New York: Holt, Rinehart and Winston. 14 страница



 

нем свой идеал; я должен любить его, если он сын моего друга, потому что боль, которую испытает мой друг, если с ним что-то случится, будет и моей бо­ лью — я должен буду ее разделить. Однако если он мне не знаком и не может привлечь каким-либо сво­ им достоинством или каким-либо значением, которое уже приобрел в моей эмоциональной жизни, мне бу­ дет трудно полюбить его. Я даже поступлю неправиль­ но, если полюблю его, потому что моя любовь расце­ нивается как ценность теми, кто мне близок; было бы несправедливо в их отношении, если бы я поставил незнакомца вровень с ними. Но если я должен любить его (именно той самой универсальной любовью) про­ сто потому, что он тоже житель мира, как насекомое, дождевой червь или уж, тогда, боюсь, ему достанется лишь небольшое количество любви и для меня будет невозможно дать ему столько же любви, сколько я по всем законам разума должен сохранить к себе. Какой же смысл в столь торжественно провозглашенном предписании, если разум не советует нам ему следо­ вать?» [1; 81-82].

 

Фрейд, величайший глашатай секса, был тем не менее типичным пуританином. Для него целью жизни


Миссия Зигмунда Фрейда 35

 

цивилизованной личности являлось подавление эмо­ циональных и сексуальных импульсов и ценой этого достижение цивилизованности. Только нецивилизо­ ванная толпа не способна на подобную жертву. К ин­ теллектуальной элите принадлежат те, кто, в отличие от толпы, способен не поддаваться импульсам и тем самым сублимировать их ради более высоких целей. Цивилизация в целом есть результат подобной неудо­ влетворенности инстинктивных импульсов.

 

Примечательно, насколько идеи, выраженные Фрейдом в его позднейших теориях, уже были свой­ ственны ему в молодости, когда он еще не занимался проблемами истории и сублимацией. В письме к не­ весте от 29 августа 1883 года он излагает мысли, воз­ никшие у него во время представления «Кармен». «Толпа, — пишет он, — потворствует своим импульсам [sich ausleben], а мы сдерживаем себя. Мы делаем это

 

целью сохранения своей целостности. Мы жертвуем здоровьем, способностью наслаждаться, своими си­ лами; мы экономим их для чего-то, сами не зная для чего. И эта привычка к постоянному подавлению при­ родных инстинктов дает нам утонченность. Мы также чувствуем более глубоко и потому смеем не требовать от себя многого. Почему мы не напиваемся? Потому что неприятности и стыд похмелья [Katzenjammer] превосходят удовольствие от обильной выпивки. По­ чему мы не дружим со всеми вокруг? Потому что по­ теря друга или случившееся с ним несчастье были бы для нас горьки. Таким образом, наши устремления

 

большей мере зависят от желания избегнуть боли, ч получить удовольствие. Когда такое усилие оказыва­ется успешным, те, кто сдерживает себя, оказывают­ ся подобны нам, кто связал себя друг с другом на жизнь и на смерть, кто терпит лишения и тоскует, чтобы сохранить помолвку, и кто наверняка не пережил бы удара, лишившего нас любимого существа: такие люди,


36                                                                                  Эрих Фромм

 

как Эзра, могут любить только раз. Все наше жизнен­ ное устройство предполагает, что мы будем ограждены от полной нищеты, что для нас всегда открыт путь

освобождению от зол нашей социальной структуры. Бедные и необразованные не могли бы существовать без своей толстокожести и беззаботности. С какой стати им глубоко чувствовать, если все несчастья при­ роды и общества выпадают тем, кого они любят; по­ чему им отказываться от мимолетного удовольствия, когда никакое другое их не ожидает? Бедняки слишком бессильны, слишком беззащитны, чтобы вести себя так же, как мы. Когда я вижу развлекающихся людей, отбросивших всякую серьезность, это заставляет меня думать, что такова компенсация за то, что они так без­ защитны перед налогами, эпидемиями, болезнями, ужасными условиями нашей социальной организации. Я не стану развивать эту мысль дальше, но можно по­ казать, что das Volk [народ] судит, верит, надеется со­ всем не так, как мы. Психология обывателя несколь­ ко отличается от нашей. Такие люди также более на­ делены чувством общности, чем мы: только они осознают, что одна жизнь продолжается в другой, в то время как для каждого из нас мир исчезает с нашей смертью» (цит. по [7; Vol. 1; 190—192. — Курсив мой. — Э.Ф.]).


Дата добавления: 2021-07-19; просмотров: 43; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:






Мы поможем в написании ваших работ!