Обстоятельства, исключающие уголовную ответственность

В уголовном праве США, так же как и в праве других стран англо­саксонской системы права, обстоятельства, исключающие уголов­ную ответственность, обычно именуются «защитами». Иногда эти защиты или обстоятельства подразделяются на «оправдывающие»  и «извинительные».

Ошибка.Ошибка может быть юридической или фактической.

Ошибка, пишут они, составляет за­щиту от предъявленного обвинения, если она отрицает существование психического состояния, требуемого для совершения соответствующего преступления. Такое утверждение делается со ссылкой на Примерный УК: незнание или ошибка в факте или праве является основанием для защиты, если они исключают цель, заведомость, уверенность, неосторожность или небрежность, необходимые для того, чтобы образовать материальный элемент посягательства.

Кто не знает закона или неправильно понял закон, не приложил достаточно усилий, чтобы уяснить его, действует небезупречным образом. Другими словами, не допускается даже «разумная» ошибка в праве, т.е. ошибка, которая могла быть совершена «средним разумным» человеком, не исключает уголовной ответственности.

Таким образом, ошибка в праве может быть признана извинительной, если лицо разумно считало, что, осуществляя поведение, оно не совершает преступления, при этом полагаясь на официальное мнение или толкование закона.

Что же касается ошибки в факте - только «разумная» ошибка в факте, т.е. ошибка, которую в данной ситуации совершило бы «разумное лицо», может исключить уголовную ответственность. Однако нередко суды не требуют доказательства «разумности», если заявленная ошибка связана со специальным намерением.

Необходимая оборона -подразделяется на три вида, а именно: 1) на самооборону; 2) защиту другого лица и 3) защиту имущества, включая жилище.

Самооборона. Лицо только тогда может предпринять разумные шаги для защиты себя от физического вреда, если оно подверглось незаконному нападению со стороны другого и если для своей защиты оно не имеет возможности прибегнуть к закону. Следовательно, лицо не имеет права на самооборону, если в отношении него применяется законная сила, например, полицейским, осуществляющим правомерный арест, или сила, на применение которой он дал согласие.

Право самообороны и защиты другого лица проводит различие между применением смертоносной и обычной физической силы. Смертоносная сила по общему правилу понимается как сила, которая применяется с намерением причинить смерть или тяжкий телесный вред другому или которая, как известно лицу, ее применяющему, создает серьезную опасность этого. Таким образом, лицо использует смертоносную силу, если оно стреляет в другого с намерением убить его или причинить тяжкий телесный вред, хотя в действительности оно промахнулось вообще или причинило незначительные повреждения. Но только угроза убийством или причинением телесного вреда, осуществленная, например, посредством демонстрации оружия, по мнению составителей Примерного УК, не представляет собой смертоносного насилия.

Считается, что применяемая сила должна быть разумно необходимой для предотвращения причинений угрожаемого вреда. Другими словами, она должна быть разумно соотносимой с таким вредом. Лицо может оправданно применить несмертоносную (обычную) силу в порядке самозащиты, если оно разумно полагает, что другое лицо готово незаконно причинить ему телесный вред, но не тяжкий телесный вред или смерть. Правило, разрешающее применение несмертоносной силы для защиты такой же силы, закреплено в Примерном УК и в кодексах ряда штатов США.

Но лицо может оправданно применить смертоносную силу, только если оно разумно полагает, что другое лицо вот-вот может незаконно причинить ему смерть или тяжкий телесный вред.

Лицо, которое искренне, но «неразумно» считает необходимым применение силы в конкретной ситуации, в большинстве штатов вряд ли будет оправдано. Но если лицо разумно, хотя, возможно, и ошибочно полагает, что необходимо применить силу, оно, скорее всего, будет признано действовавшим в состоянии необходимой обороны.

Третий вопрос - о наличности и реальности посягательства. В прецедентах и законодательстве, как правило, содержится требование о том, чтобы обвиняемый «разумно» полагал, что незаконное насилие почти наверняка произойдет.

Угроза нападения должна быть непосредственной. Если высказывается угроза осуществить насилие в будущем, но адресат, реагируя на нее немедленно, убивает угрожающего или причиняет телесные повреждения, то его ответственность может быть и не исключена.

Четвертый вопрос - имеет ли агрессор право на самозащиту. Во-первых, когда агрессор использует неопасные орудия или, например, только кулаки, а в ответ против него применяется смертоносная, т.е. неправомерная, сила. И, во-вторых, когда агрессор добросовестно и окончательно «вышел из стычки» и надлежащим образом, довел это до сведения другого лица (жертвы нападения), но после упорствует в своем стремлении продолжить инцидент применение или угрожаемым, неминуемым применением противоправной физической силы.

В некоторых кодексах отмечаются обстоятельства, когда лицо в силу своего предшествующего поведения утрачивает право на самооборону.

Лицо не может, находясь в состоянии самообороны, использовать больше силы, чем, необходимо, чтобы не допустить причинения угрожаемого вреда.

Общепризнанной является такая точка зрения: подвергшийся нападению не должен отступить (убегать), если он может сделать это с безопасностью для себя, при условии, что он намеревается применить несмертоносную (обычную) физическую силу.

Шестой вопрос - об ответственности за причинение вреда третьему лицу. Если лицо, осуществляя законное право на самозащиту, целясь в своего противника, промахивается и наносит удар или убивает постороннего, оно невиновно в причинении ему вреда. Ясно, что здесь имеется в виду случай. Но если указанные последствия - результат неосторожного поведения, то такое лицо от ответственности не освобождается.

Арест может быть незаконным по различным причинам. Во-первых, если он произведен без достаточных оснований то может быть признан осуществленным в нарушение IV поправки к Конституции США. Во-вторых, даже если у должностного лица, как правило полицейского, есть основания для производства ареста, он должен быть осуществлен с соблюдением определенных формальностей - соответствующей конституционной и законодательной процедуры. Например, арест лица в его доме без ордера обычно считается антиконституционным. Или арест на основании ордера, но ненадлежаще оформленного, например, без подписи судьи и т.п. В-третьих, арест может быть незаконным, если при его осуществлении используют «неразумную» силу. Полицейский, применяющий излишнюю силу, может рассматриваться как агрессор, а арестуемый — как лицо, находящееся в состоянии самообороны. Последний может применить любую разумно необходимую силу, но не для сопротивления аресту как таковому, а для защиты себя от причинения телесного вреда или смерти.

Защита другого лица. По общему правилу является оправ применение разумной силы для защиты не только себя, но и другого даже постороннего лица при условии, что деятель разумно полагал, что такому другому лицу угрожает неминуемая опасность незаконного причинения телесного вреда.

Другая позиция — прямо противоположная: если деятель раз­умно полагает, что другое лицо подвергается незаконному нападе­нию, то он может быть оправдан за разумное применение силы для его защиты. Она нашла отражение в некоторых новых штатных ко­дексах, в частности, в УК штата Нью-Йорк.

В-третьих, рассмотренное выше правило, действующее во мно­гих штатах, о том, что в определенных ситуациях лицо, находясь в состоянии самообороны, должно «отступить», часто применяется и в отношении защиты другого лица. Но данное правило вряд ли приме­нимо в случаях, когда другое лицо не может «отступить».

Защита имущества. Лицо, правомерному владению имуществом которого угрожают незаконным посягательством и которое не имеет возможности (времени) прибегнуть к закону для его защиты, может принять разумные меры, в том числе применить силу, чтобы «предупредить или пресечь» (словосочетание, которое используется в УК большинства штатов) такое посягательство.

Лицо может быть оправдано за применение силы, если оно разумно полагало, что, во-первых, существовала реальная угроза немедленного и незаконного вторжения в жилище или нарушения права владения движимым или недвижимым имуществом, а во-вторых, что применение силы необходимо для устранения такой опасности. Эти условия включены в большинство современных американских кодексов.

Применение силы не считается оправданным, если не была предпринята попытка отвести угрозу посягательства на имущество требованием воздержаться от этого. Кроме того, последними прецедентами в штатах Аляска и Нью-Гемпшир правило о недопустимости сопротивления незаконному аресту было по аналогии распространено на незаконное изъятие имущества полицейским.

В законодательстве штатов можно обнаружить три основных подхода к решению вопроса о правомерности защиты имущества , в т.ч. недвижимости.

Первый, предложенный Примерным УК и воспринятый законодательством нескольких штатов состоит в том, что применение смертоносной силы ограничивается случаями, когда существует серьезная опасность для личности человека, а именно такая сила может быть использована, если деятель полагает, что другое лицо пытается совершить или совершает поджог, берглэри, ограбление или иное относящееся к фелонии хищение или уничтожение имущества и 1) применило или угрожало применить смертоносную силу в отношении деятеля или в его присутствии либо 2) применение несмертоносной (обычной) силы подвергло бы деятеля или иное лицо в его присутствии серьезной опасности причинения тяжкого телесного вреда.

Второй подход, который нашел отражение во многих современных кодексах, предусматривает возможность применения смертоносной силы в случае посягательства на жилище или недвижимость вообще для предупреждения или пресечения совершения определен­ных фелонии, чаще всего поджога, берглэри и ограбления, — всех этих преступлений или некоторых из них.

Третий подход заключается в том, что смертоносную силу можно применить в случае, если у нарушителя права владения есть намерение совершить любую фелонию или любую насильственную фелонию либо причинить какой-либо вред деятелю или другому лицу, находящемуся в жилище.

Особого внимания заслуживает вопрос о защите недвижимости, прежде всего жилища. Хотя уголовное законодательство отдельных штатов разрешает его защиту любым лицом, во многих других оно по­зволяет это только лицу: 1) которому жилище принадлежит (Канзас и Юта); 2) которое «имеет разрешение или привилегию находиться в нем» (Нью-Йорк, Алабама, Мэриленд, Нью-Джерси и др.) или 3) ко­торое находится в жилище (Флорида, Вашингтон и Южная Дакота).

Крайняя необходимость. В Примерном УК состояние крайней необходимости не обуслов­ливается каким-либо конкретным источником опасности, его вызвавшим: поведение, которое, по мнению деятеля, необходимо осуществить, чтобы не допустить причинения вреда или зла, является оправданным, если «вред или зло, которого хотят не допустить по­средством такого поведения, больше того, которое хотят предотвратить по закону, определяющему инкриминируемое деяние» (ст. 3.02); Такой широкий подход к пониманию крайней необходимости был воспринят многими современными У К штатов страны. Суть крайней необходимости, как подчеркивают американские юристы, состоит в том, что лицо, находясь в определенной ситуации, возникшей не по его вине, а чаще под воздействием сил природы, из двух зол выбирает наименьшее, хотя при этом дейст­вует в нарушение закона.

В США выделяются следующие основные условия правомерности крайней необходимости:

1) общее условие - чтобы он действовал исходя из требований, предъявляемых к среднему разумному человеку.

2)- вред причиняемый, который может быть любого характера, вплоть до убийства, должен быть меньше вреда предотвратимого; при этом считается, что ценность человеческой жизни перевышает стоимость любого имущества.

3) деятель может быть признан находившимся в состоянии крайней необходимости, если он действовал с намерением допустить наступления большего вреда.

4) оправданность совершенных действий зависит двух факторов: был ли у деятеля третий вариант поведения и была лиугроза причинения вреда неминуемой, неизбежной?

5) ситуация, когда оказалось необходимым делать выбор «из двух зол», не должна была возникнуть по вине самого деятеля. Если она возникла по его вине, то по Примерному УК и кодексам некоторых штатов он несет ответственность за деяние той степени виновности, с какой он создал такую ситуацию (по неосторожности или небрежности). Такое же правило применяется к случаям, когда деятель ошибался в оценке необходимости своего поведения.

В некоторых штатах защита в силу крайней необходимости вообще невозможна, если ситуация была «создана или развита по вине деятеля».  Например, лицо, по небрежности которого возник пожар в лесу, и то лицо, которое намеренно совершило поджог, будут нести одинаковую уголовную ответственность за намеренное выжигание лесных полос для предотвращения распространения огня.

Неоконченные посягательства.

Предварительная преступная деятельность в американском праве не связана со стадиями развития преступления. Такая деятельность находит выражение в трех самостоятельных посягательствах — подстрекательстве, сговоре и покушении, характеризующихся незавершенностью реализации преступного замысла, которые в связи с этим нередко в доктрине именуются неоконченными преступлениями.

Подстрекательство как самостоятельное преступление – это деяние, не имевшее своим продолжением совершение подстрекаемого преступления, в противном случае оно квалифицировалось бы как соучастие в преступлении. УК многих штатов не содержит понятие подстрекательства, а предусматривает ответственность за подстрекательство к отдельным указанным преступлениям.

Отличие подстрекательства от сговора состоит в том, что суть сговора - в соглашении с другим лицом, а подстрекательства - в склонении другого лица совершить преступление.

Примерный УК в ст. 5.02 (п. 1) содержит следующее определение подстрекательства: «Лицо виновно в подстрекательстве к совершению преступления, если с целью содействовать его совершению или облегчить его совершение оно приказывает другому лицу, поощряет его или просит его осуществить определенное поведение, которое составило бы это преступление либо покушение на совершение этого преступления или образовало бы его соучастие в совершении этого преступления либо покушении на его совершение». Причем не имеет значения, что подстрекатель не сумел довести свое подстрекательство до сознания подстрекаемого лица, если его поведение было рассчитано на доведение такого подстрекательства до сознания этого лица. Иными словами, наказуемо также покушение на подстрекательство.

Действующий Кодекс содержит нормы общего характера. Статья 100 предусматривает составы подстрекательства пяти сте­пеней.

Самое опасное из них — подстрекательство I степени: «Лицо ви­новно в уголовно наказуемом подстрекательстве первой степени, если, будучи старше 18 лет, имея намерение, чтобы другое лицо мо­ложе 16 лет осуществило поведение, которое составило бы фелонию класса А, оно просит, требует, приказывает, домогается или как-либо еще пытается сделать так, чтобы это другое лицо осуществило такое поведение. Уголовно наказуемое подстрекательство первой степе­ни является фелонией класса С» (ст. 100.13). Для сравнения приве дем определение менее опасного преступления - подстрекательства II степени: «Лицо виновно в уголовно наказуемом подстрекатель­стве второй степени, если, имея намерение, чтобы другое лицо осу­ществило поведение, составляющее фелонию класса А, оно просит, требует, приказывает, домогается или как-либо еще пытается сде­лать так, чтобы это другое лицо осуществило такое поведение. Уго­ловно наказуемое подстрекательство II степени является фелонией класса О (ст. 100.10). Основное различие между этими двумя вида­ми подстрекательства — в воздаете подстрекаемого лица. Как видно, наказывается подстрекательство по УК штата Нью-Йорк мягче, чем подстрекаемое преступление: не пожизненным лишением свободы, а в первом случае - тюремным заключением сроком до 15 лет и во втором - до 7 лет. Далее по нисходящей линии подстрекательство третьей степени является фелонией класса Е, четвертой степени -мисдиминором класса А, а пятой степени - самое малозначитель­ное — просто нарушением.

Сговор - это соглашение о том, чтобы совершить противоправное действие, либо о том, чтобы со­вершить правомерное действие противоправными средствами. Как видно, эта уже ставшая классической дефиниция сговора характери­зуется чрезвычайно большой широтой и неопределенностью.

В отличие от подстрекательства сговор — это обязательно согла­шение или объединение двух или более лиц с общим намерением или целью. Но для сговора необязательно, чтобы действия обвиняемого были близки к достижению цели, как это требуется при покушении.

Лицо виновно в сговоре с другим лицом или другими ли­цами о совершении преступления, если с целью содействовать его совершению или облегчить его совершение оно:

а) договаривается с таким другим лицом или другими лицами о том, что эти лица, или одно из них, или более чем одно из них осуще­ствят поведение, составляющее такое преступление, или покушение на его совершение, или подстрекательство к его совершению;

б) договаривается помочь такому другому лицу или таким другим лицам в планировании или совершении такого преступления, или покуше­нии на его совершение, или подстрекательстве к его совершению

Участник сговора несет ответственность за действия любого другого участника и всех вместе независимо от его участия в этих действиях или присутствия во время их совершения. Если участники сговора не разработали всех деталей соглашения, их общее участие в таком объединении делает каждого из них виновным за него. Лицо, примкнувшее к уже существующему сговору становится его участником наравне с другими его членами и несет равную с ними ответственность не только за действия, совершенные после его вступления в сговор, но и за само соглашение. Судебной практике известны случаи признания лица виновным за действия, совершенные ранее (т.е. до его присоединения к сговору) другими его участниками в продвижение общего замысла.

Покушение. Покушение характеризуется намерением, т.е. умыслом, направленным на совершение конкретного преступления. В УК ряда штатов имеется понятие «специальное намерение» в случае покушения. Например, в УК штата Калифорния (ст. 21а) сказано, что «покушение... состоит из двух элементов: специального намерения совершить преступление и прямого, но неэффективного действия, направленного на его совершение».

Под влиянием Примерного УК в законодательство ряда штатов включено требование «существенного шага» - лицо виновно в покушении, «если, имея намерение совершить кон­кретное посягательство, оно осуществляет какое-либо действие, составляющее существенный шаг в направлении совершения этого посягательства». Действия образующие «существенный шаг»: ожидание в засаде, розыск предполагаемой жертвы или следование за ней, заманивание или попытка заманить предполагаемую жертву на место совершения преступления, противоправное вступле­ние в здание или огороженное место, где предполагается совершить преступление, владение предметами, предназначенными для исполь­зования при совершении преступления и т.п.

что в некоторых штатах, напри­мер, в Калифорнии, суды используют критерий «явного действия», который «не должен быть ближайшим или последним шагом в направлении совершения основного преступления». Такой подход позволяет отвечать уголовной, репрессией практически на любое действие, в котором так или иначе проявляется намерение совершить преступление.

Для решения проблемы разграничения этих двух стадий в судеб­ной практике используются различные теории.

Теория «последнего ближайшего шага»: если лицо сделало все, что, как оно полагало, необходимо для наступле­ния конкретного результата, и если, будь оно завершено, составило бы преступление, то это - покушение.

Теория «физической близости» исходит из того, насколько близким является действие, составляющее покушение, по отношению к оконченному преступлению. Поведение деятеля рассматривается с точки зрения времени, расстояния, действий, которые еще нужно совершить, и способности деятеля самостоятельно совершить преступление.

Теория «опасной близости», включающая предыдущую, идет дальше: она исходит из опасности посягательства, которое намереваются совершить. При этом учитываются такие факторы, как близость опасности и степень ее предчувствия, а также размер возможного вреда. Если поведение становится достаточно опасным, оно должно быть пресечено.

Теория «обязательного элемента»: если деятель не установил контроль над существенным элементом преступного предприятия, он не подлежит ответственности за поку­шение; если для реализации своего плана деятель нуждается в помощи другого лица или в других дополнительных средствах, то покушения также еще нет.

Теория «возможного отказа»: если в ходе обычного развития событий без вмешательства извне и с учетом того, как далеко деятель уже зашел, он, вероятно, завершил бы совершение преступления, то он виновен в покушении. В данном случае затрагивается проблема добровольного отказа. Эта теория близка к теории «физической близости» где основное внимание уделяется личности деятеля.

Теория «анормального шага»: покушение - это такой шаг за определенными пределами, который обычный человек не сделал бы. На основании этой теории трудно установить то место на пути развития предварительной деятельности, где остановился бы обычный нормальный человек

Теория res ispa loquitur исходит из того, что поведение деятеля должно недвусмысленно показать, что у него сформировалось требуемое намерение и он совершил бы преступление при Условии если этому не помешали бы какие-то посторонние факторы. В соответствии с данной теорией - нет другого объяснения поведению обвиняемого, кроме намерения совершить конкретное преступление.

Отсутствие четких и единых критериев нередко приводит к тому, что одно и то же деяние судами оценивается по-разному.

Только в некоторых штатах УК предусматривают обяза­тельное смягчение наказания за покушение по сравнению с оконченным преступлением.

Еще одна проблема, связанная ответственностью запокушения, касается так называемой «невозможности» совершения преступления.

Примерный УК считает, что «невозможность» не должна приниматься во внимание.

Невозможность совершения покушения бывает 2 видов: фактическая и юридическая. Фактическая невозможность является следствием каких-то физических или фактических условий, неизвестных обвиняемому. Она может быть в виде покушения на негодный объект или покушения с негодными средствами.

Следует отметить, что только легальная невозможность нейтрализует покушение и составляет защиту. Так, попытка «подкупить» присяжного заседателя, который, как оказалось, таковым не явля­ется, не считается покушением.

В ряде штатов защита по причине юридической невозможности совершения преступления, допускается. Например, подросток, не достигший 14-летнего возраста, в силу презюмируемой невозможности не может быть признан виновным в покушении на изнасилование.

Добровольный отказ. Обще­му праву этот институт неизвестен, так как считается, что если дей­ствие, составляющее покушение, совершено, то последующее поведение лица не имеет значения. Законодательством некоторых штатов предусматривается, что при определенных условиях предусматривается возможность освобождения от ответственности за отказ от доведения преступления до конца.

Однако отказ не считается «добровольным и полным, если он мотивирован целиком или частично: а) убеждением, что существуют обстоятельства, которые усиливают вероятность обнаружения или поимки обвиняемого или другого участника данного уголовно наказуемого предприятия или которые затрудняют реализацию уголовно наказуемого намерения; или б) решением отложить осуществление уголовно наказуемого поведения на какое-то время или пе­ренести приложение уголовно наказуемых усилий на другую жертву или на достижение другой, но сходной цели.

Кроме трех традиционных для англо-американского уголовного права видов неоконченных преступлений законодательство отдельных штатов, в частности, УК штата Нью-Йорк, предусматривает еще одно - преступное пособничество. Не давая его общего определения, этот кодекс содержит описания пособничества четырех степеней. В наиболее общем виде сформулировано определение пособничества второй степени: «Лицо виновно в уголовно наказуемом пособничестве второй степени, если, считая вероятным, что оно оказывает помощь лицу, которое намеревается совершить фелонию класса А, оно осуществляет поведение, посредством которого этому лицу предоставляются средства или возможность для ее совершения и которое помогает этому лицу совершить фелонию класса А. Уголовно наказуемое пособничество второй степени является фелонией класса С».

Соучастие.

Институт соучастия в уголовном праве США до настоящего времени в значительной степени базируется на соответствующих положениях английского общего права. Они подразделяются на исполнителей I и II степени и пособников — до и после факта совершения преступления.

Исполнитель I степени — это лицо, которое, имея соответствую­щее намерение, либо само совершает уголовно наказуемое деяние, либо осуществляет это, используя «невиновного агента». «Невиновным агентом» чаще всего является человек. Это, на­пример, может быть ребенок, невменяемый или вообще лицо, дей­ствующее невиновно. Однако не все преступления могут быть совершены опосредован­но, т.е. с использованием «невиновного агента». Это, например, ка­сается лжесвидетельствования, особенно под присягой, и некоторых половых посягательств.

Преступление может быть совершено не одним исполнителем. Если, например, один человек избивает потерпевшего, а другой — стреляет в него, то оба являются исполнителями I степени тяжкого убийства.

Несмотря на то, что по общему правилу условием ответственно­сти исполнителя I степени является его физическое присутствие при совершении преступления, лицо может быть признано таковым и в случае его так называемого «конструктивного» присутствия, когда, например, оно оставляет отравленный напиток для другого, который его выпивает.

«Невиновным агентом» может быть не только человек, но и дру­гое живое существо, например собака, которую ее хозяин натрени­ровал «воровать» на рынке мясо для него.

Исполнителем II степени считается лицо, которое оказывает по­мощь (поддержку) или подстрекает к совершению преступления исполнителя I степени, но само никаких действий, составляющих его вину, не осуществляет.

Содействие, оказываемое исполнителем II степени, нередко со­стоит: в наблюдении, осуществляемом за исполнителем I степени, как в приведенном случае, в нахождении в готовности (хотя и вне поля зрения) оказать помощь исполнителю I степени, например, увезти с места преступления.

Для признания лица исполнителем II степени необходимо уста­новить, что во время совершения деяния:

1) был действовавший ви­новно исполнитель I степени;

2) было общее намерение у него и предполагаемого исполнителя II степени.

3) последний помогал, поощрял или подстрекал исполнителя I степени.

Простого присутствия на месте преступления или недалеко от него либо внутреннего одобрения его совершения для признания лица исполнителем II сте­пени недостаточно.

Пособником до факта совершения преступления может быть признан тот, кто осуществляет такое же поведение, как и исполнитель II степе­ни, но делает это, не находясь непосредственно или «конструктивно» на месте преступления. Другими словами, содействие, оказываемое исполнителю, должно иметь место до его совершения. Пособниками до факта могут быть и организатор, и лицо, предоставляющее орудия и средства для совершения преступления, и подстрекатель.

Необходимо отметить, что пособничество «после факта» — это укрывательство указанных лиц, причем как до, так и после вынесе­ния приговора.

Если, например, лицо давало советы, как совершить преступле­ние, а затем и содействовало его совершению на месте преступления, то оно может быть признано и исполнителем II степени.

Лицо считается пособником до факта совершения преступления даже в случаях, когда: имел место значительный разрыв во времени между оказанием помощи и совершением преступления или престу­пление совершено позже оговоренного срока; предоставленная ма­териальная или техническая помощь была принята, но исполнитель ею не воспользовался, причем количество такой помощи значения не имеет.

Если пособник оказал содействие исполнению преступления ли­цом, не подлежащим уголовной ответственности (невменяемым, не достигшим определенного возраста или вообще действующим неви­новно), то он признается исполнителем I степени.

Пособником после факта совершения преступления признается тот, кто, зная о совершенной фелонии, помогает ее исполнителю или по­собнику «до факта» избежать ареста (поимки), судебного преследо­вания или осуждения.

По общему праву жена, оказывающая помощь своему мужу, не могла быть признана пособником после факта совершения преступ­ления. Однако со временем под это исключение стали подпадать и другие родственники. По УК многих штатов от ответственности за укрывательство освобождаются не только жена (как по общему праву), но и дру­гие родственники. Круг таких лиц по некоторым из них может быть весьма широким, включающим любого супруга, родителя, ребенка, брата или сестру, дедушку и бабушку, внука и внучку.

Случаи соучастия посредством бездействия в американской су­дебной практике встречаются сравнительно редко. По общему правилу бездействие в нарушение легальной обязанности действовать соответствующим образом является основанием для признания лица соучастником. Таковым может быть признан имеющий соответству­ющую вину полицейский или проводник поезда, знавший, что в подконтрольном ему вагоне перевозится спиртное, но не принявший надлежащих мер для предупреждения или пресечения преступления.

Обстоятельством, освобождающим соучастника от уголовной ответственности, может быть его добровольный отказ от участия преступлении. Добровольным признается отказ если «обвиняемый вышел из участия в соответствующем посягательстве до его совершения и приложил значительные усилия для предотвра­щения его совершения».

Из числа других посягательств, относящихся к прикосновенно­сти, следует отметить такое, как «воздержание (отказ) от уголовного преследования». По УК ряда штатов виновен в совершении этого преступления не толь­ко тот, кто получает вознаграждение за отказ от преследования, но и тот, кто выплачивает или предлагает выплатить соответствующее вознаграждение.

В УК, в которых предусматривается ответственность за это пре­ступление, содержатся положения, освобождающие или до­пускающие возможность освобождения от ответственности лица, по­лучившего какое-то имущественное благо за воздержание от пресле­дования, если: 1) оно «разумно полагало», что имело право на него «в порядке реституции или возмещения за вред, причиненный посяга­тельством»; 2) это благо не превышало суммы, подлежащей выплате.

 Воздержание от преследования, как правило, является мисдиминором.

 

 

---

Дата добавления: 2018-08-06; просмотров: 356; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!