Тема в когнитивной психологии 54 страница

Другая важная сторона процесса целе-образования состоит в конкретизации цели, в выделении условий ее достижения. Но на этом следует остановиться особо.

Всякая цель — даже такая, как “дос­тичь пункта N”, — объективно существует в некоторой предметной ситуации. Конеч­но, для сознания субъекта цель может вы­ступить в абстракции от этой ситуации, но его действие не может абстрагировать-ся от нее. Поэтому помимо своего интен-ционального аспекта (что должно быть достигнуто) действие имеет и свой опера-ционный аспект (как, каким способом это может быть достигнуто), который опреде­ляется не самой по себе целью, а объектив-но-предметными условиями ее достиже­ния. Иными словами, осуществляющееся действие отвечает задаче; задача — это и есть цель, данная в определенных услови­ях. Поэтому действие имеет особое каче­ство, особую его “образующую”, а именно способы, какими оно осуществляется. Спо­собы осуществления действия я называю операциями.

Термины “действие” и “операция” час­то не различаются. Однако в контексте психологического анализа деятельности их четкое различение совершенно необходи­мо. Действия, как уже было сказано, соот­носительны целям, операции — условиям. Допустим, что цель остается той же самой, условия же, в которых она дана, изменяют­ся; тогда меняется именно и только опера-ционный состав действия.

В особенно наглядной форме несовпа-дение действий и операций выступает в орудийных действиях. Ведь орудие есть материальный предмет, в котором крис­таллизованы именно способы, операции, а не действия, не цели. Например, можно физически расчленить вещественный пред­мет при помощи разных орудий, каждое из которых определяет способ выполнения данного действия. В одних условиях более адекватным будет, скажем, операция реза-ния, а в других — операция пиления; при этом предполагается, что человек умеет владеть соответствующими орудиями —

¹ Гегель Г.В. Ф. Соч. М., 1959. С. 212—213

278

ножом, пилой и т. п. Так же обстоит дело и в более сложных случаях. Допустим, что перед человеком возникла цель графичес­ки изобразить какие-то найденные им зависимости. Чтобы сделать это, он дол­жен применить тот или иной способ пост­роения графиков — осуществить опреде-ленные операции, а для этого он должен уметь их выполнять. При этом безразлич­но, как, в каких условиях и на каком ма-териале он научился этим операциям; важно другое, а именно, что формирование операций происходит совершенно иначе, чем целеобразование, т. е. порождение дей­ствий.

Действия и операции имеют разное происхождение, разную динамику и раз­ную судьбу. Генезис действия лежит в от­ношениях обмена деятельностями; всякая же операция есть результат преобразова-ния действия, происходящего в результа-те его включения в другое действие и на-ступающей его “технизации”. Простейшей иллюстрацией этого процесса может слу-жить формирование операций, выполне-ния которых требует, например, управле-ние автомобилем. Первоначально каждая операция, например, переключение пере-дач, формируется как действие, подчинен-ное именно этой цели и имеющее свою сознательную “ориентировочную основу” (П. Я. Гальперин). В дальнейшем это дей­ствие включается в другое действие, име-ющее сложный операционный состав, на-пример, в действие изменения режима движения автомобиля. Теперь переклю­чение передач становится одним из спо-собов его выполнения — операцией, его реализующей, и оно уже перестает осу-ществляться в качестве особого целенап-равленного процесса: его цель не выделя­ется. Для сознания водителя переключе-ние передач в нормальных случаях как бы вовсе не существует. Он делает дру-гое: трогает автомобиль с места, берет кру-тые подъемы, ведет автомобиль накатом, останавливает его в заданном месте и т. п. В самом деле: эта операция может, как известно, вовсе выпасть из деятельности водителя и выполняться автоматом. Во-обще судьба операций — рано или поздно становиться функцией машины¹.

Тем не менее операция все же не со-ставляет по отношению к действию ника-кой “отдельности”, как и действие по от­ношению к деятельности. Даже в том случае, когда операция выполняется ма-шиной, она все же реализует действия субъекта. У человека, который решает за-дачу, пользуясь счетным устройством, дей­ствие не прерывается на этом экстраце­ребральном звене; как и в других своих звеньях, оно находит в нем свою реализа-цию. Выполнять операции, которые не осу-ществляют никакого целенаправленного действия субъекта, может только “сумас­шедшая”, вышедшая из подчинения чело-веку машина.

Итак, в общем потоке деятельности, который образует человеческую жизнь в ее высших, опосредствованных психичес­ким отражением проявлениях, анализ выделяет, во-первых, отдельные (особенные) деятельности — по критерию побуждаю-щих их мотивов. Далее выделяются дей­ствия — процессы, подчиняющиеся созна-тельным целям. Наконец, это операции, которые непосредственно зависят от усло-вий достижения конкретной цели.

Эти “единицы” человеческой деятель-ности и образуют ее макроструктуру. Осо-бенность анализа, который приводит к их выделению, состоит в том, что он пользует­ся не расчленением живой деятельности на элементы, а раскрывает характеризую-щие ее внутренние отношения. Это отно-шения, за которыми скрываются преобра-зования, возникающие в ходе развития деятельности, в ее движении. Сами пред­меты способны приобретать качества по-буждений, целей, орудий только в системе человеческой деятельности; изъятые из связей этой системы, они утрачивают свое существование как побуждения, как цели, как орудия. Орудие, например, рассматри­ваемое вне связи с целью, становится та-кой же абстракцией, как операция, рас­сматриваемая вне связи с действием, которое она осуществляет. <...>

Деятельность может утратить мотив, вызвавший ее к жизни, и тогда она пре-вратится в действие, реализующее, может быть, совсем другое отношение к миру, другую деятельность; наоборот, действие

 

¹ См.: Леонтьев А. Н. Автоматизация и Вып. 2. С. 8—9.

М., 1970.

279

может приобрести самостоятельную побу-дительную силу и стать особой деятельно­стью; наконец, действие может трансфор­мироваться в способ достижения цели, в операцию, способную реализовать различ­ные действия.

Подвижность отдельных “образующих” системы деятельности выражается, с дру-гой стороны, в том, что каждая из них мо­жет становиться более дробной или, наобо­рот, включать в себя единицы, прежде относительно самостоятельные. Так, в ходе достижения выделявшейся общей цели может происходить выделение промежу-точных целей, в результате чего целостное действие дробится на ряд отдельных пос­ледовательных действий; это особенно ха-рактерно для случаев, когда действие про­текает в условиях, затрудняющих его выполнение с помощью уже сформировав­шихся операций. Противоположный про-цесс состоит в укрупнении выделяемых единиц деятельности. Это случай, когда объективно достигаемые промежуточные результаты сливаются между собой и пе­рестают сознаваться субъектом.

Соответственно происходит дробление или, наоборот, укрупнение также и “еди­ниц” психических образов: переписывае­мый неопытной рукой ребенка текст чле­нится в его восприятии на отдельные буквы и даже на их графические элемен­ты; позже в этом процессе единицами вос­приятия становятся для него целые слова или даже предложения.

Перед невооруженным глазом процесс дробления или укрупнения единиц дея­тельности и психического отражения — как при внешнем наблюдении, так и инт­роспективно — сколько-нибудь отчетливо не выступает. Исследовать этот процесс можно, только пользуясь специальным анализом и объективными индикаторами. К числу таких индикаторов принадлежит, например, так называемый оптокинетичес­кий нистагм, изменения циклов которого, как показали исследования, позволяют при выполнении графических действий уста-

новить объем входящих в их состав дви­гательных “единиц”. Например, написание слов на иностранном языке расчленяется на гораздо более дробные единицы, чем на-писание привычных слов родного языка. Можно считать, что такое членение, отчет­ливо выступающее на окулограммах, со-ответствует расщеплению действия на вхо­дящие в его состав операции, по-видимому наиболее простые, первичные¹. <...>

Имеются отдельные деятельности, все звенья которых являются существенно внутренними; такой может быть, напри­мер, познавательная деятельность. Более частый случай состоит в том, что внут­ренняя деятельность, отвечающая позна-вательному мотиву, реализуется су­щественно внешними по свой форме процессами; это могут быть либо внешние действия, либо внешне-двигательные опе­рации, но никогда не отдельные их эле-менты. То же относится и к внешней деятельности: некоторые из осуществля­ющих внешнюю деятельность действий и операций могут иметь форму внутренних, умственных процессов, но опять-таки именно и только либо как действия, либо как операции — в их целостности, неде­лимости. Основание такого, прежде всего фактического, положения вещей лежит в самой природе процессов интериоризации и экстериоризации: ведь никакое преоб­разование отдельных “осколков” деятель-ности вообще невозможно. Это означало бы не трансформацию деятельности, а ее деструкцию.

Выделение в деятельности действий и операций не исчерпывает ее анализа. За деятельностью и регулирующими ее психи­ческими образами открывается грандиоз­ная физиологическая работа мозга. Само по себе положение это не нуждается в доказа-тельстве. Проблема состоит в другом — в том, чтобы найти те действительные отно­шения, связывающие деятельность субъек­та, опосредствованную психическим отра-жением, и физиологические мозговые процессы.

¹ См.: Гиппенрейтер Ю. Б., Пик Г. Л. Фиксационный оптокинетический нистагм как показатель участия зрения в движениях // Исследование зрительной деятельности человека. М., 1973; Гип­пенрейтер Ю. Б., Романов В. Я., Самсонов И. С. Метод выделения единиц деятельности // Воспри­ятие и деятельность. М., 1975.

280

А.Н.Леонтьев

ОСНОВНЫЕ ПРОЦЕССЫ ПСИХИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ¹

1. Первое, что должно быть выделено среди многообразных форм человеческой активности,— это различные типы слож-ных деятельностей, осуществляющие соответственно различные формы отноше-ния человека к действительности (прак­тическая деятельность, познавательная деятельность, эстетическая деятельность и т. п.).

Внутри этих типов сложной деятель-ности мы выделяем отдельные деятель­ности (различая их по конкретному пред­мету). Предмет деятельности и является одновременно тем, что побуждает данную деятельность, т. е. ее мотивом. Мотив де-ятельности всегда, следовательно, совпада-ет с ее предметом.

Отвечая той или иной потребности, мотив деятельности переживается субъек­том в форме желания, хотения и т. п. (или, наоборот, в форме переживания от­вращения и т. п., что составляет спе­циальные случаи отрицательно моти­вированной деятельности, объективно создаваемой данным содержанием ее, вхо-дящим в “двойную структуру”). Эти фор­мы переживания суть формы отражения отношения субъекта к мотиву, формы переживания смысла деятельности.

По характеру мотивации деятельнос­ти, а следовательно, и по характеру соот­ветствующей потребности субъекта мы различаем идеально-мотивированные де-

ятельности (отвечающие высшим потреб-ностям) и деятельности витально-мотиви­рованные (отвечающие так называемым естественным потребностям).

Осуществление деятельности связано с чувством (эмоцией, аффектом). Эта фор­ма переживания есть форма отражения отношения результата деятельности (дос­тигаемого, достигнутого, могущего быть достигнутым) к ее мотиву, которая воз­никает на несовпадении предмета деятель-ности, т. е. того, на что она направлена, и ее результата, т. е. того, к чему она ре-ально приведет (или может привести).

В случае развитой деятельности аф­фект возникает и в связи с действием. Он определяется отношением результата действия к предмету действия.

2. Мы называем сложными те деятель-ности, которые включают в себя действия. Значит, содержание всякой сложной дея­тельности составляют действия.

Действие отличается от деятельности тем, что предмет, на который оно направ-лено, не совпадает с его мотивом. То и дру-гое здесь разделено. Мотив, побуждающий действие, лежит в предмете (совпадает с ним) той деятельности, в которую вклю-чено данное действие.

Условием осознания действия (а дей­ствие всегда сознательно) является созна-ние отношения, связывающего предмет действия с предметом деятельности: пред­мет действия и выступает для субъекта всегда в определенном отношении к мо-тиву, т. е. как сознательная цель дейст­вия. (Именно несовпадение предмета и мотива является критерием для отличе-ния действия от деятельности; если мо-тив данного процесса лежит в нем самом, это — деятельность, если же он лежит вне самого этого процесса, это — действие.)

Это сознаваемое отношение предме­та действия к его мотиву и есть смысл действия; форма переживания (сознава-ния) смысла действия есть сознание его цели.

(Поэтому, предмет, имеющий для меня смысл, есть предмет, выступающий как предмет возможного целенаправленного действия; действие, имеющее для меня смысл, есть соответственно действие, воз-

 

С. 48—51.

281

можное по отношению к той или иной цели.)

Изменение смысла действия есть все­гда изменение его мотивации.

(Это изменение смысла действия воз­можно лишь благодаря несовпадению цели действия с его результатом; это происхо­дит потому, что цель есть сознательная цель и, следовательно, всегда связана с осозна-нием отношения предмета действия к предмету деятельности. Но это же несов­падение является предпосылкой того, что действие приобретает мотив себе, т. е. ста-новится деятельностью.)

Выделение в связи с актуальным мо­тивом цели действия есть процесс образо­вания намерения (я намерен пойти на кон-церт, но я хочу слушать музыку).

Действия могут замещаться в деятель-ности одно — другим. Психологическая проблема выбора действия есть психоло-гическая проблема решительности.

Действие связано с аффектом, посколь-ку оно составляет содержание определен­ной деятельности, а не само по себе. Буду-чи включено в другую деятельность, действие может приобрести иную эмоцио­нальную окраску.

Действие может быть по своей форме практическим (т. е. иметь материальный предмет) или идеальным, теоретическим (т. е. предмет может быть идеальным). Практическое действие есть всегда внеш­нее действие, теоретическое действие мо­жет быть внутренним.

3. Особый вид действий представляют собой действия волевые в узком смысле этого слова, т. е. переживаемые субъектом, как требующие внутреннего усилия и дей­ствия поступки. (Мы подчеркиваем, что речь идет о волевых действиях в узком смысле, так как в широком смысле воле-вым является решительно всякое действие, что вытекает из самого определения дей­ствия.)

Волевое действие характеризуется на-личием момента подчинения одного мо­тива другому, причем оба эти мотива име-ют противоположные аффективные знаки. Такого рода подчинение мотивов может происходить при двояком условии:

1) в случае когда действие входит или начинает входить одновременно в две раз­личные деятельности, заключающие в себя аффективно противоположные мотивы, и

2) в случае когда действие является ге-нетически простой деятельностью и, сле­довательно, его предмет сам служит моти­вом; таким образом, в этом случае волевое действие возникает из подчинения одной, простой деятельности (которая тем самым превращается в действие) другой, сложной деятельности, имеющей противоположный по своему знаку мотив.

В случае когда действие входит в дво-якую деятельность, но мотивация обеих этих деятельностей, будучи различной, не является, однако, противоположной по сво-ему знаку, мы называем такое действие поступком. Поступок требует сознавания отношений, существующих между обеими деятельностями, и учета обоих мотивов; по-ступок есть, следовательно, действие слож-номотивированное, имеющее сложный смысл.

4. Действие может иметь цель, данную
в таких условиях, которые определяют со­
бой самый способ действия. Цель, данная в
условиях, определяющих способ действия,
и есть не что иное, как задача.

То содержание действия (способ его), которое определяется не самой целью, но именно условиями, в которых она дана, мы называем операцией. Действие, определя­емое задачей, всегда, следовательно, вклю­чает в себя операцию.

О том, является ли данное содержание действия операцией или нет, мы можем судить по следующему признаку. Если дан­ное содержание действия возникает в за-висимости от предмета (цели) действия, то это — не операция; если, наоборот, данное содержание возникает в действии в зави­симости от условий, в которых дана цель, то это — операция.

Операция, таким образом, отличается от действия тем, что она определяется не целью, а условиями, в которых дана цель.

Операция кристаллизуется для созна-ния в значении. Овладеть значением чего-нибудь и есть овладеть способом возмож­ного действия с данным предметом, словом (значением слова) или даже действием же (применением действия).

Операция приобретает формы умения и навыка.

5. В осуществлении всякой деятельно-
сти, действия или операции обнаруживают
себя многообразные психофизиологичес­
кие функции организма: сенсорные, двига-

282

тельные функции, мнемическая функция, функция “тоническая” и т. п. Без этих функций (и соответствующих органов) не­возможно осуществление никакой деятель­ности; они являются, следовательно, необхо­димым условием деятельности. Однако деятельность, действие, операция не сводят­ся к этим функциям и не могут быть вы­ведены из них.

Переход к рассмотрению психофизио­логических функций есть, таким образом, переход к собственно психофизиологичес­кому анализу.

(Психофизиология мыслится нами как специальная наука, занимающая по отно­шению к психологии такое же, примерно, положение, как биохимия по отношения к физиологии.)

283

В.В.Давыдов

[ПРОБЛЕМА ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В ФИЛОСОФИИ И ПСИХОЛОГИИ]¹

Все гуманитарные науки, в том числе психология и педагогика, с разных сторон изучают человеческую деятельность. Из­ложим общее понимание деятельности, ко­торое сложилось в диалектико-материали-стической философии и диалектической логике. Лишь опираясь на такое понима-ние деятельности, можно правильно сфор­мулировать новые проблемы в различных частных областях ее изучения.

Основы диалектико-материалистичес-кого понимания деятельности заложил К.Маркс. Так, при описании общих особен-ностей человеческого труда он характеризует его прежде всего как деятельность человека, изменяющую природу и использующую при этом свойства одних природных вещей в качестве орудий воздействия на другие вещи, превращая их тем самым в орган своей де-ятельности. Воздействуя на природу и изме-няя ее, человек в то же время изменяет и свою собственную природу².

Согласно К. Марксу, “труд есть положи­тельная, творческая деятельность” \ т.е. созидательная деятельность, осуществляе­мая в рамках общественных связей и отно­шений⁴. “...Свободная сознательная дея­тельность как раз и составляет родовой характер человека... Именно в переработ­ке предметного мира человек впервые дей­ствительно утверждает себя как родовое существо. Это производство есть его дея­тельная родовая жизнь”⁵. В отличие от од­ностороннего производства животных чело-век как родовое (общественное) существо “производит универсально; ...воспроизво-дит всю природу; ...умеет производить по меркам любого вида и всюду он умеет при­менить к предмету присущую мерку...”⁶.

---

Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 476; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!