С.А. и Л.Н. Толстые в Ясной Поляне. 51 страница
В.А. Иславин переписывался с Толстым, когда тот служил на Кавказе. Так, на одно его письмо из Пятигорска 1852 г. он отвечал: «Никак не мог догадаться, любезный Л. Толстой, от кого может быть мне письмо из Пятигорска, написанное детскою непривычною к писанию рукой. Оказывается, что от фейерверкера Лёвы. Уморительно, как это тебя судьба вдруг бросила в фейерверкеры в Старогладковскую... Ну теперь и выбирайся в оберфейерверкеры. Эго и было главной целью твоего писания, и ты хотел, чтобы я тебе выслал программу предметам и список руководствам для офицерского экзамена. Оказалось, что все эти сведения можно найти не в артиллерийском училище, куда ты меня прогнал, а в учёном комитете...» (59: 344-345). Об этом письме обиженный Толстой упомянул в дневнике 29 августа 1852 г.: «Спал, получил письмо из Петербурга от Иславина (гадкое письмо, на которое я отвечу вместо колкостей, как я было хотел это сделать, истинным презрением – молчанием)...» Оскорбил Толстого и шутливо-пошловатый тон, и нежелание В.А. Иславина выполнить его поручение. Однако на их отношения эта мимолётная обида Толстого не повлияла.
18-20 октября 1857 г. Толстой сообщил А. А. Толстой, что «В. Иславин женится на Кирьяковой какой-то». Во время встречи с В.А. Иславиным в Петербурге весной 1861 г. Толстой подружился со всей его семьёй. В то время, в 1858-1862 гг., В.А. Иславин служил директором Канцелярии, а в 1863-1884 гг. был уже членом Совета министра гос. имуществ.
|
|
|
Весной 1863 г. в Петербург приехал муж сестры В.А. Иславина, Любови Александровны, Андрей Евстафьевич Берс с дочерью Татьяной. Позднее в своих воспоминаниях она писала, что бывали они и у её дяди В.А. Иславина, который «был известный деятель и очень образованный человек. Он был женат на Юлии Михайловне Кириаковой, очень милой и красивой девушке. Он и второй брат, Михаил Александрович, дослужились до высоких чинов и сами создали себе положение». «Всех симпатичнее мне был дом дяди Владимира. <...> Иславины имели состояние, жили открыто, и их дом считался одним из самых приятных» (Кузминская. Ч. II. Гл. III).
Весной 1873 г., уезжая в Самару, Толстой попросил В.А. Иславина обратить внимание на своего брата Константина, жившего в Ясной Поляне, и помочь ему материально.
Некоторые черты и род деятельности старого друга попали на страницы романа «Анна Каренина»: «Каренин отчасти похож на В.А. Иславина, служившего в Министерстве государственных имуществ и так же, как Каренин, писавшего доклады об инородцах» (Очерки былого. Гл. «Жизнь нашей семьи до осени 1881 года». 1877 год).
В марте 1878 г. приехав в Петербург, Толстой навестил В.А. Иславина. Тот предоставил писателю очень нужные для работы пять дел 1810-1815 гг. по переселению крестьян из центральных губ. в Оренбургский край и в Сибирь: в то время Толстой собирал материал для задуманной им работы об эпохе Николая I и декабристов. 6-7 марта он писал жене о встрече с семьёй её дяди: «Поехал к Владимиру, застал его и мальчиков его, — славные. Потом пришла девочка и мать, — очень мне понравились все» (83: 246). У В.А. Иславина тогда было трое сыновей: Михаил, Лев и Александр - и две дочери: Любовь и Ольга. Вернувшись в Ясную Поляну, Толстой писал ему: «Не могу тебе достаточно выразить мою благодарность и за все твои хлопоты по моим делам <...> и указание драгоценнейших материалов, и, главное, за твою прочную дружбу, которую я особенно, как будто что-то новое, приятное, почувствовал в мою бытность в Петербурге» (62: 398). Вторую группу дел о переселенцах от В.А. Иславина для отправки Толстому получил 12 апреля С.А. Берс.
|
|
|
В 1879 г. В.А. Иславин намеревался приехать в Ясную Поляну. Об этом известно из ответного письма Толстого: «Письмо твоё очень обрадовало меня, милый друг; лошади будут высланы за тобой к тому поезду, который ты назначишь <...> приезжай, да подольше пробудь, да привези побольше своих» (62: 498). Неизвестно, осуществилось ли тогда намерение В.А. Иславина. В дневнике писателя 25 марта 1884 г. есть запись об их встрече в Москве: «Разговор о жизни с Владимиром Александровичем при жене».
|
|
|
В Ясной Поляне В.А. Иславин с сыном Михаилом были летом 1884 г., о чём
232
в дневнике Толстого 31 июля 1884 г. записано: «Приехал Владимир Александрович с сыном». В тот же день в письме к С.Н. Толстому эти гости названы среди «более и более скучных и тяжёлых гостей».
Е.В. Белоусова
ИСЛАВИН Константин Александрович (1827—1903) — младший сын А.М. Исленьева от его брака с княгиней С.П. Козловской (рожд. гр. Завадовской), дядя Софьи Андреевны Толстой.
«Как и его сестра Любовь Александровна Берс, ранние годы К.А. Иславин провёл в тульском имении отца — селе Красном, неподалёку от Ясной Поляны, и с детства был дружен с Толстыми. На протяжении всей жизни К.А. Иславин, не создавший собственной семьи, сохранил близкие отношения с родственными семьями Толстых и Берсов. Свою привязанность к сестре он перенёс на её дочь Софью Андреевну Толстую и в старости часто называл племянницу вместо Сони Любой – именем её матери» (Сафонова О.Ю. Род Берсов в России. М., 1999. С. 33). С.А. Толстая вспоминала: «А между тем этот самый дядя Костя имел огромное влияние на моё духовное развитие, и он был первый и единственный человек в детстве моём, который внёс художественную искру в моё воспитание. <...> Во все области искусства он вводил нас, и на всю жизнь осталась во мне эта страсть ко всем искусствам, эта жажда знания, желание понять всякое творчество. И разбудил это во мне мой любимый до самой старости — дядя Костя Иславин» (цит. по: Прометей. 12. С. 150-151).
|
|
|
По дневникам и письмам Толстого можно убедиться, насколько был дорог всем Толстым «Костенька» — так его неизменно называл Толстой, который с ним был ближе, чем с кем-нибудь из Иславиных. В противоположность братьям, хорошим петербургским «службистам», беспечный и к работе неспособный, Иславин не сделал никакой карьеры.
В начале февраля 1849 г. Толстой приехал в Петербург, чтобы поступить в университет. В столице он нашёл друзей детства Иславиных. Константин был в то время студентом первого курса юридического факультета университета. Весь этот период жизни Толстого в Петербурге отмечен влиянием на него Иславина, который водил его, приехавшего из глубокой провинции, по всем светским салонам. Тёплые дружеские чувства Толстого к Иславину нередко омрачались неудовольствием от его поступков. Так было и в Петербурге. В письме к брату Сергею 7 января 1852 г. он говорит об Иславине как о развенчанном кумире: «Костенька же, всю жизнь пресмыкаясь в разных обществах, посвятил себя и не знает больше удовольствия, как поймать какого-нибудь неопытного провинциала и под предлогом руководить его сбить его совсем с толку...» Это письмо было послано с Кавказа. И там Толстой искал для Иславина какую-либо возможность обрести жизненную стабильность и определённость. «Мы раз с Николенькой говорили о нём и придумали, что для него ничего не может быть лучше, ежели он чувствует в себе довольно силы, как служить в полку на Кавказе. Можно отвечать, что в 3—4 года он из солдат будет офицером и сверх того здесь он может иметь шанс очень скоро получить родовое дворянство...» — продолжал Толстой в том же письме брату, желая, чтобы его друг-неудачник последовал их примеру. На Кавказ К. Иславин не поехал.
В петербургском журнале «Современник» в сентябре 1852 г. была опубликована повесть «Детство». Среди первых её читателей был К. Иславин, о чём 12 апреля 1853 г. сообщал автору брат Сергей: «...милые Волконские, Костенька, которого это страшно мучает, что это не он написал, и многие другие чрезвычайно довольны твоим “Детством”».
Встреча друзей снова произошла в Петербурге поздней осенью 1855 г., когда из Севастополя в столицу приехал Толстой. И.С. Тургенев, Н.А. Некрасов и другие сотрудники «Современника» желали познакомиться с молодым писателем, автором «Детства», «Отрочества», севастопольских рассказов. В кругу писателей вращался и Константин Иславин, вместе с Толстым он бывал у Некрасова, Тургенева, Панаева. А.В. Дружинин в своём дневнике оставил записи о встречах с ними зимой 1855— 1856 гг.
1 февраля 1856 г. К. Иславин сообщил Толстому о смерти Дмитрия Толстого, брата писателя.
В мае 1856 г. Толстой записал в дневнике: «...мы приехали в Покровское с Костенькой и обедали у Любочки Берс. Дети нам прислуживали, что за милые, весёлые девочки...» (47: 76). Воспоминание о дорогих гостях сохранила и С.А. Толстая: «Одно моё воспоминание о дяде Косте связано и с мужем моим. <...> Жили мы на даче, в Покровском Глебова-Стрешнева. Мы уже пообедали, когда вдруг видим: идут к нам пешком дядя Костя и Лев Николаевич. Появление их всегда возбуждало восторг во всей нашей семье» (Толстая С.А. Моя жизнь // Прометей. 12. С. 150).
233
В 1862 г. любимая племянница «дяди Кости», Сонечка Берс, стала женой писателя. В Ясной Поляне воцарился семейный уют, который вскоре по достоинству оценил одинокий, не имевший подобных условий Иславин. «Костенька живёт у нас уж давно. <...> Когда привыкнешь к нему, он очень и очень приятен для жизни. Я уверен, что в городе было бы другое, но в деревне он не обуза, а украшение в жизни, несмотря на плачевное состояние панталон. Главное, без шуток, у него сердце доброе» (61: 267), — писал Толстой А.М. Кузминскому в 1871 г. В то время писатель работал над «Азбукой», и активным участником этой работы был его друг.
Неподалёку от Ясной Поляны в своём имении Пирогово жил. с семьёй старший, брат Толстого Сергеи Николаевич. И там часто находил тёплый приют всеобщий любимец Костенька. Несмотря на годы и на неровный характер, все называли его так, выражая этим всю любовь, заботу и тревогу за него. Едва он уехал из Ясной в гости к С.Н. Толстому, Лев Николаевич уже пишет брату 9 марта 1872 г.: «Посылаю Костеньке табак, книги, очки, бельё, туфли». В мае туда же летит его сообщение, что «об Костеньке» в Ясной соскучились.
Родные братья Константина Александровича, очевидно, мало беспокоились о его судьбе, и преуспевающий Владимир Александрович в мае 1873 г. получил письмо из Ясной Поляны: «Пишу тебе о неприятной вещи. <...> Ты догадываешься, что дело о Костеньке! Дурного нового ничего нет; но старого дурного много. Живёт он у нас и очень мил и добр, но положение его ужасно. Мы уезжаем в Самару, и куда он денется — не понимаю, с своими со всех сторон долгами и в изношенном до невозможного платье. Надо что-нибудь придумать. <...> Место ему сыскать не невозможно, тем более что он скромен теперь в своих требованиях, и я бы давно нашёл ему место, если бы его бумаги и одежда были в порядке. <.. .> Он очень и очень жалок, и я не отчаиваюсь, чтобы он мог ещё устроиться такой жизнью, которая бы не тяготила его самого» (62:23). Материальная помощь от старшего брата пришла, а крыша над головой опять нашлась у старшего брата писателя — Сергея Николаевича.
В апреле 1876 г. Толстой устроил Иславина на службу. «Милый наш Костенька (чем больше я его видел это последнее время, тем он мне был милее и жалче) теперь в Москве, в редакции “Московских ведомостей” и “Русского вестника”, где Катков обещал мне и ему дать ему место секретаря редакции. Место это верное и хорошее» (62: 264), — сообщал Толстой В.А. Иславину. Необходимо было приободрить непривычного к работе Костеньку, и заботливый друг пишет ему: «По всему я вижу, что место в редакции как раз подходит тебе. Я понимаю и твою тоску и твою нужду. Первую преодолевай, а вторую я постараюсь поправить <...>. Главное, не робей. Ты им будешь нужен, я это чувствую» (62: 263).
В те годы в «Русском вестнике» печаталась «Анна Каренина», и Иславин стал посредником между автором и редакцией. Он прослужил в редакции «Московских ведомостей» и «Русского вестника» пять лет.
В начале 1880-х гг. археолог А.С. Уваров основал в Москве Исторический музей. Толстой предложил ему хорошего сотрудника: «...у вас в музее будут служащие. Мой друг с детства и дядя моей жены, Конст. Александр. Иславин, желал бы получить место у вас <...> потому что такое место по нём, и он будет на нём очень полезен. Главные характеристические черты его следующие: хорошее образование — энциклопедическое, доброта, мягкость и большой такт в обращении...» (63: 97). В это время домом Иславина стал дом Толстых в Хамовниках. «Дядя Костя опять тут, — писала Софья Андреевна, — он вчера до двух часов ночи мне изливал всю горечь своего положения и упрёков всем на свете» (83: 398). «Пожалуйста, не рассердись на него и не обидь» (83: 400-401), — просил её в ответном письме Толстой.
Незаметно приблизилась одинокая старость, и снова на помощь пришёл самый надёжный в его жизни человек. Толстой устроил его помощником смотрителя Шереметьевской больницы. Это был странноприимный дом, где находили приют и заботу одинокие. Среди своих собратьев по несчастью оказался и Константин Александрович. Там он и умер 23 марта 1903 г.
Граф С.Д. Шереметев в некрологе назвал его старцем «светлым и чистым сердцем; вечно юным и всему сочувствующим» (Шереметев С.Д. Константин Александрович Иславин. М., 1903).
Бездомный при жизни, Иславин нашёл вечное упокоение в московском Новоспасском монастыре. По жестокой иронии судьбы в 1921 г., когда монастырь был превращён в тюрьму, в нём оказалась его внучатая племянница Александра Львовна Толстая.
Е.В. Белоусова
ИСЛАВИН Михаил Александрович (1819-1905) — второй сын А.М. Исленьева
234
и гр. С.П. Завадовской. Дядя С.А. Толстой. По окончании университета с 1844 г. М. Иславин служил в Петербурге столоначальником в Первом департаменте Министерства гос. имуществ. Как и его братья Владимир и Константин, Михаил был дружен с Толстым с детства. Старшие Иславины «дослужились до высоких чинов и сами создали себе положение» (Кузминская. Ч. I. Гл. III).
Во время пребывания в Петербурге в 1856 г. Толстой, встречаясь с братьями Иславиными, заметил о Михаиле: «он тяжёл от своей робости» (запись в дневнике 10 мая); 12 мая записано: «С утра пришёл Михаил Иславин...» Если бы в дневнике появилась лишь эта запись, можно было бы оставить её без внимания: мало ли кто приходил к Толстому в Петербурге: молодой писатель интересовал очень многих. В тот день он встретился и с Н.А. Некрасовым и с А.А. Толстой. Но не робкий ли Михаил первым дал в тот весенний день некий импульс Толстому, уяснившему для себя, что такое счастье?: «Да, лучшее средство к истинному счастию в жизни — это: без всяких законов пускать из себя во все стороны, как паук, цепкую паутину любви и ловить туда всё, что попало, и старушку, и ребёнка, и женщину, и квартального» (47: 71).
Единственное известное письмо Толстого Иславину 29 мая 1856 г. из Ясной Поляны вызвано было какими-то проблемами по передаче квартиры, которую снимал писатель в доме Якобса на Офицерской улице.
Иславин напутствовал свою племянницу Соню Берс в самый важный момент её жизни — в день свадьбы. Она вспоминала: «Мать взяла образ мученицы Софии; рядом с ней стоял мой дядя М.А. Иславин, брат матери, и они благословили меня» ДСАТ. 1. С. 492).
Михаил Иславин, наряду с братьями Владимиром и Константином, отчасти послужил прототипом одного из персонажей ранней рукописи трилогии, известной под названием «Четыре эпохи развития» (в рукописи повествование ведётся от имени Мишеньки; в трилогии «Детство. Отрочество. Юность» он преобразится в Николеньку Иртеньева).
В кабинете Толстого висит фотография Иславина, сделанная, очевидно, в Петербурге в 1856 г. в те же дни, когда Толстой сфотографировался с писателями — сотрудниками журнала «Современник».
Е.В. Белоусова
ИСЛЕНЬЕВ Александр Михайлович (1794-1882) – дед жены Толстого С.А. Толстой (рожд. Берс). В автобиографической трилогии Толстого «Детство. Отрочество. Юность», по признанию автора, «смешаны» события его жизни и жизни его приятелей детства. «’’Приятели детства” Толстого, — писал в статье “Кто такие Иртеньевы?” М.А. Цявловский, - это семья А.М. Исленьева. <...> В молодости служивший в гвардии, участник кампании 1812—1814 гг., Исленьев, влюбившись в кн. Софью Петровну Козловскую, рожд. гр. Завадовскую, дочь известного фаворита Екатерины II, <...> повенчался с ней и зажил в своём имении Красном, в 35 верстах от Ясной Поляны.
Обе семьи, Толстых и Исленьевых, были в большой дружбе, с Николаем Ильичом <отцом писателя. – Т.А.> Исленьев был на “ты”, они вместе охотились и часто ездили – и одни и с детьми – друг к другу. <...> Исленьев, являя собой яркий тип людей Александровской эпохи, по определению Толстого, А.М. Исленьев был человеком “неуловимого характера рыцарства, предприимчивости, любезности и разгула”. Ведя широкий образ жизни, страстный игрок в карты, приятель композитора Алябьева, вероятно, знававший Грибоедова и Пушкина, Исленьев в числе своих знакомых имел и будущих декабристов, общение с которыми ему не прошло даром – он посидел в Петропавловской крепости и был в ссылке в Холмогорах». (В 1817 г. Исленьев служил адъютантом декабриста М.Ф. Орлова. Освобождён он был как непричастный к движению). «Тот “запах и звук” 1812 года, которые, по позднейшему признанию Толстого, “слышны и милы нам”, он узнал, конечно, прежде всего в Исленьеве» (Огонёк. 1928. № 3). Некоторое уточнение к этим сведениям добавляет воспоминание Т.А. Кузминской о семье её деда: «Они <А.М. Исленьев и С.П. Козловская (Завадовская). — Т.А.> полюбили друг друга и тайно обвенчались в его имении Красном, Тульской губернии. Вся эта история наделала много шума, как в свете, так и при дворе, так как Софья Петровна была в девушках фрейлиной. По жалобе князя Козловского, брак этот был признан незаконным, а о разводе в те времена и помина не было» (Кузминская. Ч. 1. Гл. Ш).
Детальное знание жизни Исленьева в его крапивенском имении Красном, а за
А.М. Исленьев
235
тем, вероятно, с конца 1840-х гг. – в одоевских (близ города Одоева, тоже в Тульской губ.) Ивицах, имении его второй жены, позволило Толстому воссоздать очень близко к реальному его образ в отце детей Иртеньевых в трилогии, а в образе «прекрасной фламандки» Дунечки, ставшей мачехой детей, отразить черты натуры второй жены Исленьева – Софьи Александровны, рождённой Ждановой. О времени второй женитьбы Исленьева, продажи Красного и переезда в Ивицы точных сведений не имеется. Внучка Исленьева, сестра С.А. Толстой Кузминская, отмечала в воспоминаниях лишь то, что Красное было проиграно её дедом уже после смерти его первой жены, т.е. не ранее 1830 г.
Ивицы — старинное село при небольшой речке Мармыже, в 70 верстах от Тупы и в 20 от Одоева, получившее название от обилия ивовых деревьев в этой местности. В литературе о Толстом сведений о связях писателя с Ивицами почти нет (разве что фамилии персонажей — Ивины — появляются в трилогии, а потом в «Святочной ночи»), В мемуарах С.А. Толстой и Кузминской имение Ивицы упомянуто лишь в связи с тем, что там, незадолго до свадьбы, имело место своеобразное «письменное» объяснение начальными буквами слов, происшедшее между Толстым и С.А. Берс летом 1862 г. Подобная сцена позднее была описана в романе «Анна Каренина».
Тексты толстовской трилогии во многом «параллельны» реальным моментам жизни Исленьева. В черновой редакции «Детства» в главе под названием «Портрет папа» отмечено, что отец «ни с кем в уезде не был знаком», обращение его с соседями было «с высоты величия» [1 (19): 23]. И чуть ниже сказано: «Жизнь клубная, игорная и помещичья тоже оставила на нём свой отпечаток» [1 (19): 24].
Дата добавления: 2020-01-07; просмотров: 241; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!