Исцеление через исполнение желаний

Влияние несбывшихся желаний на этиологию заболеваний известно с незапамятных времен. «Надежда, долго не сбывающаяся, томит сердце, а исполнившееся желание - как древо жизни» (Книга Притчей Соломоновых, XIII, 12). Пословица Маори говорит: «Если в сердце чело века - колодец разочарований, его посещают раздражительность и беспокойство».⁴²

На протяжении многих столетий медицинские трактаты содержали описания двух факторов, которые в большой степени не учитываются сегодня, это тоска по дому и любовная истома. Первую, называемую также ностальгией, часто испытывали солдаты или другие люди, находящиеся вдали от родины, они скучали по дому, беспрестанно мечтали о нем, не могли ни на чем больше сосредоточиться и часто даже умирали, если не попадали домой, а если попадали, наступало быстрое чудесное исцеление.⁴¹ Любовная истома наблюдалась у мужчин и женщин, страдающих от безнадежной любви. Они медленно угасали и в конце умирали, если им не удавалось соединиться с объектом своего чувства (которое часто держалось в тайне). Психиатрия девятнадцатого века исключила эти два состояния из своей нозологии, не придавая большого значения несбывшимся желаниям как психогенному фактору. Динамическая психиатрия вновь стала подчеркивать их значение, которое так хорошо понимала первобытная медицина в отдельные периоды своего существования.

Когда французские иезуиты начали в семнадцатом веке миссионерскую работу среди индейцев северо-восточного побережья Америки, их поразило то, какое значение гуроны и ирокезы придают исполнению личных желаний человека в том виде, в каком они отражаются в сновидениях. «Было бы жестокостью, если не убийством, не дать человеку то, что ему снится, ибо такой отказ может привести его к гибели», - писал один из отцов-иезуитов.⁴⁴ Считалось священным долгом дать человеку то, что он видел во сне или дать ему сделать то, что ему приснилось - тем более, если этот человек болен. Ничто не может спасти его, кроме исполнения желаний его сердца, выраженных в снах.

Один из иезуитских миссионеров, отец Рагюно, дает превосходное описание верований и обычаев гуронов в этом отношении.⁴⁵ Гуроны различали три причины заболеваний: естественные причины, колдовство, не исполнившиеся желания. Что касается неосуществившихся желаний, часть их индивиду известна, другие, называемые ondinnonk, ему не известны, но могут проявиться в его снах. Эти сны, однако, могут забыться, а есть желания, которые не появляются даже в снах. Прорицатели, называемые saokata, могли определить эти неосознанные желания, глядя, например, в кувшин, наполненный водой. Если пациент был смертельно болен, прорицатели заявляли, что его желания невозможно выполнить. Если же были шансы на выздоровление, они перечисляли то, чего якобы желал пациент, и организовывали «праздник снов». Среди членов племени проводился сбор подарков, и собранные предметы дарили во время пира с танцами и другими проявлениями общественного ликования. Вопрос о возвращении этих подарков дарителям никогда не ставился. Таким образом, пациент не только поправлялся от болезни, когда исполнялись его желания, но иногда и становился богатым человеком. С другой стороны, некоторые из дарителей могли, в свою очередь, тоже заболеть и увидеть во сне, что они тоже кое-что получили в качестве компенсации за свои расходы. «Праздник снов», таким образом, являлся одновременно средством излечения больного, общественным праздником и обменом собственностью.

В других работах отцы-иезуиты описывают праздник снов как приступ коллективного безумия, при котором больные перебегают от гостя к гостю и, крича и угрожая им, требуют, чтобы они угадывали их сны и давали им то одно, то другое, до тех пор пока не угадывался сон и не находился правильный ответ.

В этих описаниях встречаются случаи того, что можно было бы назвать символической реализацией. Одному из иезуитов случилось посетить общину племени ирокезов в день праздника снов. Один из ирокезов хотел убить француза, однако, когда ему предложили сюртук француза, он охотно согласился на эту замену.⁴⁶ В другой истории рассказывается о молодой женщине, которая была тяжело больна. Одному из ее сородичей приснился сон о том, что она поправится, если ее родители устроят угощение, на котором пиршественный стол будет украшен двадцатью головами лосей, что было невозможно сделать в то время года. Однако толкователь снов проявил понимание ситуации, согласившись, что двадцать голов лосей можно заменить двадцатью буханками хлеба.⁴⁷

Этот вид терапии может показаться совершенно неприемлемым для нас: ну в самом деле, кому сейчас придет в голову лечить пациента, предоставляя ему то, что он хотел бы иметь? Тем не менее, терапевтический эффект исполнения желаний, возможно, в наши дни недооценивается. Но здесь роль терапевта иногда может сыграть счастливый случай.

Историческим примером именно такой ситуации может служить эпизод из биографии Франсуа Маженди (1778-1855). Занимаясь изучением медицины в возрасте между двадцатью одним и двадцатью двумя годами, Маженди жил в невероятной бедности и почти голодал. Он тяжело заболел, находился в состоянии депрессии и испытывал отвращение к жизни. В этот момент к нему неожиданно пришел нотариус и сообщил, что он унаследовал двадцать тысяч франков, что в то время составляло значительную сумму. Маженди мгновенно излечился. Он завел конюшню с прекрасными лошадьми и породистыми собаками и начал вести столь экстравагантный образ жизни, что через год от его наследства не осталось ничего, кроме приятных воспоминаний. После этого Маженди вернулся к своим занятиям медициной и позднее стал выдающимся физиологом.

Психодинамика этого случая становится понятной, если мы вспомним, что Маженди происходил из очень зажиточной семьи, потерявшей свое состояние во времена Французской Революции. Его отец последователь идей Руссо, дал ему весьма свободное воспитание. В результате юный Маженди был одновременно склонен к фрустрации и нетерпим к ней. Его чистопородные лошади и собаки представляли для него то, чем праздник снов являлся для ирокезов.⁴⁸

Весьма вероятно, что исполнение несбывшихся желаний играет решающую роль в успехе экзорсизма и ряда других терапевтических процедур. Бруно Левин показал, что замена исполнения сексуальных желаний, возможно, объясняет успех египетской церемонии, называемой «Zar».

Церемония Zar совершается в Египте для лечения женщин из низших социальных классов, больных неврозом и истерией. Она организуется женщиной, которую называют Kudya. Ей помогают еще три женщины, они поют, танцуют и играют на барабане и на тамбурине. Участие в церемонии принимают только женщины. После выполнения различных обрядов, в комнату вводят больную, облаченную в свадебный наряд. Производится жертвоприношение животного, в комнате жгут благовонья, больную раздевают и надевают на нее белую рубашку. Затем kudya начинает танцевать, как бы погружаясь в транс, ее движения постепенно становятся все более дикими, пока она наконец не падает на пол в изнеможении. Через некоторое время снова начинает звучать музыка, сначала это медленная и нежная мелодия, kudya призывает djinn, который, как полагают, является ее возлюбленным. Затем музыка и танец становятся снова дикими и kudya в трансе совершает оргастические движения, как бы отдаваясь воображаемому возлюбленному, а затем снова падает на пол, призывая прийти других djinns. Больная присоединяется к дикому танцу kudya, ее примеру следуют остальные, пока все они не начинают срывать с себя одежду и в трансе вступают в сексуальный контакт с djinn'ами. Д-р Левин констатирует, что эта церемония действительно помогает многим пациенткам. Некоторые женщины приходят на Zar каждый месяц. Большинство из них фригидны и состоят в несчастливом браке, так что Zar дает им возможность получить сексуальное удовлетворение в единственной форме, которая им доступна.⁴⁹

Иногда неудовлетворенные желания не выступают в форме стремления к обладанию и не связаны с либидо, а представляют скорее попытки самореализации. Д-р Льюс Марс описывает параноидальные реакции, имеющие место у жителей Гаити среди активных и амбициозных индивидов, находящихся в состоянии стресса из-за все увеличивающихся трудностей и постоянно преследующих их неудач.⁵⁰ У таких людей появляется чувство, что их кто-то преследует, и они, в свою очередь, начинают вызывать раздражение у других и доставлять им неприятности. Реакция общины на такие ситуации выглядит весьма примечательной: пациента внимательно и сочувственно выслушивают и затем подыскивают для него работу, соответствующую его способностям. Проекция фрустрации пациента постепенно ослабевает и исчезает, и община снова принимает его в свои ряды.

Многие люди испытывают фрустрацию из-за того, что их жизнь является скучной и неинтересной, и из-за того, что они не получают должного внимания со стороны окружающих, в том числе и членов своей семьи. Некоторые описания обычаев жителей Мадагаскара позволяют предположить, что там имеются терапевтические процедуры, имеющие целью непосредственно удовлетворить вызывающие фрустрацию потребности людей. Ниже приводим два описания таких обычаев.

Ле Барбье описывает в своей работе Bilo (слово, которое одновременно означает саму болезнь, пациента и терапевтическую церемонию): Bilo говорит он, «это самая странная, непонятная, насыщенная образами болезнь, в то же время и самая легкая для излечения». Пациентами являются нервные, сверхчувствительные к шуму люди, неспособные оставаться в спокойном состоянии. Местный лекарь, или ombiasa, решает, в какой день состоится обряд «коронации». Героем церемонии является сам пациент, которого окружающие называют королем, в то время как члены его семьи составляют его «свиту», а остальные жители деревни - его подданных. В день церемонии пациента облачают в роскошные одежды и проявляют по отношению к нему всевозможные знаки уважения и почтительности. Дважды в день для него исполняются песни и танцы, к которым он может присоединиться, если пожелает. Эти празднества продолжаются в течение пятнадцати-двадцати дней, пока не наступит исцеление пациента. Затем приносят в жертву быка, крови которого должен отведать Bilo.⁵¹

Еще одно описание, сделанное в другой провинции Мадагаскара, сообщает о том, что после пятнадцати дней песен и танцев процедура завершается «поднятием» Bilo. Воздвигается платформа примерно 2,5 метра в высоту, на которую помещают пациента, а у его ног ставится небольшая статуя. Затем совершается жертвоприношение, пациента омывают и приносят ему пищу, которую он съедает, сидя на возвышении.⁵²

Понятно, как должно раздуться (стать напыщенным) «эго» пациента (в разговорном значении этого слова), если его целых две недели называют королем и обращаются с ним соответствующим образом, а затем поднимают его на возвышение. Неудивительно, что во многих случаях лечение с помощью процедуры Bilo оказывается успешным.⁵³ В своем исследовании чудесных исцелений Жане подчеркивает, что многие из пациентов, которые таким образом излечились, были больны, потому что испытывали потребность общественного признания.⁵⁴ Чудесное исцеление для них было сопряжено с внезапным увеличением престижа и внимания со стороны окружающих.

Лечение с помощью церемонии

Одно из главных различий между современным лечением, проводимым на научной основе, и лечением первобытным состоит в том, что первое является частью повседневной жизни, в то время как последнее обычно осуществляется в виде церемонии. Это относится ко всем методам первобытного лечения, которые мы рассмотрели. В некоторых случаях создается впечатление, что церемонии в них являются не просто второстепенным элементом лечебной процедуры, но ее главным терапевтическим агентом.

Существует несколько видов церемониального лечения. Хокарт показал, что некоторые лечебные процедуры естъ не что иное, как бывшие обряды посвящения (или части таких обрядов), которые ушли в прошлое как таковые, но приобрели новое значение как лечебные методы.⁵⁵ Иногда церемония лечения представляет собой нечто вроде восстановления вызвавшей болезнь (патогенной) травмы. Иногда это может быть проигрывание великих мифов племени, таких как миф о сотворении мира или истории о богах.⁵⁶ Во многих церемониальных излечениях - с подобным проигрыванием или без него - пациента принимают в какую-то группу (например, в общество целителей у народности Зуни) или в социальную группировку, к которой он принадлежит: семью, клан, племя. И наконец, церемония может оказать эффективное воздействие на пациента просто благодаря красоте ее обрядов, великолепию костюмов, музыки и танцев.

Лечение через пере-разыгрываиие (re-enactment) первоначальной травмы было описано у индейского племени Помо в Калифорнии. Фриленд сообщает, что у Помо имеется несколько различных видов целителей.⁵⁷ Один из них, доктор переодеваний (или поющий доктор), - единственный, кто имеет право использовать так называемый метод устрашения. Если происхождение заболевания неизвестно, его симптомы не ясны и болезнь является продолжительной, у целителя появляются подозрения, что она явилась результатом встречи пациента с одним из духов (о чем сам пациент может не помнить). В этом случае лекарь консультируется с членами семьи больного, чтобы выяснить, чем он занимался в момент возникновения болезни, и они вместе пытаются определить, с каким духом он мог повстречаться. Лекарь принимает решение как можно точнее воспроизвести происшедшее. Он может сам нарядиться духом или сконструировать изображение чудовища. Короче, воссоздается необходимая реальная обстановка, и эту сцену неожиданно показывают пациенту. Если при этом он демонстрирует симптомы ужасного страха, диагноз считается подтвержденным. Затем пациента обычными медицинскими методами выводят из состояния коллапса, в которое он впал в результате испытанных переживаний. После этого лекарь снимает свой костюм или уничтожает изображение духа на глазах у пациента для того, чтобы тот мог избавиться от своего чувства страха. Сообщается, что после такой процедуры быстро наступает выздоровление.

Один человек страдал от хронической болезни, которая не поддавалась никакому лечению. Его родственники помнили, что в тот день, когда он заболел, он охотился в горах. Лекарь предположил, что пациент повстречался у ручья с водяным чудовищем. Он создал изображение большой змеи, состоящее из нескольких соединенных между собой частей, змея имела длину шесть футов и ширину один фут и могла приводиться в движение с помощью привязанных к ней веревок, затем изображение чудовища было выкрашено в белый, красный и черный цвета. Когда пациент увидел устрашающее видение, его охватил такой страх, что он начал кидаться на стоящих вокруг него людей, и для того, чтобы удерживать его, прежде чем он не упал в конце концов в обморок, понадобилось шесть человек. После этого лекарь заставил его сильно пропотеть, затем вымыл его, дал напиться воды и рассказал ему о том, что его болезнь была вызвана встречей с водяным духом, который с тех пор его преследовал. Вскоре наступило выздоровление.

В другом случае женщина испытала среди ночи страшный испуг, после чего упала в обморок. «Поющий доктор», который случайно оказался неподалеку, решил, что больная увидела духа. Он быстро надел костюм духа и с помощью отца пациентки сильно напугал ее. Затем он успокоил больную, рассказав ей всю историю. На следующий день она чувствовала себя нормально.

Такие терапевтические процедуры можно было бы назвать либо психической шоковой терапией, либо психодрамой.

Более сложную процедуру можно было найти у племени Зуни, где прерогатива лечения была возложена не на одного человека, а на целую группу целителей, утверждавших, что они производят исцеление с помощью богов, покровительствующих их обществу. Считалось, что во время церемонии эти боги входят в тела целителей. Матильда Стивенсон дает нам подробное описание таких обществ и проводимых ими лечебных церемоний.⁵⁸ Эти церемонии у каждого общества разные, в зависимости от мифов о богах, которые им покровительствуют.

В качестве примера миссис Стивенсон описывает церемонию, совершенную одним из таких обществ с целью излечения ангины. Члены общества собрались на рассвете в комнате пациента. Пациент лежал на коврике на полу в центре комнаты, откинувшись на руки «отца братства». Три колдуна, одетые в маски и костюмы богов общества, спустились в комнату через крышу в сопровождении женщины-члена общества, несущей его символы и корзину со священной едой. «Боги» исполнили несколько танцев и обрядов вокруг пациента, оставляя на его теле линии, обозначенные пыльцой священных растений. Один из обрядов состоял в том, что пациент производил отхаркиванье через ротовое отверстие маски Великого Бога (которую ему давал один из колдунов и которую он позднее возвращал ему). Во время всей церемонии пел хор под аккомпанемент определенных инструментов. Совершив целую серию других обрядов, «боги» удалялись. После этого «отец» братства давал пациенту два пирога, из которых один он должен был съесть сам, а другой - отдать бродячей собаке, после чего члены общества удалялись на пир, приготовленный для них заранее членами семьи больного.

Такой метод лечения отличают следующие особенности. (1) Это коллективное лечение, организуемое и проводимое не одним человеком, а лечебным обществом. (2) Это психодрама, в которой участвуют три главных целителя, одетые в маски и костюмы трех богов, и в которой помогают остальные члены общества, в то время как пациент тоже исполняет в обрядах активную роль. (3) Это религиозная терапия, поскольку боги спускаются к больному и разыгрываются связанные с ними мифы. (4) Это также и «терапия красотой», благодаря великолепию песен, обрядов и костюмов. (5) Частично это излечение, достигаемое переносом болезни или зла другому существу (больное горло передается бродячей собаке). (6) После выздоровления пациент обязан присоединиться к излечившему его обществу (этот обычай сейчас возрождается современной психотерапией: бывшие алкоголики часто вступают в общества трезвости, выпущенные на свободу пациенты психиатрических клиник объединяются в свои клубы).⁵⁹

Еще более тщательно разработанный церемониал излечения можно видеть у индейцев племени навахо, известных прекрасными сотканными вручную тканями, великолепными картинами, которые они делают из цветного песка, и музыкой. Это племя обладает также хорошо развитой мифологией. Их церемониальные излечения, в отличие от подобных процедур, проводимых в племени зуни, выполняются не медицинскими обществами, а под руководством одного лекаря. Ритуал настолько сложен, что у человека, исполняющего эти обязанности, уходит несколько лет на то, чтобы выучить наизусть одно из «Девятидневных песнопений», составляющих основную часть церемонии, во время которой разыгрываются мифы о сотворении мира и о пирах богов навахо.

Среди навахо часто имеют место случаи, когда человек впадает в состояние беспокойной депрессии, в результате плохого сна, иллюзии того, что он якобы видел духа или из-за страха, что он обидел священное животное. Пациент может чувствовать себя до такой степени больным, что иногда он добровольно идет на смерть в результате длительного голодания. В таких случаях своевременно назначенная церемония излечения, проведенная опытным целителем, может оказаться необычайно эффективной и вызвать быстрое выздоровление.

Замечательный пример такой церемонии наблюдала в 1928 году и сняла по нему фильм Лаура Адаме Армер. Священник Оскар Пфистер опубликовал об этом излечении статью с иллюстрациями и приложил к ней психоаналитический комментарий.⁶⁰

Пациенту, человеку примерно пятидесятилетнего возраста, приснился сон, что он видел своих детей мертвыми. Это до такой степени расстроило его, что он впал в тяжелую депрессию. Через несколько недель запросили совет астронома, который погрузился в транс, посмотрел на звезды и увидел медведя. После этого он сказал пациенту: «Ищи волшебника, который владеет Горным Заклинанием, ибо, если ты его не найдешь, тебя ожидает неминуемая смерть». Волшебника нашли, и он сказал пациенту: «Когда ты был ребенком, то видел больного или мертвого медведя, а может быть, твоя мать видела его перед твоим рождением. Это был священный медведь, и теперь тебе нужно найти способ умилостивить его».

Были выстроены две хижины - одна, «дом песен» или «медицинский вигвам», для пациента, вторая - для его жены и детей. Все собратья больного по клану пришли, чтобы помочь во время девятидневной церемонии излечения, в то время как женщины помогали готовить и обслуживать участников. Пациент, целитель и остальные мужчины начали церемонию, совершив омовение в ручье и исполнив обряды очищения.

Песни, обряды и церемонии, выполняемые на протяжении девяти дней, настолько сложны, что пришлось бы написать целую книгу, чтобы описать хотя бы одну церемонию подробно. (Монография о Девятидневных Заклинаниях была опубликована Вашингтоном Мэтьюсом).⁶¹ Двенадцать мужчин собирались у медицинского вигвама на шестой, седьмой, восьмой и девятый день и под руководством целителя выполняли на земле прекрасные картины цветным песком. Эти рисунки одинаково замечательны как своими художественными достоинствами, так и мифологическим и символическим значением. Целитель, исполняя обряды, сопровождал их магическими жестами и песнями. Каждый день в конце церемонии картина уничтожалась, а оставшийся от нее цветной песок собирался и им посыпали пациента. В конце девятого дня около двух тысяч навахо - мужчин, женщин и детей - собрались вокруг членов семьи больного, чтобы пропеть заключительные песнопения Горного Заклинания, и церемония закончилась радостным обрядовым танцем. В этот момент пациент почувствовал, что излечился. Информация, полученная два года спустя, показала, что излечение было полным и никаких рецидивов болезни не последовало.

Комментируя это излечение, Оскар Пфистер предлагает психоаналитическую интерпретацию: медведь является символом отца. Будучи ребенком, пациент желал смерти своему отцу и теперь опасался, что его дети будут испытывать по отношению к нему те же чувства. Результатом этого явилось появление у него желания смерти детям, по поводу чего он испытывал чувство вины. Ему пришлось примириться с отцом с помощью двух мужчин, как бы символизирующих отца (астронома и целителя), а также всего рода и богов племени. В течение девятидневной церемонии он сначала был примирен со своей семьей и членами клана, затем с более обширной группой людей и, наконец, в последний вечер церемонии, со всем племенем. Все эти искупления и примирения проходили на бессознательном, символическом уровне.

Эта интерпретация может пролить некоторый свет на описанное излечение, однако его смысл и значение гораздо шире. Пфистер сам добавляет, что деятельное участие всех сочувствующих больному членов общины напоминает ему некоторые религиозные излечения, имевшие место в святых местах. К тому же, во время целительных церемоний в племени навахо пациента не только примиряют с его племенем и богами, но это многоступенчатое примирение совершается через пере-разыгрывание космогонических и других священных мифов. Более того, навахо являются непревзойденными мастерами в плане поразительного обилия высокохудожественных представлений, связанных с описанной церемонией лечения: все это - искусство, музыка, поэзия, танцы - «терапия красотой», не имеющая никаких аналогов в современной психотерапии.

Единственная параллель таким церемониальным излечениям, которую мы находим в Западном мире, - это чудесные исцеления, происходящие в священных местах, многие из которых находятся в районе Средиземноморья. Одно из таких наиболее известных святых мест находится в Лурде, оно славится необычайной красотой пейзажа с бьющим из-под земли ключом и гротом, величием происходящих там религиозных ритуалов, великолепием процессий и «постоянными молитвами, которые читаются там день и ночь огромным количеством людей, так что сам воздух там, кажется, пронизан и заряжен молитвами»⁶². То, что, возможно, не так заметно, - это постепенное слияние паломников и больных в группы, принимающие все больший и больший размер. После серьезной индивидуальной подготовки к посещению святыни в месте своего проживания (исповедь, молитва, проповеди), пациент присоединяется к группе паломников из местного прихода. Несколько таких групп из приходов объединяются затем в более многочисленные группы из данного епископства, и начинается долгое и полное неудобств путешествие, которое, тем не менее, проходит в атмосфере радостного энтузиазма. Трехдневное пребывание в Лурде расписано и размерено с величайшей точностью, пациент оказывается в огромной толпе, но при этом не чувствует себя потерянным и постоянно ощущает заботу окружающих. Каждый приход, каждое епископство и каждая национальная группа сохраняют свою индивидуальность. Но в момент кульминации религиозных церемоний все эти различия смываются, и паломник ощущает себя частицей бесчисленного множества людей, частью единой огромной души, переполненной религиозным экстазом. Есть сообщения, что многие излечения происходят именно в этот кульминационный момент, точно так же, как это произошло в последний день Девятидневный Песнопений с пациентом, описанным Стивенсон.

Лечение с помощью инкубации

Методы первобытной терапии часто столь тесно связаны друг с другом, что их нелегко классифицировать. Это относится, например, к инкубации, которую можно было бы причислить к другим типам церемониального лечения, поскольку инкубации как таковой предшествуют и следуют за ней различные обряды и церемонии. Тем не менее представляется целесообразным описать ее отдельно, поскольку она являлась главным терапевтическим агентом.

Само слово инкубация означает «лежание на земле», поскольку пациент, подвергаясь подобной процедуре, должен был провести ночь в пещере, лежа на земле. В это время ему, по предположению, и мог присниться сон, который, собственно, и наделялся исцеляющей силой.

Этот тип терапии, по-видимому, достиг совершенства в Древней Греции в Асклепии или храмах Асклепия (Эскулапа), одного из богов медицины. Но происхождение этого способа лечения, вероятно, гораздо более древнее. В древние времена инкубация, очевидно, проводилась в священной пещере (которую позднее заменил подземный зал в Асклепии). Имеются и другие свидетельства использования пещер в магически-религиозных целях, такие как оракул Трафония в Древней Греции.⁶³ Те, кто его посещал, должны были пройти специальную подготовку, включая питье воды из «Фонтана Забвения» и «Фонтана Памяти». В пещере у них были устрашающие видения, так что, выходя из пещеры, они находились в состоянии панического страха. Затем жрецы помещали их в «Кресло Памяти», сидя в котором они могли вспомнить все, что видели. Тот же ужас окружал и мистические церемонии в Асклепии, при которых проводились столь же тщательные приготовления, те же мистические подземные происшествия и то же ожидание приема оракула - в Асклепии лечащего оракула в виде сна.

Среди многих Асклепий, о которых у нас сохранились источники, наиболее известными были Асклепий Эпидавра, Пергамона и Коса.⁶⁴ Храм Асклепия был важным институтом, как мы знаем из описаний древних авторов, а также из современных археологических исследований. В эти священные места в поисках исцеления приходили люди из самых отдаленных мест. К сожалению, о методах лечения, применяемых в них, нам многое неизвестно, например, мы не знаем ни значения, ни целей использования круглого лабиринта, толоса, который был обнаружен в развалинах нескольких Асклепий.

Можно предположить, что и прекрасное месторасположение многих Асклепий, и путешествие, совершаемое теми, кто хотел попасть в них, и ожидание, и слухи о чудесных исцелениях, все это оказывало влияние на пациента. Прежде чем его допускали в святилище, он проходил специальную подготовку, очищение, которое включало в себя воздержание от пищи, питье воды из священных фонтанов и другие обряды. Кульминацией лечения являлась инкубация, то есть сон в святилище. Пациента облачали в специальный наряд, украшенный пурпурными полосами, иногда он носил на голове корону. Священным убежищем, где он должен был провести ночь, было специальное подземное помещение, называемое «abaton». Стены этого помещения были покрыты надписями, рассказывавшими о чудесах, которые здесь произошли. В древние времена пациент должен был лежать на земле, позднее - на кушетке, называемой «Kline». В отличие от кушетки современного психоаналитика, kline предназначалась для сна и сновидений. В течение ночи, проведенной пациентом в абатоне, он мог видеть видения, принять оракула или увидеть сон.

Увидеть «видение» означало, что пациент, все еще находясь в состоянии бодрствования, видел фигуру бога, преимущественно Асклепия, который оставался бессловесным или приносил послание, или же пациент мог слышать голоса, чувствовать дуновение ветра, а также видеть ослепительный свет. Эти явления широко обсуждались в современной литературе и получили различные объяснения, такие, как действие сильных наркотических препаратов, гипноз или мошенничество жрецов. «Принять оракула» означало, что пациент видит сон, во время которого ему даются указания богом или жрецом. «Видение во сне» подразумевало сон, в котором пациент получал предсказание события из ближайшего будущего. Термин «сон как таковой» применялся для обозначения особого вида сна, который сам по себе должен был излечить больного. Это не был сон, который требовал специального толкования, имеющего целью раскрыть смысл совета, который в нем содержался, - пациент просто спал и, проснувшись, обнаруживал, что болезнь исчезла. Очевидно, это был вид терапии, не имеющий аналогов в медицине нашего времени и заслуживающий большего внимания. Изучая подобные явления, психоаналитик юнгианского направления К.А. Мейер упоминает тот факт, что подобное понятие было выражено Кайзером, учеником Месмера: «Там, где внутреннее ощущение болезни персонифицируется и выражается в символах, может иметь место исцеление».⁶⁵

Лечение с помощью гипноза

В какой степени гипноз применялся или продолжает применяться с терапевтическими целями в первобытной медицине, все еще остается спорным, несмотря на большое количество собранных данных.⁶⁶ Гипнотические или полугипнотические состояния, несомненно, часто имели место у пациентов во время многих процедур первобытного лечения. В описании собственных ощущений, испытанных им во время пребывания в Гвиане, Бастиан четко констатирует тот факт, что он впал в приятное состояние, напоминающее гипнотическое. Неизвестно, однако, до какой степени гипнотическое состояние в таких случаях является результатом сознательных действий целителя или же оно, скорее, представляет собой побочный эффект, сопровождающий данную процедуру.

Не вызывает сомнения также и то, что определенные целители способны сознательно и целенаправленно пользоваться гипнозом, как это вдно в обрядах, окружающих инициацию австралийских лекарей. Этим, возможно, объясняются рассказы целителей о фантастических способностях, которыми они, якобы, были наделены. Подробные описания совпадают по всему континенту, даже в самых отдаленных районах. Как сообщает Элкин, австралийские лекари единодушно заявляют о том, что время финальной инициации их тела открывались, из них вынимались внутренние органы и заменялись другими, при этом швы заживали, не оставляя никаких следов.⁶⁷ Он пишет также о том, что эти лекари способны вызывать коллективные галлюцинации, такие как видение магической веревки. Сообщения Элкина подтверждает Р. Росс, исследователь, получивший подготовку в парапсихологии.⁶⁸ Эти галлюцинации удивительно похожи на галлюцинации, производимые жителями Тибета, из чего Элкин делает вывод о том, что тайные знания австралийцев и тибетцев происходят из одного источника.

Хотя эти факты, по-видимому, указывают на то, что древние целители знали гипноз, это вовсе не означает, что они сознательно использовали его в терапевтических целях. Пример использования гипноза, который ближе всего напоминает современную гипнотическую процедуру, был обнаружен в документе из египетского папируса, датируемого третьим веком нашей эры и опубликованного Бругшем.⁶⁹ В нем рассказывается о том, как гипнотическое состояние с помощью фиксации светящегося объекта был погружен подросток и что он, находясь в состоянии транса, якобы и видел, и слышал. Но и здесь гипноз использован лишь как средство получения предсказаний, а не в терапевтических целях. Высказывались мнения и о том, что как устрашающие видения в пещере Трофония, так и исцеляющие видения в Асклепий носили гипнотический характер, однако, информации, которая подтвердила бы эти предположения, недостаточно.

Лечение с помощью магии

Многие из лечебных процедур, которые мы рассмотрели, можно были бы назвать магическими или содержащими определенные магические элементы; но магия занимает область гораздо более обширную, чем медицина.

Магию лучше всего определить как неадекватную технику властвования человеком над силами природы, предвосхитившую - в ложном аспекте - появление научного знания.^70,71 Используя свою псевдотехнику, маг пытается достичь того, что современный человек способен достичь с помощью адекватных научных средств. Но в то время как наука «нейтральна» и может одинаково применяться как для достижения добрых целей, так и в целях зла, магия обычно четко делится на «плохую» и «хорошую» («черную» и «белую»). Первая, как считают, может вызывать болезни, а последняя их излечивает.

Магия описывалась также как система, в которой черты социальной жизни неправомерным образом спроецированы на материальный мир.⁷² Игнорируя абстрактные, постоянно действующие и безличные законы при роды, магия подменяет их системой правил, подобных правилам общественной жизни. Маг обращается к силам природы с заклинаниями и магическими формулами, образованными по модели социальных требований и правил. Магические обряды строятся по модели общественных церемоний. Именно таким образом маг якобы способен влиять на природные факторы, такие как погода, плодовитость животных и обилие урожаев, а также вызывать болезни и излечивать их.

Обычаи первобытной медицины, называемой магией, составляют разнородную группу, которую можно разделить на следующие подгуппы:

Рациональное (хотя и завуалированное) использование эффективных лекарственных средств и ядов, применение многих магических веществ, действующих по принципу плацебо.

Эпизодическое использование парапсихологических способностей, таких как ясновидение и телепатия.

Использование в ряде случаев гипнотических состояний.

Несомненное широкое применение мошеннических и шарлатанских трюков.

Использование внушения, являющегося, возможно, самым важным средством в практике магии. Любая магическая процедура на самом деле, возможно, достигает цели в силу того, что человек, который ей подвергается, верит в ее эффективность; маг верит в свои магические способности, вся община верит в существование и эффективность магии, поскольку искусство магии ощущается как необходимое для социальной сплоченности общества.⁷³

Вера в магию присуща всем находящимся на низкой ступени развития народностям. Она сохранялась и среди цивилизованных народов (чаще всего под названием колдовства) вплоть до недавних времен, отступив только под давлением науки. Сила, если не сказать могущество приписываемое магии среди первобытных народностей, выражается в широко распространенной вере в то, что с помощью магии можно убить человека, а с помощью контрмагии можно даже в последний момент спасти его. Это на самом деле больше, чем просто суеверие, и имеется много надежных сообщений о том, что такие случаи имели место в некоторых районах земного шара, таких как Австралия и Меланезия.

Так, имеется сделанное X. Басидоу описание того, как в центральных районах Австралии человека могут убить с помощью «указующей палки» или «указующей кости» в соединении с определенными обрядами и заклинаниями. Смерть жертвы при этом наступает через несколько часов.

Человек, знающий о том, что кто-то из врагов сделал его целью «указующей кости», представляет собой жалкое зрелище. У него обезумевший вид, взгляд не отрываясь следит за предательской стрелкой, руки подняты как бы для того, чтобы отразить удар невидимого оружия, которое, как ему кажется, проникает в его тело. Его щеки бледны, глаза имеют стеклянный блеск, а черты лица искажены, как у больного параличом. Он пытается кричать, но звуки застревают у него в горле, а на губах выступает пена. Тело его начинает дрожать, а мышцы непроизвольно подергиваются. Он откидывается назад и падает на землю, и некоторое время кажется, что он в обмороке, но вскоре он начинает извиваться как бы в смертельной агонии и, закрыв лицо руками, начинает стонать. Через некоторое время он, собрав свои последние силы, ползет к своей хижине. С этого времени болезнь овладевает им, он находится в состоянии депрессии, отказываясь от пищи, и не принимает никакого участия в повседневных делах племени. И если вдруг не подоспеет помощь в виде контрзаклятия, производимого Нангарри или лекарем, его смерть - дело сравнительно непродолжительного времени.⁷⁴

Нангарри, призванный к постели больного, позволяет многочисленным родственникам больного находиться в том же помещении. Он произносит магические заклинания, устанавливает предполагаемое местонахождение зла в теле больного, извлекает его, высасывая ртом, и показывает его членам семьи.

Эффект, производимый этой процедурой, поразителен. Несчастный, только что пребывавший на пороге смерти, поднимает голову и изумленно взирает на предмет в руке Нангарри, который, как он серьезно полагает, был извлечен из его тела. Удовлетворенный вещественностью этого доказательства своего освобождения от болезни, он приподнимается в сидячее положение и просит дать ему воды. Кризис миновал, больной быстро поправляется и вскоре достигает полного выздоровления. Если бы не вмешательство Нангарри, человек, ставший жертвой заклятия, наверняка, умер бы в конце концов от депрессии, но вид конкретного предмета, который, как утверждают признанные авторитеты племени, есть причина его болезни, является для него символом его выздоровления, и удаление предмета - «причины болезни» - знаменует собой начало новой жизни. Непоколебимая вера, испытываемая туземцем по отношению к магическим силам туземного лекаря, приводит к исцелениям, превосходящим все, что когда-либо было известно о достижениях, опирающихся на веру целителей более высокоразвитых цивилизаций.⁷⁴

Такие примеры позволяют нам понять значение магической медицины. Если колдун способен, используя коллективное внушение, вызвать острую психогенную смерть своей жертвы, а затем вырвать его из объятий смерти, то он в состоянии вызывать и большое количество симптомов или заболеваний и затем излечивать их. Он также получает возможность лечить многих больных людей, которые просто верят или подозревают, что они стали жертвами магии. В таких случаях магический процесс получает дальнейшее развитие: определение того, является ли человек жертвой колдовства, и, если да, то выяснение, кто за этим стоит. Последнее обычно поручается специалисту-прорицателю.

Лечение с помощью магии, таким образом, можно разделить на две основные процедуры. Первая из них - контрмагия. Заболевание, которое, как считают, вызвано черной магией, излечивается устранением причины болезни. Последнее подразумевает либо убийство предполагаемого волшебника, либо противостояние его колдовству. Еще одно применение контрмагии - это предотвращение магических действий с помощью талисманов или других средств. Вторая процедура - прямое применение магии для лечения заболеваний, не являющихся результатом магических действий.

Существуют многочисленные типы волшебников и бесчисленное множество магических и контрмагических процедур. Отголоски многих из них до сих пор существуют в народной медицине цивилизованных стран. Систематическое изучение магической медицины, без сомнения поможет нам лучше понять психические явления, которые мы называем внушением и самовнушением.

---

Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 173; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!