.К. Треушников пишет о стечении таких обстоятельств, "при которых доказательства находятся на грани их исчезновения" <1>. Необходимость в принудительном истребовании доказательств порождена причинами субъективными - это открытое игнорирование требований судебной власти. При обеспечении доказательств ставится задача их сохранения, при истребовании основная задача - это получение доказательств. По одному из дел Московский областной суд сформулировал позицию, согласно которой обязательным условием для обеспечения доказательств является то, что доказательство на момент подачи заявления реально существует и получить его не составляет труда, однако впоследствии представление этого доказательства станет невозможным (Определение от 14 сентября 2010 г. по делу N 33-17605 <2>). Кроме того, процедура обеспечения доказательств нацелена на предотвращение невозможности представления доказательств в будущем; при истребовании доказательств речь идет о получении их для использования в настоящем. Таким образом, "приспособление" процедуры обеспечения доказательств для решения задачи истребования доказательств является не вполне последовательным и может быть объяснено лишь отсутствием специального регулирования рассматриваемых ситуаций.
--------------------------------
<1> Треушников М.К. Судебные доказательства. М., 2004. С. 119.
<2> СПС "КонсультантПлюс".
Анализ показывает, что уголовно-правовые средства, охраняющие отношения в сфере отправления правосудия, также оказываются непригодными для решения поставленных задач. Бессильны здесь и средства исполнительного производства, и прежде всего потому, что выдача исполнительного листа на принудительное исполнение определения суда об истребовании доказательства не предусмотрена <1>.
--------------------------------
<1> Более подробно см.: Юдин А.В. Процессуальные проблемы использования принудительных средств, направленных на получение доказательств в арбитражном и гражданском процессах // Вестник ВАС РФ. 2011. N 11. С. 6 - 17.
Вопрос о целесообразности получения доказательства против воли обладающего им лица наиболее остро встает в случае, когда необходимым доказательством обладает лицо, участвующее в деле. Если же от представления доказательства уклоняется лицо, не имеющее какого-либо процессуального статуса, это может означать прямое неподчинение требованиям судебной власти и преодоление сопротивления такого лица представляется просто необходимым. В доктрине гражданского процесса бытует мнение, нашедшее поддержку и в законе, согласно которому непредставление доказательств лицами, участвующими в деле, влечет для них неблагоприятные последствия их бездействия. Между тем отрицание возможности привлечения лиц к ответственности за непредставление доказательств в гражданском процессе и наличие такой возможности в процессе арбитражном могут соответственно повлечь или предотвратить возникновение следующих ситуаций:
- доказательство, удерживаемое стороной, необходимо другой стороне для доказывания фактов, на которые она ссылается. В данном положении нормы, устанавливающие неблагоприятные последствия бездействия лица (ст. 12, ч. 2 ст. 35, ч. 2 ст. 150 ГПК РФ), срабатывают не против, а в пользу лица, удерживающего доказательство, тогда как лицо, заинтересованное в получении доказательства, не сможет доказать утверждаемые ею факты;
- без удерживаемого лицом, участвующим в деле, доказательства суд не сможет установить обстоятельства дела и разрешить гражданско-правовой спор по существу. На практике достаточно часто возникают ситуации, при которых в отсутствие отдельного доказательства гражданско-правовой спор разрешен быть не может, так как суд не сможет сделать выводы об искомых фактах. При этом сторона, которой выгодно заручиться данным доказательством, "не виновата" в его отсутствии и возлагать на нее неблагоприятные последствия отсутствия доказательства было бы несправедливо;
- без доказательств, находящихся у лица, участвующего в деле, суд может быть не в состоянии разрешить различные процессуальные вопросы, от которых зависит дальнейшее движение дела. Данная ситуация является частным случаем предыдущего положения, когда без определенных доказательств невозможно решение процессуального вопроса, влияющего на дальнейшее движение дела. Так, например, назначение экспертизы становится невозможным в ситуации непредставления лицом необходимых для экспертного исследования документов; вопрос о принятии обеспечительных мер не может решиться без доказательств, подтверждающих принадлежность субъекту того или иного имущества; разрешение иных процессуальных ходатайств также может быть связано с необходимостью получения определенных документов.
Казалось, что решению подобных проблем могла бы поспособствовать норма ч. 3 ст. 79 ГПК РФ: "При уклонении стороны от участия в экспертизе, непредставлении экспертам необходимых материалов и документов для исследования и в иных случаях, если по обстоятельствам дела и без участия этой стороны экспертизу провести невозможно, суд в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для нее она имеет значение, вправе признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым". Однако не во всех случаях противодействие стороны производству экспертизы может быть преодолено с помощью данной процессуальной нормы. Так, например, ответчик может сослаться на то, что объект для экспертного исследования у него отсутствует, находится у других лиц, не существует вообще и т.п.
Констатировав отсутствие в современном гражданском процессе положений, позволяющих эффективно решать указанные задачи (и отчасти отсутствие их в процессе арбитражном), выскажем предположение, что предоставление суду возможности инициировать принудительное изъятие доказательства в случае уклонения лица от его добровольной передачи суду (разумеется, при соблюдении общих правил, относящихся к активности сторон и суда в доказывании) могло бы значительно расширить возможности и потенциал деятельности по доказыванию. Принудительное изъятие доказательств может быть возложено на службу судебных приставов как на лиц, уже уполномоченных к совершению различных принудительных действий в сфере процесса (привод свидетелей, исполнение определений об обеспечении иска и др.). Содержание подобных действий может сводиться к изъятию доказательств у лица, которое им владеет. Соответствующее поручение службе судебных приставов должно оформляться определением суда, которое подлежит безусловному и немедленному исполнению, поскольку необходимость принудительного истребования доказательств возникает после отказа лица от добровольной передачи доказательств; кроме того, такой вариант исполнения определения об изъятии доказательств оправдан с тактической стороны и должен воспрепятствовать лицу произвести уничтожение документа. Воспрепятствование деятельности судебного пристава-исполнителя по получению доказательства может быть квалифицировано как административное правонарушение по ст. 17.8 КоАП РФ. Должностное лицо службы принудительного исполнения судебных актов по результатам исполнения определения суда составляет акт об изъятии доказательства, включающий в себя необходимую информацию о месте его обнаружения, внешнем виде, свойствах и др.
§ 2. Особенности доказывания по делам,
возникающим из публичных правоотношений
В период действия ГПК РСФСР был сделан справедливый и для современного правового регулирования вывод о том, что производство по делам, возникающим из публичных правоотношений, и особое производство представляют собой исключение из правил, поскольку в этих видах судопроизводства специальные установления сгруппированы в институты, обособленно вошедшие в Кодекс <1>. Сказанное в полной мере можно отнести и к доказыванию по делам, возникающим из публичных правоотношений в гражданском и арбитражном процессах <2>. Как указывается в литературе, особенностью рассмотрения дел данного вида производства является то, что закон заранее определяет круг тех фактов и обстоятельств, которые должны быть установлены по делу; в отличие от этого в делах искового производства предмет доказывания определяется совокупностью материально-правовых юридических фактов, лежащих в основании иска или возражений против него <3>.
--------------------------------
<1> См.: Баулин О.В. Специальные нормы в гражданском процессуальном праве. С. 77, 88 - 89.
<2> Как известно, в гражданском и арбитражном процессах имеется разночтение в наименовании данного вида производства: ГПК РФ именует его как производство по делам, возникающим из публичных правоотношений, а АПК РФ - как производство по делам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений. Мы оставляем за собой право при освещении проблем доказывания в гражданском и арбитражном процессах (как непосредственно не связанных с проблемами деления процесса на виды производств) обозначать данное производство более лаконичным термином, принятым в гражданском процессе.
<3> См.: Чечот Д.М. Процессуальные особенности рассмотрения дел, возникающих из административно-правовых отношений // Курс советского гражданского процессуального права. М.: Наука, 1981. Т. 2: Судопроизводство по гражданским делам. С. 166 - 167.
Важнейшей особенностью доказывания по делам, возникающим из публично-правовых отношений, подчеркиваемой в процессуальной литературе, является то, что суд более активен в процессе доказывания, чем в исковом производстве <1>. Доказывание в данном виде производства основывается на трех важнейших постулатах, нашедших свое закрепление в законе: 1) при рассмотрении и разрешении дел, возникающих из публичных правоотношений, суд не связан основаниями и доводами заявленных требований (ч. 3 ст. 246 ГПК РФ, в АПК РФ данное положение воспроизведено по отношению к отдельным категориям дел рассматриваемого вида производства - ч. 5 ст. 194, ч. 7 ст. 210); 2) бремя доказывания обстоятельств, послуживших основанием для принятия нормативного правового акта, его законности, а также законности оспариваемых решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих возлагается на орган, принявший нормативный правовой акт, органы и лиц, которые приняли оспариваемые решения или совершили оспариваемые действия (бездействие) (ч. 1 ст. 249 ГПК РФ, ч. 3 ст. 189 АПК РФ); 3) при рассмотрении и разрешении дел, возникающих из публичных правоотношений, суд может истребовать доказательства по своей инициативе в целях правильного разрешения дела (ч. 2 ст. 249 ГПК РФ; АПК РФ провозглашает указанное положение как в виде общего правила (ч. 5 ст. 66), так и виде правил рассмотрения отдельных категорий дел, возникающих из публичных правоотношений (ч. 6 ст. 200, ч. 5 ст. 205, ч. 5 ст. 210, ч. 5 ст. 215)).
--------------------------------
<1> См.: Решетникова И.В. Доказывание в гражданском процессе. С. 387.
Приведенные положения применимы к доказыванию по делам, возникающим из публичных правоотношений, на различных стадиях гражданского и арбитражного процессов. Так, в п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 г. N 2 "О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих" (далее - Постановление N 2) <1> было разъяснено, что "при рассмотрении дел данной категории по кассационным (разъяснение было дано в период функционирования кассационной инстанции в качестве суда второй инстанции. - Прим. авт.) жалобам и представлениям прокурора обязанность по доказыванию законности оспариваемых решений, совершенных действий (бездействия), возложенная частью 1 статьи 249 ГПК РФ на орган или лицо, принявшие такое решение или совершившие такое действие (бездействие), сохраняется за этими лицами и на стадии кассационного производства по делу при исследовании принятых судом кассационной инстанции новых доказательств, которые не могли быть представлены в суд первой инстанции либо в исследовании которых судом первой инстанции было незаконно отказано".
--------------------------------
<1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2009. N 4.
Особенностью доказывания по делам, возникающим из публично-правовых отношений, является то, что органы власти, участвующие по таким делам равным образом в качестве заинтересованных лиц или в качестве заявителей в силу своего официального статуса, документируют все принимаемые ими акты и совершаемые действия. В отличие от этого по делам искового производства "частные субъекты" зачастую склонны не облекать свои юридически значимые волеизъявления в документальную форму, ограничиваясь оформлением отношений (их изменением, прекращением) "на словах", что впоследствии порождает серьезные проблемы в доказывании <1>.
--------------------------------
<1> Более подробно см.: Юдин А.В. Некоторые особенности юридического быта современной России и их влияние на гражданское судопроизводство // Вестник гражданского процесса. 2011. N 1. С. 86 - 102.
Приведенная закономерность в большей степени проявляется в делах, возбуждаемых на основании заявления органа власти, поскольку закон требует от заявителя, наделенного публично-правовым статусом, представления заранее определенных документов (в гражданском процессе - по делам о реадмиссии, об административном надзоре; в арбитражном процессе - по делам о привлечении к административной ответственности, о взыскании обязательных платежей и санкций), и в меньшей степени в делах, возбуждаемых на основании заявления частного лица.
В последнем случае, например, при оспаривании бездействия органа власти какие-либо письменные акты могут отсутствовать, хотя в силу закона они должны существовать, и при этом существовать в заранее установленной форме. Так, в абз. 4 п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31 марта 2011 г. N 5 "О практике рассмотрения судами дел о защите избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" <1> было разъяснено, что под "уклонением от принятия решения, являющимся одной из форм бездействия избирательной комиссии, комиссии референдума, следует понимать случаи, когда избирательная комиссия, комиссия референдума в силу закона обязаны были рассмотреть вопрос на своем заседании в коллегиальном составе и принять по нему решение, облеченное в соответствующую форму или закрепленное в соответствующем протоколе. однако свою обязанность не выполнили". В Постановлении N 2 акцент сделан на возможности оспаривания именно устных актов органов власти, которые также охватываются понятиями "решение" (абз. 2 п. 1) и "действие" (абз. 3 п. 1), однако, как правило, в делах, возникающих из публичных правоотношений, суд имеет дело с уже сформировавшимся документальным оформлением отношений сторон.
--------------------------------
<1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2011. N 6.
Отмеченная закономерность определенным образом влияет на деятельность по доказыванию в делах, возникающих из публичных правоотношений.
1. По делам, возникающим из публичных правоотношений, в качестве доказательств преимущественно используются письменные акты, существование которых не вызывает разногласий сторон и представление которых, как правило, не представляет сложностей. Так, например, лицо, обжалующее в суд незаконное решение органа власти, представляет в качестве доказательства полученный им письменный ответ органа. Такой ответ содержит все официальные реквизиты, подписан неким должностным лицом и отражает позицию органа по адресованному ему вопросу. Следовательно, логика доказывания по делам, возникающим из публично-правовых отношений, заключается более в интерпретации имеющихся доказательств определенным образом, в том числе путем представления иных доказательств. Например, заявитель, указывая на неуправомоченность должностного лица разрешать поставленный перед органом власти вопрос, представляет в обоснование этого факта должностную инструкцию, позволяющую сделать подобный вывод.
Многие акты органов власти, выступающие доказательствами по делу, официально опубликованы, содержатся в правовых базах или размещены на официальных сайтах органов власти в сети Интернет. В п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2007 г. N 48 "О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов полностью или в части" (далее - Постановление N 48) <1> Верховный Суд РФ рекомендует судам при проверке соблюдения порядка государственной регистрации нормативного правового акта выяснять, имеется ли решение о государственной регистрации данного нормативного правового акта и принято ли оно уполномоченным на то органом в установленном порядке.
--------------------------------
<1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. N 1.
2. Процессуальный закон заранее определяет круг необходимых доказательств по делу и (или) круг фактов, подлежащих обязательному установлению. Данное суждение также основывается на выделенной нами закономерности, поскольку формализация отношений между органом власти и частным лицом делает предсказуемым как круг доказательств, используемых по делу, так и круг фактов, подлежащих установлению. Например, к заявлению об оспаривании нормативного правового акта приобщается копия оспариваемого нормативного правового акта или его части с указанием, каким средством массовой информации и когда опубликован этот акт (ч. 6 ст. 251 ГПК РФ, п. 2 ч. 1, ч. 2 ст. 193 АПК РФ). Законом предписано, что по делу об установлении административного надзора к заявлению прилагаются копия приговора суда и постановление начальника исправительного учреждения о признании осужденного злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания (ч. 3 ст. 261.6 ГПК РФ); к заявлению органа внутренних дел об установлении, о продлении административного надзора или дополнении ранее установленных административных ограничений прилагаются документы и материалы, свидетельствующие о совершении данным лицом административных правонарушений (ч. 4 ст. 261.6 ГПК РФ); к заявлению о досрочном прекращении административного надзора или частичной отмене ранее установленных административных ограничений прилагаются документы и материалы, содержащие сведения, характеризующие лицо, в отношении которого установлен административный надзор (ч. 5 ст. 261.6 ГПК РФ). По делу о привлечении к административной ответственности заявитель обязан приложить к заявлению протокол об административном правонарушении (ч. 2 ст. 204 АПК РФ).
Круг фактов, подлежащих установлению по делу, как правило, сводится к установлению ряда обстоятельств, характеризующих совершенное органом власти действие с формальной <1> (статус органа власти, его компетенция, соблюдение порядка принятия решения и др.) и с содержательной сторон (соответствие акта закону, иному нормативному правовому акту и др.). Так, например, при рассмотрении дела об оспаривании решения административного органа о привлечении к административной ответственности арбитражный суд в судебном заседании проверяет две группы обстоятельств (сообразно предложенному нами разделению): 1) формальные - наличие соответствующих полномочий административного органа, принявшего оспариваемое решение; соблюдение установленного порядка привлечения к ответственности; отсутствие факта истечения срока давности привлечения к административной ответственности; 2) содержательные - законность и обоснованность оспариваемого решения, наличие законных оснований для привлечения к административной ответственности (ч. 6 ст. 210 АПК РФ).
--------------------------------
<1> Обозначение таких обстоятельств как "формальные", разумеется, не умаляет их важности при проверке законности оспариваемых актов органов власти.
Подобный алгоритм проверки законности позволяет определить круг необходимых доказательств по делу. Так, в абз. 1 п. 12 Постановления N 48 судам в порядке подготовки дела к судебному разбирательству предписано истребовать и приобщать к материалам дела тексты конституций (уставов), законов и иных нормативных правовых актов, определяющих полномочия законодательных (представительных), высших исполнительных органов государственной власти, должностных лиц и иных органов государственной власти, а также порядок принятия ими нормативных правовых актов. При подготовке к судебному разбирательству дела об оспаривании муниципального правового акта в каждом случае надлежит истребовать и приобщать к материалам дела текст устава данного муниципального образования, поскольку в нем определены структура органов местного самоуправления, порядок их формирования и полномочия, а в необходимых случаях также тексты конституций (уставов) и законов субъектов Российской Федерации, которыми определяются отдельные полномочия представительных органов муниципальных образований.
В п. 21 Постановления N 2 судам рекомендовано в порядке подготовки дела к судебному разбирательству истребовать и приобщать к материалам дела тексты конституций (уставов), законов и иных нормативных правовых актов, определяющих полномочия законодательных (представительных), высших исполнительных органов государственной власти, должностных лиц и иных органов государственной власти, а также порядок принятия ими ненормативных правовых актов или осуществления действий, если таковой установлен. При подготовке к судебному разбирательству дела об оспаривании решения, действий (бездействия) органа местного самоуправления, должностного лица местного самоуправления в каждом случае надлежит истребовать и приобщать к материалам дела текст устава данного муниципального образования, поскольку в нем определены структура органов местного самоуправления, порядок их формирования и полномочия, а в необходимых случаях также тексты конституций (уставов) и законов субъектов Российской Федерации, которыми определяются отдельные полномочия представительных органов муниципальных образований. При оспаривании решений, действий (бездействия) должностных лиц, государственных или муниципальных служащих необходимо приобщать к материалам дела тексты должностных инструкций, регламентов, положений, приказов, определяющих полномочия указанных лиц.
3. Орган власти, противостоящий заявителю по делу, располагает доказательственными возможностями, превосходящими аналогичные возможности заявителя и позволяющими ему как получать доказательства по делу, так и формировать необходимые доказательства. В процессуальной литературе традиционным является указание на орган власти как на "сильную" сторону по делу в противовес "слабой" стороне - заявителю (административный орган в отличие от стороны по делу искового производства "всегда может сам осуществить и во многих случаях осуществляет свое право в отношении обязанного лица" <1>). Этим объясняется такая важная (уже отмеченная нами) особенность доказывания по делам, возникающим из публичных правоотношений, как возложение обязанности доказать законность своих действий на орган власти.
--------------------------------
<1> Чечот Д.М. Административная юстиция: Теоретические проблемы (цит. по: Чечот Д.М. Избранные труды по гражданскому процессу. СПб.: Издательский дом С.-Петерб. гос. ун-та, 2005. С. 377).
Получение доказательств органом власти возможно как путем "обретения" их в собственном ведомстве, так и путем запроса от других органов власти. Кроме того, орган власти может получить доказательства по делу посредством направления лицу, выступающему заявителем по делу, обязательного требования о предоставлении документов в рамках существующего между ними административного правоотношения либо посредством проведения проверки деятельности заявителя (с учетом положений Федерального закона от 26 декабря 2008 г. N 294-ФЗ "О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля" <1>).
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 2008. N 52 (ч. I). Ст. 6249.
Но отмеченная закономерность не исчерпывается только возможностью "льготного" получения определенных доказательств органом власти. Здесь необходимо вести речь о возможности формирования доказательств самим органом власти в зависимости от развития процессуальной ситуации. Это возможно, например, посредством внесения изменения в имеющиеся акты органов власти или посредством принятия новых актов, способных повлиять на существо дела (так, возвращаясь к вышеприведенному примеру, можно предположить, что путем издания приказа о возложении обязанностей орган власти может из "неуправомоченного лица" сделать "лицо управомоченное").
Орган власти как субъект публичного правоотношения, наделенный правом юридического влияния на заявителя, может использовать такое влияние в контексте рассматриваемого судом спора. Например, передача определенных вопросов в ведение другого должностного лица или органа (в рамках одной системы органов управления) сделает невозможным удовлетворение судом требований заявителя об обязании должностного лица или органа, ранее ведающих этими вопросами, к совершению неких действий. Не случайно в ч. 4 ст. 253 ГПК РФ указывается на то, что решение суда о признании нормативного правового акта недействующим не может быть преодолено повторным принятием такого же акта - законодатель пытается купировать возможные проявления дискреции органа власти в сфере нормотворчества, которые фактически бы означали игнорирование состоявшегося судебного решения, однако не вполне понятно, что означает такой запрет в практическом плане (считается ли новый акт недействующим автоматически, или решение суда каким-то образом распространяет свою силу на новый акт, и т.п.).
Излишне говорить о возможности влияния органа власти на участника процесса в тех случаях, когда такой участник находится не только в юридической, но и в фактической власти органа. Так, например, временное размещение иностранного гражданина, подлежащего реадмиссии, в специальном учреждении на основании решения суда осуществляется в отношении иностранного гражданина, уже помещенного в специальное учреждение (ст. 32.2 Федерального закона от 25 июля 2002 г. N 115-ФЗ "О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации" <1>), т.е. находящегося под властью органа, обращающегося в суд.
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 2002. N 30. Ст. 3032.
Разумеется, что во всех перечисленных случаях речь идет о действиях органа власти, совершаемых на основании закона, но в рамках имеющейся у органа власти дискреции, в которую суд, как правило, вторгаться не может.
§ 3. Особенности доказывания по делам особого производства
Нормативное указание о рассмотрении дел особого производства в гражданском и арбитражном процессах <1> по общим правилам искового производства с определенными особенностями (ч. 1 ст. 263 ГПК РФ, ч. 1 ст. 217 АПК РФ) в полной мере относится и к сфере доказательственной деятельности. Нормы о доказательствах и доказывании (гл. 6 ГПК РФ, гл. 7 АПК РФ) применимы и в делах особого производства. Однако правовая природа дел особого производства, раскрываемая через особенности предмета судебной защиты, отсутствие спора о праве, субъектный состав и другие компоненты (анализ которых не относится к целям настоящего исследования), накладывает серьезный отпечаток на доказательственную деятельность по таким делам.
--------------------------------
<1> Необходимо сразу сделать оговорку в отношении некоторой противоречивости использования выражения "особое производство в арбитражном процессе", что, хотя и не составляет предмет настоящего исследования, нуждается в определенных комментариях. Несмотря на то что законодатель в АПК РФ неоднократно оперирует термином "особое производство" - применительно к средствам обращения в суд (ч. 4 ст. 4), к определению перечня дел, не подлежащих рассмотрению с участием арбитражных заседателей (ч. 3 ст. 17), к подведомственности арбитражному суду дел особого производства (ст. 30), к составу лиц, участвующих в деле (ст. 40), - этот вид производства так и не получает окончательного оформления и не институционализируется в качестве вида, поскольку существует в Кодексе на правах "отдельной категории дел", что следует как из наименования соответствующей главы (гл. 27 "Рассмотрение дел об установлении фактов, имеющих юридическое значение" АПК РФ), так и из ее размещения в структуре Кодекса (разд. IV "Особенности производства в арбитражном суде по отдельным категориям дел" АПК РФ). Более подробно см.: Юдин А.В. Виды судопроизводств в арбитражном процессе. Самара: Изд-во "Самарский университет", 2002. С. 74 - 76.
1. По нашему мнению, главной особенностью доказывания в делах особого производства является то, что суду (арбитражному суду) принадлежит активная роль в сфере доказательственной деятельности <1>. По этому моменту положение суда здесь сопоставимо с положением суда по делам, возникающим из публично-правовых отношений, однако если при нормативной регламентации рассмотрения последних ГПК РФ и АПК РФ прямо указывают на возможность суда истребовать доказательства по собственной инициативе в целях правильного рассмотрения дела (ч. 2 ст. 249 ГПК РФ, ч. 5 ст. 66 АПК РФ), то по делам особого производства в гражданском процессе такое указание имеет эпизодический характер и относится к установлению отдельных групп фактов, а в арбитражном процессе и вовсе отсутствует. Даже в период господства принципа объективной истины авторы замечали, что обязанность суда по собиранию доказательств специально конкретизирована только в некоторых категориях дел особого производства <2>.
--------------------------------
<1> В связи с крайней разнородностью дел особого производства, здесь и далее, выдвигая некий тезис, мы исходим из того, что он типичен, но не абсолютен, для большинства дел особого производства. Вполне естественно, что из правила общего характера могут обнаружиться различные исключения.
<2> См.: Чечот Д.М. Процессуальные особенности рассмотрения дел особого производства // Курс советского гражданского процессуального права. Т. 2: Судопроизводство по гражданским делам. С. 193.
Тем не менее рискнем предположить, что активность суда в доказывании по делам особого производства (в литературе встречается указание на это обстоятельство <1>) претендует на роль общего правила, относящегося ко всем категориям гражданских дел, рассматриваемых в подобном порядке.
--------------------------------
<1> См., например: Аргунов А.В. Особое производство в гражданском процессуальном праве России и Франции: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2011. С. 195.
В отдельных категориях дел особого производства указание на такую возможность сформулировано вполне определенно. Так, в соответствии с ч. 3 ст. 272 ГПК РФ при рассмотрении дел об усыновлении суд при необходимости может затребовать и иные документы (помимо тех, которые прямо указаны в законе). По делам о безвестном отсутствии гражданина или объявлении его умершим судья при подготовке дела к судебному разбирательству запрашивает соответствующие организации по последнему известному месту жительства, месту работы отсутствующего гражданина, органы внутренних дел, воинские части об имеющихся о нем сведениях (ч. 1 ст. 278 ГПК РФ). По делам о признании имущества бесхозяйным судья при подготовке дела к судебному разбирательству запрашивает сведения о принадлежности имущества у соответствующих организаций (ч. 1 ст. 292 ГПК РФ).
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 июня 2008 г. N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству" сформулирован тезис следующего содержания: "По делам особого производства не исключается право суда истребовать доказательства по собственной инициативе" (абз. 3 п. 10). Данный тезис дополнен ссылкой на ч. 1 ст. 272 ГПК РФ, в соответствии с которой судья при подготовке дела к судебному разбирательству обязывает органы опеки и попечительства по месту жительства или месту нахождения усыновляемого ребенка представить в суд заключение об обоснованности и о соответствии усыновления интересам усыновляемого ребенка. Оставляя за рамками обсуждения тот факт, что заключение органа опеки и попечительства, даваемое в порядке ст. 47 ГПК РФ, к числу средств доказывания по делу, по мнению большинства ученых-процессуалистов <1> и в силу ч. 1 ст. 55 ГПК РФ, все же не относится, заметим, что из данного пункта Постановления неясно, претендует ли правило, предлагаемое Верховным Судом РФ, на роль общего правила, применимого ко всем категориям дел особого производства, или речь идет о конкретном примере, для которого сформулирован общий тезис.
--------------------------------
<1> Обзор точек зрения по этой проблеме см.: Сахнова Т.В. Судебная экспертиза. С. 85 - 89.
Полагаем, что правилу о возможности суда истребовать доказательства по делам особого производства по собственной инициативе должен быть придан общий характер, как это сделано, например, в ч. 2 ст. 235 ГПК Украины.
Активная роль суда (арбитражного суда) в доказывании по делам особого производства проявляется также в том, что орган судебной власти обязан поставить на обсуждение определенные группы фактов и добиться их установления. Установление подобных групп фактов связывается с самой возможностью рассмотрения судом дела особого производства. Центральными здесь выступают факты, относящиеся к возможному наличию спора о праве по делам особого производства (ч. 3 ст. 263 ГПК РФ). Нет никаких сомнений в том, что выявление подобных фактов является прямой обязанностью суда (разумеется, что лица, участвующие в деле, не лишены права ссылаться и доказывать данное обстоятельство). Установление круга заинтересованных по делу лиц, как потенциально способных к заявлению (обнаружению) правового спора, также относится к обстоятельствам, подлежащим выяснению по инициативе суда. Факты, которые необходимо установить, могут относиться и к другим аспектам дела особого производства. Так, например, обязательному выяснению подлежат обстоятельства, относящиеся к юридическому значению устанавливаемых фактов (ч. 1 ст. 264, ст. 267 ГПК РФ).
Применительно к сфере арбитражного процесса можно отметить, что ч. 3 ст. 221 АПК РФ вменяет арбитражному суду в обязанность при рассмотрении дела об установлении факта, имеющего юридическое значение, "проверить", "установить", "выяснить", не предусмотрен ли законом или иным нормативным правовым актом иной внесудебный порядок установления данного факта; имелась ли у заявителя другая возможность получить или восстановить необходимые документы; порождает ли данный факт юридически значимые последствия для заявителя в связи с осуществлением им предпринимательской или иной экономической деятельности; не затрагивает ли права других лиц установление требуемого факта; не возник ли спор о праве. Выполнение всех этих задач требует обращения к содержанию ряда доказательств, которые могут и отсутствовать у арбитражного суда, а лица, владеющие указанными доказательствами, могут быть не заинтересованы в их представлении. В данной ситуации для выполнения задач, возложенных на арбитражный суд законом, он не должен быть лишен права истребования доказательств по собственной инициативе.
2. По делам особого производства правило об истребовании судом доказательств по собственной инициативе может выступать как необходимость суда (арбитражного суда) побудить других лиц к совершению действий, направленных на получение и представление определенных доказательств. Так, по делам вызывного производства суд в своем определении обязывает лицо опубликовать в местном периодическом печатном издании информацию, содержащую предложение держателю документа, об утрате которого заявлено, в течение трех месяцев со дня опубликования подать в суд заявление о своих правах на этот документ (ч. 1 ст. 296 ГПК РФ). В подобном предложении содержится в числе прочего предложение представить доказательства, важные для рассматриваемого дела.
В литературе было высказано предложение применять процедуру публичного судебного вызова не только по делам вызывного производства, но и по другим категориям дел особого производства: о признании движимой вещи бесхозяйной и признании права на бесхозяйную недвижимую вещь, а также о признании гражданина безвестно отсутствующим или объявлении гражданина умершим <1>. При условии восприятия данного предложения сформулированный тезис мог бы приобрести общий характер.
--------------------------------
<1> См.: Аргунов В.В. Вызывное производство в гражданском процессе / Вступительная статья М.К. Треушникова. М.: Городец, 2006.
Описанное здесь "побуждение" лиц к представлению доказательств должно пониматься не в контексте указания ч. 1 ст. 57 ГПК РФ ("суд вправе предложить им представить дополнительные доказательства"), а как императивное и безусловное требование, без исполнения которого дальнейшее рассмотрение дела будет немыслимо.
3. Круг необходимых доказательств по делу особого производства в гражданском процессе <1> заранее определен законом. ГПК РФ в достаточно казуистичной манере (что вызвано особенностями соответствующих правоотношений) указывает на документы, необходимые для рассмотрения отдельных категорий дел особого производства. Так, например, в ч. 1 ст. 271 ГПК РФ приводится перечень документов, прилагаемых к заявлению об усыновлении (копия свидетельства о рождении усыновителя - при усыновлении ребенка лицом, не состоящим в браке; копия свидетельства о браке усыновителей (усыновителя) - при усыновлении ребенка лицами (лицом), состоящими в браке, и т.д.). Также указано на то, что все документы представляются в двух экземплярах (ч. 5 ст. 271 ГПК РФ). Не менее подробно описывает закон документы, которые необходимо приложить к заключению органов опеки и попечительства (ч. 2 ст. 272 ГПК РФ).
--------------------------------
<1> В арбитражном процессе особое производство исчерпывается только одной категорией дел - делами об установлении фактов, имеющих юридическое значение, и выделяемая закономерность могла бы приобрести актуальность для сферы экономического правосудия при условии восприятия предложений ученых о расширении состава дел особого производства в арбитражном процессе (в частности, за счет изъятия ряда дел особого производства из гражданского процесса и передачи их в ведение арбитражных судов (например, по заявлениям юридических лиц и индивидуальных предпринимателей о восстановлении прав по утраченным ценным бумагам; о признании имущества бесхозяйным в случае, когда заявителем выступает юридическое лицо или индивидуальный предприниматель)), что, впрочем, выступает не в качестве самоцели, а служит логическим результатом последовательного применения основных критериев подведомственности.
В качестве иллюстрации необходимого доказательства можно привести заключение судебно-психиатрической экспертизы о психическом состоянии лица по делу о недееспособности (ст. 283 ГПК РФ) - классический пример нормы о допустимости доказательств с позитивным содержанием, вытекающей "из прямого предписания закона о необходимости подтверждения фактов определенным средством доказывания, но без исключения возможности использования других доказательств" <1>.
--------------------------------
<1> Треушников М.К. Судебные доказательства. М., 2005. С. 141.
Если закон и не называет напрямую доказательства, которые необходимо представить по делу особого производства, то достаточно определенно указывает на группы фактов, подлежащие установлению с помощью таких доказательств. Например, в заявлении о признании движимой вещи бесхозяйной должны быть приведены доказательства, свидетельствующие об отказе собственника от права собственности на нее, и доказательства, свидетельствующие о вступлении заявителя во владение этой вещью (ч. 1 ст. 291 ГПК РФ).
4. По делам особого производства бремя доказывания заранее специально определено законом. Данный компонент доказательственной деятельности вытекает из предыдущих, выделенных нами моментов, касающихся круга необходимых доказательств, используемых по делу (см., например, ч. 1 ст. 291 ГПК РФ). В большинстве случаев бремя доказывания обстоятельств дела возлагается на заявителя, добивающегося установления определенных юридических фактов.
Заинтересованные лица, привлеченные судом к участию в деле, доказывают по общим правилам (ч. 1 ст. 56 ГПК РФ, ч. 1 ст. 65 АПК РФ) факты, на которые они ссылаются в обоснование своих возражений против (или доводов в поддержку) заявления по делу особого производства. Однако в ряде случаев ГПК РФ требует от заинтересованных лиц специального доказывания фактов, на которые они ссылаются. Так, в соответствии со ст. 297 ГПК РФ держатель документа, об утрате которого заявлено, обязан до истечения трех месяцев со дня опубликования сведений об утрате ценной бумаги подать в суд, вынесший определение, заявление о своих правах на документ и представить при этом подлинные документы.
Активность суда, которой мы посвятили выше несколько тезисов, нисколько не опровергает обязанности заявителя доказать факты, на которые он ссылается в обоснование своих требований. Как и в исковом производстве, заявитель не может бездействовать, перекладывая свои обязанности в сфере доказывания на суд, под страхом того, что ему будет отказано в удовлетворении заявления.
Однако по делам особого производства отдельные утверждения или возражения заинтересованных лиц зачастую не требуют представления доказательств в их обоснование и могут вызвать определенные правовые последствия, даже не будучи доказанными лицом, выдвинувшим такие возражения. Прежде всего это касается утверждений в отношении наличия по делу особого производства спора о праве. Указание ч. 3 ст. 263 ГПК РФ на то, что спор о праве по делу особого производства "устанавливается", вероятно, следует трактовать как "выясняется", но не как "доказывается". Часть 4 ст. 221 АПК РФ в этом плане оказывается более точной: если в ходе судебного разбирательства по делу об установлении факта, имеющего юридическое значение, выяснится, что возник спор о праве, арбитражный суд оставляет заявление об установлении факта, имеющего юридическое значение, без рассмотрения.
Таким образом, закон не требует, чтобы наличие спора о праве было с необходимостью доказано заинтересованным лицом; для констатации спора о праве достаточно будет утверждения заинтересованного лица об этом обстоятельстве, которое позволило бы сделать предположительный вывод о наличии спора. Иными словами, имеющиеся обстоятельства дела не должны исключать вероятность спора о праве.
Доказывание наличности спора о праве, его качеств, участвующих в нем субъектов, других характеристик должно происходить уже в исковом производстве и должно быть направлено на разрешение спора. Даже если предположить, что суд бездоказательно признал наличие спора о праве, процедура искового производства будет способна обеспечить наиболее универсальную защиту прав и законных интересов лиц, в действительности призванных быть субъектами особого производства. Иное могло бы привести к ситуации, при которой суд (арбитражный суд) вынуждался бы к рассмотрению спорного дела в особом порядке, только в силу того, что заинтересованное лицо не сумело доказать наличие спора о праве.
В связи с изложенным мы полагаем возможным выдвинуть тезис, согласно которому заинтересованное лицо, утверждающее наличие спора о праве по делу особого производства, вправе, но не обязано представлять доказательства в обоснование спора о праве, не опасаясь того, что суд продолжит рассмотрение спорного дела в порядке особого производства.
5. В широком смысле основанием для обращения к процедурам доказывания по делу особого производства выступает объективная недостаточность познавательных (доказательственных) возможностей несудебных органов, отказавших заявителю в установлении или подтверждении некоего юридического факта. Разумеется, что непосредственным основанием для применения положений норм доказательственного права (стартом доказательственной деятельности) выступает возбуждение дела особого производства по заявлению заинтересованного лица. Однако несложно сделать вывод о том, что доказательственная деятельность суда по делу особого производства в каждом конкретном случае призвана восполнить деятельность органов, на которых лежит функция по установлению, удостоверению, регистрации юридических фактов. А.Д. Золотухин выделял такое свойство судопроизводства по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение, как компенсационность, понимая под ним то обстоятельство, что исследуемая категория дел либо компенсирует ошибки законодателя при определении порядка установления или регистрации юридических фактов, либо компенсирует деятельность административных органов в случаях, когда регистрация юридических фактов становится невозможной <1>. Суд (арбитражный суд), приступая к рассмотрению дела об установлении фактов, имеющих юридическое значение, должен удостовериться в том, что соответствующий орган отказал лицу в восстановлении или в выдаче документов, подтверждающих факт; по делу о внесении изменений или исправлений в записи актов гражданского состояния суд должен убедиться в наличии оснований для внесения соответствующих изменений или исправлений; по заявлениям о совершенных нотариальных действиях или об отказе в их совершении суд также определяет наличие оснований для совершения действия или отказа в его совершении. Бездействие определенного органа власти в части установления (подтверждения) юридического факта, бездействие загса или нотариуса в части совершения требуемых действий могут быть продиктованы недостаточностью известных им сведений, дающих основание для совершения определенных действий <2>. В связи с этим задача суда по таким делам (которая и предопределила отнесение их к особому производству) заключается не в проверке законности произведенного отказа, а в использовании своих доказательственных возможностей для установления наличия оснований совершения юридически значимых действий соответствующим органом.
--------------------------------
<1> См.: Золотухин А.Д. Проблемы судопроизводства по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение, в особом производстве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2009.
<2> Это наиболее распространенная, но не единственная причина отказа; он может быть вызван также тем, что, например, нотариус не управомочен на совершение требуемых от него заявителем действий или на совершение их в той форме, в которой их требует совершить заявитель.
6. Одно из направлений деятельности суда (арбитражного суда) в сфере доказывания по делам особого производства - это противодействие возможной недобросовестности заявителей. В литературе указывается, что в делах особого производства создается благоприятная почва для необоснованного получения материальных благ и выгод, чему способствуют ряд факторов, главный из которых состоит в том, что рассматриваемому виду производства свойственна односторонность, заключающаяся в отсутствии ответчика; "заинтересованные лица не всегда могут оказать существенное влияние на ход процесса, что позволяет заявителю бесконтрольно утверждать свою правоту, не встречая с другой стороны серьезных возражений" <1>. Так, в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 21 июня 1985 г. N 9 "О судебной практике по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение" <2> высшая судебная инстанция страны специально ориентировала нижестоящие суды на то, чтобы "пресекать попытки отдельных лиц использовать судебный порядок установления фактов в целях последующего неправомерного получения льгот и иных имущественных выгод". Многие приводимые Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ в информационном письме от 17 февраля 2004 г. N 76 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел об установлении фактов, имеющих юридическое значение" <3> примеры юридических фактов, установления которых заявители добивались от арбитражных судов (например, факт исполнения обязанности по уплате налога, факт незаключенности договора), красноречиво свидетельствуют о том, что лица пытались избрать "обходной путь" для получения выгодного юридического результата, тогда как на "прямом" (и законном) пути их подстерегали бы серьезные проблемы.
--------------------------------
<1> См.: Юдин А.В. Злоупотребление процессуальными правами в гражданском судопроизводстве. СПб., 2005. С. 268 - 269.
<2> Сборник Постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по гражданским делам.
<3> Вестник ВАС РФ. 2004. N 4.
Два специальных случая ответственности за процессуальную недобросовестность сформулированы законодателем применительно к делам особого производства: "Суд, установив, что лицо, подавшее заявление, действовало недобросовестно в целях заведомо необоснованного ограничения или лишения дееспособности гражданина, взыскивает с такого лица все издержки, связанные с рассмотрением дела" (ч. 2 ст. 284 ГПК РФ); "При заведомо ложном заявлении судебные расходы, связанные с возбуждением дела по заявлению о восстановлении утраченного судебного производства, взыскиваются с заявителя" (ч. 2 ст. 319 ГПК РФ).
Пленум Верховного Суда РФ в абз. 5 п. 3 Постановления от 20 апреля 2006 г. N 8 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел об усыновлении (удочерении) детей" специально заостряет внимание судов на необходимости выявлять случаи возможной недобросовестности участников процесса: "При решении вопроса о допустимости участия в деле переводчика суду следует выяснить место его работы, жительства, обстоятельства знакомства с заявителями, а также не является ли он бывшим либо действующим работником органа опеки и попечительства или учреждений, в которых воспитываются дети, подлежащие усыновлению. Установление данных обстоятельств необходимо для того, чтобы не допустить фактов незаконной посреднической деятельности лиц в процедуре усыновления детей (статья 126.1 СК РФ). В случае установления указанных фактов, а также при наличии иных оснований для отвода суд может по своей инициативе решить вопрос об отводе переводчика (статьи 16, 18, 19 ГПК РФ)".
Таким образом, установление фактов, относящихся к добросовестности поведения заявителя, является задачей суда (арбитражного суда), поскольку возложение ее на заинтересованных лиц может оказаться недостаточно эффективным.
7. Суд зачастую вынужден преодолевать объективную неполноту доказательств, вызванную отсутствием (потерей, уничтожением) архивов. В литературе неоднократно указывалось на жесткую зависимость дел особого производства от исторических событий эпохи <1>. В частности, К.С. Юдельсон показал в своей работе влияние на гражданский процесс событий военного времени <2>. Действительно, дела особого производства часто оказываются вызваны к жизни глобальными историческими событиями (войны, революции), разрушающими порядок в обществе и в том числе негативно влияющими на сохранность различных документов. Как известно, прошедший XX век был богат на события такого рода.
--------------------------------
<1> См., например: Аргунов А.В. Указ. соч. С. 60 - 61.
<2> См.: Юдельсон К.С. Вопросы советского гражданского процесса военного времени. Свердловск: Свердловский юридический институт, 1943.
От этих сложностей во многом оказались избавлены арбитражные суды, что связано с временем их создания (как органов судебной власти) и с особенностями компетенции, определяющей круг юридических фактов, подлежащих установлению (ч. 2 ст. 218 АПК РФ). Во-первых, деятельность организаций в гораздо большей степени формализована, чем деятельность граждан, и, как правило, юридическая фиксация такой деятельности является не просто более вероятной, а выступает как необходимое условие ее осуществления (например, осуществление предпринимательской деятельности без регистрации образует состав преступления, предусмотренный ст. 171 УК РФ). Во-вторых, многие юридические факты, установление которых отнесено к компетенции арбитражных судов, связаны с новыми формами хозяйствования, зародившимися чуть более 20 лет назад в связи с проводимыми экономическими реформами, допустившими свободное осуществление предпринимательской деятельности и обусловившими все сопутствующие явления (лицензирование, возможность наделения имуществом определенных хозяйствующих субъектов и др.). Возникновение правовой неопределенности в существовании таких фактов маловероятно. В-третьих, в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности действуют специальные системы учета и регистрации юридических фактов, не позволяющие юридически значимым обстоятельствам пребывать в состоянии неопределенности. В-четвертых, объективной причиной сложившейся ситуации выступают также присущие предпринимательской деятельности динамизм и конкуренция, не допускающие существования субъектов и объектов права вне какого-либо определенного правового статуса. Возможно, что перечисленными факторами и объясняется наметившаяся тенденция к уменьшению числа дел рассматриваемой категории в практике арбитражных судов (так, если в 2008 г. арбитражные суды рассмотрели 3332 дела об установлении фактов, имеющих юридическое значение, то в 2009 г. число таких дел составило 2286, в 2010 г. - 1543, в 2011 г. - 1757 дел) <1>.
--------------------------------
<1> Таблица основных показателей работы арбитражных судов Российской Федерации в 2008 - 2011 гг., первом полугодии 2012 г. // http://www.arbitr.ru/_upimg/00588294FE631C737C040EEEEDE95A1B_12.pdf.
Доказательственная деятельность суда и сторон по делам особого производства (прежде всего об установлении фактов, имеющих юридическое значение) часто заходит в тупик в связи с тем, что архивы не располагают необходимой доказательственной информацией. В результате перед судом возникает дилемма: воспроизвести в отрицательном для заявителя решении архивный ответ о том, что информация, документы отсутствуют, не сохранились, и соответственно отказать в требовании; либо взять за основу другие доказательства, прежде всего показания свидетелей, приглашенных заявителем, и удовлетворить заявленные требования. Первый путь чреват тем, что пострадают законные интересы заявителя, на которого нельзя всецело возлагать вину за несохранность документации; второй путь может привести к вынесению необоснованного решения, тем более что допрошенные в судебном заседании свидетели (как правило, родственники заявителя различных степеней родства) не являются современниками и очевидцами имевших место фактов, а знают об их существовании от предыдущих поколений.
Вероятно, что при оценке доказательств по таким делам суд обязан обнаружить, с одной стороны, известное критичное отношение к неполноте доказательств по делу, но, с другой стороны, не лишить заявителя шансов на судебную защиту только лишь в силу объективной несохранности доказательств. Для этого орган судебной власти должен мобилизовать все имеющиеся у него и перечисленные выше доказательственные возможности по делам особого производства.
Однако вряд ли можно полностью согласиться с предлагаемой в литературе моделью сотрудничества суда и заявителя по делу особого производства, при котором суд оказывает заявителю всемерное содействие в получении доказательств по делу особого производства <1>. Действительно, заявитель, может быть, отчасти и "не виноват" в отсутствии документов, подтверждающих устанавливаемый факт, однако данный вывод не является безусловным для всех встречающихся на практике ситуаций, поскольку возможно, что гражданин сам не позаботился о сохранении документов или об их своевременном получении.
--------------------------------
<1> См.: Аргунов А.В. Указ. соч. С. 197.
8. По ряду дел особого производства доказательства зачастую образуются за счет непосредственного наблюдения суда за определенными событиями или явлениями. Данный тезис согласуется с высказанной С.В. Курылевым теорией опосредованного познания, когда суд непосредственно познает факты, не требующие для их познания специальных знаний и доступные для непосредственного чувственного восприятия; "такими фактами является большинство фактов-состояний, ими могут быть действия и события" <1>.
--------------------------------
<1> Курылев С.В. Основы теории доказывания в советском правосудии. С. 23.
По ряду дел особого производства суд также может установить искомые факты на основе своих непосредственных наблюдений. Так, в случае явки или обнаружения места пребывания гражданина, признанного безвестно отсутствующим или объявленного умершим, суд новым решением отменяет свое ранее принятое решение (ст. 280 ГПК РФ). Очевидно, что отмена решения здесь основана на личном созерцании судом объявившегося гражданина.
В Постановлении Европейского суда по правам человека от 27 марта 2008 г. "Дело "Штукатуров (Shtukaturov) против Российской Федерации" <1> Европейский суд в числе прочего акцентировал внимание на том, что судья был обязан иметь хотя бы короткий визуальный контакт с заявителем, чтобы сформировать собственное мнение о его психическом состоянии. В силу ст. 286 ГПК РФ при отпадении оснований для ограничения или лишения гражданина дееспособности суд принимает решение об отмене ограничения гражданина в дееспособности и признании гражданина дееспособным. В отличие от ранее установленного порядка в настоящее время данный вопрос решается в порядке судебного заседания (ч. 3 ст. 286 ГПК РФ). Предполагается, что суд также обязан путем личного наблюдения убедиться в выздоровлении гражданина или в отпадении оснований для ограничения дееспособности.
--------------------------------
<1> Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2009. N 2.
Иногда доказыванию по делам особого производства подлежат весьма экзотические факты, а именно факт нахождения лица в живых, иными словами, факт физического бытия заявителя. В силу различных субъективных и объективных обстоятельств (ошибочная запись о смерти лица, потеря документов и пр.) выясняется, что некое физическое лицо не имеет доказательств факта своего существования. Подобная нелепая, но неединичная ситуация <1> порождает немало проблем юридического характера, особенно когда лицо встречается с реальными затруднениями в осуществлении своих прав.
--------------------------------
<1> См., например: Куликов В. Докажи, что ты живой. Ветеран через суд убедил чиновников, что он не погиб // Российская газета. 2005. 1 ноября. С. 12; Дементьева Е. Да я живой! Житель Забайкалья через суд вынужден опровергать сведения о своей смерти // Российская газета. 2011. 1 сентября. С. 10; и др.
Источником суждений суда по отдельным категориям дел особого производства выступает непосредственно сам человек во всей совокупности своих социальных проявлений: его поведение, манера держаться, внешний облик, ответы на вопросы суда и др. Так, помимо приведенного выше примера с наблюдением суда за лицом, о недееспособности которого поставлен вопрос в заявлении, можно привести такую категорию дел, как дела о принудительной госпитализации гражданина в психиатрический стационар и дела о принудительном психиатрическом освидетельствовании (гл. 35 ГПК РФ). Нельзя утверждать, что деятельность суда по таким делам должна сводиться только к изучению заключения комиссии врачей-психиатров. Несмотря на отсутствие у суда специальных знаний в области психиатрии, суд обязан в судебном заседании осуществить личное наблюдение за лицом, о госпитализации которого ставится вопрос. Такое наблюдение может иметь либо односторонний характер, когда в силу расстройства психики субъект не будет способен общаться с судьей, либо характер диалога, при котором лицо будет способно отвечать на вопросы суда, озвучивать свою позицию по делу, в частности возражать против госпитализации. Если у суда возникнут сомнения в психическом нездоровье субъекта и в наличии оснований для осуществления недобровольной госпитализации, за судом нельзя отрицать право поставить под сомнение заключение комиссии врачей-психиатров, принять иные меры для установления обстоятельств дела и в конечном итоге отказать в удовлетворении заявления.
9. По делам особого производства лица, участвующие в деле, могут обязываться к формированию доказательств по делу. Ранее нами отмечалась такая особенность доказывания по делам особого производства, как побуждение судом других лиц к совершению действий, направленных на получение доказательств по делу, при том что их совершение является для лиц обязательным. Не исключено, что совершение таких действий может оказаться безрезультатным (например, держатель ценной бумаги не откликнется за публикацию заявителя в местной газете, тем самым оставив суд и участников процесса в неведении относительно своего существования, но в то же время создав своим молчанием доказательство отрицательного факта - факта отсутствия держателя документа). В рассматриваемом случае речь идет о том, что лица сами выступают "творцами" необходимых доказательств.
Так, на основании ч. 1 ст. 272 ГПК РФ судья при подготовке дела об усыновлении к судебному разбирательству обязывает органы опеки и попечительства по месту жительства или месту нахождения усыновляемого ребенка представить в суд заключение об обоснованности и о соответствии усыновления интересам усыновляемого ребенка. К заявлению, в котором должны быть указаны предусмотренные федеральным законом основания для принудительной госпитализации гражданина, страдающего психическим расстройством, в психиатрический стационар прилагается мотивированное заключение комиссии врачей-психиатров о необходимости пребывания гражданина в психиатрическом стационаре (ч. 2 ст. 302 ГПК РФ).
В данном случае речь идет не о произвольном образовании доказательства, имевшем место до процесса и ставшем следствием динамики материальных правоотношений, а о формировании доказательства исключительно в связи с рассматриваемым делом.
Некоторые категории дел особого производства обнаруживают особенности доказательственной деятельности частного характера. В качестве примера обратимся к такой категории дел особого производства, как дела о восстановлении утраченного судебного производства.
Во-первых, по данной категории дел входящие в предмет доказывания материально-правовые факты, относящиеся к существу спора, предстают как факты процессуального характера. Так, заявитель обязывается к доказыванию того, какое решение по существу спора принималось или какое определение выносилось; какое процессуальное положение занимал в деле заявитель; какие лица и в каком процессуальном статусе принимали участие в деле и т.д. (абз. 1 ч. 2 ст. 314 ГПК РФ).
Во-вторых, обнаруживается, что процессуальные факты выступают объектом вторичного доказывания (познания): первый раз они устанавливались судом при рассмотрении дела по существу, второй раз - при рассмотрении дела о восстановлении утраченного судебного производства.
В-третьих, при регламентации доказывания по данной категории дел особого производства законодатель отменяет традиционные требования, предъявляемые к порядку оформления документов, являющихся доказательствами по делу. Речь идет о приобщении документов, лишь "сохранившихся" и "имеющих отношение к делу", "даже если они не заверены в установленном порядке" (абз. 2 ч. 2 ст. 314 ГПК РФ).
В-четвертых, несколько иначе формулируются законом последствия недостаточности доказательств для установления обстоятельств дела: если при обычном порядке отсутствие доказательств - это основание для отказа в иске, то в нашем случае - это основание для вынесения определения о прекращении производства по делу о восстановлении утраченного судебного производства (ч. 1 ст. 318 ГПК РФ).
Особенности рассмотрения дел о восстановлении утраченного производства косвенным образом влияют на правила доказывания по делу искового производства, по которому произошла утрата гражданского дела, не оконченного рассмотрением. Ограничение возможности восстановления утраченного судебного производства только делами, которые уже рассмотрены по существу (ч. 1 ст. 316 ГПК РФ), требует от истца предъявления нового иска, однако с учетом произошедшей не по его вине утраты доказательств; по вновь возбужденному делу искового производства допускается использование сохранившихся частей судебного производства; документов, выданных гражданам, организациям из дела до утраты производства; копий этих документов; других документов, имеющих отношение к делу (ч. 2 ст. 316 ГПК РФ), при этом из логики регулирования соответствующих отношений не требуется, чтобы перечисленные документы были надлежащим образом заверены и представлены только в подлинниках.
Рекомендуемая литература
Аболонин Г.О. Гражданское процессуальное право США. М.: Волтерс Клувер, 2010.
Амосов С.О. О вероятности и достоверности выводов арбитражного суда // Хозяйство и право. 1997. N 12.
Амосов С. Предмет доказывания в арбитражном процессе // Хозяйство и право. 1997. N 9.
Амосов С.М. Судебное познание в арбитражном процессе. М.: Изд-во РАП, 2003.
Анисимов А.Л. Доказательства и доказывание при судебном разбирательстве трудовых споров // Трудовое право. 2006. N 10 - 11.
Анисимова Л.И. Доказывание по гражданским делам // Советское государство и право. 1983. N 10.
Антошин А.Н. Рассмотрение заявлений о фальсификации доказательств в арбитражном процессе // Законность. 2011. N 5.
Архипов С.П. Электронный документ как средство доказывания в гражданском и арбитражном судопроизводствах // Юрист. 2010. N 12.
Афанасьев С.Ф. Проблемы истины в гражданском судопроизводстве. Саратов, 1999.
Ахпателова Е.Э. Понятие и соотношение судебного познания и судебного доказывания // Российский судья. 2005. N 3.
Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. Горький, 1974.
Балашов А., Лейканд Е. Проблемы использования электронных доказательств в арбитражном и гражданском судопроизводстве // Арбитражный и гражданский процесс. 2009. N 6.
Баулин О.В. Бремя доказывания при разбирательстве гражданских дел. М.: Городец, 2004.
Баулин О.В. Определение допустимости доказательств в гражданском судопроизводстве // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. N 4.
Баулин О.В. Раскрытие доказательств в новом процессуальном законодательстве // Законодательство. 2005. N 4.
Баулин О.В., Фильченко Д.Г. Доказательства и доказывание в гражданском судопроизводстве: Учебно-методическое пособие. Воронеж: Изд-во Воронеж. гос. ун-та, 2006.
Безруков А.М. Преюдициальная связь судебных актов. М.: Волтерс Клувер, 2007.
Березий А.В., Мусин В.А. О преюдиции судебных актов // Вестник ВАС РФ. 2001. N 6.
Боннер А.Т. Доказательственное значение информации, полученной из Интернета // Закон. 2007. N 12.
Боннер А.Т. Проблемы установления истины в гражданском процессе. М.: Юридическая книга, 2009.
Боннер А.Т. Установление истины в правосудии и социально-нравственная оценка фактов // Государство и право. 1990. N 1.
Боннер А.Т. Установление обстоятельств гражданских дел. М.: Городец, 2000.
Бентам И. О судебных доказательствах. Киев, 1876.
Бутнев В.В. Характер обязанности по доказыванию в гражданском судопроизводстве и арбитражном процессе // Теория и практика установления истины в правоприменительной деятельности: Сборник научных трудов. Иркутск, 1985.
Ванеева Л.А. Судебное познание в советском гражданском процессе. Владивосток, 1972.
Варфоломеева Т.В. Производные вещественные доказательства. М.: Юрид. лит., 1980.
Вершинин А.П. Электронный документ: правовая форма и доказательство в суде. М.: Городец, 2000.
Власов А.А. Вещественные доказательства в гражданском процессе. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1999.
Ворожбит С.П. Интернет как источник доказательств по гражданским делам // Закон. 2008. N 1.
Ворожбит С.П. Проблемы представления и исследования электронных почтовых сообщений в арбитражном процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. N 1.
Гивель Д. Очерк о доказательствах во французском гражданском праве // Российский юридический журнал. 2013. N 2.
Глазкова М.Е. Пределы активности суда в состязательном процессе // Журнал российского права. 2008. N 2.
Глазырин В.Ф. Обязанность доказывания в арбитражном процессе Российской Федерации // Вестник ВАС РФ. 1999. N 3.
Гольмстен А.Х. Состязательное начало гражданского процесса в теории и в русском законодательстве, преимущественно новейшем // Юридические исследования и статьи. Т. 1. СПб., 1894.
Гонтарук И., Матюшин Б. Оценка судом достаточности и взаимосвязи доказательств при разрешении гражданских дел // Советская юстиция. 1985. N 3.
Горбашев В.В. Доказывание в арбитражном процессе (теоретические и практические аспекты): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2006.
Гордейчик А.В. Допустимость доказательств в гражданском и арбитражном процессах. Хабаровск, 2000.
Горелов М.В. Понятие косвенных доказательств в гражданском судопроизводстве // Мировой судья. 2007. N 12.
Горелов М.В. Электронные доказательства в гражданском и арбитражном процессе // Закон и право. 2004. N 1.
Громов Н. Судебное доказательство в гражданском процессе // Законность. 1999. N 1.
Гунько Е.В. Средства доказывания в гражданском и арбитражном процессе // Арбитражная практика. 2008. N 1.
Гунько Е.В. Средства доказывания в гражданском и арбитражном процессах: проблемные вопросы и пути их решения // Арбитражный и гражданский процесс. 2008. N 6.
Грядов А.В. Доказательственная сила нотариального акта в праве России и Франции. М.: Инфотропик Медиа, 2012.
Гурвич М.А. Доказательственные презумпции в советском гражданском процессе // Советская юстиция. 1968. N 12.
Давтян А.Г. Гражданское процессуальное право Германии. М., 2000.
Давтян А.Г. Доказательства в гражданском процессе ФРГ // Законодательство. 2000. N 7.
Давтян А.Г. Экспертиза в гражданском процессе. М., 1995.
Дегтярев С.Л. Доказывание убытков в арбитражном процессе // Юридический мир. 1999. N 1 - 2.
Доказательства в арбитражном процессе / Н.М. Демидова и др. М.: Экономическая газета, 2004.
Докучаева Т.В. Истина в гражданском процессе // Lex Russica: Научные труды МГЮА. 2005. N 4.
Дормидонтов Г.Ф. Юридические фикции и презумпции. Классификация явлений юридического, относимых к случаям применения фикций. Казань, 1895.
КонсультантПлюс: примечание.
Статья А.В. Дягилева "Некоторые вопросы проведения экспертизы в арбитражном процессе" включена в информационный банк согласно публикации - "Адвокат", 1999, N 5.
Дягилев А.В. Некоторые вопросы проведения экспертизы в арбитражном процессе // Юридический мир. 1999. N 5 - 6.
Евдокимова Т.П. Разрешение судом семейно-правовых споров. М.: Норма, 2008.
Егорова А.В. Обеспечение достоверности заключения эксперта // Юрист. 2010. N 7.
Ефремов И.А. Производство судебной экспертизы: выбор эксперта и экспертной организации // Журнал российского права. 2011. N 7.
Жижина М.В. Криминалистическая экспертиза документов в арбитражном судопроизводстве. М.: Юрлитинформ, 2007.
Жижина М.В. Особенности тактики допроса эксперта (специалиста) в гражданском и арбитражном процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2011. N 2.
Жижина М.В. Тактика допроса эксперта в гражданском и арбитражном процессе // Право и экономика. 2011. N 3.
Жилин Г.А. Цели гражданского судопроизводства и их реализация в суде первой инстанции. М.: Городец, 2000.
Жилин Г.А. Экспертиза по гражданскому делу в судебной практике: Комментарий судебной практики. М.: Юрид. лит., 1998. Вып. 4.
Заболоцкая И.В. Экспертиза в арбитражном процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2011. N 9.
Зажицкий В. Доказательственное право в гражданском, арбитражном и уголовном процессе. Сравнительный анализ // Российская юстиция. 1993. N 20.
Зажицкий В. О доказательственном праве // Российская юстиция. 1995. N 1.
Зайцев И., Афанасьев Ф. Бесспорные обстоятельства в гражданских делах // Российская юстиция. 1998. N 3.
Зайцев И., Логинов П. Показания свидетелей в гражданском судопроизводстве // Социалистическая законность. 1982. N 9.
Зайцев И.М. Две модели судебного доказывания в гражданском судопроизводстве // Теория и практика права на судебную защиту и ее реализация в гражданском процессе. Саратов, 1991.
Зайцев И.М. Понятие необходимых доказательств в гражданском судопроизводстве // Актуальные проблемы теории судебных доказательств. Иркутск, 1984.
Зайцев И.М., Фокина М.А. Отрицательные факты в гражданских делах // Российская юстиция. 2000. N 3.
Зайцев П.П. Электронный документ как источник доказательств // Законность. 2002. N 4.
Зайцев П.П. Электронный документ как источник доказательств в процессуальном праве современной России. СПб., 2003.
Звягинцева Л.М., Плюхина М.А., Решетникова И.В. Доказывание в судебной практике по гражданским делам. М.: Норма, Инфра-М, 2000.
Иванов О.В. Судебные доказательства в гражданском процессе. Иркутск, 1974. Вып. 1.
Исаенкова О.В., Афанасьев С.Ф. О способах правового регулирования в области средств доказывания: вопросы теории и практики // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. N 7.
Кайзер Ю.В. Институт раскрытия доказательств в гражданском и арбитражном процессе // Налоги. 2009. N 22.
Кайзер Ю.В. Раскрытие доказательств в гражданском и арбитражном процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2012.
Карнеева Л., Мусиенко А. Доказательственное значение материалов, полученных в результате применения киносъемки, видео- и звукозаписи // Советская юстиция. 1983. N 3.
Клейнман А.Ф. Основные вопросы теории доказательств в советском гражданском процессе. М.: Изд-во АН СССР, 1950.
Клепикова М.А. Некоторые вопросы допустимости и достоверности доказательств, представленных в арбитражный суд в электронном виде // Арбитражный и гражданский процесс. 2012. N 7.
Коваленко А.Г. Институт доказывания в гражданском и арбитражном судопроизводстве. М.: Норма, 2004.
Козлов А.С. Теоретические вопросы установления истины в гражданском процессе (логико-гносеологический анализ теоретических основ, специфики, форм и уровней судебного познания). Иркутск, 1980.
Коломыцев В.И. Письменные доказательства по гражданским делам. М.: Юрид. лит., 1978.
Комиссаров К.И. Реализация теории доказывания в судебной практике по гражданским делам // Реализация процессуальных норм органами гражданской юрисдикции. Свердловск, 1988.
Короткий С.А. Аудио- и видеозаписи как средства доказывания в гражданском процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2010.
Корухов Ю.Г. Судебные экспертизы в гражданском процессе: Практическое пособие для экспертов и судей. М.: СУДЭКС, 2009.
Кудрявцева Е.В. Институт раскрытия доказательств в России и в Англии // Законы России: опыт, анализ, практика. 2007. N 1.
Кузнецов В. Некоторые проблемы предмета доказывания в гражданском процессе РФ // Арбитражный и гражданский процесс. 2003. N 10.
Курылев С.В. Объяснение сторон как доказательство в советском гражданском процессе. М., 1956.
Курылев С.В. Объяснение сторон как доказательство в советском гражданском процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1953.
Курылев С.В. Основы теории доказывания в советском правосудии. Минск: Изд-во БГУ, 1969.
Лилуашвили Т.А. Предмет и бремя доказывания в советском гражданском процессе. Тбилиси, 1957.
Лилуашвили Т.А. Экспертиза в советском гражданском процессе. Тбилиси, 1967.
Лим А.А. Некоторые проблемы института раскрытия доказательств в арбитражном процессе // Журнал российского права. 2007. N 8.
Логинов П.В. Свидетельские показания в советском гражданском процессе: Лекция / Под ред. А.Ф. Клейнмана. М., 1956.
Лукьянова И.Н. Доказательства в арбитражном процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003.
Лукьянова И.Н. Использование доказательств и материалов, изготовленных посредством электронной связи, в арбитражном процессе Российской Федерации // Государство и право. 2000. N 6.
Лутченко Ю.И., Каменков В.С. Правовые вопросы участия прокурора в доказывании по гражданским делам // Право и демократия. Минск, 1992. Вып. 5.
Малых Е.Г. Некоторые проблемы оценки достоверности копии документа как письменного доказательства в арбитражном процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2008. N 9.
Малых Е.Г. Проблемы преюдиции в гражданском и арбитражном процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006.
Матюшин Б.Т. Общие вопросы оценки доказательств в судопроизводстве. Хабаровск, 1987.
Матюшин Б.Т. Судебное доказывание как элемент судебного познания // Теория и практика установления истины в правоприменительной деятельности: Сборник научных трудов. Иркутск, 1985.
Медведев И.Г. Письменные доказательства в гражданском процессе России и Франции: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2003.
Мейер Д.И. О юридических вымыслах и предположениях. О скрытых и притворных действиях. Казань, 1854.
Михайлов С.В. Новые средства доказывания и правила допустимости доказательств в ГПК РФ и АПК РФ // Lex Russica: Научные труды МГЮА. 2005. N 4.
Молчанов В.В. Допустимость доказательств в гражданском судопроизводстве // Законодательство. 2006. N 1.
Молчанов В.В. Необходимые доказательства в гражданском судопроизводстве // Законодательство. 2006. N 3.
Молчанов В.В. Основы теории доказательств в гражданском процессуальном праве. М.: Зерцало-М, 2012.
Молчанов В.В. Свидетели и свидетельские показания в гражданском судопроизводстве. 2-е изд. М.: Городец, 2009.
Молчанов В.В. Собирание доказательств в гражданском процессе. М., 1991.
Мохов А.А. Доказательства и доказывание в гражданском судопроизводстве России: Учебно-практическое пособие. Волгоград: Альянс, 2005.
Мохов А.А. Институт сведущих лиц в гражданском процессе России. Волгоград, 2005.
Мохов А.А. Институт сведущих лиц в гражданском процессе России: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. СПб., 2004.
Мурадьян Э.М. Истина как проблема судебного права. М.: Былина, 2002.
Мухин И.И. Важнейшие проблемы оценки доказательств в уголовном и гражданском судопроизводстве. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1974.
Мухин И.И. Объективная истина и некоторые вопросы оценки судебных доказательств при осуществлении правосудия. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1971.
Нахова Е.А. Роль презумпций и фикций в распределении обязанностей по доказыванию: Авторефер. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2004.
Никитин С.В. Процессуальная форма судебных доказательств // Актуальные проблемы теории юридических доказательств. Иркутск, 1984.
Никитин С.В. Теоретические основы установления достоверности письменных доказательств в гражданском судопроизводстве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1983.
Новицкий В.А. Теория доказательственного права: Монографическое исследование: В 2 т. М.; Ставрополь: Пресса, 2004.
Олегов М.Д. Истина в гражданском процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1999.
Опалев Р.О. Основные положения учения о доказывании в российском арбитражном процессе // Российская юстиция. 2013. N 4.
Опалев Р.О. Пассивное поведение стороны спора как основание считать признанными обстоятельства, входящие в предмет доказывания по делу // Вестник гражданского процесса. 2012. N 2.
Орлов Ю., Шишкин С., Гришина Е. Оценка судом достоверности заключения эксперта // Российская юстиция. 1995. N 11.
Осипов Ю.К. Косвенные доказательства в советском гражданском процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1954.
Особенности рассмотрения дела в арбитражном процессе: Практическое пособие / Отв. ред. А.А. Арифулин, И.В. Решетникова. М.: Норма, 2005.
Относимость и допустимость доказательств в гражданском, арбитражном и уголовном процессе: Учебное пособие / Сост. А.М. Цирин. СПб.: Юридический Центр Пресс, 2003.
Плесовских Ю.Г. Особенности оценки судом заключения повторной судебной экспертизы // Российский судья. 2009. N 6.
Плюхина М.А. Истина в гражданском судопроизводстве // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса. 2001. N 1 / Под ред. В.В. Яркова. М.: Норма, 2002.
Прохоров А.Г. Принцип допустимости средств доказывания в советском гражданском процессуальном праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1979.
Пучинский В.К. Английский гражданский процесс. М., 1974.
Пучинский В.К. Гражданский процесс США. М., 1979.
Ракитина Л.Н. Участие специалиста в гражданском судопроизводстве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 1985.
Резник Г.М. Внутреннее убеждение при оценке доказательств. М.: Юрид. лит., 1977.
Резниченко И.М. Оценка доказательств в гражданском процессе // Советская юстиция. 1968. N 24.
Решетникова И.В. Доказательственное право Англии и США. Екатеринбург, 1997.
Решетникова И.В. Доказательственное право в гражданском судопроизводстве. Екатеринбург, 1997.
Решетникова И.В. Доказывание в гражданском процессе. М.: Юрайт, 2010.
Решетникова И.В. Курс доказательственного права в российском гражданском судопроизводстве. М.: Норма, 2000.
Россинская Е.Р. Судебная экспертиза в гражданском, арбитражном, административном и уголовном процессе. М.: Норма, 2008.
Россинская Е.Р., Галяшина Е.И. Настольная книга судьи: судебная экспертиза. М.: Проспект, 2011.
Рубеко Г.Л., Колисниченко Е.А. Необходимые доказательства как средства судебного доказывания в арбитражном процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2011. N 12.
Рыжов К. Свободная оценка доказательств - принцип гражданского процесса // Арбитражный и гражданский процесс. 2009. N 12.
Рыжов К.Б. Принцип свободной оценки доказательств и его реализация в гражданском процессе / Науч. ред. В.В. Ярков. М.: Инфотропик Медиа, 2012.
Сахнова Т.В. Судебная экспертиза. М., 2000.
Сахнова Т.В. Курс гражданского процесса: теоретические начала и основные институты. М.: Волтерс Клувер, 2008.
Сериков Ю.А. Презумпции в гражданском судопроизводстве. М.: Волтерс Клувер, 2008.
Смышляев Л.П. Предмет доказывания и распределение обязанностей по доказыванию в советском гражданском процессе. М.: Изд-во Моск. ун-та им. М.В. Ломоносова, 1961.
Спесивов В. Новые принципы оценки доказательств в гражданском и арбитражном процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2009. N 12.
Справочник по доказыванию в гражданском судопроизводстве / Под ред. И.В. Решетниковой. 5-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, Инфра-М, 2011.
Старченко А.А. Логика в судебном исследовании. М.: Госюриздат, 1958.
Степанов М.А. Доказывание по гражданским делам о компенсации морального вреда: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2003.
Судебная экспертиза в арбитражном процессе / Под ред. Д.В. Гончарова и И.В. Решетниковой. М.: Волтерс Клувер, 2007.
Судебные уставы 20 ноября 1864 года, с изложением рассуждений, на коих они основаны. Ч. 1. СПб., 1866.
Теория и практика судебной экспертизы в гражданском и арбитражном процессе / Под ред. Е.Р. Россинской. М., 2006.
Тихиня В.Г. Теоретические проблемы применения данных криминалистики в гражданском судопроизводстве. Минск, 1983.
Толчеев Н.К., Ефимов А.Ф. Настольная книга судьи по жилищным спорам. М.: Проспект, 2009.
Торопова М.В. Особенности назначения судебно-почерковедческой и судебно-технической экспертизы документов в современных условиях // Арбитражный и гражданский процесс. 2011. N 5.
Треушников М.К. Допустимость доказательств в советском гражданском процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1973.
Треушников М.К. Судебные доказательства. М.: Городец, 2005.
Уразгильдеев Л. Назначение дополнительной и повторной экспертизы в суде // Российская юстиция. 1996. N 1.
Усталова А.В. Новое гражданское процессуальное законодательство и проблемы судебного доказывания // Право и рынок. Юридические записки Воронеж. гос. ун-та. Вып. 4. Воронеж, 1996.
Утка В. Заявление о подложности документа в арбитражном процессе // ЭЖ-Юрист. 1999. N 46.
Фаткуллин Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания. Казань, 1976.
Федотов А.В. Понятие и классификация доказательственных презумпций // Журнал российского права. 2001. N 4.
Филиппов П.М., Мохов А.А. Использование специальных знаний в судопроизводстве России / Под ред. Н.И. Авдеенко. Волгоград: ВА МВД России, 2003.
Фокина М.А. Методы доказывания в гражданском и арбитражном процессе // Законодательство. 2008. N 9.
Фокина М.А. Механизм доказывания по гражданским делам: теоретико-прикладные проблемы. М.: Новый индекс, 2010.
Фокина М.А. Реформирование и развитие институтов доказательственного права: итоги десятилетия // Вестник гражданского процесса. 2013. N 4.
Фокина М.А. Свидетельские показания в состязательном гражданском судопроизводстве. Саратов, 1996.
Фокина М.А. Свидетельский иммунитет в гражданском судопроизводстве // Известия вузов: Правоведение. 1995. N 4 - 5.
Фокина М.А. Система целей доказывания в гражданском и арбитражном процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2006. N 4 - 9.
Фокина М.А. Судебные доказательства по гражданским делам. Саратов, 1995.
Фокина М.А. Теория и практика судебного доказывания в состязательном гражданском судопроизводстве. Домодедово, 2000.
Фокина М.А. Юридические предположения в гражданском и арбитражном процессах // Современное право. 2009. N 6.
Хмыров А.А. Косвенные доказательства. М., 1979.
Шакирьянов Р.В. Представление дополнительных (новых) доказательств в суд апелляционной инстанции: историко-правовой анализ и современные проблемы (к десятилетнему юбилею ГПК РФ) // Вестник гражданского процесса. 2013. N 4.
Шварц М.З. К вопросу о фальсификации доказательств в арбитражном процессе // Арбитражные споры. 2010. N 3.
Шеменева О.н. Признания и соглашения по обстоятельствам дела в гражданском судопроизводстве. М.: Инфотропик Медиа, 2013.
Шишкин С.А. Состязательность в гражданском и арбитражном судопроизводстве. М.: Городец, 1997.
Штутин Я.Л. Предмет доказывания в советском гражданском процессе. М.: Юридическая литература, 1963.
Эйсман А.А. Логика доказывания. М.: Юрид. лит., 1971.
Эйсман А.А. Заключение эксперта. М., 1967.
Юдельсон К.С. Проблема доказывания в советском гражданском процессе // Избранное: Советский нотариат. Проблема доказывания в советском гражданском процессе. М.: Статут, 2005.
Юдельсон К.С. Судебные доказательства и практика их использования в советском гражданском процессе. М., 1956.
Юдин А.В. "Мобильные" доказательства // ЭЖ-Юрист. 2010. N 35.
Юдин А.В. Гражданскому и арбитражному процессу необходим институт исключения доказательств // Российская юстиция. 2008. N 7.
Юдин А.В. Злоупотребление процессуальными правами в гражданском судопроизводстве. СПб.: Издательский дом С.-Петерб. ун-та, 2005.
Юзефович В.Б. Доказательства и доказывание в арбитражном процессе: анализ правоприменительной практики. Выводы судебного юриста. М.: Инфотропик Медиа, 2012.
Ярков В.В. Сообщение специалиста в гражданском процессе // Применение экспертизы и других форм специальных познаний в советском судопроизводстве. Свердловск, 1984.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 497; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!