Общие замечания о механизмах, вызывающих терапевтический прогресс в психоанализе 7 страница

Влияние, которое оказала личность матери на форми­рование тяжелой нарциссической фиксации пациента, не поддается детальному исследованию. Как уже отме­чалось, ряд соответствующих воспоминаний, связанных с рождением брата, когда пациенту было три с половиной года, указывает на то, что это событие стало новоротным моментом в его отношениях с матерью. Однако главным внешним причинным фактором (отличающимся от гене­тических факторов, связанных с эндопсихической перера­боткой ребенком внешних воздействий и его реакциями на них), объясняющим нарциссическую фиксацию ребен­ка, явилось то, что его нарциссическая мать, по-видимому, была способна одновременно поддерживать отношения только с одним, ребенком.

Подобную эмоциональную ограниченность матери нередко можно выявить в истории детства пациентов, страдающих нарциссическими нарушениями личности, воспоминания которых, казалось бы, указывают на рожде­ние брата или сестры как на первопричину их нарушения. Но в этом стоит винить не рождение брата или сестры — большинство детей переносят это события без каких-либо выводящих из строя фиксаций в нарциссической сфере, — а внезапным и полным переходом от нарциссической увлеченности матери старшим ребенком к проявлению точно такого же одностороннего интереса к новорожден­ному. Точнее сказать, такие матери, по-видимому, могут испытывать настоящие чувства только к маленькому до-эдипову мальчику (отец чаще всего обесценивается, а стар­шие дети либо эмоционально опустошаются, либо амбива­лентно ею инфантилизируются); но пока эти отношения сохраняются, они действительно весьма интенсивны. Доэдипов мальчик катектирован нарциссическим либидо матери, а восхваление ребенка распространяется за преде­лы того периода, когда такое отношение матери соот­ветствовало фазе развития и отвечало нуждам ребенка. Но когда ожидается появление нового ребенка, мать пере­мещает на него нарциссический катексис, который с трав­матической внезапностью она отнимает у старшего.

Здесь можно добавить, что, хотя объективная оценка патогенной личности родителей пациента и бывает такти-

чески полезной в процессе анализа, поскольку такое прояв­ление интеллектуального превосходства может оказать поддержку Эго пациента, она, строго говоря, психоаналити­ческой задачей не является. Ее надо рассматривать как важную ветвь психоанализа и как его приложение к со­циальной психологии — психоаналитически ориентирован­ному исследованию окружающей среды ребенка³. Здесь я вынужден ограничиться повторением того, что в боль­шинстве случаев затянувшееся нарциссическое восприятие ребенком родителя, по-видимому, возникает в ответ на сход­ную установку в отношении ребенка нарциссически фикси­рованного родителя. Нарушения у родителей могут варьи­ровать от легкой нарциссической фиксации до скрытого пли явного психоза. По моим ощущениям, скрытая форма психоза родителя обычно вызывает более обширные и глу­бокие фиксации в нарциссической и особенно в донарцис-сической (аутоэротической) области, чем явный психоз. В последнем случае (явный психоз родителя) ребенка обыч­но избавляют от вредоносного родительского влияния, и даже если родитель не госпитализирован, тот факт,

³ Поскольку я предпочитаю рассматривать здесь факторы внеш­ней среды, доступные объективному выявлению, как не относя­щиеся к области психоанализа в самом строгом его опреде­лении, я должен пояснить, что это предпочтение не является произвольным, а основывается на полезном, по моему мнению, разграничении между (а) генетическими представлениями, одним из наиболее важных подходов психоаналитической мета-психологии (см. Hartmann, Kris, 1945), и (б) этиологическими исследованиями (в которых используются концептуальные и технические инструменты, принадлежащие различным смеж­ным дисциплинам, таким, как биология, генетика, социология, социальная психология, — назовем лишь некоторые). Генетиче­ ский подход в психоанализе связан с исследованием тех субъек­тивных психологических переживаний ребенка, которые прояв­ляются в постоянном перераспределении и дальнейшем раз­витии эндонсихических сил и структур. С другой стороны, этиологический подход связан с исследованием доступных объек­тивному выявлению факторов, которые во взаимодействии с психическими структурами ребенка, имеющимися в данный момент, могут — или не могут — вызвать важное в генетическом отношении переживание.

что его поведение, без сомнения, является ненормальным, признается окружающими людьми. Тем самым ребенок получает поддержку в своем стремлении развивать автоном­ные ядра телесно-психической самости.

О том, какое влияние оказывал страдавший тяжелой патологией родитель — который не только был способен с помощью рационализации скрывать проявления своего психоза, но и умел заручаться поддержкой окружающих, находя приверженцев своих идей, — можно узнать, ознако­мившись с данными, собранными Нидерландом (Nieder-land, 1959b, I960) и Баумейером (Baumeyer, 1955) об отце Шребера. Из сведений, представленных этими авторами, можно сделать вывод не только о том, что личность отца оказала огромное патогенное влияние на ребенка, но и что его мать, подчинявшаяся своему мужу и оказавшаяся неспо­собной противостоять натиску его личности, не смогла уберечь сына от столкновения с его патологией. В чем же состояла патология отца Шребера? У нас нет для нее диа­гностической категории, но я думаю, что она представляла собой не тяжелую форму психоневроза, а особого рода психотическую структуру характера, в которой функция проверки реальности оставалась в целом сохранной, хотя и служила психозу, главной idee fixe . Вероятно, это был своего рода скомпенсированный психоз, аналогичный, возможно, скомпенсированном)' психозу Гитлера (см. Erik-son, 1950; Bullock, 1952), который вышел из фазы одиноче­ства и ипохондрии с навязчивой идеей, что евреи захватили Германию и поэтому должны быть уничтожены. Абсолют­ная убежденность, с которой отец Шребера отстаивал свои идеи, и несомненный фанатизм, с которым он преследовал свои мессианские цели, выдают, как мне кажется, их абсо­лютный нарциссический и донарциссический характер; и я бы предположил, что за его открытой борьбой с мастур­бацией, проводившейся в форме хорошо известных уроков физкультуры, стоит страх ипохондрического напряжения. Эта фанатическая деятельность, хотя и была представлена публике в его книгах (см., например, «Das Buch der Erzie-hung an Leib und Seele» — «Книга о воспитании души и те­ла», 1865) и затронула его собственного сына, является выражением скрытой психотической системы. Другими

словами, сын воспринимался отцом как часть его психоти­ческого мира самости, а не как отдельная личность. Я ду­маю, что именно здесь находится главный источник глубин­ных донарциссических фиксаций сына. Стимулируемый и подавляемый и вместе с тем включенный в скрытую донарциссическую бредовую систему стимулирующего и подавляющего взрослого, ребенок не имел возможности развивать свои объектао-либидинозные сексуальные фанта­зии или направленные на объект фантазии о мщении, и это стало причиной предрасположенности к нарциссическому и донарциссическому (аутоэротическому) распределению сексуальных и агрессивных влечений.

Разумеется, предыдущие рассуждения об истоках пара­нойи Шребера к вопросу об этиологии нарциссических нарушений личности имеют лишь косвенное отношение. В большинстве случаев нарциссических нарушений пато­логией родителей является не психоз, а характерологиче­ский дефект нарциссического свойства, который опреде­ляет установку родителя по отношению к ребенку и, таким образом, вызывает у него нарциссические фиксации. Однако я также сталкивался с несколькими случаями нар­циссических нарушений личности, в которых имелись веские доказательства того, что основной патологией у родителей являлся скрытый психоз (например, матери пациентов В. и Г., по всей видимости, страдали латентной шизофренией; у матери пациента К. в старости развилась система открытого бреда преследования, связанного с ее собственностью, — важный характерный симптом, если иметь в виду специфическую психопатологию мис­тера К.).

Однако я не буду далее останавливаться на проблеме, связанной с ролью психосоциальных факторов в этиологии нарциссических нарушений личности, и попытаюсь обоб­щить предыдущие рассуждения в кратком описании психо­патологической структуры мистера Л. — и соответству­ющего процесса анализа, — нарциссическое нарушение личности которого здесь будет служить примером терапев­тической активации грандиозной самости. После неудав­шейся попытки восстановить нарциссическое равновесие посредством идеализации отца ребенок регрессировал

к реактивации своей грандиозной самости, то есть, по су­ществу, к патологической разновидности нарциссической позиции, которую он занимал, когда его мать от него еще не отвернулась. Сопутствующие процессы фиксации на не подвергшихся изменениям требованиях ранней ста­дии развития грандиозной самости и на архаичном эксги­биционизме телесной самости, а также вытеснение части этих структур (другая их часть была сублимирована в физи­ческих упражнениях пациента) создали постоянное пато­генное ядро его психической организации. В период уста­новления нарциссического переноса в процессе анализа ход событий был совершенно противоположным. Он на­чался с кратковременного идеализирующего переноса (возобновляющего попытку идеализировать отца), кото­рый вскоре сменился продолжительной вторичной актива­цией грандиозной самости, то есть нарциссическим пере­носом отношений с матерью, принявшим вначале форму слияния и близнецового переноса. В конечном счете слия­ние и близнецовый перенос постепенно сменились зеркаль­ным переносом в узком значении, сопровождавшимся ин­тенсивно переживавшимися требованиями восхищения и желанием продемонстрировать себя и свою ловкость аналитику, который привел к реактивации некоторых очевидных аспектов его прежних тесных отношений с ма­терью. Идеализирующий перенос еще раз установился к концу анализа (в форме реактивации базисного нарцис­сического переноса отношений с отцом), после того как был завершен процесс переработки вторичного зеркаль­ного переноса.

Таким образом, основные патогенные психологиче­ские структуры данной психопатологии пациента явля­лись нарциссическими, а некоторые из наиболее важных динамических изменений в процессе анализа (проявляв­шихся, например, в сновидениях о механических устрой­ствах) представляли собой психологические смещения не от объектной любви к нарциссизму, а от одной нарцис­сической позиции (от слияния и зеркального переноса) к другой (на границе между архаичной стадией нарцис­сизма и архаичной стадией аутоэротической, фрагменти-рованной телесной самости). Таким образом, реакти-

вацию пациентом грандиозной самости при зеркальном переносе следует понимать не как восстановление точки фиксации на пути к полноценной объектной любви (собст­венно говоря, существовали иные секторы личности паци­ента, в которых он достиг значительной глубины и широ­ты своих объектных катексисов), а как реактивацию точки фиксации на пути развития одной из основных форм нарциссизма. Патологические отношения с матерью, ее внезапная потеря интереса к нему и неудачная попытка идеализировать отца воспрепятствовали не столько разви­тию объектной любви, сколько приобретению им зрелых стремлений и целей Эго. С этим фактом вполне согласу­ется то, что основная внешняя психопатология пациента относится не к области способности к любви и его межлич­ностных отношений, а к его способности последовательно заниматься своей работой и увлеченно преследовать дол­госрочные цели. Вместо трансформации грандиозной самости в реалистичные цели и использования своих инстинктивных катексисов для обретения здорового чув­ства собственной ценности архаичная грандиозная са­мость оставалась неизменной, а значительная часть нар­циссического либидо продолжала инвестироваться не только в эти структуры, но иногда даже в аутоэроти-ческую, фрагментированную телесную самость. В резуль­тате этого из его жизни были исключены целенаправ­ленная работа и достижения в сфере взрослой реальности; вместе с тем пациент имел возможность избавляться от аутоэротического телесного напряжения и от угрожа­ющих грандиозных фантазий, причем весьма успешно, с помощью физических упражнений и благодаря занятиям разными видами спорта, особенно включающими быст­рые движения. Ненадежность этого способа регуляции явилась причиной постоянных социальных конфликтов, и он не смог предотвратить появления состояний депрес­сии и внутреннего истощения.

ГЛАВА 10. Некоторые реакции аналитика

НА ИДЕАЛИЗИРУЮЩИЙ ПЕРЕНОС

По всей видимости, основные реакции аналитика (включая его контрпереносы) при анализе нарциссических наруше­ний обусловлены его собственным нарциссизмом и, в част­ности, его собственными неустраненными нарциссическими нарушениями. Эти феномены, по существу, не отличаются от феноменов, возникающих у анализанда, и они будут здесь рассматриваться лишь постольку, поскольку они возникают у аналитика в ответ на имеющие четкие рамки трансфе-рентные констелляции нарциссического пациента. Поэтому разнообразные реакции, проявляемые аналитиком, когда он сталкивается с активацией у пациента идеализированного родительского имаго при идеализирующем переносе, будут рассматриваться отдельно от реакций, которые возникают в том случае, когда грандиозная самость пациента оказы­вается в фокусе аналитической работы при зеркальном переносе (см. главу 11).

Я начну обсуждение реакций аналитика на идеализи­рующий перенос анализанда с конкретного примера.

Не так давно я консультировал коллегу по поводу затя­нувшегося тупикового положения в анализе молодой жен­щины (мисс М.), которое, по-видимому, существовало с самого начала лечения и сохранялось на протяжении двух лет работы. Несмотря на то, что он предоставил мне информативный обзор того, как складывалась жизнь па­циентки и проходил анализ, первое время я не мог опре­делить причину этого тупика, и поскольку у пациентки, эмоционально выхолощенной, бездеятельной и нераз­борчивой в знакомствах женщины, выявилось тяжелое серьезное нарушение способности к установлению глубо­ких объектных отношений, а в анамнезе было установлено наличие тяжелых травм в детском возрасте, первоначаль­но я был склонен согласиться с аналитиком в том, что зна­чительно выраженные иарциссические фиксации препят-

ствовали установлению того минимума переносов, без ко­торых проведение анализа было невозможно. Вместе с тем симпатия к аналитику и заинтересованность в лечении противоречили такой пессимистической оценке; и тем не менее тупиковое положение, по всей видимости, воз­никло уже в самом начале лечения. Поэтому я попросил аналитика рассказать мне о первых часах анализа, обратив особое внимание на действия, которые могли быть вос­приняты пациенткой как отвержение.

К числу наиболее ранних трансферентных проявлений относилось несколько сновидений пациентки (которая была католичкой), содержавших образ вдохновенного, идеалистичного священника. Хотя эти ранние сновидения не были интерпретированы, аналитик вспомнил — вопреки некоторому сопротивлению, — что сказал пациентке, что он не католик. По всей видимости, он сказал об этом не в ответ на ее сновидения, а для того, чтобы хоть как-то ознакомить ее с актуальной ситуацией, поскольку, на его взгляд, чувство реальности у пациентки было слабым. Это событие, должно быть, оказалось очень важным для пациентки. Позднее мы поняли, что в качестве первого пробного шага при установлении переноса пациентка воссоздала установку идеализирующей религиозной преданности, существовав­шей в начале подросткового возраста, которая в свою очередь представляла собой реактивацию смутного благо­говейного страха и восхищения, пережитого в раннем детстве. Последующий материал из анализа пациентки привел нас к выводу, что эти ранние идеализации представ­ляли собой попытку избежать угрозы причудливых фанта­зий и напряжений, вызванных травматической стимуля­цией и фрустрацией со стороны ее страдавших тяжелой патологией родителей. Однако неосторожное замечание аналитика о том, что он не католик, то есть что он не такой человек, как священник из ее сновидений, что он не яв­ляется идеализированным благополучным и здоровым вариантом своей пациентки, — было воспринято ею как отвержение и привело к той тупиковой аналитической ситуации, которую после нескольких консультаций по по­воду пациентки и реакций на нее аналитика в дальнейшем удалось во многом преодолеть.

Я не фокусируюсь ни на специфическом значении исходного (идеализирующего) переноса, ни на специ­фическом воздействии ошибки аналитика — в данном случае она могла быть отчасти спровоцирована пациент­кой — в процессе анализа; мне бы хотелось здесь объяс­нить симптом контрпереноса. Отдельное наблюдение не позволяет сделать надежного вывода, однако сочетание факторов (среди них и то, что я наблюдал аналогичные эпизоды; один из них, произошедший со студентом, кото­рый проводил анализ под моим наблюдением, был почти идентичным) позволяет мне предложить следующее впол­не убедительное объяснение. Аналитически неоправдан­ное отвержение идеализирующих установок пациента обычно обусловлено защитным отражением болезненного нарциссического напряжения (переживаемого как сму­щение, застенчивость, стыд и даже приводящего иногда к ипохондрической озабоченности), которое возникает у аналитика, когда вытесненные фантазии его грандиоз­ной самости стимулируются идеализацией со стороны пациента.

Особенно часто чувство неловкости у аналитика, идеа­лизированного пациентом, возникает тогда, когда идеали­зация происходит рано и быстро, то есть когда она оказы­вает для аналитика неожиданной, и у него нет времени, чтобы эмоционально подготовиться к своим собственным реакциям на внезапный прорыв нарциссического идеализи­рующего либидо пациента. Разумеется, некоторый диском­форт, когда человек оказывается объектом явной и грубой лести, является универсальным феноменом (что вошло в поговорку: «Лесть в глаза унижает»), и поэтому даже те аналитики, которые не страдают чрезмерной нарцис-сической уязвимостью, могут испытывать искушение про­тиводействовать восхищению со стороны своих пациентов. Если такой чрезмерной уязвимости не существует, то эти реакции будут находиться под контролем и постепенно заменятся реакциями и установками, которые в большей мере соответствуют надлежащему развертыванию идеали­зирующего переноса (и внутреннему сопротивлению ему со стороны пациента), а также развитию аналитического процесса. Если же аналитик недостаточно осознает свою

---

Дата добавления: 2019-07-17; просмотров: 77; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!