Массовая коммуникация, пропаганда и процесс убеждения
Массовая коммуникация, пропаганда и процесс убеждения
На экраны телевизоров в 1977 г. вышли первые телесериалы-<блокбастеры>.
Более 130 миллионов зрителей включали свои приемники, чтобы посмотреть хотя бы одну из серий фильма <Корни>, снятого на телестудии Эй-Би-Си по роману Алекса Хейли, в котором прослеживается история нескольких поколений афро-американской семьи в Соединенных Штатах Америки. Фильм получил широкий и восторженный прием благодаря тому, что он привлек внимание к истории чернокожих американцев и в значительной мере способствовал росту их гордости за свое историческое прошлое.
Шестью годами позже та же студия Эй-Би-Си выпустила на экраны телефильм <На следующий день>, весьма натуралистически изобразивший последствия ядерной атаки на США. В один из ноябрьских вечеров 1983 г. более 40 миллионов семей включили свои телевизоры - подобную телеауди-торию невозможно было вообразить и в страшном сне! Сказать, что фильм вызвал споры, было бы сильным преуменьшением. Действительно, еще задолго до выхода на телеэкраны фильм <На следующий день> стал предметом многочисленных статей, вынесенных на первые полосы ведущих американских журналов. Что касается эфира, то своими взглядами на фильм, а также представлениями о потенциальном воздействии его на аудиторию делились кинозвезды, ученые-физики и политические лидеры, включая самого президента. Педагоги и психологи были озабочены тем, как фильм повлияет на детскую часть аудитории, и даже взрослых предупреждали: <Посмотрите <На следующий день>, но не смотрите его в одиночестве!>Фильм оказал свое воздействие даже на людей, которые его не видели, но просто <слышали звон>, поднятый средствами массовой информации. После премьеры люди стали больше задумываться о ядерной войне, считая ее весьма вероятной, а перспективы выживания в ней - менее радужными. Дальше - больше: обе группы - смотревшие и не смотревшие - сообщали, что намерены работать для предотвращения ядерной войны, поддержав движение за замораживание ядерных арсеналов и приняв участие в иных <антиядерных> действиях; эти намерения были более выражены у тех людей, которые все-таки посмотрели <На следующий день>. Удивительно, как всего лишь два часа телевизионного <прайм-тайма> произвели столь могучее воздействие на большинство американцев, оказав влияние как на их аттитьюды, так и на их намерения предпринять что-то позитивное, чтобы предотвратить ядерную войну!
|
|
|
В то же время всего лишь два часа телевещания в состоянии оказать и мощные негативные эффекты, погасив у аудитории импульс к действию.
|
|
|
(Аронсон Э. Общественное животное. Введение в социальную психологию)
Взято отсюда http://vk.com/infectio
Мораль следствие ассоциативной работы памяти
По сути мораль — следствие ассоциативного характера памяти. Наблюдая насилие, мозг экстраполирует его на себя, то есть само наблюдение вызывает неприятные ощущения. Нам безразличен сторонний объект: просто неприятно видеть его страдания и слышать крики. Поэтому кажущиеся абсурдными права животных предназначены не для охраны животных, а для охраны людей, их психического состояния. На животных всем плевать (а человек тоже животное).
Общественная мораль как проявление человеческого эксгибиционизма
В Бостоне погибло три человека. Убери слово “теракт” – и фраза тускнеет, сообщая, что дела в большом городе обстоят не хуже обычного.
Теракт, напротив, вызывает приступ массового сострадания. Оно включается как по команде, и театральность публичного шока диссонирует со скромными цифрами жертв.
Тем временем, каждый день в мире умирает от голода 25,000 человек; более 4,400 — убиты; и 3,400 гибнет в автокатастрофах. На этом фоне, верстание скорбных плакатов и написание гуманистических статусов о событии в Бостоне выглядят лицемерно: одни смерти оказываются более достойными сострадания, чем другие.
|
|
|
Говоря о благотворительности, Ницше объяснял, в чём заключено “неловкое лукавство” сострадания: оно приносит благотворителю удовольствие собственного возвеличивания, а его адресату — обязанность быть благодарным за унижение.
Однако в случае теракта, жертва коммуникативно отделена от численно превосходящих сострадающих масс, а значит – не может быть эффективно унижена, как при межперсональной благотворительности. Откуда тогда черпают удовольствие сочувствующие?
В отличие от постоянного потока смертей, теракт является Событием. Возникая в медийной сфере, оно создает сцену, на которой у каждого желающего есть место для позы.
В этом соревновании по гуманности чемпионы упиваются своей благостью, а униженными оказываются проигравшие — те, кто соболезнует недостаточно яро и публично, или не сострадает вообще: в них “нет ничего человеческого”.
Человек с большой буквы может получать удовольствие только тайно, а на публику он выставляет потерю: альтруизм благотворителя не терпит разоблачения его корысти, иначе – это уже не альтруизм; если в сострадании обнаружить выгоду удовольствия, оно перестанет считаться настоящим. Иными словами, в системе морали между публичным мотивом и личным переживанием существует разрыв.
Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 540; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!