О принципах изучения словообразования в вузе
Являясь самостоятельным разделом науки о языке, словообразование, как и другие разделы науки, характеризуется особой системой, сложными многообразными связями с другими уровнями языка, своей логикой функционирования, следовательно, оно имеет свои приемы изучения. Таковыми, на наш взгляд, можно считать следующие: 1) опора на сопоставление с производящими словами и на мотивированность производного, 2) опора на сопоставление анализа и синтеза, 3) опора на диахронический аспект.
Остановимся коротко на каждом из этих методических принципов.
1. Чтобы реализовать первый принцип в применении к словообразованию, необходимо обратить внимание студентов на то, что словообразование содержит некое число морфологических правил, которые в основном определяются тем, что к производящей основе присоединяется одна или несколько морфем, которые могут войти или не войти как автономные единицы в состав суффиксального образования.
Чтобы это знать, нужно уметь находить в производном производящую основу и конкретного словообразовательного суффикса, при этом необходимо осознание мотивированности (выводимости) слова, что является важнейшим средством предупреждения бездумного, механического членения производных слов; мотивированность (выводимость) требует, чтобы при членении слова в остатке оказывался не обрубок слова, не пустое звукосочетание, а лексическая значимая единица, которой можно мотивировать соответствующее выводимое слово. Выводимое слово в мордовских языках отличается от мотивирующих следующими признаками: 1) характеризуется большей формальной сложностью по сравнению с выводящим. Например, м. потма, э. потмо 'полость, внутренность, нутро' - м., э. потмакс 'дно', м. щура, э. чуро 'редкий' - м. шуроста, э. чуросто 'редко' и т. д; 2) обладает большей семантической сложностью. Например: м. нолдамс 'пустить' - ноламс 'пускать' (многократно); э. покордамс 'оскорбить, обидеть' - покорямс 'оскорблять, обижать'; 3) если соотносящиеся слова формально отличаются только словоизменительными парадигмами, то выводимыми считаются: а) имя существительное при соотнесенности с именем прилагательным или причастием, поскольку существительное по своему содержанию является более сложным и более специальным. Например, слово м. акша, э. ашо 'белок' мотивируется словом м. акша, э. ашо 'белый', м. валда, э. валдо 'свет' - м. валда, э. валдо 'светлый'; б) наречие при соотнесенности с именем. Например, наречие м. марса, э. марсо 'вместе' мотивируется словом мар 'куча' в форме инессива м. марса, э. марсо 'в куче', слово м. фталу, э. удалув 'за (при движении)' мотивируется словом м. фтал, э. удал; в) глагол при соотнесенности с именем или другим словом, при этом мотивированным признается глагол, поскольку последний характеризуется более сложным лексическим и грамматическим содержанием. Ср. сока 'оха' – сокамс 'пахать'. Родственные слова со связанным корнем не находятся в отношении мотивации, если в своем составе имеют одинаковое число вычленяемых деривационных морфем. Например, м., э. кувака 'длинный', кувалма 'длина', кувать 'долго'. Производность таких слов определяется по общности корня и наличию разных словообразовательных суффиксов. Отношения такого рода между лексическими образованиями мы называем (внутренней) мотивацией. Слова с общим связанным корнем, но с разным числом деривационных морфем находятся в отношениях обычной мотивации, если у них первый после корня деривационный суффикс является общим; при этом мотивированным считается более сложное образование. Например, слово м. кувакаста, э. кувакасто 'протяжно' мотивировано словом кувака 'долгий, длинный' со связанным корнем кува-.
|
|
|
|
|
|
До сих пор речь шла о производности таких слов, мотивация которых является прозрачной, т.е. имеется лексически прозрачная производящая основа и словообразовательный суффикс. Например, э. кедькс 'браслет' – кедь 'рука'. Наряду с многочисленными ''правильными" образованиями в мордовских языках имеются производные, в которых присутствует бесформантная мотивация. Так, например, глагол сатомс мотивируется не словом самс 'придти', а соотносится словом сатомс 'догнать', вернее, с другим семантическим вариантом этого слова - 'достать, достигнуть, добиться (чего-либо)'. Следовательно, слово сатомс 'быть достаточным' мотивируется словом сатомс в значении 'достать', а последнее словом самс, но первая мотивация отличается от второй как бесформатной от формантной; то же самое отмечается в производном э. печкемс 'перейти в брод', оно мотивируется словом печкемс в значении 'отрезать, резать, урезать'. Финно-угроведы - лингвисты такие образования или обходят, или, не отрицая их, не считают нужными подвергать их научному исследованию в системе словообразования. Далее обращается внимание студентов на такой факт выводимости, который связан значимым отсутствием суффикса и одновременным чередованием фонем. Так, например, от глагола м., э. нолдамс 'пустить' образуется новый глагол со значением многократности или длительности при помощи суффикса -н: м. нолнемс, э. нолдтнемс 'пускать', но в мокшанском языке имеется производное нолямс 'пускать', которое формально отличается от нолдамс отсутствием суффикса -д и тем, что в основе появляется чередование л~л’. То же самое наблюдается в многочисленных производных, которые образованы посредством суффикса -д. Например: м. шоворямс, э. човорямс 'смешивать' (ср. м. шовордамс, э. човордамс 'смешать'), м., э. копорямс 'глотать (жидкость), выпивать' (ср. копордамс 'глотнуть, выпить'), тапарямс 'путать (ср. тапардамс 'за-вернуть, обернуть чем-либо').
|
|
|
|
|
|
Целесообразность отбора словообразовательного материала и средств его изучения должна, на наш взгляд, измеряться не только степенью доступности, которую тоже следует показать, но характером связи производных в развертывающейся парадигме. Такой подход помогает выявить динамику словообразовательных процедур, чему, бесспорно, способствует использование нами понятия 'развертывающаяся парадигма', иначе - 'словообразователь-ная цепочка', т.е. целостный ряд однокорневых слов, которые находятся друг к другу в отношениях последовательной мотивированности. Если началом подобной цепочки служит немотивированное слово например, пей 'зуб', то в качестве последнего ее звена выступает то слово, которое характеризуется наивысшей ступенью мотивированности (пей пейдемс 'смеяться' - пейдевтемс 'расмешить' - пейдевтекшнемс 'расмешить (временами)'. В связи со сказанным уместно будет остановиться еще на одном моменте. Прямая, непосредственная связь между членами одной развертывающей парадигме может исчезнуть вследствие выпадения слова (члена), мотивировавшего то или иное производное. В таких случаях производное семантически и структурно начинает ассоцироваться, соотноситься со словом, служащим когда-то мотиватором исчезнувшего слова. Так, например, производные глаголы карсемс 'обуться', налксемс 'играть', тенсемс 'мести', озномс 'молиться', сувтнемс 'ме-сти' являются образованиями второй ступени мотивированности, первая ступень в качестве словообразовательного такта исчезла, некоторые из них обнаруживаются в мокшанском языке. Ср. м. нал 'стрела' - налкомс 'играть' (первая ступень) - налксемс 'играть, выигрывать' (вторая ступень), в эрзянском - глагол налкомс отсутствует; карь 'лапоть' - карямс 'обуться' (первая ступень) - карсемс 'обуть' (вторая ступень), в эрзянском глагол - карямс встречается лишь в парном глаголе оршамс-карямс. Совершенно иной характер производности имеют некоторые глаголы - образования на первой ступени мотивированности, такие как, оршамс 'одеть', пстидемс 'лягнуть', в этих производных базовыми являются ор- и псти-, в эрзянском языке в качестве самостоятельной лексической единицы они не сохранились, бытует, однако, таковыми в мокшанском языке - ор 'шуба', пистя 'копыто'. Итак, опора на мотивированность производных слов является весьма важным фактором, обеспечивающим научный подход к словообразовательной работе в вузе, способствует пониманию теории словообразования, объектом которой есть внутренние системные отношения языковых единиц.
О втором принципе - опора на сопоставление анализа и синтеза. Научная разработка вопросов словообразования в мордовских языках (да и в других финно-угорских) началась с словообразовательного анализа, разборка слов по составу и определением моделей, по которым образованы слова. В процессе освещения данного принципа при изучении словообразования нами особое внимание обращается на то, 1) чтобы знать, как построено слово, необходимо его расчленить, выделить те части, из которого оно состоит, 2) для того, чтобы образовать слово, необходимо соединить определенные словообразовательные элементы, имеющиеся в языке. Эти два мыслительных процесса - анализ и синтез являются одним из важнейших специфических принципов методики изучения словообразовательной структуры слова. При этом студенты - будущие филологи должны уметь: 1) противопоставлять словообразовательный анализ морфемному. Первый должен отвечать на вопрос, от какого слова и как образовано данное слово. Например, слово м. келемомс, э. келемемс 'расшириться, стать шире' образовано от существительного келе 'ширина' с помошью суффикса -м; от глагольной основы м. кеворе, э. кевере - (кеворемс, э. кеверемс 'катиться') посредством суффикса –кс образовано м. кеворькс «лепешка из пресного теста». Морфемный анализ же должен ответить на вопрос, из каких морфем состоит каждое из этих слов; 2) противопоставлять парадигматический анализ синтагматическому. Парадигматический анализ предполагает, каким образом может варьироваться та или иная морфема в структуре производных. Например, варьирование суффикса м. -код-год, -кот, -ко: манелгадомс 'проясниться (о погоде)', маласькодомс 'походить близко', маласькоткшнемс 'сближаться, становиться близким', маласькофтомс 'сблизить'; синтагматический же - определяет, с какими морфемами может (или не может) сочетаться та или иная словообразовательная морфема. Например, словообразовательный суффикс -кс в обоих языках может сочетаться далеко не со всеми существительными, хотя чисто внешне существительные, которые не могут принимать этот суффикс, ничем не отличается от тех, которые с ним сочетаются: м. кядь, э. кедь-, м. кятъкс, э. кедькс 'браслет', м. кярькс, э. керькс 'связка' - м. кярь, э. керь 'лу-бок, кора' (ср. невозможность таких суффиксальных образований от таких существительных, как ведь, вяд 'вода', сув 'туман', мель 'желание' и д.р. Как бы ни были широки связи суффикса -кс, эти связи всегда могут быть определены в своей границе относительно категориальных характеристик производящих.
Эти два подхода с противопоставлением непосредственно связаны с понятиями словообразование анализа и словообразование синтеза. При словообразовательном анализе существенно то, что о словах производных нам известно все, или почти все, задача анализа заключается только в том, чтобы ''разложить" это знание о всех словах с производной структурой и в каждом в отдельности на знание о морфемах. Например, из знания о том, что существуют слова м. меки, э. мекев 'назад, обратно', м. меккятть, э. мейкенерть 'на-отмашь, с размаху', м. мяндемс, э. мендемс 'согнуть, перегнуть', м. мянкс, э. менкс 'изгиб, сгиб', м. мянемс, э. менемс 'вырваться, освободиться', а также из знания значения этих слов следует, что в обоих языках существует корневая морфема мене- чередующимися вариантами мей-, мек-, мен- со значением 'нечто, что связано с минусовым (обратным) движением'. Из этих данных можно сделать вывод о том, с какими другими словообразовательными морфемами может соединяться эта корневая морфема. Результатом именно такого анализа появляется возможность выделения не только единиц, имеющих статус морфемы, но и единиц, лишенных самостоятельного значения, хотя обладают теми же формальными свойствами, что и морфемы словообразовательные. Так, например, элемент -ко/-ка в словах м. очка , э. очко 'корыто', м. почка, э. почко 'стебель', не имея самостоятельного значения и, следовательно, не являясь морфемой, формально устроен точно так же, как и морфема -ко/-ка в словах м. ночка, э. начко 'сырость', м. шочка, э. чочка 'бревно', м. рашка, э. рашко 'развилка, разветвление'. В этих словах суффикс -ко/-ка интегрирован с корнем, в однокоренных образованиях, как правило, он усекается. Ср.: э. рашко - раштамс 'размножиться, родить', начко - начтомс 'промочить, намочить', чочко -чочамс 'застегнуть'. При изложении этой части материала не лишним будет напоминание о том, что по методу непосредственно составляющих в некоторых мордовских производных выделяются звуковые отрезки, которые формально не совпадают ни с одним их известных мордовским языкам словообразовательных морфем, не говоря уже о их семантической неполноценности, и к тому же неспособных функционировать как самостоятельные морфемы. Иллюстрацией сказанному могут служить такие образования, как салдырькс 'солонка' (-дыр), калмазэрь 'кладбище' (-зэрь), вармазей 'кобчик /птица' (-зей) и др.
Несколько слов о словообразовательном синтезе. Суть последнего состоит в том, чтобы, во-первых, уметь образовать от данного слова другое слово по заданному различию в значении, во-вторых, уметь определить значение слова в целом, если известны значения частей значимого слова. Рассмотрим первый случай, который будучи противопоставлен второму, является синтезом. Например, нам известны некоторые слова, надо получить другие слова, отличающиеся от данных определенным значением. К примеру, даны словам. козя 'богатый', м., э. сокор 'слепой', м. равжа, э. равужо 'черный', м. ёмла, э. вишкине 'маленький'. Следует образовать от них слова-глаголы, обозначающие 'приобретение признака, названного мотивирующим прилагательным'. Правила словообразовательного синтеза при этом включает следующие моменты: 1) необходимо указать те словообразовательные суффиксы, которые могут иметь такое значение. В нашем случае это суффиксы м. -код, -год, э. -кад, -гад; м. -лгод, э. -лгад; 2) нужно назвать те валентные связи, которыми обладают соответствующие слова и производящие суффиксы. В данном случае это способность суффикса -код/-кад присоединяться к словам козя, равжа/раужо: м. козя-код-о-мс 'богатеть, м. равч-код-о-мс, равуж-кад-о-мс 'стать черным'; суффикса -год/-гад - к слову сокор: м. сокор-год-о-мс, э. сокор-гад-о-мс 'ослепнуть'; суффикса -лгод/-лгад - к словам м. ёмла, э. вшикине: м. ёмла-год-о-мс, э. вишка-лгад-о-мс 'уменьшиться, становиться меньшим'. Словообразовательный синтез, как правило, начинается с перечня значений, которые могут быть переданы словообразовательными средствами. Синтез применим и в тех случаях, если поставлена задача получения значения целого из значений морфемных частей. Например, нам известны значения морфемных частей м. кядь, э. кедь- и –ге, м. мазы-, э. мазый- и м. -ши, э. -чи, м. парь- и -кс нетрудно получить значения целого: кядь-ге/кедь-ге 'посуда', мазы-ши/мазы-чи, 'красота', м. парь-кс 'обод'. Подобное синтезирование требует, чтобы целое выводимое значение рассматривалось только как значение слова, образованного на первой ступени мотивированности, ибо синтез с задачей определения значения целого по значению частей оказывается бессильным, когда рассматриваются слова со второй и более степенью производности; при словообразовательном синтезе для образования заданного производного могут быть использованы два дериватора из множества. Это возможно в том случае, если одно и то же заданное значение может выражаться синонимичными суффиксами. Например, отвлеченное номинативное значение от глагола виздемс 'стыдиться' может быть выражено суффиксами –кс и –ма: визь-кс и визде-ма 'стыд, стыдливость', от пелемс 'бояться' - пель-кс и пеле-ма 'боязнь'. В этих образованиях -кс и -ма имеют смысловую близость, но не полную - второй из них выражает несколько более абстрактное значение с дополнительным значением процесса. Таким образом, только при сопоставлении анализа и синтеза студенты сумеют научно изучить структуру слова. Учитывая это, необходимо: 1) при выполнении контролирующих заданий сопоставлять морфемный и слово-образовательный анализ слов; 2) при изучении структуры слов выявлять способы их образования и, наоборот, при изучении способов образования слов выявлять их структуру; 3) путем сочетания контролирующих работ по анализу и синтезу слов и в целом по словопроизводству, вырабатывающих вырабатывать у студентов навыки самоконтроля, сознательного анализа структуры слова.
О третьем принципе - опора на диахронический аспект. Структура многих мордовских слов - не только производных, но и непроизводных - представляет собой продукт исторического процесса. Словообразование как раз и занимается вопросами становления слов, в процессе которого использованы не только продуктивные, но в настоящее время уже 'неживые' словообразовательные элементы. Поэтому анализ структуры слова часто трудно отделить от исторических фактов языка, в преподавании курса словообразования нам часто приходится прибегать историческим справкам, без которых невозможно осмыслить современный состава слова. Интерес при этом может быть направлен в одном случае к тому, как слово образовалось в действительности, в другом - к тому, как оно воспринимается на данном этапе развития языка. Безусловно, в общей массе мордовских слов водораздел между синхронным и диахронным аспектами их членения четко обозначается и не вызывает затруднений. Так, зная, что м. кунф, э. кунст 'навзничь' и м. комада, э. комадо 'ничком, наклонившись' исторически однокоренные слова, не следует первое слово членить на составные части. Здесь возможна лишь историческая справка для лучшего раскрытия слова: м. кунф э. кунст образованы с помощью суффикса м. -ф, э. -cт от основы кун-, чередующейся с ком-. По своему происхождению эти две основы взаимосвязаны, у них один и тот же источник - прамордовская форма кума 'изгиб, прогиб'. Эту форму можно сблизить с соответствующими формами основ из других финно-угорских языков. Ср. ф. kumо-: olla kumossa 'быть вверх дном, лежать вверх ногами', в. hany-: hanyatt 'навзничь, на спине', х. kom-: komta 'опроки-нуть вверх дном'. То же самое относится таким исторически однокоренным словам, как м. перьф пяле, э. перть пеле 'кругом, вокруг', м. тярде, э. тертъ 'путы' и м. тярдемс, э. тертямс 'треножить', в них отмечается интегрированно-суффиксальные образования, некогда состоящие из корневых морфем терь- и перь- и суффикса -тъ.
Глубина исторического анализа структуры слова зависит от анализируемого языкового материала, от исторического процесса, отразившегося в том или ионом слове. Так, например, в синхроническом отношении неверно будет относить к числу сложных такие образования, в которых один из компонентов не соотносится с тем словом, которому он исторически восходит. Сказанное выше подтверждается такими производными, как м. месендемс, э. меснемс 'что делать' (исторически м. мезе тиендемс, э. мезе тейнемс), м. виденцямс 'признать вину, сознаться в чем-либо'. В этих словах лишь с помощью этимологического анализа обнаруживатся слияние двух лексических единиц; впрочем, слово виденцямс образовалось в результате эллиптического употребления сочетания виденц азомс 'правду сказать' - второй компонент выпал, а первый – оформленный притяжательным суффиксом, принял глагольную форму. В практике преподавания курса «Архитектоника мордовского словообразования» нам часто приходится прибегать к историческим справкам, без которых невозможно правильно осмыслить современный состав слова. Например, при изучении сложных слов внимание студентов акцентируется на то, что было бы ошибочным считать производными сложными слова (а эта ошибка встречается) те слова, которые некогда образованы более чем из одной основы, но с течением времени потерпели значительные фонетические, морфологически и семантические изменения, опростились, утратили былую морфологическую членимость. Так, слова м. тяни 'теперь' (ср. э. ней, м. тя 'этот'), м. рьвя, э. урьва 'жена, сноха' (ср. уре 'раб' + ава 'женщина'), а также м. щятя 'дед по матери', щява 'бабушка по матери' (ср. атя 'старик', ава 'женщина') не могут квалифицироваться как сложные в плане синхроническом, ибо в их составе не выделяются лексические морфемы, соотносительные с двумя или более самостоятельно употребляемыми словами. Таким образом, при анализе многих производных, суффиксальных, так и сложных есть необходимость привлекать с соответствующими разъяснениями диахронный принцип, который, на наш взгляд наряду с другими принципами - опора на мотивированность производного и опора на сопоставление синтеза и анализа – являются специфическими принципами изучения современного мордовского словообразования и отражают объективные закономерности методики изучения этого раздела в вузе.
Список использованной литературы
1. Будагов Р.А. Терминология и семантика / Р.А. Будагов // Вестник МГУ. – М., 1972.
2. Виноградов В.В. Словообразование в его отношении к грамматике и лексикологии / В.В. Виноградов // Вопросы теории и истории языка. – М., 1952.
3. Грамматика мордовских языков. Фонетика и морфология. – Саранск: Морд. кн. изд-во, 1962. – 376 с.
4. Грамматика мордовских языков. Фонетика, графика, орфография, морфология. – Саранск: Изд-во Морд. ун-та, 1980. – 431 с.
5. Даниленко В.П. Русская терминология / В.П. Даниленко. – М.: Наука, 1977.
6. Деваев С.З., Цыганкин Д.В. Фонетика мордовских (мокшанского и эрзянского) литературных языков / Д.В. Цыганкин, С.З. Деваев. – Саранск, 1970. – 84 с.
7. Есперсон О. Философия грамматики / О. Есперсон. – М.: Наука, 1948.
8. Земская Е.А. Интерфиксация в современном русском словообразовании / Е.А.Земская // Развитие грамматики и лексики современного русского языка. – М., 1964.
9. Земская Е.А. О парадигматических отношениях в словообразовании / Е.А. Земская // Русский язык: вопросы его истории и современное состояние. Виноградовские чтения. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1978. – I-VIII.
10. Земская Е.А. Понятие производности, оформленности и членимости основ / Е.А. Земская // Развитие словообразования современного русского языка. – М., 1966.
11. Земская Е.А. Современный русский язык. Словообразование / Е.А. Земская. – М.: Просвещение, 1973. – 304 с.
12. Зенков Г.С. К постановке проблемы суффиксальной вариантности / Ученые записки Кирг. ун-та. Славянский сборник. – Фрунзе, 1969. – Вып.10.
13. Имайкина М.Д. Морфологическое членение мордовского слова / М.Д. Имайкина // Финно-угристика. – Саранск, 1979. – Вып.2. – С.19-24.
14. Котелова Н.З. К вопросу о специфике термина / Н.З. Котелева // Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. – М., 1970.
15. Кубрякова Е.С. Что такое словообразование / Е.С. Кубрякова. – М.: Наука, 1965. – 78 с.
16. Кубрякова Е.С.Основы морфологического анализа / Е.С. Кубрякова. – М.: Наука, 1974. – 217 с.
17. Левковская К.А. Теория слова, принципы её построения и аспекты изучения лексического материала. – М: Высш. школа. – 66 с.
18. Лопатин В.В. Русская словообразовательная морфемика. Проблемы и принципы описания / В.В. Лопатин. – М.: Наука, 1977. – 316 с.
19. Лотте Д.С. Основы построения научно-технической терминологии / Д.С. Лотте. – М., 1961.
20. Майтинская К.Е. Венгерский язык. Грамматическое словообразование. – М.: Изд-во АН СССР, 1959. – 226 с.
21. Максимов В.И. Суффиксальное словообразование имен существительных в русском языке / В.И. Максимов. – Л.: Изд-во Лен. ун-та, 1975. – 224 с.
22. Маслов Ю.С. Промежуточные уровни в структуре языка / Ю.С. Маслов // Проблемы языкознания. – М., 1967.
23. Мокшень кель. Морфология. – Саранск, 2000. – 235 с.
24. Мосин М.В. Словообразовательная структура финно-угорского слова в мордовских языках / М.В. Мосин. – Саранск, 1984.
25. Моськина С.И. Словообразовательные модели первой ступени в мокшанском языке и связанные с ними морфонологические процессы / С.И. Моськина // Oekeetaalijoo Cimmentationes Fenno-Ugrical in honorem Seppo Suhonen/ - Helsinki, 1998. - S.341-349.
26. Мурясов Р.З. Некоторые вопросы словообразовательной структуры слов / Р.З. Мурясов // Вопросы языкознания. – М., 1974. - №4. – С. 97-105.
27. Мурясов Р.З. О словообразовательном значении и семантическом моделировании частей речи / Р.З. Мурясов // Вопросы языкознания. – 1976. - №5. – С. 126-136.
28. Реформатский А.А. Введение в языковедение / А.А.Реформатский. – М.: Просвещение, 1967. – 342 с.
29. Реформатский А.А. Что такое термин и терминология / А.А. Реформатский. – М., 1959.
30. Серебренников Б.А. Историческая морфология мордовских языков / Б.А. Серебренников. – М.: Наука, 1967. – 262 с.
31. Смирницкий А.И. Лексикология английского языка / А.И. Смирницкий. – М., 1956.
32. Современный русский язык. Морфология // Под ред. В.В. Виноградова. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1952. – 519 с.
33. Сорокин Ю.С. Развитие словарного состава русского литературного языка. 30-90-е гг. XIX в. / Ю.С. Сорокин. – М.-Л., 1965.
34. Степанова М.Д. Методы синхронного анализа лексики / М.Д. Степанова. – М.: Высш. школа, 1968. – 200 с.
35. Степанова М.Д. Словообразование немецкого языка / М.Д. Степанова. – М.: Наука, 1953.
36. Суперанская А.В. Общая теория имени собственного /А.В. Суперанская. – М.: Наука, 1978. – 565 с.
37. Тихонов А.Н. Морфема как значимая часть слова / А.Н. Тихонов // Филологические науки. – М.: Высш. школа, 1971. - №6. – С. 39-52.
38. Трубецкой Н.С. Основы фонологии / Н.С. Трубецкой. – М., 1960.
39. Улуханов И.С. Словообразовательная семантика в русском языке и принципы её описания / И.С. Улуханов. – М: Наука, 1977. – 256 с.
40. Федюнова Г.В. Словообразовательные суффиксы существительных в коми языке / Г.В. Федюнова. – М.: Наука, 1985. – 133 с.
41. Цыганкин Д.В. Словообразование в мордовских языках. – Саранск, 1981. – 80 с.
42. Шанский Н.М. Аффиксоиды в словообразовательной системе современного русского литературного языка / Н.М. Шанский // Исследования по современному русскому литературному языку. – М., 1970.
43. Шанский Н.М. Очерки по русскому словообразованию / Н.М. Шанский. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1968. – 309 с.
44. Шеянова Т.М. Развитие лексики эрзя-мордовского литературного языка в советскую эпоху / Т.М. Шеянова. – Саранск.: Морд. кн. изд-во, 1968. – 182 с.
45. Эрзянь кель. Морфология / редкол.: Д.В. Цыганкин (отв. ред.) и др. - Саранск, 2000. – 219 с.
46. Янко-Триницкая Н.А. Членимость основы русского слова / Н.А. Янко-Триницкая // Известия АН СССР, ОЛЯ. – М., т.27., вып.6, 1968.
47. Ch. Hockett. Problems of morphemic analysis / Hockett Ch. – Language, 1947. - v.23, №4.
48. Marchard H. The categories and types of present-day English word-formation / H. Marchard. – Wiesbaden, 1960.
Содержание
| Вместо введения | 3 |
| Значимые части слова | 4 |
| Об интерфиксах | 6 |
| Разновидности морфов | 7 |
| О количестве суффиксов в словоформе | 8 |
| О разновидностях деривационных морфов (суффиксов) | 9 |
| О нулевом суффиксе | 10 |
| О чересступном словообразовании | 11 |
| О префиксах и постфиксах | 11 |
| Об аффиксоидах | 12 |
| Разновидности корней | 14 |
| Словоизменительные и словообразовательные парадигмы | 17 |
| О морфонологических процессах, сопровождающих словообразование | 19 |
| Суффиксы функционально-грамматического словоизменения | 21 |
| Об однозначности, многозначности и семантической близости значимых единиц | 22 |
| Словообразовательная система мордовских языков | 25 |
| О словообразовательном типе | 28 |
| Разновидности производящих основ | 30 |
| О словообразовательных способах | 31 |
| О безаффиксных способах словообразования | 32 |
| Словообразовательно-транспозиционные отношения между частями речи | 33 |
| Сложение как синтаксический способ словообразования | 37 |
| Пути и приемы терминообразования в мордовских языках | 44 |
| О принципах изучения словообразования в вузе | 49 |
| Список использованных источников | 57 |
[1] Как известно читателям, классификация частей речи не ограничивается морфологическими признаками. Здесь мы говорим лишь о морфологических показателях частей речи и в самом общем виде.
Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 787; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!