Глава 2. Принципы в финансовом праве
Идеологическая основа публичных финансов и принципы права
В науке финансового права, как и в любой другой отраслевой юридической науке, важен не только вопрос о том, какие общественные отношения составляют ее предмет и каков метод правового регулирования, но и то, какие идеи лежат в основе механизма правового регулирования, а также какова форма их выражения. От того насколько такие идеи соответствуют экономическим реалиям, зависит эффективность всей системы финансового права.
Идеологическая основа права всегда привлекала внимание представителей как общей теории права, так и отдельных отраслей юридической науки. Учение об основополагающих идеях, формах их реализации в законодательстве и практике его применения, формировалось как до советского периода, так и после. Некоторые основополагающие идеи были сформулированы еще римскими юристами в виде правовых сентенций (pacta servanda sunt, justitia nemine negande est). В формировании и развитии этого учения также велика заслуга русских юристов дореволюционного периода. Однако, самостоятельное значение как предмет исследования правовые идеи приобрели только в последнее время. В этой связи необходимо отметить таких представителей общей теории права, как С.С. Алексеев, Д.А. Керимов, А.В. Малько, Л.С. Явич и др., а также отраслевых юридических наук - С.Н. Братуся, Н.В. Васильева, Е.Г. Комисарову, В.Н. Кудрявцева и др.
|
|
|
Идеи, лежащие в основе финансово-правового регулирования, отражают сущность не только рассматриваемой отрасти права, но также и общественных отношений составляющих ее предмет - публичных финансов.
Идеологическая основа финансового права и публичных финансов, в рамках проблемы принципов (основных начал) бюджетного и налогового законодательства уже была предметом исследования. Правовые принципы были и остаются критериями ответа на вопрос о том, каким идейно-теоретическим установкам должно отвечать содержание правового регулирования, а отсюда и формализованное поведение его участников. Однако нельзя не признать, что до недавнего времени юридические исследования в этой области ограничивались формально-логическим анализом положений действующего законодательства. Как показывают имеющиеся результаты, юридическое познание не исчерпало себя в этом вопросе и интерес к нему продолжает сохраняться, а нормативные акты последнего времени дают новый импульс для научных исследований по теме воплощения правовых идей в области публичных финансов.
Изучение принципов финансового права не имеет своей давней истории. Теоретические подходы к данной проблематике только начали формироваться в последнее время. К этой проблеме, но только в рамках анализа основных начал бюджетного законодательства и законодательства о налогах и сборах, обращались А.Н. Козырин, И.И. Кучеров и некоторые другие авторы.
|
|
|
Большинство ученых, обращающихся к проблематике принципов финансового права, используют сложившееся в теории определение правового принципа, распространяют его на сферу публичных финансов и сосредотачивают внимание на прикладных аспектах исследования того набора принципов, который вывели из совокупности финансово-правовых установлений. Поэтому правовая природа принципов финансового права до сих пор остается неопределенной, как и источники происхождения, а соответственно не до конца выяснено и значение этих явлений в финансовом праве, позитивное значение которых не оспаривается никем.
Право позитивное - это всегда носитель известных идеологических ценностей. Ни одна его крупная область не обходится без исходных идей, важных и необходимых для понимания ее сущности: места, роли, назначения в системе права, а также характеризующих процесс правоприменения. Влияние идей на правовую систему признается большинством ученых. "...В любой более или менее развитой национальной юридической системе одной из "граней права" являются правовые идеи..."*(65). Они "...ориентиры, средства правовой действительности, направленной на регулирование общественных отношений и их преобразование..."*(66). Идеи могут быть лишь категорией правосознания, но могут выходить и за его пределы. Для этого их предварительно надо осознать и определить, какие ценности лежат в их основе, поскольку идея, отражающая потребности юридического быта, но непознанная - всего лишь взгляд, представление. Как отмечал Д.И. Мейер, она - "...суть не что иное, как понятие о том, что справедливо в обществе, что соответствует нравственному закону в отношении одного человека к другому..."*(67). Объективное общезначимое выражение идеи способны получить в законодательстве, точнее - в соответствующих юридических конструкциях. В этом случае происходит "объективизация субъективного", в результате чего и возникают новые самостоятельные общественные явления в виде норм права как практические формы реализации идей и взглядов.
|
|
|
Не все познанные и оцененные идеи находят свое отражение в праве материальном. Часть из них не обретают характера официальной потребности, продолжая оставаться в сфере обыденных взглядов и представлений. Другие сохраняют свое значение на уровне идей научных, нуждающихся в последующем накоплении и развитии. В данной плоскости это лишь логическая структура, созданная учеными - в виде теории. В работе эти идеи рассматриваются как принципы науки и к числу правовых не относятся. Третьи находят выражение в правовой материи, но могут иметь неоднозначное выражение и формы закрепления. В одном случае они получают закрепление непосредственно в нормах законодательства и обретают прямое регулятивное значение, становясь правовыми нормами. Речь идет об идеях, выработанных обществом сознательно или спонтанно в процессе его повседневной, нормальной жизнедеятельности и воспринятых государством, которое с учетом своих потребностей придало им властно-распорядительный характер. В процессе изучения права эти идеи, образовавшие "каркас" правовых норм, легко распознаются, формулируются и обобщаются. Именно такие идеи, чаще всего квалифицируются в теории права как правовые принципы из-за распространенности подхода, согласно которому они - идеи, тем или иным образом, выраженные в праве. На самом же деле речь идет о воспроизведении в иных логических формах текста действующего законодательства. В другом случае идеи "впечатываются" в тексты законодательных актов, именуясь принципами, но, не обретая, однако при этом самостоятельного регулятивного значения, поскольку сами нуждаются в дополнительной интерпретации со стороны правоприменителя. Нормативность их своеобразна, а потому они менее приспособлены к непосредственному регулированию общественных отношений. Содержание таких идей образуют общесоциальные постулаты, позволяющие взглянуть на существо правоотношений не только через призму государственной воли, но и с точки зрения общечеловеческих позиций, а также нравственных ценностей. В законодательстве они выступают в качестве принципов гуманности, добросовестности и разумности, нравственных принципов общества. В теоретических же источниках они - морально-этические или нравственные принципы права.
|
|
|
Некоторые получают свое закрепление в преамбулах нормативных актов. В науке они нередко выдаются за правовые принципы, но чаще именуются правовыми декларациями и рассматриваются как разновидность правовых предписаний. Это уже идеи другого вида - целеполагающие, перспективные или программные.
С учетом современной законодательной практики в сфере кодификации автор обращает внимание на особый вид идей - основополагающих и заглавных, объединенных в самостоятельную юридическую норму, не известную ранее действовавшему законодательству, и озаглавленную как "основные начала... законодательства". Пока эти нормы не являются обязательным атрибутом всех кодифицированных нормативных актов. Однако представляется, что это тот самый случай, когда правовые идеи, генетически предшествующие праву позитивному, обретают специальный статус, становясь "правилами применения всех иных правил", т.е. исходными постулатами для всего процесса правового регулирования, соответствующей области отношений. Их законодательное формулирование ведет к созданию особых норм, получающих относительную самостоятельность в числе других норм*(68).
Таким образом, идеи, предшествующие оформлению соответствующих нормативных правил, неоднородны. В зависимости от факта восприятия их законодателем они могут выполнять различные функции в правовом устройстве, сфера их действия может не совпадать, как и внешнее проявление в праве позитивном. Отсюда, то формальнологическое многообразие при их обозначении, присутствующее как в теории права, так и в действующем законодательстве: принципы права, правовые принципы, принципы-законоположения, основные начала, принципы правосознания, принципы-идеи, принципы-нормы*(69). Данное многообразие заслуживает внимания в силу того, что, соответствуя действительности, исходит из неоднородности идей, действующих в юридическом быту. Однако отсутствие общепризнанной теоретической основы для выделения указанных логических форм, порождает "терминологический разнобой". Его следствием является их нередкое смешение в правовой действительности с возведением в ранг юридических принципов различных правовых и неправовых положений.
Следует не согласиться с наиболее распространенным в науке взглядом на то, что правовые принципы - это разновидность правовых идей*(70). Их следует рассматривать как явления, безусловно, взаимосвязанные, но самостоятельные. Идея носит ярко выраженный субъективный характер. В то время как принцип имеет объективный фундамент. Идея может не соответствовать объективной действительности, более того отрицать ее. Принцип же опирается на нее.
Еще М.М. Сперанский отмечал: "...Тщетно писать и обнародовать общегосударственные статуты или конституции, если они не основаны на реальной силе в государстве...". Его принципиальной позицией была необходимость учитывать не только "внешнюю конституцию" государства - т.е. его свод формально изданных законодательных актов и наличие тех или иных учреждений, но и "конституцию внутреннюю" - т.е. реальное положение в обществе. Если положения "конституции внешней" не согласуется с "конституцией внутренней", то самые замечательные законы не будут исполняться и остаться мертворожденными. Прекрасным примером указанной позиции М.М. Сперанского может служить существующее в настоящее время положение в области налогообложения. Так, в России, не смотря на наличие более чем нужно детализированного законодательства о налогах и сборах, раздутого аппарата Федеральной налоговой службы, специальных подразделений органов внутренних дел по налоговым преступлениям, актуальной является проблема уклонения от уплаты налогов и сборов. С схожими проблемами сталкиваются и так называемые "западные демократии". В тоже время в исламском мире, где налоги освещены тысячелетней религиозной традицией, такие проблемы практически не известны.
Правовые принципы не существуют на дозаконодательном уровне, так как правовая деятельность и правоотношения не регулируются идеями в чистом виде. Утверждая иное, можно придти к ошибочному выводу о том, что все идеи, предшествующие праву, вечны и идеальны. Но подобное утверждение не учитывает того очевидного факта, что правовая теория всегда идет по пути разделения реальности фактической (взгляды, представления, общественные идеалы, различные виды идей) и юридической. Реальность фактическая взаимодействует с юридической не непосредственно, а через сознание, в том числе профессиональное, отражающее эти факты, а поэтому никакие идеи, не получившие оценки на предмет их объективной необходимости, не могут считаться правовыми принципами, претендуя на определенное место в юридической действительности.
Вывод о том, что правовыми принципами могут считаться только идеи, подтвердившие свою объективную необходимость, требует перейти от анализа правовых идей к идеям, формирующим современную ситуацию в области публичных финансов.
Последнее столетие в области публичных финансов соперничают две идеологии: либерализм и марксизм.
Либерализм зародился в Европе в XVII веке в ответ на монархический абсолютизм и получил развитие в XVIII-XIX веках. Если монархи претендовали на божественное право управлять жизнью общества, либерализм отвечал, что в общем и целом лучше всего предоставить гражданское общество самому себе - в религии, философии, культуре и, далеко не в последнюю очередь, в экономической жизни. Либеральный лозунг "laissez faire, laissez passer, le monde va de lui-meme" ("не вмешивайтесь, дайте дорогу, мир идет сам по себе") выражал суть либеральной философии. Иногда путем революции, а чаще путем постепенных реформ либерализм осуществил значительную часть своей программы. Во всем западном мире сложилась система, основанная на свободе труда, четких индивидуальных правах собственности и свободе контрактов.
Либерализм имеет много ипостасей как в историческом, так в национально-культурном, идейно-политическом и экономическом измерениях. В трактовке ответственности за свои действия; основополагающих вопросов, касающихся взаимоотношений общества, государства и отдельного индивида, либерализм представляет собой сложное и многоплановое явление, проявляющееся в различных вариациях, отличающихся как внутри отдельных стран, так и особенно на межгосударственном уровне. Он ассоциируется с такими ставшими привычными для современного общественно-политического лексикона понятиями и категориями, как идея самоценности индивида и его ответственности за свои действия; идея частной собственности, как необходимого условия индивидуальной свободы; принципы свободного рынка, свободной конкуренции и свободного предпринимательства, равенства возможностей; система разделения властей, сдержек и противовесов; идея правового государства с принципами равенства всех граждан перед законом, терпимости и защиты прав меньшинств; гарантия основных прав и свобод личности (совести, слова, собраний, создания ассоциаций и партий); всеобщее избирательное право.
Либерализм - это комплекс принципов и установок, которые лежат в политической и экономической стратегии того или иного общественного движения. Под либерализмом нередко подразумевают идеи и принципы свободного рынка или свободной конкуренции в экономической сфере. При всем том либерализм - это нечто большее, нежели некая экономическая или политическая доктрина, партийная или идеологическая платформа.
Это система воззрений и концепций в отношении окружающего мира, тип сознания и политико-идеологических ориентаций и установок, который не всегда ассоциируется с конкретными политическими партиями или политическим курсом. Это одновременно теория, доктрина, программа и политическая практика. Либерализм представляет собой гибкую и динамичную систему, открытую влиянию со стороны других течений, чутко реагирующую на изменения в общественной жизни и модифицирующуюся в соответствии с новыми реальностями. Об этом свидетельствуют все перипетии и основные вехи формирования и эволюции либерализма.
Само понятие "либерализм" вошло в европейский общественно-политический лексикон в начале XIX в. Первоначально оно использовалось в Испании, где в 1812 г. "либералами" называли группу делегатов-националистов в испанском парламенте, заседавших в Кадисе. Затем оно вошло в английский и французский и вслед за ними во все крупные европейские языки.
Своими корнями либеральное мировоззрение восходит к Ренессансу, реформации, ньютоновской научной революции. У его истоков стояли такие разные личности, как Дж. Локк, Ш. Монтескье, И. Кант, А. Смит, В. Гумбольдт, Т. Джефферсон, Дж. Медисон, Б. Констан. На протяжении всего XIX в. эти идеи были продолжены и дальше развиты И. Бентамом, Дж.С. Миллем, Т.Х. Грином, Л. Хобхаузом и другими представителями западной общественно-политической и экономической мысли.
В формировании либерального мировоззрения участвовали представители европейского и американского Просвещения, французские физиократы, приверженцы английской манчестерской школы, представители немецкой классической философии, европейской классической политэкономии. При всех различиях общее между этими разными мыслителями, идейными направлениями и движениями состояло в том, что они каждый по своему в соответствии с реальностями своего времени высказывались за пересмотр устоявшихся, но устаревших ценностей и подходов к решению важнейших социально-экономических и политических проблем, за перестройку потерявших эффективность общественно-политических и государственных институтов, за ревизию, модификацию и модернизацию основных положений, доктрин и концепций в соответствии с новыми тенденциями общественно-политического развития.
Участники английской буржуазной революции середины XVII в., Славной революции 1688 г., войны за независимость США руководствовались многими из тех идеалов и принципов, которые позже стали составной частью либерального мировоззрения. Декларация независимости США 1776 г., стала первым документом, в котором эти идеи получили формальное выражение и были приняты к исполнению на официальном государственном уровне.
Все же поворотным пунктом в формировании либерализма, да и в размежевании основных течений западной общественно-политической мысли нового и новейшего времени следует считать Великую французскую революцию, в частности, один из ее главных политико-идеологических документов - Декларация прав человека и гражданина 1789 г., законодательно закрепивший те ценности, которые впоследствии стали важнейшими составляющими классического либерализма.
Либеральные принципы в той или иной степени получили осуществление в ограниченном конституционном строе, установленном во Франции после июльской революции 1830 г., а также в Третьей республике в 1870 г. Ощутимых успехов в XIX в. либералы добились в Швейцарии, Голландии, скандинавских странах. Они принимали активное участие в борьбе за объединение Италии и Германии и в формировании государственной системы этих стран. Своеобразным полигоном, на котором либеральные идеи проходили главную проверку и испытание, стали Великобритания и США. В России либеральное мировоззрение укоренилось позже - в конце XIX - начале XX в. Представители русской общественно-политической мысли внесли собственную лепту в понимание и разработку либерализма. Среди них следует назвать, прежде всего, Т. Грановского, П. Струве, Б. Чичерина, П. Милюкова, пытавшихся развить и применить принципы либерализма к российским реальностям. В частности, они заложили основы русского конституционализма идеи правового государства и гражданского общества. Их заслуга состояла также в постановке в практическую плоскость проблем: прав и свобод личности, подчинения государственной власти праву, верховенство закона.
Либерализм формировался, утверждался в различных социально-исторических и национально-культурных условиях.
Как правило, выделяют две исторически сложившиеся либеральные традиции: англосаксонскую и континентально-европейскую. В XIX в. первая ассоциировалась со свободной торговлей, интернационализмом, развитием конституционных норм и укреплением демократических ценностей. Что касается континентально-европейской традиции, то в ней акцент делался на процессы национальной консолидации и отказ от всех форм экономического, политического и интеллектуального авторитаризма. В силу большего разнообразия исторических условий здесь в каждой из стран либерализм обрел собственную окраску. Постепенно в нем выделились два соперничающих между собой течения - умеренных и прогрессистов. Последние также характеризовались разнообразием идеологических позиций, что, в частности, проявилось в названиях их партий - от либералов до радикалов.
В целом, либеральное мировоззрение с самого начала тяготело к признанию идеала индивидуальной свободы в качестве универсальной цели. Индивидуализм развивался рука об руку с гуманизмом, идеями самоценности человека и человеческой свободы, плюрализма мнений и убеждений, он стимулировал их, стал как бы их основанием, подпоркой. Свобода понималась приверженцами либерализма в смысле свободы от политического, церковного и социального контроля со стороны феодального государства. Поэтому классический либерализм объявил потерявшими силу все формы наследственной власти и сословных привилегий, поставив на первое место свободу и естественные способности отдельного индивида как самостоятельного разумного существа, независимой единицы социального действия.
Именно индивидуализм лежит в основе принципа отождествления свободы и частной собственности, которые в совокупности стали могущественной стимулирующей силой развития производительных сил, общественно-исторического развития, формирования и утверждения политической демократии. Здесь частная собственность рассматривалась в качестве гаранта и меры свободы. "Идея свободы, - писал В. фон Гумбольдт, - развивается только вместе с идеей собственности, и самой энергичной деятельностью мы обязаны именно чувству собственности". При этом исходили из постулата, что плоды деятельности не могут быть отчуждены от самого субъекта деятельности. Именно из экономической свободы выводились политическая и гражданская свободы. Как бы воплощением индивидуализма и права частной собственности в экономической сфере выступают принципы свободного рынка и свободной конкуренции, реализацию которых обеспечили беспрецедентные темпы интенсивного и экстенсивного роста производительных сил.
С формированием и утверждением идеи индивидуальной свободы все более отчетливо вычленялась проблема отношений государства и отдельного человека и, соответственно, проблема пределов вмешательства государства в дела индивида. Сфера индивидуальной активности человека, не подлежащей вмешательству со стороны внешних сил, рассматривалась как сфера реализации естественной свободы и, стало быть, естественного права.
Поскольку это право призвано защищать отдельного человека от неправомочного вмешательства в его личную жизнь со стороны государства или церкви, оно, по замечанию итальянского исследователя XIX в. Дж. Руджиеро, является формой "юридического протестантизма". Адепты естественного права исходили из идеи, что человек появился на свет раньше общества и государства. Уже в дообщественном, догосударственном "естественном" состоянии он был наделен неотчуждаемыми правами, руководствуясь которыми каждый получал то, что он заслуживал. Исходя из этого постулата, были сформулированы политическая, правовая система и государственно-политическая концепция, в которых право было превращено в инструмент гарантирования отдельному индивиду свободы выбора морально-этических ценностей, форм деятельности и создания условий для претворения в жизнь этого выбора. В политической сфере они нашли отражение в идеях "государства - ночного сторожа" и правового государства, демократии и парламентаризма.
Суть идеи "государства - ночного сторожа" состояла в обосновании достаточности так называемого минимального государства, наделенного ограниченным комплексом самых необходимых функций по охране порядка и защите страны от внешней опасности. Здесь приоритет отдавался гражданскому обществу перед государством, которое рассматривалось как необходимое зло. Из воззрений Дж. Локка можно сделать вывод: верховный государственный орган можно сравнить не с головой, увенчивающей общество, а со шляпой, которую можно безболезненно сменить. Иначе говоря, общество - постоянная величина, а государство производное от него.
Но либерализм ни в коем случае нельзя отождествлять с апологией неограниченной, анархически понимаемой свободы индивида делать все, что ему заблагорассудится, игнорируя при этом общепринятые в данном обществе нормы и правила игры. Неотъемлемой составной частью либеральной идеи, свободы индивида является не менее важный принцип ответственности последнего перед обществом за свои действия.
Представители либерализма, особенно умеренного крыла не отвергали позитивные функции государства. Для либералов была и остается аксиомой мысль об обязанности государства защищать права и свободы отдельного человека. Важное место в либерализме занимал постулат, по-разному сформулированный А. Смитом и И. Кантом. Первый говорил, что собственность дает права, но эти последние нужно использовать таким образом, чтобы не нарушить прав других членов общества. Как утверждал Кант, "моя свобода кончается там, где начинается свобода другого человека". В обоих случаях подразумевались действия государства по защите прав и свобод человека. Но у либералов речь шла не только о таких присущих государству полномочиях, как обеспечение правопорядка внутри страны и защита национального суверенитета и территориальной неприкосновенности от притязаний извне. Отцы -основатели либерализма предписывали государству ответственность за материальное обеспечение неимущих слоев населения. Так, рассматривая в качестве главной обязанности государства "стоять на страже" прав личности, Кант писал о необходимости со стороны государства помочь бедным и с этой целью облагать богатых специальным налогом, предназначенным на поддержку тех членов общества, которые не в состоянии жить своими средствами, тем самым помогая им осуществлять свои права.
Либерализм разрабатывал принципы конституционализма, парламентаризма и правового государства. Основополагающее значение имел сформулированный Ш. Монтескье принцип разделения властей на три главные ветви: законодательную, исполнительную и судебную. По его мысли, в случае соединения законодательной и исполнительной ветвей неизбежно подавление свободы, господство произвола и тирании. То же самое произойдет и в случае соединения одной из этих ветвей с судебной властью. А соединение всех трех в одном лице или органе составляет характерную черту деспотизма.
Отцам-основателям либерального мировоззрения принадлежит идея о том, что в государстве должны властвовать не отдельные личности, а законы. Задача государства состоит в том, чтобы регулировать отношения между свободными гражданами на основе строгого соблюдения законов, которые призваны гарантировать свободу личности, неприкосновенность собственности и другие права человека и гражданина.
С именем К. Маркса связана вторая по значимости общественно-политическая и экономическая доктрина - марксизм, т.е. философское и социально-экономическое учение, которому суждено было сыграть огромную - и отнюдь не только теоретическую - роль в жизни европейского общества и человечества в целом. Возникновение марксизма нельзя объяснить только его идейно-теоретическими предпосылками. На первое место следует поставить абсолютно объективные, социально-исторические причины и условия, сделавшие возможным и необходимым философию, уже в самом начале становления открыто заявившей о своей цели и задаче: не только объяснить, но и изменить мир, а себя рассматривающей в качестве духовного оружия такого изменения.
Облик современного мира в значительной мере сформировался под влиянием коммунистического движения - коммунистических и рабочих партий различных стран, ориентировавшихся главным образом на политическую и экономическую стороны учения К. Маркса, и абсолютизировавших его отдельные положения. До Октябрьской революции оно не было международным, хотя в некоторых странах и действовали марксистские революционные группы.
Коммунистическое движение родилось на гребне революционного подъема, охватившего рабочий класс капиталистических стран под влиянием тягот, выпавших на его долю в первой мировой войне, под воздействием революции в России. Появившиеся вскоре в различных странах революционные рабочие партии вместе с партией большевиков образовали в 1919 г. III, Коммунистический, Интернационал, который действовал до 1943 г. Значительный промежуток времени в ряде стран коммунистические и рабочие партии являлись правящими, в некоторых странах таковыми они являются и сегодня.
Исходным положением концепции коммунистического движения являлось выдвинутое Марксом положение об особой исторической миссии рабочего класса. Маркс полагал, что в силу своего места в системе капиталистических производственных отношений рабочий класс объективно призван выполнить миссию замены капитализма новым обществом, свободным от эксплуатации человека человеком. Освобождая себя, рабочий класс одновременно должен освободить от всякого угнетения и все другие социальные слои. Выполнение этой исторической задачи виделось возможным только объединенными усилиями рабочих всех стран, что предельно кратко выражено Марксом и Энгельсом в знаменитом призыве: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!". Эта миссия пролетариата, по представлениям Маркса, вполне соответствует и естественноисторической тенденции развития человечества, ведущей к обществу без классов и классовой борьбы.
Следующим логическим звеном учения об исторической миссии рабочего класса является идея социалистической революции, так же имевшая существенное значение в теории и практике коммунистического движения. Социальная революция, совершаемая пролетариатом, рассматривалась теоретиками этого движения как необходимое условие перехода к новому обществу. Такая революция должна явиться закономерным результатом углубления противоречий, заложенных в капиталистических производственных отношениях.
Как полагали Маркс и Энгельс, она должна произойти одновременно во всех цивилизованных странах, однако Ленин и Сталин позднее предположили, что она возможна первоначально в нескольких или даже в одной отдельно взятой стране. В качестве первого акта социалистической революции рассматривалось завоевание пролетариатом и его партией политической власти, которая нужна им как средство осуществления социалистических преобразований.
С последним положением связано еще одно весьма важное звено теоретической концепции коммунистического движения - учение о диктатуре пролетариата. Маркс и Энгельс обосновали историческую тенденцию движения общества к бесклассовой структуре и, следовательно, к безгосударственной организации жизни. Данная тенденция, по их представлениям, особенно должна усилиться с началом сознательной деятельности по социалистическому преобразованию общества. На время таких преобразований, называемое периодом революционного превращения капиталистического общества в коммунистическое, устанавливается пролетарская демократия, или, что то же самое, классовое господство пролетариата над буржуазией - диктатура пролетариата. Предполагалось также, что после завершения переходного периода возникшее новое общество в своем саморазвитии пройдет две фазы: 1) Первую (низшую), или социализм, отличительной чертой которого называлось распределение производственного продукта в соответствии с принципом "каждому - по труду" и 2) высшую, или собственно коммунизм, где уже будет осуществлен принцип "каждому - по потребностям".
Маркс и Энгельс пытались выяснить условия и указать пути реального освобождения трудящихся от какой бы то ни было эксплуатации, от всяких форм социального угнетения, бесправия, неравенства. Они поставили перед собой задачу наметить контуры строя, который сможет преодолеть отчуждение труженика от собственности и власти, наиболее разумно организует общественную жизнь, обеспечит свободное гармоничное развитие личности. Увлеченные этой проблематикой Маркс и Энгельс, естественно, обратились к широкому кругу прямо связанных с нею вопросов государства, права, законодательства, политики и экономики. Плодом такого обращения и явилась марксистская, историко-материалистическая концепция государства и права.
Маркс и Энгельс не акцентировали внимания на близости некоторых своих воззрений либерализму. Напротив, где могли, старались от него дистанцироваться, считая такую идеологию по преимуществу буржуазной, чуждой пролетариату. Тем не менее, трудно отрицать родство с либеральными представлениями столь известных положений марксизма, как: "Всякий раз, когда под вопрос ставится та или другая свобода, тем самым ставится под вопрос и свобода вообще", "свободное развитие каждого является условием свободного развития всех"; "нет прав без обязанностей, нет обязанностей без прав", "свобода состоит в том, чтобы превратить государство из органа, стоящего над обществом, в орган, этому обществу всецело подчиненный". Приведенные и другие подобные им положения Маркса и Энгельса сохраняют сегодня наибольшую актуальность в марксистской политико-юридической и экономической концепции.
В марксизме свобода имела преимущественно метафизический социально-философский смысл. Ее политический смысл был связан с пролетарским мессианизмом, с верой в то, что именно рабочему классу принадлежит роль освобождения человечества от предыстории, материальной зависимости, что именно ему суждено перевести человеческое общество из царства необходимости в царство свободы. Поэтому диктатура пролетариата мыслилась как его собственная свобода, свобода большинства, всех сторонников нового общества, тех, кто стремился его строить.
Это предполагало социалистический выбор. Индивидуалистический экономический мотив интерпретировался как эгоистический, своекорыстный. Человек представлялся как существо потенциально более высокого порядка, способное следовать высоким идеальным побуждениям. К числу последних относились социальная справедливость и социальное равенство. Марксистские идеи социального равенства и социальной справедливости хорошо прижились на русской почве, где они имели глубокие национальные корни, очевидно связанные с неприязнью православия к богатству, с непройденной Реформацией. Социальное равенство воспринималось как фактическое. Понятию равенства был придан не юридический, а фактический смысл, что означало уравнивание имуществ, возможностей, начального старта, а, главное, людей. Все, выходящее за пределы среднего стандарта, вызывало подозрения. Если консервативная позиция предлагает людям жизненную гонку - максимальную реализацию их возможностей в экономической сфере, не особо заботясь о том, чем они заняты вне ее, то марксистская позиция предполагает унификацию политического участия и согласия с властью, усреднение всех прочих усилий и на определенном этапе даже минимизацию экономических притязаний и индивидуальных экономических усилий.
Между исходной посылкой либеральной идеологии (свобода человека) и социальными результатами ее реализации (неравенство людей) существует внутреннее противоречие. Получается, что свобода ведет не к равенству людей, а к неравенству, к состоянию, когда все свободны, но не равны друг другу. Отсюда и родилась социалистическая оппозиция либерализму, провозгласившая своей целью утверждение равенства и справедливости в отношениях между людьми. Но и попытки реализовать незрелые концепции уравнительного социализма, на передний план выдвигавшие проблему формального равенства людей, неодолимо вели к ограничению индивидуальной свободы, когда все равны, но никто не свободен.
Таким образом, принято считать, что либерализм защищает свободу в ущерб равенству, а социализм - равенство за счет свободы. Эта оппозиция свободы и равенства (по принципу: "свобода или равенство") долгое время разделяла либералов и социалистов.
И либерализм, и социализм ищут пути выхода из этого противоречия. Ранние домарксистские концепции социализма такой выход видели на путях утверждения формального равенства людей, что неизбежно оборачивалось их несвободой. Современный либерализм ищет решение данной проблемы на путях создания новой теории социальной справедливости, пытающейся объединить право и мораль. Однако, признав за государством регулирующую функцию в области экономических отношений, либерализм тем самым воспринял исходный принцип уравнительного социализма, проявляемая же им при этом осторожность сути самого подхода не меняет.
Начиная с Маркса, социализм предлагает принципиально иной подход к решению проблемы сочетания свободы и равенства. В основе его - доказательство неразрешимости данной проблемы в границах существования частной собственности. При наличии последней действительно чем-то одним надо пожертвовать: либо свободой, либо равенством. Ранние концепции социализма, предпочитавшие равенство свободе, сами, следовательно, находились в плену именно у частной собственности, за что их и критиковал Маркс. По мысли последнего, реализация соотношения индивидуальной и общественной собственности позволит решить проблему свободы и равенства людей. Согласно его представлению, свобода заключается не столько в праве "иметь", сколько в праве "быть", существовать "по способностям", т.е. развиваться, самореализовываться в соответствии с индивидуальным призванием и личными дарованиями. Но такое право в качестве условия жизни каждого человека одновременно делает людей не только свободными, но и равными друг другу. Получая возможность жить "по способностям", люди тем самым оказываются в равном положении перед своей человеческой природой. Стало быть, иметь "по труду" или "по потребностям" и жить "по способностям" - это две разные формулы человеческой жизнедеятельности, определяемые дистанцией между частным существованием человека и его бытием как свободной индивидуальности. Прохождение этой дистанции меняет положение человека по отношению к собственности, ко всем достижениям материальной и духовной культуры. Как частное лицо он нуждается в той части богатства, которую может лично потребить или сделать объектом своего пользования; но как свободная индивидуальность он нуждается во всем богатстве, и, прежде всего, в том, что создано человеком в плане культуры. Равенство же возможно тогда, когда каждому принадлежит не часть, а все общественное богатство.
Но ведь это, по Марксу, и есть принцип общественной собственности, основанный не на дележе богатства, а на праве каждого владеть им целиком и без остатка. Как свобода каждого есть условие свободы всех, так и собственность каждого на все общественное богатство есть условие собственности всех, общественной собственности. Установка на свободу каждого как центральная установка культуры применительно к обществу и есть принцип общественной собственности, т.е. реального равенства людей в их праве на собственность. В последнем социализм видит решение проблем сочетания свободы и равенства. Таким образом, социалистическое течение можно рассматривать в качестве исторического наследника либерализма, т.е. как носителя идеи свободы, которая осуществляется в драматическом ходе истории. Находящиеся на нынешнем ее этапе в оппозиции друг другу либерализм и социализм все же связаны внутренними тесными отношениями: оба они в качестве социального идеала рассматривают свободу индивида. Логичным будет предположение, что на последующих этапах исторического процесса, когда свободное развитие каждого станет условием свободного развития всех, исчезнут всякие различия между этими двумя традициями социально-политической и экономической мысли.
Главное отличие рассмотренных доктрин в области публичных финансов состоит в установлении степени вмешательства государства в экономику. Если первоначально либералы, руководствуясь принципом "laissez faire, laissez passer, le monde va de lui-meme", выступали за ограниченное вмешательство государства в экономику, то марксисты, напротив, стремились к ее огосударствлению. Правда, в последнее время либералы поменялись с социалистами местами. Первые теперь стремятся к расширению государственного регулирования экономики, а вторые (примером может служить КНР) - расширяют частный сектор экономики.
Следует отметить, что идеи либералов и социалистов в области публичных финансов не новы. Наиболее общие их черты свойственны и традиционным идеологиям (христианской, исламской и др.). С момента возникновения государства, права и товарно-денежных отношений существовали концепции, предполагавшие либо расширенное вмешательство государства в экономику, либо напротив полное устранение государства из этой сферы. Если ранние государства (Египет, государства Месопотамии и др.) основывались на том, что государство было практически единственным хозяйствующим субъектом, то в Римской республике государство настолько устранилось от экономической жизни общества, что фактически обходилось без публичных финансов. Отсутствовали бюджет, налоги и т.п. Финансовое обеспечение реализации государственных функций осуществлялось частными лицами, точнее римскими гражданами, избранными на государственные должности (магистраты): консулов, преторов, эдилов, трибунов, квесторов. Магистраты несли затраты, связанные с исполнением их должностных обязанностей, из своих средств.
Таким образом обоснованным может считаться вывод о том, что генезис юридической реальности не только в предопределенности экономическими отношениями - он во многом продукт правосознания. Привнесение в законодательный процесс моментов, субъективных как для России, так и для других стран - явление реальное. История законотворчества уже преподнесла немало примеров того, когда идеологические установления, реализованные в праве позитивном, отражали действительные материальные, нравственные, духовные начала конкретного общества. Но есть и иные, когда законодательные правила выражали классовые установки, сопряженные с моментами сугубо субъективными, несмотря на их политическую мотивированность.
Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 183; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!