ГЛАВА IV. ХАРАКТЕРИСТИКА ОБЩЕГО ТИПА ВЫСШЕЙ НЕРВНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ _ ЧЕЛОВЕКА
Условно-рефлекторная деятельность человека – результат взаимодействия трех «инстанций» – подкорки, первой сигнальной системы и второй сигнальной системы. Поэтому одна и таже индивидуальная особенность условно-рефлекторной деятельности может быть результатом противоположных физиологических процессов в коре и подкорке. Так, например, медленное образование дифференцировки или большое количество ошибок при дифференцировке мы истолковываем обычно как признак преобладания более сильного возбудительного процесса в коре над более слабым тормозным процессом. Но в последнее время стало известно (У Бао-хуа, 1959), что плохая дифференцировки двигательных реакций коррелирует с медленным угасанием безусловной ориентировочной реакции. Безусловная ориентировочная реакция регулируется преимущественно подкорковыми частями головного мозга (предположительно ретикулярной формацией). Медленное ее угасание – показатель силы возбудительного процесса в подкорковых участках. Следовательно, медленное образование дифференцировки или большое количество ошибок при дифференцировке может зависеть не только от преобладания сильного возбудительного процесса над более слабым: тормозным процессом в коре больших полушарий, но и от абсолютной силы подкоркового возбудительного процесса.
Такое же рассуждение приемлемо по отношению к любой другой индивидуальной особенности условно-рефлекторной деятельности, гак как любая индивидуальная особенность условно-рефлекторной деятельности может быть результатом совершенно различных процессов в коре и подкорке.
|
|
|
Значение этого факта для понимания сущности общих типов высшей нервной деятельности различно в зависимости от того, из какого понятия типа мы исходим. Если мы под типом высшей нервной деятельности понимаем, как это принято в школе проф. А.Г. Иванова-Смоленского, тип поведения, то вопрос о роли каждой из грех «инстанций», от которой зависит этот тип поведения, имеет второстепенное значение. При таком тонимании для того, чтобы определить тип высшей нервной дятельносгит достаточно описать индивидуальные особенности условно-рефлекторной деятельности, которые его характеризуют, и проанализировать участвующие в ней условно-реф-текторные механизмы. Всякое дальнейшее истолкование излишне. Поэтому в школе А.Г. Иванова-Смоленского и ограничиваются утверждением, что общий тип высшей нервной деятельности характеризуется взаимодействием трех «инстанций» (Н.Н. Трауготт, Л.Я. Баланов, А.Е. Личко, 1958). Если же под общим типом нервной системы мы понимаем определенное взаимоотношение основных физиологических свойств нервных процессов, го такое утверждение становится совершенно недостаточным. При таком понимании общего типа, анализируя каждую индивидуальную особенность условно-рефлекторной деятельности, мы должны выяснить, каково взаимоотношение свойств нервных процессов в каждой из этих «инстанций». Зависят ли индивидуальные особенности условно-рефлекторной деятельности преимущественно от свойств коры или, быть может, общий тип следует характеризовать как свойствами коры, так и свойствами подкорки?
|
|
|
Первоначально в лабораториях И.П. Павлова было принято, что общий тип характеризует преимущественно свойства корковых процессов. Поэтому и были выработаны определенные критерии для того, чтобы выяснить зависимость данной индивидуальной особенности условно-рефлекторной деятельности преимущественно от корковых свойств. К числу таких критериев относится сопоставление условно-рефлекторной деятельности при различном подкорковом тонусе. У животных с этой целью применяется различная продолжительность голодания перед опытом. У человека такое сопоставление возможно при воздействии на мотивы и отношения личности, которые через посредство коры влияют также и на подкорковый тонус.
|
|
|
Кроме того, об основных свойствах общего типа судят не вообще по индивидуальным особенностям условных рефлексов на любой ступени их образования, а по индивидуальным особенностям в образовании стабильных условных рефлексов. Стабильность условно-рефлекторной деятельности проявляется в более или менее постоянных интенсивности и латентном периоде, в отсутствии межсигнальных рефлексов – основном существенном показателе господства коры над подкоркой. Таким образом, о типологических свойствах судят по индивидуальным различиям в процессе создания господства коры над подкоркой при наличии одинакового у всех испытуемых оптимального подкоркового возбуждения.
Помимо указанных основных принципов типологического исследования, целый ряд других приемов точно так же направлен на установление корковых свойств. Так, например, методы сшибки и переделка условных рефлексов по самому их существу обнаруживают подвижность нервных процессов лишь в коре больших полушарий.
В лаборатории проф. Н.И. Красногорского (1954) общие типы характеризуются не только свойствами коры, но и свойствами подкорки. Поэтому здесь применялись несколько отличные критерии определения общего типа. Показателями типологических свойств в этом случае являются условные рефлексы не только при оптимальном тонусе подкорки, но и тогда, когда оптимальный тонус подкорки отсутствует, когда контроль коры больших полушарий над подкоркой недостаточен, когда условные рефлексы недостаточно стабилизированы, когда имеются межсигнальные реакции и т. п.
|
|
|
В настоящее время, однако, многие факты требуют иного понимания взаимоотношения корковых и подкорковых свойств в характеристике общего типа нервной системы. Прежде всего, следует отметить, что в характеристиках общих типов у Н.И. Красногорского свойства подкорки обычно соответствуют свойствам коры. Так, например, и у первого – нормально возбудимого, сильно уравновешенного, быстрого типа (сангвинического), и у третьего – сильного, повышенно возбудимого, безудержного (холерического) типа силой отличаются и корковые и подкорковые процессы.
Точно так же у слабого типа, по Красногорскому, высшая нервная деятельность характеризуется и корковой и подкорковой гипорефлексией.
Значительные индивидуальные отличия в соотношении интенсивности и латентного периода безусловного и условного рефлексов, изучавшиеся в лаборатории П.С. Купалова, также могут рассматриваться как показатели различных свойств коры и подкорки. Однако исследование показало, что подлинная причина этих различий иная – различное соотношение возбудимости коркового конца анализатора и коркового представительства безусловного рефлекса. Все эти факты делают наиболее вероятным предположение, что кора и подкорка обладают общими физиологическими свойствами.
Исследования в лаборатории В.К. Красуского, в которых изучалась зависимость безусловных рефлексов от типологических свойств, подтверждают такое предположение. Так, например, известно, что безусловная секреторная деятельность слюнных желез протекает различно у животных с разными типами нервной системы (Т.Ф. Комарова, 1958). Различен также и характер изменений в химическом составе слюны. У собак сильного типа нервной системы увеличение количества азота слюны при переключении с оборонительной безусловной реакции на пищевую возрастает в 4–6 раз, а у собак слабого типа – только в 2–3 раза.
Точно так же в зависимости от общего типа изменяется безусловная реакция крови. У белых крыс сильного типа с преобладанием возбуждения при экспериментальной стрептококковой инфекции наблюдается наиболее быстрый и значительный рост лейкоцитов и фагоцитов (Л.И. Крячко, 1957). При нагрузке организма сахаром у собак сильного типа гликеми-ческая реакция (изменение сахара в крови) отличается большей вариативностью, а у собак слабого типа, наоборот, – большим постоянством (Л.Г. Лейбсон и Т.Ф. Комарова, 1953). Следовательно, от общего типа нервной системы зависят индивидуальные особенности не только условно-рефлекторной, но и безусловно-рефлекторной деятельности, управляемые преимущественно подкоркой. Поэтому можно считать вполне вероятным, что свойства общего типа являются общими свойствами и коры и подкорки. Такое понимание соответствует также и некоторым новейшим анатомо-физиологическим данным. Между определенными ядрами подкорковой области и соответствующими участками коры полушарий существует замкнутая кольцевая связь. Например, раздражение в области 4s в прецент-ральной извилине вызывает торможение в области хвостатого тела, отсюда тормозящее действие передается в бледный шар, далее в вентролатеральное ядро зрительного бугра, а затем снова возвращается в область 4s прецентральной извилины (Стивене, 1960, стр. 260). Такие же кольцевые связи существуют и между другими областями коры и подкорки. Благодаря таким кольцевым связям подкорковые раздражения оказывают облегчающее или тормозящее действие на соответствующие участки коры, и наоборот. Особо важное значение имеют такие кольцевые связи между определенными участками ретикулярной системы и коры. Благодаря кольцевым связям корковые центры и соответствующие им участки ретикулярной формации образуют единую функциональную систему (Мегун, 1961; П.К. Анохин, 1958).
В настоящее время можно считать бесспорным, что замыкание условно-рефлекторной связи осуществляется через посредство таких кольцевых связей в единой корково-подкорковой функциональной системе. Различны лишь представления о том, какова анатомическая и функциональная связь между замыканием в подкорковых и корковых образованиях (ср., например, взгляды П.К. Анохина, 1958 и Э.А. Асратяна, 1962, стр. 373).
Но если анатомическим субстратом условного рефлекса является единая функциональная система корковых и подкорковых участков, то надо полагать, что этой системе в целом присущи также какие-то общие физиологические свойства, от которых и зависят индивидуальные особенности условно-рефлекторной деятельности. Наличие таких общих физиологических свойств коры и подкорки отнюдь не обозначает тождества Функциональных состояний в коре и подкорке. Имеющиеся факты говорят как раз об обратном. Сила, подвижность и лабильность корковых процессов не только отличаются от подкорковых, но и разные подкорковые образования значительно отличаются друг от друга по функциональному состоянию (Ф.П. Ведяев, 1962). Однако характер индивидуальных различий в Коре и подкорке при этом может быть одинаковым. Более слабым нервным процессам в коре, вероятно, соответствует и большая слабость нервных процессов в подкорке. То же самое можно предположить в отношении уравновешенности и подвижности.
Точно так же очевидно, что наличие общих, физиологических свойств коры и подкорки отнюдь не исключает того, что физиологические процессы, происходящие на различных уровнях единой функциональной системы, могут быть совершенно различными. Так, например, возбуждение определенного участка ретикулярной системы может оказать как возбуждающее, так и тормозящее действие на определенный участок коры. И наоборот, раздражение определенного участка коры может оказать как облегчающее, гак и подавляющее действие на соответствующие участки в ретикулярной формации. Но какой бы физиологический процесс ни возник в коре или подкорке, физиологические свойства этого процесса – сила, уравновешенность и подвижность – будут, по всей вероятности, общими и для коры и для подкорки.
Наконец, вероятность общих физиологических свойств коры и подкорки, характеризующих общий тип, вытекает из эмбриогенеза нервной системы. Так как и корковые и подкорковые области нервной системы развиваются из одной и той же медуллярной пластинки зародыша, то кажется маловероятным отсутствие у них общих конституциональных свойств.
Такое предположение, однако, отнюдь не исключает того, что наряду с общими физиологическими свойствами коры и подкорки, характеризующими общий тип нервной системы, имеются также и какие-то частные свойства, отличные для коры и подкорки, взаимоотношение которых также оказывает влияние на индивидуальные особенности условно-рефлекторной деятельности. Степень господства коры над подкоркой у представителей различных общих типов может быть различной. Так, например, в типологии Н.И. Красногорского различные разновидности безудержного типа отличаются друг от друга различной степенью контроля коры над подкоркой. А между тем у всех этих разновидностей и кора, и подкорка характеризуются большой силой возбуждения. Степень контроля коры над подкоркой, по-видимому, связана с индивидуальными особенностями корковых и подкорковых доминант, например, их стойкостью, различиями в степени суммации возбуждения, в степени тормозимости субдоминантных очагов. Но эти различия характеризуют нервные процессы с совершенно иной стороны, чем свойства общего типа нервной системы.
Изучение общих типов не только со стороны основных свойств нервных процессов, но и со стороны индивидуальных особенностей функциональных состояний может дать нам гораздо более содержательную и разностороннюю их характеристику.
В зависимости от понимания взаимоотношения физиологических свойств коры и подкорки в характеристике общего типа нервной системы находится и психологическая характеристика темперамента.
В допавловской и антипавловской психологии темперамент ставят в зависимость от таких физиологических особенностей организма, которые, по нашим современным данным, связаны с подкорковыми функциями. Таковы, например, все эндокринные теории (Pende, 1912; Кречмер, 1924; Sheldon, 1942). Сюда же относятся теории, связывающие темперамент с особенностями сосудо-двигательного аппарата (Лесгафт, 1910–1912) или же с особенностями общего биологического тонуса (Ewald, 1924). Подкорковая деятельность – физиологический субстрат наиболее элементарных эмоционально-аффективных процессов. Естественно, что при таком понимании физиологической основы темперамента психологическая характеристика темперамента складывалась из индивидуальных особенностей элементарных эмоционально-аффективных процессов. Во всех типологиях такого рода индивидуальные различия между людьми обесче-ловечиваются.
Огромное исторически-прогрессивное значение теории И.П. Павлова заключается в том, что свойства темперамента здесь ставятся в зависимость от коры больших полушарий. Но от коры больших полушарий зависят не только элементарные эмоционально-аффективные, а и наиболее сложные психические процессы. Поэтому при таком понимании физиологической основы темперамента психологическая характеристика темперамента складывается из динамических индивидуальных особенностей всех наиболее сложных процессов: эмоционально-волевых и интеллектуальных.
Теория И.П. Павлова требует включения в психологическую характеристику темперамента наиболее сложных человеческих индивидуальных особенностей психики. Вместе с тем, если бы свойства темперамента определялись только свойствами коры, тогда общими типами нервной системы нельзя было бы объяснить индивидуальные особенности элементарных аффективных процессов и они не могли бы войти в психологическую характеристику темперамента. Психологическая характеристика темперамента оказалась бы чрезмерно интеллектуали-зированной.
Совершенно иначе обстоит дело, если в основе темперамента лежат свойства целостной корково-подкорковой системы. Только при таком понимании становится возможным понять и объяснить взаимоотношение наиболее элементарных и наиболее сложных индивидуальных динамических особенностей психики человека.
Индивидуальные особенности высшей нервной деятельности человека зависят не только от взаимодействия коры и подкорки, но и от взаимодействия первой и второй сигнальных систем. Вместе с тем индивидуальные особенности во взаимодействии первой и второй сигнальных систем характеризуют специально человеческие типы высшей нервной деятельности, тогда как общие типы являются общими для человека и животных. Каким образом возможно в условно-рефлекторной деятельности человека отличить свойства общего типа от специальных типов нервной системы?
Первую и вторую сигнальные системы нельзя себе представлять как топологически разграниченные области коры. Деятельность обеих сигнальных систем протекает преимущественно (хотя и не целиком) в одних и тех же участках коры. Обе сигнальные системы разграничены также функционально, а не только топографически. В этом существенное отличие взаимоотношения сигнальных систем и взаимоотношения коры и подкорки. Поэтому индивидуальные особенности взаимодействия первой и второй сигнальных систем определяются специальными свойствами, которые проявляют одни и те же корковые клетки в зависимости от того, выполняют ли они функцию первой или второй сигнальной системы. О сущности этих специальных физиологических свойств можно в настоящее время, говорить лишь предположительно. Так, например, относительное преобладание одной сигнальной системы над другой можно объяснить основными свойствами доминанты – повышенной возбудимостью корковых клеток на непосредственные или словесные раздражители, суммацией возбуждения в корковых клетках при выполнении ими первосигнальной или, наоборот, второсигнальной функции, стойкостью доминанты в первой или второй сигнальной системе и т. д.
Изучение индивидуальных особенностей различных функциональных состояний при преобладании первосигнальной или второсигнальной деятельности дает ключ для понимания физиологических свойств специальных типов. Между тем физиологические свойства общего типа нервной системы можно представлять себе как свойства коры, присущие ей независимо от того, выполняет ли она функцию первой или второй сигнальной системы. Разумеется, для надежного обоснования такого понимания необходимо специальное систематическое исследование.
Общие типы высшей нервной деятельности, по учению И.П. Павлова, являются общими для человека и для животных. При этом типологические исследования над животными были начаты значительно ранее и продвинуты значительно дальше и глубже, чем исследования над человеком. Поэтому основной путь исследования общих типов у человека до настоящего времени заключался в том, чтобы найти те нейрофизиологические свойства, которые были ранее найдены у животных.
Общие нейрофизиологические свойства человека и животных легче всего устанавливаются тогда, когда мы возможно более ограничиваем взаимодействие первой и второй сигнальных систем. Для разрешения такой задачи наиболее эффективными были непроизвольные методики с вегетативными или сенсорными показателями условных рефлексов и с очень простыми раздражителями, не требующими от испытуемого обозначения их словом.
Сейчас, после того как у человека установлены общие нейрофизиологические свойства с животными, возникает новая проблема. Не сказывается ли взаимодействие обеих сигнальных систем у человека не только на специальных типах высшей нервной деятельности, но и на общих типах? Не проявляются ли у человека в условиях взаимодействия обеих сигнальных систем также и какие-то новые свойства общих типов, которые до сих пор не были найдены у животных? Для разрешения этого вопроса, очевидно, наиболее адекватна произвольная методика с применением не только вегетативных, но и двигательных показателей условных рефлексов и с раздражителями, требующими от испытуемого обозначения их словом.
Некоторые экспериментальные данные, полученные таким путем, подтверждают наше предположение. Так, например, в работах И.П. Палея (1958), Л.И. Уманского (1960) при диффе-ренцировке двигательных условных реакций по предварительной инструкции установлено, что у неуравновешенных испытуемых при торможении запретного движения чаще проявляется движение в обратном направлении (разгибание вместо сгибания), чем у уравновешенных. Такого рода движения следует истолковать как установление реципрокных отношений между двумя антагонистическими реакциями по механизму отрицательной индукции. Как известно из работы Н.й. Введенского, такие реципрокные отношения возникают по ходу деятельности. Следовательно, неуравновешенность у человека в его произвольной деятельности в условиях взаимодействия обеих сигнальных систем характеризуется более легким образованием механизма индукции (и возможно, большей силой индукции). В нашей работе (B.C. Мерлин, 1953) найдено, что в сходных экспериментальных условиях у одних испытуемых проявляются реципрокные отношения между антагонистическими двигательными реакциями, тогда как у других – между вегетативной (кожно-гальванической) и двигательной реакциями. Связь этих индивидуальных различий с общими типами, однако, в нашей работе не изучалась.
Л.Б. Ермолаева-Томина (1959) давала своим испытуемым задачу сосредоточивать внимание на каком-либо раздражителе – При подаче дополнительных раздражителей, после угаше-ния ориентировочной реакций на них, у испытуемых слабого типа степень чувствительности к основному раздражителю понижалась, а у испытуемых сильного типа повышалась. Автор оснований связывает эти индивидуальные особенности с мехаизмом доминанты.
Таким образом, можно думать, что сила нервных процессов у человека в условиях произвольного внимания, т. е. при взаимодействии обеих сигнальных систем, связана с силой и стойкостью корковых доминант, а слабость нервных процессов – со слабостью и нестойкостью корковых доминант. Исследование таких специфически человеческих свойств общего типа находится еще на самой начальной стадии. Однако некоторые их характерные закономерности выявляются уже сейчас. И специальные типы высшей нервной деятельности, и специальные человеческие свойства общего типа проявляются в условиях взаимодействия обеих сигнальных систем. Но между специальными и общими типами нервной системы до настоящего времени не установлена какая-либо строго однозначная связь. В настоящее время нет никаких оснований утверждать, что каждый специальный тип представляет собой необходимое следствие определенных свойств общего типа. Между тем специально человеческие свойства общего типа представляют собой необходимое следствие определенных соответствующих свойств, общих у человека и у животных. Они не являются самостоя- • тельными и независимыми. В этом смысле утверждение И.П. Павлова, что общие типы высшей нервной деятельности являются общими у человека и у животных, остается вполне правомерным и обоснованным. С другой стороны, специально человеческие свойства общего типа в условиях конкретной деятельности могут выступать как компенсации основных свойств общего типа.
Так, например, скорость образования индукционных отношений в результате взаимодействия первой и второй сигнальных систем компенсирует неуравновешенность нервных процессов в тех случаях, когда необходимо сдержать запретное действие.
При изучении общих типов высшей нервной деятельности, помимо вопроса о взаимоотношении грех «инстанций» – подкорки, первой и второй сигнальных систем, существенное значение имеют и другие условия высшей нервной деятельности.
Индивидуальные особенности высшей нервной деятельности изменяются в зависимости от применяемого подкрепления. Так, Н.И. Короткий (1930) получил различные особенности условно-рефлекторной деятельности у одних и тех же детей при пищевом и оборонительном подкреплении, а Л.Е. Хозак (1933) – при пищевом, оборонительном и электрокожном подкреплении. Эти особенности связаны со специфическим функциональным состоянием, вызванным каждым подкреплением. Безусловное подкрепление вызывает в коре полушарий доминирующий очаг возбуждения. В зависимости от характера подкрепления, доминанта может отличаться большей или меньшей возбудимостью, лабильностью, стойкостью. В связи с этим изменяются и все особенности условно-рефлекторной деятельности. В свою очередь такого рода индивидуальные особенности доминант могут иметь врожденный и приобретенный характер. Так, например, большая скорость образования условных рефлексов и большая их интенсивность при электрокожном подкреплении у некоторых испытуемых связаны с полученным электрическим шоком.
В каком отношении находятся такие индивидуальные особенности условно-рефлекторной деятельности, вызванные безусловным или условным функциональным состоянием, с индивидуальными особенностями, характеризующими общий тип нервной системы?
Функциональное состояние, связанное с подкреплением, может играть различную роль в проявлениях общего типа. Или оно подавляет (маскирует) проявления общего типа; так, например, если оборонительное подкрепление вызывает слишком сильное подкорковое возбуждение, нарушающее нормальную деятельность коры, то у испытуемого сильного уравновешенного типа мы можем получить ослабление всех процессов внутреннего торможения и повышенную инертность нервных процессов. Или же, наоборот, способствует наиболее отчетливому и полному проявлению общего типа; если применяемое подкрепление создает оптимальный тонус подкорки, тогда, как говорилось выше, свойства коры больших полушарий проявляются наиболее полно и отчетливо.
Для того чтобы отличить устойчивые и постоянные индивидуальные особенности общего типа от временных и изменчивых индивидуальных особенностей, связанных с данным специфическим подкреплением, необходимо сопоставлять условно-рефлекторную деятельность при различных подкреплениях. Те особенности, которые дадут наиболее высокую корреляцию при различных подкреплениях, обусловлены свойствами общего типа. Вместе с тем то подкрепление, при котором установленные свойства общего типа проявляются наиболее полно, создает оптимальное функциональное состояние.
Как видно из сказанного, влияние специфического характера подкрепления на индивидуальные особенности высшей нервной деятельности представляет собой частный случай влияния функционального состояния нервной системы. У человека такие функциональные состояния, влияющие на индивидуальные особенности условно-рефлекторной деятельности, связаны не только с характером подкрепления, но и с отношением испытуемого к экспериментальному заданию, степенью интереса я нему. В наших работах, пользуясь вышеуказанным методом корреляций, мы нашли, что функциональное состояние, связанное с интересом к экспериментальному заданию, различным °бразом сказывается на проявлениях силы и подвижности нервных процессов у разных типов. Итак, хотя общий тип нервной системы характеризует наиболее устойчивые и постоянные конституциональные свойства нервной системы, эти конституциональные свойства проявляются различным образом в зависимости от фенотипических функциональных состояний. Поэтому общий тип мы можем установить не прямо и непосредственно, а лишь через посредство фенотипических функциональных состояний, сопоставляя и сравнивая их.
Индивидуальные особенности условно-рефлекторной деятельности изменяются также в зависимости от внешнего показателя этой деятельности. Впервые этот факт был установлен В.Н. Мясищевым (1928) на человеке. Он нашел, что при одном и том же электрокожном подкреплении у одних испытуемых очень резко выражен респираторный условный рефлекс и совершенно не выражен защитный двигательный, а у других – наоборот. В лаборатории А.Г. Иванова-Смоленского точно так же были обнаружены (М.Г. Гарцштейн, 1934) резкие индивидуальные отличия в скорости образования двигательного и дыхательного условных рефлексов. Так, например, у исп. М-ова П. на пищевом подкреплении двигательный условный рефлекс был образован после 44 сочетаний, а дыхательный – после 4; у исп. С-ова К. на ориентировочном подкреплении условный двигательный рефлекс был образован после 2, а дыхательный – после 11 сочетаний.
Такие же индивидуальные различия были установлены в нашей работе (B.C. Мерлин, 1953) между скоростью образования условно-кожно-гальванической, дыхательной и двигательной реакций на электрокожном подкреплении. Аналогичные факты имеются и в исследованиях высшей нервной деятельности животных.
В какой связи находятся эти индивидуальные особенности со свойствами общего типа нервной системы? Известно, что аналогичные индивидуальные особенности обнаруживаются не только в условных, но и в безусловных реакциях. Если применять один и тот же болевой раздражитель, то у одних испытуемых он дает наиболее интенсивную респираторную, у других сердечную, у третьих сосудодвигательную, у четвертых кожно-галь-ваническую реакцию (Duffey, 1957) и т. п. Таким образом, степень реактивности различных вегетативных и двигательных реакций у одного и того же испытуемого различна. Но возбудимость безусловной реакции – существенное условие образования условного рефлекса. При очень низком уровне возбудимости данной безусловной реакции у определенной группы испытуемых условные рефлексы или вовсе не обнаруживаются, или у всех образуются очень медленно. Индивидуальные различия окажутся нивелированными. Точно так же они будут нивелированы и при очень высокой возбудимости безусловных реакций. В этом случае мы наблюдаем множество межсигнальных реакций и отсутствие стабильности в условных реакциях. Наиболее полно и отчетливо проявятся индивидуальные особенности условно-рефлекторной деятельности, а следовательно, и свойства общего типа при оптимальном уровне реактивности безусловных реакций. Итак, проявления общего типа зависят от индивидуальных различий в степени реактивности различных безусловных реакций. Эти различия могут быть как конституционального характера, так и приобретенными.
Особенности условно-рефлекторной деятельности изменяются также в зависимости от модальности применяемых условных раздражителей. Эти особенности в свою очередь могут иметь различное значение. Некоторые из них вообще не связаны с индивидуальными различиями. Так, например, слуховые раздражители у человека, как правило, дают более интенсивные условные реакции, чем зрительные. У собак более интенсивные условные рефлексы образуются на слуховые раздражители, а у антропоидов – на кинестетические. Точно так же и переделка условных рефлексов у собак достигается скорее при слуховом, а у антропоидов – при кинестетическом раздражителе (Э.Г. Вацуро, 1945 и 1947). Такого рода различия связаны с биологическим значением раздражителя для данного вида животных и, следовательно, выполняют совершенно иную биологическую функцию, чем свойства общего типа.
От модальности условного раздражителя зависят индивидуальные различия, в возбудимости реакции и в ее интенсивности. Сенсорная возбудимость, как показывают убедительные факты из лаборатории Б.М. Теплова, по-видимому, зависит также и от силы нервных процессов, т. е. от основного свойства общего типа. Тем не менее, сенсорная возбудимость также не представляет • собой свойства общего типа, так как характеризует только сенсорную функцию, тогда как свойства общего типа характеризуют приспособительную деятельность в целом, а не какую-либо отдельную сторону ее или форму. Кроме того, степень сенсорной возбудимости различна для разных анализаторов. Следовательно, она зависит не только от индивидуальных свойств нервной системы в целом, которые характеризуют общий тип, но и от особенностей данного анализатора.
Сенсорная возбудимость представляет собой частное проявление в области сенсорных функций более общего физиологического свойства – степени реактивности. Другими частными проявлениями того же общего свойства являются сенситивность, эмоциональная возбудимость, моторная возбудимость и т. п. Хотя реактивность представляет собой общее свойство нервной системы, характеризующее общий тип, ее частное проявление – сенсорная возбудимость – совершенно специфическое свойство, не характеризующее общий тип. Поэтому Б.М. Теплов справедливо относит такого рода индивидуальные особенности не к общим, а к парциальным типам. Но по той же причине парциальный тип характеризуется совершенно иными физиологическими свойствами, чем общий тип.
В лаборатории Б.М. Теплова в некоторых случаях при применении зрительных и слуховых раздражителей установлена различная скорость образования следового условного рефлекса (И.В. Равич-Щербо, 1959), различная скорость образования положительного условного рефлекса, угашения с подкреплением и различные результаты кофеиновой пробы (В.Д. Небылицын, 1959). Таким образом, у некоторых испытуемых при различных по модальности условных раздражителях получены различные показатели силы возбуждения. Однако эти данные отнюдь не говорят о том, что разные анализаторы могут обладать разными свойствами общего типа. Любой показатель силы возбуждения у одного и того же испытуемого изменяется в зависимости от силы раздражения. Но сопоставление зрительных и слуховых раздражителей даже по чисто физической их силе требует особых приемов измерения, которые в приведенных работах не были применены.
Кроме того, объективные показатели силы возбуждения изменяются в зависимости не столько от физической силы раздражителей, сколько от их физиологической силы. Физиологическая же сила раздражителя зависит от степени возбудимо-сти анализатора. Поэтому, применяя объективно одни и те же раздражители у лиц, резко различающихся по сенсорной возбудимости данного анализатора, мы должны получить такие же результаты, как если бы применяли раздражители разной силы. Таким образом, в настоящее время нет достаточных оснований для того, чтобы утверждать, что парциальные типы отдельных анализаторов характеризуются теми же свойствами, что и свойства общего типа.
Вообще едва ли правомерно представлять себе свойства отдельных анализаторов как такие же свойства, какие характеризуют общий тип высшей нервной деятельности, но лишь присущие определенной части коры, а не всей коре в целом. Так как условно-рефлекторная деятельность протекает всегда при участии определенных конкретных анализаторов, то трудно понять, каким образом и при каких условиях те же самые физиологические свойства, которые характерны для данного анализатора, могут проявиться также вне зависимости от какого бы то ни было специфического анализатора. Не только распознавание, но и самое существование общих типов при таком понимании едва ли возможно. Индивидуальные свойства анализаторов – это совершенно иные свойства, выполняющие иную биологическую функцию, чем свойства общего типа.
Какие именно основные свойства, общие у человека и животных, характеризуют общий тип нервной системы? И.П. Павлов на конечном этапе своих исследований установил три таких свойства: силу нервных процессов, степень уравновешенности между силой возбуждения и торможения и подвижность нервных процессов. Целый ряд полученных после этого новых фактов требует внесения некоторых уточнений в такое понимание.
Начнем с понятия подвижности нервных процессов. В лабораториях И.П. Павлова применялись очень различные физиологические пробы подвижности процессов – сшибка процессов возбуждения и торможения, образование и изменение динамического стереотипа, изменение сигнального значения условного раздражителя на противоположное. Так как результаты различных физиологических проб подвижности далеко не всегда совпадали, то возник вопрос о том, что следует понимать под подвижностью нервных процессов В настоящее время принято считать, что подвижность определяется скоростью смены процесса возбуждения торможением, и наоборот.
Однако уже И.П. Павлов нашел, что скорость смены возбуждения торможением не всегда совпадает со скоростью смены торможения возбуждением (Поли. собр. соч. 1951–1952. ТЛИ. Ч. 2, стр. 268). Отсюда вытекает дальнейшее следствие. Степень подвижности возбуждения или же подвижность одного из этих процессов может преобладать над подвижностью другого процесса. Поэтому, как предлагают П.С. Купалов (1952) и Б.М. Теплов (1956), следует расчленить также понятие уравновешенности нервных процессов. Возбуждение и торможение могут быть уравновешены или неуравновешенны не только по силе, но и по степени их подвижности.
Имеются также некоторые факты, позволяющие предположить, что и понятие силы нервных процессов должно быть расчленено. Как показано в работах лаборатории Б.М. Теплова, степень функциональной выносливости к сильным воздействиям не всегда совпадает со степенью функциональной выносливости к сильным воздействиям (В.И. Рождественская, 1959). Что касается этой последней, то ее можно было бы, вероятно, понимать как степень реактивности нервной системы. Тогда понятие силы нервных процессов должно быть расчленено на понятия работоспособности и реактивности нервной системы.
Б.М. Теплов указал также на целесообразность выделения наряду с основными свойствами нервных процессов производных свойств, вытекающих из основных. Такое производное свойство силы нервных процессов представляет собой их концентрация. Как известно, по И.П. Павлову, при слабом раздражительном процессе происходит иррадиация, при среднем – концентрация, при очень сильном – опять иррадиация (Полн. собр. соч. 1951–1952. Т III. Ч. 2, стр. 329). По данным лаборатории Б.М. Теплова, при сильном возбуждении наименьшая величина возбуждения, необходимая для того, чтобы произошел переход от концентрации возбуждения к его иррадиации, выше (порог концентрации); наоборот, при слабом возбуждении порог концентрации ниже. Другое производное от силы возбуждения свойство, по Б.М. Теплову, – это тормозимость.
Она характеризуется силой внешнего торможения, или, иначе, силой отрицательной индукции. У испытуемых со слабым возбуждением – большая сила внешнего торможения. А у испытуемых с сильным возбуждением, наоборот, – малая сила внешнего торможения. Можно предположить, что понятие тормози-мости в том смысле, в каком его употребляет Б.М. Теплов, связано с понятием напряженности нервного процесса, как его употребляет И.П. Павлов. Чем больше тормозимость, тем меньше напряженность нервного процесса, и наоборот.
Основные свойства типа – это свойства, друг друга не обусловливающие и, следовательно, существующие независимо друг от друга.
Однако ни одно свойства типа не проявляется в высшей нервной деятельности изолированно, независимо от других свойств. Не существует такого условно-рефлекторного процесса, который был бы результатом только одного физиологического свойства общего типа. Поэтому и индивидуальные особенности каждого условно-рефлекторного процесса определяются не каким-либо одним физиологическим свойством, а связью и соотношением различных свойств. Такая взаимная связь свойств типа ясно обнаруживается в физиологических испытаниях. Обычно предполагают, что в каждой физиологической пробе проявляется и испытывается только одно физиологическое свойство типа (Н.А. Подкопаев, 1959), В действительности в большинстве физиологических проб (исключая фармакологические) проявляется несколько различных свойств. Скорость выработки положительных условных рефлексов применялась как показатель силы возбуждения (например, в методике Н.А. Подкопаева, 1959). Но в работах лаборатории А.Г. Иванова-Смоленского установлена зависимость этого показателя от подвижности возбуждения.
Точно так же скорость выработки всех тормозных условных связей зависит и от силы торможения, и от подвижности торможения (Э.А. Асратян, 1953; СИ. Давиденков, 1947; В.К. Красуский, 1953; А.Г. Иванов-Смоленский, 1933).
Переделка условных рефлексов считается классической пробой подвижности нервных процессов. Однако в некоторых случаях она оказывается обусловленной также уравновешенностью нервных процессов по силе, например, в исследовании М.К. Петровой над Пострелом и Беком (М.К. Петрова, 1936, 1937).
Угашение с подкреплением в исследованиях лаборатории Б.М. Теплова дало наиболее высокую корреляцию среди всех физиологических проб с силой возбуждения. Но в ряде случаев оно зависит также от инертности нервных процессов (например, в работе В, В. Яковлевой (1936) с Золотистым).
В связи с этим находится и другой разительный, недавно установленный факт. Если мы сопоставляем результаты испытаний какого-либо свойства общего типа по различным (из числа общепринятых) показателям, то корреляция между этими показателями может очень широко колебаться и весьма часто оказывается ненадежной (Виктор К. Федоров, 1961). Так, например, при определении силы раздражительного процесса достоверно коррелируют только два испытания: введение кофеина и десятикратное применение в опыте положительного раздражителя. Остальные испытания – голодание, увеличение силы положительного раздражителя, отмена положительного раздражителя в опыте, а также скорость выработки положительного условного рефлекса – не коррелируют достоверно ни друг с другом, ни с первыми двумя указанными пробами. Точно так же при испытании силы тормозного процесса достоверно коррелировали лишь два показателя – удлинение действия тормозного раздражителя до 5 минут и десятикратное применение его в опыте. Такого же рода факты получены и в лаборатории Б.М. Теплова (В.И. Рождественская, В.Д. Небылицин, М.Н. Борисова и Л.Б. Ермолаева-Томина, 1960).
Все эти факты и раньше привлекали внимание исследователей, но рассматривались обычно с чисто методической точки зрения, как признак недостаточной точности той или иной физиологической пробы. Между тем в этих фактах проявляется самая сущность общего типа высшей нервной деятельности. Лишь в определенной связи и соотношении, специфических для каждого условно-рефлекторного процесса в отдельности, свойства типа определяют его течение и его индивидуальные особенности. Общий тип нервной системы – это не сумма отдельных свойств, а их соотношение, пропорция. В этом проявляется глубокая связь понятий «общий тип» и «темперамент». Из такого понимания общего типа вытекают определенные методические и методологические следствия. Как правильно указывает Б.М. Теплов, едва ли можно испытывать какое-либо свойство типа посредством одной физиологической пробы.
Надежное испытание каждого свойства требует применения ряда различных испытаний. Но объясняется это именно тем, что в каждом отдельном испытании, помимо того свойства, которое мы испытываем, проявляются также и другие свойства общего типа. Так как эти другие свойства в различных испытаниях данного набора различны, а испытываемое свойство одно и то же, то лишь при достаточном количестве испытаний и правильном их выборе мы получаем надежную корреляцию. Этот путь впервые был применен с большим разнообразием методических приемов в лаборатории Б.М. Теплова.
Вместе с тем этот путь не является единственным. В типологических исследованиях лаборатории И.П. Павлова применялся совершенно иной путь. Каждое свойство типа там испыты-валось посредством немногих (иногда только посредством одной) физиологических проб. Однако при этом испытывались все основные свойства типа. Поэтому, сопоставляя различные испытания и подвергая их не статистическому, а чисто качественному анализу, можно было установить, какая совокупность свойств проявляется в данной совокупности испытаний. В качестве примера такого метода исследования приведем работу В.В. Яковлевой (1936). В этой работе повторное применение сверхсильного раздражителя (трещотки) привело к угаше-нию условного рефлекса. Торможение условного рефлекса на сверхсильный раздражитель – обычно признак слабости возбуждения. Чтобы проверить силу возбуждения, была применена суммация двух сильных раздражителей. Эти опыты дали высокий условный рефлекс, хотя тоже угасающий несмотря на подкрепление. Ранее применявшиеся пробы, например бром, тоже говорили о большой силе возбуждения. Тогда возник вопрос: не объясняется ли угашение с подкреплением инертностью нервных процессов? Это предположение и подтвердилось целым рядом различных проб. При таком способе исследования наличие или отсутствие одного свойства подтверждается или опровергается наличием или отсутствием другого свойства. Поэтому, если даже исследователя интересует какое-либо одно свойство типа, он подвергает физиологическому испытанию тип в целом. По этому пути мы шли в работах нашей лаборатории (Л.Б. Ермолаева-Томина, 1953; А.М. Ильина, 1958; И.М. Палей, 1958). Из указанного понимания общего типа вытекают также соответствующие методические требования и к изучению физиологических основ темперамента.
Наличие высокой и достоверной корреляции между индивидуальными особенностями какого-либо условно-рефлекторного процесса и индивидуальной психической особенностью отнюдь не говорит о том, что данная психическая особенность зависит только от одного определенного типологического свойства. Так, например, высокая и достоверная корреляция между степенью сдерживания и скоростью дифференцировки (И.М. Палей, 1958) вовсе не обозначает, что сдерживание зависит только от силы торможения, так как в скорости дифференцировки проявляется не только сила торможения (B.C. Мерлин и И.М. Палей, 1960). Лишь в том случае, когда мы сопоставляем индивидуальную психическую особенность с целым рядом условно-рефлекторных процессов, высококоррелирующих друг с другом, мы можем с достаточной надежностью утверждать зависимость психической особенности от определенного типологического свойства. Но и в этом случае такая зависимость может и не быть взаимно однозначной.
Сочетание определенных физиологических свойств, проявляющихся в высшей нервной деятельности в определенной связи и соотношении друг с другом, характеризует общий тип нервной системы.
Так как закономерности связи и соотношения различных свойств не изучены в достаточной степени, то классификация общих типов в настоящее время не представляет собой замкнутой системы. Она имеет чисто эмпирический характер. И.П. Павлов установил два основных типа: сильный, характеризующийся сильным возбуждением и торможением, и слабый, характеризующийся слабыми нервными процессами. В свою очередь сильный тип имеет три разновидности: 1) сильный, уравновешенный, подвижный; 2) сильный, неуравновешенный (с преобладанием возбуждения), подвижный; 3) сильный, уравновешенный, инертный. В слабом типе И.П. Павлов не различал разновидностей по степени подвижности и уравновешенности нервных процессов. В последующих работах были найдены и другие общие типы нервной системы. Были найдены животные с абсолютно сильным процессом возбуждения и абсолютно слабым процессом торможения (В.П. Головина, 1938; Т.А. Тимофеева, 1948). Далее, известно, что у сильного типа неуравновешенность может характеризоваться также преобладанием торможения над возбуждением (А.А. Шишло, 1910; М.К. Петрова, 1953; А.П. Чеснокова, 1951; Л.И. Котляревский, 1933; Н.И. Майзель, 1956 и др.). Однако неуравновешенность нервных процессов у сильного типа может сочетаться не только с подвижностью, но и с инертаностью (Е.Ф. Мелихова, 1953; Виктор К. Федоров, 1953; Б.О. Безносиков, 1954). Наконец, внутри слабого типа различают еще сильную его вариацию, в которой возбуждение отличается большей силой.
Все ли встречающиеся сочетания основных физиологических свойств следует считать основными типами нервной системы или некоторые из них следует отнести к промежуточным типам? Как правильно указывает Б.М. Теплов, и этот вопрос не может быть разрешен на основе кривой распределения. Мы не вправе отнести к основным те типы, которые встречаются чаще, а к промежуточным те, которые встречаются реже. Так, например, один из классических основных типов, по И.П. Павлову – сильный, уравновешенный, инертный, встречается у животных очень редко. Правильнее считать тип основным, если он представляет собой сочетание основных свойств нервной системы, а не каких-либо вариаций этих свойств. С этой точки зрения среди перечисленных выше типов к промежуточным мы вправе отнести лишь сильную разновидность слабого типа.
Общие типы нервной системы в лабораториях И.П. Павлова изучались путем анализа индивидуальных особенностей фазических условно-рефлекторных реакций. Фазическая реакция – это реакция, протекающая в относительно короткий период времени и представляющая собой ответ на отдельный раздражитель или комплекс раздражителей. Точно так же и после И.П. Павлова, до настоящего времени, во всех методиках, применяемых для диагноза основных свойств общего типа, показателем всегда является фазическая реакция – слюнная, двигательная, сосудодвигательная, кожно-гальваническая (в ее обычном применении).
Основные свойства нервной системы, проявляющиеся в индивидуальных особенностях фазических условно-рефлекторных реакций, – это статические свойства, т. е. свойства, присущие нервной системе всегда, при любых обстоятельствах. Вся методика исследования общих типов путем фазических реакций направлена на то, чтобы установить устойчивость и постоянство этих свойств, их независимость от изменяющегося функционального состояния и изменяющейся внешней обстановки. Но именно поэтому такие статические свойства общего типа нервной системы имеют очень ограниченное значение в приспособительной деятельности человека, совершающейся при бесконечно изменяющихся объективных ситуациях и объективных требованиях деятельности.
Уже в двадцатых годах в ряде работ наблюдались факты, позволяющие предполагать, что на основе временной связи могут возникать определенные функциональные состояния (Р.Я. Райт, 1952; В.В. Рикман, 1952). В дальнейшем Н.А. Костенецкая (1949, 1953) экспериментально установила, что применение условных раздражителей определенной интенсивности определяет общий уровень функционального состояния. П.С. Купалов (1949) нашел, что по механизму условного рефлекса может быть образовано функциональное состояние повышенного возбуждения. В ряде работ было выяснено, при каких условиях создается условное функциональное состояние повышенной возбудимости.
Условное функциональное состояние повышенной возбудимости можно создать при помощи более обильного пищевого подкрепления (П.М. Ломонос, 1959), более вкусного подкрепления (Н.П. Муравьева, 1954), определенной экспериментальной обстановки, связанной с оборонительной или защитной реакцией (Э.А. Асратян, 1958).
Очевидно, что индивидуальные особенности в протекании нормальных условных функциональных состояний имеют отнюдь не меньшее значение для характеристики общего типа, чем индивидуальные особенности условных фазических реакций.
В исследованиях нашей лаборатории (B.C. Мерлин, 1960) было показано, что при функциональном состоянии, связанном с интересом, у испытуемых сильного и слабого типа происходят совершенно различные функциональные сдвиги в силе и подвижности нервных процессов. Так, например, при кожно-гальваническом показателе у слабых испытуемых в интересном задании значительно усиливалось и возбуждение и торможение, а у сильных испытуемых сила нервных процессов изменялась незначительным образом. Наоборот, подвижность нервных процессов в интересном задании у сильных испытуемых значительно изменялась по вегетативному показателю, тогда как у слабых испытуемых она изменялась незначительным образом. По двигательному показателю различий в функциональных сдвигах при интересном задании мы не обнаружили.
Индивидуальные особенности условных функциональных состояний имеют совершенно иной характер, чем особенности условных фазических реакций. В них проявляются не статические свойства коры, а специфическое для каждого типа направление функциональных сдвигов.
Как видно из приведенных данных, для слабого типа при повышенном функциональном состоянии более характерен сдвиг в силе нервных процессов, а для сильных – в их подвижности. Специфическое для каждого типа направление функциональных сдвигов в общей приспособительной деятельности имеет гораздо большее значение, чем статические свойства общего типа. Именно благодаря гибким функциональным сдвигам возможно в наибольшей степени приспособление к гибко и разнообразно изменяющимся объективным ситуациям и объективным требованиям деятельности. От каких именно физиологических свойств зависит такое специфическое для каждого типа направление функциональных сдвигов – остается гипотетическим. Исходя из полученных в нашей лаборатории фактов, мы предположили, что направление функциональных сдвигов при интересе к экспериментальному заданию зависит от индивидуальных особенностей условной корковой доминанты. У испытуемых сильного типа доминанты имеют, по-видимому, более устойчивый характер, чем у слабых испытуемых. Это подтверждается также данными Л.Б. Ермолаевой-Томиной. Поэтому сдвиги в подвижности нервных процессов у сильных испытуемых проявляются в течение более длительного времени. У сильных испытуемых в состоянии доминанты суммация возбуждения приводит быстрее к предпарабиоти-ческому состоянию, что также отражается в большей степени сдвигов в подвижности нервных процессов и в меньших сдвигах в силе нервных процессов. Наконец, у сильных испытуемых доминанта образуется при более высоком исходном уровне лабильности нервных процессов (по Н.И. Введенскому), чем у слабых испытуемых. Этим также можно объяснить большие сдвиги по подвижности и меньшие сдвиги по силе нервных процессов у сильных испытуемых по сравнению со слабыми.
Таким образом, общий тип нервной системы характеризуется, по-видимому, не только свойствами нервных процессов, но и обусловленными ими индивидуальными особенностями условных корковых доминант.
До сих пор мы рассматривали общие типы нервной системы сами по себе, вне связи со свойствами организма в целом. Но, как Известно, целый ряд биологизаторских учений о темпераменте связывает темперамент с общей конституцией организма. Поэтому существенное значение для теории темперамента приобретает вопрос о том, существует ли зависимость общего типа нервной системы от общей конституции организма, и если существует, то от каких именно анатомо-физиологических свойств организма зависит общий тип нервной системы.
Прямых исследований этого вопроса в настоящее время не существует, и мы можем опереться лишь на косвенные доказательства.
Наибольшее значение при этом имеют некоторые изменения высшей нервной деятельности при непосредственном действии внешнего агента на какую-либо физиологическую систему. Характер действия одного и того же внешнего агента на какую-либо физиологическую систему зависит не только от свойств раздражителя, но и от конституциональных свойств данной физиологической системы. Поэтому если под влиянием внешнего агента, действующего на одну физиологическую систему, например рес-пираторику, происходят изменения также и в высшей нервной деятельности, то мы вправе предполагать, что в зависимости от конституциональных свойств этой физиологической системы изменения высшей нервной деятельности будут различны.
В некоторых исследованиях изучались изменения высшей нервной деятельности при пониженном барометрическом давлении или при пониженном содержании кислорода, но нормальном барометрическом давлении. По данным М.Н. Бресткина (1952), в этих условиях уменьшаются величины условных рефлексов, усиливается внешнее торможение, нарушается системность работы при применении стереотипа раздражителей, возникают фазные состояния. По данным Н.А. Агаджанян (1956), при разреженной атмосфере усиливаются двигательные оборонительные и некоторые вегетативные рефлексы. По данным В.Н. Алифанова (1961), в этих условиях увеличиваются скрытые периоды условных рефлексов (главным образом совпадающих), скрытые периоды становятся менее стабильными, особенно резко колеблются запаздывающие условные рефлексы. В истолковании этих фактов наиболее бесспорно ослабление процессов внутреннего торможения и в результате этого нарушение равновесия возбуждения и торможения. Более спорным является усиление возбуждения.
С другой стороны, у сильных неуравновешенных собак, по данным Н.Я. Волкинда (1950) и М.С. Красновской (1959), дыхание отличается большей частотой и незначительными паузами между вдохом и выдохом, т. е. как раз такими изменениями, которые характерны для гипоксии. Поэтому логично предположить, что те же особенности высшей нервной деятельности, которые в опытах М.Н. Бресткина, В.Н. Алифанова, А.В. Лифшица, В.Н. Зворыкина и др. вызваны низким барометрическим давлением и гипоксией, в опытах Н.Я. Волкинда и М.С. Красновской вызваны конституциональными особенностями респираторики. Например, относительно малая жизненная емкость легких по сравнению с массой тела, естественно, связана с учащением и поверхностным дыханием и потому вызывает те же особенности высшей нервной деятельности, что и низкое барометрическое давление и гипоксия.
В других работах изучалось влияние воздействия на обмен веществ. Сюда относятся работы Х.М. Маркова (1960) об изменениях высшей нервной деятельности при ведении чужеродной белка в организм. Наблюдается нарастание величин двигательно-оборо-кительных реакций, что говорит об усилении возбуждения. Г То же действие оказывает введение витаминов. Так, например, отсутствие в пище Вб у крыс приводит к значительному замедлению в образовании положительного условного рефлекса и стереотипа из положительных и тормозных раздражителей, что 'говорит об ослаблении нервных процессов.
Наоборот, введение этого витамина ликвидирует ослабление нервных процессов. Авитаминоз, так же как и введение чужеродного белка, связан с нарушением обмена веществ. Но это нарушение может быть также конституциональной особенностью организма. Поэтому и данный факт может быть истолкован в том же направлении.
Изменения высшей нервной деятельности наблюдаются также в результате экспериментального воздействия на сосудодвигатель-ную систему. Так, например, в работе Н.Н. Горева и М.И. Гуре-вич (1957) экспериментальная гипертония была получена при помощи резекции прессо-рецепторного аппарата дуги аорты и каротидных синусов, а также путем сжатия почечных кровеносных сосудов. В результате наблюдались ослабление торможения и усиление возбуждения, в различной степени выраженные у собак разного типа нервной системы. Просвет сосудов является также конституциональной особенностью, выступающей в некоторых теориях как основной конституциональный признак (например, у Лесгафта, 1910–1912). Следовательно, этот факт может быть истолкован как зависимость общего типа от конституциональных особенностей организма.
Наибольшее количество фактов имеется относительно влияния изменения эндокринных функций на высшую нервную деятельность. Еще М.К. Петрова (1936, 1937, 1937а) в ряде исследований показала влияние кастраций и введения тиреоидина на высшую нервную деятельность. Кастрация в общем ослабляет нервные процессы (в различной степени в зависимости от типа), а введение тиреоидина у собак сильного типа усиливает возбуждение. Новейшие факты идут в том же направлении. Кортизон повышает интенсивность положительных условных рефлексов, у некоторых собак усиливает, а у других ослабляет дифференциро-Вочное торможение (Н.А. Николаев, 1956). Адрено-кортико-тропный гормон (АКТГ) повышает интенсивность условного слюноотделения и усиливает дифференцировочное торможение (СП. Лышина, 1956, – К. Лишшак и Э. Эндреци, 1960).
В опытах Т.Ф. Комаровой и Б.Н. Ермолова была выявлена большая функциональная активность щитовидной железы у представителей сильного типа, чем у слабого. Наконец, исследования Последнего времени показали зависимость функций ретикулярной системы от эндокринных факторов (Г. Мегун, 1961; К. Лишшак и Э. Эндреци, 1960).
В свете всех этих данных зависимость общего типа нервной системы от конституциональных особенностей эндокринной системы становится еще более вероятной.
Связь общего типа нервной системы с общей конституцией организма вытекает также из другой группы фактов. В целом ряде исследований последнего времени установлено соответствие между определенными свойствами общего типа нервной системы и индивидуальными особенностями общей реактивности организма, характеризующими его конституцию. Эта проблема была специальным предметом исследования Института физиологии им. А.А. Богомольца (Е.Е. Кавецкий, Н.Ф. Солодюк, С.И. Вовк, М.С. Красновская, Т.А. Дзгоева, 1961). Сводку исследований в этой области дает также В.К. Красуский (1962).
Наиболее обильные факты относятся к связи между свойствами общего типа нервной системы и индивидуальными особенностями обмена веществ.
Так, от свойств общего типа зависят скорость образования определенного уровня газообмена и степень его устойчивости (Р.П. Ольнянская и Л.А. Исаакян, 1957; Т.А. Дзгоева, 1961; Н.Т. Курицын и В.В. Николаева, 1959). Со свойствами общего типа закономерно связаны индивидуальные особенности гликемических реакций при нагрузке сахаром (Л.Г. Лейбсон и Т.Ф. Комарова, 1953; Н.Ф. Солодюк, 1961) и в невротическом состоянии (М.Г. Айрапе-тьянц, 1959). Установлена зависимость индивидуальных особен ностей белковой реакции при введении кофеина, кровопотерях, голодании от общего типа нервной системы (Н.Ф. Солодюк, 1961).
Установлена также связь свойств общего типа с индивидуальными особенностями респираторики: равномерностью и устойчивостью ритма, амплитудой, длительность дыхательных пауз (Н.Я. Волкинд, 1950; М.С Красновская, 1961).
Со свойствами типа нервной системы связаны индивидуальные особенности целого ряда вегетативных реакций на внешние и внутренние раздражители: электрокардиограммы, химических реакций крови, кровяного давления. Сводка и обобщение этих экспериментальных данных имеются в работе М.С Красновской (1961).
Со свойствами общего типа связаны индивидуальные особенности пищеварительных реакций: скорость, равномерность и интенсивность изменений химического состава слюны (Т.Ф. Комарова, 1958), индивидуальные особенности секреторных реакций желудка (М.А. Усиевич, 1954). Наконец, имеется ряд данных о связи эндокринных реакций со свойствами общего типа (В.Н. Бурдина и Е.Ф. Мелихова, 1961; М.С. Красновская, 1959; В.И. Западнюк, 1958).
Все изложенные факты обычно истолковываются в том смысле, что от общего типа нервной системы зависит также и общая конституция организма. Но такое истолкование отнюдь не является логически необходимым. Соответствие каких-либо двух различных переменных отнюдь не говорит о том, какая из них выступает в качестве независимой переменной, а какая – зависимой-Наоборот, в силу общебиологических соображений крайне невероятно, чтобы свойства какой-либо физиологической системы, бы пластична и высоко развита она ни была, не зависели от общих свойств организма. Однако характер этой зависимости должен быть исследован точнее.
Зависимость общего типа нервной системы от конституции организма вовсе не предполагает с необходимостью, что одной и той уке общей конституции должен соответствовать один и тот же тип нервной системы. Наоборот, ряд фактов противоречит этому утверждению. Когда какой-либо внешний агент воздействует на какую-либо физиологическую систему, то соответствующие изменения высшей нервной деятельности могут быть очень различны в зависимости от общего типа нервной системы.
Так, например, в работе В.Н. Зворыкина (1951) у некоторых животных при повышенном барометрическом давлении наблюдались фазовые состояния. У одних животных на высоте в 1000 м положительные условные рефлексы увеличивались, а у других уменьшались.
Точно так же введение чужеродного белка или авитаминоз различным образом влияли на высшую нервную деятельность в зависимости от типа. У животных сильного типа авитаминоз прежде всего сказывался на ослаблении внутреннего торможения, ослабление возбуждения возникало на значительно более поздней стадии. Наоборот, введение витамина раньше всего улучшало процесс возбуждения, а позже – процесс торможения. У животного слабого типа авитаминоз раньше всего вызвал ослабление возбуждения.
Точно так же экспериментальная гипертония, кастрация, введение тиреоидина, АКТГ, кортизона вызывают различные, иногда противоположные изменения высшей нервной деятельности в зависимости от – свойств общего типа. Как правило, наиболее резкие изменения высшей нервной деятельности при воздействии на какую-либо физиологическую систему происходят у животных слабого типа. В этих случаях при ослаблении жизнедеятельности организма более слабый нервный процесс в наибольшей степени ослабляется, а при повышенной жизнедеятельности – в наибольшей степени усиливается.
Можно думать, что и влияние определенных конституциональных свойств какой-либо физиологической системы на свойства общего типа нервной системы не является вполне однородным. Следовательно, при одном и том же общем конституциональном типе возможны значительные различия в типе нервной системы. Вот почему в исследовании темперамента главное и непосредствен-ное значение всегда будет принадлежать общему типу нервной системы.
Дата добавления: 2018-09-20; просмотров: 167; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!