Девятнадцатый век: Прелюдия к современности 3 страница
Экономические факты: паросиловых
Девятнадцатый век был посвящен фактов, особенно экономических фактов. Если все остальное изменилось, факты не сделал. Они были еще точки меняющемся мире. Факт не мог быть поставлена под сомнение. Он просто был. "Факты есть факты," люди будут говорить друг с другом, как будто это объясняло все.
Я не думаю, что мы понимаем, или верить в факты больше путь девятнадцатый век сделал. Мы узнали, что даже факты могут изменить, так как они присоединиться к текущий поток изменений, который окружает нас каждый момент наших дней и ночей. Тем не менее, мы не потеряли чувство власти, даже страх, что факты могут вызвать, в частности в экономической факты.
Был паросиловой экономический факт? Девятнадцатый век думал, что это было. Они были правы в некотором смысле. Профиль мощности был жестокий факт, и все экономические факты жестокой, то есть, бесчувственным, неизбежно, неумолимо. Профиль мощности изменил город и страну, он произвел революцию жизнь и работу, и это принесло народы вместе в войне и мире. Профиль власть создала большое богатство. Некоторые железнодорожные магнаты стали богаче королей или императоров. Профиль мощности также работу для миллионов, за которые они платили заработную плату, которая позволила им жить дальше, если бы не было, в современном смысле, прожиточный минимум. Паровой двигатель, вместе с его двумя потомства, железная дорога и динамо, также стала символом власти, величия, жестокости, и тайны своего времени.
|
|
|
Историк Генри Адамс, правнук и внук президентов США, родился в 1838 году, который сделал его только на двадцать лет моложе Карла Маркса. С Маркса проложить путь для него, его поиск жизни смысла в меняющемся мире своего времени должны были увенчаться успехом, для Адамс был и умен и настойчивая. Но его усилия были напрасны, его поиск сбой. Он не мог видеть с ясностью Маркса. С одной стороны, он слишком много знал. С другой стороны, в раннем возрасте он стал одержим властью и мистической символики машин.
До Великой выставке 1900 года в Париже, наконец, не закрыл свои двери в ноябре того же года, Адамс, как он говорит нам, в своей автобиографии, Воспитание Генри Адамса (1906), преследовали экспонаты, боли в под
Девятнадцатый век: Прелюдия к современности
стоять то, что они имели в виду о деньгах, знания, силы и человеческой жизни. Это было силы, которая озадачила его больше всего, потому что он видел, что в течение своей жизни (он был тогда шестьдесят два) количество силы, управляемый средний англичанин или американец примерно в два раза каждые десять лет, с перспективой, что это геометрическая увеличение доступны сила скоро опередит каждое устройство, что мужчины и женщины могут придумать, чтобы контролировать его.
|
|
|
В своем глубоком замешательстве и незнание того, что настоящее означало и будущее принесет, Адамс забрел в большом зале динамо, которая вскоре "стала символом бесконечности." Он рассказал об опыте, говоря о себе, по своему обыкновению, в третьем лице.
Как он привык к великой галерее машин, он начал чувствовать сорок футов динамо как моральной силы, сколько ранние христиане чувствовали крест. Сама планета казалась менее впечатляющим, в его старомодной, преднамеренное, годовой или дневной революции, чем этого огромного колеса, вращаясь в пределах на расстоянии вытянутой руки в какой-то головокружительной скоростью, и едва пробормотав-едва напевая звуковое предупреждение, чтобы стоять на hair's-широту далее для связи власти-то время это не было бы разбудить ребенка, лежащего рядом с рамы. До конца, один начал молиться на него; унаследовал инстинкт учил естественное проявление человека перед тихой и бесконечной силой. Среди тысячи символов конечной энергии, динамо было не так человеку, как некоторые, но это было самым выразительным.
|
|
|
Для современной научной человека, Адамс чувствовал, "сам динамо было, но гениальный канал для передачи где-то тепловой скрытую через несколько тонн плохого угля скрытой в грязном машинном доме бережно хранятся вне поля зрения." Это прагматичный взгляд привлекателен. По крайней мере, это позволяет избежать этой проблемы. Адамс не думаю, что это было разумно пойти на избегая проблем.
Проблема, обусловленная паровой питания той же проблемой, только более актуальным, присуще атомной-то, как контролировать рода сил, что человек недавно узнал развязать. Адамс был прав. Это как открыть дверь и дать льва из клетки. Это очень интересно. И вы начинаете думать, как лев простирает свои большие мышцы и рев, если бы я мог использовать всю эту энергию!
Но тогда вы начинаете задаваться вопросом, что же я буду делать с этим львом? Одно можно сказать наверняка: вы не можете положить его обратно в клетку, для то сейчас она выросла больше, чем дверь. В конце концов вы можете быть сведена к молитве, как Адамс был.
После того, как первый из своих потерь, смерть его сына, Диккенса мистер Домби занимает железнодорожный путь. Он находится в депрессии, пуста и одержим смертью. Поезд, на котором он путешествует становится символом его страданий. Диккенс пишет:
|
|
|
История знаний
Он не нашел удовольствие или облегчение в путешествие. Измученный этими мыслями он нес монотонность с ним, через несущегося ландшафта, и поспешил с головой, а не через богатой и разнообразной стране, но дикая местность омрачена планов и грызущие ревности. Сама скорость, с которой поезд кружились вместе издевались стремительное курс молодого жизни, которые были уносимый так стабильно и так неумолимо его обречен конца. Сила, которая заставила себя на его железный способ-свой собственный презревшие всех путей и дорог, пробиваясь сквозь сердце каждого препятствия, и перетащив живых существ всех классов, возрастов и степеней за ним, был тип триумфального монстра, Смерть.
Позже в книге, враг Домби убит в поезде. Он "был избит вниз, догнал, и развернулся в сторону от зубчатой мельницы, что развернул его кругом, и ударил его на куски, и лизнула его поток жизни с ее палящим, и бросил его изуродованные фрагменты в воздухе. "Существует ужасное правосудие в этом.
Но такая справедливость не дает никакого удовольствия, не производит благодарность в Доме-бея, или в Диккенса, или в читателя. Поезд не только символом этого триумфального монстра, Смерть. Это также символ всех нечеловеческих сил, против которых человечество боролись в течение столетий.Ни для кого не живет зверь, который был выпущен из клетки.
Паровые двигатели, генераторы, и железные дороги, не говоря уже о мощных автомобилей и самолетов, являются источником своего рода экстатического вдохновения, а также растущей страх. Великий колесо, которое Адамс молился, напевая день и ночь, это великолепный видение. Свисток паровой двигатель в часы ночи является одним из самых романтических мест в мире звуков, вызывая воспоминания о встречах и расставаний давно.
Все машины и двигатели обладают увлечение за пределами их большую полезность. Как они работают, они, кажется, не волнует ничего для нас, и все же они послушны. Они запустить или остановить, когда мы поверните ключ. Это, пожалуй, не удивительно, что современный мир жертвоприношения тысяч человеческих жизней в год на эти триумфальных монстров, великих машин, с которыми мы разделяем землю.
Равенство в дуло пистолета
У них было имя для Colt 0,45 в Старом Западе. Они называли это эквалайзер, потому что он сделал все люди равны, молодой или старый, сильный или слабый, хорошо это или плохо, правильно или неправильно.
Мы видели, что Алексис де Токвиль был одним из первых, кто понял неумолимый ход социального равенства, к ослаблению различий между высокой и низкой. Он не упомянул револьвер. Но
Девятнадцатый век: Прелюдия к современности
общественные силы были легче увидеть в открытом Запада. Там, немного, тощий, порочный злодей пришлось отнестись серьезно, если он был пистолет. Сегодня, в субботу ночью Специальный играет ту же роль в темных и тихих городских улицах. Любой человек может быть нанято. Никто не застрахован. Равенство современного большого города предвосхищает будущее мира.
Colt.45 была машина, и поэтому не удивительно, что вырос об этом романтики и мифологии. Так или иначе, перестановкой хорошие и плохие, мы все стали, в нашем воображении, головорезов, ожидающих поезда.
Держите один из тех тяжелых револьверов в руке. Почувствуйте свою пятно, холодный стальной поверхности. Поднимите его и улыбнуться. Вы обладаете властью над жизнью и смертью, как и любой императора. Посмотрите, как ваша рука подходит вокруг складе, как ваш палец обращается на спусковой крючок. Положите оружие вниз, прежде чем...
Девятнадцатый век не изобрел пистолет, но он усовершенствовал его, и сделал его доступным для обычных людей, которые больше не чувствовали себя подобно злодеев, если они принадлежат одному. Девятнадцатый век сделал изобрести гораздо больше страшное оружие, чей террор не ослабевает ни на йоту в более чем столетия. Это был пулемет. Это заставило армии равны.
С введением огнестрельного оружия в период позднего средневековья, различные попытки разработать оружие, которое бы уволить более одного выстрела без перезарядки. Некий Джеймс Puckle запатентовал пулемет в 1718, что используется вращающийся блок для стрельбы квадратных пули. Пушки Гатлинга, который впервые был использован во время Гражданской войны в США, было улучшение на Puckle пистолета. Это может несколько выстрелов минуту, который был лучше, чем повторная загрузка и стрелять из винтовки, но это было далеко от современного пулемета. Это тоже необходимо сгибать вручную.
Кредит на современном пулемета идет к Хирам Стивенс Максим (1840-1916), который родился в Sangerville, штат Мэн, но в 1900 году стал британским подданным и в 1901 году был посвящен в рыцари королевой Викторией. Максим был одним из самых плодовитых изобретателей в изобретении времени. Его первое изобретение был волосок-щипцы для завивки. Он провел сотни патентов в Соединенных Штатах и Великобритании, в том числе мышеловке, локомотива фары, способу изготовления углеродных нитей для ламп, и автоматической системой разбрызгивания. В течение 1890-х годов он экспериментировал с самолетов и произвел один на питание от света парового двигателя, что на самом деле поднялся с земли, но вскоре он понял, что двигатель внутреннего сгорания требуется для успеха, и он отказался от проекта.
Отец Максима мечтал изобрести полностью автоматический пулемет, и Максим повернулся к этому проекту в 1884 году. Он отправился в Лондон, создал лабораторию, и начал экспериментировать. В течение нескольких месяцев он изобрел первый настоящий пулемет, на которых занято отдачу ствола, чтобы извлечь гильзу и камеру другую. Пули подавали в
История знаний
оружие, которое было с водяным охлаждением, ремнем, который может содержать тысячи патронов.
Максима 1884 пистолет может выстрелить одиннадцать раундов в секунду, но он все еще не был удовлетворен. Ему нужна была лучше порошок бездымный, чем существовавший в целях обеспечения устойчивого и прогрессивного сжигание ракетного топлива, которая выпустила газы, которые вынудили механизм пистолета. Вскоре он изобрел кордита, лучший бездымный порох в то время. Его брат Хадсон Максим (1853-1927) изобрел еще более бездымных порохов, которые были использованы в пушечных снарядов и торпед.
К концу 1884 Максим начал производство пулеметов. Позже он объединил свою фирму с компанией Vickers поставлять Максим оружие для всех ведущих стран мира. И к началу Первой мировой войны каждая армия была оснащена пулеметами различных марок: MAXIM, Hotchkiss, Льюиса, Browning, Маузер, и другие.
Пулемет имеет честь быть в стиле с оружием этой войны. Это было в значительной степени ответственны за страшная бойня, человека и животных, который оставил миллионы трупов гниющих на полях Франции. Машина огневые были созданы с промежутками вдоль верхней части любой низкой хребта, пушки обучены стрелять близко к земле, высокая, возможно, в два фута. Всякий раз, когда что-то двигалось, пушки будут стрелять. Если то, что переехал был человек, он будет разрезать пополам в коленях. Бомбардировка с тяжелой артиллерии до нападения может разрушить некоторые из пулеметных огневых точек, но никогда не все из них, а с пушки были дешевы, чтобы сделать и легко пожара (все солдат должен был сделать, удерживая курок), оружие и тех, кто уволил их можно легко заменить.
Больше всего, пулемет оказалось быстрые движения, которые отмечены первые месяцы Первой мировой войны в статический войну на истощение. Миллионы мужчин ютились в грязных окопах, опасаясь поднимают голову над землей дабы они не отстрелил на те страшные машины для убийства.Пулемет настолько сравнял борющихся армии, те из союзников и Центральными державами, что Первая мировая война, возможно, пропали на еще много лет, если Соединенные Штаты не вступили в конфликт в 1917 году, таким образом, чтобы склонить чашу весов.
Немцы сдались в 1918 году, и война закончилась. Изобретатели немедленно приступили к работе по улучшению пулемет, в рамках подготовки к следующей войне. Это было ошибкой, так как следующая война не будет вестись, прежде всего, с автоматами, в том, что немцы поняли, раньше, чем кто-либо другой, следовательно их побед, так шокирует мира, в 1939 и 1940 годах. Пулемет, однако, был новый роль в послевоенный период. Чрезвычайно легкие и точные ручные оружия были разработаны в Советском Союзе, в Израиле, и в других местах, и они были использованы для смертельного эффекта террористами. Один человек с одним из этих эффективных машин для убийства могли терроризировать весь терминал в авиакомпании, как
Девятнадцатый век: Прелюдия к современности
произошло, например, в Риме осенью 1986 года. Идея равенства в дуло пистолета прошел долгий путь с момента Colt.45.
Магия Электричество
Все изобретений девятнадцатого века не были разрушительными. Электрический свет является примером.
Электричество было известно грекам, но он не был даже отдаленно понимал, пока умные и любопытные люди не начали исследовать электрические явления в 1750-ых. Бенджамин Франклин (1706-1790) направили кайт во время грозы около 1750 и установил, что молния является одной из форм электричества. Ему посчастливилось выжить этот эксперимент, который не должен быть повторен никем не стремится быть на электрическом стуле. Франклин оставил науку для политики, но было много других следовать многочисленные тропы в сторону всевозможных увлекательных возможностей.
Алессандро Вольта (1745-1827) продемонстрировал электрический кучу, или батарею, в 1800 году. Аккумулятор вскоре стал реальным источником электрического тока. В 1808 сэр Хэмфри Дэви (1778-1829) показал, что электричество может производить тепло или свет между двумя электродами, разделенными в пространстве и соединенных между собой дуги. В 1820 году Ганс Христиан 0rsted (1777-1851) обнаружил, что электрический ток создает магнитное поле вокруг проводника. Одиннадцать лет спустя Майкл Фарадей (1791-1867), который работал с Дэви, продемонстрировали обратное действие, в результате чего магнитное поле индуцирует ток в движущемся проводнике. Это открытие привело к динамо, электродвигателя, и трансформатором. Эти направления исследований увенчались достижением Джеймса Клерка Максвелла (1831-1879) в 1864 году, когда он показал, что электрические, магнитные и оптические явления были все едины в одном универсальной силы, электромагнетизма.
Теоретически, не было ничего больше, чтобы сделать после уравнения Клерк Максвелл в поле поразил научное сообщество. Практически, были все еще миры, чтобы выиграть для таких людей, как Томас Алва Эдисон, который понял, раньше, чем кто-либо другой, что электричество может быть приручены и используются для освещения, тепло, и развлечь людей. Эдисон стал очень богат, как в результате его многочисленных изобретений и патентов, но, в отличие от Максима, мало кто завидовал ему его хорошо нечестным путем.
Родился в штате Огайо в 1847 году, Эдисон создал небольшую лабораторию в доме своего отца, когда ему было десять лет, покупая материалы для него из прибыли своей газете и продаж конфет в поездах, путешествующих между Порт-Гурон и Детройт. Он заинтересовался телеграфии и работал в качестве бродячего телеграфиста. Эдисон вскоре все понял о том, как работал устройство и было сделано руководителю телеграфного индикатора золото-цены на бирже золота, когда он был в состоянии отремонтировать машину, которая инициировала несколько minipanics за счет разрушения в критические моменты. Он
История знаний
начали производство тиккером, а затем продал свой бизнес и создать больший лабораторию. Там, в 1877 году он изобрел фонограф. Он начал работу над лампочкой в 1878 году и продемонстрировали его углерода лампа накаливания в следующем году.
Многие изобретатели стремились внести практический электрический свет. Максим, например, пришел довольно близко, пока пулемет не обратил его от таких доброкачественных начинаниях. Был, очевидно, целое состояние, чтобы быть изготовлены, человеческая раса жаждал света и, вероятно, будет платить любую сумму за это. Свечи были освещали жилища богатых на протяжении веков, и китовый жир предоставил вонючий, распыления пламя для домов бедных. Электрический свет может гореть чисто и дешево. Это может изменить мир.
Когда он пришел в производстве и распределении в конце девятнадцатого века, это было как раз то. Электрический свет растворяется разницу между днем и ночью, и в масках изменение времен года. За четверть миллиона лет человечество приветствовало весну, потому что он принес не только тепло, но и свет, длинные вечера и рано утром. Обратное этого прием был страх зимой, что все народы выразили в своих ритуалах. Зима была не просто холодно, но и темно, и в темноте, что зло может скрываться? Поскольку дни стали длиннее, после зимнего солнцестояния, священники и ученые могли в очередной раз успокоить неграмотным, что вскоре это будет свет снова, и дьявол отошел.
Все эти страхи стали простое суеверие, когда электричество оживился ночь и сделал его так же, как и в день как один был готов заплатить за. Сегодня миллионы жителей города никогда не испытать темную ночь. Они никогда не увидеть звезды, например. Они не понимают, когда вы говорите им, что они чего-то не хватает. Кто мог предпочитают темноту, они задаются вопросом. Для них, по крайней мере, якобы разрушительным психическая удар Коперника революции стала просто неуместность.
Электричество прыгает от одного электрода к другому, в дуге, или он протекает через нити, теперь из вольфрама, а не углерода, сопротивление которого производит светящийся свет. Сопротивляющейся среде также производит тепло, а дома можно согретый него, хотя это часто сравнительно дорогой способ. Используя трансформатор на обоих концах системы, электроэнергия также могут быть перенесены высоковольтные провода на очень большие расстояния. Это магия, или так показалось бы Аристотеля. Мощность создается здесь, в электростанцию, и осуществляется с помощью тонкой проволоки, возможно, в тысячу миль, чтобы там, где мой дом. И это всегда мгновенно доступны для многих применений. Он может осветить свои номера, и согреть их. Это может сделать свой тост и варить свой ужин. Он может открывать свои консервные банки и компактный мой мусор. Он может держать время в доли секунды, и бездельничать время покончить с различных устройств, которые еще не вступили в общем пользовании, пока двадцатый век не обнаружил новый смысл термина отдыха. Он может защитить мои
Девятнадцатый век: Прелюдия к современности
дома от злоумышленников. И если я небрежно, он может убить меня (такого рода вещи происходит довольно редко).
Электричество делает все это с меньшим раздражение и пыхтение, с меньшим количеством побочных эффектов, чем любой другой источник власти. В самом деле, если бы весь мир были Швейцария, которая не горит ни одного ископаемого топлива для производства электроэнергии, но делает это с помощью гравитации, освоение скрытую полезной энергии в воде бежала свои высокие горы, то электричество будет почти полностью чистым.
К сожалению, в большей части земли, земля слишком плоским, чтобы обеспечить гидроэлектроэнергии, и электричество должны быть сделаны путем сжигания топлива, как уголь или расщепления атомов урана, чтобы нагреть воду для получения пара, чтобы двигаться динамо генерировать необходимую мощность. И дым от сжигания оседает тысячу миль и убивает рыбу в озерах и деревьев на склонах регионах, которые не являются плоскими и могли бы использовать силу тяжести, чтобы генерировать свою власть. Но мы забегаем вперед. Такие ирония не были поняты в девятнадцатом веке.
Магическая математика
Волшебный качество электроэнергии проистекает как из его невидимости как от всего остального. Быстрое поток электронов, который является одним определение феномена, никогда не могут быть видны. Мы понимаем это сейчас, в двадцатом веке, хотя Фарадей не знают об этом и предположить, что когда-нибудь лучше микроскоп могли бы наблюдать его. Будучи невидимым, электричество должны контролироваться различного рода устройства от той, которая контролируется другие источники энергии. Хлыст, паровой поршень, цилиндр двигателя внутреннего сгорания весьма заметны.
В конце концов, это оказалось математика и новая математика в том, что, что и требовалось. Математика, что странно и прекрасно научно-или это поэзия?-Что может преодолеть пропасть между видимым и невидимым, между материальным миром и нематериальной уме человека. Торжество Клерка Максвелла был триумф нового вида математики. Она установила авторитет математиков таким образом, что никогда ничего не имел, даже не открытия Ньютона.
Новые математика пытался управлять другими невидимые силы и юридических лиц, а также. Это стало шоком узнать, в 1830-х, что геометрия Евклида, которые учили всех школьников на протяжении двух тысячелетий, и в последнее время всем школьниц, не точная картина реального пространства, которое не является двумерным и не содержит совершенные круги, квадраты, или треугольники. Вместо этого, место было очень сложным то, что требуется очень сложную математику просто описать его. В новых неевклидовых геометрий, параллельные линии встретились, как в реальном мире.Посмотрите вниз любой железнодорожные пути. И круги может быть легко преобразован в эллипсы,
История знаний
параболы и гиперболы, и даже в прямых или точки, проецируя их на экранах наклонена в одну сторону или другую. Какое-то время после 1870 года, казалось, что проективная геометрия, которая включает в себя все другие виды геометрии, которые были изобретены, был точной дескриптор и, таким образом контроллер пространства. Но это интеллектуальная шар вскоре лопнуть, тоже.
Кроме того, после 1870 г., дальнейшие исследования идее пространства между мужчинами и женщинами, как WK Клиффорд (1845-1879) и Анри Пуанкаре (1854-1912), привело к понятию, что пространство слишком сложны для математики. Напротив, пространство предположение, и оно может быть описано и контролировать лишь постольку, поскольку мы предполагаем его. Другими словами, нет такого понятия, как пространство. Вместо этого, есть так много пространства, как есть математики и nonmathematicians, и что измеряется в миллиардах. Даже эта цифра слишком мала, для каждого человека можно предположить, неограниченное количество различных пространствах, хотя он, вероятно, не может создать математику, необходимые для борьбы с ними.
Многое из этого может показаться Спейси, но это достаточно реально, для потоков электроэнергии в некоторых из этих предполагаемых пространств, которые не могут быть замечены или даже воображаемых, но может быть описано с помощью странных математических переключателей, дирижеров, и изоляторов. Это как музыка, которая идет по кругу, и выходит там. В то время как музыка ходить вокруг да около в трубках тубы, это музыка? Электричество электричество, когда он мчится над ландшафтом, полностью игнорируется коров, которые пасутся спокойно внизу, или это только электричество, когда он льется из его носика и звонит в дверь или поднимает лифт?
Теперь мы знаем, что нет просто никакого ответа на любой вопрос. В механисты девятнадцатого века не принял бы это заявление. Они, возможно, были почти так же шокирован этим, как они были на идее, что чьи-то бабушки и дедушки были обезьяны. Причина важно, ибо оно раскрывает по крайней мере один уважение, в котором девятнадцатого века не было прелюдией к нашему времени.
Возраст, которая закончилась в 1914 году был отмечен поразительной прогресс в области научных знаний о мире. Было также возраст веры, новой веры, в неизбежность прогресса. Основу этой веры был твердая уверенность в том, что, казалось, старый и надежный истину, которую вернулся к грекам.
Это была правда, которая была изобретена Фалеса и философов, которые следовали за ним, что если мы попытаемся достаточно решительно, мы можем понять мир вокруг нас. Существует подлинная истина в это понятие, но есть и нечто сомнительное, возможно, даже ложный. Уверенность, что есть что-то в нашем сознании, что соответствует что-то в природе, правила конформации, находящихся математики, является обоснованным. В противном случае, как мы можем объяснить наш успех на понимание, прогнозирования и управления процессами природы? Животные не могут делать то, что мы
Девятнадцатый век: Прелюдия к современности
люди могут сделать. В результате, они принимают характер, как это и принимаю свои правила как свои собственные. Мы не принимаем их. Мы считаем, что мы можем изменить их, для нашего же блага. И нет никаких сомнений, что мы можем сделать это, или, скорее, понимание правил, использовать их для нашей пользы.
Сомнительная аспект этой новой вере ученых девятнадцатого века заключается в их уверенное ожидание, что они могут Jully понять природу. Разве мы держать эту веру, развлекать это ожидание, больше? Это не кажется, что мы делаем. И если некоторые из нас до сих пор, то оказывается, что мы, вероятно, неправильно.
В чем заключается проблема с предположением Фалеса? Является ли наше психический аппарат человеком просто неадекватны задаче полного понимания естественный мир, в котором мы живем? Это не может быть ответом, так как наши умственные способности, кажется, почти бесконечно расширяемой с помощью компьютеров. Или это естественный мир просто слишком сложным для человеческого ума, чтобы понять? Это не может быть ответом либо, для любой проблемы мы можем представлять для себя мы, кажется, быть в состоянии решить, и мы можем, по крайней мере поставить задачу полностью познания природы. Так почему мы не можем, или может мы не в состоянии решить эту проблему?
Кажется, что есть что-то еще, что стоит на пути. Это что-то еще продолжает озадачивать нас. Это было бы совершенно непонятно для большинства в девятнадцатом веке, который был последний век, чтобы отдохнуть в комфортабельном ожидании определенных знаний чего-либо, не говоря уже обо всем.
Новые пути Видя
Первый успешный фотография была сделана в 1826 году Нисефор Ньепс (1765-1833), французский литограф. Десять лет спустя Жак Дагер (1789-1851) экспериментировал с процессом, который носит его имя. Другие улучшения быстро последовало. В 1888 году Джордж Истман (1854 - 1932) ввел знаменитый ящик камеру, с его удобным рулон негативной пленки и с обещанием дешево и широко распространено обработки пленки. С тех пор, фотография стала художественная форма масс.
Внедрение фотографии революцию искусству рисунка и живописи. Он также изменил, как мы видим вещи. Когда зрители рассмотрели первые спектакли Дагер, они были удивлены наблюдать детали, которые они никогда не замечали в оригинальной сцены. Уильям ВЧ Талбот (18001877), изобретатель негативно-позитивного системы в настоящее время используются, прокомментировал это явление в 1840 году:
Часто бывает так... и это одна из прелестей фотография-что сам оператор обнаруживает на экзамен, может быть, вскоре после этого, что он изобразил много вещей у него не было
История знаний
Понятие в то время. Иногда надписи и даты найдено на зданиях или печатные плакаты наиболее неуместным, обнаружены на стенах: иногда дальний коммутируемого пластина видел, и на ней-бессознательно записан-час дня на котором принято вид.
Здесь, по-видимому, еще один класс невидимых существ, которых мы не видим, когда смотрим на сцену, но камера видит и говорит нам существовать. "Камера не лжет," он сказал. Есть ли наши глаза лгать, тогда? Почему мы выбираем части сцены для осознания и игнорировать другие? Является вид камеры вещей истинная, если это то, что мы не можем или не видят своими глазами? Что есть истина, что мы не можем знать это.
До изобретения фотографии подавляющее большинство окрашенных образов были портреты, достаточно мал, чтобы носить в медальоне на память. Вдруг, живопись был освобожден от необходимости "общения" в этом пешеходной пути. В результате, почти немедленно, произошел взрыв новых стилей и методов. Импрессионизм был венцом тех времен. За ним последовали кубизм, дадаизм, сюрреализм, и абстрактного экспрессионизма, а также других движений в искусстве нашего времени, в том числе фотореализма, в котором художник рисует образ, который, на расстоянии, не отличается от фотографии.
В то же время, фотография разработали способы записи и даже искажая «реальность» для того, чтобы шокировать зрителя в видя новые вещи, которые он никогда не думал раньше. Результат был замечательный расширения в нашей способности видеть.
Дата добавления: 2015-12-18; просмотров: 14; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!