Губернаторов провинций и дипломатов
Носила по сути
аристократический характер:
эти должности должны были занимать
представители высшего дворянства,
а не выскочки, которым
пришлось бы склонять голову
Перед каждым вторым из тех людей,
которыми им пришлось бы командовать.
Хотя Людовик XIV выявлял
фальшивые дворянские титулы и
боролся с коррумпированным сеньоральным правосудием,
было очевидно, что
он не имел намерений назначать
робенов на должности,
традиционно занимавшиеся
«дворянами шпаги».
Это позволило справиться
с беспокойством аристократов за свое положение,
которое возникло в XVI веке.
Людовик перестал заменять
Нелояльных губернаторов провинций
дворянами, имевшими более низкий статус,
и редко назначал на эти должности
тех, кто не имел герцогского титула.
Когда было необходимо отстранить от власти
семью, в которой
губернаторская должность стала наследственной,
король старался при этом
не нажить себе опасных врагов.
Герцог де Лонгвиль, губернатор Нормандии,
был одним из лидеров Фронды.
Людовик XIV назначил на эту должность
более надежного человека,
а в качестве утешительного приза
дал Лонгвилю право - называться принцем крови,
так как он был представителем
побочной линии рода Валуа.
Безусловно, король знал, что
гранды недовольны
отстранением от власти и патроната
|
|
|
в эпоху правления кардиналов -
- как и об их поведении во времена Фронды.
В то время как принцы крови
поддерживали бунтовщиков в Париже,
Людовик был вынужден лежать в постели в Пале–Рояле
и стать объектом инспекции плебейской депутации,
пожелавшей удостовериться, что
больного короля никуда не увез зловредный Мазарини.
Об этом унижении он помнил всю оставшуюся жизнь.
Много говорилось о стремлении Людовика XIV
лишить грандов
возможности повторить Фронду.
Однако о его намерении
успокоить их
известно гораздо меньше.
Ибо если бы он стал присматриваться
к грандам, оказавшимся среди фрондеров,
то узнал бы среди них и Монморанси–Бутвиля,
отца которого Ришелье приказал обезглавить за участие в дуэли.
В работе Мунье, посвященной
государственным институтам управления,
уделяется мало внимания
скрытым от посторонних глаз
структурам власти и
нигде не зафиксированным переговорам.
Среди советчиков короля
Мунье находит мало «дворян шпаги»
потому, что не там их искал.
Однако Ноай, Шеврез, Шолне, Виллеруа, д'Эстре и д'Омон
были среди самых доверенных лиц короля.
Дворяне шпаги - состояли в браках
|
|
|
с представительницами министерских кланов
Кольбера, Летелье и Лионна;
им доверяли воспитание
младших членов королевской семьи;
они занимали высшие церковные, военные
и дипломатические посты.
Единственным святилищем, в которое
им было запрещено входить,
являлся государственный совет,
или conseil d'en haut, - куда
в последние четыре столетия
сильные монархи
не назначали могущественных представителей
«дворянства шпаги».
Людовик делал своими советниками
и государственными секретарями
- робенов или выходцев из низшего дворянства,
которые приобрели свое новое высокое положение
исключительно по королевской милости.
Эта практика была традиционной,
а вовсе не новой,
как по–прежнему утверждают некоторые историки.
Начиная с XIV века
выгоды от исключения оттуда грандов
стали очевидными.
Гранды были эгоистичны, ненадежны,
часто действовали в собственных интересах,
а не в интересах короля.
Людовик демонстрировал в этом вопросе
более мягкий подход:
он хорошо разбирался в людях и
инстинктивно чувствовал,
кому можно было доверять.
Если он прислушивался к советам грандов,
то делал это потому, что
|
|
|
Нуждался в их советах,
а не потому, что они имели право их давать.
Враждебное отношение
к королевским советникам–парвеню
было важной особенностью эпохи;
многие современники считали
это - уникальной чертой своего времени.
Но такие связанные между собой явления, как
«подъем среднего класса» и
презрение к выскочкам, занявшим высокие посты,
наблюдаются в любой исторический период.
Первые заявления о «подъеме среднего класса»
были сделаны в Англии XII века.
Филипп IV Французский (1285-1314) прославился
своей склонностью
выбирать советников из низшего сословия.
Как и Людовику XIV,
ему приписывали «абсолютистские» аппетиты
на основании тех многообещающих
цитат из римского права,
которыми советники искушали короля.
Оригинальность Людовика
— если он вообще был в чем‑то оригинален
— заключалась не в отказе
назначать на высшие посты аристократов,
а в том, что его советники приобретали
такой социальный статус,
как если бы они действительно
были аристократами.
Преувеличенное внимание Сен–Симона
к низкому происхождению новых секретарей
объясняется не новизной этого факта,
|
|
|
а тем, что он не афишировался.
Таким образом, при Людовике XIV
в центральном правительстве
доминировали две элиты.
Государственные секретари представляли
«дворянство робы», чей
сравнительно низкий социальный статус
определял их тесную связь
с клерками и бумажной работой.
Они были, по едкому определению современников,
«людьми пера и чернильницы».
Хотя после блестящих браков,
которые устраивал для них король,
они давали начало - славным династиям,
социальный водораздел отделял их
от одворянившихся землевладельцев,
властью которых в провинциях
нельзя было пренебрегать.
Обе этих группы со своими клиентами,
размещавшимися на всех государственных должностях,
составляли
личную фракцию монарха.
Реинтеграция «дворянства шпаги»
в правящие круги государства
смягчила недовольство,
ставшее одной из причин Фронды.
Таким образом, ставится под сомнение
представление о Людовике XIV как
о монархе, чьи буржуазные бюрократы
маргинализировали феодальную знать и
стимулировали развитие
«абсолютистской» централизации,
провозвестницы
современного мира.
Такая картина, созданная Токвилем в 1856 году,
сохраняется по сей день,
хотя и в несколько поблекшем виде.
Результаты современных исследований
доказали, что
Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 132; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!