Атласы для речи. Карта тем и смыслов.
Эти (и другие) темы можно картографировать. Пролагая затем по этой карте различные причудливые маршруты. Отношение к «смыслам» немногим отличается от составления туристического маршрута, если вы задумали поездку на Алтай. Только (и в том, и в другом случаях) «подъёмы» и «спуски» к некоторым точкам могут потребовать осторожности, энергии и сноровки.
Таблица для основной презентации
| Тема | Слайды | ||||||||
| Размышления героев о смысле жизни. Определение по цитате автора и героя. | 2-9, Ч | ||||||||
| Жизненные ценности в движении эпох. | 10, Ч | ||||||||
| Галерея «деловых людей». Тема: «Собственность в России». А.С. Пушкин, «Дубровский»: Через минуту Шабашкин уже стоял перед Кирилом Петровичем, отвешивая поклон за поклоном и с благоговением ожидая его приказаний. - У меня сосед есть, - сказал Троекуров, - мелкопоместный грубиян; я хочу взять у него имение, - как ты про то думаешь? - Ваше превосходительство, коли есть какие-нибудь документы или... - Врешь, братец, какие тебе документы. На то указы. В том-то и сила, чтобы безо всякого права отнять имение...». См. Шесть соток. См. Александр Прохоров, «Русская модель управления». Файл Этика. Константин Сергеевич Станиславский.pdf. Сергей Волков: «Делайте то, что вам не нужно!». PSYCHOLOGIES.RU: «Для меня очень важен опыт Чехова. Он удивительным образом умел так обустраивать пространство вокруг себя, что оно получало мощный импульс для будущего развития. Вот он покупает как бы дачу в Мелихово. Что мы делаем, покупая дачу? Возводим забор, чтобы никого не видеть, и разбиваем грядки. А он прожил в Мелихово всего 7 лет и построил дороги, почту, школу, пожарный сарай, лечил крестьян – он за эти годы больше 3000 человек бесплатно вылечил. Он обустраивает этот кусок земли просто потому, что люди там, по его представлениям, живут не должным образом. Я попал в Мелихово впервые в тот момент, когда местные чиновники с чиновниками из Министерства культуры как раз обсуждали, как бы сохранить и возродить силами государства то, что Чехов сделал один». | 11-14, Ч | ||||||||
| Раневская – от Литвиновой до Дорониной. Тема: «Технология театра». Парадоксальное поведение актеров: На репетициях 1906-1907 гг. Л.А. Сулержицким впервые записаны знаменитые парадоксы Станиславского об актёрской работе... Актёр привыкает к тому, что он должен уметь: - стать другим, оставаясь самим собой; - работать сознательно, чтобы встать «на порог» творческого подсознания; - быть «инструментом и исполнителем», «материалом и художником», «Гамлетом и зрителем» одновременно; - жить и играть одновременно; - быть искренним и отстранённым одновременно; - быть чувственным и рациональным одновременно; - превращать «сейчас» в длительность и одновременность; - превращать всё своё телесное существо в «концентрированную психику»; - создавать вымысел при помощи физической реальности сцены и собственного тела; - превращать воображаемое в ощущаемое; - делать воображаемое центром подлинного физического восприятия, основой физического самочувствия роли; - искать правдоподобие там, где его не может быть в принципе; видеть невидимое «внутренним зрением» вместе со зрителем; соблюдать «публичное одиночество»; - соблюдать принцип: чем субъективней внутренний мир актёра, тем его ярче объективизация; - понимать, что «лобовое» общение менее результативно, чем «рикошет»; - стоять «спиной» к событию; - владеть «логикой эмоции» и «эмоциональной логикой»; - превращать время переживания в пространство чувства (в паузы и различные сочетания сценических темпов и ритмов); - повторять, не повторяясь даже на двухсотом спектакле; - соединять прошлое, настоящее и будущее в одном «сейчас»; - мыслить телом, воображать телом, видеть телом, слушать телом; - создавать «логические алогизмы» поведения и приспособлений; - одни и те же причины психической жизни роли порождают совершенно разные внешние физические последствия; - «отказаться от себя» означает – «убить образ»; - воображаемое на сцене так же реально, как и всё действительное (закон реальности сценических чувств и безусловности сценического времени); - верить в иллюзорный «двойник» театра, так как созданный образ долговечнее, чем сам актёр; - образы театра «зримее» в пустоте; - «всё» возникает из «ничего» (тишины, молчания); - в паузе больше смысла, чем в длинных речах; - тишина выразительней шума; - неподвижность выразительней, чем динамика; - чем условнее режиссёрский приём, тем «безусловнее» существование в нём актёра; - недоговорив – «сказать всё». | 15-22, Ч | ||||||||
| 1904. События и люди. Атмосфера времени. Собственно в январе 1904-го года состоялась премьера пьесы. У нас же упоминаются события и 1905-го (а в некоторых случаях – и более поздних лет). Дело в том, что нас интересовали не только события, пришедшиеся на непосредственное время работы с пьесой. 1905-й – переломный, кризисный год. Иногда даже именно от него ведут отсчет XX века (не календарного, а смыслового). Мы предложили несколько возможных «разрезов» времени. Один может экспонировать, разворачивать к нам те события и вещи, которые схватывают сам ток времени. Другой – предъявлять уже «совершеннолетние» побеги тогдашних (того времени) ростков. Например, гаражные «Колизеи», пришедшие за первыми, неуклюжими, стучащими и булькающими машинами. Или, напротив, нечто совершенно невидимое отсюда, «помпейскую лаву». Думается, перспективно прилагать к обсуждаемому произведению «опись сегодняшнего дня» (речь идёт о времени написания или действия самого произведения) и «тектоническую карту» (то есть те события в недалёком будущем, которые сдвинут с места какие-то понятия, общественные нормы, социальные группы; «вынут» одни и «вложат» другие вещи, слова, привычки, манеры). И – «вафельный рожок был еще тёплым», и – «завтра была война». В теме «Вещи времени» пересекаются многие уроки («История», «МХК» и т.д.). Мы упоминали здесь часы, витрины, вокзалы, гаражи и др. Выдающимся культурным топосом являются сами дворянские усадьбы, дворянские «гнёзда». Рекламные постеры: http://www.flickr.com/photos/x-ray_delta_one/5467006133/. З.Гидион, «Пространство, время, архитектура». В.Гропиус пишет: «Зерновые элеваторы Канады и Южной Америки, башни для угля на больших железнодорожных линиях и самые современные заводы промышленных трестов Северной Америки производят почти такое же впечатление своей монументальностью, как и сооружения древнего Египта. Архитектурный облик этих сооружений настолько выразителен, что любому наблюдателю становится ясным их назначение». Создание деревянного каркаса здания из неразрезных стоек с прибитыми к ним горизонтальными элементами стоит в тесной связи с освоением Запада от Чикаго до побережья Тихого океана (оно позволило отказаться от услуг плотника высокой квалификации). Без этого едва ли Чикаго и Сан-Франциско быстро выросли бы в большие города. Сопоставление людей и событий создаёт объём. Подробность не дробит, а скрепляет. Об этом ещё будет сказано в приложении. Давайте вспоминать о том, что Ардальон Борисович Передонов из «Мелкого беса» – учитель литературы, что примерно в то же самое время, когда Суворов переваливает через Альпы, знаменитый китайский полководец Фуканань идёт через Гималаи, кои столь же нужны Китаю, как России Альпы (http://archive.svoboda.org/archive/) и т.д. и т.п. Владимир Березин. Вот что интересно: когда Толстой начал писать «Анну Каренину», случился крах Венской биржи, переросший в мировой экономический кризис, и который кончился только лет через шесть. При этом, марксисты говорили, что именно в этот момент капитализм вступил в монополистическую стадию и стал «империализмом». На следующий год была введена Всеобщая воинская повинность. В 1876 началась война Сербии с Турцией, Россия вступила в неё на другой год. И на эту войну уезжает в итоге Вронский. Пока Толстой писал роман, изобрели аэродинамическую трубу, лампу накаливания, трансформатор, фонограф и телефон. Чайковский сочинил «Лебединое озеро», а американский астроном Холл открыл спутники Марса Фобос и Деймос. Тема: «Поэтика локусов». Пересечение с темой «Хронотопов». «Дворянские гнёзда». Закат усадеб. Аксаков и Абрамцево (в 1870 году (спустя 11 лет после смерти Сергея Тимофеевича Аксакова) Абрамцево было продано меценату и предпринимателю Савве Мамонтову). Абрамцево Аксакова и Мамонтова – образчик «высокого» гостеприимства. Русские усадьбы. Позволяет определять рейтинг объектов, оставлять комментарии, добавлять фотографии, сохранять маршруты и объекты в своем личном кабинете. VISITUSADBA.RU Пушкин, Толстой, Островский - Отечественные записки (А.Солнцева): Начало частной жизни в России было положено манифестом Петра III от 18 февраля 1762 года «О даровании вольности и свободы всему российскому дворянству». До того дворянин просто не имел представления о частной жизни – все его время, силы и средства по закону посвящались государю и государству. Не было и надежной неотчуждаемой земли. Поместье рядового дворянина до 1714 года давалось под условием и на время несения службы. Вотчинами – формально наследственными – в основном жаловал великий князь, государь, и обладание ими не было защищено от государева произвола. Так, первый обладатель титула князей Юсуповых, крещеный татарин Дмитрий Сеюшевич, при царе Федоре был лишен половины дарованных ему владений по жалобе митрополита, прознавшего, что новый новообращенный православный в пост под видом рыбы ел гуся. В XVIII столетии, в эпоху «женского» правления, когда по закону имение уже признано частной собственностью дворянина, многие вельможи, отправляясь в ссылку, по воле императриц лишались владений. И лишь к XIX столетию прогресс достиг такого уровня, что, даже лишая дворянина всех прав состояния, например, за участие в декабрьском восстании 1825 года, его собственность оставляли в семье, наследникам. Но тут назрела острая необходимость отмены крепостного права и новая угроза лишения только-только освоенной собственности... Сейчас в России 89 музеев-заповедников. Среди них много дворцовых комплексов, архитектурных, этнографических, художественных музеев. Но есть и немало бывших усадеб. В первую очередь это Михайловское – к 200-летию Пушкина территория заповедника расширена до 9 713 гектаров за счет включения усадеб друзей, родственников и знакомых поэта (другие усадьбы, связанные с именем Пушкина, много меньше: Большие Вяземы – 49 гектаров, Болдино – 51 гектар). Ясная Поляна занимает 412 гектаров, но сейчас ее площадь увеличивается за счет включения в заповедник новых территорий. В Щелыкове дирекция пытается удвоить размер территории – на сегодня это 218 гектаров. Есть еще некрасовская Карабиха (15 гектаров), тургеневское Спасское-Лутовиново (70 гектаров), «Горки Ленинские» (370 гектаров) – имение с хорошо сохранившейся по понятным причинам усадьбой (в дореволюционные годы принадлежавшее Зинаиде Морозовой-Рейнбот, после смерти знаменитого мецената ставшей женой московского градоначальника), мамонтовское Абрамцево (47 гектаров), чеховское Мелихово (13 гектаров), есенинское Константиново (21 гектар), грибоедовская Хмелита (39 гектаров). Прочие былые имения русских классиков довольствуются статусом музея-усадьбы... Афанасий Фет, друг Толстого, его корреспондент и собеседник, отчаявшись прокормиться литературной деятельностью и получивши за женой 35 тысяч рублей приданого, вдруг решил заняться сельским хозяйством. И в 1860 году, как пишет другой приятель и сосед, Иван Тургенев, приобрел «200 десятин голой, безлесной, безводной земли с небольшим домом, который виднеется вокруг на 5 верст». В Степановке нет ничего поэтического и похожего на романтическое, но разоренное и бесхозное Спасское-Лутовиново или на красивейшую Ясную Поляну, где были и леса, и сады, и охота. Но через 17 лет упорной и прозаической деятельности, став одним из богатейших помещиков Орловской губернии и доказав, что в сельском хозяйстве ничего нельзя добиться без «личной инициативы хозяина», инициативы, помноженной на непрерывный труд, здравый смысл и трезвый расчет, Фет все-таки продает Степановку и покупает в 1877 г. за 100 тысяч благоустроенное имение Воробьевку – с парком, большим домом и хорошим управляющим, где живет традиционным помещиком, приезжая из Москвы на лето и вместо пашни и молотьбы занимаясь переводами. Тарас Шевченко. Садок вишневий коло хати. From London to New York: World's most beautiful tree tunnels revealed (http://www.dailymail.co.uk/travel/travel_news/article-3256269/From-intertwined-beech-branches-Northern-Ireland-blossom-covered-streets-Japan-world-s-beautiful-tree-tunnels-revealed.html). Whether they’re formed accidentally, naturally or with a little help, natures finest tree tunnels have created somewhat of a name for themselves in Europe, America and Asia are a sight to behold. Here MailOnline Travel reveals the most beautiful tunnels around, from maples to oaks. DAILYMAIL.CO.UK | 23-100, Ч | ||||||||
| «Вишнëвый сад». Руки … Интересно более подробно познакомиться с актёрскими ансамблями разных постановок. Так, в спектакле 1904 г. едва ли не главными стали роли Гаева и Раневской, которых играли Станиславский и Книппер-Чехова. О сценической истории «Вишнёвого сада» пишет в своей монографии Э.Полоцкая («Вишневый сад». Жизнь во времени). Она, например, сравнивает пьесу Чехова с «Кошкой на раскалённой крыше» Т.Уильямса. Полоцкая полагает, что сценическая судьба «Сада» в России была не столь счастлива, как судьба остальных его пьес. Интересны апелляции Полоцкой к театру абсурда. «Магистральной идее театра абсурда – об исчерпанности ресурсов земной жизни – из пьес Чехова более всего соответствует «Вишнёвый сад» в интерпретациях нынешнего рубежа двух веков. Времени, вызывающего в еще большей степени, чем конец XIX – начало XX в., апокалипсические настроения». Ещё одна интересная монография: книга Жоржа Баню. «Наш театр – "Вишневый сад"». В ней можно прочитать о постановках пьесы Джорджо Стрелера (Милан, 1974), Анатолия Эфроса (Москва 1975, Хельсинки,1983), Отомара Крейчи (Дюссельдорф, 1977), Питера Брука (Париж, 1981), Льва Додина (Петербург, 1994), Питера Штайна (Берлин, 1989) и др. Дж.Стрелер придумал для афиши своей постановки «пятиэтажное» название: «водевиль – трагедия – комедия – фарс – драма», указав, что все они есть в «Вишнёвом саде». Жанр «Вишнёвого сада» Стрелер определил как «Божественную комедию», ибо эта пьеса затрагивает не только историю частных лиц, но и касается «проблем, связанных со сменой поколений, изучения вечно движущейся истории, времени, проблемы старости», показывает «сам процесс исторических перемен». Тема: «Названия и имена». Так, перебирая названия, чем-то близкие «Вишнёвому саду», вспоминаешь, например, о «Земляничной поляне» Бергмана. А затем «всплывает» что-нибудь вроде следующего. Андрей Кончаловский, Как я открыл для себя Чехова: По сути, мой интерес к Чехову зародился еще во ВГИКе: я тогда очень увлекался Бергманом, который писал в одной из своих книг, что перед тем, как начать снимать фильм, он читает Чехова и так получает нужный настрой. Это меня поразило. Бергман говорил, что, к примеру, «Земляничная поляна» навеяна «Скучной историей», а «Шепоты и крики» навеяны «Тремя сестрами». Тема: «Режиссёрское решение». В фильме С.Овчарова «Сад» вишнёвый сад – нарочито бутафорский, а в спектакле П.Штайна рубят настоящее дерево. В спектакле А.Могучего «Садоводы» действие пьесы разворачивается на интернет-форуме садоводов. Демидова А. Бегущая строка памяти: В «Вишнёвом саде» самый трудный – это второй акт. Разговор иногда просто абсурден. Как у клоунов. Эфрос, разбирая второй акт, вспомнил фильм Феллини «Клоуны», который недавно видел, и просил, чтобы первая сцена второго акта – Епиходов, Дуняша, Яша, Шарлотта – игралась как чистейшая клоунада. Каждый ведёт свою тему, но это ни во что не выливается. Белиберда, абсурд, клоунада. И все они кричат, не слушая друг друга... В «Вишнёвом саде» всё крутится вокруг вишнёвого сада. Как в детском хороводе – а сад в середине. Левенталь сделал на сцене такой круг – клумбу-каравай, вокруг которой всё вертится. На этой клумбе вся жизнь. От детских игрушек и мебели до крестов на могилах. Тут же и несколько вишнёвых деревьев (кстати, и в жизни, когда они не цветут, они почти уродливы – маленькие, кряжистые, узловатые). И – белый цвет. Кисейные развевающиеся занавески... Тема «Вишнёвого сада», во всяком случае нашего спектакля, – это не прощание с уходящей дворянской культурой, а тема болезни и смерти. Это не быт дворянский умирает, а умирает сам Чехов. Туберкулёз медики называют весёлой болезнью. А сам Чехов часто цитировал Ницше, сказавшего, что больной не имеет права на пессимизм. Туберкулёз обостряет ощущение окружающего. Озноб. Умирают в полном сознании. И в основном – на рассвете, с воспалённой ясностью ума. Весной. И первый акт «Вишнёвого сада» Чехов начинает весенним рассветом. «Я умираю. Ich sterbe» – последние слова, сказанные Чеховым перед смертью. В одной из постановок Г.Волчек было одинокое высохшее дерево. У Л.Хейфеца – «подтёки» полупрозрачной серой ткани. В спектакле А.Шапиро – бежево-коричневый занавес, раскрывающийся внутрь сцены. У Клиффорда Уильямса в токийской постановке пьесы было единственное огромное дерево – некая опора, ось мира. Дерево при этом могло вращаться и имело различную (по временам года) окраску листьев, или не имело их вовсе. У Стрелера был просторный и лёгкий матерчатый купол, опрокинутое над залом трепещущее полотнище. Одной из идей сценографа Д.Боровского были выбеленные снизу (как садовые деревья) колонны барской усадьбы. У Штайна – детские стульчики и столик, с надетыми на ножки и напрасно разыскиваемыми Трофимовым галошами. Матроски, чернила, игрушечные весы были и в спектакле Стрелера. Стержневым персонажем для Жан-Люка Барро стал Петя Трофимов. Постановка в пражском театре «На Виноградах» пьесы Чехова. Для создания трагической призрачной атмосферы Моравек использует черный цвет в сочетании с ярко-синим. Это цвета печали и меланхолии. Черная краска с самого начала характеризует господ и их слуг, синий цвет возникает постепенно. У Дуняши – ярко-черные глаза и губы. Гаев носит черный плащ с синей подкладкой. У Ани тоже черный рот и синее платье. Раневская меняет черные с блеском длинные платья, а в третьем действии появляется в синем парике. Сценограф создал интересные комбинации мира реальных вещей и причудливых деталей. Например, он построил серо-синюю комнату с высокими стенами, вызывающую чувство запустения. На сцене возникают и деревья в тумане, над ними висят два солнца и луна. В конце пьесы комната и дом начинают рушиться, рубят сад. О.Мальцева, Театр Эймунтаса Някрошюса (Поэтика). Первая тема вступает с самого начала спектакля. Одиноко стоящая на авансцене пара обшарпанных столбиков сразу вызывает ассоциацию и с надгробиями, и со столбиками от ворот, создавая ощущение разрухи и крайнего запустения. Ко второму действию столбики претерпевают дальнейшие разрушения, потеряв верхнюю, в виде крыши, часть. Этой деталью откликнулось в спектакле не менее жесткое изображение усадебного мира, у которого все в прошлом, в самой пьесе Чехова. Вспомним в связи с этим хотя бы две реплики Фирс – о забытом способе сушения вишни, которую прежде «возами отправляли в Москву и в Харьков», и о гостях усадьбы: генералах, баронах и адмиралах, которые прежде здесь на балах танцевали. С этими репликами контрастируют слова старого слуги о почтовом чиновнике и начальнике станции, за которыми приходится посылать теперь, «да и те не в охотку идут». Отзвук темы гибели можно увидеть и в заготовленном для костра хворосте. Сложенные для него ветки на территории усадьбы напоминают о саде, от которого только хворост и остался. Причем и столбики, и костер стоят на своеобразных постаментах – низеньких, сходящих во все стороны ступеньках. С началом спектакля энергично вступает тема витальной стойкости людей, которую, как ни странно, начинает Фирс. Снимая одежду со спинки стула, он через отношение к этой одежде живо и страстно выражает свои чувства к ее владельцам. Некоторые костюмы он с негодованием бросает и даже избивает пояс от одного из них, к другим прикасается с почтением, третьи бережно, словно детей, берет на руки. Этого эпизода в пьесе нет, но он отражает разное отношение чеховского Фирса к обитателям усадьбы: его любовь к Раневской, о которой он говорит, радуясь до слез, снисходительную заботу о Гаеве, брезгливость к Яше... Аня, Дуняша и Варя затеяли игру – «хоровое» полоскание горла, издавая все более высокие звуки. И вдруг, на всеобщее удивление, им начинали вторить соловьи, оставшиеся где-то в саду... Словно заполошная, прибегает Варя, тряся телеграммами из Парижа. Разорванные и брошенные за кулисы, они отзываются шумом, звоном разбитого стекла и клубами дыма, будто сам дом и вещи в нем болезненно реагируют на резкие жесты людей... Оставшись вдвоем с Аней и жалуясь на то, что распустили слух, будто она из скупости кормит слуг одним горохом, Варя срывается на крик, в отличие от чеховской Вари, которая, говоря это, «зевает»... Шарлотта разыгрывая номер, начинает палить из ружья (в пьесе героиня только «сняла с плеч ружье» в начале сцены, а в конце – надела)... Во втором действии пьесы, согласно ремарке, танцуют традиционный для бала XIX века grand-rond. Танец в спектакле, с его изломанными, болезненными па, – это танец обреченных. Собравшиеся не в состоянии отдаться стихии танца. Необычные решения из разных спектаклей. Жак Оффенбах Орфей в аду. 1997г русские субтитры. Edinburgh International Festival's video.A boundary-busting version of Mozart’s famous opera blending animated film and live action. Don't miss it at the Edinburgh International Festival this year. Путин без штанов. В Вене поставили оперу о судьбе Михаила Ходорковского. SVOBODA.ORG|BY ДМИТРИЙ ВОЛЧЕК. Кристина Торнквист сказала мне, что ее вдохновили злободневные оперы эпохи барокко и она решила создать цикл из шести опер о связи власти и денег. История Ходорковского – лишь первая, причем закончена работа была до внезапного освобождения МБХ из лагеря, поэтому история завершается в 2013 году. Да, есть еще важный персонаж: Русский Медведь. Он появляется в самом начале и в самом конце оперы «Ходорковский». Должен с удовольствием сообщить, что Медведя в финале по наущению Сечина убивает Путин.Bottom of Form Чехов: визуальные решения. Самые известные экранизации произведений Чехова. The Cherry Orchard - Wikipedia (зарубежные постановки). Проза Чехова в США (1960 – начало 1980-х гг.): Обзор. Andrey Plahov added 2 new photos. На фестивале «Территория» показали «Три сестры» Новосибирского театра «Красный факел». Зрителям раздали бумажки с перечнем персонажей пьесы и краткой характеристикой их отношений, а все диалоги были выведены над сценой на субтитрах. Спектакль, длящийся четыре с половиной часа, поставлен на жестовом языке глухонемых, который артисты разучивали несколько месяцев. Это очень сильная работа, о которой можно написать целое исследование – и о концепте, и о технике. Если в первом акте понимаешь, что присутствуешь при радикальном эксперименте трансфорамции театрального языка (что трудоемко и мучительно для зрителя), в третьем акте, идущем в темноте среди рембрандтовских вспышек света и невыносимых звуков рушащейся жизни, ты оказываешься близок к потрясению. Великолепен и финал. Чеховский мир деконструирован, очищен от пошлости, штампов и заклинаний – при этом никто не может упрекнуть режиссера в неуважении к тексту или искажении его. Режиссера зовут Тимофей Кулябин. Серия гравюр Павла Васильева «Дом с мезонином». museum collections database - Five Colleges (искать: Vassiliev, Oleg Vladimirovich. The House with the Mezzanine). Тема: «Жест и пунктуация». Брук П. Блуждающая точка: Шекспир не пользовался пунктуацией, она появилась в его тексте позже. Его пьесы – как телеграммы: актеры сами должны составлять группы слов. У Чехова, наоборот, точки, запятые, короткие паузы имеют важнейшее значение, такое же, как «паузы», обозначенные Беккетом. Если их не соблюдать, то теряется ритм и напряженность пьесы. Малочевская И. Режиссерская школа Товстоногова: Для Чехова, считал Товстоногов, очень важны такие обстоятельства, как плохая погода или головная боль, а в комедиях Шекспира погода всегда хорошая, и у его героев никогда не болит голова. Эфрос А. Книга четвертая: Лопахин высмеивает Петю, когда тот произносит свой монолог во втором акте. А потом без всякого видимого перехода не только соглашается с ним, а еще и прибавляет много своего. Каждую минуту у Чехова такой непредвиденный скачок. Все в острых углах. Раньше так Чехова почему-то не воспринимали. Тема: «Труднопереводимое». Связь с «Английским». В.А.Ряполова Английские переводы пьес А.П.Чехова: Наиболее сложен перевод тех слов и выражений, которые в обоих языках близки по смыслу, но имеют разный «объем». Например, нелегко поддаются точному переложению на английский такие понятия, как «мещанин», «общественный человек», «благородный», «светлая личность». По видимости, они простые, но могут быть по-настоящему поняты только в контексте русской жизни и чрезвычайно существенны для понимания пьес Чехова. «Светлая личность», «общественный человек» – за этими выражениями-символами стоит определенная полоса русской истории и прежде всего – идеалы 60-х годов XIX в.: идея служения обществу, народу, борьба против невежества и деспотизма за «светлое будущее»... Характерный пример трудного перевода – случай со словом «недотёпа», столь многозначительным и емким в чеховском употреблении. Общепринятый смысл – «неумелый, неуклюжий, неловкий, недалекий, бестолковый»; оно может означать «неудачник, незадачливый» (к нему очень близко по смыслу английское «duffer»). Происхождение слова «недотёпа» – от диалектного «тёпать» (вариант глагола «тяпать»), что значит «рубить топором, сечкой»; отсюда «дотяпать», т. е. «дотесать или дорубить, кой-как доделать топором» (по Далю). Следовательно, «недотёпа» («недотяпа») буквально означает «недоделанный», «недотёсанный»... Ни у Чехова, ни в нынешнем употреблении слова «недотёпа» нет резкости или, тем более, непристойности, грубости, как в некоторых английских переводах. Что самое труднопереводимое (слова, ситуации) у того или иного автора? Есть ли в каком-либо языке (культуре) адекватные значения? Тема: «Театр и время». В 1911 году во МХТе Гордон Крэг поставил «Гамлета». Журнал «Урал» - Сергей Овчаров. Чехов – это вид искусства, модель нового вида искусства. Ведь когда родился «Вишневый сад»? Кино еще не было, театр уже загнил. Тот натуралистический театр, который предложил Станиславский, Чехова привел в уныние. Он возражал: зачем эти скрипы телег, этот лай собак, колотушка. Тема: «Конец эпохи». Л.Висконти, «Леопард» и его же «Гибель богов». Тема: «Вещь в пьесе и вне пьесы». Инсталляция И.Кабакова «В шкафу» (1997). Кабаков: «Художникам надо решить...»: Игорь Макаревич. Шкаф Ильи (1987). «Стационарная галерея русских художников» была задумана в 1981 году. В нее входят портреты Ивана Чуйкова, Ильи Кабакова и Эрика Булатова. Кабаков изображен в шкафу. После его альбома «Вшкафусидящий Примаков» сей предмет мебели стал важным элементом концептуалистской мифологии (Кабаковы | Артхроника: В этом альбоме рассказывается история о юноше, который однажды спрятался в шкафу. Обустроил там свою жизнь, мечтал воспарить над этим неуютным миром. И реализовал в конце концов свой план – однажды родители в шкафу его не обнаружили). См. также Илья КАБАКОВ / Борис ГРОЙС. Тексты различных пьес см. на Театральная библиотека Сергея Ефимова. Sergey Barkhin (на странице автора много эскизов театральных декораций). Эскиз сергея Бархина. 1985г. Эскиз к спектаклю «Кто боится Вирджинии Вульф» Э.Олби. Московский театр Современник. Режиссер В.Фокин. К этому времени надоела обыкновенная Америка О’Нила, Уильямса, Олби и решил сделать постмодернистский эксперимент. Огромный палладианский карниз синего ультрамарина как-то косо стоял сбоку. Хромированная колонка двутаврового сечения (Мис ван дер Роэ) поддерживала второй этаж, обитый шкурками кошек с меховой фабрики (искусственного леопарда не нашли, хотя ими был завален весь Запад). Тема: «Образы в культуре». Оппозиция «Сада» и «Леса» в русской культуре (см. «Биология»). Тексты для дискуссии: Чеховский вестник – А.П.Чехов. Из эссе Джона Фридмана, театрального критика газеты «Moscow Times»: «Некоторые аспекты чеховской драматургии, которые когда-то были новаторскими, стали невозможно банальными. Бесконечное философствование Вершинина, Чебутыкина, Кулыгина в «Трех сестрах» сейчас мне кажутся несносно излишними. О, какой-нибудь ученый или критик сплетет красноречивую паутину слов о том, как высоки данные отрывки по степени понимания и проницательности! Но театр, даже наиболее тонкий его вид, - это грубое искусство. Это искусство момента. Потеряй интерес и доверие публики на одно мгновение, и можно никогда не восстановить его вновь. Это тот самый риск всеобщего философствования, которым грешат пьесы Чехова. Громадным вкладом Чехова является то, что он сделал мысль законным аспектом драматургии. Я не имею при этом в виду собственно идеи или темы его пьес – попытки его героев обрести порванную связь с землей; эфемерность того, что мы называем «реальностью», краткость жизни, невозможность любви и в то же время неспособность практически всех и каждого прожить без нее – я имею в виду то, что он показывает мыслительный процесс как движущий компонент драматического действия. Представить до Чехова, что можно наблюдать, как человек думает на сцене, было непостижимым. За столетие, последовавшее после его пьес, уже трудно себе представить мало-мальски значимую драму, которая не включала бы, так или иначе, процесс мышления. Но сегодня психологический объем нашего внимания гораздо короче. Мы реагируем на стимулы быстрее, чем современники Чехова. Мы быстрее и дальше совершаем умственные прыжки. Никто не ставит Шекспира в настоящее время, не урезая текст; возможно, это именно то, что мы должны начать делать с Чеховым. Может быть, пора перестать относиться к его пьесам как к неприкосновенным мифам, которые должно смотреть в полном объеме, чтобы в полной мере ощутить их силу и глубину...». Дискуссия «Интерпретаторы Чехова» – РАМТе. В спектакле «Тарарабумбия», поставленном к юбилею писателя в театре «Школа драматического искусства», звучат мотивы любимых Крымовым пьес: «Чайка», «Дядя Ваня», «Три сестры», «Вишневый сад». Объединяя знаменитые пьесы, тематически дополняющие друг друга, в одно театральное шествие, режиссер создает многотомный спектакль. Дмитрий КРЫМОВ: «Что самое смешное, «Тарарабумбию» я стал ставить, потому что выделили деньги и юбилей. И ни по чему другому. Так что эта тема закрыта. До этого у меня была пьеса – моя же – по четырём чеховским пьесам. А ставить я её начал, потому что у Васильева театр отняли, а мы там работали. И отняли как раз то, где была наша площадка. Мы с моим курсом начинали там и проработали сколько-то лет – и у нас стали отнимать это помещение. Мы заканчиваем репетицию «Донкого Хота», приходит комиссия, переворачивает стулья, ставит штампы – то есть буквально отнимают. И вдруг что–то у меня пробилось, что это «Вишнёвый сад», что мы – это они, в общем, комплекс такой… А дальше мы – это не они, а мы как бы их внуки или дети, и у нас отнимают, и у наших родителей, дедушек, бабушек что-то тоже отнимали, в общем, какое-то такое поколенческое «отнимание», лишенчество такое, которое буквально на наших глазах… Я никогда не забуду, как мы шили юбку эту большую – у нас там в «Донком Хоте» большая юбка из многих женских платьев. Мы шьём её всем курсом, и по радио выступает Васильев – о том, что театр забирают. И такая тишина была – это просто невозможно передать. На этой сцене мы шьём, а он читает на прощание своего диалога с кем–то монолог Раневской о том, что если надо отнимать, то «продавайте вместе со мной». Это просто что–то невозможное: смотрю на них, думаю, а что ещё объяснять нужно? Ничего. Вот забирают пол, на котором мы сидим. Ну, в общем, поставил про это». Елена Толстая, «Поэтика раздражения. Чехов в конце 1880-х – начале 1890-х годов». Монография Е.Толстой начинается с довольно-таки смелой и жесткой декларации: «Целый ряд произведений Чехова вообще еще никогда не были удовлетворительно прочитаны и поняты». «Замедленный темп следования за событиями» позволяет сформулировать весьма нестандартный тезис: знаменитая «авторская безучастность» Чехова, тщательно им соблюдаемая автономия в литературных спорах эпохи есть не что иное, как позднейший миф. Более того, по мысли Е.Толстой, отправным пунктом чеховского творчества было раздражение по поводу позиций и «направлений» литераторов-современников. «Раздражение и есть главный стимул всей его художественной деятельности», – декларирует автор. Е.Толстая рисует портрет Чехова, бросающегося в крайности, поочередно удивляющего консерваторов и либералов. Его всегдашняя бесстрастность порождена вовсе не исходной установкой на сдержанную трезвость суждений и оценок, но проистекает как раз из обостренного желания любой ценой ввязаться в спор, поступить вопреки логике, а потом, в самом разгаре полемики, – еще раз изменить самому себе, сжечь прежние кумиры и поклониться новым. Никто не признает своим – значит, все считают чужим, бесстрастным, холодным, медицински безжалостным, в лучшем случае – меланхолически-замкнутым. Знаменитая чеховская ирония лишается столь же знаменитой мягкости, она (ирония) не просто обнажает космические пустоты бессмыслицы (об этом вдоволь говорено со времен Шестова), но и свидетельствует о личной идиосинкразии автора рассказов и пьес, изживающего собственные биографические коллизии за счет собеседников и литературных героев. Такой вот Чехов. (Дмитрий Бак) Д.Галковский, Бесконечный тупик: Вот, Чехов. Что он писал в своих письмах? «60-е годы – это святое время, и позволять глупым сусликам узурпировать его, значит опошлять его». «Претенциозный подход против материалистического направления. Подобных подходов я, простите, не понимаю... Воспретить человеку материалистическое направление равносильно запрещению искать истину. Вне материи нет ни опыта, ни знаний, значит нет и истины... Что же касается разврата, то за утонченных развратников, блудников и пьяниц слывут не... Менделеевы, а... аббаты и особы, посещающие посольские церкви». «Я с детства уверовал в прогресс... расчетливость и справделивость говорят мне, что в электричестве и паре любви больше, чем в целомудрии и воздержании от мяса». Короче: «В человеке все должно быть прекрасно: и сапоги и мысли». И этот человек написал «Степь», «Скучную историю», «Чайку». Внезапно становится ясным, что все его произведения порождены не социальной действительностью России, а внутренней трагедией личности. Произведения Чехова так же похожи на реальность, как «Поднятая целина» Шолохова на быт русской деревни начала 30-х. Трагедия Чехова – это трагедия русской души, утерявшей христианство. Когда кто-нибудь для меня понимаем, мне кажется, что я написал про это стихи, но где-то внутри, неясно, во сне. А в сознании вертятся отдельные отрывки: «серая шелковая пошлость Чехова» или «пошлый шелк серого Чехова». Чехов проецировал в реальность свой нигилистический опыт. Нигилизм и ужас «Скучной истории» – это сухая тоска позитивизма, в которую истекла чеховская душа. Чехов всю жизнь искал монастыря во вне, искал тайны, без которой ему было так тоскливо, так «скушно» («Черный монах»). Но тайна была внутри, внутри его. А он поехал от себя на Сахалин. А Сахалин был ближе гораздо. Тот же, «реальный» Сахалин это так... глупость. Дмитрий Быков. «Вместо жизни». «Дети Чехова»: Чехов был самым модным драматургом девяностых годов прошлого века. Но пришло новое время. Сегодня его ставить трудно. Это с блеском доказал фильм Киры Муратовой «Чеховские мотивы». Более провальной картины у Муратовой, кажется, не было еще никогда. Бесполезно браться за Чехова, когда его не любишь; Муратова, как и Ахматова, в этой нелюбви признавалась часто. Причина в обоих случаях примерно одинакова: обе они аристократки, декадентки, элита, и не им понять разночинца, который испытывал к этой элите сложную смесь любви и ненависти. Теория классовой борьбы, ныне совершенно похеренная, на самом деле вовсе не так глупа... Многие задавались вопросом: почему этот декадент и символист, автор загадочных драм, в которых ничего не происходит, терпеть не мог декадентов и символистов? Почему он советовал всех их отдать в арестантские роты? Почему из его дружбы с Мережковским и Гиппиус ничего в конце концов не вышло? А все потому же: чужой. Происхождения таганрогского, бедно-купеческого, торговал в лавочке «Мыло и другие колониальные товары». Сам себя сделал. Самодисциплина и труд. Даже бывшего учителя Розанова в светских окололитературных кругах презирали; исключение составлял один Сологуб – в свой черед, презиравший богатеньких. Чехов – случай сложный, крайне болезненный узел любви-ненависти, с которыми он этаким Петей Трофимовым взирает на полуживых дворянчиков. Пете хуже всех – он и с Лопахиным не уживется, и Ане не подойдет, и с Раневской никогда не будет на равных. Никогда он не мог простить своей судьбе того, что вынужден был все добывать с бою – непрерывным, безрадостным трудом; все, что причиталось ему от рождения, все, что другим доставалось с рождения, без малейших усилий, – в его случае было пределом мечтаний. Вся его скромность, деликатность, осторожность – железная самодисциплина озлобленного человека, который столько хамства и грубости навидался вокруг себя за время полуголодного детства, что в зрелости от громкого разговора морщится. Чехов больше всего похож на героиню другого, раннего фильма Муратовой – тогда она еще не так ненавидела зрителя и не так дожимала его эксплуатацией одних и тех же приемов; в «Коротких встречах» была одна девочка, которая укоряет героиню за то, что та ей книжки давала читать. «Зачем вы мне книжки давали? Теперь мне с мальчишками неинтересно, а вам я все равно не своя…» От одного берега отстали, к другому не пристали. Чехов обожает аристократию за ее деликатность, утонченность, презрение к внешнему. Он хотел (и мог!) писать «из жизни князьев и графов» и замечательно это доказал, на спор накатав «Ненужную победу», а ради денег – «Драму на охоте»... Но при этом – любя, и восхищаясь, и желая попасть в этот круг, и до дрожи презирая родное мещанство и разночинство с его глупостью, пошлостью, хамством, – он не может не видеть и того, что дворянчики бессильны, бесполезны, развратны, ни на что не годны… Ведь какая слезная пьеса «Вишневый сад» – а все-таки сколько в ней нескрываемого злорадства: не хотели взяться за ум? получите Лопахина. «Музыка, играй отчетливо! Идет новый владелец вишневого сада!» Да при этом Лопахин еще далеко не из худших – то ли они получат в скором времени… Литература. ФЭБ: ЭНИ «Чехов». Почтение к классике? Уже упоминался текст Улицкой «Русское варенье» (Русское варенье» по рецепту доктора Чехова). Гораздо более вызывающей выглядит написанная по мотивам «Вишневого сада» пьеса Н.Искренко «Вишневый сад продан?» (1993), осуществляющая радикальную трансформацию «первоисточника». Эта пьеса выглядит как странная шутка, в которой элементы театра абсурда – нарочитая условность декораций (кресло тут заменяет чеховскую «детскую»), «антипсихологизм» персонажей, разряженность диалогов, механистичность движений героев – сочетаются со стереотипномистическими элементами (Лопахин – вампир) и эпатирующими физиологическими подробностями (см. стратегии трансформации классики). Галина Щербакова, «Яшкины дети» (см. серию Чеховские герои в XXI веке): Дался мне этот Яшка! Но… я давно вчитываюсь и всматриваюсь в этого мальца из «Вишневого сада», загубившего старика Фирса. Вот он почти весь, каким представлял его нам Чехов. Аня. У мамы лакей Яша. Мы привезли его сюда. Варя. Видела подлеца. Варя. Твоя мать приехала из деревни, со вчерашнего дня стоит в людской, хочет повидаться. Яшка. Бог с ней совсем! Дуняша. Если вы, Яша, обманете меня, я не знаю, что будет с моими нервами. Яша (целует ее). Огурчик. Конечно, каждая девушка должна себя помнить, и я больше всего не люблю, ежели девушка дурного поведения… По-моему, так: ежели девушка кого любит, то она, значит, безнравственная. Яша (Фирсу). Надоел ты, дед… (Зевает.) Хоть бы ты скорее подох… Любовь Андреевна! Позвольте обратиться к вам с просьбой… Если опять поедете в Париж, то возьмите меня с собой, сделайте милость. Здесь мне оставаться положительно невозможно… Страна необразованная, народ безнравственный, притом скука, на кухне кормят безобразно. А тут еще Фирс этот ходит, бормочет разные слова… Аня. Фирса отправили в больницу? Яша. Я утром говорил, отправили, надо думать. Варя. Где Яша? Скажите, мать его пришла, хочет проститься с ним. Яша (машет рукой). Выводят только из терпения… Через шесть дней я опять в Париже… Только нас и видели… Вив ля Франс. Здесь не по мне… не могу жить, ничего не поделаешь. Насмотрелся на невежество – будет с меня. Яшка – лакей. Это самый короткий путь крестьянина в люди. Его лакейство – угодливость, но не исполнительность, преданность, но с душком предательства, форсистость до омерзения. А теперь взглянем на нашу жизнь. Разве лакейская дорожка – не осталась столь же соблазнительным путем к счастью? Не короче ли оказывается она любых других путей для достижения успеха, власти, богатства? Как вечно живы краеугольные Яшкины свойства: какая-то почти природная ненависть к своей матери и родине, демонстративно-холуйская, своекорыстная преданность барину, и одновременно барская заносчивость перед челядью... Господи, как же противно! Не в эту ли «тему» чеховские слова о выдавливании из себя по капле раба, ни на йоту не потерявшие пронзительного смысла? Когда же, придет время – уже не холуи, Яшкины дети, будут делать погоду в нашем доме? Вячеслав Пьецух. Шкаф - Lib.Ru: Этот шкаф долгое время числился по бутафорскому цеху Орловского драматического театра имени Тургенева и преимущественно фигурировал на представлениях «Вишневого сада». Шкаф был самый обыкновенный, двустворчатый, орехового дерева, с широким выдвижным ящиком внизу и бронзовыми ручками, чуть взявшимися едкою зеленцой, но, главное дело, был он не книжный, как следовало у Чехова, а платяной; по бедности пришлось пририсовать ему масляной краской решетчатые окошки, и на глаз невзыскательный, областной, вышло даже как будто и ничего. Во всяком случае, и зрители фальши не замечали, и актеров она нимало не раздражала, впрочем, провинциальные актеры народ без особенных претензий, покладистый, по крайней мере, не озорной. Бывало, во втором акте подойдет к шкафу заслуженный артист республики Ираклий Воробьев, взглянет на него с некоторым даже благоговением, как если бы это была настоящая вещь редкого мастерства, картинно сложит руки у подбородка и заведет: – Дорогой, многоуважаемый шкаф! Приветствую твое существование, которое вот уже больше ста лет было направлено к светлым идеалам добра и справедливости; твой молчаливый призыв к плодотворной работе не ослабевал в течение ста лет, поддерживая в поколениях нашего рода бодрость, веру в лучшее будущее и воспитывая в нас идеалы добра, общественного самосознания... – и все это со светлой нотой в голосе, искренне и несколько на слезе. Между тем «многоуважаемый шкаф» лет тридцать простоял в меблированных комнатах «Лисабон» на 3-й Пушкарной улице, потом в помещении губпросвета у Очного моста, потом в городской военной комендатуре, то есть отродясь в нем ничегошеньки не держали, кроме исходящих и одежды, побитой молью, но тем более изумительна способность к такому самовнушению, которое превращает в святыню мещанский шкаф. Всего отслужил он в театре пятнадцать лет; и горел он, и отваливались у него ножки, и много раз роняли его пьяные монтировщики декораций, а мебелина как ни в чем не бывало, только ручки у нее все больше и больше брались едкою зеленцой. А перед самой войной в театр пришел новый главный режиссер Воскресенский и велел для «Вишневого сада» купить настоящий книжный шкаф взамен упаднически раскрашенного платяного, и ветеран долго дряхлел в бутафорском цехе, пока его не подарили актрисе Ольге Чумовой на двадцатилетие ее сценической деятельности, которое она отмечала в сорок восьмом году. Я Солёный из произведения «Три сестры» (https://chekhov.withgoogle.com/). «Чехов жив» – онлайн-чтения вместе с Google и МХТ им. А.П. Чехова. А кто ты из персонажей Чехова? Пройди тест и прими участие в проекте! CHEKHOV.WITHGOOGLE.COM Дебаты. Перспективный замысел – дебаты после каждого значительного произведения (или автора). Идея (конфликт) дебатов должна вырастать из проблем текста («главных» мыслей автора), но быть совершенно современной и именно в этих (современных) контекстах и обсуждаемой. Сам текст (цитаты и т.п.) здесь уже не нужен. А только – «идеи-гвозди», «больные» вопросы. Задача – очертить круг корневых проблем текста (или автора), могущий стать полем для подобной дискуссии. Тезисы (своеобразную «идеостенограмму») дебатов можно запечетлевать в виде интеллект-карты. Кстати, любовь к «Вишнёвому саду» отнюдь не повсеместна. Так, режиссёр О.Иоселиани считает пьесу жестокой, даже – злорадной. | 101-104, Ч | ||||||||
| Ермолай Лопахин. Тема: «Лопахины». У Някрошюса Лопахин высекает огонь ударами камней. Е.Миронов: «...и дальше, играя Лопахина, я понял, что представление Някрошюса о моей роли очень точное. Лопахин – это одинокий волк, который отбился от своей стаи и к другому миру не пристал». А.М.Смелянский Предлагаемые обстоятельства. Жаром тайной любви жил в том спектакле (таганская постановка Эфроса) Лопахин – Высоцкий. В белоснежном костюме, тихий и сосредоточенный, он, кажется, даже голос свой вводил в строгие звуковые границы. «У тебя тонкие, нежные пальцы, как у артиста, у тебя тонкая, нежная душа» – эту трофимовскую характеристику Лопахин на Таганке вполне оправдывал. Его чувство к хозяйке вишнёвого сада было исполнено редким мужским благородством. Он замирал от любви и предчувствия, будто ясен ему был не только конец вишнёвого сада, но и своя роль в этой истории: топора в руках судьбы. Раневская как бы не замечала лопахинской любви. Эти волнующие взаимоотношения впервые игрались с такой сложностью на русской сцене. Вплоть до третьего акта Высоцкий – Лопахин сохранял тон терпеливого врача, внушающего неразумным пациентам, что на дворе чума и надо браться за ум и что-то предпринять. Но люди будто оглохли. Тема: «Возраст персонажа». Трофимову – 30 лет. Сколько Лопахину? Примеры. «Красота по-американски» Сэма Мендеса: Лестер Бернэм (40-летний клерк, сыгранный К.Спейси) переживает кризис среднего возраста. Около 40 лет Гомеру Симпсону. И булгаковскому Мастеру. Подчас автор не упоминает не только возраст героя, но и точные черты его облика. И тогда режиссёр «создаёт» его лицо и манеру (возникающие таким образом персонажи могут сравниваться и обсуждаться). Тема: «Прототипы». А.И. Ревякин Творческая история пьесы «Вишневый сад»: Основой для образа Епиходова, по всей вероятности, послужил давнишний знакомый писателя А.И. Иваненко, большой неудачник в жизни. М.П. Чехов, брат писателя, прямо называет его «прототипом Епиходова». По его воспоминаниям, «это был добрый, несчастный хохлик, не поладивший со своим отцом в Малороссии, эмигрировавший в Москву учиться». Здесь он сдавал экзамен в консерваторию по классу рояля, выдержал, но для него не хватило инструмента, и ему пришлось учиться на флейте. Иваненко познакомился с семьей Чехова, да так и остался при ней совсем. «Это был жалкий человек, любящий, нежный, привязчивый. Он необыкновенно длинно рассказывал и не обижался, когда его не слушали». Чехов звал его «недотёпой»... Иваненко, по-видимому, основной прототип Епиходова, был добрым, хорошим, обязательным человеком, неудачи которого возбуждали всеобщее сочувствие. Создавая образ Епиходова, писатель наделил его весьма сбивчивыми воззрениями, грубостью, заносчивостью и иными чертами типичного недотёпы, приобретшего нарицательное значение. Тема: «Внезапная фраза». Фразы, неожиданные для читателя: какие фразы вас поразили, зацепили, сломали ритм чтения? Слова Лопахина: «Помню, когда я был мальчонком лет пятнадцати, отец мой, покойный – он тогда ... в лавке торговал – ударил меня по лицу кулаком, кровь пошла из носу...». Новые форматы обсуждения. Возможна, например, конференция «Сороколетние и двадцатилетние в литературе и кино». Или: «Сколько лет Лопахину?» (где спорящие доказывали бы, что ему двадцать пять, за тридцать или под сорок). Заметим, что в такого рода экспериментах может быть востребован непосредственный житейский опыт учителей и учеников. Поскольку автору этих строк как раз «за сорок», он мог бы рассказать не только о том, как ему видятся сороколетние персонажи, но и о своём понимании «среднего возраста», возрастных кризисов, карьерных проблем, сдвиге жизненных целей, отношении ко времени. Так, понятно, что восприятие российских событий начала 90-х будет весьма различным у тех, кому было в ту пору лет двадцать, и тех, кому было около сорока (весьма вероятно, что на это время у них пришлись трудности с работой и обеспечением семьи). Обсуждение должно становиться более интерактивным. В том смысле, что собственный «опыт существования» должен естественным образом рядополагаться опыту «персонажей культуры». Скажем, говоря о чтении и читателях (см. «онегинский» урок), мы будем говорить и о пушкинском чтецком опыте, и о своём (как о равноправных). | 105-106, Ч | ||||||||
| Четыре типа организации хозяйственных структур. Патриархальный, предпринимательский, бюрократический, высоких технологий. Их краткая характеристика. См. также: Зомбарт В. Буржуаи др. Тема: «Экономические инструменты в литературе». Аукционы и теория игр. См.«Информатику». Переход от аукциона из чеховской пьесы к структуре аукциона (даже – к «аукционному» типу сознания). Тим Харфорд, Экономист под прикрытием: Игры внутри игр: как продать дом стоимостью $300 000 за $3000. Всю вторую половину 1990-х правительство США нанимало теоретиков игр для помощи в продаже частотных лицензий. Задача была не из простых: компания, претендующая на лицензии в Лос-Анджелесе и в Сан-Диего, скорее захочет иметь либо обе, либо ни одной, потому что эксплуатировать смежные сети дешевле. Но как можно торговаться за Лос-Анджелес, не зная, кто получит Сан-Диего? Это сложная проблема, которую решает сложный раздел теории игр. Теоретики разработали хитрую, как и положено, схему параллельных аукционов. Первые торги были очень успешными (и очень доходными для правительства), но после нескольких аукционов всё пошло наперекосяк. Разработчики аукционов правильно решили самые сложные проблемы, но допустили несколько простых ошибок - например, разрешили подавать заявки, не округлённые до тысяч долларов. Фирмы воспользовались этим и стали вписывать в цену почтовые индексы. Тем самым они посылали сигналы о том, какие лицензии их интересуют, чтобы поделить рынок без агрессивной борьбы с конкурентами. Эта схема даже не требовала прямого сговора, поскольку аукцион позволял посылать столь ясные сигналы. Было похоже на жульничество, но никто не мог ничего доказать. Через три года после первых торгов аукцион в апреле 1997 года принёс менее 1% от ожидаемой выручки – по мнению многих наблюдателей, фирмы научились избегать конкуренции. Это то же самое, что продать дом стоимостью триста тысяч менее чем за три. Как такое вообще могло случиться? Но всё просто. Если бы потенциальных покупателей вашего дома было мало, они могли бы договориться о том, чтобы не торговаться друг с другом. Тот, кто купит дом по дешёвке, должен как-то отблагодарить остальных. Самая очевидная форма компенсации – обещание не торговаться с остальными на будущих аукционах. Так и операторы связи, похоже, нашли способ договориться о том, чтобы не сражаться друг с другом за лицензии в тех или иных регионах. Для теории игр это было унижение, лишь чуть менее жестокое, чем если бы лицензии вообще раздавались бесплатно. | 110-114, Ч | ||||||||
| Мотивы и черты характера предпринимателя. Кого из современных российских бизнесменов напоминает вам Лопахин? А.Лебедева? О.Тинькова? В.Брынцалова? Д.Зимина? Г.Стерлигова? Д.Борисова («Жан-Жак»)? И т.д. См. http://www.gazeta.ru/startup/ («Стартапы»: А.Галицкий и др.). Книги с «производственным сюжетом». Например, «Аэропорт» и «Колёса» А.Хейли. Книга Акио Морита «Сделано в Японии». Трилогия «Сага о банкире» Лесли Уоллера. Джон Гришэм: «Фирма», «Апелляция», «Противники» и др. И т.д. А.Куприн: – Помню, лет пять тому назад мне пришлось с писателями Буниным и Федоровым приехать на один день на Иматру. Назад мы возвращались поздно ночью. Около одиннадцати часов поезд остановился на станции Антреа, и мы вышли закусить. Длинный стол был уставлен горячими кушаньями и холодными закусками. Тут была свежая лососина, жареная форель, холодный ростбиф, какая-то дичь, маленькие, очень вкусные биточки и тому подобное. Все это было необычайно чисто, аппетитно и нарядно. И тут же по краям стола возвышались горками маленькие тарелки, лежали грудами ножи и вилки и стояли корзиночки с хлебом. Каждый подходил, выбирал, что ему нравилось, закусывал, сколько ему хотелось, затем подходил к буфету и по собственной доброй воле платил за ужин ровно одну марку (тридцать семь копеек). Никакого надзора, никакого недоверия. Наши русские сердца, так глубоко привыкшие к паспорту, участку, принудительному попечению старшего дворника, ко всеобщему мошенничеству и подозрительности, были совершенно подавлены этой широкой взаимной верой. Но когда мы возвратились в вагон, то нас ждала прелестная картина в истинно русском жанре. Дело в том, что с нами ехали два подрядчика по каменным работам. Всем известен этот тип кулака из Мещовского уезда Калужской губернии: широкая, лоснящаяся, скуластая красная морда, рыжие волосы, вьющиеся из-под картуза, реденькая бороденка, плутоватый взгляд, набожность на пятиалтынный, горячий патриотизм и презрение ко всему нерусскому – словом, хорошо знакомое истинно русское лицо. Надо было послушать, как они издевались над бедными финнами. – Вот дурачье так дурачье. Ведь этакие болваны, черт их знает! Да ведь я, ежели подсчитать, на три рубля на семь гривен съел у них, у подлецов... Эх, сволочь! Мало их бьют, сукиных сынов! Одно слово – чухонцы. А другой подхватил, давясь от смеха: – А я... нарочно стакан кокнул, а потом взял в рыбину и плюнул. – Так их и надо, сволочей! Распустили анафем! Их надо во как держать. Максим Горький: О русском крестьянстве — Русская жизнь. RULIFE.RU Эта скандальная статья Горького вышла в 1922 году в Берлине. Ее не издавали в России ни до, ни после войны, ни в перестройку, – вообще никогда. Просто не издавали и все тут. Быть может, как раз потому, что именно в этом своем сочинении Буревестник говорит о сути революции откровеннее, чем где-либо еще, и чем это позволяли себе его товарищи-большевики. Он живописует варварство и отсталость крестьянской массы, подсказывая читателю, что искоренить это зло возможно только чрезвычайщиной. Создатель Челкаша и Клима убежден: «Как евреи, выведенные Моисеем из рабства Египетского, вымрут полудикие, глупые, тяжелые люди русских сел и деревень – все те почти страшные люди, о которых говорилось выше, и их заменит новое племя – грамотных, разумных, бодрых людей». Атмосфера бесправия, в которой издревле привык жить народ, убеждает его в законности бесправия, в зоологической естественности анархизма. Это особенно плотно приложимо к массе русского крестьянства, испытавшего болee грубый и длительный гнет рабства, чем другие народы Европы. Русский крестьянин сотни лет мечтает о каком-то государстве без права влияния на волю личности, на свободу ее действий, – о государстве без власти над человеком. В несбыточной надежде достичь равенства всех при неограниченной свободe каждого народ русский пытался организовать такое государство в форме казачества, Запорожской Сечи. Еще до сего дня в темной душе русского сектанта не умерло представление о каком-то сказочном «Опоньском царстве», оно существует гдe-то «на краю земли», и в нем люди живут безмятежно, не зная «антихристовой суеты», города, мучительно истязуемого судорогами творчества культуры. В русском крестьянине как бы еще не изжит инстинкт кочевника, он смотрит на труд пахаря как на проклятие Божье и болеет «охотой к перемене мест». У него почти отсутствует – во всяком случае, очень слабо развито – боевое желание укрепиться на избранной точкe и влиять на окружающую среду в своих интересах, если же он решается на это – его ждет тяжелая и бесплодная борьба. Тех, кто пытается внести в жизнь деревни нечто от себя, новое – деревня встречает недоверием, враждой и быстро выжимает или выбрасывает из своей среды. Но чаще случается так, что новаторы, столкнувшись с неодолимым консерватизмом деревни, сами уходят из нее. Идти есть куда – всюду развернулась пустынная плоскость и соблазнительно манит вдаль. | 115, Ч | ||||||||
| «1905» и «Культура».Ренуар, Матисс, Грабарь, Дега, Врубель, Климт, Седов, Пикассо. Но ещë и–статуя Свободы, солнечное затмение 1905-го года, полярная экспедиция Пирса и т.п. Этот же способ «обозрения» событий времени применялся и в других уроках (например, в «Истории» – «XIII век в XXI веке»). Тема: «Россия и современная мировая культура». Акутагава Рюносукэ: Хорошо просматриваются аналогии между его рассказом «Бататовая каша» и гоголевской «Шинелью», рассказом «Сад» и чеховским «Вишнёвым садом», а главные действующие лица рассказа «Вальдшнеп» – это известные русские классики Лев Николаевич Толстой и Иван Сергеевич Тургенев. Француз Фенелон написал оперу «Вишнёвый сад». Мантовани – оперу «Ахматова». Фильм старейшего режиссёра Шри-Ланки Лестера Джеймса Пэриса «Поместье у озера» поставлен по мотивам «Вишнёвого сада». В пьесе Вацлава Гавела «Уход» использована тема вишнёвого сада, вырубаемого новым хозяином правительственного особняка. Чинция Де Лотто, Ведьмы, шинели и ревизоры в итальянском кино: Особенно интенсивно обращение к произведениям русских авторов. Самое большое количество фильмов снято по произведениям Ф.М. Достоевского: 1. «Братья Карамазовы» Дж. Джентильомо («I fratelli Karamazoff», G. Gentilomo, 1947). 2. «Белые ночи» Л. Висконти («Le notti bianche», L. Visconti, 1957). 3. «Партнер» Б. Бертолуччи («Il partner», B. Bertolucci, 1968), вольная экранизация «Двойника». 4. «Преступление и наказание» Ф. Энрикеса («Delitto e castigo», F. Enriquez, 1954), телевизионный сериал. 5. «Идиот» Дж. Ваккари («L’idiota», G. Vaccari, 1959), телевизионный сериал. 6. «Белые ночи» В. Коттафави («Le notti bianche», V. Cottafavi, 1962), телевизионный фильм. 7. «Преступление и наказание» А.Дж. Майано («Delitto e castigo», A.G. Majano, 1963), телевизионный сериал. 8. «Братья Карамазовы» С. Больки («I fratelli Karamazov», S. Bolchi, 1970), телевизионный сериал. 9. «Бесы» С. Больки («I demoni», S. Bolchi, 1972), телевизионный сериал. 10. «Преступление и наказание» М. Миссироли («Delitto e castigo», M. Missiroli, 1983), телевизионный сериал. | 116-141, Ч | ||||||||
| Повседневность: её состав; её движение.
А. ЧУДАКОВ. Чехов и мир его прозы: Павел Егорович Чехов решил дать детям греческое образование. «Сливки общества в тогдашнем Таганроге составляли богатые греки, и у отца, – вспоминал Михаил Чехов, – составилось твердое убеждение, что детей надо пускать именно по греческой линии и дать им возможность заканчивать образование даже в Афинском университете». Николай и Антон Чеховы были отданы в греческую школу. Из этого ничего не вышло, но один учебный год братья провели в классах Николаоса Вутсинса. Это был морской город. В гавани ловили бычков. Антон смастерил специальные поплавки-человечки: когда рыба клевала, человечек погружался и поднимал руки кверху. Все лето купались; заплывали далеко. Когда, уже известным писателем, Чехов возвращался с Сахалина Индийским океаном, он придумал себе такое развлечение: нырял с носа парохода на полном ходу и хватался за конец, спущенный с кормы. В воде он однажды увидел рыб-лоцманов и сопровождаемую ими акулу. Акула и лоцманы описаны в «Гусеве» (1890). Впечатление от зимнего моря с его страшными штормами отразилось в чеховском рассказе «В рождественскую ночь» (1883)... Приехав в родные места уже литератором, Чехов писал: «Пахнет степью и слышно, как поют птицы. Вижу старых приятелей – коршунов, летающих над степью… Курганчики, водокачки, стройки - всё знакомо и пямятно». Много лет спустя, в 1898 г., он снова писал: «Донецкую степь я люблю и когда-то чувствовал в ней себя, как дома, и знал там каждую балочку. Когда я вспоминаю про эти балочки, шахты, Саур-могилу , вспоминаю, как я ездил на волах в Криничку и в Крепкую графа Платова, то мне становится грустно и жаль, что в Таганроге нет беллетристов и что это материал, очень милый и ценный, никому не нужен». Но всё это оказалось нужным ему самому. Его первые пейзажи описывают степь («Двадцать девятое июня», «Барыня» – 1882), от них – нити к прославившим его картинам природы в «Счастье» (1887) и «степной энциклопедии» – повести «Степь» (1888). Природа для Чехова – часть его существования. О погоде, дожде, снеге, прилете птиц он постоянно упоминает в письмах наряду с литературными и общественными делами. С вниманием и волнением вглядывается он в природу во время сибирского путешествия и с восторгом сообщает в письмах, что целый месяц видел восход солнца от начала и до конца. Он остро ощущал свою связанность с нею; его настроение барометрически регулировало на погодные изменения. В «Студенте», «Убийстве» он показал глубокое влияние состояния природы на психику человека. Человек «оприрожен», природа – очеловечена. Деревья, цветы, облака, собаки, волки чувствуют и думают, как люди («Агафья», «Каштанка», «Белолобый», «Страх»). Они огорчаются, радуются, волнуются, грустят. В рассказе «Красавицы» лошади, «не понимая, зачем это заставляют их кружить на одном месте и мять пшеничную солому, бегали неохотно, точно через силу, и обиженно помахивая хвостами». Волчиха из «Белолобого» – домашнее, понятное, чадолюбивое существо, не любит шума, страдает головными болями: «Волчиха была слабого здоровья, мнительная; она вздрагивала от малейшего шума и всё думала о том, как бы дома без неё кто не обидел волчат Её мучил голод, голова разболелась от собачьего лая…»... В Таганроге, как говорил сам Чехов, лишь «пахло Европой», но и этого хватало, чтобы почувствовать, что «кроме этого мирка есть ведь еще и другой мир». Пройдет время, Чехов узнает жизнь столиц, увидит Рим, Париж, Коломбо, трезво оценит Европу, но непреодолимое чувство – тяга к «другому миру» – в пространстве ли (в Алжир, на Север), во времени ли (через 200 – 300 лет) – останется, и не раз он выскажет его сам и выскажут его герои. Этого «краешка Европы» было достаточно, чтобы ощутить, «как грязен, пуст, ленив, безграмотен и скучен» заштатный российский город, и навсегда получить никогда не проходящее отвращение к этой лени и грязи. Врачебное образование еще более в этом его укрепит... Чехов не слышал в детстве той образцовой русской речи, которую с младенчества впитывали Тургенев, Толстой, Бунин. Воздействие местного языка явственно в его ранних рассказах и письмах. Он должен был избавляться от этих влияний – как освобождался от провинциализмов в этике, мировоззрении. Ничего не было дано этому писателю даром – даже язык. Но необработанная речевая лавина, которая способна было погрести под собою любое менее самостоятельное восприятие, этому писателю послужила неистощимым кладезем реалий, положений, речений, его богатейшего словаря. На полках лавки Павла Егорыча можно было найти курительные свечи, фиксатур, гвоздику, кокосовое и пальмовое мыло, александрийский лист, сандал, ревень, семибратнюю кровь (нерастворимый коралл), имбирь. В «Дневнике помощника бухгалтера» (1883) Чехов использовал рецепт продававшегося в лавке «гнезда» – лекарства «от всех и некоторых особенных» болезней: «Имбиря 2 золотника, калгана ? зол., острой водки 1 зол., семибратней крови 5 зол.». А. Кушнер. Почему они не любили Чехова: Двадцатый век делал ставку на сильную личность, на героя. Ницше произвел впечатление на многих, слишком многих, в том числе на таких разных людей русской культуры, как Арцыбашев, Блок (в «Вольных мыслях»), Горький, Гумилев, даже Ходасевич («Всё жду, кого-нибудь задавит Взбесившийся автомобиль…»; «Вот человек идет. Пырнуть его ножом – К забору прислонится и не охнет… И будут спрашивать, за что и как убил, – И не поймет никто, как я его любил»; едва ли не намеренно названное «чеховским» словом «Сумерки», стихотворение это вполне античеховское). Думаю, что и на Ахматову – тоже, если не прямо, то опосредованно: достаточно приглядеться к герою ее любовной лирики, чтобы почувствовать это: «Так гладят кошек или птиц, Так на наездниц смотрят стройных…». Одним словом, «и шпор твоих легонький звон». А что же Чехов? Где у него такие люди? У него и офицер не офицер («…она откинулась на спинку кресла и стала думать о Горном. Боже мой, как интересны, как обаятельны мужчины! Надя вспомнила, какое прекрасное выражение, заискивающее, виноватое и мягкое, бывает у офицера, когда с ним спорят о музыке, и какие при этом он делает усилия над собой, чтобы его голос не звучал страстно» – («После театра»), и царский сановник не сановник, и революционер не революционер («Рассказ неизвестного человека»), и «великий человек», ученый – не великий человек, а растерянный, не имеющий «общей идеи» старик («Скучная история»). У него вообще люди не совпадают ни с профессией, ни с классовой принадлежностью (что для ХХ века и вовсе неприемлемо), обманывают ожидания. Не потому ли Ахматова была уверена, что он «…этих людей не знал! Не был знаком ни с кем выше помощника начальника станции». Ахматова уверена, что она-то этих людей знала. Не верила она в чеховского аристократа Орлова и его компанию. Наверное, не верила и в «Архиерея». А в Версилова верила? И в старца Зосиму тоже? А.П. Чехов: «Странное существо – русский человек! В нем, как в решете, ничего не задерживается. В юности он жадно наполняет душу всем, что под руку попало, а после тридцати лет в нем остается какой-то серый хлам. Чтобы хорошо жить, по-человечески – надо же работать! Работать с любовью, с верой. А у нас не умеют этого. Архитектор, выстроив два-три приличных дома, садится играть в карты, играет всю жизнь или же торчит за кулисами театра. Доктор, если он имеет практику, перестает следить за наукой, ничего, кроме «Новостей терапии», не читает и в сорок лет серьезно убежден, что все болезни – простудного происхождения. Я не встречал ни одного чиновника, который хоть немножко понимал бы значение своей работы: обыкновенно он сидит в столице или губернском городе, сочиняет бумаги и посылает их в Змиев и Сморгонь для исполнения. А кого эти бумаги лишат свободы движения в Змиеве и Сморгони, – об этом чиновник думает так же мало, как атеист о мучениях ада. Сделав себе имя удачной защитой, адвокат уже перестает заботиться о защите правды, а защищает только право собственности, играет на скачках, ест устриц и изображает собой тонкого знатока всех искусств. Актер, сыгравши сносно две-три роли, уже не учит больше ролей, а надевает цилиндр и думает, что он гений. Вся Россия – страна каких-то жадных и ленивых людей: они ужасно много едят, пьют, любят спать днем и во сне храпят. Женятся они для порядка в доме, а любовниц заводят для престижа в обществе. Психология у них – собачья: бьют их – они тихонько повизгивают и прячутся по своим конурам, ласкают – они ложатся на спину, лапки кверху и виляют хвостиками». Повседневность: вопросы для обсуждения. Акельев Евгений, Смилянская Елена. Культура_прогр_fin_fin.doc: Честь и бесчестье в правовой культуре России XVII-XVIII вв. 1. Что такое честь? 2. Суд или дуэль: как защищали честь представители различных социальных групп? 3.Дело о бесчестье как феномен правовой культуры. Козлова Н.В. Люди дряхлые, больные, убогие в Москве XVIII века. М., 2010. Коллман Н.Ш. Соединенные честью: Государство и общество в России раннего нового времени. М., 2001. Кошелева О.Е. «Бесчестье словом» петербургских обывателей петровского времени и монаршая власть // Одиссей. Человек в истории. 2003. М., 2003. С.140-169. Фуко М. История безумия в классическую эпоху. Спб., 1997. Фуко М. Надзирать и наказывать: рождение тюрьмы. М., 1999. Элиас Н. О процессе цивилизации: Социогенетическое и психогенетическое исследование: В 2 т. Спб., 2001. Зарядье: культурная антропология городского пространства. 1. Что такое Зарядье? 2. Как менялся архитектурный и социокультурный облик Зарядья в XVII-XXI вв.? Как воспринимали это место представители последнего поколения жителей Зарядья? Акельев Е.В. Повседневная жизнь воровского мира Москвы во времена Ваньки Каина. М., 2012. Анисимов Е.В. Юный град. Петербург времён Петра Великого. СПб., 2003. Городская семья XVIII века. Семейно-правовые акты купцов и разночинцев Москвы / Сост., вводная статья и комментарии Н.В. Козловой. М., 2002. Каменский А.Б. Повседневность русских городских обывателей: Исторические анекдоты из провинциальной жизни XVIII века. М.: РГГУ, 2007. Ковригина В.А. Немецкая слобода и ее жители в конце XVII – первой четверти XVIII вв. М., 1998. Козлова Н.В. Люди дряхлые, больные, убогие в Москве XVIII века. М., 2010. Кошелева О.Е. Люди Санкт-Петербургского острова Петровского времени. М., 2004. Лотман Ю.М. Символика Петербурга и проблемы семиотики города // Избранные: В 3 т. Т. 2. Таллин. 1992. Куприянов П.С., Садовникова Л.В. Место памяти в памяти местных: культурные смыслы городского пространства (по материалам интервью жителей московского Зарядья) // Антропологический форум. 2009. № 11. С. 370 - 407. Можаев А. Небесный посад: Зарядье грез и действительности // Русская жизнь. 2007. № 9. С. 102 - 115. Казакевич И.И. Московское Зарядье. История архитектурных памятников. М., 1977. Андросов А., Куприянов П., Садовникова Л., Чвырь Н. Важное место, или Жить в центре // http://www.youtube.com/watch?v=llAOT5nYhpk. История частной жизни: источники и методы анализа 1. Что такое «частная жизнь» и зачем ее изучать? 2. Какие источники содержат в себе информацию о различных сторонах приватной сферы людей прошлого? 3. Какие методы можно использовать для изучения частной жизни? Антонов А.В. Из частной жизни служилых людей рубежа XVI - XVII веков // Русский дипломатарий. Вып. 5. М., 1999. С. 160 - 174. Кошелева О.Е. «Отходя от света сего...». Частная жизнь московской элиты XVII века через призму завещаний // Человек в мире чувств: Очерки по истории част. жизни в Европе и некоторых странах Азии до нач. нового времени. М., 2000. С. 339 - 386. Смилянская Е.Б. «Любовь твоя раны мне великие дает...». (Чувства и страсти по следственным материалам XVIII в.) // Мифология и повседневность: гендерный подход в антропологических дисциплинах. СПб., 2001. С. 26 - 40. Литература: Радищев А.Н. Путешествие из Петербурга в Москву. Главы: «Любани», «Вышний Волочек», «Медное» – см.: http://ilibrary.ru/text/1850/index.html#toc Милов Л.В. Великорусский пахарь и особенности Российского исторического процесса. (любое издание) Электронная версия (без ссылок на источники): http://vadim-blin.narod.ru/milov/index.htm «Введение». Часть вторая. Глава 1. Тихонов Ю.А. Дворянская усадьба и крестьянский двор в России XVII - XVIII вв.: сосуществование и противостояние. М.; СПб., 2005. Швейковская Е. Н. Русский крестьянин в доме и мире: северная деревня конца XVII – начала XVIII века. М.: Индрик, 2012. Громыко, М. М. Трудовые традиции русских крестьян Сибири (XVIII – первая половина XIX в.). М.: Наука, 1975. Громыко М.М. Мир русской деревни. М., 1991. Данилова Л.В., Данилов В.П. Община // БСЭ / 3-е изд.. М., 1974. Т. 18. Электронная версия: http://bse.sci-lib.com/article083420.html (Часть, относящаяся к русской средневековой общине) Тыдман Л. В. Изба. Дом. Дворец. М., 2000. Дмитриева Е.Е., Купцова О.Н. Жизнь усадебного мифа: утраченный и обретенный рай. М., 2003. Смилянская Е.Б. Дворянское гнездо середины XVIII века (Тимофей Текутьев и его «Инструкция о домашних порядках»). М.: Наука, 1998. 204 с. Рузвельт П. Жизнь в русской усадьбе: опыт социальной и культурной истории. Авториз. перев. с англ. Н.А. Вознесенского и А.В. Вознесенского. СПб., 2008. Список литературы: Акельев Евгений, Источниковедение-2.doc. Левинсон Кирилл, масс предст.doc: Настоящий курс предлагает не историю-рассказ, а историю-проблему: в лекциях не столько рассказывается «как было на самом деле», сколько формулируются вопросы: что и почему нас интересует в связи с данной темой? Что мы знаем об этом? (точнее – что знают об этом историки, что – представители других гуманитарных дисциплин? Что они знали вчера, что знают сегодня?) Как это знание получено? Что с ним можно сделать? Как ещё можно получить знание об этом? 1. Что важнее – хорошо жить или хорошо умереть? Как изучаются массовые представления о смерти в … (регион, период, социальный слой) 2. Что такое болезнь и как с ней быть? Как изучаются массовые представления о здоровье и болезни в … (регион, период, социальный слой) 3. Чем ребенок отличается от взрослого? Как изучаются массовые представления о детстве в … (регион, период, социальный слой) 4. Когда наступает старость? Как изучаются массовые представления о старости в … (регион, период, социальный слой) 5. Каким подобает быть настоящему мужчине? Как изучаются массовые представления о маскулинности в … (регион, период, социальный слой) 6. Какие женщины хорошие, а какие нет? Как изучаются массовые представления о фемининности в … (регион, период, социальный слой) 7. Что такое честь? Как изучаются массовые представления о чести и позоре в … (регион, период, социальный слой) 8. Сто друзей или сто рублей? Как изучаются массовые представления о социальном и материальном капитале в … (регион, период, социальный слой) 9. Откуда берется богатство и куда оно девается? Как изучаются массовые представления о богатстве и бедности в … (регион, период, социальный слой) 10. Брак – что это и зачем? Как изучаются массовые представления о супружестве и семье в … (регион, период, социальный слой) 12. Кому война, а кому мать родна. Как изучаются массовые представления о войне и насилии в … (регион, период, социальный слой) 13. Раньше всё было лучше! Как изучаются массовые представления о прошлом в … (регион, период, социальный слой) 14. Что день грядущий нам готовит? Как изучаются массовые представления о будущем в … (регион, период, социальный слой) 15. Плотские утехи или супружеский долг? Как изучаются массовые представления о сексуальной сфере в … (регион, период, социальный слой) 16. Много будешь знать - … Как изучаются массовые представления о формализованном знании в … (регион, период, социальный слой) 17. Худой мир лучше доброй ссоры? Как изучаются массовые представления о конфликтах в … (регион, период, социальный слой). 477768 в Будни мореманов: «Повседневная жизнь» моряков голландского торгового флота в карикатурах художника Яна Сандерса. Являются ли малярные работы рутинной практикой палубной команды? Какие сюжеты обыденны для корабельных будней? Ловля разлетевшихся кур? Коварные сюрпризы матросов? Рекламой каких действующих в сюжетах товаров и услуг могут быть эти карикатуры? Краска и т.д. Сценарии и модели поведения Шмидт Анни: Саша и Маша - 1. Саша и Маша - 2. Саша и Маша - 3. Саша и Маша - 4. Саша и Маша - 5. Семина-Мак Фарлан Е., Как получаются французы. | |||||||||
Сюжетные ветви
Приведённая нами выше возможная сюжетная ветвь (да и разговор о «моделях поведения» как таковой) может сама иметь развитие в, например, теме борьбы с коррупцией. Тогда она уже практически отдалится от этого урока и станет самостоятельной. В презентации «О коррупции» (она вложена в папку «Литературы» в качестве примера организации вокруг классической темы «портфеля» современных тем) немало вопросов, имеющих отношение к литературе, истории, обществознанию, экономике и т.д. Во вставке «Шведская формула» – квинтэссенция шведской антикоррупционной политики. (Сама презентация весьма безыскусна, но еë можно наращивать новыми темами: существует ли коррупция в компьютерных игра; каковы антикоррупционные идеи президентской программы М.Прохорова и т.д.). Коррупция (и борьба с ней) может стать темой деловой игры или брейн-ринга. Конференция о методах борьбы коррупции в различных странах (Сингапур, Гонконг, США и т.п.) может быть приурочена к учебной программе (по литературе, истории и др.). Например, обсуждение перипетий современной китайской практики может следовать после знакомства с культурой Древнего Китая. После Гомера (и древнегреческих плутов, хитрецов и мздолюбцев) – кейс о нынешней греческой бюрократии (своей волокитой и стяжательностью весьма напоминающей российскую); после «Тараса Бульбы» – украинские «газовые» аферы; после Шекспира или «Собаки Баскервилей» – футбольные скандалы или незаконная прослушка британскими журналистами телефонов высокопоставленных лиц (из медийной, политической и иных сфер); после Данте – одиозная фигура Берлускони. (К слову, тема экономических преступлений дана и в блоке «Технологии»). Любое произведение может стать «поводом для современного». Таким же образом может продлеваться и развиваться любой альтернативный сюжет.
Дата добавления: 2018-05-02; просмотров: 309; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!