Общественное мнение населения Российской Империи в ходе русско-японской войны 1904-1905 гг.
Пресса, появившаяся где-то примерно в XVII в., долгое время не могла соперничать по степени влияния с традиционными источниками информации (книгами) в силу разных причин, главной их которых, пожалуй, была низкая периодичность. Как следствие, актуальность публикуемой информации не сильно отличалась от книжной, но при этом значительно уступала последней в информативности. Научно-техническая революция XIX в. изменила эту ситуацию самым кардинальным образом. Изобретение телеграфа многократно ускорило процесс передачи информации. Кроме того, изменения коснулись и полиграфической промышленности, ускорившие процесс печати[20]. С 1890-х годов начинается развитие массового печатного производства, что приведет к возможности массового тиражирования содержащих своевременную информацию газет. По-прежнему уступая книгам в полноте информации, они значительно превзошли их в масштабах и, соответственно, в степени влияния на общественные массы.
Когда разразилась война с Японией, она ожидаемо оказалась в центре общественного внимания и прессы. На театре военных действий было аккредитовано 102 российских и 38 иностранных корреспондентов[21]. «Многие офицеры действующих армии и флота, в том числе занимающие высокие должности, брали на себя роль «добровольных» корреспондентов, занимаясь написанием статей о ходе боевых действий или просто отправляя в редакции периодических изданий копии своих рапортов. Данный факт стал причиной широкого доступа посторонних людей к информации, которая в военное время не должна подлежать разглашению (списки потерь среди личного состава, доставка подкреплений)»[22].Конечно, газетные корреспонденты присутствовали и на полях более ранних военных конфликтов (например, во время русско-турецкой войны 1877–1878 гг.), но их число было совсем невелико, а отсутствие оперативности снижало ценность добытых ими сведений. Таким образом, русско-японская война – это первый конфликт в российской истории, освещенный не только на основании правительственных сводок или публикуемых много лет спустя мемуаров военных руководителей (или близких к ним лиц), но главным образом на основании донесений с фронта от непосредственных очевидцев или участников, по меркам того периода почти в режиме «реального времени». Поэтому не будет преувеличением сказать,что к началу ХХ века одним из способов формирования общественного мнения становится пресса.
|
|
|
Правительство Российской империи не уловило этих веяний времени, поскольку система цензуры, существовавшая на тот момент, не была никаким образом скорректирована в соответствии с новыми реалиями. Доказательством этому, среди прочего, служат действия властей во время русско-японской войны.С началом войны с Японией в январе 1904 г. правительство Российской империи предприняло попытки в традиционном духе популяризировать войну и склонить общественное мнение в поддержку военных действий на Востоке. С февраля 1904 г. создаются специальные комиссии, в задачи которых входило цензурирование военной корреспонденции, поступаемой с фронта. Пропуску в печать не подлежали сведения, содержащие: 1) критику распоряжений и действий начальствующих лиц; 2) передвижения, маневры и иные действия военных кораблей и морских команд; 3) расположение и передвижение по театру военных действий начальствующих лиц, штабов, войск, эскадр, судов, транспортов, тыловых учреждений, сообщения о движении судов из одного порта в другой; 4) результаты бомбардировок российских портов и укреплений; 5) информацию об организации военных отрядов, дислокации и численности войск, планах командования; 6) данные о вооружение войск, крепостей, подготовке позиций, снабжении продовольствием, санитарном состоянии воинских подразделений; 7) сведения о подготовке войск, кораблей и экипажей и переброске их на театр военных действий, сообщения об усилении или выделении частей из состава эскадр или морских отрядов; 8) данные о состоянии транспортных путей; 9) фамилии убитых и раненых до официального их оглашения; 10) непроверенные данные[23]. Но даже такие меры не смогли воспрепятствовать распространению нежелательных в военное время сведений, организация цензуры была в целом неэффективной[24].
|
|
|
|
|
|
Распространение независимой от правительства информации привело к появлению огромного множества публикаций, в т.ч. подпольного или полуподпольного характера. Подавляющее большинство таких прокламаций было проникнуто антивоенным пафосом, критикой властей и выпадами против самодержавия[25]. Для эсеров неудачи на дальневосточном фронте были предвозвестниками крушения царизма. В некоторых листовках даже подчеркивалось немецкое происхождение российского самодержца («Николай Гольштинский»– видимо, с намеком на предательство), а война при этом называлась ненужной и позорной[26].
Официальная пропаганда работала на самую широкую аудиторию, задействовав при этом все доступные средства оказания влияния на общественные настроения[27]. Например, статьи о событиях русско-японской войны появлялись в женских («Женский вестник») и даже детских журналах («Игрушечка»). Про журналы, связанные с международными вопросами, даже и говорить нечего: здесь японская тема была скорее правилом, чем исключением. Исследователи отметили некоторые закономерности в освещении войны в различных изданиях. Приведем только один пример. Такие важные издания, как «Новый путь» и «Вопросы жизни» рассматривали дальневосточный конфликт как проявление борьбы «белой» и «желтой» рас, правда, не в биологическом аспекте, а в религиозном[28] – очевидно, с расчетом на всплеск патриотизма на православной почве.Независимые и лояльные к власти либеральные издания, чаще всего,тоже выступали в поддержку войны и даже подчеркивали, что часть собранных от продажи номеров средств пойдет на нужды фронта. В первые месяцы, по крайней мере до начала апреля 1904 г., действительно фиксируется подъем патриотических настроений[29]. По всем уголкам Империи и даже некоторым балканским союзникам (Чехии и Сербии) проходят манифестации, собрания и митинги в поддержку правительства и лично императора[30]. В это время проводятся многочисленные благотворительные акции с целью сбора средств для русских военных. В некоторых принимали участие даже дети. К примеру, ученики Бонячкинской церковно-приходской школы Кинешемского уезда передали для военных 50 рублей, выделенных школьникам на питание[31]. Учитывая российские реалии, правда, нельзя быть уверенным, сколько было в этом пожертвовании личной инициативы учащихся, а сколько школьного попечительского совета.
|
|
|
Особенную группу изданий образуют православные газеты и журналы. Нельзя сказать, что они оказывали большое влияние на широкие массы населения, поскольку авторитет Церкви сильно упал, но, тем не менее, его не следует недооценивать[32]. Их читателями были клирики, а также, пусть и сужавшийся, но все еще широкий, круг прихожан. Подобные издания присутствовали в любом уголке Империи и имели некоторые местные особенности, однако их объединял общий подход к разразившемуся на Дальнем Востоке конфликту.Например, в «Самарских епархиальных ведомостях» уже с 15 февраля 1904 г. стали публиковаться речи официальных церковных иерархов о полной и безоговорочной поддержке царя. Ректор Самарской духовной семинарии архимандрит Вениамин, называя войну бедствием и несчастием для народа, вину за ее развязывание возлагал на Японию[33]. Архимандрит призывает своих слушателей-читателей к поддержке «миролюбивого Монарха» и оказанию всяческой помощи фронту – деньгами, приютом для направляющихся в Маньчжурию солдат, поддержкой их семей. «Самарские епархиальные ведомости» не были исключением.Аналогичный мотив мы находим в «Орловских епархиальных ведомостях», которые также весьма подробно освещали внешнеполитические события, причем Японии было уделено внимание еще до начала войны[34]. 1 февраля 1904 г. глава Орловской епархии совершил литургию и провел проповедь, в которой заявил, что «сейчас мы слышали пожелание многих лет нашему христолюбивому воинству, ныне сражающемуся против супостатов за Православную веру, Царя и Отечество… С этим пожеланием мы должны также соединять и материальное вспомоществование нашим воинам, терпящим различные бедствия и невзгоды военного времени»[35]. В каждом из 38-ми номеров «Ставропольских епархиальных ведомостей» за период с января 1904 г. по август 1905 г. в том или ином виде поднималась тема Японии[36]. Здесь также содержался призыв оказывать посильную помощь русской армии.
В целом все официальные публикации того периода о войне с Японией можно разделить на несколько групп: 1) опубликование официальных документов касательно ведения боевых действий (наиболее распространенный тип сообщений); 2) различные статьи публицистического характера (в них часто развивалась тема патриотизма на гражданской или православной почве в зависимости от типа издания); 3) сообщения о проведенных или только организуемых благотворительных акциях в поддержку армии. В том или ином соотношении они встречаются практически в любом издании.
Исследователи согласны в том, что попытки создать образ войны как общенародного дела, т.е. фактически представить ее как отечественную, были следствием целенаправленной политики властей и по этой причине имели широкое распространение практически по всем изданиям[37]. Ради справедливости надо отметить, что до сих пор нет ни одного специального исследования о российской дореволюционной прессе, чтобы было возможно сделать заключения о том, какими способами правительство добивалось публикаций такого рода. Основную массу периодических изданий составляли частные либеральные газеты и журналы, однако их статьи о событиях на Дальнем Востоке отличались от того, что можно наблюдать в откровенно официальных средствах массовой информации, лишь чуть менее восторженным тоном и не столь напыщенными славословиями в адрес Николая II. Единодушие основной массы изданий того периода наталкивает на мысль о том, формирование общественного мнения в духе войны было результатом целенаправленных действий правительства[38].Возможно, впрочем, что причина этого унисона была прозаичной и даже банальной – интерпретации событий подсказывались официальными манифестами, а далее в дело вступал «патриотический фактор» либеральных и правых кругов, которым принадлежало большинство периодических изданий. В таких условиях правительству было совсем не обязательно предпринимать специальные меры по распространению нужных сообщений.
Осознавая, насколько огромным был идеологический прессинг на умы, тем более удивительным представляется, что их влияние на деле оказалось ничтожным. Начиная с апреля 1904 г. в обществе нарастает недовольство военными действиями. Причина этого, как кажется, была не только в неудачном для России характере войны, но и, по-видимому, в осознании народом грядущих с ней экономических тягот. Что касается военных неудач, то это не могло служить главным основанием для недовольства по той причине, что любое известие о проигрыше или об отступлении А.Н. Куропаткина сопровождалось мощной пропагандистской кампанией о стратегической необходимости предпринятых им действий.Сам Куропаткин представлялся гениальным полководцем, под стать Суворову, Кутузову и Скобелеву[39]. Таким образом, средства массой информации сами подсказывали, как относиться к происходящему на японском фронте – как к временным и неизбежным, а то и запланированным трудностям, поэтому подъем патриотического чувства при определенных условиях мог поспособствовать нейтрализации первичнойнегативной реакции. Однако этого не произошло, а значит, более важным фактором следует признать непонимание широкими массами целей войны с Японией на фоне грозящих издержек.
Уже на самом раннем этапе войны подпольная пресса оказалась достаточно сильной для того, чтобы противостоять идеологическому давлению официальных печатных органов. Несмотря на разгул официальных и официозных пропагандистских материалов, гораздо более весомыми все же оказались критические оценки военных действий.Это было вызвано тем, что основная масса населения в силу малограмотности основную информацию черпала не из официальных газет и журналов, а из активно выпускаемых нелегальных листовок и плакатов. К тому же поражения очень быстро отрезвили население и усилили антивоенные настроения, поэтому отдельным политическим силам, особенно большевикам и эсерам, точка зрения которых кардинально отличалась от правительственной, лучше удавалось донести свою позицию по этому вопросу.
Это было тем легче сделать, чем негативнее сказывалась война на жизни простых слоев населения даже в удаленных глухих районах страны. К концу 1904 г. поток пострадавших привел к возмущению и недоумению по поводу чрезмерной величины потерь. Надменность пропала, распространилось довольно саркастичное и злое отношение к властям, а также недоверие к официальной информации. Полицейское управление зафиксировало появление оскорбительных частушек про царя[40]. Судя по всему, армия была деморализована еще до начала первых столкновений с Японией, в первую очередь, из-за сокращения втрое военных расходов, недостаточного оснащения и плохих условий службы, что привело к падению престижа офицерских званий[41]. Такое брожение в армейских кругах было особенно опасно для власти, опирающейся на военно-полицейский аппарат, поэтому правительство предприняло все возможные меры для недопущения антиправительственной пропаганды в войсках, почти смирившись с критикой в литературе[42].
Таким образом, русско-японская стала серьезным испытанием для общественного консенсуса Российской империи:произошло падение авторитета правительства и даже самого царя, среди различных слоев населения росло недовольство негативными последствиями войны в виде ухудшения уровня жизни и бездарным командованием, напрасно загубившим солдатские жизни. Даже изначально политически инертные подданные стали интересоваться прессой. Несмотря на преобладание патриотических публикаций, скрыть неудачи было невозможно, хотя бы потому, что цензура не распространялась на зарубежных корреспондентов, да и в подконтрольных правительству изданиях негативная информация все равно проскальзывала исподволь: рассказывая о героизме русских солдат, приходилось говорить и о тех трудностях, с которыми они сталкивались; пусть напрямую и не делался акцент на нехватке вооружений, плохом снабжении армии или откровенно слабом командовании, но эта мысль возникала у внимательного читателя сама собой. Даже официальная пресса, следовательно, при соответствующем подходе могла провоцировать оппозиционные настроения.
Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 1866; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!