Пьеса в трех актах, шести картинах 10 страница
Щоев (курит сигару; задумчиво, в наставшей вдруг тишине) . Никого нету. Все выдержаны, у всех внутри бушует что-то светлое, а всё — явно недостаточно. Петя, как у тебя дело с душой?
Опорных . Да всё, Игнат Никанорыч, — как-то ее? — прилично. И еще… эт-та… мне хорошо!
Щоев . А ты что полагаешь, Годовалов?
Годовалов . А я же рад, Игнат Никанорыч, я не понимаю.
Евсей . Может, девчонку Мюд отослать?
Щоев . И то, Евсей. Девчонка!! Ты как настроена?
Мюд . Я определенно против.
Щоев . Чего — против?
Мюд . Против тебя. Ты потому что сволочь, аллилуйщик, право-левый элемент, ты замучил всю местную массу, у тебя тары нету, ты гад бедного класса, ты вот что такое!.. Алеша, мне скучно здесь, я вся плачу… Идем отсюда в социализм!
Алеша . Погоди, Мюд. Я еще зажгу в них энтузиазм! Или — потушу их навеки!
Мюд . Лучше потуши их навеки. А то я слышу по ночам, как гремят вдалеке молотки и колеса, и еще гвозди! У меня так тогда сердце болит, Алеша, что мы с тобой не там!.. Я хочу ударничества, Алеша, и чтоб было скучно от трудности!
Кузьма . Голосуй единогласно… Внедряй!..
Щоев . Нечего, Кузьма. Не пришли еще к мнению…
Годовалов . Игнат Никанорыч, ты Евсея Ивановича продай буржуазии — дюже дорог человек!
Евсей . Вася! Молчи, пока я тебя не переизбрал!
Первая служащая . Игнат Никанорович! Меня командируйте… Я в культэстафете была, во мне ведь давно скрывается роскошное обаяние духа — только я не говорила!.. Я безумно люблю соревнование с Европой!..
|
|
|
Щоев (задумчиво) . Эх, женщины, женщины, отчего вы толстые снизу, а не сверху?! Евсей, думай же что-нибудь ради бога — ты видишь: я томлюсь.
Евсей . А я уже выдумал, Игнат Никанорыч! Мы Кузьму отправим!
Щоев . Как, Евсей? Он же одна идея!
Евсей . А мы же и продаем, Игнат Никанорович, одну идею! Надстройка же! Пустяк над базой! А Кузьма человек твердый, выдержанный, разумный почти что!
Мюд . Пускай, Алеша, продают. Мне Кузю ничуть не жалко. Мне жалко пятилетку в четыре года.
Серена . Папа, пусть они дадут нам Алешу! Он есть надстройка!
Мюд (бросается на Серену) . Ты дурочка капитализма! Алеша всю вашу Европу расстроит — вот что!
Серена . Ах, я уже расстроена…
Щоев . Кузьма! Мы тебя отправляем в буржуазию, как груз, а ты будешь там как идеология ихней культуры!.. Ты живым-то можешь быть?
Кузьма . Не могу жить!.. Ххады…
Щоев . Что с тобой?
Кузьма . Не хочу жить, а то ошибусь… хочу остаться железным…
Щоев . Печальный элемент!
Евсей . Он боится твердость потерять, Игнат Никанорович. Боится в беспочвенный энтузиазм впасть и сползти со своих убеждений в уклон. Он — разумный элемент.
Кузьма . Боюсь скатиться с установки… Живые — рады энтузиазму и мучаются, а я сомневаюсь и покоен. Никого нету, ххады. Один товарищ Угланов Михаил Палыч!
|
|
|
Щоев . Он действительно разумный элемент.
Серена (указывая на Кузьму) . Кто это?
Алеша . Он стал буржуазным угожденцем.
Серена . Ударник?
Алеша . По нас бьет. Мы его нарочно выдумали — для проведения воспитательной работы…
Мюд . Кузя — сволочь… Он оппортунщик…
Опорных . Этта… Как-то она самая?
Один из пайщиков . Игнат Никанорыч, разрешите мне поехать разложить Европу!
Опорных . Этта… Может, Игнат Никанорыч, мы здесь только не подходящи для идеологичности, а там опомнимся?
Стерветсен . Я с приветом извиняюсь… Но если для вас такая продажа приносит дефицит…
Евсей . Верно, ученый. Нам твоя цена убыточна. Набавь какую-нибудь толику!
Стерветсен . Мы почти согласны…
Щоев . Ты правильно учел, Евсей. Пускай в набавку идет он сам. Закрепи его до конца пятилетки, как научный кадр.
Евсей . Скроется, Игнат Никанорыч!
Щоев . А мы его — вот что… Мы подписку возьмем…
Годовалов . Женить его, и больше ничего. У нас Евдокия без нагрузки ходит. Пусть он Евдокию полюбит…
Щоев . Евдокия!
Выходит из массы Евдокия.
(Указывая на Стерветсена) . Можешь полюбить иностранного мужика?
Евдокия . Да то будто нет, что ли!?
Щоев (Стерветсену) . Вот твоя особа, протерпи с ней года два, тогда я вас разведу. Поцелуйтесь теперь!
|
|
|
Евдокия первая обхватывает и целует Стерветсена.
Евсей . А как же дочка, Игнат Никанорыч? Дочка заскучает ведь!
Щоев . Сейчас… Алешка, обнимай барышню-буржуйку. Полюби ее ради общего дела.
Серена хочет приблизиться к Алеше.
Алеша (вскакивая на трибуну) . Я поеду к буржуям! Во мне все время бушует идейная душа… (Стерветсену) . Что вы дадите Эсесеру за нашу надстройку?
Евсей . Сколько нам заплатите наличными за производство революции?
Серена . Дирижабль, Алеша!
Алеша (счастливый) . Дирижабль!!! На нем высоко взойдет пролетариат над всею бедняцкой землей!.. Я согласен сгореть в Европе за такую машину!
Стерветсен . Но я не понимаю…
Серена . Папа, Алеша меня любит…
Опорных . Как то есть ее?! Нам дирижабль в виде тары нужон! У нас кадушек нету!
Годовалов . Я б вынес мнение — купить заново гуже-транспорт.
Один из пайщиков . На что нам идея? Мы уж давно все осознали. Всемирный вопрос — пустяк.
Мюд . А я, Алеша? А я с кем останусь? Я умру от оппортунизма…
Алеша . Ничего, Мюд. Я сейчас его ликвидирую. Кузьма?
Кузьма (из гущи собрания) : Э?..
Алеша . Хочешь кончиться навеки?
Кузьма . Покоя хочу. Мертвые угождают всем.
|
|
|
Алеша выводит Кузьму из собрания наперед. Вынимает из кармана разводной ключ, отвертку и прочие инструменты. Отвинчивает Кузьме голову и швыряет ее прочь.
Опорных . Этта… Я головку ту возьму — можно чашку для щей сделать… (Берет себе голову Кузьмы) .
Алеша извлекает из груди Кузьмы примус, радиоаппаратуру и прочие немудрые предметы. Затем разымает все туловище на несколько частей — элементы Кузьмы с грохотом падают на землю и сыплются пятаки; из глубины же погибшего железного тела вырывается облако желтого дыма. На полу остается куча железного лома. Все следят за облаком рассеивающегося желтого дыма.
Мюд (глядя на дым) . Алеша, это что?
Алеша . Отработанный газ. Оппортунизм.
Мюд (меланхолично) . Пускай пропадает. Им дышать все равно нельзя.
Стерветсен . Я сожалею о кончине гражданина Кузьмы. Мы в Европе нуждаемся в железном духе.
Клокотов выходит с мешком и складывает туда остатки Кузьмы.
Алеша . Не скучай, ученый человек. Я из тебя тоже могу железку сделать.
Стерветсен . Я далеко не возражаю.
Щоев . Опорных! Петя!
Опорных . Я вот он, Игнат Никанорыч!
Щоев . Прими и сдай Кузьму в райутиль в счет нашего плана.
Опорных . Сычас, Игнат Никанорыч… (Бросается по служебному делу) .
Щоев (Алеше) . А ты что же — оппортунистов выдумываешь, товарищ дорогой? Массу хочешь испортить?
Алеша . Да я, товарищ Щоев… Я нечаянно… Я хотел героя сделать, а он сломался…
Щоев . Сломался?! Мало ли что сломался! Подавай теперь заявление, что ты осознал свою ошибку. Но заявление свое считай явно недостаточным, а себя признай классовым врагом…
Евсей . Да, да… Ишь ты какой! Герой сломался! Разве герой может сломаться?
Алеша горестно наклоняет голову.
Мюд . Не плачь, Алеша. Ты зажмурь глаза, а я поведу тебя в социализм как слепого. И мы будем опять одни с тобой петь в колхозах о пятилетке, об ударниках — обо всем, что лежит на сердце.
Алеша . Нет… Я оппортуниста сделал. У меня душа теперь печально болит.
Евсей . Заявление подай. Пиши, что чувствуешь немалую тоску.
Щоев . Осознайся, полегчает.
Один из пайщиков . Смерть предателю интересов нашей прослойки!
Первая служащая . Ах, это ужас!.. Этот неофициальный музыкант оказался примиренцем, он нашу идеологию упростил!.. Вы понимаете?
Разговор среди собрания :
— Кошмар!.. Я говорил, что интервенция будет…
— Документы! Документы проверьте!.. Хватай его за документ!
— Окружите их несокрушимым единством рядов!
— Это формальное заблуждение — он должен отречься от своего безобразия!..
— Дайте ему плюху, кто поближе!
— Он вредитель, он классовый аппарат хочет сломать!..
— Фашист! Дайте мне прорваться к нему! Дайте мне лицо классового врага!
— Ах, в нас бушует высшая ненависть! И главное — в общей груди!
— Потеха, едрена мать!
— Интересно теперь жить в учреждении! Прямо весь дрожишь от чувств!
— Членов арткружка — прошу ко мне!
— Серен, что здесь такое? Я опять в недоразумении…
— Ах, папа, здесь самотек интриги!..
— Этта… как-то ее… Алешка — ты сволочь!
— А я, знаете, все время, все время, даже когда мне аборт делали, — все время чувствовала, что у нас на службе что-то неблагополучное… Я даже доктору при операции это говорила… Я сама удивляюсь!
— Ух, люблю я эти опасности!
— Вы же милый человек. Вы на подлость только по отношению к женщине способны.
— Конечно же, не по отношению к государству!
— Учредить порочное предприятие для изменников!
— А-а, давай-давай-давай погорячей!.. Потеха, сукины сыны!
— Теперь, товарищи, нам нужно сплачиваться!
— Следите друг за другом!
— Не доверяй себе никто!
— Считай себя для пользы службы вредителем!
— Карайте сами себя в выходные дни!
— Больше мученья, больше угрызений совести, больше тоски за свой класс, товарищи!
— На высокую ступень!
— Ура!..
Алеша стоит, окруженный всеобщей враждой: он тоскует и растерян. Он не знает, как ему дальше жить.
Щоев . Умолкни, стихия!..
Наступает тишина.
Достаточно будет, если человек письменно раскается в сердечном заблуждении.
Евсей . Нам важно получить от него документ по форме, и больше ничего. Согласно документа он исправится механически!
Щоев . Ты прав, Евсей! (Задумчиво) . Документ!.. Сколько задумчивости в одном слове! Венчая память мыслям человечества!
Алеша . Я был единоличный талант…
Евсей . Ты дар божий, а бога нет…
Алеша . Отчего я не стал железным! Я был бы верен вам навсегда!
Евсей . Твердости нет, нежность тебя замучила.
Алеша . Вы правы кругом! А я ничто, меня больше нет на этом организованном свете.
Евсей . Дисциплинки не хватило, установочка расшаталась.
Алеша . Я думал что попало, я некультурный, у меня чувства бродили без русла, и я часто плакал даже от одной грустной музыки…
Щоев . Ты выдумывал без руководства, и твои предметы работали наоборот. Где ты раньше был — я б возглавил тебя!
Алеша . Я сознаю себя ошибочником, двурушником, присмиренцем, и еще механистом… Но не верьте мне… Может быть, я есть маска классового врага! А вы думаете редко и четко, вы — умнейшие члены! А я полагал про вас что-то скучное, что вы плететесь в волне самотека, что бы бюрократическое отродье, сволочь, кулаческая агентура, фашизм. Теперь я вижу, что был оппортунистом, и мне делается печально на уме…
Мюд . Алеша! Я одна теперь осталась! (Отворачивается ото всех и закрывает лицо руками) .
Щоев . Ничего, Алексей, мы тебя образумим!
Серена . Папа, что здесь такое?.. Алеша, не бойтесь!
Стерветсен (Щоеву и Евсею) . Я отказываюсь от сделки на эту (указывая на Алешу) психологию. Это брак, а не надлежащая надстройка. Нам полезны лишь горячие, беззаветные герои! Я отметаю этот брак!
Евсей . Ввел ты нас в убыток, Алешка!
Алексей . Я жалкий заблужденец, а вы вожди…
Щоев . Это нам достаточно известно. Мы руководим и подытоживаем.
Мюд . Зачем ты такой, Алеша?!
Алеша . Я присмиряюсь под фактом, Мюд.
Мюд . Зачем ты испугался этой гнусной прослойки? Ведь я осиротею без тебя. Я не подниму одна шарманку и не дойду по такой жаре до социализма!.. Алеша, товарищ Алеша!..
Алеша плачет. Все молчат.
Щоев . У него нежность наружу выползает. Не сберег, стервец, до будущего.
Мюд вынимает из кофты револьвер. Направляет дуло на Щоева и Евсея.
Мюд . Кончайтесь!
Евсей сразу, безмолвно и обильно плачет: все лицо покрывается текущей влагой. Щоев глядит на Евсея и Мюд с неверием.
Опорных . Этта… Евсей Иванович, разве у тебя слезы? Ты ж плакать сроду не мог!
Мюд . Кончайтесь! Вы социализм будете мучить!.. Лучше я вас замучаю!
Щоев . Сейчас, товарищ женщина. Дай бумажку — я заявление напишу, что отрекаюсь от ошибок…
Евсей (ничтожно, детским голосом) . У нас чернила нету, Игнат Никанорович. Попроси гражданку девушку обождать. Мы ей расписку дадим, что согласны кончаться…
Щоев . Печального хочу. Алеша, сыграй нам марш…
Мюд . Скорее. У меня рука уморилась.
Щоев . Евсей, поддержи руку гражданке.
Евсей бросается к Мюд. Мюд стреляет в него. Евсей падает и лежит неподвижно. Мюд направляет револьвер на Щоева. Собрание инстинктивно делает шаг в сторону Мюд.
Мюд . Спокойно. У нас некогда могилы рыть!
Собрание замирает.
Щоев . От лица пайщиков выражаю благодарность товарищу женщине за смерть этого (указывает на Евсея) тайного гада…
Мюд (Щоеву) . Я тебе слова не давала.
Щоев . Извиняюсь. Но разрешите мне тогда попечалиться… Алеша, отпусти мне, пожалуйста, что-нибудь из музыкального напева!
Опорных . Сейчас, Игнат Никанорович! Где она — эта, как-то ее? (Исчезает вон, появляется с шарманкой; подносит ее к Алеше) . Пожалуйста — ради бога.
Евсей (лежа) . Чтой-то, Игнат Никанорыч, не кончусь никак.
Щоев . А ты, Евсей, помаленьку. Ты не спеши — как-нибудь управишься. Тебе что: помирать неохота?
Евсей . Да ведь раз я гад, то приходится, Игнат Никанорыч. Глядите, только не скучайте без меня.
Щоев . Не будем, Евсей. Алеша, заведи нам что-то мотивное.
Алеша начинает тихо вертеть музыку. Музыка играет скорбящую песенку, затем несколько стихает и играет еле слышно.
Опять мне жалостно что-то! Гражданка, дай мне хоть заявление написать, что я всему сочувствую.
Евсей шумно вздыхает на полу.
Первая служащая . Евсей Иванович вздыхает.
Евсей . Предупреждаю — без меня в строительстве будет прорыв…
Опорных . Как-то его?! Убит, а сочувствует…
Мюд . Рука уморилась, Сейчас стрельну.
Алеша (запевает под мотив своей музыки) .
По трудной веселой дороге
Идем мы, босые, пешком…
Мюд . Другую, Алеша, другую, гад! Тебе теперь не трудно и не весело. Вот эту…
Музыка смолкает.
(Опускает револьвер и поет одна в совершенной тишине) .
Кто отопрет мне двери,
Чужие птицы, звери?!
И где ты, мой товарищ,
Увы — не знаю я!
Евсей (с пола) . Можно я буду твоим товарищем?.. Я ударником стану, в энтузиасты запишусь, весь век буду усердие иметь!.. Тару сорганизую!
Собрание входит в песню и поет под шарманку:
«И где ты, мой товарищ,
Увы — не знаю я!»
Щоев (плачет сквозь роговые очки) . Кончиться хочу…
Шум птиц, шум потоков воды — вдалеке, вне учреждения. Треск мотоцикла. Вбегает агент совхоза.
Агент совхоза . Мобилизуйте мне массы поскорее! Я птиц и рыб гоню обратно в экономию!.. Вы что такое?
Щоев . Не бойся трудностей, товарищ, — гони один.
Агент совхоза . А?
Евсей . Можно, я загоню? Меня животные боятся.
Мюд . Беги…
Евсей, бодро вскочив, убегает. Агент также скрывается следом.
Опорных . Убитые еще лучше стараются. Вот это — как-то ее? — установка!
Стерветсен . Граждане района, я поражен наличием вашего духа!.. Я высоко оценил вашу прохожую девушку Мюд!
Щоев . Что ж ты меня не убиваешь, девчонка?! Тварь маломощная! Мужества испугалась? (Задумчиво) . Мужества!.. Люблю я свою личность за качество!.. Бей, душегубка!
Мюд . А я уже расхотела. Я перегибщицей боюсь стать.
Серена . Папа, ты не купишь теперь Алешу?
Стерветсен . Нет, он разложился, Серен…
Собрание постепенно укладывается спать на пол и на канцелярский инвентарь. Мюд берет у Алеши шарманку, с трудом несет ее на спине до двери, у двери останавливается и оглядывается на учреждение. Все люди бдительно смотрят на нее…
Алеша . До свиданья, Мюд!
Мюд . Прощай, гад-присмиренец!
Лежачее собрание поднимает руки для приветствия уходящей.
Мюд (показывает им кулак и улыбается) . Эх вы, гуща низовая!.. (Открывает дверь) .
Стерветсен (встает с пола и бросается к Мюд) . Слушайте меня, маленькая госпожа… Разрешите приобрести вас для Европы. Надстройка — это вы!
Мюд смеется.
Но я вас прошу. Вы ум и сердце всех районов нашей земли. В вас влюбится Запад…
Мюд (серьезно) . Нет. Мне любовь не нужна. Я сама люблю.
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 65; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!