Римская поэзия и польская проза 21 страница
В результате оказалось две церковных организации — правильно канонически образованная Автономия Украинской Православной Церковью, возглавляемая митрополитом Алексием, и церковное общество, неправильно себя называвшее автокефальной православной украинской церковью во главе с митрополитом Поликарпом. Обе эти церковные организации были признаны немецкими властями, причем в Киеве преимущество было отдано автономным епископам, и епископ Пантелеймон был сделан управляющим Киевской епархией. Большинство святынь, вместе с Софиевским собором, в Киеве оказались в руках Автономной иерархии, за которой шел народ, поняв недопустимость тех действий, какие были совершены в свое время прот. Липковским и которые подорвали авторитет Автокефальной украинской церкви. Церковная организация во главе с митрополитом Поликарпом оказалась в круге интересов украинского национального объединения, во главе которого стояли так называемые бандеровцы. Митрополит Поликарп вместе со своим духовенством оказался послушным орудием очень сложной политической игры, которая в результате украинско-немецко-польских отношений внесла большие осложнения в жизнь населения. Митрополит Алексий оказался в исключительно тяжелом положении, так как против него велась агитация, как против врага Украины, и он вынужден был пойти на соглашение с митрополитом Поликарпом, которое выразилось в особом акте от 8 октября 1942 года в Почаеве. В этом акте любопытно указание, что «Украинская Автокефальная Православная Церковь имеет общение со всеми Православными Церквами через Его Блаженство, Блаженнейшего Митрополита Дионисия, который, до времени созыва Украинского Поместного Собора, является местоблюстителем Киевского Митрополичьего Престола»[10]. Нужно признать, что в это время не было предела церковно-каноническим импровизациям. Это соглашение, которое признавало благодатным липковские посвящения, не было принято автономными украинскими епископами и народом за пределами территории бывшей Варшавской митрополии. При этом надо заметить, что епископ липковского посвящения в сане архиепископа Иван Теодорович управлял украинской епархией в Америке и Канаде. Это соглашение не только не прекратило, но обострило борьбу украинских националистов с автономной церковью. Посредником между автокефалистами и бандеровцами являлся автокефальный епископ Платон (Артемюк) в Ровно, который два раза ездил в их штаб и был встречен с почетом. В результате этих церковных осложнений 7 мая 1943 года по дороге из Кременца в Дубно был из засады убит митрополит Алексий вместе со своими спутниками. Немного времени спустя, в августе того же 1943 года, ночью из соборного здания во Владимире Волынском неизвестные люди забрали автономного епископа Мануила (Терновского), который и был повешен в лесу. Бандеровцы издали листок, в котором писали, что «казнили» епископа Мануила за измену своему народу. В соответствии с распоряжением немецких властей был созван собор автономных епископов, который главою избрал епископа Дамаскина.
|
|
|
|
|
|
Автокефалисты считали митрополита Дионисия создателем их церкви, и ему был поднесен титул «Украинского патриарха», который впоследствии был аннулирован.
Поражение немцев ликвидировало все эти трагические явления в церковной жизни на Украйне, и как автономные, так и автокефальные епископы оказались в эмиграции. Автономные епископы, отказавшись от всяких прав на свои бывшие кафедры, соединились с епископами Русской Зарубежной Церкви под главенством митрополита Анастасия, автокефалисты продолжают свое самостоятельное существование, не имея признания ни одной поместной церкви. Русская Зарубежная Церковь также отказала в признании автокефальной организации.
Архиерейский собор Русской Православной Церкви за границей 25 апреля (8 мая) 1946 года признал: «Все изложенное вынуждает рассматривать церковную организацию так называемых автокефалистов как безблагодатное общество, от общения с которыми надо всячески оберегать православную паству»[11].
|
|
|
Автокефалисты сами усложняют свое положение. Они отправили в Америку епископа Мстислава Скрипника, который возглавил собою Канаду, вступив в литургическое общение с самосвятским архиепископом Иоанном Теодоровичем, который, признавая свое неестественное положение, даже склонен был подвергнуться вторичной хиротонии, будучи правильно поставленным пресвитером[12]. В самой автокефальной организации произошел раскол, так как крайние группы стремятся вернуться к практике 1921 года и тех «канонов», которые установил липковский «собор» и которые противоречат каноническому праву. Раскольники образовали отдельную церковную общину в Ашафенбурге (Бавария), причем к ним присоединился епископ Григорий (Огийчук). Вся эта группа исключена из церковного общения, а епископ Григорий и семь пресвитеров лишены священного сана и отлучены от церкви. Кроме них отлучены также семь мирян[13]. Однако это раскола не прекратило, и этот раскол поддерживается некоторыми левыми группами, связанными с униатами.
|
|
|
Закончилась и церковная деятельность 74-летнего митрополита Дионисия, который без всяких канонических оснований вмешался в жизнь Православной Церкви на русских землях во время немецко-советской войны и создал большие осложнения, подорвав канонический авторитет так называемой Украинской автокефальной Православной Церкви. Он устранен от управления православной церковью в Польше и изолирован, вопрос идет о соединении этой епархии с Москвой, так как при наличности тесной зависимости Варшавы от Москвы нет никаких возможностей удержать небольшую православную епархию в Польше вне зависимости от Московской патриархии[14].
3
1 ноября 1944 года в то время, когда Восточная Галиция снова была занята советскими войсками, умер митрополит А.Шептицкий. В похоронах приняли участие представители советской власти в лице Хрущева, и был даже венок от Сталина. Похороны носили вполне церковный характер, и советское правительство не делало никаких препятствий для производства выборов нового униатского митрополита. Митрополитом был избран Иосиф Слипый.
Политика Советской России в церковном вопросе представляет собою глубокий интерес для социолога, как и все, что совершается в Советской России. Идеи Ленина и его продолжателей, на основе которых должно быть создано не только новое общество, но и новый человек, связь которого со всей русской духовной традицией должна быть прервана, несмотря на все усилия пропаганды, на приспособление для этой цели всей системы образования, перестройки быта и прямых насилий, развиваются, однако, в двух направлениях. С одной стороны, действительно, создаются новые формы жизни и вырабатываются новые духовные навыки, создается почва для новой психологии, а с другой стороны, жизнь властно поворачивает на такие пути, которые являются продолжением путей общественного и государственного развития России. Предоставление некоторой свободы Православной Церкви в России и поддержка церковного канонического строя является вынужденным отклонением политики Советов в церковном вопросе. Произошло это под влиянием событий военной катастрофы и желания сгладить установившиеся в Европе мнения о положении Церкви в России, ибо насилие над совестью — наиболее чувствительный нерв европейского общественного сознания. Но независимо от этого, ослабление и затушевывание религиозных насилий и переход на иной путь соблазна является победой русской национальной традиции, которая в этих условиях, пока мнимой свободы, свидетельствует о такой линии общественного развития в России, которая не только не укрепляет советскую идеологию, но действует против нее.
Церковная уния, которую с конца XVI века с такими осложнениями на землях Западной России насаждал Рим, вместе с правительством королевской Польши, а засим Австрии, должна была полонизировать православное население в Польше и завершить собою польско-литовскую государственную унию 1569 года, которая предшествовала унии церковной. Однако эта сохранившаяся в Восточной Галиции, после раздела Польши, уния стала воспитательницей украинского национализма, острие которого оказалось направленным не только против России, но и против Польши. Польша испытала это в полной мере в момент своего восстания из гроба после Первой мировой войны и при этом в обстановке, когда Россия перестала быть на время фактором мировой политики. Трудно сказать, на что рассчитывали идеологи унии в XIX веке. Если австрийские политики мечтали об оторвании от России Юго-Западного края по Днепр, то ведь этот край, который стали называть «Украиной», являлся православным. Для него в XX веке уния являлась совершенно чуждой и непонятной. Встреча двух исповеданий — православного и униатского — при наличности католического прозелитизма, стоящего за спиной унии, дала бы такие же осложнения, какие дал «восточный обряд» в Польше. Это повлекло бы за собой религиозную борьбу католичества с Православием, чего в России не было.
Таким образом, оказывается, что 360-летнее существование унии на землях Восточной Галиции являлось одним из препятствий объединения украинского народа, несмотря на то, что, по утверждению украинских историков и политиков, именно уния развила и укрепила национальное самосознание украинского народа. Униатские историки идут еще далее. Они утверждают, что уния являлась единственным способом включить украинский народ в рамки западной культуры, отделить его от того, что является в России наследием Византии и, по словам историка С.Томашевского, это сделало бы Украину передовой нацией среди государств Европы. Даже в наши дни представители той же галицийской идеологии утверждают, что «падение Киевской державы произошло не только благодаря суздальским или татарским нападениям, но в не меньшей мере благодаря долголетней подрывной работе Византии». И дальше: «Если огромная часть народных масс стала на сторону чужого царя Петра Первого, а не своего гетмана Мазепы, то корни этого несчастья покоятся в том, что Византия уничтожила идею собственной, родной украинской законной короны, благодаря чему украинский народ видел в польской или московской короне законченную, Богом данную и тогдашней церковью, общественным мнением и психологией освященную власть»[15].
Украинский народ галицийскими политиками поставлен перед неосуществимой задачей. Для того чтобы образовать независимую государственность, он должен освободиться от последствий тысячелетней своей связи с общерусской восточно-византийкой православной традицией и всецело подчинить себя западной традиции и западным церковным влияниям. Можно думать, что культура — это платье, в которое народ может переодеться в любой исторический момент.
Ныне всеми признано, что разделение церквей — результат не столько церковных споров и недоразумений, сколько того, что народы пошли разными путями и были воспитаны в началах романо-германской и византийской культур.
Малороссы должны стать одним целым. Малороссия должна включить в себя и Восточную Галицию и в этом случае уния является большим осложнением. Осложнение было бы еще и в том, что, если бы на освобожденной от большевиков территории открылась возможность инославной пропаганды, то эту пропаганду Рим вел бы не для униатской церкви, а для себя. Минувшая война при встрече интеллигенции Восточной Галиции с интеллигенцией Малороссии обнаружила расхождение бытовых привычек и различие психологии внутри одного и того же народа, причем униатская интеллигенция невольно возрождала традиции королевской Польши, когда Православие являлось мужицкой верой. Если бы мечтания галицийских националистов осуществились, то правящим слоем оказались бы униаты, под которым лежал бы громадный пласт православного народа, являющийся большим соблазном для пропаганды Рима через унию. Вот почему ликвидация унии в Восточной Галиции являлась предпосылкой объединения малороссов и как бы исторической необходимостью. Уния, являясь проводником украинского национализма, сама себя обрекала, ибо формы развития малороссов за пределами Восточной Галиции давно переросли галицийский провинциализм. Политическая свобода и духовная независимость малороссов связаны с сохранением того исторического объединения народов Восточной Европы и Азии, которое совершено общими тяжкими усилиями народов России. Идея, стремящаяся разбить это единство, — есть идея, подрывающая основы бытия украинского народа. Немцы были побеждены только потому, что русское государство не кончалось на Волге. Стоит ли говорить о силе и значении государства, которое кончается даже не на Волге, а где-то на Донце. Уния по своему содержанию провинциальна и узка в сравнении как с Православием, так и католичеством. Узка и ее национально-государственная программа.
Вместе с тем ликвидация унии в Восточной Галиции обычными методами насилий советской власти явление трагическое, лишним бременем отягчающее историю русского народа. Образование Инициативного комитета соединения греко-католической церкви с церковью православной и деятельность этого комитета нисколько не оправдывают насилий советской власти, но все же должны остановить на себе внимание. Группа духовных лиц, во главе которых стал униатский священник, известный богослов доктор Гавриил Костельник, изменила своей церкви. Не так давно, в 1932 году, доктор Г.Костельник был одним из главных деятелей на униатском съезде во Львове, где председательствовал митрополит А.Шептицкий, куда не были приглашены иезуиты. Съезд этот имел своей задачей противопоставить старую унию формам нового «восточного обряда» и указать, что старая уния является ценностью для будущей судьбы малороссов. Доктор Г.Костельник в своем докладе «Идеология Унии» утверждал, что уния всегда была средством денационализации, являясь политическим фактором. Между тем для будущего России уния не имела никакой политической программы. В прошлом и настоящем Речи Посполитой польской уния должна была объединить польскую и русскую крестьянскую массу, а дворянство и правящий класс должны были перейти в католичество, что в свое время и произошло. Какая же задача стояла перед унией в России? Серьезно говоря — никакой, если не считать ее средством католической пропаганды. Сама галицийская уния была раздираема борьбой двух тенденций — восточной и западной. Станиславовский епископ Гр. Хомышин в своем чрезвычайно резком пастырском обращении о византизме в 1931 году прямо утверждал, что сохранение восточных форм в униатской церкви есть прямой путь ее ликвидации. Он и епископ Перемышльский И.Коциловский стремились к возможному приближению униатского обряда к обряду римскому. С необычайным упорством и против всех народных привычек старались ввести целибат среди духовенства. Не трудно себе представить, каким странным явлением была бы униатская церковь в ее латинском облике на просторах Малороссии. Помимо всего она была бы соблазнительным средством католической пропаганды. Вот почему советская власть нашла опору в некоторой части униатского духовенства и тем освобождала себя от некоторой части упреков в насилии. Нужно определенно сказать, что Брестская уния 1696 года разделила и духовенство и народ, подняла Русь на Русь. Ликвидация ее в 1839 году народ объединила. Уния в Восточной Галиции украинский народ разъединяла. Это бесспорный исторический факт. Трагизм только в том, что выполнение задачи объединения народа совершено в путях насилия и при помощи безбожной власти, что компрометирует все дело.
Ликвидация унии в Восточной Галиции имела место на церковном Соборе, который состоялся 8 марта 1946 года во Львове, в историческом храме Св. Юра. Перед этим, 24 февраля, в Воздвиженской церкви Киево-Печерской лавры была совершена хиротония униатских священников — о. А.Пельвецкого во епископы Станиславовские и о.Михаила Мельника во епископы Перемышльские, каковую епархию переименовали в Самборско-Дрогобицкую. Львовским епископом оставался епископ Макарий. На Соборе присутствовало 216 священников. Собор был открыт о. Г.Костельником*, перед тем награжденным митрой. Это свидетельствовало о внутреннем распаде в самой униатской церкви.
«Навсегда прискорбная по выражению папы Пия IX, «измена» митрополита Иосифа Семашко в 1839 году, когда уния была ликвидирована на Соборе в Полоцке, нанесла очень тяжелый удар Риму. В настоящее время, после насилий над православным народом в Польше в 1938 году, каковые насилия совершались не только при равнодушии католического духовенства, но до некоторой степени возбуждались последним, трудно Риму протестовать против насилий советской власти в Восточной Галиции в 1946 году. Трудно потому, что советская власть является врагом религии, а Польша утверждала и утверждает себя оплотом христианства на Востоке. Рим сам себя связывает в борьбе с властью враждебной религии. Поведение епископа д’Эрбиньи в Москве в 1925 году укрепило собою не христианство против безбожия, а советскую власть. Рим давно поставил крест на Галицийской унии как на средстве обращения православных в католичество. В результате иезуитами был создан «восточный обряд». Папа Пий XI так и не постиг глубокой пропасти между своими чистыми побуждениями и сомнительной практикой иезуитов, которые считали старую унию совершенно негодным средством для католической миссии в России.
Вторая мировая война смела без остатка все, что было создано «восточным обрядом» в Польше. Перекроив географическую карту Европы, она ликвидировала унию в Восточной Галиции. Здесь опять оказалась налицо «прискорбная измена» высоко стоящих и видных представителей униатского духовенства. Без этой измены советская власть оказалась бы в большом затруднении. Эта потеря для Рима весьма значительна потому, что ликвидирован последний центр славянской унии в Европе. Будущее можно определить или как решительное столкновение католичества с советским безбожием, или как встречу католичества и Православия в освобожденной от безбожной советской власти России. Ни «восточного обряда», ни унии между Православием и католичеством в России в складывающейся исторической обстановке представить себе нельзя. Никогда не было так ясно, что соединение церквей должно быть осуществлено иными средствами.
Рим как будто бы этого еще не понимает.
Центр униатства переносится за океан.
4
Украинская униатская церковь особенного значения за океаном не имела, теперь она должна такое приобрести. Значительное количество беженцев из Восточной Галиции оказалось в оккупированной американцами и англичанами части Германии. Беженцы эти являлись польскими подданными, и потому на них не распространялись условия Ялтинской конвенции о репатриации советских граждан. В силу этого вся масса украинцев — советских подданных пошла под высокую руку галичан, которые своим иммунитетом охраняли последних. Все управление эмиграцией и все ее средства оказались в руках галичан. Все они владели немецким языком, и в рядах галицийской эмиграции оказалось значительное количество старых политических деятелей. Духовная жизнь украинской эмиграции оказалась в полной зависимости от галицийской интеллигенции. Она по-своему понимала пути развития украинской нации, ставила свои особые задачи с необычайной резкостью и грубостью. Основная задача — это расчленение и ликвидация России, независимо от борьбы с советской властью. Ликвидация советской власти является только этапом на путях ликвидации России. Это очень смело, но совершенно нереально с точки зрения недавнего русского опыта, когда Россия, как народ, разгромила немцев силой своего национального единства. Это противоречило общемировым интересам и тенденциям развития мира, который стремится не к разъединению, а к объединению. Галицийская идея вывести украинский народ из огромнейшего здания величайшего государства в мире, выходящего на все моря и океаны, и поселить его в староукраинском доме с окнами на Днепр и Вислу — идея столь же маленькая, как мала сама Восточная Галиция. Судьбе угодно, чтобы эти разрушители России и общего дома народов, населяющих Россию, оказались вне Европы. Они стремятся за океан. Рим прекрасно понял, что в Европе галицийские политики глубоко провинциальны и никакого значения иметь не могут. Но за океаном они являются силой, достаточной для укрепления и развития погибшей в Европе униатской церковной традиции. Уния, существовавшая в Галиции 350 лет, закончила свое существование, и этот конец на фоне грандиозных мировых событий, в сущности, не произвел никакого впечатления. За океаном нужно, на всякий случай, сохранить унию в качестве источника возможного влияния в будущем на тот украинский народ, который, по мыслям галичан, должен явиться составной частью какой-то страны народов между морями — Балтийским и Средиземным.
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 50; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!