ХРОНОЛОГИЯ ПОГРЕБЕНИЙ ХАЗАРСКОГО ВРЕМЕНИ: ИСТОРИОГРАФИЯ ВОПРОСА
CHRONOLOGY OF THE KHAZAR TIMES ENTITIES: HISTORIOGRAPHY OF THE QUESTION
А.Д. Молоканов,
магистрант 2 года обучения магистерская программа «Археология»
ФГБОУ ВО «Калмыцкий государственный
университет им. Б.Б. Городовикова», г. Элиста
П.М. Кольцов,
д.и.н., профессор, заведующий кафедрой всеобщей истории
ФГБОУ ВО «Калмыцкий государственный
университет им. Б.Б. Городовикова», г. Элиста
А. D . Molokanov ,
undergraduate 2 years of study master program "Archeology"
FSBEI of HE "Kalmyk State University. Bb Gorodovikova ", Elista
P.M. Koltsov,
D. I. N., Professor, head of the Department of General history Of the "Kalmyk state
University them . ", Elista
Статья посвящена археологическому изучению памятников салтово-маяцкой культуры, являющейся «государственной культурой хазарского каганата» продолжается и до настоящего времени.
Ключевые слова: Хазарский каганат, погребения, археологические памятники, историография.
The article is devoted to the archaeological study of the monuments of the Saltovo-Mayak culture, which is the "state culture of the Khazar Kaganate" and continues to this day.
Keywords: Khazar Khaganate, burials, archaeological sites, historiography.
С середины VII в. до середины X в. в степях юго-восточной Европы существовало мощное кочевническое объединение известное как Хазарский каганат. Каганат объединял этнически разные группы кочевого и полукочевого населения, значительная часть которого оседала на землю. Насыщенная бурными событиями трехсотлетняя история хазарского каганата, особый характер его внутреннего устройства, активная внешняя политика этого степного государства, соперничавшего с такими мощными государствами раннесредневековой эпохи как Византия и Арабский халифат, уникальный в мировой истории факт принятия хазарским правительством иудаизма, как государственной религии, приковывал внимание исследователей в течении длительного времени. Начавшееся на рубеже ХІХ-ХХ вв. археологическое изучение памятников салтово-маяцкой культуры, являющейся по выражению М.И. Артамонова, «государственной культурой хазарского каганата» продолжается и до настоящего времени. Изучению этой проблемы, были посвящены труды таких выдающихся отечественных исследователей как М.И. Артамонов, И.И. Ляпушкин, В.Я. Мерперт, С.А. Плетнева.
|
|
|
До настоящего времени салтово-маяцкая культура рассматривается как культура Хазарского каганата, оставленная многоэтничным населением. К ней относится большое количество разнообразных археологических памятников, составляющих различные варианты культуры: это поселения, представленные как сезонными стоянками, так и селищами, укрепленными крепостями, городами, а также многочисленные грунтовые, катакомбные и ямные могильники, оставленные разноэтничным, в основном алано-болгарским населением. В настоящее время выделяется ряд локальных вариантов этой культуры, однако, в целом все памятники и варианты обладают определенным единством, свидетельствующим о возникновении и существовании салтово-маяцкой культуры в рамках одного политического объединения [Плетнева С.А., 1981, с. 62-75].
|
|
|
Многолетние полевые исследования ярких и выразительных памятников этой культуры, в совокупности с данными письменных источников дали многочисленный материал для исторических построений, реконструирующих историю Хазарского каганата. Вместе с тем, накопление нового археологического материала, в том числе, относящегося и к хазарской эпохе, ставит множество проблем, требующих специального изучения. Последнее положение справедливо и в отношении группы своеобразных, погребальных памятников хазарской эпохи, исследованных в 70-90-х гг. XX в. на территории Нижнего Подонья, Волго-Донского междуречья и Нижней Волги. Это подкурганные кочевнические захоронения с конем, отличительной особенностью которых является наличие подкурганного ровика подквадратных очертаний. Они представляют уникальное явление для археологии Хазарского каганата и в настоящее время исследована довольно представительная серия таких памятников, выделяющаяся на фоне всех известных на сегодняшний день вариантов салтово-маяцкой культуры. Кочевнические захоронения в курганах с квадратными ровиками даже на первый взгляд отличаются рядом своеобразных признаков погребального обряда и сопровождающего инвентаря, позволяющих говорить об их культурном своеобразии и единстве. Отметим, что это новый тип памятников хазарского времени, правда не анализировавшийся в достаточном объеме. Однако это не мешает значительно скорректировать современные представления о статусе и культуре кочевого элемента, включенного в сложную этническую структуру Хазарского каганата. Поэтому памятники этого типа представляют несомненный научный интерес и, на наш взгляд, заслуживают специального исследования.
|
|
|
Хазарам и созданному ими государству посвящено значительное количество трудов, написанных отечественными и зарубежными авторами, как сугубо исторического характера, так и археологических. Проблемы хазарской историографии и история археологического изучения салтово-маяцкой культуры уже анализировались в работах М.И. Артамонова [Артамонов М.И., 1962, с. 3-43] и С.А. Плетневой [Плетнева С.А., 1967, 1981, 1989]. Следует отметить ряд работ С.А. Плетневой, специально посвященных современному состоянию хазарской археологии [Плетнева С. А., 1990, 1999]. Поэтому представляется целесообразным остановиться на исследованиях, ставивших своей целью поиск памятников и выделение признаков собственно хазарской культуры, а так же сделать обзор проблем, связанных с изучением подкурганных кочевнических захоронений хазарского времени. Эти вопросы являются одними из самых сложных аспектов хазарской проблемы на протяжении всего периода ее изучения. Вслед за С.А. Плетневой напомним, что впервые вопрос о хазарской принадлежности археологических памятников был поставлен сразу после открытия Салтовского могильника, который, по мнению В.А. Бабенко, а также Д.И. Багалея был оставлен хазарами. Но уже в 1910 г. А.А. Спициным была высказана версия об аланской принадлежности этого памятника [Плетнева С.А., 1981, с. 62]. В дальнейшем в 30-50-х гг. М.И. Артамоновым было доказано культурное единство всех памятников Подонья-Подонцовья хазарской эпохи, а так же двуэтничность салтово-маяцкой культуры, то есть алано-болгарская принадлежность ее носителей [Артамонов М.И., 1962]. Вопрос же о существовании памятников, оставленных непосредственно самими хазарами, оставался нерешенным. Ряд исследований, проводившихся в 60-80-х гг. на территории Нижней Волги и в Приморском Дагестане, ставили своей задачей вычленение признаков хазарской культуры. В начале 60-х гг. Л.Н. Гумилевым были проведены разведки и небольшие раскопки могильников на бэровских буграх в дельте Волги, которые дали разнотипные погребения VII-IX вв., в том числе в ямах с подбоем и конем, а так же захоронения, совершенные в древности на поверхности бугров [Гумилев Л.Н., 1965, с. 48-52]. Последние Л.Н. ученым были причислены к хазарским. Даже в настоящее время трудно говорить о этнической принадлежности всех типов погребений, исследованных на памятниках дельты Волги. Подобные могильники, содержащие среди прочих и типично салтовские захоронения, встречались и в дальнейшем, однако, до настоящего времени так и остаются не введенными в научный оборот. Вместе с тем, несмотря на несколько преждевременный вывод, сделанный исследователем об открытии памятников собственно хазарской культуры, исследованные Л.Н. Гумилевым памятники свидетельствуют об особой и своеобразной культуре населения дельты Волги, не имеющей аналогий среди памятников других вариантов салтово-маяцкой культуры.
|
|
|
Еще одна попытка выделить памятники непосредственно хазарской культуры, была предпринята дагестанскими археологами в приморском Дагестане, при раскопках памятников междуречья Терека и Сулака. Как отмечает М.Г. Магомедов, ряд выявленных на этой территории городищ может соотноситься с хазарскими городами, известными по письменным источникам, в том числе древнейшими столицами Хазарии Семендером и Беленжером. Раскопки некоторых из них, свидетельствуют о сложных процессах взаимопроникновения культур местных народов и пришлых кочевников VI-IX вв. [Магомедов М.Г., 1981, с. 3]. Как отметила С.А.Плетнева по поводу раскопок раннесредневековых поселений на территории Приморского Дагестана, не все из них могли быть хазарскими. Многие возникли еще в более раннее время, и их существование в хазарское время необходимо доказывать [Плетнева С.А., 1990, с. 89]. В данном регионе несомненный интерес представляют погребальные памятники хазарского времени, такие как, например, подкурганные катакомбы Чир-Юртовского могильника. По мнению М.Г. Магомедова, эти захоронения принадлежат хазарам [Магомедов М.Г., 1981, с. 78]. С.А. Плетнева считает, что вопрос об этнической принадлежности этих погребений остается открытым [Плетнева С.А., 1990, с. 88]. Однако следует отметить, что, несмотря на ограбление этих комплексов, они обладают целым рядом особенностей материальной культуры и погребального обряда, свидетельствующих о кочевническом характере этого населения и выделяющих данный памятник среди многочисленных раннесреднековых могильников Кавказа.
Стремление археологов выделить признаки хазарской культуры в этих регионах, не дало однозначных результатов. Во многом, причина кроется, вероятно, не в совсем полном соответствии данных письменной традиции и археологических реалий, а так же в неравномерности археологической изученности различных регионов, в древности входивших в состав Хазарского каганата. По поводу информативных возможностей корпуса письменных источников о хазарах, можно привести мнение С.А. Плетневой о том, что последние имеют обширные пробелы. Большинство сообщений относится к позднейшему этапу истории Хазарского каганата и фиксирует хазар на окраинах их державы. Значительная часть источников описывает их внешнеполитическую деятельность [Плетнева С.А., 1986, с. 12-13]. Многие аспекты этнической, социально-экономической и политической истории каганата освещены в письменных источниках крайне скудно. Также, очень фрагментарна информация о событиях, происходивших на внутренних территориях каганата. Одним из таких регионов является территория Подонья, Волго-Донского междуречья, Нижнего Поволжья. На сегодняшний день в этих регионах выявлено значительное количество памятников, оставленных различными группами многоэтничного населения, занимавшего эту территорию в хазарскую эпоху. На территории Нижнего Дона и Волго-Донского междуречья, присутствует большое количество памятников салтовской культуры, представленных кочевьями, поселениями, городищами и грунтовыми могильниками. Этот регион И.И. Ляпушкиным, а затем и С.А.Плетневой был отнесен к болгарскому, степному, варианту салтово-маяцкой культуры [Ляпушкин И.И., 1958, Плетнева С.А., 1981, с. 64]. Кроме этого, здесь исследована представительная серия уже упомянутых нами кочевнических захоронений, совершенных в курганах, зачастую, окруженных квадратными в плане ровиками, датируемых второй половиной VII-IX веками. На территории Нижнего Дона впервые памятники этого типа были исследованы в 1963 г. экспедицией С.И. Капошиной в Соколовском курганном могильнике [Каталог археологических коллекций..., 1985, с. 3-6, 34] и в 1972 году, экспедицией Л.С. Клейна в могильнике у Соколовской Балки [Клейн Л.С., Раев Б.А., Семенов А.И., Субботин А.В., 1972, с. 133-134]. В более раннее время они были неизвестны. Единственный известный еще с XIX в. комплекс, принадлежность которого к кругу рассматриваемых нами памятников вполне вероятна, был случайно обнаружен у станицы Романовской [Семенов А.И., 1983, с. 98-99]. Следует отметить, что в ходе работ Волго-Донской экспедиции в зоне затопления Цимлянского водохранилища курганы с квадратными ровиками не были обнаружены.
На Нижнем Дону основная масса курганов хазарского времени, была исследована в период, начиная с 1975 г. и до начала 90-х годов. Прежде всего, на Нижнем Дону следует отметить работы Северокавказской археологической экспедиции, экспедиции археологической лаборатории РГУ, Азово-Донецкой экспедиции. На Нижней Волге и в Волго-Донском междуречье отдельные подкурганные захоронения хазарского времени были открыты еще в 30-х и 60-х гг. [Федоров-Давыдов Г.А., 1966, с. 252-254]. Но тогда они не получили однозначной этнической интерпретации. Эти комплексы не обладали ярко выраженными специфическими признаками погребального обряда. Ровики в них не были прослежены, а погребальный инвентарь оказался довольно невыразительным. В 70-80-х годах в Нижнем Поволжье, в ходе работ Астраханской, Нижне-Волжской и Волго-Донской экспедиций, а так же экспедиций ВолГУ и ВГПИ, было раскопано еще несколько погребальных комплексов хазарского времени, в том числе и с квадратными ровиками [Булатов Н.М., Дворниченко В.В. и др., 1975; Дворниченко В.В., Малиновская Н.В., 1979; Круглов Е.В., 1992; Лагоцкий К.С., Шилов В.П., 1976; Федоров-Давыдов Г.А., 1984, с. 80-94; Шилов В.П., 1982]. В результате этих работ была исследована довольно значительная серия таких курганов, составляющая более сотни комплексов.
В последние годы, несмотря на то, что масштабы раскопок курганов значительно сократились, несколько подкурганных захоронений хазарского времени было встречено при спасательных работах на территории Нижнего Дона. В качестве примера можно привести работы Новочеркасской экспедиции, исследовавшей 4 комплекса хазарского времени в междуречьеДона и Сала в период 1994-1996 гг. [Парусимов И.Н., 1998, с. 15-16-21, 40-42].
Одной из самых сложных проблем, возникших сразу же после открытия памятников этого типа, являлась их культурно-этническая интерпретация. Следует отметить, что она не имеет однозначного решения и в настоящее время. К анализу памятников подобного типа впервые обратился А.И. Семенов, предложивший наиболее распространенную в настоящее время версию их этнической принадлежности, которая в дальнейшем значительно корректировалась. Как отмечает ученый, погребальный обряд курганов с квадратными ровиками нижнедонских и волго-донских степей имеет параллели среди кочевнических памятников Центральной Азии. В частности, планировка и назначение ровиков в курганах Подонья, аналогичны тюркским поминальным оградкам. Это, а так же довольно точная хронологическая привязка, сделанная благодаря значительной серии нумизматических материалов, имеющих в данном случае высокие датирующие способности, позволили выдвинуть предположение о принадлежности таких памятников собственно хазарам [Семенов А.И., 1978, с. 180-182; 1983, с. 101; 1988, с. 101-102; 1991 с. 125-126; 1993, с. 95; 1996а, с. 29-32]. В дальнейшем эта точка зрения была принята большинством исследователей [Плетнева С.А., 1981 с. 71; 1986, с. 45; 1990, с. 82; Копылов В.П., Смоляк А.Р., 1988, с. 57-62; Власкин М.В., Ильюков Л.С., 1990, с. 137-152; Круглов Е.В., 1990, с. 159-165]. Отметим существование и другой версии, этнокультурной атрибуции этих памятников. Г.А. Федоров-Давыдов интерпретировал опубликованные им нижневолжские захоронения в курганах с ровиками, как печенежские, оставленные печенегами, проникавшими в Хазарию еще до ее разгрома [Федоров-Давыдов Г.А., 1984, с. 92-93]. Не смотря на то, что эта версия не нашла поддержки среди исследователей, Г.А. Федоровым-Давыдовым было подчеркнуто важное сходство некоторых элементов погребального обряда подкурганных захоронений хазарского времени и печенежских погребений, в частности ориентировки и формы могильных ям, взаимного расположения в погребении человека и коня.
В настоящее время наметилось два подхода к проблеме культурной интерпретации «курганов с ровиками». По классификации С.А. Плетневой, курганы хазарского времени с квадратными ровиками относятся к третьему типу погребальных памятников Салтово-Маяцкой культуры [Плетнева С.А., 1981, с. 71]. Одним из типов погребений их также считает И.С. Каменецкий [Каменецкий И.С., 1983, с. 232]. В рамках салтово-маяцкой культуры рассматривают памятники подобного типа и авторы публикаций, посвященных введению в научный оборот отдельных комплексов [Власкин М.В., Ильюков Л.С., 1990, с. 137-152; Круглов Е.В., 1990, с. 162; 1992]. Однако, как отмечает А.И. Семенов хазарские курганы характеризуются устойчивым комплексом своеобразных признаков погребального обряда, который позволяет отличать их от типично салтовских, а также от памятников предшествующего или более позднего периодов [Семенов А.И., 1991, с. 126; 1996б, с. 17-18]. По мнению С.А.Плетневой, кочевнический характер этих памятников и их этническая принадлежность в настоящее время не вызывают сомнений [Плетнева С.А., 1990, с. 82]. Она считает, что их погребальный обряд уходит своими корнями вглубь тюркоязычного мира Евразии, а также, что погребения могут датироваться временем более ранним, чем подавляющее большинство памятников хазарского времени [Плетнева С.А., 1999, с. 95].
Большая часть этих материалов не введена в научный оборот и до сих пор остается малодоступной для исследователей. Именно этим можно объяснить отсутствие в настоящее время исследований, специально посвященных таким памятникам. Среди работ, вышедших к настоящему времени и посвященных данной проблематике, большинство носит публикационный характер. В них опубликованы некоторые комплексы или отдельные вещи. Специально анализ отдельных материалов из курганов с ровиками был дан в работах А.И Семенова. Им проанализированы нумизматические материалы, происходящие из подкурганных погребений хазарского времени. В результате этих исследований было установлено, что византийские солиды второй половины VII - первой половины VIII вв. имеют весьма незначительное запаздывание в комплексах. В настоящее время мы можем рассматривать их как надежный датирующий материал [Семенов А.И., 1993, 1995, 1996]. Еще одним направлением исследований А.И.Семенова, проводимых совместно с А.М.Савиным, является анализ отдельных категорий материальной культуры, имеющих своеобразные, культурно значимые черты. Так, ряд статей этих авторов посвящен типологии хазарских луков, имеющих целый набор признаков, принципиально отличающих такие луки, от луков других групп раннесредневековых кочевников Восточной Европы. Луки хазарского типа отличаются принципом сборки, а также своеобразием форм роговых обкладок. По мнению А.И. Семенова и А.М. Савинова, особенности конструкции сложносоставных луков из погребений в курганах с ровиками делают их одним из наиболее показательных признаков для разделения хазарской и болгарской культур [Савин A.M., Семенов А.И., 1998, с. 295]. К этому следует добавить, что в перспективе такие признаки могут быть выделены как в материальной культуре, так и в погребальном обряде.
В работах, вышедших к настоящему времени и посвященных хазарским курганам, наибольшее внимание авторов было уделено анализу особенностей погребального обряда этих памятников, его особенно ярким деталям. В настоящее время выдвинуты относительно непротиворечивые версии их интерпретации. Так, ровики, ограждавшие площадку, на которой совершалось погребение, рассматриваются как символическое жилище умершего и, одновременно, магическое ограждение, за которое он не мог выйти, чтобы навредить живым в ходе длительных погребально-поминальных ритуалов. Считается, что форма и планировка ровиков отражали представления кочевников о мире, смоделированные в погребально-поминальных обрядах [Власкин М.В., Ильюков Л.С, 1990, с. 151-152]. Опубликованные к настоящему времени материалы позволяют говорить о многих деталях погребального обряда, в том числе о последовательности обрядовых действий, этапах сооружения кургана [Власкин М.В., Ильюков Л.С., 1990 с. 150; Федоров-Давыдов Г.А., 1984, с. 80-84]. Анализ погребального обряда памятников нижневолжских степей (Калмыкии и Астраханской области), предпринятый в статье Е.В. Круглова, позволил наметить особенности, характерные для подобных памятников, исследованных в этом регионе [Круглов Е.В., 1990, с. 159-165]. Этим и можно завершить обзор основных работ, в которых высказывались различные точки зрения по проблемам, связанным с подкурганными кочевническими захоронениями хазарского времени.
Литература:
1. Артамонов М.И. История хазар. М., Наука, 1962.
2. Булатов Н.М., Дворниченко В.В., Кориневский С.Н., Малиновская Н.В., Федоров-Давыдов Г.А. Раскопки курганов в Черноярском районе Астраханской области // АО -1974 года. М., Наука, 1975.
3. Власкин М.В., Ильюков JI.C. Раннесредневековые курганы с ровиками в междуречье Сала и Маныча // СА. № 1. 1990.
4. Гумилев Л.Н. Открытие Хазарии: (Историко-географический этюд) / АН СССР. Ин-т истории народов Азии. М.: Наука. 1966.
5. Дворниченко В.В., Малиновская Н.В. Раскопки в зонах строительства Калмыко-Астраханской и Никольской оросительных систем // АО-1978 года. М., Наука, 1979.
6. Каменецкий И.С. Код для описания погребального обряда // Древности Дона. М., Наука, 1983.
7. Каталог археологических коллекций (Соколовский курганный могильник). Новочеркаск, 1985.
8. Клейн Л.С., Раев Б.А., Семенов А.И., Субботин А.В. Катакомба скифского времени и салтовский курган на Дону // АО, 1971 года. М., Наука1972.
9. Копылов В.П., Смоляк А.Р. Торговые связи Византии с населением Нижнего Дона в VII - первой половине VIII в. // Торговля и мореплавание в бассейне Черного Моря в древности и средние века. Ростов-Дону, 1988.
10. Круглов Е.В. О подкурганных захоронениях калмыцко астраханских степей хазарского времени // Вопросы археологии юга Восточной Европы. Элиста, 1990; Он же. Хазарские погребения в бассейне р. Иловли // СА. № 4. 1992; Он же. Хазарские погребения на реке Аксай //Древности Волго-Донских степей. Вып. 2. Волгоград, 1992.
11. Лагоцкий К.С., Шилов В.П. Исследования Волго-Донской экспедиции // АО 1976 года. М., Наука, 1977.
12. Ляпушкин И.И. Памятники салтово-маяцкой культуры в бассейне р. Дона // Материалы и исследования по археологии СССР. М.; Л., 1958. № 62.
13. Магомедов М.Г. Образование Хазарского Каганата. - М., Наука. 1981.
14. Парусимов И.Н. Раскопки курганов в Зимовниковском районе // Труды Новочеркасской археологической экспедиции. Вып.3. Новочеркасск, 1998.
15. Плетнева С.А. От кочевий к городам. Салтово-Маяцкая культура. - МИА, № 162. - М., Наука, 1967; Она же. Салтово-маяцкая культура // Археология СССР. Степи Евразии в эпоху средневековья. М., Наука, 1981; Она же. Хазары. М., Наука, 1986; Она же. На славяно-хазарском пограничье. Дмитриевский археологический комплекс. М., Наука 1989; Она же. Проблемы хазарской археологии // СА. № 2. 1990; Она же. Печенеги и гузы на Дону. М., Наука, 1990.
16. Савин A.M., Семенов А.И. О центральноазиатских истоках лука хазарского типа // Военная археология. СПб., 1998.
17. Семенов А.И. Византийские монеты из погребений хазарского времени на Дону // Проблемы археологии. Л., Изд-во ЛГУ, 1978; Он же. Романовское погребение и донские памятники предсалтовской культуры хазарского времени // Проблемы хронологии археологических памятников степной зоны Северного Кавказа. Ростов-на-Дону, Изд-во РГУ, 1983; Он же. К выявлению центрально-азиатских параллелей в погребальном обряде раннесредневековых кочевников Восточной Европы // АСГЭ. Вып. 29. Л., 1988; Он же. Византийские монеты келегейского комплекса // АСГЭ. Вып. 31. Л., 1991; Он же. О датирующих способностях византийских солидов // Тезисы докладов II-ой Кубанской археологической конференции. Краснодар, 1993; Он же. «Варварские подражания» с территории Хазарского каганата // Четвертая всероссийская нумизматическая конференция. Тезисы докладов. М., 1996 а; Он же. К толкованию ксилотомических анализов из курганов хазарского времени // Курган. Историко-культурные исследования и реконструкции. СПб., 1996 б.
18. Федоров-Давыдов Г.А. Кочевники Восточной Европы под властью Золотоордынских Ханов. М., 1966; Он же. Погребения хазарского времени из урочища «Кривая Лука» в Нижнем Поволжье // Проблемы археологии степей Евразии. Кемерово, 1984.
19. Шилов В.П. Исследования в Калмыкии // АО 1981 года. М., Наука,1982.
УДК 93/94
Дата добавления: 2019-02-26; просмотров: 358; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!