Глава 4. РЕГИОНАЛЬНОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО В ОБЛАСТИ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА 12 страница
--------------------------------
<1> См.: Case of Vilvarajah and others v. the United Kingdom. N 45/1990/236/302-306. § 102, 103, 111.
В заключение следует отметить следующие ключевые моменты, связанные с применением Европейским судом предварительных мер.
Институт предварительных мер дает возможность временно прекратить предполагаемое нарушение прав, предусмотренных Конвенцией и протоколами к ней. Это действенная защита стороны разбирательства, используемая до принятия Европейским судом решения по делу. Указание Европейского суда на принятие предварительных мер обязательно для исполнения государством-ответчиком. Решение вопроса о принятии предварительных мер зависит от судебного усмотрения, которое определяется доказательствами и аргументами, представленными заявителем. Как правило, заявление о принятии предварительных мер удовлетворяется Европейским судом, если ходатайствующая сторона смогла обосновать, что вынесенная государством-ответчиком против заявителя санкция будет приведена в исполнение и что в результате ее исполнения заявителю будут причинены невосполнимые потери <1>.
--------------------------------
<1> Подробнее см.: Молостова Е.В. Применение предварительных мер Европейским судом по правам человека // Международное публичное и частное право. 2005. N 2.
4.1.4.4. Обязательный характер решений Европейского суда
и контроль за их исполнением
В соответствии со ст. 46 Конвенции о защите прав человека и основных свобод государства - участники Конвенции обязуются исполнять окончательные решения Суда по делам, в которых они являются сторонами (п. 1). Окончательное решение Суда направляется Комитету министров Совета Европы, который осуществляет надзор за его исполнением (п. 2).
|
|
|
Статья 46 лежит в основе всего механизма Конвенции и определяет одно из главных отличий этого договора от других инструментов классического международного права. Конвенция впервые решениям международного судебного органа придала строго обязательный характер и впервые установила процедуру систематического контроля за их исполнением со стороны межправительственного органа. Таким образом, впервые в истории международного правосудия был создан не только собственно юрисдикционный механизм, определяющий, "что есть право", но и механизм, способный обеспечить осуществление этого права.
Из п. 1 ст. 46 Конвенции прямо следует, что решения Европейского суда имеют обязательный характер. При этом решения Суда всегда выносятся в "декларативной" форме, т.е. они ограничиваются "декларацией" (объявлением) того, в чем состоит нарушение Конвенции в данном конкретном деле, но, кроме денежной компенсации, не уточняют, какие меры необходимо принять для устранения выявленного нарушения. В ответ на выдвигающиеся заявителями ходатайства указать в самом решении меры индивидуального или общего характера, необходимость осуществления которых вытекает из установленного нарушения их прав, Европейский суд с неизменным постоянством отмечал, что Конвенция не дает ему такого права, и всегда строго ограничивался констатацией нарушения <1>.
|
|
|
--------------------------------
<1> См., например: Eur. Court H.R. Belilos v. Switzerland. Judgement of 29 April 1988. Series A. N 132. Paras 76, 78. Pelladoah v. Netherlands. judgement of 22 September 1994. Series A. N 297-B. Para 34.
Декларативный характер решений Европейского суда в указанном выше смысле никак не сказывается на их обязательности. В настоящее время является общепризнанным, что констатация Европейским судом нарушения Конвенции налагает на государство-ответчика в силу п. 1 ст. 46 четкие и определенные обязательства. Первое из них касается частной ситуации заявителя и заключается в том, чтобы "положить конец нарушению и устранить его последствия с целью восстановления, насколько это возможно, ситуации, существовавшей до нарушения" <1>. На практике это означает, что кроме выплаты назначенной Судом денежной компенсации государство-ответчик должно принять и некоторые другие меры (так называемые меры индивидуального характера).
|
|
|
--------------------------------
<1> См.: Eur. Court H.R. Papamichalopoulos and others v. Greece. Judgement of 31 october 1955 (Article 50). Series A. N 330-B. Para 44.
Второе обязательство государства-ответчика состоит в принятии "действенных мер для предотвращения новых нарушений Конвенции, подобных нарушениям, выявленным решениями Суда" <1>. Эти меры называются мерами общего характера. Данные обязательства, основывающиеся не только на ст. 46 Конвенции, но и на общих принципах международного права, в частности на принципе добросовестного исполнения международных обязательств, неоднократно подтверждались в решениях Суда и в резолюциях Комитета министров <2>. Убедительная констатация этих принципов содержится, в частности, в решении Большой палаты по делу Скоцари и Джунта против Италии от 13 июля 2000 года. Суд подтвердил, что "государства в принципе свободны в выборе средств, которые ими будут использоваться для выполнения этих обязательств". Однако, добавил Суд, эти средства должны "находиться в соответствии с выводами, содержащимися в решении Суда". Более того, выбор средств для исполнения решения происходит под контролем Комитета министров, который в силу своей функции в рамках Конвенции следит за исполнением решений Суда.
|
|
|
--------------------------------
<1> См.: Committee of Ministers. Interim Resolution DH (99) 434 Human Rights Action of the Security Forces in Turkey: Measures of a General Character - Case of Akdivar and others against Turkey.
<2> См.: Eur. Court H.R. Akdivar and others v. Turkey. Judgement of 1 april 1998 (Article 50). Reports. 1998-II. Para. 47. Scozzari and Guinta v. Italy. Judgement of 13 july 2000. Para. 249.
Таким образом, в отличие от четко обозначенного в решении обязательства выплатить определенную компенсацию, способы исполнения которого едины и предельно ясны, принятие мер индивидуального и общего характера является, как справедливо отмечается в доктрине, "обязательством достичь определенного результата" <1>. Пути достижения требуемого результата могут быть различны в зависимости от обстоятельств, и та свобода действий, которая предоставляется государствам в этом отношении, позволяет в должной мере учесть специфику правовой системы каждого государства. Функцией Комитета министров является проверка соответствия достигнутого результата двум вышеуказанным требованиям, а именно устранению нарушения и его последствий для заявителя и предотвращению подобных нарушений в будущем.
--------------------------------
<1> См.: Sudre F. Droit International et Europeen des Droits de l'Homme. Paris, 1997. P. 339.
Правовые последствия решений Европейского суда для государства-ответчика, очевидно, будут различны по своей природе в зависимости от того, идет ли речь о восстановлении нарушенного права конкретного заявителя или об изменении общей правовой ситуации для предотвращения подобных нарушений в будущем. При этом и те, и другие последствия могут быть крайне разнообразны в силу специфики правовых систем государств - участников Конвенции.
В соответствии со ст. 46 Конвенции контроль за исполнением решений Европейского суда по правам человека возложен на исполнительный орган Совета Европы - Комитет министров. В Совете Европы, который является единственной организацией, где предусмотрен систематический контроль за исполнением решений международного судебного органа, с самого начала имело место осознание того, что Европейская конвенция о правах человека должна стать эффективным механизмом конкретной реализации прав человека, сформулированных в Декларации прав человека 1948 года. В результате Европейская конвенция является на сегодняшний день одним из самых действенных международных инструментов по реализации прав человека, провозглашенных во Всеобщей декларации. Высокая эффективность этого инструмента объясняется, на наш взгляд, не только деятельностью Европейского суда, решения которого обязательны для государств, но также и подконтрольным исполнением этих решений.
В соответствии с ч. 2 ст. 46 Конвенции окончательное решение Суда, как было отмечено выше, направляется в Комитет министров Совета Европы, который следит за его исполнением.
Комитет министров, являясь по существу основным исполнительным органом Совета Европы, решает все вопросы, связанные с деятельностью организации, в том числе политические, административные, финансовые, а также многие другие вопросы межгосударственного сотрудничества. В то же время в рамках Конвенции Комитет министров наделен особой функцией надзора за исполнением решений Европейского суда, и эту функцию не следует смешивать с другими аспектами деятельности Комитета. Согласно Уставу организации Комитет министров состоит из министров иностранных дел государств-участников. При этом заседания Комитета с личным участием министров иностранных дел проводятся лишь два раза в год. На всех остальных заседаниях, в том числе тех, которые посвящены контролю за исполнением решений Европейского суда, министры представлены их постоянными представителями при Совете Европы.
Заседания, посвященные контролю за исполнением решений Суда, проводятся, как правило, каждые два месяца, т.е. шесть раз в год. Каждое решение Суда, констатирующее нарушение Конвенции, ставится на повестку дня ближайшего заседания. Далее решение Суда рассматривается Комитетом министров периодически, с интервалами, как правило, не превышающими шесть месяцев (эти интервалы зависят от срочности вопросов, связанных с исполнением каждого судебного решения), до тех пор, пока Комитет не сочтет решение исполненным и соответственно не завершит его рассмотрение принятием закрывающей дело резолюции. До того как Комитет завершит рассмотрение дела, он может принимать на различных этапах контроля так называемые предварительные резолюции (Interim Resolutions), в которых он выражает свою позицию по различным вопросам, связанным с исполнением решений Суда.
Комитет министров начинает рассмотрение судебного решения с требования к государству-ответчику проинформировать его о мерах, принятых для исполнения данного решения (Правило 2а Регламента Комитета министров по применению ст. 54 Конвенции). Для исполнения решений Европейского суда у государства есть следующие возможности.
Естественно, что самым видимым в судебном решении в большинстве случаев является присуждение заявителю "справедливой компенсации", т.е. определенной денежной суммы, с целью возмещения материального и (или) морального ущерба, нанесенного нарушением Конвенции, а также судебных издержек. Размеры компенсации определяются Европейским судом в резолютивной части его решения. Суд постановляет, как правило, что сумма компенсации должна быть выплачена заявителю в течение трех месяцев. Решение Суда предусматривает также размер годовых процентов, которые должны быть выплачены государством в случае несоблюдения трехмесячного срока (обычно устанавливаемые на уровне официальной процентной ставки Центрального банка данного государства). Контролируя исполнение решения Суда, Комитет министров следит за выплатой этих денежных сумм и возможных процентов за просрочку. В ходе рассмотрения судебного решения государство информирует Комитет министров о факте и дате выплаты присужденной денежной компенсации. Секретариат регистрирует факт и дату выплаты и в случае их соответствия условиям, определенным Судом в его решении, Комитет закрывает финансовый аспект дела. Следует отметить, что при контроле за выплатой денежной компенсации Комитет министров практически не имеет свободы действий и призван строго контролировать выплату в соответствии с буквой судебного решения.
Вопросы, связанные с выплатой компенсации, носят на практике административный характер и крайне редко подлежат обсуждению в Комитете министров вследствие того, что государства, как правило, исправно платят определенную Судом компенсацию. Трудности, иногда возникающие в вопросах выплаты, носят в основном технический или административный характер (невозможность установления контакта с заявителем, отсутствие банковских координат и т.п.). Подобные трудности решаются в рабочем порядке между компетентными государственными органами и представителями заявителя, в случае необходимости - с помощью Секретариата Совета Европы.
В случае возникновения спорной ситуации по вопросу выплаты заявитель может тем не менее представить Комитету свои письменные замечания (Правило 2а прим. Регламента Комитета министров по применению ст. 54 Конвенции). В этом случае государство будет призвано дать соответствующие объяснения и при обоснованности претензий разрешить проблему. Чаще всего речь идет скорее о технических и быстро разрешаемых трудностях.
История Конвенции знает всего несколько исключений из благополучной практики выплаты государствами-ответчиками денежной компенсации. Одно из этих исключений касалось выплаты Грецией денежной компенсации в деле Нефтеперерабатывающие заводы "Стрэн" и Стратис Андреадис против Греции (решение от 9 декабря 1994 года).
В своем решении Суд обязал Грецию выплатить заявителю сумму, эквивалентную более 30 млн. долл., с целью возмещения материального ущерба, нанесенного нарушением ст. 1 Протокола N 1. Это самая большая денежная компенсация, которая когда-либо присуждалась Европейским судом.
В данном деле речь шла о нарушении Грецией прав компании "Стрэн" и ее единственного акционера Стратиса Андреадиса, которые в 1972 году, т.е. во время действия в Греции военной диктатуры, заключили с государством контракт на постройку нефтеперерабатывающих заводов и вложили в греческую экономику крупномасштабные инвестиции на основании этого контракта. Некоторое время спустя после свержения диктатуры греческое государство заявило о своем намерении разорвать контракт с компанией в одностороннем порядке. В контракте имелась оговорка, в соответствии с которой любые споры, связанные с его осуществлением, должны быть решены в арбитражном порядке. Арбитражный орган, рассмотревший дело, решил спор частично в пользу заявителя и обязал государство возместить ему понесенный материальный ущерб. Речь шла о возмещении многих миллионов долларов. Государство безуспешно пыталось оспорить решение арбитражного суда в судах общей юрисдикции, которые признали законность образованного арбитражного суда и вынесенного им решения. Тем не менее за несколько дней до рассмотрения кассационной жалобы государства Верховным судом греческий парламент принял закон обратного действия, который упразднил принцип автономии арбитражной оговорки для всех контрактов, заключенных во время диктатуры. Согласно широко признанному принципу автономии арбитражной оговорки ее действие продолжается во времени даже после расторжения контракта, что является юридической основой для арбитражного суда с целью определения прав и обязательств сторон. Упразднив этот принцип, парламент задним числом лишил арбитраж его законной основы, в результате чего кассационный суд счел себя вынужденным аннулировать арбитражное решение.
Г-н Андриадис обратился в Европейский суд, который в свою очередь усмотрел в действиях греческого государства сразу два нарушения Конвенции: нарушение ч. 1 ст. 6, вследствие вмешательства законодательной власти в судебную процедуру на последнем этапе разбирательства с целью решения дела по существу в пользу государства. Второе нарушение, констатированное Судом, - это нарушение ст. 1 Протокола N 1 вследствие несоблюдения государством справедливого равновесия между интересами общества и интересами защиты имущественных прав частного лица. На основе этих нарушений Конвенции Европейский суд обязал Грецию выплатить заявителю материальный ущерб в размере, определенном решением арбитражного суда, а также судебные издержки, т.е. общую сумму в размере более 30 млн. долл.
В ходе контроля за исполнением этого решения Комитетом министров греческое государство ссылалось неоднократно на трудности в выплате такой большой денежной компенсации, в связи с чем откладывало исполнение решение Суда. Полтора года спустя после решения Суда Комитет министров отреагировал на фактическое неисполнение государством-ответчиком решения принятием предварительной резолюции, в которой категорически настаивал на том, чтобы Греция незамедлительно выплатила заявителю денежную компенсацию в полном размере. Это был первый случай, когда Комитет министров прибег к такому жесткому публичному методу политического давления (в отличие от нормальной конфиденциальной процедуры) с целью обеспечить исполнение судебного решения. Несколько месяцев спустя Греция выплатила заявителю полную сумму установленной денежной компенсации <1>.
--------------------------------
<1> Подробнее см.: Обращения в Европейский суд по правам человека: руководство для журналистов. М.: Институт проблем информационного права, 2004 ("Журналистика и право". Вып. 45).
Для прекращения нарушений Европейской конвенции, продолжающихся во времени, и устранения последствий нарушений, совершенных в прошлом, а также восстановления, насколько это возможно, ситуации, которая имела место до нарушения Конвенции (restitutio in integrim), применяются меры индивидуального характера. Во многих случаях restitutio in integrim невозможно, учитывая сам характер нарушения. Например, при нарушении ст. 3 Конвенции вследствие пыток или жестокого обращения по определению невозможно восстановить ситуацию в том виде, в каком она существовала до совершения нарушения. Единственной компенсацией в данном случае может быть компенсация материального и морального ущерба. Тем не менее в ряде дел ущерб, нанесенный заявителю, может быть реально компенсирован лишь посредством принятия государством-ответчиком особых мер, с тем чтобы приблизиться, насколько это возможно, к restitutio in integrim.
Характер и необходимость таких мер зависят от обстоятельств дела. Суд неоднократно подтверждал принцип, согласно которому государства свободны в выборе средств для достижения желаемого результата, т.е. устранения последствий допущенного нарушения. Тем не менее Суд неоднократно указывал, что данная свобода действий осуществляется под контролем Комитета министров, в рамках его компетенции по надзору за исполнением решений Суда.
Первый вид мер индивидуального характера - это меры, принимаемые государством-ответчиком после констатации нарушений Конвенции (в основном ст. ст. 3 и 8) вследствие высылки иностранцев со своей территории. Несмотря на присуждение Судом определенной денежной компенсации заявителям, высланным или подлежащим высылке в нарушение Конвенции, эта компенсация сама по себе никак не может устранить практические последствия высылки. Так, в деле Мехеми против Франции (решение от 26 сентября 1997 года, нарушение ст. 8 - право на личную и семейную жизнь) присужденный Судом моральный ущерб в размере 60 тыс. французских франков (около 10 тыс. долл.) еще не компенсировал тот факт, что в отношении заявителя продолжало действовать запрещение на въезд в страну, где находилась вся его семья, т.е. жена, дети, родственники. Исполнение решения суда в этом деле, таким образом, потребовало от Франции принятия необходимых мер, обеспечивающих возвращение заявителя в страну, с тем чтобы исправить допущенное в отношении его нарушение. В процессе исполнения решения в этом деле заявитель в короткие сроки получил в административном порядке разрешение на въезд во Францию, проживание со своей семьей и право на работу. Приговор суда, запрещающий бессрочный запрет въезда заявителя в страну, также был пересмотрен.
Дата добавления: 2018-06-01; просмотров: 201; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!