Часть I. НАСЛЕДИЕ БОГИНИ ТХУТМЕРТАРИ. 5 страница
Брахо вытер холодный пот со лба и присел на диван. Слова хозяина явились для магистра откровением. Он-то считал, что со смертью Тхутмертари угроза погибели человечества миновала. На самом деле эта угроза обратилась в иную, более скры-тую, но оттого не менее опасную ипостась…
— Что ты намерен предпринять? — спросил Брахо, понимая, что хозяин расска-зывает ему всё это не только и не столько затем, чтобы поделиться угрызениями своей проснувшейся внезапно совести.
— Я обязан не допустить появления на свете ужасной расы тху,— твёрдо ответил Великая Душа. — Только так я смогу оправдаться перед Высшим Судией.
— Ты знаешь, как это сделать?
— Пока ещё нет — но я буду думать.
— Ты что-нибудь придумаешь, — сказал магистр, чтобы поддержать дух хозяина. — Кошмар можно предотвратить. В крайнем случае, следует уничтожить носителей заразы.
— Брахо, Брахо… — печально усмехнувшись, покачал головой карлик. — Разве мало было жертв? Ты даже не можешь себе вообразить, скольких несчастных придё-тся убить, чтобы уничтожить, как ты говоришь, «носителей заразы»! Миллионы, Брахо, опять миллионы!.. Нет, я не возьму такой великий грех на свою и без того грешную душу.
— Я сказал: в крайнем случае, хозяин. Иначе, если я тебя правильно понял, про-изойдет непоправимое. По-моему, лучше пожертвовать миллионами, нежели под-вергать опасности весь Обитаемый Мир!
— Крайнего случая быть не должно. Я обязан придумать, как убить зародышей тху, сохранив жизни их невольным матерям. Что же до яиц змеядских самок, тут ты прав, их нужно уничтожить. Но прежде следует отыскать каждое чёрное яйцо… Мне потребуется помощь всех Синих Монахов!
|
|
|
— Ты видишь перед собой единственного Синего Монаха, — с грустной улыбкой сказал магистр, — и я весь к твоим услугам!
Брахо прошептал заклинание, и в кабинете карлика возникло объёмное изображение девяти обезглавленных истуканов. Затем серебристый медальон показал, как Конан с Амандой отрезают головы Синим Монахам лучами лазерных бластеров и как киммериец тащит эти головы на вершину скалы-цитадели, чтобы оттуда сбросить их в пропасть…
— Твой магистр — единственный, кого варвар соизволил пощадить для битвы с Суром и Тхутмертари, — пояснил Брахо.
— Никогда не понимал до конца логику этого человека, — сумрачно произнёс Тезиас. — Разве можно было так рисковать? А если б ты один не справился с демоном и богиней?
— Я и не справился, — признался магистр, — это она поборола меня. Я до сих пор не понимаю, как Конану удалось её одолеть.
— Я тебе расскажу, — пробормотал карлик, — но не сейчас. Сейчас мы должны исправить ошибку варвара. Нужно достать из пропасти головы твоих братьев и вернуть монахов к жизни. А для этого сперва необходимо вернуть мне Книгу Судеб…
|
|
|
— Книги Судеб больше нет, — заметил Брахо и, предвосхищая недоуменные вопросы хозяина, добавил: — Я не знаю, как она пропала, но я знаю точно: Книги Судеб больше нет в подлунном мире. Я это узнал у Конана.
— Конан околпачил тебя! — с досадой воскликнул карлик. — Он и меня пытался околпачить.[10] Великая Книга Судеб не может исчезнуть просто так! Она спрятана где-то. Её необходимо отыскать! Или ты воскресил меня напрасно!
— Говорю тебе, хозяин, Книги Судеб больше нет. Варвар этим озадачен, как и ты. Мне довелось взглянуть на содержимое его мозгов; клянусь твоей Великой Душой, там сокрыто немало загадок! Но тебе придется поверить мне на слово: Книга Судеб безвозвратно потеряна для нас.
Тщедушная фигура карлика как будто еще больше съёжилась, бескровное лицо осунулось и постарело. Тезиас прошептал:
— А я-то думал, всё худшее для меня позади… С Книги Судеб начиналось моё могущество, Брахо. Она была дорога мне и как бесценная сокровищница Великого Знания, и как реликвия, как талисман… Да ладно! — карлик решительно взмахнул рукой, точно отсекая все воспоминания и сожаления о прошлом. — Заклинание Стали должно было сохраниться также в памяти твоего медальона.
|
|
|
— Да, так оно и есть, — уверенно заявил магистр. — Киммериец совершил промашку: чтобы помешать нам вернуть к жизни братьев, он должен был вместе с головами выбросить в пропасть и мой медальон, — Брахо любовно погладил блестящую серебристую пирамиду.
— Не будем требовать слишком многого даже от величайших из смертных, — хитровато улыбнулся Тезиас. — Иначе что останется нам, богам?..
Сказав это, Великая Душа отдал мысленный приказ, и они с Брахо исчезли из кабинета, чтобы возникнуть над пропастью, которая казалась бездонной. Телепатический взор Тезиаса нырнул вниз.
— Будь осторожен, хозяин, — озабоченно молвил магистр. — Ты ещё слишком слаб…
— Я достаточно силён, чтобы спасти тех, кто, как и ты, беззаветно предан мне, — отрезал карлик. — Да, я их вижу, эти головы. Они там, под слоем камней и песка. Конан и Аманда осень постарались сделать здесь могилу для моих преданных слуг. Целой армии горнорабочих пришлось бы десятки лет трудиться, чтобы разработать сей завал!
—Но они не рассчитывали, что за дело возьмётся бог,—рассмеялся Слуга Судьбы.
— Снова скажу: не требуй от них слишком многого. Дай мне медальон.
|
|
|
Брахо передал Тезиасу серебристую пластину с Пирамидой Мира. Она повисла в воздухе, и карлик принялся делать над ней пассы обеими руками. Затем он установил мысленный контакт с медальоном и принял на себя контроль над его силой. Повинуясь велению Тезиаса, серебристый медальон поплыл над пропастью. Незримые потоки энергии устремились вниз. Далеко внизу крошился и плавился древний камень, далее распадаясь на атомы; со стороны казалось, что вещество просто-напросто исчезает.
Парящие над пропастью Тезиас и Брахо держались на безопасном удалении от медальона. Телепатические взоры обоих внимательно наблюдали за происходящим. Минули два часа, прежде чем завал был уничтожен. Серебристый медальон вернулся на грудь магистра.
— Чтобы сотворить сию каменную гробницу для моих бессмертных монахов, про-стой смертной женщине Аманде Линн потребовался единственный выстрел ракеты Будущего. Чтобы разрушить эту гробницу, я, бог, затратил уйму времени и мириады частиц незримой космической энергии. Вот и суди, Брахо, кто из нас кого могущес-твенней, — печально заметил Тезиас.
— Прежде ты так не говорил, хозяин, — содрогнувшись, вымолвил магистр.
— Прежде я не понимал, сколь многие вещи, касающиеся нас, богов, могут зависеть от воли ничтожных смертных.
Карлик и его слуга опустились на дно пропасти. Она действительно была столь глубока, что отвесные стены, вздымающиеся со всех четырех сторон, как будто об-разовывали свод и совершенно скрывали солнце; его лучи не доходили сюда. Впро-чем, самозваный бог и великий волшебник видели всё, что они хотели увидеть, при любом освещении. Девять стальных голов валялись на песке друг подле друга.
Тезиас простёр к ним руки. С тонких пальцев Великой Души исторглись и устре-мились к головам монахов полупрозрачные голубые нити. Головы поднялись над землей. Тезиас взлетел — головы, связанные паутиной лазоревых лучей, полетели за ним. Брахо летел рядом, страхуя своего хозяина. Так они достигли вершины ска-лы-цитадели. Все девять голов аккуратно легли на площадку.
— Устал, — признался карлик. — Нужно подкрепиться.
Он воздел руки к небу и раскинул их ладонями вверх. Энергия Космоса влива-лась в ладони бога, наполняя его новой силой. Брахо благоговейно наблюдал за таинством Насыщения; сам он не умел напрямую питаться тонкими энергиями Кос-моса и черпал силу либо в заклинаниях, каковых знал больше, чем любой из хай-борийских магов, либо у своего удивительного медальона.
Насытившись, Великая Душа телепортировал себя, Брахо и все головы в Пещеру Синих Монахов. Затем он произвёл идентификацию — вот забавно было бы, если б каким-то монахам пришлось надеть чужие головы! — и водрузил головы на шеи их законных владельцев. Прозвучало ещё одно заклинание, и стальные головы срослись со стальными туловищами. Настроение Брахо улучшалось по мере того, как бог Ве-ликая Душа грамотно и умело устранял последствия хозяйничанья варвара Конана в этой священной обители.
— Мне даже жаль киммерийца, — заявил магистр. — Зря старался!
Но Тезиасу не хотелось шутить. Он вонзил в Брахо тяжелый взгляд магнетичес-ких агатов и не без порицания заметил: — Ты бы лучше пожалел тех несчастных жителей Хорайи, которые в муках умирали от чар злой богини, пока Конан и Аман-да развлекались тут отрезанием голов у моих монахов.
Его словно подменили, вновь с изумлением отметил Брахо. Откуда вдруг такое человеколюбие? А может быть, и вправду подменили, — шевельнулась в мозгу ма-гистра страшная мысль, — и этот странный карлик вовсе не Великая Душа, не его хозяин?! Прежде чем Брахо удалось изгнать эту мысль из своей головы, на лбу его выступил холодный пот.
Тезиас внимательно вгляделся в своего магистра. Под проницательным взглядом хозяина слуге стало неуютно, и Брахо выдавил из себя:
— Прости. Я усомнился в тебе. Ты стал другим, Великая Душа.
— Плохо же ты меня знаешь, Брахо,— с горечью заметил карлик.— Значит, если б я сейчас хохотал над судьбами тех несчастных и грезил о возвращении себе влас-ти над миром, я, по-твоему, был бы прежним Тезиасом, Великой Душой?
Брахо опустил глаза и ничего не ответил. Карлик вздохнул.
— Наверное, ты прав, мой верный магистр, ты не станешь лгать мне. Но таким, каким ты прежде знал меня, я уже не буду.
— Воля твоя, хозяин. Синим Монахам надлежит служить тебе, каким бы ты ни был.
— Именно, Брахо. А теперь найди в памяти своего медальона вторую часть Заклинания Стали.[11] Пора!
Магистр исполнил волю своего хозяина и прочитал Заклинание вслух. В тот же миг девять стальных истуканов превратились в девять живых людей, облачённых, как и Брахо, в длинные синие плащи с капюшонами. Еще одно заклинание, прозвучавшее вместе с Заклинанием Стали, сообщило монахам наиболее важную информацию о событиях, случившихся в мире за время их заточения.
Следующий час ушел на выражения преданности монахов хозяину и ответных чувств любви карлика к верным слугам. Они снова были вместе, Великая Душа и его замечательные монахи, единственные в целом мире создания, желавшие ему добра. Ещё не приступив к исполнению своих благородных замыслов, Тезиас уже одержал важную победу — он вернул к жизни тех, кто стал недвижным истуканом по его, Тезиаса, вине. И лишь одно в этой истории печалило самозваного бога: что он не может вернуть жизнь остальным шести монахам, павшим ради удовлетворения низменных страстей своего господина… Их застывшие тела лежали в этом чертоге, служа печальным напоминанием Тезиасу об ошибках и преступлениях прошлого.
Затем Великая Душа кратко поведал монахам о первенцах расы тху и о причи-нах, почему их необходимо уничтожить во что бы то ни стало и как можно скорее.
— Я пока не придумал, что делать с зародышами расы тху в утробах человеческих матерей, — говорил карлик. — Но вам не нужно ждать, пока я найду решение. Отправляйтесь и отыщите все чёрные яйца, снесённые змеядами. Большая их часть должна находиться в Луксуре, стигийской столице. Отыщите — и развейте на атомы, дематериализуйте, уничтожьте так, чтобы никакая магия не способна была вернуть чудовищ к жизни! Одновременно изучите змеядских самок: пусть ваше телепатическое зрение подскажет вам, которые из них беременны чудищем новой расы. Беременных змеядских самок истребляйте, равно как и яйца. Остальных зме-ядов не трогайте.
— Почему? — спросил один из монахов. — Это злобные твари Сета, так почему нам нельзя убивать их?
— Потому и нельзя, что это твари Сета, — ответил Тезиас. — Я не хочу вновь ссориться с богами. Я не хочу вмешиваться в их дела. И вам вмешиваться воспре-щаю. Наша задача очистить мир от зародышей тху — но и только. Это наш долг. Но и только! Будем же надеяться, что хотя бы в этом праведном деле ревнивые боги не станут чинить нам препятствий.
Он помолчал, а затем торжественно изрёк:
— Клянусь Великим Космическим Разумом и Всеми Знаниями Вселенной, я не найду себе покоя, пока мир не будет избавлен от угрозы порабощения расой тху! Клянусь!!
— Да будет так, как повелел наш бог и господин, — произнёс Брахо от имени всех монахов.
— Отправляйтесь же немедленно, — сказал Тезиас, — и помните о моей клятве и о своём долге. В путь!
Синие Монахи прибегли к телепортации, чтобы покинуть пределы Замка. Они могли переместиться сразу в Луксур и к воинству змеядов, однако работа предстояла великая, упорная и тонкая, поэтому хозяин повелел им экономить силы; дальняя же телепортация представляла собой одно из наиболее энергоемких магических дейст-вий. Над Карпашскими горами монахи обратились в гигантских птиц с человечески-ми головами. Удивительные птицы взмыли ввысь и унеслись на юг.
Не успеет закатиться солнце, как они прибудут к месту назначения.
Брахо собирался последовать за своими братьями, но Тезиас задержал его.
— Давай думать вместе, как избавить наших женщин от чудовищ тху.
Он не хотел признаваться Брахо, что стал бояться одиночества. К чему вновь сму-щать разум верного слуги?
— Я наблюдал одну из них, — задумчиво продолжил карлик, — она единственная не склонилась перед Абсолютным Злом, она решительно отвергла все его соблазны. На моих глазах злобная демоница подвергла её чудовищной пытке огнём, но эта удивительная женщина стойко выдержала пытку, ни единого крика боли не вырвалось из её прекрасных уст. Когда пытка закончилась, и эта женщина сгорела заживо, даже Тхутмертари восхитилась ею и вернула к жизни. Но эта женщина погибнет страшной смертью, если мы не отыщем способа избавить её от существа тху в чреве. Ты уди-вишься, но она — ещё одна стигийская принцесса, чуть-чуть похожая на Тхутмертари и нисколько не похожая. Есть нечто в Стигии такое, чего вовек мне не понять…
Хозяин и магистр вернулись в кабинет Тезиаса, и там Брахо заявил:
— Сомневаюсь, хозяин, что ты найдешь себе покой, когда исполнишь свою кля-тву. Даже если захочешь, ты не сможешь уйти от дел суетного мира. Если тебя не подменили, уже через мгновение после смерти последнего чудовища тху в твоем мозгу возникнут очертания нового плана переустройства мира. А последующие годы ты проведешь в борьбе с богами, волшебниками и великими воителями, подобными Конану-киммерийцу…
Магистр говорил и говорил, сотрясая воздух своими пророчествами, но карлик уже не слушал его. Он думал о том, как лучше провести оставшееся у него время жизни. Ибо никаких «последующих лет» уже не будет.
Потому что он, Тезиас, бог Великая Душа, — третья жертва.
Иномировое Существо отдыхает после схватки с Тхутмертари, своей второй жер-твой. Но скоро его отдых закончится, и Существо возьмётся за работу. Оно не уго-монится, пока не исполнит свою странную клятву, значащую для него много боль-ше, чем жизнь… Свидетельствуя золотой богине Тхутмертари: «Оно неуничтожимо, это создание Иных Миров, и оно само не ведает пределов своей мощи в нашем Ми-ре. Прости, владычица, но я бессилен против него», — Тезиас нисколько не лука-вил, не преувеличивал, не ошибался. Существо настигнет третью жертву — и умерт-вит, как умертвило уже Джейка Митчелла и Тхутмертари. Это Судьба — а уйти от Судьбы невозможно!
Великая Душа грезил лишь об одном: чтобы он успел исполнить свою клятву прежде, чем Существо исполнит свою.
Но он бы не был самим собой, если бы одновременно не думал, можно ли спа-стись, и если можно, то как, найдётся ли такое средство? Раз от Судьбы нельзя уй-ти, то, может быть, удастся… обмануть, перехитрить её?
В самом деле, а зачем иначе богу — Знания Вселенной? Зачем иначе человеку становиться богом, если не затем, чтобы переиграть свою злосчастную судьбу и выжить, будучи приговорённым?
Тезиас кивнул и усмехнулся. О да, за это стоит побороться!
3. Король и варвар.
| Б |
лиже к вечеру король Джосер велел сделать остановку и разбить новый лагерь.
Весь день его войско двигалось по мертвой земле, более походившей даже не
на земную пустыню, а на ландшафт одного из Преисподних Миров. Несколь-кими днями ранее здесь уже прошли полчища Армии Тьмы королевы-богини Тхут-мертари. Стигийцы то и дело встречали на своем пути зловещие напоминания о не-давнем нашествии: изуродованные останки людей и животных, развалины поселе-ний, выжженные луга и поля. Им не повстречался никто живой, не было видно даже пожирателей падали. Изуродованные трупы гнили под палящим солнцем, источая тошнотворные запахи.
Более всего Джосер опасался встретить полчища живых мертвецов или так назы-ваемых «боевых демонов». Но, похоже, после смерти Тхутмертари ее могуществен-ные заклятия утратили силу, и демоны вернулись в Ад, а мертвецы — в свои моги-лы. Тем не менее разведка ежечасно докладывала ему о всяких изменениях в пути. Никакие предосторожности король не считал излишними. Имея под своим началом всего лишь треть легиона, Джосер не стремился вступать в какие-либо схватки. Он жаждал поскорее добраться до Стигии. Для этого необходимо было пересечь поко-ренный Шем и переправиться через Стикс.
Но сейчас его солдаты нуждались в отдыхе. Как бы ни были закалены они мно-гочисленными кровавыми схватками, последние испытания источили силы даже са-мых выносливых. За один день похода пали три десятка воинов. Джосер приказы-вал добивать ослабевших, но это не было решением проблемы. Сам он удерживался в седле лишь усилием воли. Чтобы не поддаваться усталости, Джосер заставлял се-бя думать о приятном.
А приятного было немало! Он чувствовал себя триумфатором. Он победил свою великую и ужасную сестру, ту, которая сумела стать богиней и богиней покинула мир, на радость всем, кто здесь остался, и своему брату — первому. Неважно, что убил Тхутмертари не он, а Конан — ведь победитель вовсе не тот, кто наносит ре-шающий удар, а тот, кто умело пользуется плодами победы.
Ликование наполняло мятежную душу Джосера. Да, он, бесспорно, наисчастли-вейший авантюрист и величайший триумфатор в человеческой истории! Его самая дерзкая авантюра увенчалась абсолютным успехом. Все конкуренты мертвы, теперь вся власть в его руках.
Это воистину была грандиозная и безрассудная идея: использовать свою сестру, демона в женском обличии, для захвата всей полноты власти. И сестра Тхутмертари совершила то, что Джосер никогда бы сделать не сумел. Ни сам, ни вместе с Ками-ей, ни с помощью армии, ни даже при полной поддержке жрецов, если бы такое было возможно.
Положим, он мог бы, не прибегая к «услугам» Тхутмертари, умертвить своего брата короля Ктесфона, свою племянницу наследную принцессу Рамину и племян-ника принца Рамзеса, стоявших на его пути к трону. В принципе, мог бы даже сос-тавить заговор против Тот-Амона, с тем чтобы спихнуть старого мага с престола владыки Черного Круга. Да, многое мог бы — но, рассуждая реально, никогда не су-мел бы добиться такой невероятной, абсолютной власти, какой обладал теперь. Да, именно его, младшего сына Ментуфера, обожали в армии, любили во дворцах сти-гийской знати, уважали ученые писцы. Все эти влиятельные сословия давно мечта-ли видеть именно его, Джосера, королем Стигии. Но — и это Джосер также знал наверняка — любая хитрость и любая популярность неизменно разбиваются о непри-ступный бастион, имя которому Черный Круг.
Высший жреческий синклит, собрание нескольких десятков посвятивших себя Сету волшебников, превосходил своей силою всю мощь остальной империи. Черный Круг был не государством в государстве — он был государством над государством. Черный Круг безраздельно царил, вернее, довлел над Стигией.
Посвященные жрецы исстари умело использовали суеверный страх стигийцев перед ужасным чешуйчатым божеством, повелителем пантеона имперских богов. А если страха оказывалось недостаточно, чародеи Черного Круга прибегали к своим заклятиям, и их могущественная волшба, освященная именем Сета, смиряла непоко-рных. Король сидел на троне, издавал рескрипты, смещал и назначал чиновников — но истинным владыкой Стигии был жреческий синклит.
Дата добавления: 2020-11-15; просмотров: 122; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!