БЕЗЫМЕННЫЕ КОНТРАКТЫ ( CONTRACTUS INNOMINATI )

Понятие и развитие безыменных контрактов

534. Происхождение безыменных контрактов. Изложенные в гла­вах 32-35 виды римских контрактов, представлявших замкнутую систему точно определенных договоров, имевших каждый опреде­ленное хозяйственное значение и правовые очертания и опреде­ленный иск, даваемый претором, не могли удовлетворить всех по­требностей рабовладельческого общества начала империи. К этому времени хозяйственная жизнь стала уже достаточно развитой и сложной. В торговле и в деловой жизни других слоев населения изо дня в день складывались самые разнообразные отношения, из которых многие никак не укладывались в точные, тесные рамки установившихся контрактов, не только формальных контрактов более старого права, но и новейших реальных и консенсуальных контрактов.

В поисках выхода из создавшегося положения постепенно при­шли к тому, что если два лица договорились о каких-то имущест­венных предоставлениях друг другу, причем это их соглашение не подходило ни под один реальный или консенсуальный контракт, то как только с одной стороны обязательство исполнено, этой ис­полнившей стороне должна быть дана судебная защита. Первона­чально этой стороне стали давать кондикционный иск (condictio) для истребования обратно ценностей, переданных другой стороне. Дальнейшее развитие права привело к тому, что исполнившая сто­рона получила иск и для понуждения другой стороны к исполне­нию ее обязательства (т.е. договорный иск).

Quae [ подразумевается conventiones] pariunt actiones, in suo nomine non stant, sed transeunt in proprium nomen contractus: ut emptio venditio, locatio conductio, societas, commodatum, depositum et ceteri similes contractus. Sed et si in alium contractual res non transeat, subsit tamen causa, eleganter Aristo Celso respondit esse obligationem, ut puta dedi tibi rem ut mihi aliam dares, dedi ut aliquid facias: hoc synallagma esse et nine nasci civilem obligationem et ideo puto recte Julianum a Mauriciano reprehensum in hoc: dedi tibi Stichum, ut Pamphilum manumittas; manumisisi: evictus est Stichus. Julianus scrlbit in factum actionem a praetore dandam: ille ait civilem

-456-

 

incerti actionem, id est praescriptis verbis sufficere: esse enim con-tractum, quod Aristo synallagma dicit, unde haec nascitur actio (D. 2. 14. 7.1-2). - Те соглашения, которые получили исковую защиту, не остаются под прежним названием [ pacta ], но переходят в специальную рубрику контрактов, как-то: купля-продажа, наем, товарищество, ссуда, договор хранения, и другие подобные контракты. Но и в тех случаях, когда дело не подходит ни под один контракт, однако, имеется основание, возникает обяза­ тельство, как элегантно ответил Аристон на вопрос Цельза. Например, я дал тебе вещь с тем, чтобы ты мне дал другую; или: я дал тебе вещь, чтобы ты нечто сделал. В этом имеет­ ся синаллагма [обоюдное соглашение] и из нее возникает ци­ вильное обязательство. Поэтому я полагаю, что Маврициан правильно критиковал Юлиана по следующему поводу: я дал те­ бе Стиха, чтобы ты отпустил на волю Панфила; ты его отпу­стил, а между тем Стих был эвинцирован. Юлиан считает, что должен быть дан преторский иск in factum , а Маврициан гово­рит, что достаточно цивильного иска incerti , т.е. такого, в ко­ тором будет начальная часть [ praescriptio ], содержащая описа­ ние фактических обстоятельств: в данном случае имеется контракт, называемый Аристоном синаллагма; из него и возни­ кает этот иск.

535. Процесс развития. Новейшие работы над источниками, от­носящимися к вопросу о постепенном признании исковой силы за договорами, не вошедшими в принятые циклы реальных и консен-суальных договоров, но требовавшими себе признания, делают правдоподобным следующий процесс развития.

Лабеон (I в. н.э.) еще держался того взгляда, что если состоя­лось соглашение двух лиц о каких-то взаимных предоставлениях, причем одна сторона уже исполнила свое обязательство, то это ли­цо должно получать от претора actio in factum (см. п. 59) для того, чтобы понудить и другую сторону к исполнению обязательства, принятого ею на себя. Но уже Аристон (конец I в. — начало II в.) стал пропагандировать такую точку зрения, что если лицо переда­ет другому в собственность какую-нибудь вещь с тем, чтобы дру­гое лицо предоставило какую-нибудь другую вещь или совершило какое-нибудь действие, то в этом по существу имеется синаллагма и должен даваться цивильный иск для защиты лица, совершивше­го передачу вещи.

Сравнение с синаллагмой нельзя признать удачным, ибо для синаллагматического договора именно не характерно, чтобы одна сторона уже исполнила свое обязательство, если она желает предъ­явить иск о понуждении другой стороны к исполнению, тогда как для рассматриваемой категории договоров это обстоятельство, на­оборот, является необходимым условием иска. Но брошенная

-457-

Аристоном мысль, что такого рода договоры должны порождать цивильное обязательство, должны защищаться цивильным иском, получила распространение.

Из приведенного под п. 534 фрагмента видно, что Маврициан (юрист середины II в.) полемизировал с Юлианом, который еще придерживался старого взгляда, что договоры данной категории могут защищаться только преторским иском in factum, имевшим своим предметом возмещение того вреда, который терпит сторо­на, исполнившая свое обязательство; по-видимому, тот же Маври­циан впервые признал конкретно цивильный иск об исполнении другой стороной своего обязательства; такой иск иногда называл­ся actio civilis incerti или описательно praescriptis verbis agere (так как в формулу иска включалась praescriptio с изложением факти­ческих обстоятельств дела). Контроверза по этому вопросу была в течение всего классического периода. Составители сборников Юс­тиниана отождествили названные преторский и цивильный иск: actio civilis incerti соединена словами id est, «то-есть», с actio praescriptis verbis (термин, созданный составителями кодификации Юстиниана из выражения praescriptis verbis agere).

Так появилась новая категория договоров, при которых обяза­тельство возникало не с момента соглашения сторон, а лишь по­сле исполнения одной из сторон обещанного предоставления. Этот признак в известной мере сближает эти договоры с реальны­ми контрактами, — сходство, однако, не полное: все четыре реаль­ные контракта возникают только с момента передачи вещи одной стороной другой стороне; в этой же новой категории договоров иногда предоставление, с которым связывается установление дого­ворного обязательства, состоит не в передаче вещи, а в соверше­нии какого-либо другого действия.

Эти новые контракты в науке римского права (в средние века, а не в самом римском праве) получили название contractus innomi - nati , безыменные, непоименованные договоры; между прочим, на­звание «безыменных» придается и тем из них, которые название получили, как мена (permutatio), оценочный договор (contractus aestimatorius); дело в том, что сама категория не имела такого обо­значения, как основные цивильные контракты — вербальные, лит-теральные, реальные, консенсуальные. У самих римских юристов мы встречаем лишь противопоставление этой группы договоров таким договорам, которые nomen suum babent — имеют свое назва­ние (D. 19. 4. 1. 2).

536. Вццы безыменных контрактов. Разнообразные случаи безы­менных контрактов в кодификации Юстиниана (D. 19. 5. 5. рг.) сводятся к четырем основным типам:

-458-

 

(1) Do ut des: я передаю тебе право собственности на вещь,
имея в виду, что ты также передашь мне право собственности на
другую вещь.

(2) Do ut facias: я передаю тебе право собственности на вещь с
тем, чтобы ты совершил известное действие (оказал какие-то ус­
луги и т.п.).

(3) Facio ut des: я совершаю для тебя известное действие с тем,
чтобы ты передал мне право собственности на известную вещь.

4) Facio ut facias: я совершаю для тебя известное действие с тем, чтобы и ты совершил для меня какое-то действие.

537. Actio praescriptis verbis. Даже тогда, когда безыменные кон­тракты окончательно сложились в виде одного из звеньев римской системы контрактов, за стороной, исполнившей свое обязательст­во и не получившей удовлетворения от другой стороны, оставалось право выбора между actio praescriptis verbis — об исполнении дого­вора и кондикционным иском о возврате переданной ценности, как неосновательного обогащения в имуществе получившего (п. 561). Больше того, в отдельных местах кодификации Юстиниана кондикционный иск дается не только в случае неисполнения дру­гой стороной встречного обязательства, но и независимо от этого, в силу произвольного отступления от договора данной стороны (так называемая condictio propter poenitentiam, т.е. кондикция вви­ду изменения решения, например — D. 12. 4. 3. 2; 5. 1. 2). Такой иск, открывавший возможность произвольно отказываться от за­ключенного договора, представляет большие трудности для объяс­нения, которые до настоящего времени наукой римского права не преодолены.

Мена ( permutatio )

538. Мена и купля-продажа. Одним из наиболее употребительных из числа безыменных контрактов был договор мены (permutatio).

Emptio ас venditio nuda consentientium voluntate contrahitur, permu­ tatio autem ex re tradita initium obligation! praebet: alioquin si res non- dum tradita sit, nudo consensu constitui obligationem dicemus, quod in his dumtaxat receptum est, quae nomen suum habent, ut in emp- tione venditione, conductione mandate (D. 19. 4.1. 2). -Договор куп­ли-продажи заключается простым выражением согласия дого­варивающихся сторон, а мена порождает обязательство с передачей вещи: если вещь еще не передана, мы говорим, что обязательство возникает в силу простого соглашения, но это принято лишь в договорах, имеющих определенное название, как-то: при купле-продаже, найме, поручении.

-459-

В этом отрывке договор мены противопоставляется купле-про­даже исключительно с точки зрения causa obligandi: emptio-vendi-tio устанавливается одним соглашением, permutatio — передачей вещи одним из контрагентов.

Различие по содержанию формулировано в начале того же от­рывка источников:

Sicut aliud est vendere, aliud emere, alius emptor, alius venditor, ita pretlum aliud, aliud merx. At In permutations discern! non potest, uter emptor vel uter venditor sit, multumque differunt praestationes. Emptor enim, nisi nummos accipientis fecerit tenetur ex vendito, ven-ditori sufficit obevictionem seobligare possesslonem tradere et pur-garl dolo malo, Itaque, si evicta res non sit, nihil debet: in permutatione vero si utrumque pretium est, utriusque rem fieri oportet, si merx, neu-trius. Sed cum debeat et res et pretium esse, non potest permutatio emptio-venditio esse, quoniam non potest inveniri, quid eorum merx et quid pretium sit, nee ratio patitur ut una eademque res et veneat et pretium sit emptionis (D. 19. 4. 1. pr ). - Как одно дело — продать, другое дело — купить, один покупатель, другой — продавец, так — одно дело — цена, другое — товар; а при мене нельзя раз­ личить, кто — покупатель, кто — продавец, и предоставления сильно различаются. Покупатель, если продавец не получил де­нег, отвечает по actlo venditi , а продавцу достаточно по поводу эвикции обязаться передать владение и оправдаться е злом умысле, и таким образом если вещь не эвинцирована, он ничего не должен. А при мене, если каждую передаваемую вещь рассма­тривать как цену, то нужно, чтобы вещь поступила в собст­венность каждого из них, а если рассматривать как товар, то ни тому, ни другому. Но, так как при купле-продаже должна быть и цена и вещь, то мена не может быть куплей-продажей, так как нельзя разобрать, какая из двух вещей — товар, какая цена, а здравый смысл не позволяет, чтобы одна и та же вещь и продавалась и была покупной ценой.

Таким образом, различие в содержании договоров купли-про­дажи и мены заключается в том, что при купле-продаже обязатель­ству одной стороны предоставить в прочное обладание покупате­ля продаваемую вещь соответствует обязательство другой стороны уплатить покупную цену, тогда как при мене происходит обмен вещи на вещь; при этом вещи передаются при мене на праве соб­ственности. Поскольку обязательная сила безыменного контракта возникает только после исполнения одной из сторон обязанности по данному договору, то в случае передачи вещи, не принадлежа­щей лицу, вступающему в договор, и в дальнейшем эвинцируемой, договор не считается заключенным (D. 19. 4. 1. 3).

Как форма непосредственного товарообмена, мена является бо­лее первичной сделкой по сравнению с куплей-продажей, хотя юридическую регламентацию договор мены получил сравнительно поздно. Во всяком случае в классическую эпоху, в связи с раЗВИ-

тием денежного оборота, договор мены, по своему удельному ве­су, далеко уступает купле-продаже и может быть отнесен к числу второстепенных договоров.

539. Права и обязанности сторон. Поскольку при договоре мены каждая сторона является и продавцом и покупателем, в отноше­нии каждой стороны могут возникнуть вопросы об эвикции вещи и о недоброкачественности переданной вещи (пп. 493—494).

В кодификации Юстиниана имеются следы разных периодов в истории безыменных договоров, в частности наиболее распростра­ненного из них — договора мены¹. Так, Цельз еще не утвердился в понимании подобного рода отношений как договорных, и по­этому подходит к случаю эвикции переданной вещи, как и нео­сновательному обогащению на стороне передавшего вещь (полу­чившего за нее эквивалент, который и является неосновательным обогащением в его имуществе). С этой точки зрения Цельз в дан­ном случае говорит лишь о кондикционном иске для возврата это­го неосновательного обогащения (D. 12. 4. 16. i. f.).

Но другие классические юристы (Ульпиан, Павел) держатся уже более развитой точки зрения: рассматривая отношение как до­говорное, они допускают в подобного рода случаях иски по анало­гии с теми, какими защищается покупатель, когда купленная им вещь страдает недостатками или подвергается эвикции со стороны третьего лица — собственника вещи.

(1) ...Sed si quis permutaverit, dicendum est utrumque emptoris et ven-
ditoris loco haberl et utrumque posse ex hoc edlcto [ т . е . ex edicto
aedilium curulium] experiri (D. 21.1.19. 5. Ulpianus ). - (1) ...Если кто
совершает мену, то следует признать, что обе стороны ока­
зываются в положении покупателя и продавца, и потому каж­
дая сторона может предъявлять иски на основании эдильского
эдикта.

(2) [in permutatone]... si ea res, quam acceperim vel dederim, postea
evincatur, in factum dandam actionem respondetur (D. 19. 4. 1. 1.
Paulus ). - (2) [при договоре мены]... если та вещь, которую я по­
лучил или дал, затем эвинцируется, дается заключение, что
следует дать actio In factum .

---

Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 258; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!