ЗАНИМАТЕЛЬНОСТЬ В ЖУРНАЛИСТИКЕ Н.М. КАРАМЗИНА
КАК ФАКТОР ФОРМИРОВАНИЯ ЧИТАТЕЛЯ
Традиционная майская конференция МГЛИ носит имя святых равноапостольных братьев Кирилла и Мефодия – просветителей славянских народов, благодаря деятельности которым народ Древней Руси, в числе других «языков», обрел свою письменность. «Учители словенские», как называют братьев, явили пример истинного просветительства, нашедшего живой отклик на российской почве: сформировалась многовековая «учительная» традиция, в русле которой шло развитие и русской литературы. Эта традиция подарила истории нашей страны множество замечательных имен истинных просветителей, среди которых мы с полным правом можем назвать имя Н.М. Карамзина.
«Наше все», – сказал в конце XIX века Ап. Григорьев о А.С. Пушкине, ту же мысль в начале XIX века сформулировал В.Г. Белинский в отношении заслуг Карамзина: «К чему ни обратись в нашей литературе – всему начало положено Карамзиным: журналистике, критике, повести-роману, повести исторической, публицизму, изучению истории» [1, IX, 678]. Но все же одной из главных заслуг Карамзина-издателя влиятельный критик назвал «вкус и охоту к чтению», привитые русскому обществу [1, VII, 122].
Карамзин – организатор нескольких весьма успешных издательских проектов, к числу которых относится и «Московский журнал». Журнал издавался в 91–92 гг. XVIII века и был полностью переиздан в 1–3 гг. XIX века, что, конечно же, факт замечательный.
|
|
|
«Московский журнал» был трибуной русского сентиментализма и состоял из 5-ти разделов: «русские сочинения в стихах и прозе, разные небольшие иностранные сочинения в чистых переводах, критические рассматривания русских книг, известия о театральных пьесах, описания разных происшествий и анекдоты, а особенно из жизни славных новых писателей» [цит. по: 9]. Причем, как отметил П.А. Орлов, «для пропаганды новых литературных принципов Карамзин использовал буквально все возможности, вплоть до статей естественнонаучного содержания» [6, 140]. Задачам пропаганды нового литературного направления отвечает и отдел «Смесь» указанного журнала. Но этот отдел оставался, по большей части, на периферии исследовательского внимания.
Между тем, как указал П.Н. Берков, именно этот отдел представляет собой несомненное новшество в практике русской журналистики XVIII века: Исследователь, анализируя структуру журнала, отмечает: «…обращает на себя внимание четкое выделение пяти отделов, из которых третий и четвертый [«критические рассматривания русских книг» и «известия о театральных пьесах»] имелись у предшественников «Московского журнала»… но были нерегулярными, случайными, а пятый «описания разных происшествий, по чему-нибудь достойных примечания, и разные анекдоты, а особливо из жизни славных новых писателей». И это-то и было «в русской журналистике вообще новым» [2, 500].
|
|
|
Содержание отдела «Смесь» составляли произведения, которые можно отнести к жанру анекдота. Анекдот, как его понимали на рубеже XVIII–XIX вв., – неизданная история или случай, происшествие. Именно эти значения зафиксированы в словаре русского языка XVIII века: «Фр. anecdote. Рассказ, история (первонач. о событиях тайных, затем о любопытных, достопамятных). Есть еще род особенныя Истории, предлагающия о тайных и сокровенных дѣлах, содѣваемых государями, и называемыяАнекдо́тами [не изданными в свѣтбытиями]. Жит. Бак. 61 (2 паг.). Между множеством анекдотов, разсказываемых о Бастилии, слышал я и нижеслѣдующий, которой показался мнѣпримѣчания достойным. МЖ II 173. <>А. чего, о чем. Анекдоты царства Анны Иоанновны. Зап. Пор. 59. Анекдоты о бѣдности великих Писателей. МЖ II 61. А. Любопытный, забавный, странный, печальный, смешной, трогательный, трагический… Сей печальный анекдот без всяких украшений заставляет плакать слушателей. Пант. ин.сл. III 169. || Случай, происшествие.Не давно случился здѣсьслѣдующий комико-печальной анекдот. Крм. ПРП IV 79. Слѣдующий анекдот сдѣлал очень много чести Нинонѣ. ММ II 170» [7, 70]. Следует отметить, что из пяти примеров, приведенных автором словарной статьи, два взяты из «Московского журнала» Карамзина.
|
|
|
Как указывают исследователи, «анекдот, широко распространенный в русской литературе XVIII в., был тем не менее в глазах критики незаконным литературным жанром. Сборники анекдотов становились достоянием массовой литературы; в журналах анекдоты выносились в конец номера и являлись всего лишь развлекательным дополнением…» [8, 229].
Феномен массовой литературы как специфического культурного явления XVIII в. наиболее ярко представлен в творчестве так называемых «мелкотравчатых» писателей 1760–70-х гг. (И.В. Новиков, В.А. Лёвшин, М. Комаров, Н.Г. Курганов, Ф.А. Эмин, М.Д. Чулков и др.). Писатель выступал как культурный посредник между читателем и большой литературой, мир которой был сложен и часто непонятен массовому читателю. Писатели, как некие путешественники в «страну незнаемую», открывали читателю те «диковинки», которые им удалось переправить из загадочного мира, в доступной форме, используя занимательность как принцип подачи материала, приобщали читателя к высокой культуре.
|
|
|
Можно сказать, что Карамзин в своих журналах продолжал развивать эту миссионерскую линию своих предшественников, но уже с точки зрения пропаганды нового литературного направления. «Развлекательное дополнение» Карамзин сумел сделать идеологическим средством утверждения сентиментализма. На страницах «Московского журнала» анекдот появляется не только в отделе «Смесь». Хорошо известны такие анекдоты, как «Самоубийца», «Английский анекдот», «Исторический анекдот» и др.
Как указал известный исследователь анекдота Е.Я. Курганов, «в России анекдот как литературный жанр стал утверждаться в середине XVIII столетия. Воспринятый в ходе усвоения европейской (в первую очередь французской) традиции, в процессе ориентации на светскую культуру общения он достаточно быстро соединился с богатейшим национальным опытом…» [3, 3]. Как известно, к изданию «Московского журнала» Карамзин приступил сразу после путешествия по Европе, и сам неоднократно упоминал, что иностранный журналы были одним из источников, вдохновляющих его издательскую деятельность.
Анекдот, представленный в «Московском журнале», не только забавлял читателя. В том подборе материала, который представил издатель «Московского журнала» при всей пестроте картины все же можно выделить вполне определенную линию. Журнал развивал традиции сентиментализма. Важнейшим ценностным ориентиром данного направления является «чувствительность», поскольку, как определил П.А. Орлов, «…возникала задача найти в человеке… некие психологические ценности, которые были бы мерилом значимости человеческой личности независимо от его образования и общественного положения… Для Карамзина чувствительность составляет наиболее важную и интересную область нравственной жизни человека» [6, 141]. Так, сопровождая комментарием «Английский анекдот», издатель подчеркнул: «следующая история… тронет тех, которые родились с нежным и сожалительным сердцем – для них и только для них она и писана» [4, 157].
Публикация анекдотов полностью отвечала концепции издания. Предуведомляя читателя о продолжении издания «Московского журнала» в 1792 г., Карамзин писал: «…я постараюсь, чтобы содержание Журнала было как можно разнообразнее и занимательнее» [5, 241]. Даже искушенный читатель начала XXI века может быть увлечен интригующим сюжетом представленных в журнале произведений, в том числе и анекдотов. Карамзин предлагает своим подписчикам истинно захватывающее чтение, сохраняя при этом высокий культурный уровень.
Поставив занимательность на службу формированию новых ценностей читательской аудитории, Карамзин тем самым в своем журнале явил пример блестящей реализации воспитательной функции журналистики.
«Рецепт» успеха изданий Карамзина может быть взят на вооружение современной журналистикой, в которой проблемы снижения читательской культуры, потери интереса к чтению, равно как и противостояние качественных и массовых изданий, относятся к наиболее острым.
Литература
1. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений в 13-ти тт. -М.: Изд-во АН СССР, 1953–1959.
2. Берков П.Н. Периодические издания Н.М. Карамзина // Берков П.Н. История русской журналистики XVIII века. -М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1952. -С. 496–532.
3. Курганов Е. «У нас была и есть устная литература…» (Вст. ст.) // Русский литературный анекдот конца XVIII – начала XIX века. -М.: Художественная литература, 1990. С. 3–6.
4. Московский журнал. Второе издание. Часть первая. -М.: Типография С. Селивановского, 1802.
5. Московский журнал. Второе издание. Часть четвертая. Месяц Ноябрь. - М.: В Типографии Сената у Селивановского, 1801. -С. 127–244.
6. Орлов П.А. Литературная программа «Московского журнала» Карамзина // Филологические науки. 1966. № 2 (34). -М.: Высшая школа. -С. 136–146.
7. Словарь русского языка XVIII века. Вып. 1. А – Безпристрастие. -Л.: Наука, 1984. -С. 70.
8. Степанов В.П. Повесть Карамзина «Фрол Силин» // XVIII век. Сб. 8. -Л.: Наука, 1969. -С. 229–244.
9. История русской журналистики / Под ред. А.В. Западова. -М.: Высшая школа, 1973 // http://evartist.narod.ru/text3/01.htm //http://www.library.cjes.ru/online/?b_id=379
Пекшева Елена Федоровна,
школьный координатор ПАШ ЮНЕСКО,
руководитель музея
«Ф.М. Достоевский в Люблине»,
методист по социальной работе
ГБОУ СОШ №1148 имени Ф.М. Достоевского, Москва
Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 366; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!