Лекция 2. НАУЧНЫЙ И ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ ЭТАП СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ

1. Изменение социальной работы, утверждение ее научного и профессионального статуса произошло во второй половине XIX в., что было определено объективным развитием социально-экономической ситуации в европейском и американском общест­вах. Интенсивное развитие капиталистических отношений спо­собствовало коренным изменения не только промышленной сфе­ры, но и социальной, и образовательной. Последствия промыш­ленной революции привели к изменениям в характере общест­венного производства: роль ответственности отдельного человека в производстве повышается, формируются новые требования к личности работника (инициативность, умение работать в коллек­тиве, стремление к самостоятельности). Для предпринимателя это означает не только вложение средств в производственную сферу, но также и в социальную, и образовательную, и в досуговую.

           В эпоху бурного развития капитализма особое значение при­обретают процессы урбанизации и, как следствие их, - миграции, причем для указанного периода характерны миграционные пото­ки с континента на континент (из Европы в Америку, Канаду, да­лее - в Австралию и Новую Зеландию). Процессы миграции не­избежно сопровождаются проблемами адаптации человека к но­вым условиям жизни, коренной ломке стереотипов жизни. Изменения социальной политики в области прав человека и его защиты привели к появлению так называемого «социального вопроса», что усиливало необходимость поиска механизмов ре­гулирования социальных конфликтов через социальное законода­тельство, социальное страхование.

           Развитие всех этих процессов шло на фоне появления таких проблем человечества, которые в современных условиях могут быть определены как глобальные проблемы, связанные с загряз­нением окружающей среды, демографическим развитием плане­ты, мировыми военными конфликтами. Таким образом, склады­валось объективное понимание необходимости такой деятельно­сти и такой теории, которая могла бы эффективно разрешать эти противоречия.

           Помимо того, что существовала насущная потребность, в этот период был накоплен и определенный опыт, и некое понимание ответов на эти вопросы. Вполне конкретными предпосылками оформления научного и профессионального вида социальной ра­боты стали совершенствование социального законодательства, изменение характера социальной практики и развитие гумани­стических теорий и подходов.Таким образом, стремительность индустриального развития в странах Европы и США в XIX в., урбанизация, разрыв традици­онных социальных связей в отношениях между людьми, между человеком и обществом привели к появлению таких социальных проблем, которые невозможно было решать методами, исполь­зуемыми в традиционном обществе. Прежняя социальная поли­тика, основанная на доминировании общества над человеком, оказалась устаревшей. В условиях резкого обострения общест­венных отношений среди наиболее просвещенных людей форми­ровалось убеждение в том, что общество больно и его надо сроч­но лечить, опираясь на традиционные методы благотворительно­сти и милосердия. Однако не все были убеждены в том, что при­чины зла коренятся в самом обществе и связаны с социальными процессами. Необходимо лечить, лечить и самого человека, что­бы он принял, как должное, окружающую реальность. Поэтому социальные изменения, если их проводить, должны быть направ­лены на то, чтобы преобразовать человека, его внутренний мир, открыть его обществу или примирить его с социальными про­блемами. Эти две концепции развивались одновременно.

М. В. Фирсов, анализируя данные процессы, выделяет три уровня факторов эволюции, которые привели к существенному изменению процесса помощи и к становлению теории и практики социальной работы [1]. Перечислим их.

Макрофакторы эволюции.

• Промышленная революция начала XX в.

• Изменения социальной политики в области прав человека и его защиты.

• Организация системы социального страхования для боль­ных и престарелых.

Мезофакторы эволюции.

• Смещение акцентов помощи с материальных на обучение клиентов самостоятельно решать свои проблемы.

• Изменение практических интересов социальных работни­ков, переход от классовых интересов к личности самого клиента, его психоментальной проблематике.

Микрофакторы эволюции.

• Концентрация внимания социальных работников «на рабо­те со случаем».

• Обоснование и внедрение в практику психоаналитических подходов со случаем.

• Становление техник и методов индивидуальной работы, где деятельность социального работника строится на основе запросов клиента.

2. Несмотря на то, что основной запас знаний, идей, их прак­тического воплощения в сфере социальной помощи был накоплен в Европе, оформление научной социальной работы произошло в США. После гражданской войны особенно остро встал вопрос об опеке над бедными, умственно неполноценными и осужденными за правонарушения. Сначала эта опека осуществлялась админи­страцией штатов, позднее были созданы Советы штатов по благо­творительности, психическому здоровью и пенитенциарным уч­реждениям. Одновременно в общественном секторе формируют­ся добровольческие организации и агентства по уходу за детьми. В 1865 г. на их основе была организована Американская Ассо­циация общественной науки, однако, подходы к организации по­мощи среди ее членов понимались по-разному. Так, представите­ли интеллигенции считали, что решать практические вопросы необходимо на основе объективного научного знания; практиче­ские работники были заинтересованы в конкретных методиках помощи, не углубляясь в теорию. Столкновение интересов при­няло резкую форму в 1874 г., когда практические работники вы­шли из ассоциации и создали собственное объединение - Конфедерацию благотворительных действий (с 1879 г. - «Национальная конфедерация благотворительных и коррекционных действий»). Становление профессионального и научного статуса социальной работы было затруднено, в первую очередь, не столько организа­ционными проблемами, сколько из-за идеологических разногла­сий. Социальная работа не имела единого вида изначально, по­скольку ответы на базовые вопросы: что важнее - наука или практика?; в чем первопричина социальных проблем - в самом человеке или обществе? - не имеют однозначного ответа.

Несмотря на трудности, эта деятельность была привлекатель­ной для молодых женщин, которые в социальной работе видели, прежде всего, возможность реализации своего социального ста­туса. Среди них заслуживают внимание американские феминист­ки М. Ричмонд, Дж. Адаме, которых вместе с представительни­цами европейского феминизма - А. Саломон, М. Гахери - назы­вают «Матери - основательницы социальной работы». (М. Ричмонд (1861 - 1928) родилась в г. Беллевилл (штат Илли­нойс), инвалид детства, рано осиротела. Став взрослой, долгое время не могла найти себе работу, пользуясь случайными зара­ботками. В 1889 г. М. Ричмонд получила должность помощника казначея Благотворительного общества в г. Балтимор, а глав­ное - возможность общаться с преподавателями университета Джона Хопкинса, которые вместе со студентами работали в качестве «дружеских визитеров». Это сыграло определенную роль в ее профессиональном становлении. В 1891 г. ее избирают Генеральным секретарем Благотворительного общества на 18 последующих лет. По ее инициативе в 1898 г. начала рабо­тать первая национальная школа прикладной филантропии (ны­не - факультет социальной работы Колумбийского университе­та). С 1909 г. - директор благотворительной организации в Нью-Йорке, с 1921 г. - почетный магистр колледжа Смита, за разработку теории и широкое практическое распространение и популяризацию повой профессии - социальная работа).

           М. Ричмонд и Дж. Адаме сформулировали основные подходы к проблеме организации помощи. Главной тенденцией в социаль­ной работе в это время становится работа в «сеттльменте» (квар­тал, община) - объединении людей по территориальному прин­ципу на основе религиозной или сословной общности. Это было определено спецификой урбанизации и индустриализации Аме­рики данного времени. Квартал представлял собой оптимальную для социальной деятельности единицу: здесь было удобнее орга­низовывать клубы для всех возрастных групп населения, проводить образовательную политику, рекламировать ценности амери­канского образа жизни. Дж. Адаме, начиная с 1889 г., целена­правленно работала с переселенцами, оказавшимися в Америке без средств существования, жилья, знания языка. Это движение получило название «дружеских визитов к беднякам», а его участ­ницы - «дружеские визитеры». Сама Дж. Адаме в 1931 г. получи­ла Нобелевскую премию за свою работу. Три качества - жалость, справедливость и совестливость вместе с социальными инстинк­тами могут обеспечить целостность семьи и общины людей. Эти воззрения стали основными теоретическими положениями для организации практической социальной работы в сеттльменте.

           Одновременно во многих крупных городах Америки (Нью-Йорк, Массачусетс, Винсконсин) открывались филиалы Ассо­циации специальных служб Америки. Они занимались вопросами финансовой и иной другой поддержки семьи через организацию контроля за деятельностью администрации (впоследствии это получило название «супервизии»).

           Все эти подходы базировались на протестантских, католиче­ских, иудаистских принципах милосердия, на стремительно раз­вивавшейся психологии (теория личности 3. Фрейда). Но ответ на вопрос, как эти идеи могут быть реализованы, находили по-разному. Для Дж. Адаме главным было признание того, что ок­ружающая среда «больна», и ее необходимо менять, чтобы по­кончить с бедностью. М. Ричмонд выступала за то, что причина бедности находится в самом человеке. И Дж. Адаме, и М. Ричмонд были едины в необходимости систематического зна­ния. Общепризнано, что работы М. Ричмонд - «Дружеский визит к беднякам: руководство для работающих в благотворительных организациях» (1899) и «Социальные диагнозы» (1917) - являют­ся и первыми учебниками, и первыми монографиями по теории социальной работы. Именно в них были заложены теоретико-методологические основы зарубежной социальной работы.

           Прежде всего, социальная помощь рассматривалась в тради­циях философского подхода Аристотеля как дружеская акция, как неотъемлемая часть человеческого существования. Но акцент делался не только на понимании самой проблемы и человека в ней, но и на том, что в процессе помощи должно происходить изменение негативного отношения общества к нему. Социальная работа с клиентом, по мнению Ричмонд, должна осуществляться не на принципах морали и нравственности, а на основе социаль­но-психологического взаимодействия, которое имеет свои логику и содержание. Основной метод реализации взаимодействия клиента и социального работника получил название «кейсуорк» (casework - дословно - работа со случаем) - индивидуальная со­циальная работа. Сама Мэри Ричмонд определяла его как «ис­пользование здравого смысла в бессмысленной ситуации» [2]. Поскольку развитие теории социальной помощи происходило с активным использованием психологического знания, то и кейсу­орк сформировался как метод индивидуальной социальной рабо­ты на основе психоанализа, т. е. как традиционный, ведущий ме­тод американской социальной работы. Метод кейсуорк предпола­гал предварительное изучение условий жизни нуждающихся и их семей. М. Ричмонд задумала найти логическое обоснование про­цедуры исследования, позволяющей объективно познать причи­ны индивидуального неблагополучия личности. Но в конце XIX в. теория филантропии базировалась на философских кон­цепциях, а социологический инструментарий только оформлялся. Рабочий инструментарий практики социальной работы представ­лен ею в книге «Социальные диагнозы» [3].

           На окончательное оформление теоретических подходов по­влияли, по мнению исследователей, следующие факторы. Во-первых, работы 3. Фрейда. До 1917 г. он был известен в США только небольшому кругу специалистов, в основном психиатрам и врачам. В 1909 г. Фрейд первый раз побывал в США и читал лекции в университете Кларка (штат Массачусетс). Психологиче­ские и интрапсихические процессы в контексте социальных про­блем индивида становятся методологией анализа случая при обосновании процедуры диагностирования. Во-вторых, не­прекращающаяся дискуссия о социальном реформировании, ини­циатором которой стала Дж. Адаме. Ее работа в сеттльментах требовала не отдельных акций, а создания долговременной так­тики социального реформирования и развития социального зако­нодательства. Поэтому Дж. Адаме и ее последователи считали, что важнейшее место должны занимать не индивидуальные ак­ции, а профилактическая работа, т. е. социальное реформирова­ние. Деятельность Дж. Адаме была более стихийной, «ненауч­ной», т.к. она предполагала совместное проживание с клиентами в сеттльменте («погружение») и личный пример улучшения жиз­ни (за что она и была удостоена Нобелевской премии в 1931 г.). В-третьих, в 1915 г. в обществе возникает дискуссия о про­фессиональной сущности социальной работы, источником кото­рой стала статья А. Флекснера «Является ли социальная работа профессией?». В ней обосновывалось, что социальный работник, осуществляя функции патронажа, не имеет своей специфической деятельности, т. к. не имеет своего метода работы с человеком. В полемике с ним М. Ричмонд описывает конкретные методы и приемы решения проблем клиентов, доказывая право на сущест­вования диагностического подхода.

           Рассматривая медицинские подходы лечения больных в прак­тике социальной работы, М. Ричмонд развивает оригинальный метод, позволяющий анализировать социальные и психологиче­ские проблемы клиента. В теорию социальной работы вводится терминология из медицинской практики, такая как «диагноз», «лечение», «клиент», но с новыми смыслами.

           Исходя из американской идеологии индивидуализма, М. Ричмонд рассматривала бедность как болезнь, неспособность индивида самостоятельно организовать свою жизнь. Клиент представлялся как социальный больной, а деятельность социаль­ного работника - как «социальная терапия», социальное лечение, где главное место отводилось установлению правильного соци­ального диагноза и с его помощью поиску методов помощи. Ди­агноз должен носить научно обоснованный характер в отличие от общих моральных критериев, которыми ранее руководствовались работники благотворительных организаций. Установленный ди­агноз с учетом внешних обстоятельств, особенностей личности нуждающегося позволял выявить причину появления трудностей и наметить комбинацию мер, результатом которых явятся изме­нения как самого индивида, так и социальной среды. Она подчер­кивала важность оценки каждого случая в отдельности, исходя из его внутренних условий, чтобы высвободить и развить личные ресурсы человека и его социального окружения. Все это получи­ло название «медицинской модели» социальной работы. Выделив общественные и личные ситуации в качестве приоритетных про­блемных областей познания в социальной работе, она считала, что социальная работа - это «искусство помощи, искусство луч­шего регулирования социальных отношений, индивидуальности мужчины, женщины, ребенка».

           В процессе взаимодействия с социальным работником клиент должен был получить объективную картину своей ситуации, личностных и социальных зависимостей, отношений в социаль­ных институтах и сообществе в целом, осложняющих социальное функционирование. «Медицинская модель» включала ряд этапов: сбор информации, составление диагноза, определение прогноза и социальную терапию, которая может осуществляться разными методами: косвенными и непосредственными. Косвенные методы «лечения» (или «недирективное воздействие») представляли воздействие на окружающую клиента среду (семью, микросоциум). Непосредственный метод («директивное лечение») заключается в прямом воздействии на самого клиента при помощи предложе­ний, советов, уговоров, а также рациональных дискуссий с целью привлечения клиента к разработке стратегии, принятию решений и вовлечение его в конкретную деятельность. Доминирующими техниками в этой связи должны были стать внушения, убежде­ния, дискуссии, а также личностные характеристики социального работника: искренность, честность, участие. Кроме того, М. Ричмонд создала набор схем оценок, экспертиз качества соци­альной работы, диагноз социальных проблем, которые приходит­ся решать социальному работнику.

           В индивидуальной работе с клиентом в «Социальных диагно­зах» намечаются отступления от методов моральных убеждений и альтернатив к методам воздействия и социально-психологического взаимодействия. Впервые описывается процесс взаимодействия социального работника и клиента. Процесс пред­стает как определенная последовательность, процедура, деятель­ность, подчиненная определенной логике, выражающейся в сис­темном подходе к клиенту.

           Разработанное М. Ричмонд положение о социальном диагнозе несколько десятилетий носило скорее психиатрический, чем со­циальный характер. Однако парадигма «изучение, диагноз, изле­чение» не претерпела каких-либо значительных изменений и до настоящего времени. Косвенный и непосредственный методы в дальнейшем стали основой для развития главных направлений в теории социальной работы - психолого-ориентированного и социолого-ориентированного. Принципы индивидуального подхо­да, описанные М. Ричмонд, получают рекомендации Христиан­ского общественного союза для оказания помощи не только им­мигрантам, лицам с девиантным поведением, но и клиентам с различными культурными и жизненными стилями. Эти принци­пы начинают применяться в работе с группами и в сообществе. «Социальные диагнозы» стали научным и логическим подходом социального научного исследования, что, в свою очередь, послу­жило началом нового этапа развития индивидуальной социальной

работы.

           В 1920-е гг. М. Ричмонд реформирует метод индивидуальной социальной работы, усиливая в нем значение психоанализа, что позволило интрапсихические процессы анализировать в контек­сте социальной работы. Психоанализ расширил представление о диагнозе, так как предложил научный метод изучения не только личности, но и социальных отклонений, что было особенно важ­ным для социальных работников. С 1922 г. М. Ричмонд разраба­тывает принципы «социальной индивидуальной работы», где по­мимо прежних подходов («ум на ум») находят место и такие как: «индивидуальное развитие», «регулирование человеческих отно­шений». Предметом изучения стали объективные факторы с раз­личными ситуациями в жизни людей. Объектом социального ди­агноза и акций улучшения функционирования клиентов стано­вятся процессы, развивающие эту личность, регулирующие соци­альное окружение. В этих подходах личность представлялась как совокупность биологических факторов развития, связанных от­ношениями с другими людьми и с самоопределениями клиента. Жизнь индивида виделась как совокупность сложных и противо­речивых отношений с другими людьми, поскольку это обуслов­лено многообразием человеческих отношений, взаимозависимо­стью, самовыражением.

Именно на основе медицинской модели, предложенной М. Ричмонд, сформировались первые научные школы в социаль­ной работе: диагностическая и функциональная.

3. Развитие профессиональной социальной работы происходи­ло в условиях формирования новых подходов к отношениям лич­ности и общества. Организация помощи шла по двум каналам: государственному и общественному. Государственная помощь была направлена на борьбу с социальными недугами (бедностью, безработицей, нетрудоспособностью), она осуществлялась сис­темно. Общественные организации направляли свои усилия на те категории населения, с которыми государство по разным причи­нам не могло или не хотело взаимодействовать (например, эмиг­ранты в США или взрослое неграмотное население в России). Т. е. общественная благотворительность имела более широкое поле деятельности как на уровне содержания, так и на уровне объектов приложения сил, это была, в целом, более гибкая и мо­бильная система. Однако и государственные программы помощи, и деятельность в общественных организациях сталкивались с проблемой качества оказания услуг, наличия специальных уме­ний и знаний для решения социальных проблем. В обществе на­зрела проблема профессиональной подготовки специалиста. Пер­вые попытки организовать такую подготовку были предприняты еще в конце XIX в.: так, в России в 1882 г. была открыта кафедра общественного призрения при психоневрологическом институте в Санкт-Петербурге; в Германии в 1893 г. - курс «Группы деву­шек и женщин для социальной помощи и попечения» Жанетт Шверин и в 1899 г. - первый годичный курс подготовки профес­сионалов в области благотворительного обеспечения Алисы Са-ломон в Берлине; в США организовали курсы по работе с семья­ми. В начале XX в. эта деятельность становится более широкой: в Америке была развернута специальная подготовка социальных работников в форме двухгодичных школ, ориентированных на подготовку практических работников в сфере социальной поли­тики (1910). Это были первые учебные заведения для подготовки специалистов в социальной сфере. В образовательной концепции уделялось большое внимание знаниям о социальном уходе, вос­питании и формированию ценностей (этики) социального работ­ника. В этих школах слушатели изучали эволюционную диагно­стику, планирование социальных акций, ведение индивидуально­го интервьюирования и т.д.

           Становится очевидным, что для осуществления профессии ве­дущим фактором становится не религия, а наука, знание социаль­ных процессов, особенностей личностного становления. Мило­сердие из нравственного долга переходит в разряд профессио­нальной обязанности. Поскольку на данном этапе социальная ра­бота находится под влиянием психологического и социологиче­ского знания, то и в подготовке социального работника преобла­дают две ориентации: психомедицинская, связанная с оказанием помощи психологическими, психиатрическими и медицинскими средствами; и социально-политическая, направленная на реорга­низацию общественных структур. Формирование этих профес­сиональных специализаций было связано еще и с тем, что первы­ми социальными работниками выступают либо специалисты в области практической медицины, психоанализа, либо обществен­ные деятели.

           Социальная работа благотворительного характера долгое вре­мя считалась типично женской профессией. В эти годы Алиса Саломон в Германии высказала мысль о том, что «социальная работа является истинно женской профессией (...) Для работы по уходу, воспитанию и обеспечению женщины более предрасполо­жены, чем мужчины» [4]. Кроме того, было установлено, что ос­новными клиентами являются женщины и дети, потребности ко­торых лучше могут понять женщины-специалисты. Символом особой общественно-политической ориентации этого времени стал принцип «духовного материнства». Реализация этого прин­ципа была направлена на достижение допуска женщин к профес­сиональной деятельности и к получению образования. Разрабо­танная Пестапоцци и Фребелем «педагогика материнства» явилась образовательной концепцией, в которой обосновывалось не только присущее женщине естественное материнство, но и воз­можность специфического вклада женщины в преодоление «со­циального вреда» при экономическом, политическом и социаль­ном развитии общества. Это объясняется общественными усло­виями в процессе развития благотворительной помощи частного характера XIX в. Почти все женщины буржуазного происхожде­ния добровольно работали в сфере социального обеспечения бед­ных, ухаживали за больными, детьми, помогали при ведении до­машнего хозяйства, развивая, таким образом, профессиональные возможности. Эта деятельность имела большое значение в борьбе женщин за их профессиональную эмансипацию. Выполняемая женщинами деятельность в рамках благотворительной помощи частного характера соответствовала картине полового распреде­ления ролей: женщина как обслуживающий и сохраняющий мир член семьи, общества и государства.

           Основание социального образования получило широкий резо­нанс в Европе. Так, в Германии в 1905 г. Протестантская Церковь основала в Ганновере первую женскую профессиональную школу по социальному попечению, а в 1908 г. Алиса Саломон открыла в Берлине женскую профессиональную школу социальных профес­сий с двухгодичной программой обучения на базе педагогическо­го учебного заведения (училище) имени Песталоцци и Фребеля. Эта программа вскоре получила признание по всей Германии. Годом позже обучение в этой школе уже составляло три года. Теоретические занятия проводились параллельно с практической деятельностью. В годы первой мировой войны, когда мужчины были призваны в армию, увеличился приток учащихся - предста­вительниц женского пола. Кроме того, в соответствии с новым законодательством, с 1900 г. женщинам разрешили работать в области опекунства, ас 1901 г. женщины были допущены к рабо­те в области общественного попечительства.

           Профессиональный вид социальной работы имел свою специ­фику, здесь, помимо актуальности знаний, умений особое значе­ние уделялось этическим вопросам, тому, что М. Ричмонд назы­вала «ментальная гигиена» специалиста, а Алиса Саломон опре­деляла как формирование «харизматической личности»: «На све­те нет механически применимых правил: как воспитать ребенка или удовлетворить потребность о помощи (...). С другой сторо­ны, нет ни одной педагогической и ни одной социальной дея­тельности, которую можно хорошо и успешно выполнять только руками и разумом (интуицией). Эта работа требует знаний и, в частности, целостного знания о человеке...» [5]. Основы «мен­тальной гигиены» связаны с определением основных принципов взаимодействия социального работника и клиента. К таким прин­ципам относили: необходимость симпатизировать клиенту, по­ощрять его, отдавать предпочтение и строить вместе с ним планы действий. Эти принципы легли в основу этического стандарта профессии социального работника.

4. Период между двумя мировыми войнами - время активного развития социальной работы, ее теоретического приращения и профессионального совершенствования. Развитие теории соци­альной работы связано с появлением в США диагностической и функциональной школ социальной работы. Диагностическая школа социальной работы сложилась в Нью-Йорке (1918) на базе колледжа Смита, в котором подготавливали специалистов для работы с ветеранами первой мировой войны. Теоретическая ос­нова данной научной школы объединила медицинскую модель М. Ричмонд и теоретические психоаналитические подходы 3. Фрейда. В связи с этим основное внимание в рамках данной школы уделяется психоаналитическому анализу внутреннего ми­ра человека, отодвигая на второй план влияние и роль окружаю­щей среды. Свое название школа получила из-за того, что основ­ной акцент делался на составление психоаналитического диагно­за: информации о детских впечатлениях, взаимоотношениях с родителями, снах; состояние социального окружения не прини­малось во внимание. Логика психоанализа в совокупности с ме­дицинской терминологией предопределила отношения социаль­ного работника и человека, нуждающегося в помощи, как автори­тарные, где задача социального работника - «лечить клиента», т. е. способствовать изменению его личности в целях успешной адаптации к социуму.

           Развитие идей психоанализа в преломлении проблем помощи связано с именами В. Робертсон и Г. Хамильтон. В. Робертсон внесла новое в понимание традиционного метода социальной ра­боты «кейсуорк». В центр внимания ставится не ситуация клиен­та, а его ценности и смыслы его индивидуального опыта (конеч­но, опыта прошлого, детских переживаний), однако решающее значение уделяется именно пониманию запросов клиента. Г. Хамильтон расширяет понятие диагноза и предлагает его но­вую трактовку. Теперь это не установка к действию, а рабочая гипотеза для понимания личности клиента, его ситуации, про­блемы, запроса, т. е. диагноз - это скорее модель помощи, кото­рая дает представление о том, как человек встречается с ситуацией. Ситуационный подход в диагностической школе дал новые стратегии: развитие предвидения и психологической поддержки. Развитие предвидения у клиента диагностическая школа рассмат­ривала как приоритетное направление, т. к. оно позволяет осво­бождаться от неосознанного конфликта, а осознание и понимание его трудностей помогает социальному работнику эффективно осуществлять помощь. Психологическая поддержка, в свою оче­редь, направлена на обретение уверенности клиентом, она связа­на с отдельными аспектами развития его жизни. Диагностическая школа социальной работы получила дальнейшее развитие в 1970-1980 гг.

Чуть позднее, в 1930-е гг., в Пенсильвании на базе школы со­циальных работников формируется еще одно направление, свя­занное с теоретическим осмыслением процесса помощи, которое получило название «функциональная школа социальной работы». Она формировалась также под влиянием психологии, но, в пер­вую очередь, взглядов О. Ранка, К. Роджерса, К. Хорни, Д. Тафта и других представителей гуманистической психологии. О. Ранк долгие годы работал в Европе с 3. Фрейдом (вместе с Ш. Ференци). Подходы О. Ранка, сформулированные им в его работах «Травма рождения» и др., отличались от классических взглядов 3. Фрейда на психоанализ. Согласно его концепции, в процессе рождения ребенок переживает смертельный приступ страха, получая при этом «травму», и вся последующая жизнь человека - серия попыток преодолеть или вытеснить этот страх. Все психические конфликты он связывал с драмой рождения и на этом строил свой метод помощи. В 1924 г. О. Ранк получил при­глашение в США. Здесь, наряду с указанными подходами, он на­чинает развивать идеи, связанные с отношениями клиента и тера­певта, что оказалось востребованным в практике социальной ра­боты. Подчеркивая значимость ситуации «здесь и теперь», а не «там и тогда», где и когда формировались детские впечатления клиента, О. Ранк считал важнейшей задачей подвести пациента к «осознанию» своих проблем на основе воли самого индивида к переменам.

В 1930 - 1940-е гг. функциональный подход развивается в на­правлении психологического анализа социального поведения и социальной истории клиента. Группа практиков, работающих в агентствах, определила развитие различных ее полей - от меди­цинского до школьного. Подходы, которые начинают склады­ваться в практике, отражают тенденцию отказа от моделей лече­ния (вмешательства, интервенции), вместо которых предлагаются модели помощи, приспособления клиента к общественным стан­дартам жизнедеятельности на основе использования ресурсов, возможностей самопонимания, самопомощи.

Методология представителей данного направления позволила сформулировать следующие базовые положения.

• Помощь должна опираться на желание перемен, которые есть у клиента, это определяет способность к восприятию помо­щи. Клиент в рамках самоопределения имеет право решать зада­чи за себя.

• Личность - система саморазвивающаяся, стремящаяся к росту.

Таким образом, в основу помощи положен был не диагноз как таковой, а процесс изменений клиента во взаимодействии с соци­альным работником. Взаимодействие понимается как форма и средство изменения ситуации, успех которой зависит от того, на­сколько осознана и принята помощь. При таком понимании по­мощи главные усилия социального работника связаны с развити­ем «сервиса помощи», т. е. создание техник и методик помощи клиенту, а сама социальная работа предстает не как «лечение», а как социальная услуга.

           Значение функциональных подходов в социальной работе трудно переоценить, они определили всю стратегию дальнейшего развития зарубежной теории социальной работы, которая по-прежнему базируется на положении о том, что центр социальной помощи - клиент со своим правом выбора в принятии помощи, а социальный работник отвечает не за результат, а за организацию услуги.

           Дальнейшее развитие функциональный подход находит во взглядах Дж. Тафта. Отталкиваясь от таких базовых потребно­стей индивида, как зависимость/независимость клиента, автор предлагает выстраивать процесс помощи, исходя из данных до­минант. Необходимо, с ее точки зрения, выстраивать такие отно­шения, которые позволили бы клиенту в полной мере раскрыться и осознать свое индивидуальное Я.

           Необходимо отметить, что научное и профессиональное раз­витие социальной работы происходило крайне неравномерно. Если теоретические подходы к помощи складываются на амери­канском континенте, то более системное становление профессио­нальных основ осуществляется в Западной Европе. Здесь, после того как произошло законодательное закрепление профессио­нального статуса социальной работы, происходит расширение содержательного контекста помощи с учетом специфики тради­ций и социальных проблем отдельных государств.

           В 1918 - 1920-е гг. был принят ряд законодательных актов о подготовке социальных работников в Европе, тем самым завер­шился этап профессионального оформления социальной работы. В Германии конечный вариант государственного стандарта и по­ложение о проведении экзаменов, действовавшие в стране до конца 50-х гг. XX в., были приняты в 1920 г.

           Наиболее популярной школой социальной работы в Германии оставалась школа, основанная Алисой Саломон. После захвата власти национал-социалистами «женская национальная школа» продолжала свое существование, однако почти половина препо­давательского состава к 1934 г. была уволена, в том числе - Али­са Саломон. Ученицы еврейской национальности были вынужде­ны покинуть школу. Дальнейшее обучение в этом учебном заве­дении на данном историческом этапе было подчинено фашист­ским установкам о «народном попечении» и «народном воспита­нии», а это означало, что принцип социального обеспечения нуж­дающихся толковался как принцип отбора по «генетическим по­казателям». Практика «народного попечения» ограничивалась работой с «арийскими немцами», а так называемых «недоброка­чественных» стали отделять и впоследствии уничтожать. Соци­альная женская школа соответственно новой политике получила другое название - «женская школа народного попечения». Алиса Саломон вынуждена была эмигрировать в Америку, где она умерла в 1948 г.

           До прихода к власти нацистов немецкие социальные работни­ки внесли существенный вклад в интернационализацию социаль­ной работы. Алиса Саломон была третьим президентом Между­народной Ассоциации Школ социальной работы. Нацистская диктатура внесла свои коррективы. Так произошло оформление профессионального вида социальной работы - новой профессии со своим статусом, образовательным стандартом, складывающей­ся системой подготовки.

            Литература

1. Фирсов М.В. Введение в теоретические основы социальной работы (историко-понятийный аспект). - М., 1997.

2. Справочное пособие по социальной работе / Под ред. A.M. Панова, Е.И. Холостовой. - М.: Юристь, 1997.

3. Фирсов М.В., Шапиро Б.Ю. Психология социальной работы: Содержание и методы психосоциальной практики: Учеб. пособие для студентов высш. учеб. зазедений. - М.. Издат. центр «Акаде­мия», 2002.

4. Актуальные проблемы социальной педагогики и социаль­ной работы/ Хрестоматия учеб. текстов герман. преподавателей и экспертов по соц. работе и соц. педагогике / Под общ. ред. проф. Ф. Прюс и д-ра Ф. Беттмер; Пер. с нем. Н. Хельд и О. Бурковой. -М: Издат. компания «Подвиг», 2001.

5. Там же.

История социальной помощи в России (1900-1960 гг.)[1]

1. История социальной помощи и социальной поддержки. Период 1900-1915

Несколько десятков лет по их хронологической длительности – не столь уж большое время. Но исторически весомо не только число лет или десятилетий, а значение совершившихся в эти годы событий и процессов. Социальная работа в России имеет глубокие исторические корни, богатую историю. Нас будет интересовать, что же предшествовало сегодняшним достижениям социальной работы в России, каковы были экономические, политические и законодательные условия теоретического и практического развития социальной работы, какова роль женского движения в её признании и утверждении в течение первой половины ХХ столетия.

---

Дата добавления: 2020-04-08; просмотров: 514; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!