КОМАНДНАЯ СИСТЕМА: КОНЕЧНАЯ СТАНЦИЯ 6 страница

ЧАСТЬ V

МЕГАКОРАБЛЬ

Вавач лежал в пространстве подобно браслету Бога. Кольцо диаметромчетырнадцать миллионов километров сверкало и искрилось голубизной и золотомна фоне угольно-черной бездны космоса. Пока "Вихрь чистого воздуха" подлеталв гиперпространстве к орбитали, большая часть отряда наблюдала за ееприближением на главном экране в столовой. Большую часть поверхностисверхплотного базового материала, из которого состоял этот артефакт,покрывало аквамариново-голубое море. Оно было закрыто белыми облаками,собранными в громадные штормовые системы и большие скопления, некоторые изкоторых перекрывали всю тридцатитысячекилометровую ширину медленновращающейся орбитали. Но только на одном краешке этой извивающейся ленты воды, совсем рядом снаклонной краевой стеной из чистого хрусталя, была видна земля. Хотя стакого расстояния полоска суши выглядела лишь тонкой коричневой ниточкой,лежавшей у края большого раскатанного рулона живой голубизны, ширина этойнити составляла около двух тысяч километров. Суша на Ваваче дефицитом небыла. Но самым привлекательным на этой орбитали с давних пор былимегакорабли. -- Ты ни во что не веришь? -- допытывалась у Хорзы Доролоу. -- Верю, -- ответил он, не отводя взгляда от настенного экрана надкраем главного стола. -- Тогда твоя вера умрет вместе с тобой. Как печально. -- Доролоуперевела взгляд с Хорзы на экран. Оборотень игнорировал ее замечание. Разговор начался с того, что пораженная красотой большой орбиталиДоролоу убежденно заявила, что даже если этот артефакт является творениемнизших созданий, подобных людям, он все равно представляет триумфальноесвидетельство могущества Бога, так как именно Бог создал и людей, и вседругие одушевленные создания. Хорза начал возражать; его очень рассердило,что в качестве аргумента в пользу своей иррациональной веры женщинаиспользовала такое очевидное доказательство могущества интеллекта и суровоготруда. Йелсон, сидевшая рядом с Хорзой и деловито почесывавшая свои ступни оноги Оборотня, уперлась локтями в пластиковый стол между тарелками ичашками. -- И через четыре дня они собираются ее взорвать! Какая дьявольскаярасточительность! Ей не удалось узнать, достаточно ли этого замечания, чтобы сменитьтему; динамик в столовой громко затрещал, а потом с мостика отчетливодонесся голос Крайклина: -- Думаю, вам захочется взглянуть на это. Изображение далекой орбитали исчезло, и по пустому экрану мерцающимибуквами побежало сообщение: СИГНАЛ/ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ/СИГНАЛ/ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ/СИГНАЛ/ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ/ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ: ВНИМАНИЕ ВСЕМ ТРАНСПОРТНЫМ СРЕДСТВАМ! ВАВАЧ-ОРБИТАЛЬ И ЕЕ ЦЕНТР СОВСЕМИ ВСПОМОГАТЕЛЬНЫМИ СИСТЕМАМИ БУДУТ РАЗРУШЕНЫ, ПОВТОРЯЮ, РАЗРУШЕНЫ ТОЧНОВ А/4872.0001 МАРАЙНСКОГО ВРЕМЕНИ (СООТВЕТСТВУЮЩЕЕ ВРЕМЯ ЦЕНТРА ГАЛАКТИКИ000432909.401; СООТВЕТСТВУЮЩЕЕ ВРЕМЯ ТРЕТЬЕЙ ВЕТВИ 09.256 8; СООТВЕТСТВУЮЩЕЕИДИРАНСКОЕ ВРЕМЯ ОТНОСИТЕЛЬНО КВУРИБАЛТЫ 359.0021; СООТВЕТСТВУЮЩЕЕ ВРЕМЯВАВАЧА 7-й СЕГМЕНТ 4010.5). РАЗРУШЕНИЕ БУДЕТ ПРОИЗВЕДЕНО ПУТЕМ ИНТРУЗИИГИПЕРСЕТИ УРОВНЯ НОВОЙ С ПОСЛЕДУЮЩЕЙ РАМ-БОМБАРДИРОВКОЙ "ЭСХАТОЛОГОМ"(ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЕ НАЗВАНИЕ), СИСТЕМНЫМ КОРАБЛЕМ КУЛЬТУРЫ. НАЗНАЧЕННОЕ ВРЕМЯ:А/4870.986 ПО МАРАЙНСКОМУ ТРАНСКОСМ... КОНЕЦ ФРАГМЕНТА... ПЕРВОЕ ПОВТОРЕНИЕ СИГНАЛА ИЗ СЕМИ ПОСЛЕДУЮЩИХ... СИГНАЛ/ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ/СИГНАЛ/ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ/ СИГНАЛ... -- Мы только что прошли сквозь сферу этого сообщения, -- ДобавилКрайклин. -- Увидимся позже. Динамик снова затрещал и смолк. Сообщение на экране побледнело, и опятьпроступило изображение орбитали. -- Хм-м, -- сказал Джандралигели. -- Коротко и деловито. -- Как я и говорила. -- Йелсон кивком головы указала на экран. -- Помню... -- задумчиво начал Вабслин, глядя на сверкающую голубуюленту на экране, -- когда я был совсем маленьким, одна из моих учительницопустила в полное ведро воды маленькую игрушечную лодочку. Потом взяла ведроза дужку, другой рукой прижала меня к груди, чтобы я лучше видел, и началакружиться, все быстрее и быстрее, и центробежная сила тянула ведро, покаповерхность воды в нем не образовала с землей прямой угол. Меня держалапоперек живота большая взрослая рука, все вокруг кружилось и вертелось, а ясмотрел на игрушку, которая продолжала плавать, хотя вода перед моимиглазами стояла вертикально, и моя учительница сказала: "Ты еще вспомнишь обэтом, если тебе посчастливится увидеть мегакорабли Вавача". -- Неужели? -- сказал Ламм. -- Так вот сейчас они как раз собралисьотпустить проклятую дужку. -- Тогда будем надеяться, что когда они это сделают, нас на поверхностиуже не будет, -- вмешалась Йелсон. Джандралигели, подняв брови, повернулся кней. -- После нашего недавнего фиаско меня, моя дорогая, не удивит уженичто. -- Мигом туда, мигом обратно, -- процитировал старый Эвигер изасмеялся. Полет с Марджоина на Вавач занял двадцать три дня. Отряд постепенноотходил после неудачного нападения на Храм Света. Было несколько мелкихцарапин и растяжений; Доролоу несколько дней не видела одним глазом, и всекак-то сникли. Но к тому  времени, когда показался Вавач, скука корабельнойжизни возросла настолько, что все, несмотря на недавние потери, уже мечталио новой операции. Хорза взял себе лазерное ружье ки-Алсорофус, отремонтировал и улучшил,насколько позволяли ограниченные технические средства "ВЧВ", свой скафандр.Крайклин был в восторге от скафандра, который отнял у Хорзы; он позволил емуво время суматохи в Храме Света подняться вверх, и хотя несколько лучейвсе-таки попали в него, на костюме не осталось даже отметин, не говоря уже оповреждениях. Нейсин объявил, что он и раньше не мог терпеть лазерного оружия, атеперь и вовсе никогда не будет им пользоваться; у него отличное легкое искорострельное пулевое ружье и масса патронов к нему. Вот им он  и будетпользоваться в будущем, если не придется обслуживать микрогаубицу. Хорза и Йелсон теперь спали в одной кабине. Раньше она принадлежаладвум женщинам, а теперь была отдана им. За долгие дни полета они сблизились,но для влюбленных разговаривали мало. Кажется, так нравилось обоим. ТелоХорзы уже полностью регенерировало, и в нем не оставалось ни малейшегопризнака недавней роли. Но говоря отряду, что выглядит, как раньше, на самомделе он перестроил свое тело так, чтобы оно походило на тело Крайклина.Хорза был чуть выше и с более широкой грудью, чем в своем нормальномсостоянии, волосы тоже стали темнее и гуще. Конечно, он пока не мог рискнутьизменить лицо, но под светло-коричневой поверхностью оно уже былоподготовлено к такому изменению. Короткий транс -- и он сможет выдать себяза капитана "Вихря чистого воздуха". Может быть, такая возможностьпредставится на Ваваче. Хорза долго и основательно думал о том, что делать теперь, когда онявляется членом отряда, находится в относительной безопасности, но отрезанот своих идиранских работодателей. Он мог бы просто отправиться своейдорогой, но тем самым оставил бы на произвол судьбы Ксоралундру, живого илимертвого. И еще это означало бы, что он сбежал от войны, от Культуры и тойроли, которую хотел сыграть против нее по собственному решению. Но все-такина переднем плане маячила еще одна мысль, с которой Хорза играл еще до того,как услышал, что его следующим заданием будет обыскать Мир Шара, и это быламысль вернуться к своей старой любви. Ее звали Сро Кирачелл Зорант, и она была так называемым спящимОборотнем, одной из тех, кто не получил никакой подготовки в перевоплощенияхи не стремился к этому. Охранником на Мир Шара ее взяли частью по тойпричине, что она хотела убежать из военной атмосферы Хиборы, родногоастероида Оборотней. Это случилось семь лет назад, когда Хибора находилась вуже признанном идиранским районе пространства, а идиране приняли на службумногих Оборотней. Хорзу отправили на Мир Шара частью в наказание, а частью для сохраненияему жизни. Группа Оборотней организовала заговор с целью захвата старойдвигательной системы астероида и вывода его из идиранского пространства,чтобы их род и их родина смогли остаться нейтральными в войне, которую ужевсе признавали неизбежной. Хорза раскрыл этот план и убил двух заговорщиков.Суд Академии военных искусств на Хиборе -- в его составе было много имен изправящей верхушки -- пошел на компромисс между чувствами жителей астероида,считавших, что Хорза должен быть наказан, потому что отнял жизнь у другихОборотней, и благодарностью, которую ощущал к Хорзе сам. Задача судаоказалась весьма щекотливой, поскольку большинство Оборотней лишь нехотяподдержали решение остаться в сфере влияния идиран. Отправив Хорзу на МирШара и приговорив его провести там многие годы, но никак иначе не наказав,суд надеялся убедить всех участников, что их взгляды будто бы победили. Судимел успех, так как не произошло никакого восстания, Академия по-прежнемуоставалась правящей силой на астероиде, а спрос на услуги Оборотней былвелик как никогда раньше со времени возникновения их своеобразного рода. В каком-то смысле Хорзе повезло. У него не было ни друзей, нивлиятельных покровителей; родители умерли и вымер весь клан. Семейные связив обществе Оборотней значили очень многое, и без влиятельных родственниковили друзей, которые могли бы замолвить за него словечко, Хорза вышел из этойситуации, возможно, куда удачнее, чем с полным правом мог бы ожидать. Ему не пришлось морозить пятки в снегах Мира Шара даже год; он покинулпланету, чтобы присоединиться к идиранам в их борьбе против Культуры -- и дотого, как эту борьбу официально назвали войной, и после. Во время пребыванияна этой планете он близко сошелся с одним из четырех находившихся тамОборотней, женщиной Кирачелл. Она отвергала почти все, во что он верил, ноХорза все равно полюбил ее и душой, и телом. Он знал, что его отъезд ранилее сильнее, чем его. Хорзе нравилось ее общество, он ее очень любил, но неощущал ничего такого, что должны ощущать люди, когда говорят о любви; икогда он уходил, она как раз начала ему надоедать. Тогда он говорил себе,что такова жизнь, что, оставшись, причинит ей еще большую боль и что уходитбольшей частью ради нее. Но выражение ее глаз, когда он смотрел в них впоследний раз, было таким, что он еще долго вспоминал об этом с неохотой.Хорза слышал, что она по-прежнему еще там, и думал о ней с нежностью. Чемчаще он рисковал своей жизнью, тем сильнее было желание увидеть ее снова итем желаннее казалась ему более спокойная и менее опасная жизнь. Онпредставлял себе сцену своего возвращения, выражение ее глаз... Может, онауже забыла его и даже связалась с каким-нибудь другим Оборотнем на базе, нов принципе Хорза в это не верил и думал об этом только для подстраховки. Йелсон, конечно, немного усложняла дело, но он пытался вкладывать в ихдружбу и близость не слишком многое, хотя был почти уверен, что и для нееэто не было ничем большим. Итак, он воплотится в Крайклина, как толькосможет убить и занять его место. Он надеялся, что ему удастся расшифроватьдовольно примитивные системы идентификации, встроенные в компьютер "ВЧВ",или заставить сделать это кого-нибудь другого. Потом он отправится к МируШара, проведет, если получится, рандеву с идиранами, но полетит туда в любомслучае, если, конечно, мистер Адекват -- эту кличку Оборотни базы далисуществам Дра'Азона, охранявшим планету -- пропустит его сквозь Тихий Барьерпосле неудачной попытки обмана выхолощенным чай-хиртси. Остальному отряду онпостарается дать возможность выйти из игры.   Главной проблемой был выбор подходящего момента для расправы сКрайклином. Хорза надеялся, что отыщет такую возможность на Ваваче, нотрудно строить точные планы, когда таких планов, похоже, не было и у самогоКрайклина. Когда Хорза спросил его, тот начал говорить о каких-то "шансах"на орбитали, которые будто бы должны появиться из-за предстоящего ееразрушения. -- Он трепло, -- сказала Йелсон однажды ночью, когда они прошли околополовины пути от Марджоина до Вавача. Они лежали вместе в постели приполовинном тяготении в темноте корабельной ночи. -- То есть как? -- спросил Хорза. -- Думаешь, он летит вовсе не наВавач? -- О, летим-то мы туда, но вовсе не потому, что там есть какой-то шансполучить выгодное задание. Он направляется туда ради игры-катастрофы. -- Что за игра-катастрофа? -- Хорза повернулся в темноте на бок, к ееголому плечу на его руке, и почувствовал своей кожей легкий пух. -- Тыимеешь в виду Большую Игру? Настоящую игру-катастрофу? -- Да. На этом кольце. Когда я услышала об этом последний раз, это былтолько слух, но чем больше я об этом думаю, тем больше смысла в этом вижу.Она определенно состоится на Ваваче, если, конечно, удастся набратьдостаточно участников. -- Игра кануна разрушения. -- Хорза тихо засмеялся. -- Как ты думаешь,Крайклин собирается просто поглазеть или будет участвовать сам? -- Думаю, попытается сыграть; если он действительно такой, какхвастает, ему, возможно, позволят, если только он сделает взнос. Точно такон будто бы выиграл "ВЧВ"... то есть он не отнял его в какой-то там игре;это должно быть какое-то довольно солидное общество, раз они играют накорабли. Но мне кажется, он удовлетворится и ролью зрителя, если иначе неполучится. Могу поспорить, что ради игры мы и отправились на эту прогулку.Даже если у него будет какой-нибудь иной предлог, настоящая причина --катастрофа. Или он что-то услышал, или у него хороший нюх, но это чертовскиочевидно... Ее голос стих, и Хорза почувствовал, как она покачала головой. -- А один из постоянных участников случайно не?.. -- спросил он. -- Госсел. -- Хорза снова почувствовал кожей руки кивок легкойкоротковолосой головы. -- Да, он будет там, если сможет. Он скорее сожжетдвигатели своего "Переднего края", чем опоздает на одну из крупнейшихигр-катастроф, а судя по тому, как недавно накалилась обстановка в этом углуи какие чудесные возможности "мигом туда, мигом обратно" в связи с этимпоявились, я не представляю, что он сможет остаться в стороне. -- ГолосЙелсон звучал горько. -- По-моему, Крайклин спит и видит себя рядом сГосселом. Он считает этого парня чертовским героем. Дерьмо. -- Йелсон, -- прошептал Хорза женщине на ухо, и ее волосы пощекоталиему нос, -- во-первых: как Крайклин может видеть сны, если никогда не спит?И во-вторых, что, если он снабдил эту кабину "клопами"? Ее голова быстро повернулась к нему. -- И что тогда, черт возьми? Я его не боюсь. Он знает, что я в числесамых надежных людей, какие у него есть. Прилично стреляю и не делаю вштаны, когда становится горячо. Кроме того, я считаю Крайклина самым лучшимиз нас в качестве командира, и он это знает. Так что за меня не беспокойся!В любом случае... -- Она опять пошевелила головой и плечами, и Хорзапочувствовал, что она смотрит на него. -- Ты ведь отомстишь, если мневыстрелят в спину, да? Такая мысль ему еще не приходила. -- Да? -- повторила она вопрос. -- Ну конечно, обязательно, -- сказал он. Она не двигалась, и он слышалее дыхание. -- Ты ведь отомстишь за меня, да? -- настойчиво повторила Йелсон. Хорзаобнял ее за плечи. Она была теплой, пух на коже мягким, а мышцы и плоть натонких костях -- сильными и крепкими. -- Да, обязательно, -- сказал он, и только теперь ему стало ясно, чтоэто всерьез. За время пути от Марджоина до Вавача Оборотень выяснил все, что хотелузнать об управлении и защитных устройствах "Вихря чистого воздуха". Крайклин носил на мизинце правой руки идентификационное кольцо, инекоторые запоры "ВЧВ" открывались только электронной сигнатурой этогокольца. Управление кораблем зависело от аудиовизуальной идентификационнойсвязи. Лицо Крайклина и его голос, когда он говорил: "Это Крайклин",опознавались корабельным компьютером. Очень просто. Раньше кррабль имел ещеи систему опознавания по сетчатке глаза, но она давно пересталафункционировать и была удалена. Это было только на руку Хорзе; слишкомщекотливой и сложной была операция копирования узора сетчатки, и среди массыдругих вещей пришлось бы еще тщательно отращивать вокруг радужки лазерныеклетки. Тогда, наверное, было бы разумнее провести тотальную генетическуютранскрипцию, причем ДНК объекта явилась бы моделью для вируса, которыйоставил бы неизменным только мозг Оборотня и, по выбору, его половые клетки.А воплощение в капитана Крайклина не стоило такого труда. Хорза разведал все о предохранительных системах корабля, попросив"мужчину" об уроках пилотирования. Крайклин сначала помедлил, но Хорза ненастаивал, а на несколько якобы мимоходом заданных Крайклином вопросов,которые последовали за его   просьбой, ответил с наиграннойнеосведомленностью. Наконец Крайклин убедился, что не рискует потерейкорабля, и показал Хорзе, как летает "ВЧВ". Он сдался и позволил Хорзепотренироваться в ручном управлении корабля. Оборотень под присмотром Миппапереключил систему в режим имитации, пока корабль на автопилоте продолжалсвой путь через космос в направлении Вавача. -- Говорит Крайклин, -- возвестил динамик в столовой спустя несколькочасов после предупреждения Культуры о разрушении орбитали. Они сидели вместепосле еды, пили, вдыхали или, как в случае Доролоу, рисовали знак ОгненногоКруга у лба и шептали молитвы благодарности. Экран в столовой по-прежнемупоказывал большую орбиталь, она сильно увеличилась и почти заполнила экрандневной стороной своей внутренней поверхности. Но теперь все держалисьнемного высокомерно и лишь время от времени удостаивали ее взглядом.Собрался весь отряд, кроме Ленипобры и самого Крайклина. -- Я нашел для васработу, только что получил подтверждение. Вабслин, подготовь шаттл.Остальных через три часа хочу видеть в ангаре, в скафандрах. И неволнуйтесь, на этот раз не будет никаких враждебных действий. На этот раз всамом деле будет туда и обратно. -- Динамик опять затрещал и смолк. Хорза иЙелсон обменялись взглядом. -- Ага, -- сказал Джандралигели, потом откинулся на своем стуле исцепил ладони на затылке. От задумчивости шрамы на его лице стали глубже. --Наш драгоценный вождь опять нашел применение нашим ничтожным талантам. -- Надеюсь, не в таком же проклятом храме, -- проворчал Ламм и почесалсвои имплантированные рога у корней. -- Где это на Ваваче ты собрался найти храм? -- спросил Нейсин. Он былслегка пьян и говорил больше обычного. Ламм повернулся к коротышке,сидевшему через несколько мест от него на другой стороне стола. -- А тебе, дружище, лучше протрезветь, -- посоветовал он. -- Морские корабли, -- сказал Нейсин и схватил стоявший перед ним настоле металлический цилиндр с ниппелем. -- На орбитали только проклятыебольшие корабли. И никаких храмов. -- Он закрыл глаза, откинул голову ивыпил. -- Храм может быть и на корабле, -- заявил Джандралигели. -- На корабле может быть проклятый пьяница, -- заявил Ламм, внимательноглядя на Нейсина. Нейсин покосился на него. -- Тебе лучше побыстреепротрезветь, Нейсин. -- И Ламм ткнул в него пальцем. -- Пойду-ка я в ангар. -- Вабслин поднялся и вышел из столовой. -- Посмотрю, не надо ли помочь Крайклину, -- сказал Мипп и ушел черездругую дверь в противоположном направлении. -- Вы думаете, мы сможем увидеть какой-нибудь из этих мегакораблей? --Эвигер опять повернулся к экрану. Доролоу тоже подняла взгляд. -- Не будь дураком! -- сказал ему Ламм. -- Не такие уж они и большие. -- Они большие. -- Нейсин покивал своему маленькому цилиндру. Ламмпосмотрел на него, потом на остальных и покачал головой. -- Да, -- повторилНейсин. -- Они очень большие. -- На самом деле они всего несколько километров в длину, -- задумчивовздохнул Джандралигели, и его шрамы стали еще глубже. -- Отсюда их, конечно,не разглядеть. Но они большие. -- И постоянно плавают вокруг всей орбитали? -- спросила Йелсон. Онауже знала это, но ей больше нравилось слушать мондлидицианина, чем спорыЛамма и Нейсина. Хорза улыбнулся сам себе, а Джандралигели кивнул. -- Безостановочно. Им нужно примерно лет сорок, чтобы пройти вокругорбитали. -- Никогда не останавливаются? -- не отставала Йелсон. Джандралигели посмотрел на нее и вскинул брови. -- Им надо много лет, чтобы разогнаться до полной скорости. Они весятоколо миллиона тонн и никогда не останавливаются; никогда не перестаютплавать по кругу. Поменявшие линейные корабли устраивают на них экскурсии ислужат тендерами, и летающие машины их тоже используют. -- Знаете... -- Эвигер оглядел оставшихся за столом и, уперевшисьлоктями, наклонился вперед, -- а на мегакорабле действительно меньше весишь?Дело в том, что они движутся навстречу вращению орбитали. -- Эвигер замолчали нахмурился. -- Или наоборот? -- Дерьмо! -- Ламм резко тряхнул головой, поднялся и вышел. -- Очень интересно, -- заявил Джандралигели. Доролоу улыбнулась Эвигеру, и старик кивнул ей в ответ. -- Так или иначе, но это факт, -- с нажимом заявил Эвигер. -- Хорошо! -- Крайклин поставил ногу на нижнюю ступеньку парома иуперся руками в бедра. Он был в шортах; сзади, как сброшенная оболочканасекомого, стоял с расстегнутой донизу грудью скафандр, готовый принятьвладельца. -- Я говорил вам, что для нас есть работа. И дело вот в чем. --Крайклин сделал паузу, посмотрел на членов отряда в ангаре, стоявших, илисидевших, или опиравшихся на свои ружья. -- Мы приземлимся на одном измегакораблей. -- Очевидно, он ждал реакции на свои слова, но только Эвигерпосмотрел удивленно и как-то возбужденно; остальные, исключая отсутствующихМиппа и только что проснувшегося Ленипобру, казалось, были не особенноудивлены. Мипп находился на мостике, а Ленипобра все еще пыталсяподготовиться в своей кабине. -- Ну, -- сердито продолжал Крайклин, -- все вы знаете, что Культура вближайшие дни взорвет Вавач. Людей и все, что только смогли, удалили, и намегакораблях теперь, кроме нескольких демонтажных и спасательных групп,никого нет. Полагаю, на них уже не осталось ничего ценного. Но там есть"Ольмедрека", корабль, на котором две группы немного разошлись во мнениях.Какой-то сумасшедший взорвал атомную бомбочку, и теперь у "Ольмедреки" вбоку чертовски большая дырка. Она еще плавает и все время снижает скорость,но так как бомба взорвалась в боку, а дыра не улучшила обтекаемости корабля,он начал двигаться по большой окружности и постепенно приближается квнешнему ограждению. Судя по последней перехваченной мною передаче, никто незнает, что случится раньше: "Ольмедрека" протаранит ограждение или Культураначнет разрушение. Но им, очевидно, очень не хочется рисковать, а потому наборту, по всей видимости, никого нет. -- Ты хочешь, чтобы мы на него высадились? -- спросила Йелсон. -- Да, потому что я уже бывал на "Ольмедреке" и знаю, что его люди вспешке определенно забыли: носовой лазер. Члены отряда скептически переглянулись. -- Да, мегакорабли имеют носовые лазеры -- и прежде всего "Ольмедрека".Раньше она плавала в тех районах Кругового моря, куда не могли заходитьдругие корабли; в таких местах, где дрейфуют водоросли и айсберги.Маневрировать она не слишком ловка, а поэтому была вынуждена разрушать всепрепятствия. А для этого ей приходилось иметь соответствующую огневую мощь.Носовые орудия "Ольмедреки" в состоянии повредить любой боевой корабльфлота. Эта штука могла продираться сквозь айсберги, которые были больше ее,и сдувать с воды иногда такие большие острова водорослей, что люди думали,будто атакуют край суши. Я предполагаю -- и вполне обоснованно, потому чточитал между строк исходящие с "Ольмедреки" сигналы, -- что обо всем этоморужии никто уже не помнит, и потому мы возьмем его себе. -- А если корабль протаранит стену, когда мы будем на его борту? --спросила Доролоу. Крайклин улыбнулся в ответ. -- Мы ведь не слепые, верно? И знаем, где эта стена и где... мы жеувидим, где находится "Ольмедрека"! Мы пойдем вниз, пропеленгуем положение,и если решим, что у нас достаточно времени, снимем несколько лазеровпоменьше... черт возьми, хватит даже одного. Я ведь тоже буду там, внизу,знаете ли, и уж не стану рисковать своей головой, если увижу перед собойкраевую стену, верно? -- Мы возьмем "ВЧВ"? -- спросил Ламм. -- Не для посадки. У орбитали достаточная масса, чтобы сделатьдеформацию мудреным делом, а устройства самообороны в Центре сочтут нашимоторы метеоритами или чем-то подобным и обстреляют. Нет, мы оставим "ВЧВ"здесь без экипажа. В аварийном случае с помощью своего скафандра я всегдасмогу управлять им дистанционно. Возьмем наш паром; силовые поля на орбиталифункционируют отлично. Да, тут есть еще один момент, о котором мне даже нестоит всерьез упоминать. Не пытайтесь пользоваться антигравами, хорошо? Ониработают только против массы, а не против центробежной силы, а потому как бывам не пришлось, не желая того, принять ванну, если, собираясь сократитьпуть по воздуху, прыгнете через борт. -- А потом, когда получим этот лазер... если, разумеется, получим? --спросила Йелсон. Крайклин на миг нахмурился, потом пожал плечами. -- Вероятно, лучше всего отправиться в столицу. Она называетсяЭванаут... порт, где раньше строились мегакорабли. Город этот, конечно, насуше... Он улыбнулся, и его взгляд обежал всех по очереди. -- Понятно, -- сказала Йелсон. -- Но что мы станем делать, когда тудапопадем? -- Ну... -- Крайклин остро посмотрел на женщину. Хорза ударил ее ногойпо пятке, и Йелсон через плечо бросила на Оборотня злой взгляд. -- Возможно,мы сможем найти применение устройствам порта, -- ответил Крайклин, -- вкосмосе, то есть на нижней стороне Эванаута, чтобы смонтировать лазер. Но яв любом случае уверен в пунктуальности Культуры, а поэтому нам, может быть,еще удастся пережить последние дни одного из самых интересныхкомбинированных штурмовых портов Галактики. И его последние ночи, хочетсядобавить. -- Крайклин обвел взглядом отряд, издал короткий смешок и опятьуставился на Йелсон. -- Может быть очень интересно, ты не думаешь? --  Да. Порядок. Ты босс, Крайклин. -- Йелсон ухмыльнулась и тихопрошипела Хорзе: -- Теперь ты представляешь, где состоится игра-катастрофа? -- А если этот морской корабль пройдет прямо сквозь стену и разрушиторбиталь до того, как это сделает Культура? -- осведомился Эвигер. Крайклин снисходительно улыбнулся и покачал головой. -- Уверен, ты сам убедишься, что краевому валу это по плечу. -- Хо! Хочу надеяться! -- Эвигер рассмеялся. -- Ну, тебе не стоит об этом беспокоиться, -- заверил его Крайклин. --А теперь пусть кто-нибудь поможет Вабслину проверить паром, хорошо? Яподнимусь на мостик и удостоверюсь, что Мипп знает, что делать. Минут черездесять стартуем. Крайклин отступил назад, влез в скафандр и сунул руки в рукава. Потомзастегнул главные крепления на груди, кивнул, проходя мимо, отряду и вышелпо лестнице из ангара. -- Ты хотела его разозлить? -- Хорза повернулся к Йелсон. Она тожеповернулась к нему. -- Я только хотела намекнуть, что вижу его насквозь. Чтобы не держал задурака. Вабслин и Эвигер проверяли паром. Ламм поигрывал своим лазером.Джандралигели со скучающим выражением на лице и сложенными на груди рукамипривалился к стенке ангара подле двери и уставился на лампы в потолке.Нейсин тихо беседовал с Доролоу, которая считала, что сумеет обратить этогонизкорослого мужчину в Круг Огня. -- Ты считаешь, Эванаут -- то самое место, где состоитсяигра-катастрофа? -- спросил Хорза и улыбнулся. Лицо Йелсон в большом, ещераскрытом вороте скафандра казалось очень маленьким -- и очень серьезным. -- Да, считаю. Этот подлый мерзавец наверняка выдумал это проклятоедело с мегакораблем. Мне он никогда не рассказывал, что уже бывал на Ваваче.Трепло. -- Она посмотрела на Хорзу и ударила кулаком в живот скафандра, такчто он отпрыгнул назад и рассмеялся. -- Ну, над чем мне еще позубоскалить? -- Над собой, -- засмеялся Хорза. -- Если он захочет уйти ипоучаствовать в игре-катастрофе, так что ж? Ты всегда говоришь, что это егокорабль, что он босс и прочий подобный вздор, а никак не хочешь позволитьэтому бедняге получить немного удовольствия. -- Но почему он не признается в этом? -- Йелсон резко тряхнула головой.-- Потому что не хочет ничего отдать из своего выигрыша, вот почему! Такзаведено, что мы делим все, что добыли, по принципу, который... -- Ну, если и так, я вполне его понимаю, -- разумно сказал Хорза. --Если он выигрывает в игре-катастрофе, это его заслуга и мы к ней никакогоотношения не имеем. -- Так не пойдет! -- выкрикнула Йелсон. Рот ее сжался в прямую линию,она уперла руки в бедра и топнула ногой. -- Ладно, -- ухмыльнулся Хорза. -- Но тогда почему ты тут же не вернуласвой выигрыш, когда ставила на меня в схватке с Заллином? -- Но это же совсем другое! -- Йелсон уже выходила из себя, но ееперебили. -- Эй, эй! -- В ангар со ступеней спрыгнул Ленипобра, не дав Хорзеответить. Они с Йелсон повернулись к молодому человеку, который вприпрыжкуприближался к ним, на ходу пристегивая перчатки к рукавам скафандра. -- В-выуже в-видели это сообщение? -- Он казался возбужденным и не мог спокойностоять на месте; постоянно потирал ладони в перчатках и шаркал ногами. --Н-новоградские с-сетевые огни! Ух! Вот это представление! Люблю Культуру! Икроме того, РАМ-пылесосы -- йо-хо! Он засмеялся, сложился пополам, ударил ладонями по палубе и подпрыгнулвверх, улыбаясь до ушей. Доролоу смущенно смотрела на него, почесывая уши.Ламм мрачно посмотрел на парня поверх ружейного ствола, а Йелсон и Хорзапереглянулись и покачали головами. Ленипобра, пританцовывая и колотякулаками воздух, подошел к Джандралигели; тот, подняв брови, наблюдал заподпрыгивающим перед ним долговязым молодым человеком. -- Это оружие означает конец Вселенной, а этот молодой идиот радостнобегает чуть ли не в подштанниках. -- Ах, в-вечно ты все испортишь, Лигели, -- сказал Ленипобрамондлидицианину, перестал пританцовывать, опустил руки, отвернулся и побрелк парому. Проходя мимо Хорзы и Йелсон, он пробормотал: -- Йелсон, а чтотакое Р-РАМ? -- Разрушающая антиматерия, малыш, -- с улыбкой ответила она, иЛенипобра побрел дальше. Хорза беззвучно усмехнулся, видя, как головамолодого парня закивала в открытом вороте скафандра. Потом Ленипобра исчезза палубной дверью парома. "Вихрь чистого воздуха" остался кружить на орбите, а шаттл покинулангар и, подобно серебристой рыбке под днищем большого темного корабля,полетел вдоль нижней стороны Вавач-орбитали. На установленном после последнего вылета парома в конце его главногоотсека маленьком экране скрытые скафандрами фигуры видели, казалось,бесконечный изгиб освещенного звездным светом и простиравшегося в темнуюдаль ультраплотного базового материала. Будто летишь вниз головой надсделанной из металла планетой, и из всех видов в Галактике, которые являлисьрезультатом сознательных усилий и которые Культура считала достойнымиудивления, этот мог быть превзойден только еще более громадным кольцом илисферой. Паром пересек тысячи километров гладкой нижней стороны. Потом над нимвозник клин из тьмы; склон, еще более гладкий на вид, чем базовый материал,и прозрачный. Он вздымался из базиса и врезался в пространство на две тысячикилометров подобно лезвию хрустального ножа. Краевой вал. Тот самыйограничивающий море вал на той стороне орбитали, что лежала напротив тонкой,как нить, полоски суши. Первые десять километров пологой кривой былитемными, как сам космос, и ее гладкая поверхность становилась видимой толькотогда, когда в ней отражались звезды; и глядя на эту совершенную картину,начинаешь чувствовать путаницу в мыслях, так как то, что кажется световымигодами, на самом деле удалено лишь на несколько тысяч метров. -- Боже мой, эта штука на самом деле здорова! -- прошептал Нейсин.Паром продолжал подниматься вверх, и над ним сквозь вал сверкающим голубымполем заблестел свет. Освещенный солнечным светом, почти не поглощавшимся прозрачным валом,паром взбирался все выше и выше, в пустой космос рядом с краевым валом. Вдвух километрах дальше, по ту сторону вала, был воздух, пусть дажеразреженный, но паром оставался в пустоте, двигаясь параллельно сужавшемусяк вершине валу. Он облетел это лезвие ножа, вздымавшееся на две тысячикилометров от базиса орбитали, и теперь следовал вдоль него вниз повнутренней стороне. Они пересекли магнитное поле орбитали, регион, гдемелкие магнитные частицы искусственной пыли блокировали часть солнечныхлучей и делали море внизу холоднее, чем в других местах этого мира. Так наВаваче были созданы разные климатические зоны. Паром продолжал падать сквозьионный слой, потом сквозь разреженный газ, вошел в разреженный безоблачныйвоздух и содрогнулся в кориолисовом воздушном потоке. Небо вверху из черногопревратилось в голубое. Перед падающим шаттлом подобно большой круглойкартине распростерлась во всей наготе орбиталь Вавач -- водяной обруч вчетырнадцать миллионов километров. -- Ладно, хоть на дневной стороне, -- заметила Йелсон. -- Будемнадеяться, что информация нашего капитана о положении этого удивительногокорабля будет такой же аккуратно точной. Экран заполняли облака. Шаттл опускался на фальшивый ландшафт изводяных паров. Он, казалось, простирался над всей искривленной внутреннейповерхностью орбитали, которая даже с этой высоты казалась плоской и лишь угоризонта загибалась к небу. Только где-то далеко-далеко люди в пароме моглиразглядеть голубые просторы настоящего океана, хотя намеки более мелкихпятен были куда ближе. -- Пусть облака вас не волнуют, -- прозвучал голос Крайклина издинамика кабины. -- Они исчезнут до полудня. Шаттл продолжал падать сквозь все уплотняющуюся атмосферу. Черезнекоторое время они пробили первые облака на очень большой высоте. Хорзанемного переместил свой вес а скафандре; как только "ВЧВ" выровнял скоростьи орбиту с орбиталью и отключил свою собственную антитяжесть, и шаттл, иотряд попали в поле фальшивого тяготения, создаваемого вращением этоготворения -- чуть более высокого вообще-то, так как они были стационарныотносительно базиса, но дальше в пространстве. Первоначальные основателиВавача были родом с планеты с более высоким значением гравитации, поэтомуорбиталь вращалась так, чтобы создать "притяжение" процентов на двадцатьвыше среднего для человека значения, поддерживаемого генераторами "ВЧВ".Поэтому Хорза, как и все остальные члены отряда, чувствовал себя болеетяжелым, чем обычно. И его скафандр уже начал натирать. Экран в кабине заполнили серостью облака. Паром описал несколько кривых, рыскнув туда-сюда, очевидно, в поисках"Ольмедреки". Экран время от времени прояснялся и показывал слои облаков подними, а потом снова заполнялся серым туманом, когда они влетали в новоескопление или завихрение водяных паров. Однажды он даже покрылся льдом. -- Вот она! Я уже могу разглядеть вершины башен! -- воскликнулКрайклин, даже не стараясь скрыть возбуждение в голосе. Он почти четвертьчаса оставался спокойным, а люди уже начинали нервничать. Члены отряда повскакивали с мест и устремились в переднюю частьпассажирского отсека, поближе к экрану. Только Ламм и Джандралигели осталисьсидеть. -- Вот же, черт побери, времена, -- объяснил Ламм. -- Почему,дьявольщина, приходится все время разыскивать что-то, что целых четырекилометра в длину? -- Это не так просто без радара, -- сказал Джандралигели. -- Я рад ужетому, что мы не врезались в эту проклятую штуку, когда летели сквозь такиеужасные облака. -- Дерьмо. -- Ламм в который раз проверил свое ружье. -- ...только посмотрите! -- тяжело выдохнул Нейсин. "Ольмедрека" двигалась сквозь облачную пустыню, как гигантский каньон,прорезавший планету из водяного пара и тянувшийся сквозь километры равнин;такой длинный и широкий, что даже в чистом воздухе между громоздившимисяоблаками взгляд терялся раньше, чем кончался этот каньон. Нижние уровни сооружения полностью скрывались в скоплении тумана надморем, но с их невидимых палуб на сотни метров в воздух поднималисьгромадные башни и конструкции из стекла и легких сплавов. Казалось, они безвсякой связи меж собой медленно скользили над ровной поверхностью низкихоблаков, как фигуры на бесконечной игровой доске. Солнце системы Вавача,светившее сквозь облака в десяти километрах выше, бросало их размытые ибледные тени на непрозрачное одеяло тумана. Двигаясь в воздухе, эти башни оставляли за собой клочья и лентыводяного пара, выталкиваемые  гигантским кораблем из гладкой поверхноститумана. В небольших окнах чистого воздуха, оставляемых в тумане башнями иверхними палубами надстроек, можно было разглядеть нижние уровни: связанныедруг с другом арками монорельсовой дороги, соединительные мостики ипрогулочные палубы, плавательные бассейны и небольшие парки с деревьями, идаже несколько каких-то машин, похожих на маленькие флайеры, и крошечную,как в кукольном домике, мебель. Как только глаза и мозг постигали картину,они  начинали различать с этой высоты разрез, сделанный кораблем вповерхности облаков -- слегка выпуклое место в тумане, четыре километра вдлину и почти три в ширину, похожее на короткий острый лист или наконечникстрелы. Паром спускался все ниже. Башни с поблескивающими окнами, висячимимостиками, посадочными площадками для флайеров, антеннами и парапетами,палубами и развевающимися брезентовыми полотнищами темно и немо парусилимимо них. -- Похоже, мы проделали порядочный марш к носовой части, люди, --деловито сообщил голос Крайклина. -- Среди всего этого я не могуприземляться. В любом случае мы еще в доброй сотне километров от краевоговала, так что у нас куча времени. И корабль движется к нему не самойкороткой дорогой. Я подберусь поближе. -- Дерьмо. Можно подумать, -- зло заявил Ламм, -- что мы уже там. -- Долгий марш при таком тяготении -- как раз то, что мне нужно, --сказал Джандралигели. -- Ну и здоров же он! -- Ленипобра не сводил глаз с экрана. --Громадная штучка! -- покачал он головой. Ламм встал со своего места, отодвинул парня с дороги и забарабанил вдверь, ведущую на летную палубу шаттла. -- Что случилось? -- спросил Крайклин через динамик кабины. -- Я ищуместо для посадки. Если это ты, Ламм, сядь на место! Ламм посмотрел на дверь сначала с удивлением, потом злобно фыркнул изашагал назад к своему месту, снова оттолкнув в сторону Ленипобру. -- Ублюдок, -- пробормотал он, потом опустил смотровое стекло шлема иустановил его на зеркальное отражение. -- Все нормально, -- сказал Крайклин. -- Спускаемся. Все снова заняли свои места, и через несколько секунд паром аккуратносел. Двери открылись; ворвался поток холодного воздуха. Один за другим онимедленно вышли в простор тихого мегакорабля, совершенно спокойно лежавшегона воде. Хорза остался на пароме и подождал, пока не выйдут остальные, нозаметив, что Ламм внимательно смотрит на него, встал и шутливо поклонилсяфигуре в темном скафандре. -- После вас, -- сказал он. -- Нет, -- ответил Ламм. -- Сначала ты! Он кивком указал на открытую дверь, и Хорза вышел из парома. Ламм вышелза ним. Он никогда не изменял правилу покидать паром последним, считая, чтоэто приносит ему удачу. Они стояли на посадочной площадке для флайеров у подножия большойпрямоугольной башни надстройки метров пятьдесят высотой, а другие башни инебольшие выпуклости в тумане вокруг них выдавали, где находится остальнойкорабль. Но где он заканчивался, сказать было невозможно; для этого онинаходились слишком низко. Они даже не могли понять, где взорвалась атомнаябомба. Ни крен, ни тряска не выдавали, что они плывут на поврежденномкорабле, а не стоят в покинутом городе, над которым проносятся облака. Хорза присоединился к остальным, стоявшим перед низкими перилами у краяпосадочной площадки и смотревшим на палубу метрах в двадцати ниже, время отвремени проступавшую сквозь редкий туман. Его клубы длинными волнамизмеились над нижним уровнем, то открывая, то снова окутывая покрытый местамиземлей и засаженный низкими кустами участок поверхности, на которомбеспорядочно стояли маленькие канапе и кресла и такие же маленькие, похожиена палатки строения. Все казалось пустым и заброшенным, будто зимний пляж, иХорзу даже передернуло. Прямо перед ним взгляд притягивало место, где нарасстоянии примерно в километр вблизи невидимой носовой части корабля слойоблаков прокалывали несколько тонких башенок. -- Кажется, мы въезжаем в еще более плотные облака, -- сказал Вабслин ипоказал в сторону парома. Там громадная отвесная стена облаков тянулась отодной стороны горизонта до другой и вздымалась вверх выше любой  башнимегакорабля. Она светилась изнутри во все усиливающемся солнечном свете. -- Может быть, облака разойдутся, когда потеплеет, -- сказала Доролоу,но голос ее прозвучал неубедительно. -- Если попадем в такие тучи, о лазере можно забыть. -- Хорза оглянулсяназад, на паром, где Крайклин разговаривал с Миппом, который должен былостаться и охранять паром, пока остальные отправятся на нос. -- Без радарапридется стартовать до того, как видимость вообще исчезнет. -- Может быть... -- начала было Йелсон. -- Ладно, я пока немного осмотрюсь там, внизу, -- сказал Ленипобра,задвинул смотровое стекло скафандра и положил ладони на низкие поручни.Хорза перевел на него взгляд. Ленипобра махнул рукой. -- Увидимся н-на н-носу. Йо-хо! Он перескочил через поручни и начал падать на расположенную пятьюэтажами ниже палубу. Хорза открыл было рот, чтобы крикнуть, и даже сделалдвижение, чтобы схватить парня, но, как и всем остальным, ему слишком поздностало ясно, что сделал Ленипобра. Только что он был еще здесь, а через секунду уже прыгнул. -- Не надо! -- Лени!.. Те, кто не смотрел вниз, кинулись к поручням. Маленька фигуркакувыркалась в падении, а Хорза смотрел и надеялся что парню еще удастсявзлететь вверх, замедлить падение, что-нибудь сделать. Крик в шлемахначался, когда Ленипобра был уже не более чем в десяти метрах от палубывнизу, и прервался, как обрезанный, в то самое мгновение, когда фигура сраскинутыми руками и ногами упала у края одной из клумб. Она вялопрокатилась около метра по палубе и осталась лежать неподвижно. -- Боже мой... -- Нейсин резко сел, откинул шлем и провел ладонью поглазам. Доролоу опустила голову и начала отстегивать шлем. -- Черт возьми, что случилось? -- От парома подбежал Крайклин, за нимМипп. Хорза все еще смотрел через перила на неподвижную, похожую на куклуфигурку на нижней палубе. Вокруг нее сгустился туман, когда клочья и клубыего на некоторое время уплотнились. -- Ленипобра! Ленипобра! -- крикнул Вабслин в свой шлемофон. Йелсонотвернулась и тихо выругалась, а потом отключила передатчик. Эвигер дрожал,его бледное лицо просвечивало сквозь стекло шлема. Крайклин, прокатившись наподошвах, затормозил у поручней и тоже посмотрел вниз. -- Лени?.. -- Он обвел взглядом всех по очереди. -- Что?.. Чтослучилось? Что он сделал? Или кто-то из вас?.. -- Он прыгнул, -- сказал Джандралигели. Голос его дрожал, но он пыталсяусмехнуться. -- Полагаю, теперь молодых людей уже не учат отличатьгравитацию от центробежной силы. -- Прыгнул?-- зарычал Крайклин и схватил Джандралигели за грудки. --Как он мог прыгнуть? Я же сказал вам, что антигравы здесь не работают, я вамвсем сказал, когда мы были в ангаре... -- Он пришел позже, -- перебил его Ламм и пнул ногой тонкий металлпоручней. Удар не оставил даже вмятины. -- Этот глупый парнишка пришелпозже. И никто из нас даже не подумал сказать ему об этом. Крайклин отпустил Джандралигели и посмотрел на остальных. -- Это правда, -- подтвердил Хорза. -- Я просто об этом не подумал.Никто не подумал. И даже когда Ламм и Джандралигели пожаловались, что кносовой части придется идти пешком, Лени при этом не было. Он был в шаттле,когда ты упомянул об этом, но я думаю, что он не слышал. -- Хорза пожалплечами. -- Он был очень возбужден. -- Мы все обгадились, -- с нажимом сказала Йелсон. Она опять включиласвой коммуникатор. Какое-то время все молчали. Крайклин постоял, оглядывая всех поочереди, потом подошел к перилам, оперся на них руками и посмотрел вниз. -- Лени? -- сказал Вабслин в свой коммуникатор и тоже посмотрел вниз.Голос его был спокойным. -- Чисел-Хорхава. -- Доролоу сделала знак Огненного Круга, закрылаглаза и произнесла молитву: -- Сладкая дама, упокой в мире его душу. -- Тухлое дерьмо, -- выругался Ламм и отвернулся. Потом поднял лазер ивыстрелил в далекую вершину башни над ними.     -- Доролоу, -- приказал Крайклин, -- ты, Забелин и Йелсон отправитесьтуда, вниз! Посмотрите, что... ах, дьявольщина... -- Он обернулся. -- Вниз.Мипп, сбросишь им веревку, или сумку первой помощи, или что там ещепонадобится. Остальные... мы отправляемся на нос, понятно? -- Он медленноповернулся, называя всех по очереди. -- Может быть, вы захотите повернутьназад, но это будет только означать, что он умер ни за что. Йелсон отвернулась и снова выключила кнопку передатчика.   -- Тогда пошли, -- сказал Джандралигели. -- Кто еще? -- Я -- нет, -- уперся Нейсин. -- Не пойду. Останусь у парома. -- Онсел, опустив голову и положив шлем на палубу. -- Нет. Нет, сэр, я не пойду.С меня на сегодня хватит. Я останусь здесь.   Крайклин повернулся к Миппу и кивнул на Нейсина. -- Позаботься о нем! Он снова повернулся к Доролоу и Вабслину. -- Отправляйтесь! Кто знает, может, вам удастся что-нибудь сделать.Йелсон -- ты тоже! Йелсон даже не взглянула на  Крайклина, но повернулась и пошла заВабслином и женщиной искать путь вниз, на следующую палубу. Вдруг сквозь подошвы они почувствовали скрежет, и он заставил ихвздрогнуть. Все повернулись и посмотрели на Ламма -- силуэт на фоне далекихоблаков, -- который стрелял по опорам посадочной площадки флайеров пятью илишестью палубами выше. Невидимый луч охватывал языками пламени напряженныйметалл, и далекая посадочная площадка наконец не выдержала, опрокинулась,завертелась, как гигантская игральная карта, и рухнула на свой уровень стаким оглушительным грохотом, что содрогнулась палуба. -- Ламм! -- взорвался Крайклин. -- Прекрати! Черный скафандр с лазерным ружьем будто не слышал. Крайклин поднял свойтяжелый лазер и нажал  на спуск. Кусок палубы в пяти метрах перед Ламмомвзорвался огнем. Раскаленный металл вздыбился вверх и снова осел, выбросивпузырь газа, едва не сбивший Ламма с ног. Тот пошатнулся, но удержалравновесие. Даже с такого расстояния можно было видеть, что он дрожит отярости. Крайклин все еще направлял на него свое ружье. Ламм потянулся,повесил ружье на плечо и прогулочным шагом побрел назад, как будто ничего непроизошло. Остальные расслабились. Крайклин собрал всех вместе, и они отправились. Вслед за Доролоу,Йелсон и Вабслином они вошли в одну из башен и по широкой, покрытой ковромвинтовой лестнице спустились вниз, в "Ольмедреку". -- Мертв, как окаменелость, -- сказал на полпути вниз через шлемофонгорький голос Йелсон. -- Мертв, как проклятая окаменелость. Когда по дороге к носовой части корабля они проходили мимо Йелсон иВабслина, те стояли у трупа и ждали веревку, которую спускал Мипп. Доролоумолилась. Они пересекли уровень, где погиб Ленипобра, вошли в туман и направилисьвдоль узкой пешеходной дорожки, ограниченной по бокам лишь пустымпространством. -- Всего пять метров, -- твердо сказал Крайклин, зондируя заполненноеводяными парами пространство под ними световой иглой радара скафандра сРаирча. Туман слегка светился, пока они поднимались вверх, на следующуюпалубу, где воздух уже был прозрачным, потом опять по наружной лестнице и подлинной рампе вниз. Несколько раз размытым пятном показывалось солнце,красный диск, который временами то становился ярче, то опять тускнел. Ихпуть огибал плавательные бассейны, пересекал прогулочные и посадочныеплощадки, вел мимо столов и кресел, сквозь кустарники, под брезентовымиполотнищами, аркадами и арками. Сквозь туман над собой они виделивздымавшиеся башни, несколько раз заглядывали в глубокие шахты, прорезавшиекорабль по вертикали и окаймленные другими палубами и открытыми площадками,и им казалось, что в самом низу слышится море.  Кружащийся у дна туманобразовывал большие скопления, похожие на гигантские, заполненные кашейтарелки в кошмарном сне. Они остановились, пытаясь сориентироваться, перед шеренгой маленькихоткрытых колесных машин с сиденьями и яркими полосатыми полотнищами вместокрыш. Пока Крайклин осматривался, пытаясь сориентироваться, Вабслинпопытался завести хоть одну из них, но они не работали. -- Отсюда пойдем по двум направлениям. -- Крайклин, нахмурив лоб,посмотрел в направлении носовой части. На мгновение показалось яркое солнцеи вызолотило лучами окружающий туман. Палуба под ногами была расчерченалиниями для какой-то неизвестной игры или состязаний. Сквозь туман,завихрения и извивы которого двигались будто большие руки, на одной сторонепоказалась башня, но тут солнце скрылось снова. На палубу перед ними упалатень. -- Разделимся, -- продолжал Крайклин. -- Мы с Эвигером и Джандралигелипойдем этой дорогой. Хорза и Ламм, вы отправитесь вон по той. -- Он указалрукой вбок. -- Она ведет к одному из вспомогательных носов. Там тоже, должнобыть, можно что-нибудь отыскать, только держите глаза открытыми. -- Онприкоснулся к кнопке на запястье. -- Йелсон? -- Да, -- сказала Йелсон по интеркому. Они с Вабслином и Доролоуподождали, пока тело Ленипобры поднимут в шаттл, а потом тоже отправилисьвслед за остальными. -- Хорошо. -- Крайклин посмотрел на один из экранов шлема. -- Выпримерно в трехстах метрах от нас. -- Он повернулся и посмотрел назад, в томнаправлении, откуда они пришли. Там в нескольких километрах от них тянулисьряды дверей, большая часть которых начиналась на верхних уровнях."Ольмедреку" можно было видеть все лучше и лучше. Мимо беззвучно тек туман.-- Да, -- сказал Крайклин и помахал рукой, -- я вас вижу. Несколько крошечных фигур на далекой палубе у края большой, заполненнойтуманом чаши помахали в ответ. -- Я тоже вас вижу, -- сказала по коммуникатору Йелсон. -- Доберетесь сюда, где мы сейчас, и отправитесь дальше налево, к носуна другой стороне. Там вспомогательный лазер. Хорза с Ламмом... -- Да, мы слышали, -- перебила Йелсон. -- Хорошо. Мы постараемся подвести паром поближе, может, прямо к месту,где что-нибудь найдем. Пошли. Держите глаза открытыми. -- Он кивнул Эвигеруи Джандралигели, и они отправились. Ламм и Хорза обменялись взглядами ипошли в другом направлении, куда показал Крайклин. Ламм жестом попросилХорзу выключить передатчик и открыть смотровое стекло. -- Если подождать, можно было бы посадить паром прямо там, где нужно,-- сказал он через открытый шлем. Хорза с ним согласился. -- Тупая свинья. -- Кто? -- спросил Хорза. -- Малыш. Ведь это он прыгнул с той чертовой платформы.    -- Хм-м. -- Знаешь, что я сделаю? -- Ламм посмотрел на Оборотня. -- Что? -- Вырежу у этой тупой несчастной свиньи язык, вот что. Татуированныйязык чего-нибудь да стоит, верно? Малыш так и так был мне должен деньги. Какты думаешь, сколько за него можно получить? -- Понятия не имею. -- Несчастная свинья... -- пробормотал Ламм. Тяжело ступая, они шли вдоль палубы, все больше отклоняясь от ведущейвверх прямой линии, вдоль которой шли раньше. Трудно было сказать, где точнонаходится их цель, но по словам Крайклина это был один из боковых носов. Онивыпирали вперед из "Ольмедреки" подобно огромным стрелам, образуя гавани длялинейных кораблей, совершавших во времена их расцвета экскурсии кмегакораблю и обратно или работавших в качестве тендеров. Потом они прошли мимо места недавней жестокой огненной битвы. Жилойотсек усеивали лазерные ожоги, осколки стекла и куски металла. Не стихающийвстречный ветер трепал изорванные занавеси и настенные коврики. На бокулежали две разбитые вдребезги маленькие машины. Они протопали по хрустящемумусору и пошли дальше. Остальные группы тоже ходко продвигались вперед; судяпо их сообщениям и разговорам, они добились умеренного прогресса. Перед нимивсе еще виднелось громадное скопление облаков, которые они видели до этого.Оно не становилось ни реже, ни ниже и находилось теперь всего в несколькихкилометрах впереди, хотя оценить расстояние было трудно. -- Мы на месте, -- сообщил наконец Крайклин. Его голос затрещал в ушахХорзы. Ламм включил передатчик. -- Что? Он бросил удивленный взгляд на Хорзу, но тот лишь пожал плечами. -- Что вас задерживает? -- спросил Крайклин. -- Наш путь был длиннее.Мы на одном из главных носов. Они выпирают вперед куда дальше, чем боковые. -- Ты опять напортачил, Крайклин, -- вмешалась Йелсон из другой группы,что должна была идти к боковому носу на противоположной стороне. -- Как это? -- спросил Крайклин. Ламм и Хорза остановились, чтобыпослушать перепалку по коммуникатору. Опять стало слышно Йелсон: -- Мы только что подошли к краю корабля. По-моему, мы даже немноговышли за пределы собственно боковой линии... на крыло, или выступ, иличто-то еще... В любом случае это не боковой нос. Ты послал нас не в томнаправлении. -- Но вы... -- начал было Крайклин, и его голос смолк. -- Крайклин, черт тебя побери, ты послал нас на главный нос, а сам наодном из боковых! -- прорычал в шлемофон Ламм. Хорза и сам уже пришел ктакому выводу. В этом и была причина, почему они все еще маршировали, агруппа Крайклина уже добралась. Несколько секунд от капитана "Вихря чистоговоздуха" доносилось только молчание. Потом он сказал: -- Дерьмо, кажется, ты прав. -- Они услышали его вздох. -- Вы с Хорзойидите дальше. Я пошлю кого-нибудь в вашем направлении, как только мы тутнемного осмотримся. Кажется, я вижу что-то вроде галереи с массой прозрачныхшаров, там может быть несколько лазеров. Йелсон, возвращайтесь назад, к томуместу, где мы разделились. Дайте мне знать, когда доберетесь. Посмотрим, ктопервый сообщит о чем-нибудь полезном. -- Ну, великолепно! -- Ламм вошел в туман, и Хорза шагнул следом заним, страстно желая, чтобы его большой скафандр не так натирал. Немного погодя Ламм остановился, чтобы осмотреть несколькоправительственных кают, уже разграбленных. На разбитых стеклах, словнооблака, болтались нежные ткани. В одном из номеров стояла великолепнаядеревянная мебель. В углу лежала разбитая голосфера. На поверхностипрозрачного и большого, как комната, сосуда с водой вперемешку с обрывкамитонкой одежды, похожими на экзотические водоросли, плавала масса гниющихразноцветных рыб. По коммуникатору Хорза с Ламмом узнали, что группа Крайклина обнаружиланечто вроде двери к галерее, где они надеялись за прозрачными шарами найтилазер. Не теряя времени, они покинули государственные каюты и вернулись напалубу, откуда продолжили свой путь. -- Эй, Хорза! -- сказал Крайклин, когда Оборотень с Ламмом как развошли в длинный туннель. Он был освещен рассеянным солнечным светом,проникавшим сквозь туман и прозрачные плиты перекрытий. -- С игольнымрадаром что-то не в порядке. -- Что с ним? -- на ходу спросил Хорза. -- Он не проходит сквозь облака. -- Вообще-то у меня никогда не было случая прове... А ты что думаешь?-- Хорза замер посреди коридора. В желудке появилось ощущение дурноты. Ламмпродолжал маршировать дальше. -- Он выдает данные о большом облаке прямо перед нами, что оно добрыхполкилометра в высоту. -- Крайклин рассмеялся. -- Это не краевой вал,совершенно точно, и я отлично вижу, что это облако, и оно ближе, чемпоказывает игольный радар. -- Где ты сейчас? -- вмешалась Доролоу. -- Нашел хоть какой-нибудьлазер? Что с той дверью? -- Это что-то вроде палубы-солярия, -- ответил Крайклин. -- Крайклин! -- крикнул Хорза. -- Ты уверен, что прибор показываетоблако? -- Ясное дело. Игольный радар утверждает... -- Проклятие, это не солярий, -- перебил кто-то. Но прозвучало так,словно это замечание пришло совершенно случайно, как будто говорящий незнал, что его передатчик включен. Хорза почувствовал, как на лбу выступилпот. Что-то не так. -- Ламм! -- крикнул он. Ламм уже прошел метров тридцать вниз потуннелю. Он обернулся, но продолжал идти вперед. -- Ламм, вернись! -- заоралХорза. Ламм остановился. -- Хорза, но там же ничего... -- Крайклин! -- На этот раз голос Миппа с парома. -- Здесь кто-то был.Только что немного ниже нашей площадки поднялся какой-то аппарат. Он исчез. -- Хорошо, Мипп, спасибо. -- Голос Крайклина был спокоен. -- Послушай,Хорза, судя по тому, что я отсюда вижу, нос, на котором вы находитесь,только что исчез в облаке. Значит, это облако... Черт, мы должны былисообразить, что это за проклятое облако! Быстрее от... Корабль содрогнулся, и Хорза пошатнулся. Ламм растерянно смотрел нанего. -- Ты ничего не заметил? -- крикнул Хорза. -- Что? -- спросил Крайклин. -- Крайклин? -- Это опять был Мипп. -- Я вижу что-то... -- Ламм, назад! -- заорал Хорза одновременно через шлемофон и открытоесмотровое стекло шлема. Ламм оглянулся. Хорзе показалось, что он чувствует продолжающуюся дрожьпалубы под ногами. -- Что ты заметил? -- осведомился Крайклин. Он понемногу свирепел. -- Мне тоже кое-что показалось смешным, -- вмешалась Йелсон. -- Тольконе очень. Послушайте, ведь эти штуки придуманы не для того, чтобы... онипридуманы не для того... -- Крайклин... -- голос Миппа стал настойчивым, -- мне кажется, что явижу... -- Ламм! -- крикнул Хорза, повернулся и бросился назад по длинномутуннелю. Ламм остался на месте, нерешительно озираясь. До Хорзы донесся какой-то странный грохот. Он напоминал реактивнуюмашину или атомный двигатель на большом удалении, но не был ни тем нидругим. Он также почувствовал содрогание  под ногами и какую-то силу,тянувшую его к Ламму, к носу корабля, как будто он находился в слабом полеили... -- Крайклин! -- заорал Мипп. -- Я могу! Вот! Я... ты меня... я... --фонтаном рвалось из него. -- Вы не можете все разом успокоиться? -- Я чувствую... -- начала Йелсон. Хорза перешел на бег и понесся назад по коридору. Ламм, который былотоже повернул назад, остановился и упер руки в бедра, когда увиделубегавшего от него Хорзу. В воздухе висел далекий гром, будто от большоговодопада, когда слушаешь его снизу, из долины. -- Я тоже что-то чувствую. Будто... -- Что там орал Мипп? -- Все наверх! -- крикнул Хорза, не останавливаясь. Грохот всеприближался, становился громче. -- Это лед! -- Это был голос Миппа. -- Я подлечу на пароме! Бегите! Этоледяная стена! Нейсин! Ты где? Нейсин! Я... -- Что? -- Лед? Грохот усиливался. Коридор вокруг Хорзы застонал. Перед ними началиломаться и падать прозрачные плиты перекрытий; подобно распахнувшейся дверивылетел кусок стены, и Хорза едва успел увернуться. В ушах гремело. Ламм обернулся и увидел, что весь дальний конец коридора приближается кнему с громким скрежетом примерно со скоростью бегущего человека. Онвыстрелил, но эта масса не останавливалась. Туннель начал наполняться дымом.Ламм выругался, повернулся и бросился вслед за Хорзой. Теперь голоса кричали и звали отовсюду. В ушах Хорзы они сливались втихое бормотание, и все, что он смог расслышать, был грохот позади него.Палуба под ногами вздыбилась и дрожала, как будто весь гигантский корабльпопал в землетрясение. Выгибались плиты и панели, из которых состояли стеныкоридора. В некоторых местах поднялся пол. Часть плит отделялась и падала.Его все время тянула назад все та же засасывающая сила, она замедляла егобег, как во сне. Он выскочил на солнечный свет, слыша сзади шаги Ламма. -- Крайклин, ты тупой ублюдок, мать твою!.. -- визжал Ламм. Голоса в ушах Хорзы трещали; сердце колотилось. Он из последних силвыбрасывал вперед одну ногу за другой, но гром приближался и становился всегромче. Он пробежал мимо пустых правительственных кают с развевающимисятканями. Позади начала складываться крыша, и палуба накренилась. Излопнувшего окна, вращаясь и подпрыгивая, вылетела голосфера, которую онивидели по пути к носу. Совсем рядом с Хорзой потоком сжатого воздухавыбросило фонтан обломков, но он, пригнувшись, мчался дальше, чувствуя, какэти обломки колотят его по скафандру. Он прокатился по трещавшей,подпрыгивающей палубе. За ним гремели шаги Ламма, не перестававшего материтьпо интеркому Крайклина. Шум позади Хорзы был подобен гигантскому водопаду, большому обвалу,непрекращающемуся взрыву, извергавшемуся вулкану. Уши болели, отсумасшедшего грохота путались мысли. Ряд окон в стене перед ним побелел ивзорвался, швырнув в него очередь мелких жестких осколков. Хорза пригнулся ипобежал дальше. -- Ублюдок, ублюдок, ублюдок! -- рычал Ламм. -- ...не перестанет! -- ...сюда! -- Заткнись, Ламм! -- Хорза-а-а!.. Голоса визжали. Теперь Хорза бежал по ковру широкого коридора; хлопалиоткрытые двери, с потолка обрывались лампы. В двадцати метрах впереди неговдруг пронесся водяной поток, и целую секунду ему казалось, что он находитсяна уровне моря. Но это было невозможно. Добежав до места, где только чтобыла вода, он услышал, как она пенится и бурлит внизу на винтовой лестнице,и только несколько капель упали на него сверху. Ход корабля постепеннозамедлялся, но вокруг по-прежнему стоял грохот. Хорза ослаб и бежал вкаком-то оцепенении, пытаясь только сохранить равновесие в качавшемсякоридоре. Его ударило воздушным потоком; мимо, подобно пестрым птицам,пронеслись листы бумаги и пластика. -- ...ублюдок, ублюдок, ублюдок... -- Ламм... Перед ним сквозь широкие стеклянные окна солярия упал солнечный свет.Хорза перепрыгнул через несколько растений с большими листьями и приземлилсяна кучу хрупких кресел, стоявших вокруг маленького столика. Мебель с трескомрассыпалась. -- ...проклятый тупой ублю... -- Ламм, заткни пасть! -- перебил его голос Крайклина. -- Из-за тебя неслышно... Побелел и хрустнул, как лед, брызнув осколками, еще один ряд окон.Хорза прыгнул и прокатился по усыпанной обломками стекла палубе. Верхний инижний ряды выбитых окон за ним начали медленно складываться, подобногигантской пасти. -- Ты ублюдок... твою мать... -- Проклятие, смените канал! Иди ты к... Хорза поскользнулся на осколках стекла и едва не упал. Теперь в егошлеме гремел только голос Ламма, заполняя эфир проклятиями, большей частьюперекрывавшимися оглушительным треском разрушавшегося корабля. Он оглянулсяназад -- лишь на мгновение -- и увидел, как Ламм кинулся между челюстейобрушивающихся окон. Он спотыкался, падал, катился и опять поднимался, невыпуская из рук ружья. Только сейчас Хорза спохватился, что его ружья нет.Должно быть, он его выронил, но не мог вспомнить, где и когда. Хорза снизил темп. Он был силен и находился в форме, но повышеннаяискусственная тяжесть на Ваваче и большой скафандр брали свое. Он бежал в каком-то трансе. Воздух втягивался и выталкивался сквозьшироко раскрытый рот. Он пытался представить, насколько близко они были кносу корабля и как долго огромный вес корабля способен вдавливать переднийотсек, врезая миллиарды тонн массы во что-то, что было -- если это онозаполняло скопление облаков, которое они видели, -- наверное, огромнымстоловым айсбергом. Будто во сне Хорза видел вокруг себя корабль, все еще закутанный воблака и туман, но уже освещенный сверху золотистым солнечным светом. Башнии башенки, казалось, совсем не участвовали в этой вакханалии разрушения. Всягигантская конструкция продолжала скользить вперед, навстречу льду;километры мегакорабля сзади с титанической инерцией двигали его вперед.Хорза добрался до игровых площадок, пробежал мимо палаток из гофрированногосеребра, проломился сквозь штабель музыкальных инструментов. Перед нимподнималась стена из палуб, а над ним раскачивались и обрывались мосты,наклонившиеся к носу опоры приближались к накатывавшейся волне разрушения ипоглощались ею. Он увидел сбоку опрокинувшуюся в туманное ничто палубу.Палуба под его ногами начала медленно выпячиваться вверх на большом участке-- метров в пятнадцать или больше. Он боролся со склоном, который становилсявсе круче. Слева рухнул висячий мостик, хлестнули оборванные кабели. Мостикисчез в золотистом тумане, и шум его падения утонул в скрежещущем урагане.Ноги заскользили на наклонной палубе, он упал, больно ударившись спиной,обернулся и посмотрел назад. Мегакорабль в пене обломков и льда с убийственной силой врезался встену чистой белизны высотой больше самой высокой башни "Ольмедреки". Этобыла самая большая волна во Вселенной, воплощенная в древнем металле,высеченная из скрежещущих обломков, и с утеса замерзшей воды вниз большимимедленными шлейфами спускались каскады искрящегося и сверкающего льда иснега. Хорза уставился на стену, а потом начал скатываться на нее,опрокидываемый палубой. Слева от  него медленно рушилась высокая башня,склоняясь перед разрушительной волной из обломков, будто раб перед своимгосподином. При виде крошащихся, скручивающихся и надвигающихся на негопалуб и поручней, стен и переборок, и оконных рам, мимо которых он толькочто пробегал, в горле Хорзы родился крик. Он прокатился по скользким обломкам к уже изгибавшимся поручням на краюпалубы, ухватился за них, подтянулся на руках, оттолкнулся ногами и швырнулчерез них свое тело. Хорза упал на палубу лишь одним уровнем ниже и ударился о наклонныйметалл так, что перехватило дыхание. Он тут же поспешно вскочил на ноги,втянул ртом воздух и сглотнул, пытаясь таким образом заставить заработатьлегкие. Узкая палуба, на которой он приземлился, тоже выгнулась, но точкаизгиба была между ним и скрежещущей стеной обломков. Хорза поскользнулся ипокатился прочь от этой стены, вниз по наклонной поверхности, а палуба сзадиподнималась горбом. Металл лопнул, и сквозь него, как сломанные кости черезкожу, прорвались опоры. Хорза увидел перед собой лестницу, ведущую на тотуровень, с которого он спрыгнул, но на еще ровную его часть, взобрался поней на палубу, только-только начавшую крениться под напором волны обломков. Хорза побежал вниз по все более крутому склону, залитому водой измелких прудов по краям палубы. Еще ступени; он вытащил себя на следующуюпалубу. Грудь и горло будто заполнили горячими углями, а ноги расплавленнымсвинцом, и его все время тянула назад, к катастрофе, ужасная, кошмарнаясила. Спотыкаясь и задыхаясь, он преодолел путь от вершины лестницы доразрушенного и уже пустого плавательного бассейна. -- Хорза! -- крикнул чей-то голос. -- Это ты? Хорза! Это я, Мипп!Посмотри вверх! Хорза поднял голову. Метрах в тридцати над ним в тумане висел паром"ВЧВ". Он слабо махнул рукой и споткнулся. Паром опустился сквозь туман,открыл заднюю дверь и повис прямо над следующей верхней палубой. -- Я открыл дверь! Запрыгивай! -- крикнул Мипп. Хорза попыталсяответить, но из горла вырвался только громкий хрип. Он брел, чувствуя, будтокости ног превратились в желе. Тяжелый скафандр гремел и стучал, ногискользили по стеклянной крошке, усеявшей вибрирующую палубу. А перед нимснова ступени наверх, на ту палубу, где ждал паром. -- Скорее, Хорза! Ябольше не могу тут оставаться! Хорза бросился на ступени, подтягивая себя вверх. Паром качался ввоздухе, его открытая задняя площадка поворачивалась то к нему, то снова отнего. Ступени дрожали, вокруг сомкнулся бешеный шум, полный криков и треска.В ушах зарычал второй голос, но Хорза не разобрал слов. Он упал на верхнейпалубе, заставил себя подняться и идти к площадке парома всего лишь внескольких метрах от него. Вот уже видны сиденья и свет внутри. В углу лежиттело Ленипобры в скафандре. -- Я больше не могу ждать! Я должен... -- проорал Мипп сквозь скрежетразрушения и второй визжащий голос. Паром начал подниматься, и Хорзабросился вперед. Руки ухватились за край площадки, когда та уже была на уровне груди.Хорзу оторвало от палубы, раскачивая на вытянутых руках. Он видел передсобой брюхо поднимающегося парома. -- Хорза! Хорза! Мне очень жаль, -- всхлипнул Мипп. -- Я здесь! -- хрипло крикнул Хорза. -- Что? Паром все поднимался, мимо палуб и башен, мимо тонких горизонтальныхлиний монорельса. Все тело Хорзы повисло на пальцах, сжимавших крайдвери-площадки. Руки болели. -- Я повис на этой проклятой площадке! -- Вы, ублюдки! -- визжал второй голос. Это был Ламм. Площадка началазакрываться; рывок едва не заставил пальцы разжаться. Они уже поднялисьметров на пятьдесят и продолжали набирать высоту. Хорза увидел опускавшуюсяна его пальцы верхнюю кромку двери. -- Мипп! -- закричал он. -- Не закрывай дверь! Пусть площадка останетсятак, я попытаюсь залезть! -- О'кей, -- быстро ответил Мипп. Площадка замерла, наклонившись впередпод углом градусов в двадцать. Хорза болтал ногами из стороны в сторону.Высота увеличилась до семидесяти -- восьмидесяти метров. Нос корабля скрылсяв облаке обломков, и они медленно удалялись от него. -- Ты, черная сволочь! Вернись! -- рычал Ламм. -- Не могу, Ламм! -- ответил Мипп. -- Не могу! Ты слишком близко! -- Ты, жопомордый ублюдок! -- прошипел Ламм. Внезапно вокруг Хорзы полыхнул свет. Нижняя часть парома вспыхнула отлазерного выстрела в десятках мест. Что-то с треском ударило по подошвелевого сапога Хорзы, а правую ногу швырнуло в сторону и обожгло болью. Мипп бессвязно заорал. Шаттл, набирая скорость, пересекал мегакорабльпо диагонали. Вокруг Хорзы свистел тугой воздух, постепенно отрывая егоруки. -- Мипп, помедленнее! -- закричал он. -- Ублюдок! -- снова послышался голос Ламма. Туман с одной стороны намгновение осветился вспыхнувшим в нем веером лучей. Потом огонь лазерапереместился, и паром снова заискрился и затрещал от пяти или шестималеньких взрывов вокруг переднего и носового отсеков. Мипп вскрикнул. Паромвсе набирал скорость. Хорза не оставлял попыток закинуть ногу на наклоннуюплощадку, но встречный ветер отбрасывал тело от парома, и скрюченные пальцыв перчатках медленно соскальзывали с грубой поверхности. Ламм испустил громкий гортанный крик, электрическим шоком ударивший вмозг Хорзы, потом крик резко оборвался, сменившись через мгновение резкимтреском и грохотом. Паром летел в ста метрах над поверхностью рушившегося мегакорабля.Хорза чувствовал, как силы покидают его пальцы и руки. Он посмотрел сквозьстекло шлема во внутреннюю часть парома, такую близкую, но миллиметр замиллиметром ускользавшую. Вдруг внутри парома все разом осветилось, а мгновение  спустя паромзаполнило невыносимое ослепительно-белое сияние. Хорза инстинктивнозажмурился, но обжигающий желтый свет проникал и сквозь веки. Динамик шлемаиздал пронзительный нечеловеческий звук, будто взвизгнула сама машина, иумолк. Свет медленно померк, и Хорза открыл глаза. Внутренность парома все еще была ярко освещена, но теперь еще идымилась. Вихревой поток от открытой двери в корме срывал клочья дыма сгоревших сидений, ремней и сеток и с обгоревшей дочерна кожи на незакрытомлице Ленипобры. Переборка впереди выглядела так, будто в нее вплавилисьтени. Пальцы Хорзы один за другим начали соскальзывать с края площадки. Боже мой, успел подумать он, глядя перед собой сквозь дым и гарь, уэтого сумасшедшего действительно была атомная бомба. А потом его настигла ударная волна. Она швырнула его вперед, черезплощадку и в паром, за мгновение до того, как швырнуть вперед сам паром изаставить его заплясать в воздухе, как маленькую птичку в урагане. Хорзушвыряло из стороны в сторону, он отчаянно пытался за что-нибудь ухватиться,чтобы не выпасть через открытую дверь. Рука нащупала какие-то ремни и изпоследних сил сомкнулась на них. За дверью сквозь туман медленно поднимался в небо большой огненный шар.Раскаленную и задымленную внутренность спасающейся бегством машины сотрясгрохот, громче всех слышанных Хорзой громов, вместе взятых. Паром полетел покривой и бросил Хорзу на сиденья. Мимо открытой двери промелькнула большаябашня, на мгновение закрыв собой огненный шар. Дверь начала закрываться, ноее заклинило. В скафандре было тяжело и душно. Сквозь поверхности, освещенные первойвспышкой света, просачивался жар взрыва. Правая нога под коленом сильноболела. Откуда-то доносился запах гари. Потом курс шаттла выровнялся. Хорза поднялся и захромал к двери впереборке. На покрытой белым налетом стене застывшими тенями выжгло контурысидений и тела Ленипобры -- теперь лежавшего с раскинутыми руками и ногамиперед кормовой дверью. Хорза открыл дверь и вошел. Мипп в кресле пилота склонился над управлением. Экраны мониторов былипусты, но сквозь толстое поляризованное лобовое стекло можно было видетьоблака, туман и несколько проплывавших внизу башен, а за ними открытое море,тоже все в облаках. -- Думал... ты погиб... -- с трудом выговорил Мипп и полуобернулся кХорзе. По его втянутой в плечи голове и полузакрытым глазам казалось, будтоон ранен. На темном лбу блестел пот. Летную палубу заполнял дым, сладковатыйи едкий одновременно. Хорза снял шлем, опустился в свободное кресло и осмотрел свою правуюногу. Возле икры в скафандре была пробита чистая, с черными краями дыраоколо сантиметра в диаметре. Ей соответствовала рваная дыра побольше набоку. Хорза согнул ногу и вздрогнул. Только ожог мышц. Крови не видно. Потом поднял взгляд на Миппа. -- Ты в порядке? -- спросил он, уже зная ответ. Мипп покачал головой. -- Нет, -- ответил он тихо. -- Этот сумасшедший попал в меня. В ногу икуда-то в спину. Хорза осмотрел скафандр Миппа там, где он касался сиденья. Дыра вложбинке кресла вела к длинному широкому шраму на скафандре. Взгляд Хорзыперескочил на пол летного отсека. -- Хреново, -- сказал он. -- Все в дырах. Пол был усеян кратерами. Дваиз них были прямо под сиденьем Миппа. Первый лазерный выстрел выжег этоттемный шрам на боку скафандра Миппа, а второй должен был попасть в его тело. -- Кажется, эта свинья прострелила меня от задницы до макушки, Хорза.-- Мипп попытался улыбнуться. -- У него и в самом деле была атомная бомба,верно? Он ее взорвал. Испортил все электронное оборудование... Только оптикаеще работает. Теперь этот проклятый паром бесполезен... -- Пусти меня, Мипп, -- сказал Хорза. Теперь они были в облаках, исквозь хрустальный экран перед ними падал лишь неясный медно-красный свет.Мипп покачал головой. -- Ничего не выйдет. Ты не умеешь летать на этой штуке... в еетеперешнем состоянии.     -- Надо поворачивать, Мипп. Может, кому-нибудь удалось... -- Не получится. Они все погибнут. -- Мипп покрепче ухватил штурвал иуставился в окно. -- Боже мой, эта штука умирает. -- Он оглядел один задругим пустые мониторы и медленно покачал головой. -- Я чувствую это. -- Дерьмово! -- Хорза почувствовал себя беспомощным. -- Как излучение?-- спросил он вдруг. Было азбучной истиной, что если в нормальном скафандреты пережил вспышку и ударную волну, то переживешь и излучение, но Хорза небыл уверен, нормальным ли был его скафандр. В нем не хватало многихприборов, в том числе датчика излучения, что само по себе было плохимпризнаком. Мипп посмотрел на маленькую шкалу на панели. -- Излучение... -- Он опять покачал головой. -- Ничего серьезного, --сказал он. -- Немного нейтронов... -- Он поморщился от боли. -- Довольночистая бомба; наверное, совсем не то, чего хотелось бы этой свинье. Ему надобыло вернуть ее в магазин... Мипп испустил короткий сдавленный смешок. -- Надо вернуться, Мипп, -- повторил Хорза. Он вспомнил о Йелсон,побежавшей прочь от катастрофы еще до ее начала. Она стартовала лучше, чемони с Ламмом. Он пытался убедить себя, что ей определенно удалось спастись;когда взорвалась бомба, она должна была находиться уже достаточно далеко,чтобы не пострадать, а внедрение корабля в айсберг понемногу замедляется и вконце концов прекратится. Но если ей или кому-нибудь другому удастся выжить,как они покинут мегакорабль? Он попробовал включить коммуникатор парома, нотот был мертв, как и коммуникатор скафандра. -- Тебе до них не добраться, -- сказал Мипп. -- Мертвых не разбудить. Яслышал их; они отключились, еще когда бежали. Я пытался сказать им... -- Мипп, они сменили канал, вот и все. Разве ты не слышал Крайклина?Они перешли на другой канал, потому что Ламм так орал. Мипп скорчился на своем сиденье. -- Этого я не слышал, -- ответил он, немного погодя. -- Я пыталсясообщить им про этот лед... размеры, высоту. -- Он снова покачал головой. --Они мертвы, Хорза. -- Они были далеко от Ламма и от меня, Мипп, -- спокойно возразилХорза. -- Не меньше километра. Вероятно, они выжили. Если они были в тениили бежали, как мы... Ведь они не забрались так далеко, как мы с Ламмом. Онидолжны быть живы, Мипп. Вернемся и подберем их. -- Не выйдет, Хорза. Они мертвы. Даже Нейсин. Пошел прогуляться...когда вы все ушли. Пришлось стартовать без него. Не мог дозваться. Онимертвы. Все. -- Мипп, -- сказал Хорза, -- ведь это была небольшая атомная бомба. Мипп засмеялся и застонал. -- Ну и что? Ты не видел этот айсберг, Хорза. Это же... В это мгновение шаттл дернулся. Хорза быстро посмотрел через лобовоестекло, но увидел лишь раскаленные облака, сквозь которые они летели. -- О Боже, -- прошептал Мипп, -- он умирает. -- Что-то не так? -- спросил Хорза. Мипп пожал плечами и сморщился отболи. -- Все. Кажется, мы падаем, но у меня нет ни высотомера, ни спидометра,ни связи, ни навигационных приборов; ничего... Они вышли из строя из-за этихдырок и открытых дверей. -- Мы теряем высоту? Мипп кивнул. -- Может, выкинуть лишнее? Давай выброси что-нибудь, может, сумеемудержаться. Шаттл опять тряхнуло. -- Ты серьезно? -- Хорза начал подниматься со своего сиденья. Миппкивнул. -- Мы падаем. Это серьезно. Проклятие, даже если мы вернемся, нам неперебраться через краевой вал еще с одним или двумя на борту... -- Миппсмолк. Хорза с трудом поднялся и вышел из рубки. Пассажирское отделение было заполнено дымом, туманом и шумом. Черездверь струился мутный свет. Хорза попробовал оторвать от стены сиденья, ноони не поддались. Его взгляд остановился на изломанном теле и обгоревшемлице Ленипобры. Паром опять тряхнуло; целую секунду Хорза чувствовал себялегким. Он ухватил скафандр Ленипобры за рукав, подтащил труп парня кплощадке, перевалил через край, и вялое тело упало и исчезло в тумане внизу.Паром наклонился и вильнул сначала в одну, потом в другую сторону, едва несбив Хорзу с ног. Он нашел еще несколько вещей: запасной шлем, кусок тонкой веревки,антигравитационные латы и тяжелую орудийную треногу. И все выбросил. Потомнашел маленький огнетушитель, осмотрелся, но огня нигде не было видно, дыматоже не становилось больше. С огнетушителем в руке он вернулся на летнуюпалубу, но и там дым понемногу рассеивался. -- Как дела? -- спросил он. Мипп покачал головой. -- Не знаю, -- ответил он и показал подбородком на сиденье, в которомсидел Хорза. -- Можешь выбросить и его. Хорза нашел замок, крепивший сиденье к палубе, отстегнул его, вытащилкресло через дверь на площадку и вышвырнул вместе с огнетушителем. -- На стене  рядом с этой переборкой крепления, -- крикнул Мипп, потомпростонал от боли и продолжал: -- Можно отцепить сиденья от стены. Хорза нашел крепления и сдвинул сначала один ряд сидений, потом другой,и вместе с ремнями и сетками толкал их назад по проложенным внутри паромаметаллическим шинам, пока они не перевалились через край площадки и незакувыркались в раскаленном тумане. Паром снова накренился. Дверь между пассажирским отсеком и летной палубой захлопнулась. Хорзаподбежал к ней; она была заперта. -- Мипп! -- крикнул он. -- Мне очень жаль, Хорза, -- слабо донесся через дверь голос Миппа. --Я не могу вернуться. Крайклин убьет меня, если он еще жив. И мне никогда ихне найти. Это просто невозможно. Повезло еще, что я увидел тебя. -- Мипп, не сходи с ума! Открой дверь! Хорза ударил по двери. Она быланепрочной; он может ее проломить, если понадобится. -- Не могу, Хорза... Не пытайся ворваться силой. Я направлю паром прямовниз, клянусь. Мы не так высоко над морем... Я едва удерживаю его ввоздухе... Если хочешь, попробуй вручную закрыть дверь. Управление спрятаногде-то на задней стене. -- Мипп, ради Бога, что ты задумал? Куда ты собрался? Орбиталь черезнесколько дней взорвут. Мы ведь не можем все время летать по кругу. -- О, мы рухнем до того, -- сказал Мипп через дверь. Голос его звучалустало. -- Мы упадем раньше, чем ее взорвут, не бойся. Паром умирает. -- Но куда ты собрался?-- зарычал Хорза снова. -- Не знаю, Хорза. Может, на другую сторону... в Эванаут... не знаю.Подальше. Я... Раздался стук, будто что-то упало на пол, и Мипп выругался. Паромзадрожал и вильнул в сторону. -- Что случилось? -- испуганно спросил Хорза. -- Ничего. Выронил аптечку первой помощи, вот и все. -- Дерьмо, -- пробормотал про себя Хорза и сел спиной к переборке. -- Не волнуйся, Хорза, я сделаю все... что смогу. -- Да, Мипп. -- Хорза опять встал, не обращая внимания на ноющие отусталости ноги и мучительную боль в правой икре, и отправился на корму. Тамон отыскал на стене откидную панель и открыл ее. За ней обнаружились ещепять огнетушителей; он выкинул их за дверь. За панелью на противоположнойстене он нашел рукоятку и повернул ее. Дверь начала было медленнозакрываться, но потом заклинила. Хорза дергал рукоятку до тех пор, пока онане отломилась, и он с проклятиями вышвырнул ее вслед за огнетушителями. В это мгновение паром вырвался из тумана. Хорза посмотрел вниз и увиделскладчатую серую поверхность моря. По нему медленно катились седые волны.Сзади парома море закрывала неопределенно-серая завеса тумана. Солнечныелучи косо падали в туман, и ватно-туманные облака заполняли все небо. Хорза увидел, как быстро уменьшается падающая в море отломленнаярукоятка. Она оставила белый пенный след на воде и исчезла. Он прикинул, чтовысота около ста метров. Паром сделал поворот, и Хорзе пришлось ухватитьсяза край двери. Они полетели почти параллельно границе облаков. Хорза пнулпереборку и заколотил в дверь. -- Мипп! Я не справляюсь с дверью. -- Ладно, хватит, -- ответил тот слабым голосом. -- Мипп, открой! Не сходи с ума! -- Оставь меня в покое, Хорза. Отстань! Понял? -- Проклятие, -- сказал Хорза сам себе и снова повернулся к громыхающейна ветру открытой двери в корме. Судя по теням, они летели от краевого вала.За ними было только море и облака. И никакого признака "Ольмедреки" илидругого корабля. Плоский горизонт с обеих сторон исчезал в дымке; океанникак не производил впечатления громадного; он казался просто большим. Хорзапопробовал высунуть голову за угол открытой двери, чтобы посмотреть, кудаони летят, но тугой поток воздуха заставил его отпрянуть, не дав как следуетосмотреться. Паром опять слегка тряхнуло. Но он все-таки успел взглянутьвперед, где был такой же плоский и размытый, как и по бокам, горизонт. Хорзаотошел внутрь парома и попытался включить коммуникатор. Из шлемофона недоносилось ни звука; все каналы были мертвы, как будто электромагнитныйимпульс взрыва на мегакорабле погасил все. Может, снять скафандр и выбросить его тоже, подумал Хорза. Но он ужемерз, а без скафандра он будет в буквальном смысле голым. Лучше оставить наслучай, если вдруг паром начнет терять высоту. Хорза дрожал; все телоболело. Лучше всего немного поспать. Все равно ничего сделать он не может, атело требует отдыха. Не провести ли превращение, Хорза обдумал эту мысль иотказался. Закрыв глаза, он увидел Йелсон, как она бежит по мегакораблю, итут же снова открыл их. Он постарался убедить себя, что с ней ничего неслучилось, и сделал новую попытку. Может быть, когда он проснется, они уже покинут арктическую область подслоем магнитной пыли в верхних слоях атмосферы и будут уже в умеренной зонеили в тропиках. Может быть, там они рухнут в теплую воду, не в ледяную. Онне верил, что Мипп или шаттл смогут выдержать достаточно долго, чтобыосилить полет поперек орбитали. ...пусть ее диаметр тридцать тысяч километров; они пролетают в часоколо трехсот... И с полной головой меняющихся цифр Хорза провалился в сон. Последняясвязная мысль была о том, что они летят недостаточно быстро и скорее всегоне осилят это. Они все еще будут лететь над Круговым Морем в направлениисуши, когда Культура разнесет орбиталь в облако света и пыли диаметром вчетырнадцать миллионов километров... Хорза проснулся от того, что покатился по парому. В первые несколькосекунд оцепенения он думал, что уже выпал через дверь в корме и летит вниз.Потом голова прояснилась, и он понял, что лежит, раскинув руки и ноги, наполу пассажирского отсека и смотрит наружу на опрокидывающееся голубое небо.Теперь они, кажется, летели медленнее. Через дверь он видел только голубоенебо, голубое море и несколько ватно-белых облаков, и поэтому высунул головуиз-за двери. Ураганный ветер стал теплым, и в той стороне, куда летел шаттл,виднелся маленький островок. Хорза, не веря себе, присмотрелся. Островок былкрошечным, окруженным еще меньшими атоллами и рифами, яркой зеленьюпросвечивающими сквозь мелкую воду, а на нем была единственная маленькаягора, возвышавшаяся над концентрическими кругами пышной   зеленойрастительности и ослепительно желтого песка. Паром снизился и горизонтально полетел в направлении островка. Хорзавтянул голову и дал отдохнуть шейным и плечевым мышцам, уставшим держатьголову на встречном ветру. Паром еще снизил скорость и опустился ниже. Понему пробежала мелкая дрожь. На море за паромом появились кругилимонно-желтой воды; Хорза снова выглянул в дверь и увидел остров прямовпереди и пятьюдесятью метрами ниже. От берега, к которому приближалсяпаром, бежали маленькие фигурки -- группа людей направлялась по желтомупеску к джунглям и на своего рода носилках несла что-то похожее на пирамидуиз золотого песка. Хорза рассматривал проплывающую внизу картину. На берегу можно былоразглядеть маленький костер и длинные каноэ. Там, где деревья ближе всегоподступали к воде, на берегу стоял широкий космический паром слопатообразным носом. Он был раза в два-три больше парома "ВЧВ". Надостровом поднималось несколько тонких серых столбов дыма. Берег стал почти безлюден, лишь последние худые и почти голые фигуркиискали укрытие под деревьями, будто боясь пролетавшей машины. Одна фигурка,вытянувшись, лежала на песке подле космического парома. Потом Хорза увиделчеловеческую фигурку, одетую больше, чем остальные, которая не бежала, аспокойно стояла, что-то держа в руках и направляя на пролетавший паром.Хорза услышал очередь резких, как маленькие взрывы, щелчков. Но тут прямо заоткрытой в корме дверью появилась маленькая гора и закрыла обзор. -- Мипп! -- крикнул он и пнул запертую дверь. -- Нас преследуют неудачи, Хорза, -- слабо ответил из-за двери Мипп. Вголосе слышалось шутливое отчаяние. -- Даже туземцы к нам враждебны. -- Они кажутся испуганными, -- сказал Хорза. Остров исчезал за кормой,но они не поворачивали; Хорза почувствовал, как паром набирает скорость. -- У одного из них оружие, -- сказал Мипп, закашлялся и застонал. -- Ты видел паром? -- Да, видел.   -- По-моему, надо вернуться, Мипп, -- сказал Хорза. -- Давай повернем. -- Нет, -- ответил Мипп. -- Нет, по-моему, нам надо... не думаю, чтоэто хорошая мысль, Хорза. Мне совсем не нравится, как там все выглядит. -- Мипп, зато там сухо! Чего тебе еще надо? -- Хорза выглянул наружу.Остров был уже почти в километре от них, и паром продолжал набирать скоростьи высоту. -- Нам надо дальше, Хорза. К побережью. -- Мипп! Нам туда никогда не добраться! Это потребует не меньше четырехдней, а Культура через три дня собирается взорвать орбиталь! За дверью было молчание. Хорза потряс рукой легкую и грязную дверь. -- Перестань! -- взвизгнул Мипп. Хорза едва узнал этот пронзительныйголос. -- Лучше перестань! Я угроблю нас обоих, клянусь! Вдруг шаттл накренился, задрал нос в небо, повернувшись распахнутойдверью вниз, к воде. Хорза отлетел назад, его ноги заскользили по полу. Онуперся пальцами в перчатках в стенные прорези, где крепились сиденья, акогда паром начал крутой подъем, покрепче ухватился за них. -- Ладно, Мипп! -- крикнул он. -- Ладно! Шаттл завращался и начал падать, швырнув Хорзу вперед и ударив боком опереборку, а когда паром вышел из короткого пике, на Хорзу на мгновениенавалилась тяжесть. Море мелькало лишь в пятидесяти метрах под ним. -- Лучше оставь меня в покое, -- сказал Мипп. -- Ладно, Мипп. Хорошо. Паром понемногу поднимался, набирал высоту и скорость. Хорзаотодвинулся от переборки, отделявшей его от Миппа и летной палубы. Он встал у открытой двери и посмотрел на остров с лимонно-желтымиотмелями, серой скалой, голубовато-зеленой растительностью и полоскойжелтого песка. Все это медленно съеживалось, и проем двери все больше ибольше заполнялся морем и небом, а остров терялся в дымке. Что я могу сделать? -- спросил себя Хорза и понял, что у него толькоодин путь. На этом острове стоял космический паром. И вряд ли в худшемсостоянии, чем тот, в котором он находится, а их шансы спастись в настоящеевремя равны нулю. Все еще придерживаясь за край кормовой двери, обдуваемыйтеплым ветром, он повернулся к слабой дверце, ведущей на летную палубу. Ударить сразу или сначала попробовать призвать Миппа к разуму? Пока онраздумывал, паром содрогнулся и начал камнем падать в море.

---

Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 73; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!