Критика просветительской философии

Представления Неволина об историческом развитии права, обуслов­ленном «духом народа», закономерно определили критику им рацио­налистической философии Просвещения, верившей в возможность переустройства общества на началах разума. Для ученого несомнен­но, что «новая теория имела ужаснейшим своим последствием Фран­цузскую революцию», в которой «дух вольности раскрылся со всей ужасающей его силой» (с. 310). «Дух разрушения», распространив­шийся из Франции по всей Европе, был «неудержим в его опусто­шительном разлитии» (с. 318).

Главную причину «раскрывшегося в XVII и XVIII вв. полити­ческого образа мыслей» Неволин усматривает «в самом духе запад­ноевропейских народов — сокровенном движителе тех самых явле­ний, среди которых и под влиянием которых раскрылись новые теории о праве и государстве» (с. 321). Ученый имеет здесь в виду индивидуалистический дух западной культуры. Он полагает, что главным понятием, господствовавшим в просветительской философии, было понятие «лица единичного». «Единичному лицу, — пишет Неволин, — придается здесь необыкновенная важность; свободный круг его деятельности расширяется, сколько возможно; далее, его благо и безопасность ставится средоточием и целью общественных

609

Раздел VIII ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX „

установлений. Внимание философии законодательства обращено не столько на обязанности, сколько на права человека. Для внешней деятельности принято правилом начало свободы» (с. 320).

Неволин принципиально не согласен с данными положениями. Он полагает, что человек как нравственное существо «не может быть назван свободным от самой природы», так как когда мы говорим о правах и обязанностях человека, то мы находимся в области нрав­ственности. «В нравственном смысле,— убежден Неволин,— то только может быть названо истинным достоянием человека, чего он достиг своим трудом, о чем он действительно знал и чего хотел. Итак, что принадлежит человеку от самой природы, независимо от всякого труда с его стороны, независимо от его сознания и воли, то не может иметь значения нравственного (выделено мною. — Е. Т.). В самом деле, если человек имеет по природе такую же свободу, какую всякий дикий зверь, то почему бы должна быть уважаема сво­бода одного и, напротив, не щадима свобода другого? Как существа только от природы свободные, они имеют равное право, или в равной мере не имеют права быть уважаемы и щадимы с их дикой свобо­дой» (с. 321). Такой природной концепции свободы, не требующей от человека душевного участия в ее обретении. Неволин противопо­ставляет по сути христианское понимание свободы: «В нравствен­ном смысле для человека существует только одна истинная свобода:

свобода от своих страстей, господство над ними, определение себя из себя самого к действию по началам нравственным. Но с такой свободой человек не рождается в мир; он может приобрести ее толь­ко большим трудом в течение продолжительного времени» (с. 322).

Неволин не приемлет также и договорной теории происхожде­ния государства, исходящей их предположения о естественном со­стоянии человека. Критикуя произвольность философских представ­лений о естественном состоянии, которое каждый философ описывал так, как он представлял человеческую природу, ученый убежден в том, что человек не может «вести жизнь нравственную и достойную его человеческого существа вне государства». Вслед за Гегелем Неволин определяет государство как «известный порядок нравственной жиз­ни, когда человек отказывается от своей единичной, естественной воли и живет по общему нравственному закону». Для мыслителя «выйти из этого порядка» равносильно отказу от нравственной жизни (с. 322).

Соответственно, по мысли Неволина, государство не являет­ся ограничением свободы человека. «Вне государства, — пишет

610

К. А. НЕВОЛИН

мыслитель, — существует для человека одна дикая, естественная вольность. Государство не ограничивает только ее, но совершенно ее уничтожает. Взамен того оно дает человеку нравственное бытие в своих недрах, как в недрах нравственного общества, — возвышает человека над собственными его физическими влечениями и наклон­ностями, обращая всю его деятельность к нравственным целям, и тем дарует ему истинную нравственную свободу» (с. 322).

Неволин не согласен также и с тем, что единственной целью государства признается исключительно безопасность и счастье отдельных лиц. По его мнению, государство как «осуществленная нравственная идея» не исключает ни одной нравственной цели из числа своих целей. А потому те, кто делают государство средством для достижения своих целей частными лицами, забывают, что «еди­ничное лицо в его отделении от нравственности (и от государства как воплощения нравственности. — Е. Г) не имеет никакого значе­ния» (с. 322-323).

Следуя гегелевской философии права Неволин делает вывод о том, что «человек как нравственное существо может существовать только в государстве и, следовательно, он должен жить в государ­стве», понимаемом как высший нравственный союз. Ученый рас­сматривает жизнь в государстве как «священную обязанность», к исполнению которой человека можно принудить, если бы «он взду­мал жить в дикой вольности и не захотел по доброй воле вступить в этот порядок жизни» (с. 323).

Еще одной «темной стороной философии законодательства» XVII-XVIII вв. является, по мнению Неволина, учение о народном суверенитете, имеющее своим следствием обоснование превосход­ства демократии. В представлении ученого, демократия есть «об-раз правления самый простой, самый несовершенный, где частный произвол во всей его естественной грубости прямо и непосредствен­но возвышается на степень воли всеобщей». В государстве же, кото­рое образовано «по твердым нравственным началам», нравственный закон необходимо имеет орган, которым он выражается и которым °н осуществляется, т. е. монарха. Такой орган, полагает Неволин, «выше всякого произвола, какой может быть свойствен частным ли-Цам, действуют ли они порознь или в совокупности». Обосновывая превосходство монархии, ученый подчеркивает, что «перед досто­инством такого органа не может иметь значения никакой крик и шум ^порядочной толпы, которая бы захотела поставить свою частную

611

Раздел УШ ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX

волю на место воли всеобщей, выражаемой предназначенным для нее органом» (с. 323).

Вместе с тем Неволин убежден в том, что «происшествия со­провождавшие Французскую революцию, вскоре показали весь вред какой проистекает для частных лиц и государств, когда частное лицо отделяет себя от государства и даже возвышается над ним, когда связь поколений расторгается...». Итогом этого, по его мнению, стало то что постепенно «начало восстанавливаться уважение к действитель­ному миру... как он образовался под влиянием христианства» (с. 388).

Концепция «законоведения»

Концепция законоведения, разработанная Неволиным, имеет важное значение, так как она послужила теоретической основой со­ставленного ученым плана преподавания юридических дисциплин, введенного им в Киевском университете. Предложенная Неволиным программа высшего юридического образования затем была воспри­нята в Петербургском, Московском, Харьковском и Казанском уни­верситетах.

Под законоведением Неволин понимал юридическую науку в це­лом как «совокупность сведений о законах». Необходимость изуче­ния юриспруденции обосновывается им как с теоретической, так и с практической точек зрения. Теоретическое познание юриспруден­ции открывает ученому понимание того, «какие ступени проходит в своем раскрытии идея вечной правды Божией; как она мало-помалу уясняется в сознании человеческом; как она созидает для себя раз­личные общества, дабы найти в них место для своего существова­ния; как она проникает все отношения в роде человеческом, искоре­няет вражду между людьми, уничтожает между ними владычество силы и вводит владычество закона». Практическая же цель изучения юридических наук состоит не в удовлетворении «мелочных расче­тов корыстолюбия» (с. 88), но в том, чтобы человек мог наилучшим образом выполнить лежащую на нем «обязанность осуществлять в своем круге идею правды». Таким образом, делает вывод Неволин, «устремлена ли деятельность человека к тому, чтобы обнять своим умом область истины, или он действует в этой самой области, —-в обоих случаях он имеет дело с Божественным» (с. 70-71). Неволин подчеркивает взаимосвязь целей изучения науки законов: «изучая

612

Глаеа4

К. А. НЕВОЛИН

 

 

чаконодательство для целей теоретических во всей обширности его пазвития, мы не можем обойтись без особенного познания действу­ющих отечественных законов; изучая действующие отечественные законы для целей практических, мы не можем обойтись без законо­ведения в обширнейшем его виде», — полагает ученый (с. 77).

Неволиным впервые в истории российского правоведения была разработана стройная классификация юридических наук. В зависи­мости от особенностей предмета ученый делил науки законоведе­ния на четыре разряда: 1) науки, имеющие своим предметом содер­жание и форму законов; 2) науки, предметом которых является «осуществление и приложение законов»; 3) история самой науки законоведения; 4) энциклопедия законоведения, представляющая собой «обзор всех наук законоведения в общей их связи» (с. 72-73).

Далее науки, имеющие своим предметом содержание законов, подразделялись Неволиным на три вида.

1. Разделение законов на естественные и положительные обуслов­ливает выделение в составе законоведения двух наук: философии законодательства и положительного законоведения. Первая имеет своим предметом естественные законы, которые данная наука рас­сматривает «как в них самих, так и в их приложении к местным и временным обстоятельствам, показывая, как от тех и других они получают определеннейший вид, и какое вообще влияние имеют различные причины на образ их развития». Философия законода­тельства «излагает высшие начала всякого законодательства, позна­ваемые из ума» (с. 77). При этом философия законодательства есть, по мнению Неволина, наука собственно философская, поэтому фило­софии законодательства нельзя узнать, не зная всей вообще филосо­фии (с. 80). Предмет положительного законоведения — «изложение законодательств положительных». Вместе с тем Неволин полагает, что задача данной науки состоит не только в уяснении истинного смысла законодательства, но и в понимании исторических причин, «давших бытие» законам. Таким образом, методами науки положи­тельного законоведения являются, по мнению ученого, догматиче­ский — как метод толкования законов и исторический.

2. Вместе с тем законы, как естественные, так и положитель-иые, имеют определенные «ступени развития», ступени раскрытия ^в них «вечной правды Божией». Хотя естественные законы, полагает Неволин, «сами в себе остаются всегда одни и те же», однако «созна­ние их со стороны людей может иметь различные ступени, понятие

613

Раздел VIII ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ ХГХ н

о них может быть темнее или яснее». Этим обусловлено выделение в составе законоведения двух историко-юридических наук — исто­рии философии законодательства, завершением которой является «современный философский взгляд на предметы законодательства» а также истории законодательства положительного, непосредствен^ но переходящей в науки законодательства действующего. Необ­ходимость изучения историко-правовых наук Неволин объясняет тем что «законы настоящего времени не могут быть поняты и усовершен­ствованы в отдельности от законов прошедшего времени». При этом по его мнению, изучаться должна не только история отечественных законов, но и «законодательство всех вообще народов и всех времен, частью потому, что иначе не может быть постигнута всеобщая идея всякого законодательства, частью потому, что особенные свойства оте­чественного законодательства могут открыться только из сравнения его со всеми другими законодательствами и эти последние могут служить для него обильнейшим источником совершенствования» (с. 77).

3. По различию прав и обязанностей, определяемых или охра­няемых законом, Неволин выделял следующие виды наук: наука государственных законов, наука законов гражданских, наука законов союза народов, а также наука законов определительных и наука законов охранительных.

Кроме того, ученый признавал также необходимость сравни­тельного законоведения: нам должны быть известны, полагает Неволин, «законодательства народов современных, с которыми на­ходится наше отечество в сношениях и с законами которых, следо­вательно, надо бывает сообразоваться в этих сношениях» (с. 77).

Законы, полагает Неволин, имеют не только содержание, но и форму, «образ изложения», а потому могут рассматриваться «с тех же сторон, с каких и всякое словесное произведение ума человече­ского». Науки, имеющие своим предметом форму, или образ изло­жения, законов, изучают: 1) язык, которым они изложены; 2) состав и порядок мыслей; 3) смысл, заключающийся в словах закона и опре­деляемый по правилам герменевтики, и др. В числе этих наук осо­бенно важное значение имеет юридическая герменевтика, «корен­ные начала» которой были заложены Савиньи и которая представляет собой, по мнению Неволина, систему правил нахождения смысла, заключающегося в словах закона.

Цель юридических наук, имеющих своим предметом способ осуществления и приложения законов, состоит в том, чтобы «пред­ставить общие, хотя извлеченные из опыта и потому имеющие силу

614

Глава 4

К. А. НЕВОЛИН

 

 

только для известных государств правила о том, как на основании законов управлять государством в его различных отношениях и вести различные дела частной жизни, подлежащие действию закона, — как для этого действовать, говорить и писать». Данная цель обусловли­вает необходимость выделения политики права, которая «излагает правила действия в отправлении дел общественных и частных, что­бы цель, предположенная законом, была достигнута наилучшим об­разом», и науки о деловом слоге, излагающей «правила, как надо для этой цели говорить и писать».

Вместе с тем законоведение, полагал Неволин, «сознает себя как науку», что обусловливает существование такой отрасли знания, как ученая история законоведения, предмет которой — «история ученой обработки законов» (с. 75).

Наконец, энциклопедия законоведения, которая, по мнению Неволина, должна преподаваться «для начинающих и оканчивающих курс наук юридических», имеет своим предметом обзор наук зако­новедения «в общей их связи и соединяет их в одно нераздельное целое». При этом его замысел состоял в том, чтобы представить энцик­лопедию законоведения не только в виде «обзора наук законоведе­ния в общей их связи между собой», но и в связи «со всем челове­ческим ведением» (с. 24-25), т. е. со всей совокупностью наук, которые для законоведения являются «вспомогательными», в част­ности, с философией, логикой, математикой, историей, богословием, филологией и др. (с. 78).

Все науки законоведения Неволин рассматривает как «части одного целого» и поэтому «нельзя опустить ни одной из них, не сделав целой науки неполной». Вместе с тем, полагает ученый, «в какой бы обширности и подробности мы ни изучали законы, мы всегда должны Удерживать связь между всеми частями и предметами законоведе­ния» (с. 76).

Познание законоведения, направленное к тому, чтобы «разъяс­нить для человека идею правды», должно, по мысли Неволина, вос­питать в человеке «чувство законности», которое «дает возможность судить о праведном и неправедном» и без которого «одни сведения составляют мертвое богатство». Это чувство законности позволяет «о каждом случае и предмете сказать, как этот случай должен быть решен и по общим началам правды, и по особенным началам извест­ного законодательства» (с. 88).

615

---

Дата добавления: 2019-09-08; просмотров: 223; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!