Становление системы общего образования
Главные направления перестройки системы школьного образования определялись в документах, принятых в октябре 1918 г., - "Положении о единой трудовой школе" и "Основных принципах единой трудовой школы". Все учебные заведения национализировались. Отменялось деление учебных заведений на гимназии, коммерческие и начальные училища, земские школы и т.п. Советская школа должна была стать единой для всей страны, общедоступной на всех ступенях, бесплатной, светской, вести обучение на родном языке и состоять из двух ступеней. Начальные училища и первые три класса гимназий превращались в первую ступень единой трудовой школы с пятилетним обучением. Школы второй ступени создавались на базе 4-7 классов гимназий и коммерческих училищ. Важнейшими принципами новой школы провозглашались связь обучения с производственным трудом, политехническое образование, преемственность в образовании и воспитании, начиная с дошкольного воспитания и кончая высшей школой, а также совместное обучение мальчиков и девочек. Эти же основы развития школьного дела были зафиксированы в первой советской конституции и Программе партии 1919 г.
Вместе с вышеназванными прогрессивными, демократическими принципами в развитие образования с самого начала вносились и идеологизированные элементы. Так, Программа РКП (б) ставила перед школой задачу «быть не только проводником принципов коммунизма вообще, но и проводником идейного, организационного, воспитательного влияния пролетариата на полупролетарские и непролетарские слои трудящихся масс в целях воспитания поколения, способного окончательно установить коммунизм». Таким образом, воспитательные функции школы ставились превыше образовательных.
|
|
|
Однако многие из провозглашенных принципов еще долго оставались декларативными. Из-за разрухи в стране и бедности населения бесплатность и общедоступность обучения в ближайшем будущем были недостижимы. Крайне остро стояли проблемы дефицита учительских кадров и учебных пособий.
В результате в период войны в школах разных типов училось лишь около 20% детей, в том числе в школах второй ступени только 7-9% детей соответствующего возраста. Государством предпринимались определенные меры по улучшению школьного дела – принимались постановления об обеспечении детей продуктами питания и предметами первой необходимости, создании столовых при школах, борьбе с беспризорностью и т.д. По инициативе местных властей и общественности проводились «месячники помощи школе», «недели просвещения». Благодаря этим совместным усилиям в годы войны удалось сохранить и даже увеличить сеть начальных школ в стране и численность их учеников.
|
|
|
В первые годы нэпа школьное образование испытывало не меньшие трудности, чем в годы гражданской войны, на первый план вышли финансовые проблемы. Финансовый кризис 1921-1923 гг. нанес серьезный удар по всей культурной сфере. В сентябре 1921 г. постановлением Совнаркома большая часть культурных учреждений, в том числе и школ, снимались с государственного и переводились на местное финансирование. Доля расходов на народное образование в государственном бюджете снизилась с 10% в 1920 г. до 2-3% в 1922 г. И хотя школа пострадала от финансового кризиса меньше, чем другие культурно-просветительные заведения, все это значительно подорвало материальную и кадровую базу учебных заведений. Из-за отсутствия финансирования, нехватки топлива, ухода учителей на заработки в другие сферы многие школы закрывались. За 1921-1923 гг. число начальных школ в стране сократилось со 114 до 87 тысяч.
В 1924 г. на XIII съезде ВКП (б) Н. К. Крупская в своем выступлении так описывала положение учительства в некоторых губерниях: «Учитель сведен до положения пастуха. Он ходит из дома в дом, сегодня он кормится в одном крестьянском дворе, завтра в другом, послезавтра в третьем…Обыкновенно учитель живет тем, что нанимается летом в работники к кулаку или вяжет варежки, шьет обувь…».
|
|
|
Число учащихся в стране сократилось с 9,7 млн. в 1920 г. до 7,8 млн. в 1922г. Многие школы, прежде всего сельские, удавалось спасти лишь путем перевода их на самообложение населения, которое зачастую вводилось в обязательном порядке. В городах были вынуждены пойти на временное введение платного обучения в школах и вузах для обеспеченных слоев населения, пожертвовав тем самым одним из главных принципов школьной реформы. Велась работа по организации шефства предприятий над школами, организации при них ремесленных производств, сельскохозяйственных приусадебных участков. Как и в годы гражданской войны, большую роль играла общественная инициатива – различные добровольные пожертвования, недели и месячники помощи школе, в ходе которых собирались средства и продовольствие, заготавливалось топливо для школ, ремонтировались школьные здания, собирались у населения учебники и письменные принадлежности.
Лишь в 1923/24 уч. г. ситуация в сфере образования стабилизировалась, что было связано как с общим улучшением экономического положения в стране, так и осознанием государством необходимости большей поддержки культурной сферы. X Всероссийский съезд Советов принял решение об увеличении расходов бюджета на культуру с 3, 5 до 9%.
|
|
|
К середине 1920-х гг. наметился подъем в работе народного образования. Началось расширение сети школ и рост численности учащихся. К 1927 г. по числу начальных школ и учащихся в них были достигнуты дореволюционные показатели, в то же время число учащихся семилетних школ выросло в сравнении с началом 20-х гг. в 3 раза, что свидетельствовало о прогрессе неполного среднего образования. И все же по такому важнейшему показателю, во многом определяющему развитие образовательной сферы, как расходы в расчете на 1 учащегося, СССР значительно уступал дореволюционной России: в 1913 г. этот показатель составлял 6,6 рублей, а в 1925 г. всего 0,9.
Однако материальные проблемы были не единственными в процессе коренного преобразования образовательной сферы. Строительство новой школы предполагало изменение и самой системы, и содержания образования.
Преобразования системы народного образования осуществлялись путем проб и ошибок, и сопровождались острыми дискуссиями как в руководстве Наркомпроса, так и среди педагогической общественности. Так, предметом споров была проблема соотношения общего и профессионального обучения в содержании школьного образования. Часть руководства Наркомпроса придерживалась линии на профессионализацию школы II ступени и придание ей специального уклона – технического, сельскохозяйственного и т.п. Наиболее радикальная часть сторонников этой идеи вообще выступала за упразднение традиционной средней школы. Другая часть, в том числе нарком Луначарский, отстаивала идею общеобразовательной трудовой школы, где труд являлся бы не способом специализации, а средством обучения и воспитания.
Первоначально верх одержали сторонники наркома, школы II ступени удалось сохранить. Однако осуществленная в 1918 г. реформа системы народного образования оказалась неудачной. Положением 1918 г. ликвидировались ремесленные, технические и сельскохозяйственные училища, дававшие профессиональную подготовку на базе начальной школы. Предполагалось, что молодежь будет получать профессионально-техническое образование с 17 лет после окончания школы второй ступени. Но дети рабочих и крестьян, из которых пополнялись эти училища, как правило, заканчивали свое обучение на первой ступени.
В результате уже в начале 20-х гг. победу одержали сторонники профессионализации. В 1921 г. была введена новая система организации школы. Основным типом общеобразовательной школы вместо девятилетки была объявлена семилетка, состоявшая из 2-х концентров – 4 и 3 года. А два старших класса школы II ступени были преобразованы в техникумы. Тем самым школа была приближена к потребностям практики, но оторвалась от вуза, так как техникумы не давали выпускникам необходимых знаний для продолжения образования в высшей школе. Поскольку новая школьная система не удовлетворяла всех жизненных потребностей, продолжали существовать и типы школы, не предусмотренные реформой: технические и аграрные школы, наряду с семилетками сохранялись и школы - девятилетки, а сама реформа рассматривалась как временная мера, вызванная необходимостью восстановления разрушенного войной народного хозяйства.
В рассматриваемый период возникли новые типы школ, которые готовили детей рабочих и крестьян к производственному труду в народном хозяйстве. С 1921 г. на предприятиях быстро развивались четырехгодичные школы фабрично-заводского ученичества (ФЗУ), имевшие целью подготовку квалифицированных рабочих для промышленности и транспорта. В их учебные планы наряду со специальными дисциплинами включались общеобразовательные предметы, благодаря чему учащиеся получали общее образование примерно в объеме школы-семилетки.
С 1923 г. в сельской местности стали открываться школы крестьянской молодежи (ШКМ), строившиеся на базе начальной школы и имевшие трехлетний срок обучения. Наряду с общим образованием в объеме семилетней школы, дававшим возможность продолжить обучение в старших классах второй ступени, они давали ученикам знания по агрономии, технике и организации сельского хозяйства.
Важное место в системе народного образования занимали и возникшие в 1919 г. рабочие факультеты (рабфаки), ставшие основным типом общеобразовательной школы, готовившей молодежь к поступлению в высшие учебные заведения.
Предметом дискуссий и экспериментов в первые годы советской власти оставались и вопросы о формах и методах обучения детей. Именно здесь чаще всего проявлялось увлечение «левыми», подчас экстремальными идеями. В первые годы в деятельности Наркомпроса возобладали идеи сторонников свободного воспитания, считавших, что надо изучать жизнь, а не учебные предметы, и математика, физика, химия должны постигаться учащимися не на уроках, а в процессе производительного труда. Они отрицали необходимость учебных планов и программ, отдавая весь учебный процесс на усмотрение учителя. После смены руководства школьного отдела Наркомпроса в 1920 г. эти идеи были осуждены, и школа стала работать по общим учебным планам и программам, которые, однако, сначала носили рекомендательный характер, что стимулировало дальнейший новаторский поиск учителей.
На протяжении 20-х гг. в школах продолжался поиск новых форм и методов обучения вместо традиционной классно-урочной системы. Одним из популярных новаторских методов, поощряемых и руководством Наркомпроса, был «комплексный метод», предполагавший своеобразное объединение предметов на общей тематической основе. Довольно широкое распространение получили такие формы обучение как экскурсии на предприятия, бригадно-лабораторный метод, предусматривающий работу учащихся в группах, метод взаимного обучения и др. «Модными» среди педагогов считались «метод проектов», при выполнении которых приобретались знания в области разных наук, а также «Дальтон-план», при котором ученики сами прорабатывали материал, а учитель выполнял роль консультанта. Общей характерной чертой этих методик было стремление активизировать самостоятельную деятельность учащихся, однако зачастую это шло в ущерб качеству знаний.
В 1923-1925 гг. Государственным ученым советом (ГУС) были составлены новые учебные программы на основе комплексного подхода. Их разработчики отказались от расположения материала по отдельным учебным предметам. Весь объем знаний, намеченный к изучению, был представлен в виде единого комплекса сведений о природе, труде и человеческом обществе. Учебный материал школ первой ступени располагался по трем «колонкам»: «природа и человек», «труд», «общество». Постепенно он как бы расширялся концентрическими кругами: в первом классе рассматривались вопросы жизни ребенка в семье и школе, во втором – вопросы жизни села или деревни, затем района, губернии, республики и т. д. Кроме того, водились сезонные комплексные темы: «Первое мая – международный праздник трудящихся», «Великая Октябрьская социалистическая революция» и пр. Для школы второй ступени комплексные программы строились по тем же «колонкам», но материал раскрывался более пространно.
Эти «комплексные» программы были призваны устранить разрыв между учебными школьными предметами, оторванность обучения от жизни, расширить общественно-политический кругозор детей. Однако на практике они приводили к распаду учебных предметов на изолированные части, искусственным связям между фактами и явлениями, часто соединяемых надуманной темой, и, как результат, - к бессистемному, отрывочному преподаванию, не способному дать прочных знаний учащимся.
Попытка преодолеть этот недостаток была сделана в новых комплексных программах 1927 г., которые вводили обязательный минимум систематических знаний и навыков по русскому языку, математике и некоторым другим учебным предметам.
В 1929 г. вновь были изданы новые, «комплексно-проектные» программы для советской школы, которые значительно сокращали общеобразовательный материал по основным учебным предметам и рекомендовали применять заимствованный у западной школы «метод проекта». В соответствии с последним ликвидировались школьные группы (классы), их заменяли звенья и бригады, большое место в программах занимал общественно полезный труд, теоретическое и практическое обучение труду. Знания о природе и обществе учащиеся должны были усваивать в процессе выполнения таких проектов, как «борьба за промфинплан», «борьба за коллективизацию деревни» и т.п. Работа по комплексно-проектным программам не могла обеспечить усвоения школьниками необходимого объема систематических знаний, а значит подготовить к успешному поступлению в вузы.
В первые годы предпринимались попытки внесения радикальных изменений и в систему учета успеваемости учащихся. В мае 1918 г. Наркомат просвещения отменил балльную систему оценки знаний, а Положением о единой трудовой школе были отменены экзамены. Практиковалась групповая форма сдачи заданий преподавателю. Впоследствии и эти перегибы так же были преодолены.
Своеобразным символом педагогических поисков первых лет советской власти стали опытно-показательные школы, часть которых возникала спонтанно, по инициативе учительских коллективов или отдельных учителей-энтузиастов, другие – с подачи Наркомпроса. Одной из самых известных таких школ была «Школа социально – индивидуального воспитания им. Ф. М. Достоевского для беспризорных и трудновоспитуемых детей и подростков», названная ее воспитанниками «Шкида».
Несмотря на отсутствие стабильности, разнотипность школьных заведений, чрезмерное, подчас яростное экспериментирование, нередко сводившееся к безудержному и некритичному заимствованию западного опыта без опоры на национальные педагогические традиции, 1920-е гг. в историко-педагогической литературе принято считать «золотым веком» развития советской педагогики, проникнутым духом творческих поисков и острых дискуссий, оставившим богатое наследство в области психолого-педагогических наук.
Существенные изменения происходили в послереволюционные годы в содержании обучения в школе. Основные предметы - русский язык, литература, математика, физика, были сохранены. Было отменено преподавание закона божьего и латинского языка в старшей школе, резко сокращено количество часов на иностранные языки. В то же время было расширено преподавание естественнонаучных дисциплин, за которыми теперь закрепилась задача формирования у учеников материалистических взглядов, а на их основе коммунистического мировоззрения. Но главные функции идейно-политического воспитания были возложено на предметы гуманитарного цикла. В преподавании истории упор делался на изучение роли народных масс, классовой борьбы, революций в историческом процессе. В 1920 г. в учебный план старших классов был введен курс истории социализма. Из учебного процесса изымались учебники авторов, считавшихся реакционными, и внедрялись работы либерально настроенных, а затем и марксистских ученых, например, «Русская история в самом сжатом очерке» М. Н. Покровского. В курс литературы вводились произведения ранее запрещенных А. Н. Радищева, В. Г. Белинского, А. И. Герцена, Н. Г. Чернышевского.
Переломным в развитии общественных наук стал 1921 г., когда в новых школьных учебных программах ранее самостоятельные гуманитарные предметы были консолидированы в виде единого предмета – обществоведения.
Наметившиеся к середине 1920-х гг. улучшения в сфере образования и общее восстановление народного хозяйство позволило советскому правительству приступить к решению еще одной важнейшей культурной задачи – введению начального всеобуча. В августе 1925 г. был разработан и принят декрет ВЦИК и СНК РСФСР «О введении в РСФСР всеобщего начального обучения и построении школьной сети», в котором намечалось обеспечить общедоступность школ I ступени к 10-летию Октябрьской революции при условии добровольного посещения, а затем (не позднее 1933-34 уч. г.) ввести обязательное обучение. Декрет устанавливал норматив школы I ступени в четыре класса, II ступени – в пять классов.
1930-е годы стали новым этапом в развитии системы школьного образования в СССР.
14 августа 1930 г. ЦИК и Советом народных комиссаров СССР было принято Постановление "О всеобщем обязательном начальном обучении". Всеобуч вводился с 1930-31 учебного года для детей 8-10 лет в объеме 4 лет, для подростков, не прошедших начального обучения, в объеме ускоренных 1-2-годичных курсов. Для детей, окончивших школу первой ступени в городах и рабочих поселках, устанавливалось обязательное обучение в школе-семилетке.
Осуществление всеобуча потребовало громадного напряжения сил. Надо было решить массу проблем - от строительства новых школьных зданий до обеспечения школьников тетрадями и учебниками. Специальные комиссии и комитеты по всеобучу были созданы при местных Советах, многих государственных и общественных организациях. Государственные расходы на просвещение только за годы первой пятилетки возросли в 4,4 раза. Быстрыми темпами шло развитие сети школ и увеличение численности учащихся: с 1927 по 1940 гг. число школьных учреждений в Советском Союзе увеличилось со 118,6 до 191,5 тысяч, а учащихся в них – с 11,5 до 34,8 млн. человек.
На 1932 г. по официальным данным 98% детей от 8 до 11 лет были охвачены учебой. Однако с учетом завышенной отчетности можно утверждать, что фактически всеобуч вошел в жизнь не ранее 1937 года. Тогда же в стране был провозглашен курс на введение всеобщего семилетнего обучения, реализация которого, однако, была прервана начавшейся Великой Отечественной войной.
Значительные перемены происходили в школе второй ступени. В связи с началом индустриализации, требовавшей скорейшей подготовки рабочих кадров, было решено "повернуть народное образование лицом к социалистическому производству". В 1930-1932 гг. старшие классы общеобразовательных школ были реорганизованы в техникумы. Однако эта реформа, уже опробованная и показавшая свою несостоятельность в начале 1920-х гг., вскоре была свернута.
С конца 1920-х гг. началось активное внедрение в школу трудового политехнического образования. При школах стали создаваться мастерские по труду (столярные, слесарные, токарные), школьные производственные музеи. В городах и в промышленных районах школы прикреплялись к промышленным предприятиям, а в сельских – к колхозам, совхозам и МТС. Возникали школьные колхозы, школьные цеха на предприятиях.
Однако, довольно скоро на смену парадигме «трудовой школы» пришла «школа учебы». Началось последовательное восстановление традиционной школьной системы.
1932 год оказался рубежным в развитии школьного образования. Была восстановлена прежняя система среднего образования и началось его расширение, в том числе за счет реорганизации школы - семилетки в десятилетку. В стране вводились новые учебные планы и предметные программы, в которых наибольшее число часов отводилось на русский и родной языки и математику. В 1932 г. специальным постановлением ЦК ВКП (б) «Об учебных программах и режиме в начальной и средней школе» урок «с данной группой учащихся, со строго определенным расписанием занятий и твердым составом учащихся» был определен основной формой учебных занятий. Все прочие формы работы с учащимися, в том числе широко применявшийся до этого бригадно-лабораторный метод, были осуждены. На уроке учитель должен был систематически, последовательно излагать учебный материал, приучать учеников к самостоятельной работе над книгой. Рекомендовалось систематически проводить индивидуальный учет знаний учащихся, вменялось в обязанность в конце года проводить проверочные испытания всех учеников.
В 1933 г. было опубликовано постановление ЦК ВКП (б) «Об учебниках для начальной и средней школы». В нем осуждалась практика использования в школах «рассыпных учебников», «журналов-учебников», будто бы отражающих «сегодняшний день», «краевых учебников». Было предложено создать новые, стабильные учебники, рассчитанные на использование их в течение ряда лет. Во исполнение этой директивы уже в 1933 г. только в РСФСР было издано более 100 учебников по различным учебным предметам тиражом более 50 млн. экземпляров.
В середине 1930-х гг. произошла серьезная перестройка исторического и географического образования. В мае 1934 г. были приняты два постановления – «О преподавании гражданской истории в школах СССР» и «О преподавании географии в начальной и средней школе СССР». Первое из них, в частности, рекомендовало при преподавании истории сообщать учащимся исторические события в историко-хронологической последовательности, чтобы обеспечить усвоение детьми важнейших исторических фактов, знание видных исторических деятелей и важнейших хронологических дат. Вместе с тем учащимся должно даваться доступное им обобщение фактов в марксистском освещении.
Постановлением Совнаркома «О структуре начальной и средней школы» (май 1934 г.) устанавливалось три типа общеобразовательных школ: начальная (1-4 классы), неполная средняя школа (1-7 классы) и средняя (1-10 классы). Постановление ЦК ВКП (б) и СНК СССР «Об организации учебной работы и внутреннем распорядке в начальной, неполной средней и средней школе» от сентября 1935 г. содержало указания о начале и продолжительности учебного года и его структуре, делении на четверти, о продолжительности уроков (45 минут) и учебного дня, о введении школьной формы единого образца.
В 1937 г. было отменено трудовое обучение в общеобразовательной школе.
В 1940 г. вышел указ Президиума Верховного Совета СССР «О государственных трудовых резервах», согласно которому ежегодно должны были готовиться трудовые резервы численностью 800 тысяч – 1 млн. человек путем обучения городской и сельской молодежи в ремесленных, железнодорожных училищах и школах фабрично-заводского обучения. В первые годы в этих учебных заведениях учились подростки, окончившие 5-6 классов общеобразовательной школы, по программе, близкой к семилетней школе. Таким образом, система трудовых резервов вносила свой вклад и в осуществление семилетнего всеобуча.
Во второй половине 1930-х гг. формирование новой школьной системы было завершено, и она приобрела тот вид, который сохранила вплоть до конца советского периода. Ушли в прошлое педагогические эксперименты и новаторские поиски 1920-х гг. Урок стал основной формой организации учебного процесса, вводилось строгое расписание занятий, десятилетний срок для получения среднего образования, пятибалльная шкала оценок, экзамены, аттестаты, строгие правила внутреннего распорядка. Усилилась регламентация учебного процесса и работы учителя. Такие изменения оцениваются некоторыми исследователями не иначе как возвращение дореволюционной казенной школы, причем в наиболее ортодоксальных и консервативных ее образцах[2].
Идеологические соображения лежали, в первую очередь, в основе гонений в середине 1930-х гг. на успешно развивавшуюся до этого педологию – науку, изучавшую возрастные особенности ребенка. Педологи максимальное внимание уделяли личностным особенностям, индивидуальному развитию ребенка, что шло вразрез с официальной идеологической установкой на внедрение коллективистских ценностей. Они предлагали создавать отдельные школы для детей с задержкой умственного развития, распределять учеников по классам в соответствии с их психическим, а не паспортным возрастом. Психическое и умственное развитие ребенка, по их мнению, обусловлено влиянием наследственных факторов и социальной среды. Это утверждение противоречило официальной установке на успешное перевоспитание людей в социалистическом обществе. В июле 1936 г. ЦК ВКП (б) принял постановление «О педологических извращениях в системе Наркомпросов». В документе указывалось, что «теория и практика так называемой педологии базируется на ложно-научных, антимарксистских положениях. К таким положениям относится, прежде всего, главный «закон» современной педологии – «закон» фаталистической обусловленности судьбы детей биологическими и социальными факторами, влиянием наследственности и какой-то неизменной среды. Этот глубоко реакционный «закон» находится в вопиющем противоречии с марксизмом и со всей практикой социалистического строительства, успешно перевоспитывающего людей в духе социализма и ликвидирующего пережитки капитализма в экономике и сознании людей». Постановление ЦК приписывало педологам также стремление «в целях сохранения господства эксплуататорских классов доказать особую одаренность и особые права на существование эксплуататорских классов и «высших рас» и, с другой стороны, - физическую и духовную обреченность трудящихся классов и «низших рас». Таким образом, все исследования и эксперименты педологов были объявлены враждебными и реакционными. Было предписано упразднить преподавание педологии в педагогических учреждениях, ликвидировать звено педологов в школах и раскритиковать в печати все вышедшие ранее теоретические книги педологов. В результате принятого постановления конкретно-социологические исследования детской психологии в стране были прекращены на многие годы.
Важнейшее место в советской школе занимала внеклассная и внешкольная работа, сосредоточенная в первую очередь в пионерских и комсомольских организациях.
Развитие высшей школы
В отношении высшего образования наиболее сильно проявился «классовый подход». Столкнувшись с неприятием своей власти большинством интеллигенции и невозможностью ее скорейшего идейного перевоспитания, большевики сделали ставку на подготовку новой, советской интеллигенции. Этому, главным образом, и была подчинена их политика в отношении высшей школы. Одним из главных ее направлений стала демократизация социального состава студенчестваи расширение доступа к высшему образованию выходцам из социальных низов.
В августе 1918 г. декретом СНК были введены новые правила приема в вузы. Декрет провозглашал право каждого человека, достигшего 16 лет, независимо от гражданства и национальной принадлежности, пола и вероисповедания стать слушателем вуза без предоставления документов об окончании школы. Вступительные экзамены и плата за обучение отменялись. Кроме того, рекомендовалось преимущество при зачислении отдавать лицам из среды пролетариата и беднейшего крестьянства, которым предоставлялись стипендии.
Декрет открыл дорогу в вузы всем желающим учиться. Так, прием в Московский университет в 1918 г. более чем в 5 раз превысил прием 1913 г. Однако, крайне низкий уровень подготовки основной массы абитуриентов, огромный отсев среди них вынудили прибегнуть в 1919 г. к созданию рабочих факультетов для подготовки к учебе в институтах, которые стали своеобразными "пожарными лестницами для рабочих в вузы". Рабфаковцы в течение трех лет должны были освоить программу старших классов средней школы. Первый рабфак был создан в феврале 1919 г. в Московском коммерческом институте (ныне Российская экономическая академия им. Г. В. Плеханова). К середине 20-х гг. выпускники рабфаков составляли около половины принятых в вузы студентов. Таким образом, советская власть административным путем пыталась регулировать состав студентов, в первую очередь по социальному происхождению. Кроме выходцев из рабочих и крестьян, преимущественный доступ к высшему образованию имели члены ВКП (б) и ВЛКСМ, в то же время доступ в вузы для детей так называемых «бывших», нэпманов и других социально чуждых элементов был закрыт.
Расширение доступа к высшему образованию широких масс требовало и увеличения сети вузов. Их рост начался уже в годы Гражданской войны: если в дореволюционной России был 91 вуз, то в Советской стране к 1920 г. насчитывалось 244 вуза, а численность студенчества возросла соответственно со 125 тыс. до более чем 200 тысяч. Однако впоследствии многие из новых высших учебных заведений показали нежизнеспособность и прекратили свое существование.
Гораздо сложнее решалась задача по идейной перестройке высшей школы. Большая часть профессорско-преподавательских кадров вузов была настроена антисоветски, воспринимала Октябрь 1917 года как национальную катастрофу, что и пропагандировала на своих занятиях.
Советское правительство предпринимало попытки обновить состав преподавателей вузов. С октября 1918 г. были отменены все научные степени и звания, а профессора и преподаватели с десятилетним и более стажем могли быть избраны лишь по всероссийскому публичному конкурсу. Однако проведенный в 1919 г. конкурс не привел к радикальному обновлению вузовских кадров. Большинство по-прежнему в штыки встречало попытки перестройки образования на новых идеологических основах и установления государственного контроля над высшей школой.
В своем наступлении на старую профессуру власть опиралась на новое студенчество, прежде всего, выпускников рабфаков. Практиковалось включение большевистски настроенных студентов в составы научных советов. В 1920-е гг. была создана широкая сеть объединений коммунистического студенчества для контроля над вузами. Студентам-коммунистам предоставлялись специальные пособия. Использовалась практика «чисток» студентов по социально-классовым критериям. Подобная практика противопоставления студентов-коммунистов и комсомольцев остальной части студенчества и старой профессуре стала еще одним фактором, дезорганизующим работу высших учебных заведений.
Решающее наступление на самостоятельность вузов развернулось в начале 1920-х гг. В марте 1921 г. Наркомпрос принял положение об управлении вузами, фактически ставшее новым уставом высшей школы, по которому полнота власти в вузах передавалась от правления, избранного профессурой, к правлению, назначенному Наркомпросом. Это означало ликвидацию автономии высших учебных заведений. Кроме того, стала внедряться система утверждения выбора ректоров партийными инстанциями при согласовании с ГПУ, что включало руководство вузов в состав номенклатуры и обеспечивало его лояльность власти.
Апофеозом наступления на антисоветски настроенную педагогическую и научную интеллигенцию стала высылка в 1922 г. из страны виднейших профессоров, главным образом преподавателей гуманитарных дисциплин.
Значительные изменения вносились и в содержание преподавания в вузах. Была осуществлена радикальная перестройка преподавания гуманитарных наук, главной задачей которой был перевод их на марксистскую основу. Были ликвидированы сначала юридические, а затем и историко-филологические факультеты, а преподавание всех гуманитарных дисциплин перенесено на единые факультеты общественных наук. В установленный в 1921г. обязательный для преподавания в вузах научный минимум были введены такие дисциплины как исторический материализм, история пролетарской революции, политический строй РСФСР. Для чтения лекций по новым дисциплинам в вузы были направлены партийные работники - А. С. Бубнов, Н. В. Крыленко, В. А. Красиков и др. Кроме того, стала создаваться разветвленная сеть специальных учебных заведений для подготовки новых обществоведов–марксистов - коммунистические вузы, совпартшколы и др. во главе с Институтом красной профессуры, основанным в 1921 г. К середине 1920-х гг. в стране действовали уже 13 комвузов и 242 совпартшколы.
Как и в общеобразовательной школе, учебный процесс в высших учебных заведениях в первое советское десятилетие был подвергнут различным экспериментам. Срок обучения в них сокращался до 3 – 3,5 лет, а для лиц, желающих заниматься после вуза научной работой, создавались специальные курсы. Лекционные занятия были сведены к минимуму и заменены семинарами, использовались авангардные педагогические технологии, например, бригадный метод, делался упор на самостоятельную работу студентов. Вместо экзаменов и зачетов вводилась система баллов, начисляемых за каждый изученный предмет.
Итоги перестройки высшей школы были неутешительны. Гонения по идейным и политическим мотивам вымыли из профессорско-преподавательского состава многих опытных и квалифицированных специалистов, нанесли удар по уровню вузовского преподавания. Как и общеобразовательная школа, высшие учебные заведения испытывали серьезные материальные трудности. Расходы на подготовку одного специалиста в стране сократились по сравнению с дореволюционным уровнем. Так, до революции подготовка одного врача стоила 201 руб., педагога - 207 руб., агронома – 298 руб. в год, в середине 20-х гг. соответственно 94, 69 и 81 руб. Все это в совокупности с низким изначальным уровнем знаний абитуриентов предопределяло невысокое качество подготовки выпускаемых вузами специалистов.
Особенно тяжелая ситуация сложилась с подготовкой кадров технических специалистов. Подавляющее большинство управленцев были выдвиженцами из рабочей среды и имели только начальное образование. Для их ускоренного обучения уже в годы Гражданской войны стали создаваться специальные учебные заведения и краткосрочные курсы.
Провозглашение на рубеже 20-30-х гг. нового политического курса на форсированную индустриализацию и коллективизацию ознаменовало и поворот в партийной политике по отношению к интеллигенции и высшей школе. На смену "старой буржуазной" интеллигенции, которая стала объектом нападок, обвинений в саботаже и вредительстве, должны были прийти новые кадры, подготовленные в советских вузах. Индустриализация требовала и огромного численного пополнения руководителей и специалистов с высшим образованием. Все это обусловило форсирование развития высшего образования в стране в годы первой пятилетки. За пять лет число вузов в РСФСР увеличилось более чем в 5 раз - с 94 до 498. Рост происходил преимущественно административным путем - техникумы реорганизовывались в вузы, политехнические вузы делились на несколько отраслевых. Чтобы приблизить обучение к производству, руководство техническими вузами было передано промышленным наркоматам, сельскохозяйственными - Наркомзему. Вузы стали готовить специалистов узкого профиля в сжатые сроки, срок обучения в технических вузах сокращался с 5 до 3 лет.
В годы первой пятилетки активизировалось и продвижение рабоче-крестьянской молодежи путем расширения сети рабфаков, наборов «парттысячников». Для обучения выдвиженцев создавались факультеты особого назначения при вузах, курсы красных директоров, промышленные академии и т. п.
Последствия этих преобразований не замедлили сказаться на качестве подготовки - некоторые вузы стали выпускать инженеров на уровне квалификации техников. В результате реформам был дан обратный ход, с форсированного наращивания численности студенчества акцент был перенесен на повышение качества обучения в вузах – в годы второй пятилетки рост студенчества составил лишь 31% против 2,5 раз в годы первой пятилетки. В 1932г. было восстановлено единое руководство высшей школой, а в 1937 г. образован Всесоюзный комитет по высшей школе при СНК СССР. Восстанавливались крупные вузы, традиционные методы обучения – бригадно-лабораторный метод заменялся лекционно-семинарским, принимались общесоюзные учебные планы и программы. Были восстановлены вступительные и текущие экзамены, пятибалльная система оценок, срок обучения установлен в 5 лет. Отменялись командировки-мобилизации на учебу, ликвидировались рабфаки. С декабря 1935 г. были отменены все социальные ограничения при приеме в вузы. В связи с ростом внимания к изучению истории в 1934 г. были восстановлены исторические факультеты сначала в МГУ и ЛГУ, а затем и других высших учебных заведениях. Для повышения роли преподавателей в учебном процессе в 1934 г. были установлены ученые степени и звания. Заметно улучшилось материальное положение преподавателей и студенчества. Таким образом, в годы второй пятилетки положение в высшей школе стабилизировалось.
В 1930-е гг. существенно расширилась география высшей школы. Были открыты новые учебные заведения, в том числе в союзных республиках, где прежде высшее образование развивалось крайне слабо. Всего к концу 1930-х гг. в 820 вузах СССР обучалось более 800 тысяч студентов, 60% составляли женщины. Результатом развития высшей школы стал быстрый рост численности специалистов – на 1 января 1941 г. в народном хозяйстве страны работало 908 тысяч специалистов с высшим образованием, причем 80-90% от их общей численности составляли выпускники советского времени, более половины являлись выходцами из рабоче-крестьянской среды.
Необходимо упомянуть и о еще одном мероприятии в образовательной сфере, замалчиваемом в трудах не только советских, но и многих современных исследователей. В 1940 г. «учитывая возросший уровень материального благосостояния трудящихся и значительные расходы Советского государства на строительство, оборудование и содержание непрерывно возрастающей сети средних и высших учебных заведений» Совет народных комиссаров счел необходимым возложить часть расходов по обучению на самих трудящихся. С 1 сентября 1940 г. устанавливалась плата за обучение для учащихся 8-10 классов средних школ, техникумов, педагогических училищ, сельскохозяйственных и медицинских школ – в размере 200 рублей в год в Москве, Ленинграде и столичных республиканских городах и 150 в остальных городах и селах. Для студентов вузов плата варьировалась от 300 рублей в год в основной массе городов, 400 – в Москве, Ленинграде и республиканских столицах до 500 рублей – в художественных, театральных и музыкальных высших учебных заведениях. Сумма оплаты за обучения не была чрезмерно высокой – годовая плата примерно составляла среднюю месячную номинальную заработную плату советских трудящихся. Однако даже эта сумма для многих людей, особенно колхозного крестьянства, была непосильной. В результате это нововведение отсекло от высших ступеней образования значительную часть детей крестьян, рабочих и служащих, вынужденных переориентироваться на систему ремесленных училищ. Такое положение сохранялось вплоть до 1954 года.
Вопросы для закрепления:
1. Чем была вызвана организация кампании по ликвидации неграмотности? Какое значение она имела?
2. Назовите главные принципы советской школы. Удалось ли их воплотить в жизнь в течение первых советских десятилетий?
3. Охарактеризуйте политику Советской власти в сфере высшего образования. Как в ходе ее осуществления изменился социальный облик студенчества?
4. Сравните развитие образования в советской стране в 1920-е и 1930-е гг. Найдите общие черты и различия.
5. К середине 1930-х гг. в целом сложилась советская система образования. Каковы, на ваш взгляд, были ее достоинства и негативные черты?
Рекомендуемые источники:
1. Народное образование в СССР. 1917-1973: Сборник документов. – М., 1974
2. Культурное строительство в РСФСР. 1917 – 1927 гг.: Документы и материалы. – М., 1983
3. Народное образование, наука и культура в СССР: Стат. сб. – М., 1977
Рекомендуемая литература:
1.Балашов Е. М. Школа в российском обществе, 1917-1927 гг. Становление нового человека». – СПб, 2003.
2. Богуславский М. В. XX век российского образования. – М., 2002.
3. Галин С. А. Отечественная культура XX века: Учебное пособие для вузов. – М., 2003.
4. Константинов Н. А., Медынский Е. Н., Шабаева М. Ф. История педагогики. -
Москва, 1982.
5. Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР. 1917-1941. – М., 1980.
6. Соскин В. Л. Российская советская культура (1917 – 1927 гг.): Очерки социальной истории. – Новосибирск, 2004.
7. Шульгин В. С., Кошман Л. В., Сысоева Е. К., Зезина М. Р. История русской культуры. IX – XX вв. Пособие для вузов. - М., 2004.
Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 578; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!