Организационно-правовые формы некоммерческих организаций 20 страница
Программные документы реформы российского гражданского законодательства долгосрочного действия не отличаются в разделах о корпоративных правоотношениях четкостью базовых формулировок корпоративного права. В Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации устанавливаются следующие вехи развития корпоративного права и дается характеристика корпоративных правоотношений, мало способствующая уяснению готовившейся новеллы:
- название корпоративных правоотношений признается "в известной мере условным" <1>;
- как "достаточно четко обособившаяся группа интенсивно развивающихся отношений по созданию юридических лиц корпоративного типа, участию в них и связанных с таким участием обязательствам" <2>;
- корпоративные отношения представляют собой отношения, связанные с "правом участия" в корпорации, а также соответствующие обязательственные отношения между учредителями (участниками) и корпорацией <3>;
- корпоративные права замкнуты правами участников хозяйственных обществ и товариществ, кооперативов, а понятие корпоративного права охватывает как "права участия" в юридическом лице, так и соответствующие обязательственные права" <4>;
- корпоративные правоотношения охарактеризованы специальным подвидом относительных правоотношений (V.1.1.1), который должен наделяться самостоятельным значением и позиционироваться отдельно от обязательственных и реституционных относительных правоотношений. Однако здесь ничего не говорится о пределах такого обособления, что никак не способствует достижению ясности в решении этого вопроса. К тому же выше в тексте Концепции указывается, что корпоративные отношения включают в себя "обязательственные отношения между учредителями (участниками) и корпорацией".
|
|
|
--------------------------------
<1> Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. М., 2009. С. 25.
<2> Там же.
<3> Там же. С. 31.
<4> Там же. С. 48.
Правовое регулирование корпоративных правоотношений многогранно и никак не ограничивается ГК как основным источником гражданского законодательства. Именно арбитражно-процессуальным законодательством был определен круг корпоративных споров, которые были отнесены к подсудности арбитражных судов. В этом смысле арбитражно-процессуальное законодательство опередило материальное гражданское право. В АПК содержится легальное определение видов корпоративных споров, которые немыслимы в отрыве от корпоративных правоотношений: корпоративный спор возникает при осуществлении корпоративных прав. При этом мы ни в коем случае не имеем намерений считать корпоративное право комплексным или межотраслевым образованием в праве, приводимые ссылки на источники российского процессуального права имеют целью лишь определить границы регулирования корпоративных правоотношений, которые с разных сторон определены в действующем отраслевом законодательстве РФ. В ст. 225.1 АПК указывается, что арбитражные суды рассматривают дела по спорам, связанным с созданием юридического лица, управлением им или участием в юридическом лице, являющемся коммерческой организацией, а также в некоммерческом партнерстве, ассоциации (союзе) коммерческих организаций и (или) индивидуальных предпринимателей, некоммерческой организации, имеющей статус саморегулируемой организации. В отличие от ГК АПК прямо относит к корпоративным спорам, а значит, и к регулированию корпоративных правоотношений споры, связанные с созданием, реорганизацией и ликвидацией юридического лица; споры, связанные с принадлежностью долей в складочном капитале хозяйственных товариществ; споры, вытекающие из деятельности реестродержателя; споры, вытекающие из деятельности нотариусов по удостоверению сделок с долями в уставном капитале обществ с ограниченной ответственностью.
|
|
|
Для нас очевидно, что отсутствуют основания вести речь о корпоративном споре за рамками корпоративных правоотношений: при отсутствии корпоративных правоотношений трудно себе представить и корпоративный спор.
|
|
|
В связи с этим повторим, что отношения, возникающие между лицами, предшествующие возникновению создаваемого ими юридического лица, отвечающего признаку самостоятельности, имущественной обособленности и правосубъектности, не могут считаться по своему духу корпоративными только потому, что их характеризует реализация гражданской правоспособности и конституционного права на объединение лиц, пожелавших быть участниками создаваемого ими юридического лица; решение о создании юридического лица является согласованным и взаимным волеизъявлением будущих участников юридического лица и не выражает корпоративной воли будущего правосубъектного лица, являясь волеизъявлением самостоятельных лиц. Согласованная воля будущих участников юридического лица выражает лишь их общие цели и намерения, готовность нести расходы по совместной деятельности, но не может принадлежать еще не существующему лицу, служить выражением его личности и воли в обороте.
|
|
|
Нормы ч. 1 ст. 2 ГК и ст. 225.1 АПК направлены на определение и регулирование одного и того же вида правоотношений, но эти нормы существенно отличаются друг от друга как с точки зрения круга регулируемых отношений, так и с точки зрения детализации отдельных аспектов специфики корпоративных правоотношений. Рассматриваемые нормы не обладают внутренним нормативно-смысловым единством и согласованностью в системе действующего российского законодательства. Однако специфика их отраслевой принадлежности позволяет составить целостное представление о специфике и содержании корпоративных правоотношений с точки зрения действующего законодательства.
Ст. 225.1 АПК при определении видов корпоративных споров относит к их числу споры, связанные с принадлежностью акций и долей в уставных капиталах хозяйственных обществ, хотя никакая специфика корпоративных споров и конфликтов здесь изначально не усматривается, поскольку речь идет о принадлежности объекта права, а не о споре из корпоративных правоотношений. По той же причине едва ли возможно согласиться с обоснованностью отнесения к числу корпоративных споров (ч. 5 ст. 225.1 АПК) споров по оспариванию ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, пусть таковые и были связаны с эмиссией ценных бумаг. Также отсутствуют признаки корпоративных отношений и корпоративного спора в спорах, вытекающих из деятельности нотариусов по удостоверению сделок с долями в уставном капитале обществ с ограниченной ответственностью, хотя такие споры прямо отнесены ч. 9 ст. 225.1 АПК к числу корпоративных.
Корпоративные отношения не являются синонимом отношений по членству. Часть 1 ст. 65.1 ГК уравнивает в содержании понятия "членство" и "участие" в корпорации, что никак не мешает обратить внимание на связанные с этим аспекты. Весьма показательно суждение Д.М. Генкина, что членство или "отношения по членству" в основном определяются уставом юридического лица, члены несут в себе последствия результатов деятельности субъекта права, в котором они состоят в качестве членов <1>. При этом видятся неоправданными встречающиеся в материалах правоприменительной практики попытки отождествления понятия членских и корпоративных правоотношений между собой <2>: само по себе членство не является достаточным условием возникновения корпоративных правоотношений.
--------------------------------
<1> См.: Генкин Д.М. Правовое регулирование труда в промысловой кооперации: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1939. С. 113 - 114.
<2> Пункт 11 Обзора практики ВС РФ по разрешению судами споров, возникающих в связи с участием граждан в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости // СПС "КонсультантПлюс".
В юридической литературе немало сломано копий по поводу квалификации отношений по членству. Были высказаны как серьезные аргументы в пользу отнесения членства к особой разновидности юридических фактов-состояний, так и не менее весомые контраргументы противниками этой позиции, в то время как в зарубежном праве складывались совсем иные подходы к юридическому определению членства <1>. Полагаем, что в корпоративных правоотношениях членство не может рассматриваться как самостоятельный длящийся юридический факт в отрыве от основания своего возникновения, будучи юридическим последствием возникновения самого корпоративного правоотношения. Нахождение лица в составе акционеров акционерного общества или замещающего должность единоличного исполнительного органа юридического лица отражает его текущий гражданско-правовой статус, которым обусловлен комплекс его прав и обязанностей. Приверженность теории юридических фактов-состояний влечет за собой отождествление юридического факта и порожденных им правовых последствий, что едва ли может считаться обоснованным. В таком случае существование любого субъективного гражданского права можно было бы рассматривать в ранге особого длящегося юридического факта-состояния <2>. Членство может рассматриваться как показатель особого статуса участников юридического лица, которым подчеркивается строго фиксированный состав участников и наличие у участников корпоративных прав. Интересна позиция И.А. Грингольца, который обосновывал, что право участия не входит в общий объем правоспособности, но является "специальным правомочием", а участие в управлении является одновременно и правом, и обязанностью <3>. С предложенной квалификацией возможно согласиться в том значении и смысле, что эффективность хозяйственно-экономической деятельности корпорации находится в прямой зависимости от индивидуального состава ее участников-членов и их активности.
--------------------------------
<1> Р. Зом рассматривает членство, одновременно признавая за ним потребность в комплексном регулировании, в группе нематериальных объектов, отмечая, что "как правило, членство, подобно всем остальным личным правам, неотчуждаемо и потому не является предметом. Однако в исключительных случаях членство, например акционера в акционерном обществе, может быть передаваемым и, как следствие, считаться объектом. Каждый из наследников в силу закона может передать свою долю в наследственном имуществе. Однако и в таких случаях предметом распоряжения выступает только право участия в целом, но ни в коем случае не отдельное правомочие, вытекающее из такого права. Осуществление отдельных правомочий, вытекающих из права участия, не будучи отчуждаемым, в лучшем случае, если это допускают учредительные документы, может быть "передано" другому лицу. Таким образом, отдельные членские правомочия с точки зрения Гражданского уложения предметами являться никак не могут" (Sohm R. Der Gegenstand: Ein Grundbegriff des 
Gesetzbuches. Leipzig, 1905. S. 21 - 22).
<2> В данной связи весьма показателен вывод М.А. Рожковой, которая утверждает, что "всякое правоотношение... не может признаваться юридическим фактом (фактом-правоотношением)" (Рожкова М.А. Теории юридических фактов гражданского и процессуального права: понятия, классификации, основы взаимодействия: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2010. С. 12).
<3> Грингольц И.А. Международные хозяйственные организации в странах - членах СЭВ (теория и практика правового регулирования): дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1975. С. 172.
Понятия участия, членства, сотрудничества не являются в строгом смысле синонимами и базовыми гражданско-правовыми понятиями, указывающими на самостоятельный признак обособленной группы отношений, специально и самостоятельно урегулированной гражданским правом, а являются характеристикой принадлежности субъекта к определенной общности, что совершенно не свидетельствует о наличии в последней непременных признаков корпорации как субъекта права. Отношения по членству и участию многообразны, имеют различную природу (не всегда юридическую), в силу чего изначально не предполагают возможности их правового регулирования единым методом, что препятствует их универсализации, структурированию по единообразному системному принципу. Их примеры весьма многочисленны, не связаны между собой, могут быть обнаружены в кардинально различных сферах общественной жизни: в обществе филателистов и нумизматов; обществе музыкальных критиков; оперной труппе театра, оркестре, союзе театральных поклонников; в трудовом коллективе; в коллегии отраслевого министерства; в коллегиальных органах исполнительной власти (Правительство РФ - ст. 6 Закона от 17 декабря 1997 г. N 2-ФКЗ "О Правительстве Российской Федерации"). Вышеуказанные в качестве примеров организации и коллективы не имеют и не нуждаются в статусе правосубъектного юридического лица - корпорации, не возникает в них и корпоративных отношений в значении разновидности гражданских правоотношений. Применительно к статусу и компетенции органов государственной власти В.А. Рахмилович показал, что признаки правосубъектности в публичном праве не совпадают и не должны совпадать со статусом юридического лица в частном праве <1>. Этому находится вполне простое объяснение: для осуществления публично-властных функций статус юридического лица, и в частности корпорации, не является обязательным и необходимым условием. Еще раньше А.В. Венедиктов посчитал "нецелесообразным применение термина юридическое лицо" в административном праве еще и потому, что это создает опасность "затемнения" самого понятия как административной, так и гражданской правоспособности" <2>.
--------------------------------
<1> См.: Рахмилович В.А. Гражданско-правовые формы хозяйственного расчета в промышленных и производственных объединениях промышленности СССР: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1980. С. 224, 228 - 229.
<2> Венедиктов А.В. Государственная социалистическая собственность // Избранные труды. М., 2004. Т. 2. С. 366.
Все приведенные примеры членства объединяет одно - общность интересов, единство целей, необходимость нахождения в определенной общности-коллективе, имеющей организационные признаки формальной фиксации или неформального признания принадлежности определенных лиц к данной общности, позволяющие им идентифицировать себя в качестве ее членов, но существенно и принципиально разъединяет другое и главное обстоятельство - отсутствие общего смыслового и нормативного единства во взаимодействии членов-участников, основаниях возникновения и характере связи участников-членов, неочевидности возникновения гражданско-правовых последствий от совместной деятельности членов (как для третьих лиц, так и для каждого члена в отдельности), очевидно и отсутствие выявленного выше признака организационного единства и правосубъектности корпорации в гражданском праве. Факт членства не всегда порождает юридические, а главным образом гражданско-правовые, последствия, которые напрямую возникают из отношений по членству для вовлеченного в него лица. Отсюда следует, что понятие членства не обладает искомым гражданско-правовым смыслом и содержанием, не является единственным признаком корпорации в гражданском праве, не может считаться предтечей возникновения корпоративных правоотношений. Корпоративные правоотношения немыслимы вне юридического лица - корпорации, на что следовало бы, на наш взгляд, указать непосредственно в ГК <1>. Лишены всякого смысла попытки моделирования корпоративных правоотношений как комплексного межотраслевого института права.
--------------------------------
<1> Более того, возможна постановка вопроса о наличии корпоративных отношений в любых юридических лицах, а не только в корпоративных (см. параграф 1.2.1 главы 1 настоящей работы).
На современном этапе российские цивилисты моделируют конструкцию корпоративных правоотношений в теории гражданского права, используя уже существующие научные наработки по понятию правоотношения. Применительно к корпоративному праву Д.В. Ломакин называет участие в акционерном обществе главным правоотношением, а право требовать выплаты конкретной суммы дивидендов производным правоотношением <1>. Позволительно спросить: в чем смысл выделения главных и производных корпоративных правоотношений? Вопрос имеет свою историю. В советский период О.А. Красавчиков обосновал разграничение основных и зависимых правоотношений, где основным будет правоотношение по участию (членству), а зависимым правоотношение, следующее из этого участия (конкретные права и обязанности) <2>. Из такого дуализма по-прежнему остается неясным смысл выделения главных и зависимых правоотношений, основания их взаимосвязи и взаимозависимости. Почему, в частности, правопритязание на дивиденды должно именоваться непременно особым правоотношением, а не субъективным гражданским правом или правомочием, которым корреспондирует вполне определенная гражданско-правовая обязанность по выплате причитающихся дивидендов, где субъективное право или правомочие на дивиденды возникает в силу определенных юридических фактов в рамках уже существующего корпоративного правоотношения. Субъективное право на дивиденды является разновидностью корпоративных субъективных прав. Его существование невозможно представить вне существующего корпоративного правоотношения. Развитие корпоративного правоотношения предполагает возникновение самостоятельных субъективных прав и юридических обязанностей.
--------------------------------
<1> См.: Ломакин Д.В. Корпоративные правоотношения как составная часть системы гражданско-правовых отношений: на примере хозяйственных обществ: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2009. С. 89.
<2> Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве // Категории науки гражданского права // Избранные труды. М., 2005. Т. 2. С. 120 - 124.
В отношении этой проблемы высказана и иная точка зрения. Состоятельность полимерных корпоративных правоотношений обосновывается в современных диссертационных исследованиях по гражданскому праву: предлагается различать два вида корпоративных правоотношений - основное акционерное правоотношение (правоотношение членства); отдельные правовые отношения по предоставлению информации, по получению дивидендов. Соответственно делению корпоративных правоотношений на основные и дополнительные проводится классификация корпоративных субъективных прав на основные (право членства) и дополнительные, корпоративный характер которых является дополнительной характеристикой прав <1>. С нашей точки зрения, таким подходам способствует неоправданное отождествление понятия субъективного права и правоотношения.
--------------------------------
<1> См.: Жеругов О.Р. Акция как объект гражданских правоотношений по праву России: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008. С. 9 - 10.
На основе наработок советской школы права современными учеными выдвинуты предположения о том, что корпоративные правоотношения должны быть выделены в "особую группу организационных отношений, регулируемых гражданским правом" (наряду с вещными и обязательственными) <1>. Позволим себе посчитать данную точку зрения дискуссионной, поскольку ее безоговорочное принятие означало бы искусственную изоляцию корпоративных правоотношений, к которым не применимы нормы и принципы регулирования имущественных правоотношений, что сложно признать обоснованным.
--------------------------------
<1> См.: Гутников О.В. Содержание корпоративных отношений // Журнал российского права. 2013. N 1. С. 32.
Признание развития корпоративных правоотношений в историческом русле концепции организационных отношений О.А. Красавчикова влечет за собой ряд весьма существенных последствий. В частности, нельзя не указать на то, что научная концепция самостоятельности организационных правоотношений изначально не являлась общепризнанной <1> (С.Н. Братусь), вдобавок будучи основанной на данных советского законодательства и системы хозяйствования (в частности, на договорно-плановой дисциплине заключения и исполнения хозяйственных договоров, особых хозяйственных санкциях), действовавшей в условиях административно-командной экономики. О.А. Красавчиков наделял особым свойством и содержанием организационного отношения - его направленность на упорядочивание (нормализацию) "организуемых" отношений, отмечал их служебную роль для иных гражданских правоотношений <2>. Думается, в такой "надстроечной", сугубо вспомогательно-обеспечительной функции регламентация корпоративных правоотношений на современном этапе развития имущественных правоотношений никак не нуждается. По существу, сходные отличия и разночтения могут быть обнаружены в объектах организационных и корпоративных правоотношений.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 113; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!