Место, сроки и порядок исполнения обязательства продавцом. 54 страница
Что касается причинения вреда в результате бездействия, то местом причинения вреда, определяющим подлежащее применению право, должна, очевидно, считаться страна, где действие должно было быть совершено.
Из общего правила п. 1 ст. 1219 закон делает изъятия, в определенной мере ограничивающие его действие. Введение изъятий вызвано стремлением законодателя (как это имеет место и в иностранных государствах) преодолеть известную "жесткость" привязки к закону места совершения деликта, найти в данной области наиболее справедливое решение, учитывающее, с одной стороны, интересы государства и гражданского оборота в месте причинения вреда, с другой - интересы сторон данного обязательства, в первую очередь интересы потерпевшего.
Одно из изъятий касается случая, когда вред причиняется за пределами страны, где проживают обе стороны или гражданство которой они имеют. Речь чаще всего идет о дорожно-транспортных происшествиях, о причинении вреда "внутри" туристских групп и т.п. В своем поведении за границей стороны невольно следуют принятым в стране их общего места жительства или общего гражданства правилам поведения. Отсюда - целесообразность применения закона страны их общего места жительства или гражданства.
Применение именно такой привязки предусматривает п. 2 ст. 1219, причем речь идет не только о тех обязательствах, которые возникли вследствие причинения вреда российскими лицами за границей, но и о тех, которые возникли при совершении иностранцами действий в России.
|
|
|
Вопросы возмещения вреда, причиненного в России (например, одним из членов туристской группы другому члену), если обе стороны имеют место жительства в иностранном государстве или, имея место жительства в разных странах, обладают общим иностранным гражданством, решаются по праву соответствующего иностранного государства (места жительства или гражданства сторон). Данное изъятие распространяется и на физических, и на юридических лиц "одной и той же страны". При этом нужно иметь в виду, что п. 2 ст. 1219 отсылает к гражданству, а не к личному закону. Это, очевидно, означает, что при наличии такого прямого специального указания правила ст. 1195 (личный закон физического лица) не должны применяться.
Следует обратить внимание на соотношение критериев, относящихся к сторонам обязательства. Если ранее, до принятия Федерального закона от 30 сентября 2013 г. N 260-ФЗ "О внесении изменений в часть третью Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Закон N 260-ФЗ), в ст. 1219 говорилось в первую очередь об общем гражданстве сторон (принадлежности одному государству юридических лиц), то теперь на первом плане - общее место жительства или основное место деятельности в одной и той же стране. Применение в первую очередь права страны места жительства (основного места деятельности), а не гражданства сторон, отражает стремление законодателя учесть в интересах сторон общую и привычную им правовую среду. Более широкое применение территориального критерия соответствует современным тенденциям развития коллизионного регулирования. Так, упомянутый Регламент ЕС 2007 г. (Рим-II) предусматривает: если причинитель вреда и потерпевший имели обычное место пребывания на территории одного и того же государства в момент причинения ущерба, применяется право именно этого государства (п. 2 ст. 4). Аналогичная позиция выражена в законодательстве иностранных государств. Например, новый Закон Польши 2011 г. "Международное частное право" в вопросах внедоговорного вреда, не предусматривая прямого регулирования, отсылает (ст. 33) к правилам упомянутого Регламента ЕС 2007 г. Следует отметить, что в некоторых иностранных законах критерий места жительства возведен даже в общий принцип, и лишь при отсутствии места жительства сторон в одной стране применяются другие коллизионные привязки <1>.
|
|
|
--------------------------------
|
|
|
<1> Так, § 1 ст. 99 Закона Бельгии 2004 г. о кодексе международного частного права предусматривает: "Деликтные обязательства регулируются: 1) правом государства, на территории которого обязанное лицо и потерпевший имели свое постоянное место жительства во время совершения деликта; 2) при отсутствии постоянного места жительства на территории одного и того же государства - правом государства, на территории которого имел место факт, явившийся причиной ущерба, и сам ущерб был понесен на этой территории или возможно был понесен; 3) во всех других случаях - правом государства, с которым соответствующее обязательство имеет наиболее тесную связь".
Еще одно специальное правило (изъятие из п. 1 ст. 1219) посвящено вопросу определения права, подлежащего применению в случае, когда стороны обязательства из причинения вреда связаны также и договорным обязательством (п. 3 ст. 1219 ГК РФ).
Вопрос этот решается в законодательстве ряда зарубежных стран. Например, ГК канадской провинции Квебек исходит из того, что в случае, когда обязательство возместить вред возникает из неисполнения договорного обязательства, требования, основанные на неисполнении обязательства, регулируются правом, подлежащим применению к договору (ст. 3127). Упомянутый Регламент ЕС 2007 (п. 3 ст. 4) устанавливает: если из совокупности всех обстоятельств дела следует, что деликт явно более тесно связан с государством, отличным от указанного в п. п. 1 и 2, применяется право именно этого государства. Наиболее тесную связь с другим государством определяют, в частности, сложившиеся ранее отношения между сторонами, например, контрактные отношения, тесно связанные с деликтными по существу.
|
|
|
Нужно сказать, что общая тенденция к сближению регулирования договорной и деликтной ответственности нашла отражение в ряде международных договоров. Так, Варшавская конвенция для унификации некоторых правил, касающихся международных воздушных перевозок 1929 г., подчиняет иски, независимо от их основания, единым правилам. В Монреальской конвенции для унификации некоторых правил международных воздушных перевозок 1999 г. (Россия в ней не участвует), которая исходит из необходимости справедливой компенсации на основе принципа наиболее полного возмещения, установлено, что при перевозке пассажиров, багажа и грузов любой иск об ответственности, независимо от его основания, будь то на основании данной Конвенции, договора, правонарушения или на любом другом основании, может быть предъявлен лишь в соответствии с условиями и такими пределами ответственности, которые предусмотрены Конвенцией, без ущерба для определения круга лиц, которые имеют право на иск, и их соответствующих прав (ст. 29). Западная доктрина в абсолютном большинстве поддерживает акцессорный характер статута деликтного обязательства, если наличие особых связей между участниками накладывает отпечаток на инцидент <1>.
--------------------------------
<1> См.: Кох Х., Магнус У., Винклер фон Моренфельс П. Международное частное право и сравнительное правоведение. М.: Международные отношения, 2001. С. 180.
Российский законодатель исходит из целесообразности применения единого права в случае, когда из совокупности обстоятельств дела вытекает, что обязательство из причинения вреда тесно связано с договором между потерпевшим и причинителем вреда. При этом определяющим признается право, подлежащее применению к такому договору.
Следует, однако, иметь в виду, что эта норма распространяется лишь на такие договоры, которые были заключены сторонами деликтного обязательства при осуществлении ими обеими предпринимательской деятельности. В России в качестве предпринимательской рассматривается самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельности, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке (п. 1 ст. 2 ГК РФ). Таким образом, норма п. 3 ст. 1219 ГК РФ не действует в отношении причинения вреда жизни, здоровью и имуществу работников, а также лиц, выполняющих работу или оказывающих услуги на основании гражданско-правовых договоров и не осуществляющих предпринимательскую деятельность на постоянной основе. Применение к таким лицам ("слабой" стороне) в случаях причинения вреда, например, их здоровью, договорного статута не всегда отвечало бы их интересам.
Что касается указания в рассматриваемой норме на тесную связь <1> обязательства из причинения вреда с договором между причинителем вреда и потерпевшим, то возможность применения принципа наиболее тесной связи ограничена здесь только частным случаем. Такой осторожный подход российского законодателя, с одной стороны, в определенной степени расширяет усмотрение суда при оценке совокупности обстоятельств конкретного дела, с другой стороны, позволяет избежать затруднений, с которыми столкнулись бы судьи, устанавливая наличие явно более тесной связи деликта с другим государством и оценивая действия стороны, пытающейся обойти основное коллизионное правило <2>.
--------------------------------
<1> О наиболее тесной связи как корректирующей оговорке - общей или применяемой для отдельных коллизионных институтов, в частности для внедоговорных обязательств, см. Асосков А.В. Основы коллизионного права. М.: Инфотропик Медиа, 2012. С. 292 - 297.
<2> Как пишет И.С. Зыкин, в наших условиях широкое применение критерия тесной связи "таит в себе угрозу неоправданного обесценивания отдельных коллизионных норм. Как быстро в наших условиях некоторые исключения могут становиться правилом, думается, хорошо известно". См.: Зыкин И.С. Развитие международного частного права в свете принятия части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации // Государство и право. 2002. N 12. С. 60.
Действие основной коллизионной привязки, сформулированной в п. 1 ст. 1219 ГК РФ, ограничивается еще в одном случае - если о подлежащем применению праве договорятся сами стороны (п. 4 ст. 1219 ГК РФ). Применение в вопросах деликтных обязательств автономии воли сторон - одного из основных принципов международного частного права впервые было допущено в современном российском праве при принятии части третьей ГК РФ (в Основах 1991 г. выбор права сторонами таких обязательств не допускался, отсутствует соответствующая норма и в Модели ГК для стран СНГ). Однако в действовавшей до 1 ноября 2013 г. редакции п. 3 пределы допускавшегося выбора ограничивались: стороны могли договориться о применении только права страны суда.
Закон N 260-ФЗ значительно расширил пределы действия автономии воли сторон внедоговорных обязательств, допустив выбор сторонами права любой страны и посвятив этому новую самостоятельную ст. 1223.1. При этом были учтены, а во многом прямо воспроизведены нормы ст. 14 Регламента ЕС 2007 г.
Выбор права может, согласно закону, осуществляться только после совершения действия или наступления иного обстоятельства, повлекших причинение вреда; выбранное право применяется без ущерба для прав третьих лиц.
Исходя из того, что расширение возможности выбора права самими сторонами не должно приводить к отступлениям от требований императивных норм права, которое подлежало бы применению, если бы стороны не договорились об ином, п. 2 ст. 1223.1 устанавливает: если в момент совершения действия или наступления иного обстоятельства, повлекших причинение вреда (или неосновательное обогащение), все касающиеся существа отношений сторон обстоятельства связаны только с одной страной, выбор сторонами права другой страны не может затрагивать действие императивных норм права той страны, с которой связаны все касающиеся существа отношений сторон обстоятельства.
К выбору права сторонами деликтных отношений применяются содержащиеся в ст. 1210 ГК РФ правила, предназначенные для регулирования выбора права сторонами договорных обязательств, если только иное не вытекает из закона или существа отношений (п. 6 ст. 1210).
2. Коллизионные вопросы решаются в законодательстве и применительно к отдельным видам обязательств из причинения вреда. Им посвящены специальные нормы разд. VI ГК РФ.
2.1. Коллизионное регулирование ответственности за вред, причиненный вследствие недостатков товара, работы или услуги, впервые появилось в третьей части ГК РФ, в которую была включена ст. 1221 "Право, подлежащее применению к ответственности за вред, причиненный вследствие недостатков товара, работы или услуги", впоследствии уточненная на основании Закона N 260-ФЗ.
Появление специальных норм об ответственности за вред, причиненный товаром (работами, услугами), является закономерным. В условиях высокотехнологических производственных процессов обязательства из причинения вреда товаром (работами, услугами) становятся все более разнообразными, требующими дифференцированного подхода. Для них характерно, что место изготовления продукции (выполнения работ, предоставления услуг) часто не совпадает с местом наступления последствий недоброкачественности изделия. В этих ситуациях законодатель отступает от общего принципа lex loci delicti, предусматривая формулы прикрепления, рассчитанные на разнообразные случаи причинения вреда.
В то же время особенности рассматриваемых обязательств, связанных с причинением вреда жизни, здоровью или имуществу, обусловливают необходимость обеспечения справедливого распределения рисков между сторонами и повышения уровня защищенности потерпевшего лица ("слабой стороны"), а также стимулирования качественной работы производителей и продавцов товаров.
При регулировании обязательств из причинения вреда товаром в современных кодификационных актах о международном частном праве обычно используется так называемая "каскадная" модель правового регулирования, основанная на системе предлагаемых к применению в определенной последовательности дифференцированных коллизионных привязок. Впервые подобное регулирование было предложено в Гаагской конвенции от 2 октября 1973 г. об ответственности за вред, причиненный товаром (принята в рамках Гаагской конференции по международному частному праву 2 октября 1973 г.) <1>. В настоящее время такая правовая модель используется в ст. 5 "Ответственность за продукцию" Регламента Рим-II. В соответствии с ней предлагается система коллизионных привязок, первый из элементов которой в виде общего правила отсылает к праву того государства, в котором потерпевший имел обычное место жительства в момент причинения вреда, если продукция была выпущена на рынок в этой стране.
--------------------------------
<1> Текст Конвенции на английском языке размещен на интернет-сайте Гаагской конференции по международному частному праву: www.hccp.net. В Конвенции участвуют европейские страны: Хорватия, Финляндия, Македония, Франция, Люксембург, Нидерланды, Норвегия, Сербия и Черногория. Ее также подписали Португалия, Италия, Бельгия. О Конвенции см.: Звеков В.П. Обязательства вследствие причинения вреда. М., 2007. С. 29; Кабатова Е. Модернизация коллизионного регулирования деликтов // Хозяйство и право. 2004. N 1. С. 112; Illmer Martin. The New European Private International Law of Product Liability - Steering Through Troubled Waters. Rabels Zeitschrift fur auslandishes und internationales Privatrecht. Band 73. 2009. P. 279.
На коллизионное регулирование возмещения вреда, причиненного товаром, во многих странах также оказали влияние положения ст. 135 Швейцарского закона о международном частном праве 1987 г. В частности, это относится к правилу, согласно которому потерпевшему ("слабой стороне") предоставляется возможность самому выбрать право на основании предусмотренных законом альтернативных коллизионных привязок.
Зарубежный опыт был использован и в российском праве, в котором при регулировании ответственности за вред, причиненный товаром (работами или услугами), предусматривается система коллизионных норм, подлежащих применению в определенной последовательности, а также предлагаются отдельные коллизионные привязки, на основании которых потерпевшему предоставляется возможность самому определить подлежащее применению право.
Согласно п. 1 ст. 1221 ГК РФ право, подлежащее применению к требованию о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатков товара, работы или услуги, определяется по выбору потерпевшего на основании коллизионных привязок, отсылающих:
1) к праву страны, где имеет место жительства или основное место деятельности продавец или изготовитель товара либо иной причинитель вреда;
2) праву страны, где имеет место жительства или основное место деятельности потерпевший;
3) праву страны, где была выполнена работа, оказана услуга, или праву страны, где был приобретен товар.
Осуществление выбора права потерпевшим согласно двум последним подпунктам (подп. 2 и 3) ограничивается случаем, когда причинитель вреда может доказать, что он "не предвидел и не должен был предвидеть" распространение товара в соответствующей стране.
Следует отметить, что до принятия Закона N 260-ФЗ возможность ограничения выбора права потерпевшим связывалась с "отсутствием согласия" причинителя вреда на поступление товара в соответствующую страну. Подобные положения содержатся в настоящее время в ст. 5 Регламента Рим-II и коллизионных нормах ряда зарубежных стран, в которых они рассматриваются в качестве своего рода "защитной" меры для делинквента. Таким образом, внесенное в ГК РФ изменение устанавливает для причинителя вреда (делинквента) более строгие правила: он должен доказать не только отсутствие его согласия на поступление товара в соответствующую страну, но и "объективную невозможность" предвидеть распространение товара на территории данной страны (например, страны места жительства потребителя) <1>.
--------------------------------
<1> См.: Асосков А.В. Реформа раздела VI "Международное частное право" Гражданского кодекса РФ // Хозяйство и право. 2014. N 2. С. 27.
Наряду с конкретными коллизионными привязками в п. 2 ст. 1221 установлено общее правило об автономии воли сторон. Так, включив в ГК РФ новую ст. 1223.1 "Выбор права сторонами обязательства, возникающего вследствие причинения вреда или вследствие неосновательного обогащения", Закон N 260-ФЗ распространил ее действие и на отношения, связанные с причинением вреда товаром, работами, услугами. Соответствующая формулировка была включена в ст. 1221 (п. 2). В частности, предусматривается, что, если стороны в соответствии со ст. 1223.1 ГК РФ выбрали по соглашению между собой право, подлежащее применению к требованию о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатков товара, работы или услуги, применяется выбранное сторонами право.
В литературе поднимался вопрос о соотношении правила об автономии воли сторон при выборе права, подлежащего применению к ответственности за вред, причиненный товаром (работами, услугами), и положений п. 1 ст. 1221 ГК РФ, предусматривающих в качестве общего коллизионного начала преимущественное право потерпевшего на выбор права. В данном случае представляется правильным подход, согласно которому когда потерпевший сам выразил намерение подчинить рассматриваемые отношения праву, выбранному по согласованию с другой стороной, такое соглашение вряд ли можно рассматривать в качестве "субсидиарного коллизионного начала" по отношению к правилу п. 1 ст. 1221, соответственно, автономия воли сторон в этой ситуации имеет решающее значение <1>.
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 55; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!