Токсические проявления химического элемента и его солей.

Гипернатриемия сопровождается увеличением объем жидкости во внеклеточном пространстве из-за повышения ос-молярности плазмы. При этом часто наблюдаются жажда, лихорадка, тахикардия, артериальная гипертензия. При воз­никшей дегидратации клеток возможно появление мозговых нарушений, развитие сердечной недостаточности.

Экспериментальные и клинические исследования.

Ранее было показано, что мутация в гене _а-аддуцина (АА), приводящая к замене гли- 460трп, у человека ассоции­рована с гипертонией, особенно на фоне ограниченного по­требления натрия. Авторы настоящей работы провели анализ этой мутации у 151 пары родители-дети из Шотландии с раз­ным уровнем артериального давления. У каждого исследуемо­го определено также общее содержание натрия, объем плазмы крови, общий объем жидкости в организме, уровень белков ренин-ангиотензиновой системы и натрийуретического пепти­да предсердий. При этом не выявлено ассоциации ни одного из изученных параметров с изученным полиморфизмом в гене АА, т. е. ген АА в изученной популяции не играет сущест­венной роли в патогенезе гипертонии (Kamitani Atsushi at all, 1998).

Для проведения исследования были отобраны 24 негра и 14 белых добровольцев с исходно нормальным артериальным давлением. Они в течение шести недель находились на диете с ограниченным содержанием натрия (15 ммоль/сут.) и уме­ренным дефицитом калия (30 ммоль/л). Затем их переводили на диету с повышенным содержанием натрия (250 ммоль/сут.) и добавляли в пищу бикарбонат калия в количе­стве 70 или 120 ммоль/сут. Испытуемых считали чувстви­тельными к натрию при повышении среднего давления на 3 мм рт. ст. На диете с содержанием бикарбоната калия 30 ммоль/сут. повышение артериального давления наблюдалось у 79% негров и 36% белых. Увеличение бикарбоната калия до 70 ммоль/сут. в одинаковой мере уменьшало чувствитель­ность к натрию у черных и белых, в то время как бикарбонат калия в максимальной дозе (120 мкмоль/сут.) практически устранял натрий-чувствительность. Таким образом, авторы проведенной работы установили, что повышенная чувстви­тельность к натрию, особенно у негров, отчасти связана с де­фицитом калия в организме (Morris R. Curtis at all, 1999).

Авторы настоящей работы изучили связь ощущения жа­жды, оцениваемой количественно с помощью визуальной аналоговой шкалы, с осмолярностью плазмы крови. Она из­мерялась по концентрации Na⁺ в сыворотке крови при введе­нии в течение 120 мин 5%-ного физиологического раствора со скоростью 0,08 мл/кг/мин. Обследованы пять здоровых муж­чин, получавших с пищей 10 мэкв или 200 мэкв натрия при введении внутривенно ангиотензина II (5 нг/кг/мин) или без него. Проведенным исследованием было установили, что ве­личина осмотического порога для ощущения жажды при низ­ком содержании Na в пище ниже (138,2 мэкв/л), чем при вы­соком содержании натрия в пище (140,7 мэкв/л), что может быть связано с различиями в эндогенном уровне ангиотензина П. Различий в объеме внеклеточной жидкости не обнаружи­ли. Введение ангиотензина II не изменяло параметры ощуще­ния жажды, а прессорный эффект ангиотензина II противо­действовал его дипсогенному эффекту. Авторы работы пола­гают, что, по-видимому, баланс натрия играет опосредуемую эндогенным ангиотензином II роль при физиологической ре­гуляции чувства жажды (Gordon Michael S. at all, 1997).

Исследовали концентрацию натрия и активность Na^T, K⁺-АТФазы у 86 больных гипертонией, не принимавших гипо­тензивных препаратов, и у их 77 ближайших родственником и первом колене. Содержание натрия у больных оказалось вы ше, чем в контрольной группе (8,1 и 6, 1 мМ/л, соответствен но). У родственников концентрация натрия была ниже — 6,8 мМ/л, активность Na⁺, К⁺-АТФазы была снижена и у боль­ных гипертонией и у их родственников относительно соответ­ствующих контролей по возрасту и полу. Авторы проведенно­го исследования предполагают, что увеличение концентрации внутриклеточного натрия и снижение активности Na⁺, K¹-АТФазы у больных гипертонией и их родственников связаны, по-видимому, с гипертонией и могут быть полезны как гене­тические маркеры (Sudhakar К. at all, 1998).

Реперфузия сердца Са²⁺-содержащим раствором после 10 минут перфузии бескальциевой средой, содержащей 0,5 мМ ЭДТА ([Mg ⁺]=0 мМ), приводит к выходу миоглобина из серд­ца, разобщению окисления и фосфорилирования в митохонд­риях, снижению концентрации АТФ и фосфокреатина в тка­ни, развитию контрактуры миокарда. В этих условиях сни­жение концентрации Na⁺ до 30 мМ или 80 мМ ([Mg²⁺]=0 мМ) приводит к усилению выхода миоглобина из сердца, полному гидролизу АТФ и фосфокреатина при полном отсутствии кон­трактуры миокарда. Увеличение концентрации Na⁺ до 200 или 220 мМ предотвращает выход миоглобина из кардиомио-цитов, способствует сохранению на высоком уровне содержа­ния макроэргических соединений. Добавление Mg²⁺ (0,125-1,2 мМ) не изменяет развитие «кальциевого парадокса» в сердце, но обращает повреждающее действие гипонатриевого раство­ра. Присутствие Mg²⁺ увеличивает защитное действия высо­кой внеклеточной концентрации Na⁺. Таким образом, как по­лагают авторы работы, результаты дают основание утвер­ждать, что глубина повреждения кардиомиоцитов при «каль­циевом парадоксе» не зависит от величины контрактуры миокарда, а снижение ее величины под влиянием гипонат-риевой среды не означает ее защитного действия (Алабовский В.В. и др., 1999).

Классический синдром Бартера и сходные заболевания -пренатальный синдром Бартера и синдром Гительмана, явля­ются довольно редкими аутосомно-рецессивными первичными канальцевыми нарушениями. Общими симптомами для них

являются: потеря калия с мочой, метаболический алкалоз, гиперренинемия с гиперальдостеронизмом и нормальное арте­риальное давление. Дифференциальная диагностика синдрома Партера, пренатального синдрома Бартера и синдрома Ги­тельмана проводится на основании возраста больного, харак­терного начала заболевания, тяжести течения и наличия или отсутствия гипер- или гипокальциурии. У больных с синдро­мом Гительмана обнаружены мутации гена, кодирующего тиазид-чувствительный белок-переносчик Na⁺-CT в дисталь-ном отделе канальцев. При синдроме Бартера обнаружены мутации генов 3 белков, участвующих в реабсорбции NaCl в восходящей части петли Генле. Пренатальный синдром Бар­тера может быть вызван мутациями гена буметанид-чувствительного белка-переносчика Na⁺-K⁺-2CT (Vargas-Poussou R. at all, 1999).

После нагрузки бикарбонатом натрия у испытуемых по­вышалась концентрация Na⁺, PCO[2] в сыворотке крови, то­гда как концентрация Н⁺ понижалась. Поглощения Na⁺ тка­нями не наблюдали. После алиментарной нагрузки бикарбо­натом калия повышалась концентрация К⁺ в крови, сокра­щался объем плазмы и понижалась концентрация Н⁺ без из­менений РСО[2]. Поглощение К⁺ скелетной мускулатурой достигало 37% от вводимого количества (Lindinger Michael I. at all, 1999).

Была изучена роль рецепторов ангиотензина подтипа 1 (РА1) и 2 (РА2) в регуляции транспорта воды и натрия в то­щей кишке крыс. Проведенным экспериментом установлено, что ангиотензин в низких дозах стимулировал всасывание во­ды в тощей кишке, тогда как в высоких дозах — всасывание подавлял. Действие низких доз ангиотензина блокируется ан­тагонистом РА2 PD123319, но не изменяется при воздействии блокатора РА1 - лозартана. Действие ангиотензина опосреду­ет всасывание воды и натрия через РА2 с образованием цАМФ (Jin Xiao-Hong at all, 1998).

Проведено изучение влияния индуцируемых гипотониче­ским физиологическим раствором изменений внеклеточного объема и содержания натрия на почечный и метаболический ответы в отношении аминокислот. Почечная гемодинамика, уровни аминокислот и глюкагона в плазме, а также экскре­ция мочи и натрия изучены у семи взрослых добровольцев, которым в течение двух часов производили вливания в соот­ветствии со следующими протоколами: 1) Раствор с высоким содержанием аминокислот (В-АК) (300 мгхмин{-1}х1,73 м( 2}). 2) Раствор с низким содержанием аминокислот (H-AIU (150 мгхмин{-1}х1,73 м{-2}). 3) Н-АК р-р+2000 мл/1,73 м{2| 0,23% сриз. раствора. 4) В-АК р-р+0,23% сриз. раствора. 5) В АК р-р+0,45% сриз.раствор. 6) 0,45% физиологический рас­твор. Возрастание скорости клубочковой фильтрации вызыва­лось почти в равной степени как В-АК, так и Н-АК раствора­ми, в то время как увеличение уровней аминокислот и глюка-гона в плазме и скорости экскреции мочи зависело от дозы аминокислот. Добавление 0,23% физиологического раствора к Н-АК раствору и 0,45% физиологический раствор к В-АК*, раствору снижало ответ почечной гемодинамики без измене­ния величин уровней аминокислот и глюкагона в плазме, ха­рактерных для инфузии только аминокислот. Экскреция на­трия с мочой возрастала по сравнению с базальными величи­нами при выполнении каждого протокола и особенно увели­чивалась при добавлении физиологического раствора к ами­нокислотам. Отмечена отрицательная корреляция между из­менениями базальных уровней скорости клубочковой фильт­рации и изменениями скорости экскреции натрия в случае вливания В-АК при различных концентрациях натрия. Таким образом, аминокислотно-индуцированная гиперфильтрация может быть снижена при вливании гипотонического физиоло­гического раствора, возможно, благодаря резкому изменению почечного содержания натрия и внеклеточного обмена (Claris-Appiani Aldo at all, 1999).

Проводилось изучение эффекта хронического NH[4]C1-индуцированного метаболического ацидоза на содержание Na⁴ в почках крыс с односторонней нефрэктомией, используя не-инвазивный метод клиренса лития. Авторы работы показали, что метаболический ацидоз вызывает непрерывное увеличе­ние почечной фракционной экскреции Na⁺, сопровождаемой возрастанием фракционной проксимальной и постпрокси­мальной Na⁺ экскрецией и фракционной К⁺ экскрецией. На­рушение роста тела у крыс с хроническим метаболическим ацидозом сопровождается достоверным увеличением веса по­чек. При этом показатели роста почек отличаются от кон­трольных, начиная с 5—10-го дней после односторонней неф-

р:жтомии. У крыс с метаболическим ацидозом эта операция обусловливала сильное дополнительное, но преходящее уве­личение фракционной почечной экскреции Na⁺ и К⁺ в период 1,5-3 часов после нефрэктомии, что связано с повышенной иостпроксимальной экскрецией Na⁺. К 5-му дню после опера­ции все функциональные показатели возвращались к исход­ным уровням. Эти изменения содержания Na⁺ могут быть ре­зультатом реципрокных взаимодействий между стимуляцией канальцевого метаболизма и транспортом ионов (Menegon L.F.

at all, 1999).

Проведен эксперимент, при котором содержание Na⁺ в клетках изолированного перфузируемого сердца морских сви­нок определяли посредством {23^а-ЯМР-спектроскопии с применением препарата TmDOTP, а рН в клетках и содержа­ние в них фосфокреатина и АТФ исследовали посредством {31}Р-ЯМР-спектроскопии. Оценивался эффект препарата КС 12291, блокатора электровозбудимых Ыа⁺-каналов, не оказы­вающего влияния на сократительную функцию левого желу­дочка в условиях нормоксии. Установлено, что названный препарат полностью предотвращал происходившее в условиях ишемии накопление Na⁺ в кардиомиоцитах, ускоряя восста­новление Ма⁺-гомеостаза в миокарде при его реперфузии. Кроме того, препарат КС 12291 противодействовал происхо­дившему при ишемии закислению кардиомиоцитов, ускоряя устранение ацидоза при реперфузии сердца. Не оказывая влияния на деградацию фосфокреатина при ишемии, этот препарат способствовал более быстрому восстановлению со­держания данного макроэрга и АТФ при реперфузии (при ишемии КС 12291 замедлял утилизацию АТФ) (Hartmann M.

at all, 1997).

Проведено исследование, которое позволило установить следующие факты. При повышенном (200 ммоль) содержании ионов натрия в рационе людей с нормотензией или у лиц с эссенциальной гипертензией при нормальной, повышенной или пониженной активности ренина в плазме крови экскре­ция подобных глицирретиновой кислоте и оказывающих влияние на почечную 11-Ь-гидроксистероиддегидрогеназу факторов (ПГФ) с мочой оказалась одинаковой. При пони­женном (10 ммоль) содержании натрия в рационе экскреция ПГФ у больных с гипертонией была повышенной, причем экскреция ПГФ при нормальной или повышенной активности ренина оказалась более интенсивной, чем при пониженной его активности (Morris David J. at all, 1998).

Крысам в течение семи дней давали пищу с высоким или низким содержанием натрия и определенной группе из них вводили препарат кардидопа — конкурентный ингибитор сии теза дофамина. Изучалось влияние кардидопа на экскрецию с мочой натрия, дофамина и оубаиноподобной субстанции (ОПС). Проведенное исследование показало, что высоконп триевый рацион ингибировал Ыа⁺-К⁺-АТФазу канальцевых клеток, но не влиял на активность дигоксиноподобной суб­станции в моче, в то время как активность ОПС увеличива­лась. При нормальном потреблении натрия кардидопа не оки-зывал влияния на его экскрецию, однако снижал ее у живот­ных, получавших высоконатриевый рацион. У крыс на низ­конатриевом рационе кардидопа также увеличивал актив­ность ОПС. Таким образом, следует полагать, что дофамин и ОПС, способная ингибировать реабсорбцию натрия, сущест­венно влияют на натрийурез у животных с натриевой нагруз­кой (Но Chung Shun at all, 1997).

Провели сравнительное обследование 32 больных инсули-нозависимым сахарным диабетом без альбуминурии и 32 здо­ровых лиц при различном содержании натрия в дневном ра­ционе (50 или 200 ммоль в день). У больных диабетом вызван­ное натрием дневное повышение диастолического давления было более выраженным, чем у здоровых людей, и растяжи­мость бедренной артерии при высоком содержании натрия в рационе при диабете оказывалась более низкой. Подавление ангиотензин-превращающего фермента у больных диабетом при высоком содержании натрия в рационе снижало дневное диастолическое артериальное давление и увеличивало эластич­ность бедренной артерии, причем снижение давления в ответ на подавление ангиотензин-превращающего фермента корре­лировало с повышением давления в ответ на натрий. Кроме то­го, у больных с диабетом при высоком содержании натрия в рационе ответ почечного кровотока на ангиотензин II утрачи­вал бимодальность, как это ранее обнаруживалось у больных со злокачественной гипертензией (Lambert Jan at all, 1997).

Известно, что от рождения до двенадцатого дня жизни у крысят отсутствует стремление к приему натрия, но он может

оыть индуцирован либо введением ангиотензина II, либо ад-рсналэктомией — эффект, подавляемый эндогенным оксито-цином. Был проведен эксперимент, при котором крысятам в козрасте 9—10 дней вводили или антагонисты рецепторов ок-ситоцина (АРО), или воду в виде контроля. Затем им вливали it рот 4% раствор NaCl, который животные либо проглатыва­ли, либо отторгали. Под влиянием АРО количество NaCl, за­глатываемого адреналэктомированными крысятами, значи­тельно повышалось. Если предварительно вводили ангиотен­зин II, то АРО опять-таки значительно усиливал прием NaCl. Полученные данные показывают, что существуют нейрохими­ческие механизмы проявления стремления к приему натрия у новорожденных крысят и что до 12-го дня жизни эти меха­низмы подавлены окситоцином (Chow S.Y. at all, 1997).

Трем группам здоровых испытуемых, находящихся на диете с нормальным, низким и высоким содержанием натрия, проводили пероральную или внутривенную нагрузку натрием (одинаковое количество натрия и жидкости) и определяли экскрецию натрия с мочой. После кратковременного латент­ного периода у испытуемых развивался натрийурез, при пе-роральной нагрузке раньше, чем при внутривенной. При внутривенной нагрузке, но не после пероральной, в сыворотке крови в два раза повышалась концентрация атриального на-трийуретического пептида. У всех испытуемых отмечалась супрессия ренин-ангиотензиновой системы. Следует полагать, что при пероральной нагрузке натрием атриальный натрийу-ретический пептид не играет решающей роли в элиминации избытка натрия (Singer Donald R.J. at all, 1998).

У 22 больных гипертонией (средний возраст 43,2 года) без признаков патологии сердца и обмена веществ и у 20 нормо-тензивных людей измеряли трансмембранный транспорт на­трия в эритроцитах в условиях холодового прессорного теста. У нормотензивных людей величина транспорта натрия до и после теста не изменялась. При гипертонии наблюдалось уменьшение общего вытока ионов и активности Na⁺-K⁺-насоса. Концентрация внутриэритроцитарного натрия увели­чивалась от 6,5 до 7,2 ммоль/л клеток, пассивная проницае­мость уменьшалась от 0,039 до 0,018/ч. Во время холодового теста в плазме увеличивалась концентрация норэпинефрина. Эффект достоверно коррелировал с уменьшением транспо натрия и активности Na -К -насоса. Адренэргическая актин ность и транспорт натрия рассматриваются как кооператин ные факторы гипертензивного синдрома (Saitta A. at all, 1997).

Установлено, что при истощении внутриклеточного пули АТФ в изолированных гепатоцитах наблюдается быстрое уве­личение концентрации ионов натрия в цитоплазме данных клеток. Вскоре вслед за этим в клетки начинает входить кальций путем Na⁺/Ca ⁺-обмена через клеточные мембраны. Показано, что при хелатировании внеклеточного Са²⁺ в этих условиях с помощью ЭДТА вне клеток процесс насыщения цитоплазмы гепатоцитов ионами натрия протекает вплоть до гибели данных клеток. В отсутствие ионов кальция вне кле­ток усугублялось также цитотоксическое действие на гепато-циты Ма⁺-ионофора монезина и ингибитора Ма⁺,К⁺-АТФазы уабаина. В то же время хелатирование Са ⁺ в цитоплазме ге­патоцитов в ходе ее насыщения ионами натрия, напротив, снижало скорость увеличения концентрации данных катионов в клетках и защищало гепатоциты от цитотоксических эф­фектов. Это не наблюдалось при ингибировании системы Na⁺/Ca ⁺-обмена бепридилом. На основании полученных ре­зультатов авторы работы делают вывод о цитотоксичности аномального прироста внутриклеточной концентрации натрия в этих клетках (Carini Rita at all, 1997).

У 350 больных с эссенциальной гипертензией определяли чувствительность к натрию: 62 больных были признаны на­трий-чувствительными, а 94 — натрий-нечувствительными. Гипертрофия левого желудочка чаще наблюдалась у больных первой из этих групп (38 и 16%, соответственно). При этом число курильщиков составляло 23 и 42%. В «чувствитель­ной» группе было 17 сердечно-сосудистых событий, а в «не­чувствительной» — 14. В «чувствительной» группе частота нефатальных и фатальных сердечно-сосудистых событий была 4,3/100, а в «нечувствительной» группе — 2,0/100 пациенто-лет. Согласно модели Кокса чувствительность к натрию, ве­личина среднего артериального давления и курение являются независимыми факторами сердечно-сосудистого риска (Mori-moto Atsushi at all, 1997).

У людей с гиперхолестеринемией (гиперлипопротеинемия ПА и ПВ) повышенной оказалась активность Na⁺/K⁺-Hacoca,

тогда как у людей с гипертриглицеридемией (тип IV) повы­шенной оказалась пассивная проницаемость для Na⁺ при ин­тенсивном противотранспорте Na⁺/Li⁺ и при пониженном со­держании Na⁺ в эритроцитах. Корреляция между выходом Na⁺ из клеток, активностью Na⁺/K⁺-Hacoca и содержанием холестерина была негативной. Негативной оказалась и корре­ляция между активностью Na⁺/K⁺-Hacoca и содержанием апо-липопротеина В, а также между Na⁺/K⁺-транспортом и со­держанием холестерина в составе ЛПВП, между пассивной проницаемостью эритроцитарной мембраны для Na⁺ и содер­жанием ЛПНП (Saitta A. at all, 1996).

В значительном количестве натрий содержится в злако­вых и в большинстве овощей и фруктов.

Никель

Niccolum (Ni), химический элемент первой триады VIII группы периодической системы Менделеева, атомный номер 28, атомная масса 58,70. Серебристо-белый металл, ковкий и пластичный. Этот металл, правда в нечистом виде, впервые получил в 1751 г. шведский химик А. Кронстедт, предло­живший и название элемента. Более чистый никель был вы­делен немецким химиком И. Рихтером в 1804 г.

Жизненная необходимость никеля была продемонстриро­вана Nielsen (1970), Anke (1973), и Kirchgessner (1975). В жизненной необходимости никеля для человека следует вы­делять прямое участие в метаболизме и опосредованное воз­действие на организм человека через симбиотическую флору кишечника и экзогенные никельсодержащие ферменты. Вса­сывание никеля происходит путем активного транспорта и облегченной диффузии, при этом избыточное поступление ни­келя в полость кишечника сопровождается перенасыщением переносчиков и предотвращает усвоение металла. В целом, происходит всасывание менее 1% от поступающего в избы­точном количестве никеля (Arnich et al., 2000). Никель уси­ливает всасывание железа в ЖКТ. У человека до 43% от об­щего количества сывороточного никеля содержит белок никелеплазмин (аг-макроглобулин), (Nomoto S., 1980). Этот белок имеет молекулярную массу около 700 000 и 0,9 моль никеля на 1 моль белка.

В 1948 г. Е. Lederer и соавт: первыми показали участия никеля в гемопоэзе. Позднее было показано, что внутрибрю-шинное введение соединений никеля усиливает эритропоэз у кроликов с гемолитической анемией (Nielsen F.H. et al., 1970). С тех пор появилось много сообщений о том, что ни­кель влияет на гемопоэз через обмен железа (Философова, 1974). В настоящее время показано, что эссенциальные кон­центрации никеля, меди, железа и цинка в организме - не­обходимое условия для нормального гемопоэза.

Как и большинство микроэлементов, никель участвует в качестве необходимого кофактора или молекулы-помошника в работе определенных ферментов. Он оказывает косвенное воздействие на организм через симбиотические микроорга­низмы и эндогенные ферменты пищеварительного тракта и принимает непосредственное участие в метаболизме. Этот микроэлемент необходим для нормального развития организ­ма. В период эмбриогенеза он концентрируется в тех органах и тканях, где происходят интенсивные обменные процессы, и где сосредоточен биосинтез гормонов, витаминов и других биологически активных веществ.

Концентрации никеля в сыворотке крови рожениц сразу после родов до отделения плаценты возрастает в 20 раз, воз­вращаясь к норме в течение 60 минут. Считают, что высокий уровень никеля в этот период совместно с окситоцином вызы­вает сокращение матки и препятствует возникновению атони­ческого маточного послеродового кровотечения (Rubanyi et al., 1982). Вместе с тем, на протяжении беременности в глад­кой мускулатуре матки концентрация цГМФ возрастает в сотни раз, а за несколько дней до родов уровень цГМФ резко снижается. Это является возможным толчком начала родовой деятельности. Оказалось, что спектр фермента гуанилатцик-лазы в беременной матке значительно изменяется. Чувстви­тельность гуанилатциклазы к оксиду азота снижается, но возрастает чуствительность к предсердному натрийуретиче-скому фактору и натрийуретическому пептиду мозга. Оксид азота является нейротрансмитером в матке и в мозге (Buchim-chi et al., 2000). В модели на крысах экспериментальная фе-топлацентарная недостаточность и гипоксия плода сопровож­дается 3—4-х кратным увеличением продукции оксида азота, что может иметь значения для процессов перинатальной

адаптации мозга (Asakura et al., 1999).

Никель известен способностью вызывать гипергликемию и данный эффект связан с активацией продукции цГМФ, кон­ститутивной формы NO-синтетазы (мозг, надпочечники) и ин­дуцированной формы NO-синтетазы в поджелудочной железе (Gupta et al., 2000). Интересно, что оксид азота является мо­дулятором высвобождения инсулина из поджелудочной желе­зы, потенциатором постсинаптической передачи в мозге и ва-зодилататором. Очевидно, данные связи между эффектами никеля на продукцию оксида азота в мозге и в эндокринной системе являются неслучайными и могут объяснить роль ни­келя в процессе подготовки и перестройки сосудистой и нерв­ной системы матери и плода в ответственный момент родов. Возникновение атонических кровотечений в послеродовом пе­риоде могут быть обусловлены гиперпродукцией оксида азота вследствие сохранения концентрации никеля на достаточно высоком уровне. Данная гиперникелемия может быть обу­словлена нарушением механизмов утилизации и элиминации никеля, которые в норме способствуют снижению концентра­ции никеля в крови и нормализации сосудистого тонуса. Ги­перпродукция оксида азота в раннем неонатальном периоде связана с торможением процессов возбуждения ЦНС и нару­шением формирования рефлекторных механизмов в силу пре­обладания тормозных механизмов. С другой стороны, было показано экспериментально, что экзогенно введенный никель в низких дозах (0,02 мг/кг) вызывает четко выраженный ко­ронарный вазоконстрикторный эффект (Belloni, 1979). Наряду с этим установлено, что из ишемизированного миокарда вы­свобождается эндогенный никель (Rubanyi et al., 1981; 1984). Никель также стимулирует приток кальция в клетку через Ш²⁺-чувствительные кальциевые каналы (Seki et al., 1999). Таким образом, никель является вазоактивным веществом, и механизм его действия на кровоснабжение мозга и других тканей может быть связан с влиянием на продукцию NO и с модуляцией сосудисто-двигательных рефлексов. Очевидно, что никель для данных процессов может высвобождаться из определенных внутриклеточных депо. Потенциальными орга­нами, депонирующими никель, являются костная, мышечная ткань, легкие, сердце, и мозг. В экспериментальной модели 13-недельной хронической интоксикации сульфатом никеля было обнаружено, что аккумуляция никеля происходит в следующем порядке по убыванию: почки > яички > легкие = мозг > селезенка > сердце = печень. Именно поэтому, почки и иммунная система являются наиболее подверженными токси­ческому эффекту никеля (Obone et al., 1999).

Всего в организме человека находится до 12 мг никеля. Суточная потребность в никеле составляет приблизительно 35 мкг. На протяжении суток с пищей и водой поступает его около 60—600 мкг. В печени и селезенке концентрируется по 20 мкг, в костном мозге — 30 мг. В крови содержится до 80 мкг/л, причем в плазме и эритроцитах элемент распределяет­ся в равных количествах. Выводится практически столько же, сколько и поступило: 10% с мочой и 90% с калом. Пери­од полуэлиминации около 1 года.

Основные функции никеля как микроэлемента:

• индукция синтеза металлотионеина посредством вмеша­тельства в синтез ДНК и РНК непосредственно и через гормо­ны — глюкагон, тестостерон, пролактин;

• индукция синтеза фосфатидилсерина (стабилизация мембран), эритроцитов (синергизм с кобальтом), тестостерона, гликогена;

• индукция фракций комплемента, лизоцима; стимулято­ров активности макрофагов;

• активация аргиназы, кальмодулина, карбоксил азы, ацетил-СоА-синтетазы, метилдегидрогеназы и других дегид-

рогеназ;

• активация а-амилазы, трипсина, аминотрансфераз,

уреазы, в т.ч. для фиксации аммиака у микробов-сапрофитов в кишечнике;

• активация бенз(а)пиренгидроксилазы, вследствие чего детоксицируются канцерогены;

• ингибирование кислой фосфат азы; участие в регуляции работы катехоламинов.

При дефиците никеля, возникающего чаще всего у боль­ных с нарушенным всасыванием из кишечника (дисбактери-оз, колиты, резекция части тонкой кишки и т.п.), повышает­ся выделение из организма железа, кальция, отмечаются на­рушения в углеводном и липидном обмене, наблюдаются ги-перхолестеринемия, снижение резервных запасов гликогена, анемия, атрофия семенников, задержка развития организма.

Дефицит никеля связывают с избытком фитатов в пище, с малабсорбцией и с хроническими воспалительными заболева­ниями кишечника. При дефиците никеля повышается выве­дение организмом железа и кальция. Никель при превыше­нии поступления в организм человека, особенно в составе ли-пофильных неорганических соединения, типа Ni₂S3, потенци­рует процессы канцерогенеза путем связывания и активации

протоонкогенов.

---

Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 151; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!